***
Гарри как раз шёл в библиотеку, когда на него налетел блондинистый смерч. — Ай! Черт, Малфой, смотри куда идёшь! — бросил Гарри и потёр ушибленное плечо — Это твоя прерогатива. У тебя же две пары глаз, а не у меня, — Драко стряхнул несуществующие пылинки с мантии и уже хотел пойти дальше, но Поттер остановил его. — Змей слизеринский, — раздраженно прошипел брюнет — Гриффиндорская свинья, — парировал Драко, так и не обернувшись на Гарри. Он старался говорить холодно и раздраженно, но выходило как-то устало. Оставалось надеяться, что эмоциональное бревно Поттер ничего не заметит. Хотя, это же национальный герой. Как же, не заметит… — Что с тобой, Малфой? — спросил Гриффиндорец, и в его глазах промелькнула… подождите-ка… тревога?.. — Не твоё дело, шрамоголовый, — зашипел его сокурсник. — Иди, заботься о своей Уизелетте. Не давая герою опомниться, Драко резко развернулся, и пролетев стремглав мимо Поттера, направился к подземельям. Но не тут-то было. Через пару размашистых шагов он почувствовал, что ноги становятся ватными, тело слабеет, а в следующее мгновение и вовсе упал без чувств. Поттер услышал звук падения, не задумываясь, пошёл на него. Там он увидел Драко, и был этим, мягко говоря, шокирован. Что же с ним происходит? Ладно, это потом, сейчас нужно отнести его в больничное крыло…***
— Мадам Помфри! — Да-да, мой мальчик, секундочку! — в палату вошла Поппи. — Ох! Что же это с ним? — Не знаю, мы просто разговаривали, и потом он ушёл… а потом он упал… и вот, — запыхаясь, ответил Гарри. — Бедный, бедный мальчик. Сильно же ему досталось, — сетовала ведьма. — сейчас, я его продиагностирую. Колдомедик направила на блондина свою палочку, произнесла заклинание, и тот слегка засветился фиолетовым. — Сильнейшее переутомление и истощение магического ядра… Да, лежать ему здесь не меньше месяца, будем восстанавливать парня, — тут она обернулась к Гарри. — А вы, молодой человек, можете возвращаться к своим делам. Дальше я справлюсь сама. — Мадам, с ним же все будет хорошо? — Гарри сам удивился такому своему вопросу, но почему-то в этот момент ему было необходимо убедиться, что с однокурсником ничего не случится. — Да, ему повезло, что все закончилось лишь обмороком, и теперь ему просто нужен покой, — поспешила успокоить брюнета ведьма. — А теперь идите! Гарри вышел из палаты, твёрдо решив для себя, что допытается у Малфоя о причине его такого самочувствия.***
На следующий день, сразу после завтрака, гриффиндорец направился в больничное крыло. Когда он зашёл в помещение, то увидел Поппи, колдующую над Драко. — Здравствуйте, мадам Помфри, — вежливо поздоровался брюнет. — Здравствуй, Гарри, — с легкой улыбкой ответила колдомедик. — Как он? — парень кивнул на блондина. — Сегодня лучше. Этой ночью он смог поспать, но несмотря на это, все ещё очень слаб, — колдоведьма, видимо, вспомнив что-то, резко подняла голову и, не сказав ни слова, ушла в свой кабинет. — Ну как ты, Малфой? — Кажется, я уже сказал, кому тебе стоит задавать такие вопросы, Поттер, — огрызнулся слизеринец. — Ты можешь хотя бы раз в жизни нормально ответить, язва слизеринская?.. — Поттер уже не злился, он просто устал от всех этих вечных препираний. — Придурок, — парировал Драко, оставив вопрос однокурсника без ответа. — Что с тобой происходит? — проигнорировав оскорбление, спросил Гарри, и Драко, к своему глубочайшему удивлению, увидел в его глазах не привычные гнев и ненависть, и даже не жалость, а волнение… Наверное, эта эмоция гриффа и стала причиной того, что он, неожиданно для себя, сказал правду — После войны… я… я не смог оправиться… — он судорожно вздохнул и потёр пальцами переносицу, чтобы предотвратить слезы, — Я не могу спать, я вижу маму, слышу ее крики… ее убили жестоко… разорвали заживо… — тут Драко, видимо, слишком углубившись в воспоминания, не выдержал, и разрыдался. Первой реакцией Поттера был шок. Конечно, ведь прямо перед ним вечно холодный Слизеринский принц содрогался в рыданиях. Но он почти мгновенно взял себя в руки, и сделал то, чего не ожидал никто из парней. Он обнял Малфоя. Прижал к себе, и начал гладить руками его спину… — Тише, Малфой, тише… — он говорил почти шепотом. — Война кончилась, и мы в безопасности… Он не знал, что ещё сказать, потому что понимал Малфоя. Ему самому постоянно снились кошмары, где он видел смерть. Сириус, Люпин, Нимфадора, Фред…он мало спал из-за этого, но у него был Рон, который будил его в случае кошмаров, и помогал справляться. А был ли кто-то у Малфоя?.. Судя по его состоянию, нет. — Они…уби…убили ее… — захлёбываясь в слезах и отчаянно цепляясь за Гарри, как за последнюю ниточку, держащую его в этом мире, бормотал слизеринец. — Т-шшш, все сейчас хорошо, слышишь? — успокаивал его Гарри, — Твои родители хотели бы, чтобы ты стал счастлив, Драко, — Гарри и сам не заметил, что назвал того по имени. — Мы все потеряли любимых в этой войне. Но нужно жить дальше… Драко последний раз всхлипнул и поднял глаза на Гарри. — Почему?.. почему ты это делаешь?.. — Что? — не понял Гарри. — Почему ты помог мне? Ты мог оставить меня там, в коридоре… я же пожиратель, и твой враг… почему… — Малфой был растерян, но больше всего он ненавидел себя, и поэтому не понимал, в чем причина такого поведения Поттера… — Во-первых, бывший пожиратель, — уверенно произнес Гарри. — Во-вторых, я хорошо знаю тебя, Малфой. Ты, конечно, тот ещё придурок, но в глубине души ты добрый, и не пытайся спорить, — сказал Гарри, увидев, как Малфой открыл рот, чтобы возразить. — Эта война нас поменяла, и глупо сейчас было бы опять враждовать, как в детстве. Тем более, я тоже не могу спать из-за кошмаров, — Драко опешил от такой откровенности однокурсника. — Но мне помогает Рон, и только с его помощью я справляюсь. Тебе, судя по твоему состоянию, приходится выносить это все в одиночку, и я восхищён твоей выдержкой, Малфой. Если бы не твой обморок, я бы и не понял, что с тобой что-то не так. Конечно, твой голос тебя выдавал, но я подумал, что мне показалось… — Поттер… — Да? — Спасибо…-прохрипел блондин и откинулся на подушки, закрывая глаза.***
Гарри сидел за столом в большом зале, и с аппетитом уплетал курицу. Драко уже выписали, и даже по внешнему виду было видно, что тому лучше. Поттер навещал его почти каждый день, и это его удивляло. Ладно, один раз он мог объяснить тем, что в нем взыграло благородство и, возможно, даже переживание, но остальные разы… он спокойно разговаривал с Драко, словно не было тех семи лет их вражды, и самое странное, Малфой был искренен. Он не пытался строить из себя холодную статую, а оживал рядом с брюнетом. Он даже позволял себе плакать, уткнувшись в его плечо, когда его одолевали тяжелые воспоминания… Размышления героя прервали руки на его талии и горячие губы на шее. Джинни. Они встречались с пятого курса, и Гарри всегда считал рыжую девушку прекрасным человеком. Она красива, сильна и тактична. Но… после войны, когда наконец появилось время прислушаться к себе, он понял, что не чувствует к ней ничего. Однако он боялся ей говорить об этом, это ранило бы ее, но он понимал, что его ложь ещё более губительна, поэтому он принял решение поговорить с ней после обеда.***
Он решил подождать ее у входа в большой зал, и когда она вышла, он подхватил ее под руку и повёл в сторону ближайшего пустующего класса. Джинни, видимо, поняв все неправильно, обхватила его шею руками и уже потянулась к губам, как Гарри мягко отодвинул ее. Она недоуменно посмотрела на своего парня, но увидела в его глазах только равнодушие, и совсем чуть-чуть волнения. Собравшись с силами, Гарри выпалил: — Джинни, нам надо расстаться, я тебя не люблю, прости, — он зажмурился, ожидая криков или пощечины, но девушка ошарашено молчала. А потом вдруг тихо спросила: — Кто она?..- ее голос был наполнен гневом. — Кто? — не понял Гарри. — Та, ради которой ты меня бросаешь. — Я не бросаю тебя ради кого-то, просто нет смысла нам быть вместе, если у меня к тебе нет никаких чувств, — совершенно спокойно ответил Гарри. — Но… нам ведь было так хорошо! — Уизли не знала, как ещё ей удержать героя. — И ты никогда не говорил, что тебе что-то не нравится! — Было трудное время, Джинни, — голос Гарри был наполнен мягкостью и виной. — Но сейчас я осознаю, что не чувствую к тебе ничего, и я не хочу тебя мучать. Ты должна быть счастлива. На этих словах он, резко крутанувшись на каблуках, вылетел из класса.***
Драко сидел в своей комнате, и смотрел на горизонт. Как же он рад, что его назначили старостой. Да, обязанностей прибавилось, но зато у него была отдельная комната, и его никто не видел. Каждый раз оставаясь наедине со своими страхами и воспоминаниями, Драко сгорал изнутри. Ему казалось, что он никогда больше не сможет жить нормально. Но появился Поттер. Не сказать, что он был лишён присутствия выжившего мальчика до этого, но это всегда были ссоры и дуэли, а сейчас… весь месяц, что Драко пролежал в больничном крыле, Поттер приходил к нему. Они не ругались, а даже наоборот. Они поддерживали друг друга. Помогали справиться с грузом войны. И Драко впервые показал кому-то свою слабость, потому что каким-то шестым чувством понимал, что может довериться гриффу. Он понимал, что после его выписки все закончится, но… видимо, Авада всё-таки подействовала на Гарри. Не по назначению, конечно, но что-то там она задела. Потому что Поттер теперь как сопливая хаффлпаффка таскался за Драко, но вот проблема. Драко не был против. Да и какими красноречивыми сравнениями в адрес его поведения не бросался бы Малфой, Национальный герой не жалел слизеринца. Он мог шутить над ним, даже ссориться, конечно, не сильно, и вообще вёл себя так, будто они были близкими друзьями. К огромному изумлению Драко, Гермиона и Рон совершенно ничего плохого насчёт такого общения друга не сказали. Вот только Джинни… она как с цепи сорвалась. Постоянно цеплялась к блондину и пыталась подставить перед Гарри. Конечно, он же ее бросил. Если бы Драко был девочкой, можно было бы списать это на ревность. Но он парень. Что тогда? Драко не заметил, как ночь вступила в свои права, но уханье совы за окном всё-таки выбросило его в реальность, и, приняв душ, он отправился спать.***
— Ты сволочь, Малфой! — кричала Джинни. — Ты недостоин этой жизни, понял?! Ее голос переполнял гнев, а ее саму — зависть. Ведь это с Малфоем Гарри проводил большую часть времени, а не с ней… — Да что тебе от меня надо, рыжее недоразумение? — как-то отстранённо проговорил Драко. Он уже привык к вечным недовольствам Уизли. — Отстань от Гарри! Ты, пожиратель! Ты самое ужасное чудовище, как ты вообще живёшь! И твои родители были такими же гадкими! Вы все чертовы крысы! И только и можете прислуживаться! Правильно твою мамашу разорвал Сивый! Заслужила! — Джинни уже трясло от ненависти и обиды. Драко опешил от слов бывшей Поттера. Да как она смеет?! Но несмотря на злость, при воспоминании о матери у Драко зажгло глаза, предвещая подступающие слезы. — Не смей говорить о моих родителях, ты, предательница крови! — зашипел Драко. — А то что? Побежишь жаловаться Гарри? Ты не достоин его, Хорёк, ты не достоин этой жизни. Драко решил не продолжать это, и размашистым шагом направился в свою комнату. Придя к себе, он дал свободу чувствам, переполнявшим его, и зарыдал. Громко, содрогаясь, выпуская все накопившееся… он ненавидел себя, ненавидел эту уродливую метку на предплечье. Он взял палочку, и провел ее кончиком по предплечью…руку обожгла боль, и кровь капнула на пол. Он провёл ещё раз, затем ещё, и ещё… он делал это до тех пор, пока от метки не осталось кровавое месиво, а сам он не потерял сознание…