Импринтинг миров - 4 (кто на новенького?)

      – Ридан, Ридан приехал! – услышал он, а после навстречу выскочил Эзрик, едва не бросившись под лапы Баруму.       – А ну марш домой! – рыкнул на младшего брата Ридан, услышав за спиной гомон, но не стал осаживать свой отряд. Расслабились, вернувшись из похода. Но здесь, под воротами крепости можно было не бояться нападения. – Сколько я тебя учил, что из дома ни шагу! – уже тише, заводя пуара в стойло, – пожурил он мальца. – У нас военное положение, если ты помнишь.       – Так пусто же вокруг! – пожал плечами братишка, обняв старшего за пояс. – А тебя уже полгода не было.       – И еще столько же не будет, – Ридан вздохнул, потрепав брата по волосам. – Ассур приказал через три дня снова быть на границе.       – Ну, как всегда, – скуксился братик. – Мы без тебя скучаем, а ты... Ищешь себе приключения.       – Ох, с какой бы радостью, я их не искал, – Ридан устало потянулся, дав отмашку своим воинам, а после пошел в замок. Надо хоть родителям дань уважения отдать. Да рассказать, что и как. Война, медленно, но верно, приближалась к их, ранее спокойным землям.       Ридан, на данный момент, был самым молодым командиром сборного отряда. И самым отчаянным. Лет семь назад, чтобы выбить из головы своего отпрыска всю дурь, как отец называл мечты Ридана о новом и неизведанном, его отправили в военный корпус. Дурь так и не ушла. Ридану, хоть и реже, но все еще снились странные видения, словно жизнь, когда-то прожитая, и почему-то забытая. Но ввысь он уже не стремился. Здесь бы выжить. Хотя они, Лорды, были куда как сильнее и могущественнее, чем обычные жители. А с рабами так и вовсе не сравнить. Даже мальчишка вроде Эзрика вполне мог совладать с сотней рабов, не особо и напрягаясь.       – Я ждал тебя, сын, – отец встретил его почти на пороге залы для пиршеств, поманив за собой.       – Да и я хотел переговорить с тобой, отец, – согласился Ридан, пройдя за отцом в кабинет.       – Надеюсь, наши мысли и желания схожи, – они уселись в высокие кресла и слуга тут же внес в кабинет два высоких бокала, наполненных кровью. – Как ты понимаешь, нам не выстоять в одиночестве, – медленно отпив алой жаркой влаги, сразу приступил к делу отец. – Так что, я решил, что нам следует породниться с нашими соседями, – Ридан на мгновение прикрыл глаза, с трудом подавляя тяжелый вздох. Илану он не любил. Нет, девушка всем была хороша, но сны, те сны, которые не отпускали его до сих пор, открывали не только красоту и бездонность небес. Не только многообразие рас, что жили в других мирах, но и то, что где-то там, среди этих звезд, его ждет избранник. Тот, кому хотелось подарить свою душу. – Если не хочешь Илану, то сочетайся браком с Ильдреком. Мальчик послушный, безропотный, и маги нашего рода дают гарантию того, что вы сможете произвести на свет потомство.       От Ильдрека Ридана отвращало еще сильнее, чем от его сестры. Безвольное создание, которое только и умело вздыхать, смотря своими влажными глазами, и сетуя на то, что воином ему не стать. Ридан, однажды, предложил парню провести шуточную дуэль, но тот даже меч поднять не сумел, а после капризно показывал всем свои ладошки, рассказывая, как натер на них жуткие мозоли. Правда, Ридан очень надеялся, что Ильдрек, сейчас, даже не посмотрит в его сторону: в последнем бою меч врага рассек ему щеку. Маги брались залечить порез так, что даже шрама не останется, но Ридан воспротивился. И теперь его лицо украшал жуткий рваный шрам. Лишний шанс на то, что никто не захочет его получить себе в мужья. А если уже так и получится, то лучше сойтись с воином, с которым можно плечом к плечу стоять, во время битв.       – Отец, ты же знаешь, я уже отдал свою душу, – покачал головой Ридан.       – Опять у тебя в голове какая-то чушь! – стукнул кулаком по столу отец. – Я тебе приказывал забыть все эти твои бредни, касаемо того, что где-то еще живут такие же существа, как мы! Мир – един! И тот, кому ты, как говоришь, отдал свою душу, не придет со звезд, и не спасет тебя, когда начнется осада нашего замка! А вот лишняя тысяча воинов – спасет! Забудь о том, что тебе когда-то навеяло сонным зельем! Забудь и прекрати мечтать! Хорошо! Не хочешь сочетаться с Ильдреком, сойдись с семьей Бокарро! Отец этого семейства вдов уже более пяти лет!       – И через три – снова станет вдовцом, – буркнул Ридан, прекрасно зная дикую и необузданную натуру Аррена Бокарро. Даже уверенный в своей силе и возможности управления энергиями, Ридан не верил в то, что сможет противостоять Аррену.       – Рид, ты же понимаешь, что последнее слово за мной? Если ты сам не выберешь себе семью, с которой мы породнимся, то за тебя ее выберу я.       – Знаю, – согласился Ридан. – Но дай мне еще три года. Если за этот срок я не отыщу свою утерянную душу, то соглашусь на любое твое предложение.       – Весь в мать, – презрительно выплюнул отец. – Что она искала свою душу веками, пока глава не приволок ко мне ее за патлы, что ты теперь этим страдаешь. И, кстати, заметь, твоя мать счастлива со мной, даже не получив свою душу!       – Да, счастлива, – согласно кивнул Ридан, вспоминая слезы матери, и то, как часто она ночевала в темнице.       Нет, отец не был деспотом и тираном. По-своему он хорошо относился к матери своих детей, но простить ей любовь к неизвестному так и не смог. Вместо этого, сам отыскал душу своей жены, и при собрании старейшин, лишил того жизни. Тот оказался обычным купцом, не Лордом, так что даже противопоставить ничего не мог. Но за свою душу Ридан готов был бороться, вплоть до отречения от семьи, что каралось изгнанием в дикие земли.       – И не смей больше перечить мне. Следующий раз, когда ты вернешься в этот дом, тебя здесь будет ждать невеста или жених. Я еще подумаю, кто нам подойдет больше.       – Хорошо, отец, – Ридан встал. – Когда я вернусь на постой, я приму любое твое решение, каким бы оно ни было. Ты прав, мне больше незачем отказываться от брака. А теперь я могу пойти отдыхать?       – Иди. И помни! Ты поклялся.       – Именно, отец, – согласно склонил голову Ридан, скрывая короткую ухмылку, понимая, что теперь уже точно не вернется. Лучше в бою умереть, чем жить с тем, кто ненавистен. – Прости, душа моя, если я потеряю тебя, так и не встретив, – шепнул он, идя в свои апартаменты. – Но жить в надежде на встречу, будет невыносимо.       – Полностью с тобой согласен, – стоило Ридану открыть дверь, раздался голос, и из кресла поднялся древний Лорд. Нет, их раса не старела, и чаще всего они умирали от ран, чем собственной смертью. Но такую древность и такую мощь можно было почувствовать очень редко.       – Лорд? – Ридан опустился на одно колено, склонив голову. – Что вас привело ко мне?       – Твое упрямство, мальчик, – улыбнулся тот. – Ты не забываешь свою душу, и не ищешь легких путей. Я оценил это, и пришел сказать, что твоя душа найдет тебя сама. Но я преподнесу тебе еще один дар. Сегодня ночью, во сне, я дам тебе право поговорить с твоей душой. И даже немного больше. Я сплету ваши судьбы так плотно, что даже посмертие не сможет разделить вас. С этой ночи ты будешь считаться в браке, что отпечатается в твоей ауре. А так как это воля богов, что тоже будет видно, никто более не сможет навязать тебе не нужное родство.       – Чем я могу отблагодарить вас, Лорд?       – Ничем, – спокойно качнул тот головой. – Но я не обещаю, что твой путь будет легким. Ты не сразу узнаешь свою душу. Даже вам, расе, которая умеет искать свои половинки, это будет нереально сложно, потому что твоя душа изменчива, как весенний ветер. Но, когда ты поймешь, что это твоя душа, и что именно ей ты подарил себя, ты будешь самым счастливым представителем своей расы на свете, – Лорд усмехнулся.       – Я запомню ваши слова, мой Лорд, – согласно кивнул Ридан. – И я буду молиться богам, чтобы те дали мне прикоснуться к собственной душе.       – Ну-ну, – Лорд усмехнулся. – Я напомню тебе твои слова. А теперь, Ридан, постарайся уснуть как можно раньше. Мне нужно провести тебя к твоей душе... * * *       – Вэр, а Вэр? – я, чуть стремаясь, налил себе коньяка.       – Ну чего тебе еще, вымогатель? – буркнул тот, проявляясь.       – Тут... У нас вопрос возник... Короче, Бага мне предложение сделал.       – Я уже в курсе, – хмыкнул Вэрриан. – И?..       – Ну, вот и, – я нахмурился. – Надо брать его тепленьким, пока не передумал.       – Ну так бери, я тут причем?       – Да притом. Короче, не хочу я дурацкую свадьбу. Она нахрен мне не сдалась. Но хочу, чтобы, ни один, ни второй от меня не смылись, и не пропали бы в мирах, как Родион. А то потом еще и их искать.       – То есть, ты хочешь сплетение душ. А Богдан этого хочет?       – Ну, вот мы и узнаем, чего они оба хотят.       – А ты понимаешь, что это – навсегда? До конца времен, так сказать? И, что как мои гвардейцы помнят меня, так твои ребята будут с тобой, даже раскиданные по мирозданию.       – Бля, ну, вот будут у меня мои личные гвардейцы! – буркнул я. – Ты же свой гарем завел, почему я не могу?       – Потому что ты еще думаешь как человек. И ищешь себе человеческие качества в своих, хм, гвардейцах. Нет, мне вас связать не сложно, но и расплетать потом ваши судьбы я не буду. Ты понимаешь?       – Да уж как-то! – буркнул я. – Но я и не собираюсь их отстранять от себя.       – Что ж, будь по-твоему, – согласно кивнул Вэрриан. – То, что ты просишь, я сделаю. Завтра с утра и готовься к обряду.       – Что-то особое надо?       – Только желание твоих эннэшше, и твое собственное. Притом не просто слова, а желание души. Если меня все устроит, то я сплету ваши судьбы. Если же нет, то не обессудь.       – Да ладно, что ты начинаешь, – отмахнулся я. – Сегодня переговорю, и завтра дадим тебе ответ.       – Тогда на сегодня я больше не нужен?       – Нет. Гуляй.       – Хамло малолетнее, – хмыкнул Вэрриан, растаяв.       А я пошел говорить с Грайбом и Богданом. Но разговора, как такового не получилось. Устали за этот марафон по Земле. Устали так, что даже секс на утро отложили. А утром, проснувшись на плече Богдана, посмотрев, как на его втором плече покоится голова Грайба, только улыбнулся.       – Раз вы уже проснулись, могу я повернуться хотя бы? – проворчал Богдан, потрепав нас по волосам. – Или так и продолжите дрыхнуть на мне?       – Можно, позволяю, – рассмеявшись, чмокнул я его в губы, после чего привстал на локте, упершись подбородком в ладонь. – Бага, а вот ты вчера говорил, что готов меня окольцевать. Это было для красного словца, или же у тебя действительно ко мне есть какие-то чуйства?       – Ну, вы тут пока разберитесь, а я пойду, завтрак приготовлю, – пробормотал Грайб.       – Лежать! – рявкнул я на него. – Тебя никуда не отпускали!       – Честно тебе сказать... – Богдан присел на кровати, подложив подушку под спину. – Чаще всего ты у меня вызываешь желание – ебнуть тебя по маковке. Но знаешь, как-то сподручнее будет гонять тебя пинками, если мы узаконим наши отношения. И с тобой, кстати, тоже, – провел он по спине Грайба. – Как-то гарем из таких послушных мальчиков мне нравится. Отзывчивые, ласковые, охочие до секса... – глаза его смеялись, да и общее ментальное состояние было спокойным.       – Ладно, – согласился я. – Тогда, после узаконивания отношений, можем и оттренировать тебя до кровавых соплей, если очень хочется.       – Вообще-то я не с тобой, а с ним встану, – буркнул Грайб. – У меня тоже много вопросов к тебе накопилось.       – Ой, да подумаешь, ну оттренирую два тела, – хмыкнул я, после чего уже серьезно посмотрел на ребят. – Но это будет не просто шутовская церемония, если кто-то об этом подумал. Вэр сплетет наши судьбы. То есть, после этого никто из вас от меня никуда не денется. К этому вы готовы?       – Угу, – Грайб зевнул.       – Да без проблем, – согласился Богдан. – А то, ну тебя нахрен с твоими исчезновениями. А так, хоть будем знать, где тебя искать, и из какой задницы вытаскивать. Так что, я тоже «за».       – Ну, тогда я предупрежу всех, кто будет присутствовать, и немного подготовлюсь, – я хохотнул. – К медовому месяцу.       – Да ты уже нас заеб. А если еще и медовым месяцем это назвать надо, то, наверное, застрелюсь сразу, – Богдан притянул меня к себе, поцеловав в висок. – Иди. И скажи примерное время, когда нам нужно быть готовым. И какой конструкт одежды на себя нацепить.       – Ну, – я пожал плечами. – Думаю, за полчаса управлюсь. А что из шмоток... да похеру. Хотя знаешь... мне стиль одежды аморфов понравился.       – Так ты же его сам и создавал!       – Ну! Так в этом же стиле! – не понял я. – Короче! Даже если голыми придете, то мне похрен! Это же слияние душ, а не напыщенная церемония.       – Я в белом платье и фате... – начал бормотать Богдан.       – Окстись, Бага! – с ужасом обернулся я к нему. – Я тебе не баба!       – Все, шучу, шучу, – рассмеялся Багратион. – Кольца там, или еще что надо?       – Это забота Вэрриана, а не ваша. Ваше дело, препроводить эти тела в конструкторский зал. А, да, Сай! Твое дело – убрать конструкторский зал так, чтобы в нем было не стыдно появиться перед Вэррианом!       – Бу сде! – хохотнул Сай. – Все, как в самых лучших домах Лондона и Парижа!       – Юмористы хреновы, – усмехнулся я, чувствуя некоторый мандраж. А после и прошел к Яне. – Янусь, солнце ты мое ласковое, а удели своему папке пару минут времени.       – Ща как уделю! – буркнула дочь, выползая из кровати. – Ну, чего тебе?       – Я сегодня, через полчаса сочетаюсь браком. Вот, – хмыкнул я. – А ты у нас, стилистка доморощенная, лучше всего знаешь, как меня к этому действию подготовить.       – Нацепи тот свой конструкт, что я тебе создала, и не парься, – зевнула дочь. – Хотя нет. Парься. Ща я тебя уделаю!       – Так, только без излишеств, – предупредил я. – А то слюной капать будут, на форму засматриваясь.       – Папуль, не елозь. И вообще, сядь, и не отсвечивай. Ррокс, ну ты скоро там?       – Выползаю, – сонно отозвался урр, лохматым и заспанным человеком поднявшись с кровати. – Надеюсь, мы приглашены на твою свадьбу?       – Ага. Свидетелями будете.       – Черт, а у меня даже подарка тебе нет...       – Спокуха. Все дары, что нам нужны, сделает Вэрриан.       – А народа много будет? – встряхнувшись и выпив кофе, уже ожившая явно после бессонной ночи, деловито спросила меня Яна.       – Знаешь, а вот нет. Думаю, мы, да вы. То, что хочет сделать Вэрриан, очень сокровенно, и даже интимно. Такое светить всем и каждому нет никакого смысла.       – А, ну ладно, – Яна собрала волосы в хвост, после чего воззрилась на меня. – Так, папань, давай серьезно. Вот то, что я сейчас сделаю, не менять этого. Я знаю, что ты у меня ершистый, но позволь мне хоть раз сделать так, как хочу я?       – Ладно, мучительница, обещаю, что менять ничего не буду, – согласно кивнул я, откинувшись на спинку стула.       Что уж там доча делала, не в курсе. Но в конце ее работы Ррокс даже присвистнул.       – Я бы тебя сам такого трахнул, – отозвался Сай. – Конфетка.       – Так, вот это мне уже не нравится...       – Сидеть, бояться! – рыкнула дочь, продолжив изменения на конструкт одежды, обрядив меня в подобие некоего камзола, создав зауженные брюки и довольно удобные туфли. А скосив взгляд, я отметил, что цвет был почти белым. Но, вроде, она меня и в прошлый раз во что-то светлое обряжала, если я правильно помню. – В зеркало не смотрись! У тебя и так все идеально!       – Точно? – встав, я с сомнением посмотрел на Ррокса, что вырос где-то на полголовы.       – Точно-точно! – в два голоса заявили эти юмористы. – Таким тебя обязательно в мужья возьмут. И даже раздумывать не будут. Все! Жди. Сейчас пойдем.       Тайком я все же создал конструкт зеркала, но вот аховых изменений не заметил. Почти тот же конструкт, в котором я шестнадцать лет провел, разве что немного нежнее. Ну, и роста поубавили. Если прикинуть, то я Богдану сейчас где-то по плечо буду. А Грайбу так и вообще на уровне сосков. Но это не страшно. Можно даже зафиксировать его, на всякий случай.       Через минут пятнадцать, перекусив, Яна явилась мне в облике прекрасной леди, а вот Ррокс не стал выделываться, создав из конструкта обычный фрак.       – Все! Пошли. Но, давай сразу договоримся. Сначала зайдут твои, а потом уже ты.       – Дорогая моя, может мне тебя оженить? – хмыкнул я.       – Вообще-то, «дорогой мой», – язвительно отозвалась дочь. – Мы с Рроксом уже слиты. Вэр еще лет так десять назад подобное провел. Так что сразу скажу. Ничего плохого тебя не ждет. Только хорошее.       – Ладно, считай, что поверил, – буркнул я, получив в руки букет, и, обматерив охреневшую на всю голову дочь, отбросил цветы, услышав обоюдное ржание этой сумасшедшей парочки. Но только порадовался. Судя по тому, что я видел, слияние для Ррокса пошло на благо.       – Все, пошли. Твои уже в зале, – сама себе кивнула Янка. – Сейчас увидишь, как заблестят их глазки.       – Ага, словно в сказке, – буркнул я, поежившись. Не, не впервой такое устраивать, уже было. Но все равно. Как-то, скажем так, волнительно.       Когда мы вошли в конструкторский зал, я его даже не узнал. Гирлянды цветов, подобие алтаря, Вэрриан в какой-то невероятной хламиде, и два мужика, к которым я сейчас, как гребаная невеста... кстати, с цветами, что мне снова всунули в руки эти извращенцы, проследую. Но, вот если честно, то было приятно, что эти двое перестали пререкаться, уставившись на меня как на чудо чудное. А потом даже захорошело, когда взглянул в их глаза. Чистое, невыразимое обожание, что и по душе теплой волной прошлось. Так что, больше не нервничая, прошел к ребятам.       – Роскошно выглядишь, – шепнул Грайб. – Зафиксировал?       – Я ему яйца оторву, если не сохранит, – согласился Богдан. – Сказка, а не конструкт. Петр, Лара, – обернулся он в сторону, где я заметил пару ассасинов. – Будьте свидетелями с моей стороны.       – Шшесс, Акрошш, будьте свидетелями с моей стороны, – произнес Грайб, обернувшись к двум морфам.       – Ян? Ррокс? Будьте свидетелями с моей стороны, – последовал я ритуалу, непонятному мне.       – Силой, дарованной мне Создателем, – спокойно и мягко произнес Вэрриан, – я начинаю сплетение душ. Богдан. Встань за Андреем справа, и положи руку на его плечо. Грайб. Встань за Андреем слева, и положи руку на его плечо. Янара, подведи ко мне своего супруга, – я чуть приподнял бровь, но решил не вмешиваться даже тогда, когда Ррокс подошел к Вэрриану, и тот шелковой лентой плотно завязал ему глаза. – Рэйдан, дарованной мною силой, проявись, и встань за спиной своего эннэшше! – я задохнулся от эмоций и, если бы Грайб с Богданом не поддержали меня под руки, то пошатнулся бы. А когда увидел уверенную и совсем не похожую на шаг Ррокса походку Родиона, то эмоции хлынули через край, жгучими слезами невероятной надежды и не утерянного в бездне миров счастья, и покатились по моим щекам.       – Душа моя, я все же нашел тебя, – шепнул Ррокс, точнее, не он, а Родион, и я ощутил, как руки, трепетно легшие на мои плечи, чуть сжались, даруя невероятную, незримую связь единения. Не выдержав, застонав от переполняющих меня чувств, я прижался спиной к его груди, и Рэй подался вперед, опалив дыханием мой затылок. А Грайб с Богданом подошли еще ближе, так, что мы буквально соприкасались телами.       – Отныне и навсегда, до смерти последнего из миров, вы четверо, будете сплетены душами. Ваш путь будет сложен, потому что вы начали его слишком рано. Но большего счастья, чем ощущать свою душу рядом, вы никогда не испытаете, сколько бы миров не прошли. Готовы ли вы следовать за вашим ведущим? Поддерживать его во всем и всегда, даруя себя и излечивая его собой?       – Готовы, – почти одновременно произнесли все трое.       – Готов ли ты, ведущий, взять на себя заботу о душах, что подарили тебе?       – Готов... – мой голос сорвался. – Отныне и навсегда. До скончания миров.       – Плетение, что вы создаете, не прервется никогда. Ни чьей волей, так как Создатель благословляет подобные союзы. Носите в душе метки друг друга, благословенные. Дарую вам эту честь.       Острой, но недолгой болью скрутило, саданув по душе, и я ощутил невероятную легкость. Думал, что сплетут троих, но Вэр... Вэрриан сумел призвать, хоть и ненадолго, матрицу Родиона, влив ее в наш тандем.       – Ну все, как бы. Можете поцеловаться, – улыбнулся он, и я тут же повернулся к Рроксу, обхватив его за шею, чувствуя, что меня колотит от переизбытка чувств.       – Рэй, счастье мое... Родной мой, – я не мог отпустить его. – Как же я безумно скучал без тебя.       – И я, душа моя, не жил. Существовал, – Ррокс уткнулся мне в макушку. – Но мне сказали, что мы найдем друг друга, счастье мое, – слепо, так как глаза его были завязаны, он провел по моему лицу, по волосам, улыбнувшись той, своей, родной улыбкой, от которой у меня в груди защемило. Сейчас, как бы это странно ни было, в теле Ррокса пребывала душа Родиона, и все движения, интонации в голосе принадлежали моему эннэшше а не урру. – И я сделаю все, чтобы ты оказался рядом. Клянусь.       – И я клянусь, – шепнул я ему в губы, но поцеловать не успел. Вэрриан не церемонился, сразу же после обряда, решив изъять душу Родиона, так что Ррокс, виновато улыбнувшись, сдернул повязку с глаз.       – Вэр, – я обернулся к Высочайшему. – Благодарю тебя.       – Я знаю, Андрей, – кивнул тот. – Но помни. Искать своего эннэшше ты будешь долго и болезненно. Я не бог, и не Высший, чтобы облегчать тебе этот путь. Но та сладость, которую ты испытаешь, соединившись с последней частью своей души, что я разделил, дополнив ее частями душ твоих эннэшше, ты будешь помнить всегда. Это мой дар тебе. А еще, я дарую тебе милость в том, что ты сам никогда не убьешь ни единого из своих ведомых. И никто из твоих людей не разрушит их жизнь. Случайности и вероятности из мира в мир, даже если расстанетесь, будут приводить вас друг к другу.       – Но и разводить, – горько улыбнулся я.       – Ну, куда без этого, – согласился Вэрриан, сменив хламиду на более человеческое одеяние.       – А когда я встречу Родиона, я его узнаю?       – У меня для тебя плохие новости, – Вэрриан грустно улыбнулся. – Узнать часть своей души, просто встретив ее, невозможно. Например, ты поделился своей матрицей с Сайласом. Но это не стало для тебя началом единения. Это вызвало у вас конфликты. И ты, возможно, будешь принимать желаемое за действительное, потому что схожих частиц множество. Ты даже можешь встретить одну из моих искр, потерявшую память, приняв ее за часть своей души. Но, как я и сказал, вы всегда будете находить друг друга. Это неизменно. А вот, сможете ли узнать... – он развел руками. – Это уже не зависит от меня. Потом, много веков, а то и тысячелетий спустя, вы будете чувствовать родственность, и идти на зов. Как сейчас я чувствую каждого своего гвардейца, так ты будешь чувствовать своих эннэшше, собирая их под свое крыло. Но это понимание и узнавание придет со временем.       – Хорошо. Спрошу иначе. Когда я Родиона встречу?       – Когда придет время, – улыбнулся Вэрриан, и исчез.       – Выпьешь? – поддержал меня Богдан, направив в сторону нашей каюты.       – Нет, это алкоголем не зальешь, – помотал я головой. – Это...       – Понимаю, – спокойно выдохнул он. – Тебе только что дали право пообщаться с тем, кого ты полюбил первым. Хочешь побыть в одиночестве?       – Нет, – я мотнул головой. – Не знаю... Не знаю вашей с Грайбом силы. Но я бы с удовольствием посидел на поверхности Чуда. Среди звезд.       – Купол все же придется создать, – вмешалась Яна.       – Ну и создам, – кивнул я, скользнув порталом на борт, сразу подняв купол. – Простите, я сейчас... Черт, мне так хорошо, и одновременно так плохо...       – Все нормально, Дрюх, все нормально, – шепнул Богдан, присаживаясь рядом, и обнимая меня за плечи.       – Это лучшее, что мог подарить тебе Высочайший, – согласно хмыкнул Грайб, пристроившись у другого моего плеча, позволив отклониться ему на грудь. – Знать, что тот, кого любишь, жив и помнит... Это невероятно. * * *       Ридан очнулся, глотая воздух открытым ртом, а после рассмеялся, счастливо и беззаботно. Его душа его признала! Ответила! И, оказалось, что была готова к встрече. Облегчение от прикосновения было таким сильным, что даже наличие у души еще двух супругов, не сильно омрачало. У Лордов, сильных Лордов, тоже приветствовалось наличие нескольких партнеров. Правда, немного удивляло несоответствие. По ощущениям, его супруг, его душа, был небольшого роста, и явно дающим. А вот супруги ощущались куда более агрессивными. Неужели его душа настолько сильная, что может подарить потомство всем трем? Неужели настолько яркая, что затмевает собой ревность и соперничество? Но брак, заключенный на небесах, а Ридан это ощущал так же полно, как и то, что больше не является свободным, не обговаривается. Если его душа нуждается в трех защитниках, то пусть так и будет. Лишь бы встретиться с ней. Лишь бы дышать в унисон, даря себя, и ощущая, что дар востребован.       Его душа... Боги, он так мечтал ощутить прикосновение, что сейчас просто не мог думать ни о чем более. Это было прекрасно и невообразимо. А то, что его мальчик оказался изящным и нежным... Ну что ж, не беда. Уж что-что, но общий язык с Лордами, вставшими за спиной его мальчика, Ридан найдет, раз его приняли равным. Чего еще желать? Разве что, скорейшей встречи.       На завтрак Ридан шел с улыбкой.       – Рид, ты чего? – встретил его у залы Эзрик. – Лучишься, словно звезду поймал.       – А я ее и поймал, брат, – Ридан подхватил Эзрика, закружив. – Этой ночью я обвенчался со своим супругом! Со своей душой!       – Только папе этого не говори! – ужаснулся Эзрик.       – Нет, малыш, скажу. И не только ему. Моя душа теперь всегда со мной, как бы далеки друг от друга мы ни были. Нас обвенчали боги. И никто, кроме богов, теперь не властен над моей судьбой.       – Ридан? – мать изменение увидела сразу, и даже привстала.       – Сядь, женщина! – рявкнул отец. – Ридан?       – Моя душа меня нашла, – спокойно улыбнулся тот, приняв бокал с кровью. – Мы стали едины.       – Гаденышшш... – прошипел отец.       – Это воля богов. Ты ничего не сможешь сделать.       – Я могу делать все, что имеет право делать Лорд! – рявкнул отец. – Ты предал семью! И семья отказывается от тебя!       – От благословения богов не отказываются, супруг, – тихо произнесла мать. – Кто знает, что они даруют?       – Они мне подарили никчемного отпрыска, который не смог дать мне защиту! – отозвался отец. – Вон. Я не буду на совет кланов выносить твое предательство, но фамилии ты лишился. Отныне ты – Фарэс!       – Что ж, благодарю за приют в этом доме, – Ридан поднялся. – И с гордостью буду носить имя Фарэс, как свое второе. Когда я смогу отбыть со своим отрядом?       – Нет у тебя отряда, отродье!       – Что ж, я приму и это, – согласился Ридан. – Супруги Кассар, я благодарю вас за то, что вы давали кров и пищу тому, кто отныне Фарэс. Откланяюсь.       На душе было легко, несмотря на то, что от него отказалась семья. Нет, было жалко брата, но Ридан был уверен в том, что к его совершеннолетию война завершится, и что не придется объединять рода. Но, то ощущение прикосновения было таким острым, что даже о судьбе брата сейчас думать не хотелось.       – Командир... – поймал его сотенный.       – Больше не ваш, – улыбнулся Ридан. – Мой путь в дикие земли. Теперь я Фарэс.       – Возьмите с собой хоть сотню, – попытался остановить его сотенный. – Там в одиночестве не выжить.       – Мне нужен только я, и Барум, – вывел он пуара. – А там судьба сама повернет.       – Не успеет, – проворчал сотенный.       – Да кто его знает, – искристо улыбнулся Ридан, а после крикнул: – Моя душа меня нашла! И мне стоит только выжить, чтобы соединиться с ней!       – Пусть благословят вас боги, – коснулся виска сотенный.       И Ридан, имея только одежду, что была на нем, и пуара, что был под ним, покинул дом, в котором был когда-то желанным сыном. И совсем не думал о том, что буквально по его следам, по приказу отца, пойдет его собственный отряд, чтобы лишить свободы и продать на рабском рынке в чужой клан... * * *       – Не, ну структуру я понял, – я воссоздал встроенный генератор в конструкте, заставив поле пульсировать, после чего заляпал его болотной жижей, что стекла по конструкту как вода. – И энергии берет мало, и в глефу его встроить можно. Но все равно, это не то.       – Чего тебе еще не то? – вздохнул Богдан. – У тебя охрененное оружие, с не менее охрененной маскировкой, и не менее охрененными щитами.       – Бага прав, – попивая чай, отозвалась Яна. – Если бы у меня было то же самое, то мы бы победили.       – Ша! У нас еще бойцы не тренированы!       – Вообще-то Лара с Петром их тренируют до обмороков, – хмыкнул Богдан.       – Но с обычными глефами. Блядь, как хреново, что я отдал те души. Им бы сейчас потренироваться на живых...       – Ну, давай я с Яной встану, – предложил Ррокс. – Только не против твоих глеф.       – А давай ты нахуй пойдешь! – вызверился я. – Чтобы я еще тебя и Яну убивать начал. Охренел?!       – Дрюх, у тебя вообще-то полный мир ментаморфов, если я не ошибаюсь, – подал голос Богдан.       – А, ну да, точно, – согласно кивнул я. – Короче, Бага, идешь на Адарон с морфами и плеядами, уррами и людьми, и синхронизируешь их по максимуму. Все что я мог сделать, я уже сделал.       – Ладно, – согласно поморщился Богдан. – Но меня одного на такое количество личностей мало.       – А я занят. А Грайб мне как партнер нужен.       – А я – на Урею, – сразу активизировалась Яна. – У нас там мальки и плеяды с давыдовскими обучение проходят.       – Да вы охренели! – взвыл Богдан.       – Макса подключай. С его тройкой. Они уже вполне созрели. Все, меня не кантовать! Я – занят!       Уже три с половиной месяца я перепрофилировал морфов и обучал людей. Сначала было сложно, но потом, приняв то, что мы сильнее вампиров, которые когда-то надрали Янке зад, бойцы начали приходить в себя, и смелеть. А когда я показал им действие своих глеф против их огнестрела, так и вовсе ухватились за идею холодного оружия, и с той поры Петр и Лара стали едва ли не самыми желанными учителями. Кстати, я сошелся пару раз с этой парой, увидев множество проколов как у себя в защите, так и в нападении. Научившись морфировать, они меня часто загоняли в угол, и только моя божественность позволяла выбираться из их ловушек. Но меня это не устраивало, и я днями зависал на тренировочном плацу, срисовывая их движения, чтобы потом отработать их самостоятельно. Стеснялся подставляться. Не, ну где это видано, что человеки, пусть и морфы, бога в угол загоняют? Да это пиздец какой-то!       А вот недавно я понял, что отряд, который я реконструировал, теперь в состоянии меня так же гонять, как и эта парочка. Так что мне это уже очень не понравилось, и я забил стрелку Петру и Ларе на вечер этого дня, решив их считать.       – О, ну наконец, появился, – Лара, в виде ягини, крутила глефу, – Здравствуйте, ваша божественность.       – И вам не хворать, – буркнул я. – А вообще, можно и больше учтивости.       – Ты хоть раз из моих рук глефу выбей, божественность, – хмыкнула Лариса. – А вот тогда и учтивость будет.       – Лады, – согласился я, выйдя на площадку, ожидая ее нападения. Но Лариса, как всегда, была непредсказуема. Ее даже считать не получалось, потому что это была чистая импровизация. Но я уже умел многое из того, что делала она, отвечая ударом на удар, и перекрывая незащищенные зоны.       – Ну, вот и снова здорово, – остановилась она. – Ты когда прекратишь думать? Интуитивно надо действовать!       – Лар, – я почесал переносицу. – Если я буду действовать интуитивно, то вы здесь ляжете кусочками. Не, я вас потом подниму, но нахрена?       – Клади, – кивнул Петр. – Нам надо оценить твой потенциал.       – Да, надо, – согласилась Лара.       – Ребят... – я пожал плечами. – Не надо.       – Клади, я сказал!       – Да шут с вами, – выдохнул я, двумя ударами выведя их из строя, снова создав конструкты. – Ну? Убедились?       – Андрей, – Петр прищурился. – Один вопрос. На кой ляд ты дерешься, если умеешь убивать?       – Так вот именно! – взвыл я. – Не убивать хочу, а драться!       Пара переглянулась.       – Дурень, – насухую сплюнул Петр.       – Нет, не дурень. Покрасоваться хочет, – отозвалась Лариса. – Хорошо. Я обучу тебя красивому бою. Читай с меня, пока в спарринге.       Через два часа, вымочаленный, я вывалился из зала, и поплелся в свою каюту. Не, ребята дали. Да что там, дали! Даже я, со сверхскоростью восприятия, не мог уследить за тем, как они работают. Это был опыт битв. Притом, я более чем уверен, не только тех, что в этой жизни получили. Они дрались как боги. Как Высшие! Блядь! Как Старшие Высшие! И убивали так же просто. Меня за эти два часа располосовали минимум как раз восемьдесят. Это если я не убивал, а просто дрался. Но, кое-что я все же понял. И даже принял.       «Ян, Ррокс, к Баге, – оповестил я дочь. – Гэсс, давай по порталу на Адарон, помощь нужна. Лара, бери Петра, и шуруй к Богдану. Грайб? Ты тоже. Хватит ему одному маяться», – зевнув, я повалился на кровать. Проследив, чтобы все жизненные линии были одинакового цвета, после чего провалился в сон.       – Лодырь, – буркнул Богдан, через пять часов рухнув рядом.       – Я не лодырь, я – экономный, – забрался я головой под подушку, но меня, ухватив за пятку, вытащили на свет.       – Ты не просто лодырь, ты еще и филонишь на все сто, – припечатал меня Богдан. – За эти три с половиной месяца, мы едва пять раз сексом занимались!       – Я вас не ограничиваю, – попытался я заползти под подушки.       – Дрюх, ну что у тебя за новый загон? – Богдан прилег рядом, обняв меня со спины. – Ждешь Родиона? Родной... – он прижался лбом к моей спине. – А если это годы?..       – Не годы, это точно. Чувствую, – отозвался я. – И не загоны у меня. Я просто устаю. Морально. Да и ты сексом не обижен, как я знаю.       – Я тобой обижен, – поцеловал Богдан меня в плечо. – И Грайб. Нам не хватает тебя.       – Ну, трахните, если очень надо.       За эти слова мне довольно болезненно прилетело в бок, так что я даже охнул.       – Охренел?!       – Помни одно, Андрей, – Богдан навис надо мной. – Если бы мне нужен был именно секс, я бы мог раком поставить любого на этом корабле. ЛЮБОГО! Но мне нужен ты! А у тебя в мозгах засела идея фикс, приблизиться к Родиону! Хуй с ним! Приближайся! Но помни, что ты и нас в свое единение втянул!       Прорычав мне это, Богдан отстранился, а после и вовсе встал с кровати, собираясь уйти.       – А вот теперь, сядь, – спокойно попросил я его, хотя внутри клокотало бешенство. – Я не отвергаю вас в ожидании его. Вы все – равные. Вы – мой оплот, вы – мои якоря. Нет тех, кто равнее. Но сейчас я действительно выкладываюсь. И не потому что Родика ищу, а потому, что я хочу отомстить за дочь. Вопросы?!       – У матросов нет вопросов, – буркнул Богдан.       – Заглохни! – прорычал я. – Сядь, и подумай! Вопросы есть? Претензии? У тебя есть секс. Я никуда не сбегаю. Сплю с вами. Или тебе нужно, чтобы я как та давалка, подставлялся каждый раз, как у кого-то член встанет, если у меня мысли не об этом?! Давай! Подумай своими двумя головками, что ты сейчас сказал.       – Я был не прав, – спустя минуту, произнес Богдан, не только словами, но и ментально покаявшись.       – Придурок... – буркнул я, после чего открылся ему душой, дав понять, что встреча с Родионом, если и является желанной, то явно не главной целью. – Я вас всех тренирую, чтобы потом вы, все, в том же составе, на корабль, завершив бой, взошли. Для Янки это важно. Для моей дочери, Бага. Для той, чью жизнь я сломал и переиначил. Могу я ей хоть что-то подарить, да?.. Если уже не смог ее вырастить, какой желал. Вот ты бы хотел для своей дочки жизнь наемника и убийцы?! Честно!       – Черт, Дрюх, даже не подумал, – повинился Богдан. – Переклинило.       – Именно что. Переклинило, – буркнул я. – Вэрриан сказал, что я Родиона найду, и я это принял. Все. Тема закрыта.       – Но ты его любишь...       – Бага, ты охренел, или как? – я хмыкнул. – Я. Сам. Соединил судьбу с вашими. На кой ляд? Чтобы найти Родиона? Вот, подумай хорошенько, что вы для меня значите. КАЖДЫЙ. А теперь, дай мне поспать, мать вашу!       – Прости, – Богдан виновато поцеловал меня в висок, и тихо покинул каюту.       Ревнивец, мать его! Не, я тоже хорош. Оставил все на самотек, решив, что раз не трогают, то и ладно. А ребята, оказывается, только терпели. Ладно, осталось недолго. Недели две, если не меньше, да и то, одного только полета. Как-то переносить нас в тот мир, где обитали эти твари, боги Уреи отказались. А Яну вынесло так, что она не запомнила координаты.       Повалявшись еще минут двадцать, я понял, что уже не засну и встал. Надо было еще кое-что выспрсить у Янки, пока мы не прибыли. Все же существа совершенно новые, непознанные, и протупить по собственной вине совсем не хотелось.       – Малая, а давай ты мне все расскажешь, что об этих вампирах знаешь, – застал я дочь за завтраком. – Насколько эти агрессивные ублюдки умные, как живут, чем питаются, как выглядят...       – Вот представь себя, – задумчиво посмотрела на меня дочь. – А потом умножь на пару сотен миллиардов.       – А не дохрена ли их?.. – удивился я.       – Они под себя три системы подмяли. И дальше идут. Молодняк, который до тысячи лет, выращивают в резервационных мирах, куда тащат рабов со всей близлежащей обитаемой среды, если им кровь подходит. После тысячи лет жизни, если выжил в этой резервации, а там войны у них часто, то подписывают контракт, и на службу. Уже в более продвинутые миры. Вроде как пока взрослеют, питаются кровью. А потом... чуть ли не чистой энергией. Мир у них продвинутый. Я бы даже сказала – очень. Огнестрел уже не используют. Кстати то, что ты видел, что Шанасс подкинула, это все из их мира. В космос летают, как по городу ходят.       – Э, погоди, родная, так мы что, идем на серьезную силу?       – Нет, нас порвали в одном из резервационных миров, – вздохнула Яна. – С вампирами, ну, я их так называю за их кровососучесть, из более продвинутых миров, даже ты не справишься. Туда на разборки только высшие ходят.       – А нас там не прищучат?       – Ну... – Яна опустила глаза. – Вообще-то они сами и дали заявку на контракт Шанасс. Чтобы там погасили локальный конфликт.       – Ладно, узнаю об этом из первых рук, – согласно кивнул я. – Внешность.       – Ну, они выглядят почти как мы, люди. Особых различий нет. Шанасс даже говорила, что это был генетический эксперимент древних, который расплодился.       – И снова эти древние, – буркнул я.       – Ну, вот, – кивнула Яна.       – Ясно, – я задумался. – То есть, если мы прибудем на планету, где они уже поднялись, то нас не начнут нарезать на кусочки, так? И смогут все объяснить и рассказать?       – Ну... Да. Просто им жалко свои жизни терять, а молодые очень агрессивны против своих же.       – А то что они рабов по галактике набирают, это нормально?       – Видимо да. Синтетическая кровь им не подходит. Да и условия содержания рабов там вроде как нормальные. То есть, от них требуется только кровь молодняку. А так, живут, плодятся, скот выращивают. Даже во время войн рабов не трогают. Переселяют из клана в клан, стоят им жилища... но это не то, что я узнавала. Точнее я вообще ничего не узнавала, – нахмурилась дочь. – Потому и пострадала.       – Ладно, – я хмыкнул. – Это я буду спрашивать у непосредственного начальства. А вообще, доченька, ай-яй-яй! Я тебя чему учил? Сначала выучи правила игрушки, а потом уже в нее долбись, сколько влезет. А ты?       – А я... – вздохнула Яна, потупившись.       – Ладно, малая, все хорошо, что хорошо кончается, – я улыбнулся, поцеловав дочь в макушку, оставив ее раздумывать над своими словами. – И тебе, Андрюша, ай-яй-яй, – буркнул я себе под нос. – Дочь учишь, а сам чуть не поперся буром, бог ты недоделанный... – а после осторожно прикоснулся к сознанию Шанасс. – Змеючка ты моя неласковая, муреночка зубастенькая, а как ты насчет того, чтобы поговорить?       – Вот когда тебе что-то от меня надо, так таким шелковым становишься, – подозрительно произнесла Шанасс, появляясь рядом со мной. – Ну чего тебе, гаденыш ты мой, вот где вставший, – резанула она себя ребром ладони по горлу.       – Вампирчики, – стеснительно шаркнул я ногой по полу, всем своим видом выражая раскаяние и показную послушность. – Мне бы узнать, что эти кровососики собой представляют.       – Кровососики, как кровососики, – дернула плечом Шанасс. – Кстати, одна из высших рас, чтобы тебе понятно было. Так что ты с ними уважительно себя веди. При очень большом желании, эти создания могут и нам, Старшим зад надрать.       – Ого, – я посерьезнел. – А какого лешего ты мою дочь к ним послала?       – А то не они, то молодняк, – отмахнулась Шанасс. – В общем, чтобы не быть голословной, давай мы встретимся с их представителем, который занимается курированием планет-резерваций. Мне, кстати, перед ним тоже извиниться надо.       – Да? За что? – не понял я.       – Обещала зачистку, а по факту, плату взяла, а дело не сделала. Ну, как-то так. Так что вам придется работать бесплатно. Но я тебе, с барского плеча, чем-нибудь отдарюсь.       – Мне не нужно «чем-нибудь». Мне ваш полигон нужен, – сразу взял быка за рога я.       – Ты сначала работу выполни. За селесином так же и не полетел. Вот чем ты бешеных успокаивать будешь?       – Вот этим, – скромненько покрутил я в руке глефу, лезвие которой было сплетено из энтропии с синтропией. И даже удивленно рот приоткрыл, когда Шанасс отшатнулась от меня.       – Если ты это... – указала она на глефу, – принесешь в мой мир, я тебя, яжонок ты, охреневший, выпотрошу, и скажу, что так и было, – сдавленно пробормотала она. – Не рванет хоть?       – Да не, – я отмахнулся. – Очень маленькая концентрация, да к тому же каждая нить отгорожена от другой нанопленкой. Максимум, на что эта вещица способна – распылить матрицу и разорвать конструкт, близкий к вампирскому. Саму душу не трогает. Да и мои все уже оттренированы так, что не боятся порезать друг друга подобным оружием. Я их в такие щиты упаковал, что подобное воздействие, не опаснее обычного пореза для тренированной личности. А вообще, скажи, красиво получилось, да? – хвастливо крутанул я глефу, не отрывая ее черенок от пола, любуясь черно-белым узором плетения, которым прожег лезвие глефы Эгъясса, совместив три функции.       – Смертельно красиво! – буркнула Шанасс. – Спрячь это непотребство! А Альтану будешь втирать, что у тебя есть другое решение!       – Вообще-то я и просто души изымать могу... – пожал я плечами, на что Шанасс только по лбу ладонью себя хлопнула.       – А еще – богов жрать! – рявкнула она на меня. – Ты охренел в край! Тебя попросили унять драку в песочнице, а ты туда с автоматом идешь, и гранаты бросать собираешься! Нельзя такое показывать и рассказывать! В общем, ладно, глефу можно, но все остальное даже не упоминай! Или делай так, чтобы ни один эмпан этого не знал!       – Эмпат? – переспросил я.       – Эмпан! Эмпаны. Это самоназвание расы у них такое! Горюшко ты мое... Вот, вот что бывает с теми, кто поднимается слишком быстро! Еще и на силе Высочайшего! Ты нихрена не знаешь, зато уже создал кучу смертельного оружия! Ты что, вселенную отвоевать какую-то хочешь?!       – Нет, не вселенную. А маленький ее кусочек, – я невинно улыбнулся.       – Кстати, не подаришь ли мне одну такую глефу? – чуть успокоившись, попросила Шанасс.       – Хм... – я задумался, понимая, что вот это оружие, что показывал, богине не катит, после чего достал ту глефу, что сделал первой, из толстенных жгутов, опасную даже для меня, если я не в щитах буду. – На, держи. Но прикасаться к ней можно только в таком конструкте, – кинул я ей плетение. – Иначе саму по миру размажет. И да, надеюсь, что ее ты не против меня использовать будешь.       – Да против тебя уже не знаю, что подействовать сможет, – Шанасс плотно упаковала глефу в конструкт, только после этого поместив ее в пространственный карман.       – Шен, ну вот давай серьезно. Я более чем уверен, что подобное уже было создано.       – Вообще-то было. И есть, – Шанасс долго смотрела мне в глаза. – Просто нам такое оружие еще не доверяют.       – Ах, вот оно в чем дело... – я задумался, понимая, что, скорее всего, воспользовался наработками Вэрриана. – Тогда понятно, откуда я взял это плетение.       – Ладно, все, забыли, – повела плечами Шанасс. – Кого ты с собой на встречу возьмешь?       – Своих эннэшше.       – А, да, кстати, поздравляю, – согласилась Шанасс.       – Спасибо. А еще – дочь и ее супруга.       – А вот этих пока не надо.       – Тогда пару хороших бойцов, – пожал я плечами.       – Только создай им такой облик, чтобы эмпаны в вас свою добычу не учуяли. Ягов там, яргенов...       – Хм, да запросто, – я ментально дернул Богдана, попросив его привести Лару и Петра, и захватить Грайба. А потом, подумав, позвал и Эррана. С ним точно будет спокойнее. Сай сам напросился, притом пришел в облике обычного бота. – Так, ребята. Сейчас мы пойдем на встречу с представителем той расы, с которой потом будем биться. Так как они очень падки на запах крови, попрошу вас воплотиться в конструкты ягов и яргенов. Ну, или в те, что я создал для работы в тех самых мирах, – с нажимом произнес я.       Петр кивнул, тут же изменив свой конструкт на полностью аморфный, только поддерживающий вид человеческой формы. Лара последовала его примеру. Грайб решил идти яргеном, а вот Богдан встал на хвост огромным черным ягом, снова ввергнув меня в прострацию своей смертоносной красотой. Я даже прикоснулся к его крупной, атласной и невероятно теплой чешуе, погладив по боку.       – А мне какую форму принять? – задумался Эрран.       – Любую. Мы же там не драться будем, так?       – Только попробуйте! Вас размажут тонким слоем по всей поверхности планеты, – буркнула Шанасс.       – О, да, кстати, забыл вас познакомить, – обратился я к Ларисе и Петру. – Шен. Моя хорошая подруга.       – Да. Очень хорошая, – буркнула Шанасс.       – Предельно хорошая, – улыбнулся Эрран. – Раз до сих пор этого змия терпишь. – И, не заморачиваясь, встал передо мной подобием большого робота, нарочито гротескного, но антропоморфного.       – Ну все, мы готовы, – кивнул я, и Шанасс тут же переместила нас на улицы какого-то города. Темень была почти полная, так что сразу пришлось менять зрение. Тем более, никаких фонарей или фар не просматривалось. Но при этом движ был такой, словно в середине дня. – А где все? – удивился я, осматриваясь, видя кучу всяких машин, вроде уборочной техники, но не наблюдая ни единого живого существа.       – Сейчас на Филсе очень мало эмпанов. Можно сказать, народное празднество. Остались только те, без которых не обойтись, ну или провинившиеся, – Шанасс вздохнула. – И Альтан как раз из таких. Из-за меня. Ладно, что уж там, – Шанасс встала на обведенный какой-то линией круг, поманив нас всех внутрь, и, после того, как мы туда вошли, нас порталом, но каким-то кособоким, переместило в здание.       И я едва не вытащил свое оружие, когда к нам стремительно, даже я бы сказал, молниеносно, переместился... человек... Нет, эмпан. Да, две руки, две ноги, два глаза, рот на нужном месте, но на человека он был похож мало. О чем они с Шанасс говорили, я не понял, хотя заставил себя включиться в осознавание языка. И просто смотрел на это существо, которое стояло перед нами в одной набедренной повязке, больше напоминающей юбку, и искал отличия. Первое – рост. В Альтане было минимум как два метра роста. Худой, жилистый, я бы даже сказал иссушенный, с непропорционально длинными стопами и кистями, и длиннющими пальцами. Нет, это не выглядело уродливо. Это скорее было необычно. А потом я перевел взгляд на его лицо, понимая, что эмпаны очень отличаются от людей, но по-своему даже красивы. Во-первых у Альтана было длинное лицо. Его можно было бы назвать «лошадиным», но узкие губы довольно широкого рта наводили на мысль о том, что у них очень широко открывается пасть. Да и игольчатые зубы, коих даже в видимом пространстве было больше, чем у людей, навевали эту мысль. Нос был небольшим, даже я бы назвал его чуть вдавленным, но ощущения отсутствия такового не было. Скулы резко выражены, и удлиненные, явно, чтобы шире пасть раскрывалась. А вот глаза... Это была чистая чернь зрачка. Вот теперь я понял, почему на планете царит тьма. Но не только это меня удивило. Глаза были удлиненные, вытянутые к вискам, и, я бы сказал, очень красивой формы. Кстати, брови и ресницы присутствовали, как и грива роскошных волос, почему-то влажных. Словно Альтан вышел к нам прямо из душа.       – Ну, смотри, морф, любуйся, – шипяще обратился он ко мне на яговском, откинув пряди волос с плеча, дав обозреть чуть вытянутую ушную раковину со сложным ушным проходом, и точеную шею. – Нравлюсь?       – Да я просто форму снимаю, – отозвался я, еще раз просканировав эмпана с головы до ног, начав изменение собственного тела, стараясь соответствовать форме и содержанию, уже изначально осознав, что скоростные реакции этого индивида зависят не только от скорости восприятия, но и от дополнительных тяжей мышц и жил, которых в человеческом теле не было.       – Дерьмовая у тебя форма, – отозвалась Шанасс. – А содержание еще хуже. Эмпаном тебе прикинуться не получится.       – Не, ну почему, получится. Мне бы только получить образец для экспериментов, и я все сделаю правильно. Но сейчас, да, лучше не выделываться, – согласно кивнул я, а после и произнес на языке расы, к которой мы прибыли. – Ну что, я могу задать вопросы?       – Оденусь, – оповестил Альтан. – Шен, проводи гостей в зал.       Мы, молча, не став переговариваться друг с другом, и даже не перебрасываясь мыслями, прошли в огромный зал, где увидели вполне стандартные диванчики, правда, с нестандартным применением. Шанасс сразу разлеглась на одном из таких, удобно упершись локтем у подлокотника, положив на него голову. Мы же устроились на одном. Точнее, я устроился. Петр и Лара встали с обеих краев дивана, а Сай, Эрран и мои эннэшше заняли место за спинкой дивана. То есть, сразу указали, кто будет вести переговоры.       – Язык точно понял? – лениво переспросила меня Шанасс.       – Вроде как да, – согласился я. – Но если что, то переспрошу у тебя.       – Приношу извинения за неподобающую встречу, – Альтан вернулся уже полностью упакованным в одежду. Только лицо было открыто. Даже на лапки свои длиннопальцевые, перчатки нацепил. И выглядел сейчас безукоризненно, разве что немного чуждо. – Итак, как я понял, – устроился он на диванчике напротив Шанасс, – эти твои морфы смогут отработать так, как надо.       – Мы не морфы, а аморфы, – вставил я. – То есть...       – Во-первых, мальчик, негоже перебивать взрослых, а во-вторых, вы – морфы. Аморфы не имеют собственной формы тела. Это сгустки энергии.       – Ну, так а я о чем? – нагло начал напирать я. – У нас нет собственной формы. Есть только предпочтительная. Например, такая, – я уплотнил конструкт до человеческого, и пустил по венам кровь, отметив, как дернулись ноздри эмпана. – Что кушать хочешь? Ну, на, покушай, – через палец пустив струйку крови в созданный тут же стакан, я поставил его на столик, который стоял рядом с его ложем.       – Я могу его прибить? – резковато спросил Альтан у Шанасс.       – Попробовать можешь, но не советую. Скорее он тебя прибьет, потом оживит и еще раз прибьет, – Шанасс хохотнула как-то не совсем трезво, и я понял, что богиня чем-то закинулась. – А кровь его попробовать советую. Голод утолит точно.       – Кровь аморфов нам не подходит.       – Этого – точно подойдет. Чистая энергия.       – Я не дикий, чтобы бросаться на подачки, – Альтан удивительно быстро взял себя в руки.       – Вообще-то у тебя в организме есть несколько очагов начального разложения, – вмешался я. – Пока они незаметны, но хрен его знает, чем это грозит в будущем. Моя кровь, точнее то, что в стакане, очень хорошо залечивает любые раны. И, судя по тому, что Шанасс советует тебе ее выпить, она для тебя точно не ядовита.       – Будет мне позволено прикоснуться к тебе? – Альтан, уловив кивок, встал, очень медленно, на уровне нашего, человеческого движения, подошел ко мне и, стянув перчатку, пальцем прикоснулся к моей руке. – Да, ты прав, не ядовита. Но в таком виде ты имеешь право появляться только на Филсе и еще шести планетах. Если ты таким придешь к диким, то тебя просто разорвут на кусочки. – Объяснив мне это, он снова расположился на диванчике, все же взяв стакан с кровью, отпив немного. И тут же отставил его, чтобы не пролить, так как руки дрогнули. А после он откинул голову на спинку, и замер на долгие мгновения. – Кровь бога, – наконец, справившись с собой, выдохнул он. – Что ж, я принимаю твой дар, – учтиво склонил голову Альтан, медленно, с явным наслаждением выпив содержимое стакана.       – Еще? А то мне не жалко.       – Достаточно. Мне и этого нектара хватит на долгие столетия, – голос Альтана стал более мягким и свободным. – Что ж, как ты ко мне, так и я к вам.       – Ну, я же говорила, что привела того, кто справится с твоей проблемой, – хмыкнула Шанасс, после чего села ровно. – Так, ребятки, без меня на корабль доберетесь?       – Легко, – отозвался Сайлас.       – Тогда я вас оставлю. Что-то мне захорошело...       – Чем ты ее прибил? – когда Шанасс ушла, спросил я у эмпана.       – Воздух наших миров наполнен веществом, которое Высших, как она, вводит в эйфорию. Но странно, что бог не ощущает этого. Ты должен быть пьян.       – Ну, прости, не знал, что я кому-то и что-то должен, – хмыкнул я, поставив себе зарубочку о том, что Шанасс нас подставила. Ну, или наоборот, знала, что на нас это не подействует. – У меня есть несколько вопросов, Альтан, – чуть улыбнулся я, обернувшись к своим. – Вольно, – ребята расселись, кто где захотел. – Первое. Мне действительно нужен образец для экспериментов. Есть у вас эмпаны, которые провинились, притом настолько, что их ждет смерть?       – Таких нет, но из резерваций мы иногда забираем рабов, – отозвался тот. – Нам нужны слуги, и работники на те должности, которые никто не хочет идти. С рабами можно делать все, что пожелаешь. Эмпан, которому не исполнилось пяти веков считается неразумным, диким.       – Хорошо, – согласно кивнул я. – А вот теперь, я хотел бы узнать, что мне еще следует о вас знать, до того, как мы ввяжемся в вашу войну. Что можно делать, а что нельзя.       – В том мире, где у нас серьезный конфликт, для устранения которого мы нанимали отряд морфов, уже назрел регресс, поэтому можно все. Вплоть до убийства всех действующих в конфликте диких эмпанов. Но лучше обойтись смертью того, кто все это начал.       – А вы почему не вмешались? Дикие, вроде как слабее, и не имеют вашего оружия.       – Наш секрет, – Альтан чуть отодвинул ворот своего одеяния, показав внезапно набухшие железы под шеей. – Он выделяется со слюной. Дикие эмпаны смазывают им свое оружие, и он замедляет, и даже останавливает регенерацию. А так как мы неизменны в своем облике, то на телах остаются шрамы и незаживающие раны. То, что ты видел, очаги некроза, это раны нанесенные таким оружием. Маги залечили все, что могли, но я попал в опалу из-за того, что не смог подавить конфликт, и полного излечения не получил.       – Хм, а можно получить небольшое количество этого секрета? – подобрался я. – Хочу найти противоядие. Просто моя дочь пострадала, видимо, из-за него.       – Та девица, что шла с первой волной? Мы постарались остановить процесс. Пришлось удалить кисть руки. Она жива? Или мне выразить тебе свою скорбь?       – Жива. Остановили, – кивнул я.       – Это хорошо, – кивнул Альтан. – Если бы ты пришел ради мести, это было бы прискорбно, – подставив руку, эмпан широко раззявил свою пасть, наверное, даже шире, чем это я бы в яговском облике сделать мог, капнув на ладонь свой секрет, после чего подошел ко мне. – Вот. Но будь аккуратен.       – Угу, – я снял все на чайную ложечку, что образовал тут же, передав ее Ларисе, а после надрезал когтем кожу на своем предплечье и, окунув палец в это подобие яда, нанес на рану.       Жечь начало сразу, словно я спирт залил, но через пару минут жжение прекратилось, оставив лишь ощущение пульсирующей боли, и я заметил, как ткани, на которые попал яд, начали разлагаться. Пришлось сменить конструкт на более лабильный. Процесс гниения остановился. Но присутствие яда я все еще ощущал в своей крови. И это было неприятно. Благо, уже не наносило вреда.       – Что ж, я понял. Убийственная штука. А вы сами отравиться им можете? Вот этим веществом? – я набрал его на палец и, морщась от ожидаемых ощущений, проглотил.       – Нет, сами не можем. Мы резистентные к собственному секрету.       – Хм, понял, – я ощутил боль, что прошлась от глотки до желудка, понимая, что меня изнутри начало разъедать и, оставшееся содержимое проглотил тоже. – Пару минут, Альтан. Мне надо понять, справлюсь ли я с этим веществом, или нет.       – Шен не справилась. Ей пришлось менять аватар.       – Ну да, – согласно кивнул я, дав знак, чтобы тот замолчал, начав переработку вещества, и понимая, что регенерация не успевает за разложением.       – Дрюх, вот это попробуй, – предложил мне Сай, кинув конструкт, и я себя едва по лбу не хлопнул, переведя все клетки своего тела в наниты. Неживой материал яд не разлагал. Но подобное «счастье» надо было отправить Мрису и ребятам, чтобы нашли противоядие. Энергию это вещество ело так же плотно, как и физическое тело.       – Ну охренеть теперь, – мрачно проворчал я. – Понятно, почему Янка не справилась. Так, что еще я должен знать о вас, кроме скорости восприятия, быстроты движения, и ядовитости.       – Ментальный удар, – Альтан склонил голову к плечу, ожидая, пока я кивну, и начал на меня воздействовать.       Ощущение было, словно мне по голове заехали мягким плюшевым медведем. Еще и приятно чем-то ароматизированным. А потом сменилось ощущением, будто я весь оказался в этом чем-то мягком и невероятно приятном. Словно упал в ворох нежнейшего пуха, в котором тону, испытывая невероятное возбуждение. Память тут же подкинула наши с эннэшше ночи, и я едва не опозорился, растекаясь лужей сладкого довольства по диванчику... только подзатыльник от Богдана привел меня в себя.       – Харэ петь! Ты нашего куратора прибил, – буркнул он, и я отметил диковатый взгляд явно возбужденного эмпана.       – В общем, – я кашлянул. – Справиться можно. И защиту поставить тоже. Что еще?       – Ничего... – хрипло произнес тот. – Ничего опасного для вас. Разве что ментальные удары бывают не только завязанными на похоть. Когда вы будете готовы, я проведу вас на рынок рабов, чтобы вы выбрали себе столько экземпляров, сколько вам для опытов нужно.