Импринтинг миров - 4 (кто на новенького?)

      Сирена вырвала из сна резко, на полу-вздохе. И, как всегда, не меня первым. Взвыв от хлесткого удара по заднице, я подорвался с койки, рванув следом за шутником, и только потом дошло, что я гол как сокол. Пришлось спешно нырять в тень, и натягивать конструкт, а потом прыгать порталом, чтобы успеть ущипнуть Ридана за бок, платя за такую побудку, получив затрещину от Богдана. И только потом раздуплился, где нахожусь, и встал по стойке смирно.       Уже два месяца мы торчали на Тинайзе, проходя курс молодого бойца. Точнее, вспоминая этот курс. Только уже не с людьми, а антропоморфами. И не только мы с эннэшше, но и все наше молодое пополнение, как подобранное еще на Земле, так и взятое на Осоре. После «смерти» Олана, отряд воинов Б'га остался не у дел, и Сай его к нам перетащил перед самым побегом. Так что я обзавелся сотней очень резвых и очень диких вампирчиков, которые без Ассура разленились. Ну, вот и пришлось их гнать сюда, чтобы показать, где раки зимуют.       – Ну что, слабаки? Готовы к пробежке? – оскалился на меня один из солдат, что стоял рядом. – В этот раз без страховки, помните?       – Напугал кота колбаской, – скрыто зевнул Грайб. – Как будто здесь может быть что-то опасное для нас.       – Это точно, – я тоже готов был пасть порвать от зевка, но подавил в себе это чувство. – Надоело уже...       – Заткнитесь оба! – рыкнул Богдан.       – Не, ну конечно, ну кто еще, стоя на плацу, будет так нагло себя вести, – командир отряда подошел, уставившись мне прямо в глаза. – Дерех, ты в курсе, что я, из всего этого состава сопляков, только твое имя запомнил? И что гауптвахта по тебе уже даже не плачет, а горючими слезами рыдает. Точнее не по тебе, а умоляя оставить ее в покое? Снова захотел?!       – Да нет, сэр, что вы, сэр, никоим образом, сэр... уй! – я потер бок, куда заехал кулак Богдана. – Бага, ты охерел! – удар по макушке от Рида не заставил себя ждать. – Совсем распоясались, сволочи, – буркнул я, потирая макушку, – и вообще, это не армия, это...       – Дерех, если ты не заткнешь свою пасть, то будет тебе именно армия, с ее уставами и законами, – пообещал мне командир. – А ты должен был читать устав нашего мира. Даже за пререкание с командующим составом – расстрел на месте.       – Ладно, все, молчу я, – буркнул, встав ровно.       Злить Харта мне нравилось. Та же губа, к примеру, была обычной сырой землянкой, больше похожей на зиндан, без камер, датчиков слежения и тому подобное. К счастью, еще и еду с водой не давали. Закрывали на двое суток, в среднем, не реагируя на крики и ругань, и делай, что хочешь. Ну, я и делал. Оставить свою физическую копию было не трудно, как и прислать на свое место бота Сайласа, а сам, в щите, рассеивающем внимание и световые лучи, бродил по базе или же следовал за нашими, всегда готовый прийти на помощь. Мне просто эта муштра была поперек горла, а вот интересного можно было узнать много. Но... Вот Богдан этого не одобрял. А последнее время я заметил, что и Рэй тоже. Вроде как сам их затащил, вот и должен вместе с ними колбаситься.       Да я как бы и за, но только того, что было обещано в рекламном буклете, так и не увидел. Нам обещали подготовку длиной в год, после которой мы будем крутыми бойцами наземного боя. Через два года, если пожелаем продлить контракт, станем космическим десантом, а через три года – настоящими асами-штурмовиками. А если и дальше продолжим, то перейдем в разряд пилотов мастер класса. Ржал я как умалишенный, особенно после второй недели нахождения на Тинайзе. Большинство солдат работали обычными сборщиками трав, а те, кто покрупнее и помощнее, защищали их, работая этакими надзирателями. Короче, та же плантация, только в джунглях чужой планеты. А где обещанные бои? Где монстры? Вот где, я вас спрашиваю? Поэтому и веселился сам, стараясь пользоваться только щитами и конструктами, чтобы ни в коем случае нас боги этого мира отсюда не погнали.       Примерно за неделю до того, как мы высадились, один такой постучался в аллар, и был приглашен «на чашку чая». Обычный, ничем не приметный субъект, из аморфного состояния почти мгновенно принявший форму человека, с которым мы прекрасно посидели, и приняли его ультиматум насчет посещения Тинайзе. Никаких серьезных битв на поверхности или над ней, никакого использования божественных энергий, и тем более никакого глобального разрушения.       «– Вы поймите, – говорил он. – Тинайзе довольно интересна своей структурой. Некие минералы, которые давным-давно были сюда переправлены, изменили структуру растительного и животного мира, позволив ему мутировать. И сейчас этими мутациями пользуются не только смертные, но и мы, боги. И нам совсем не хочется терять такой мир. Он уникален. Поэтому, если ваши слова не соответствуют вашим стремлениям, я буду вынужден отказать вам в спуске на планету, что для меня бы было очень неприятно. Ну, а если вы действительно ищете полигон для небольшой тренировки, то почему бы вам его и не предоставить?..»       Ну вот, и предоставили. И теперь я просто не мог понять, какого хрена мы здесь делаем? За все те два месяца, что мы находились здесь, я едва ли три раза видел местных животных, да и то, их тащили на себе наши добытчики и охотники, что пополняли лагерь мясом. А вот тех страшных и ужасных монстров я не наблюдал, несмотря на то, что таскали мы на себе оружие с полной зарядкой, и ходили только в экзоброне. Кстати, страшно неудобной и неповоротливой. Так что губа для меня была ничем иным, как правом свободно перемещаться по поверхности, не заботясь о том, что меня засекут и отправят прочь.       – Дерех, выйти из строя, – так же спокойно продолжил Харт, и я, лениво, вразвалочку, вышел к нему, едва не увернувшись от удара в живот, охнув для приличия. – Поздравляю. Сегодня ты так же отправляешься на гауптвахту. Но, так как ты выходишь из камеры отдохнувшим и счастливым, то на тебе сегодня уборка территории. А вот твои друзья и соратники, в отличие от тебя, снова пойдут зарабатывать.       – Ух ты! А я и не знал, что мы за это еще что-то и получаем, – удивился я, подогнанный пинком и поплелся в сторону командного блока, уже думая, когда и где заменить себя ботом. – Сэр! Разрешите обратиться! – подошел я к более высшему чину.       – Что, снова напортачил? – посмотрел тот на меня сверху вниз. Да и не мудрено. Этот ящер был выше меня почти в два раза. – Пойдем, – и направился к офицерскому корпусу. Я немного озадачился, но пошел следом, слыша, как Харт раздает указания отряду. Сегодня почему-то всех отправляли вместе, все полтысячи. Вроде как работа на удаленной делянке. Ну и шут с ними. Если будет что интересное, то кто-то из своих меня позовет. – Проходи, присаживайся, – махнул тот лапой, и к нам за стол тут же принесли широкую чашу для моего собеседника, и бутылку какого-то человеческого пойла для меня.       Странно, очень странно. Этого ящера я вообще мало видел. Обычно он сидел себе в своем кабинете, и не показывался. Я даже не знал, кто он такой, разве что видел, как многие из офицерского состава к нему за советами ходят. Вот и я, увидев его, решил, что раз он из командного состава, то решит, куда меня послать. А тот не послал, а пригласил. Вскрыв бутылку, я отшатнулся от запаха, схожего с плохо очищенным керосином и, пока ящер присосался к своей пиале, быстро заменил содержимое на виски, даже микрочастицы этого пойла убрав, чтобы запаха не было.       – Ты сбегаешь от своих, потому что они тебя унижают? – вопрос был настолько неожиданным, что я даже поперхнулся. – Мне говорили, что у вас в казарме творятся непотребства. Постоянные крики, стоны, кто-то кого-то гоняет, и даже бьют. А некто, не буду называть его имени, сказал, что некоторых насилуют. Включая тебя.       – Мда?.. – я удивился.       Нет, младший состав Богдан гонял. До синяков и переломов, но в большинстве случаев, у нас были веселые забеги, которые оканчивались обычными дружескими потасовками. Да и если посмотреть, то все, кого мы учили, сами были виноваты в своих увечьях. Притом временных. То кто-то притащит в казарму часть собранной травы, решив поэксперементировать насчет ее наркотичности. То у кого-то взыграет борзость, и начнется гонение солдат из соседней казармы. То оружие не сдаст... Да куча недочетов и мелочей, которые Богдан, взяв на себя роль командира, выбивал из конструкторского отряда, чтобы не думали так же поступать и далее. Просто решили, что у них один начальник, а не четверо, вот и творили всякую хуйню. Я же сейчас не в своем виде находился, а в другом, хоть и схожим с человеческим. А Грайб и Ридан так вообще в своих личинах приперлись. Только Богдан еще был тем, кого они знали. Но чаще всего он сидел в своей коморке, названной кабинетом. Ну... Никто же не знал, что у нас там керр в этой каморке запрятан? А вот то, что я пару раз едва ли не на виду у всех со своими парнями сексом занялся, это аукнулось. Как и то, что смотря на нас, некоторые тоже парами обзавелись. Но насилия точно не было. Я прослеживал эмоции и ментальное состояние каждого из ребят, и меня било острым удовольствием и невероятной нежностью от таких встреч, а не униженной подавленностью. Так что, точно у нас никто и никого не насиловал.       – Ладно, скажу проще. Потрахивают. Может быть, для вас это уже и не насилие, а так, неприятный эпизод. Ты боец хороший, я уже заметил. И вот не понимаю, почему не можешь дать отпор тем, кто наседает? У нас вольный отряд. Здесь твари не выживают. Здесь – брат за брата, и повязаны кровью все, от первого до последнего. Поэтому я решил, что тебя стоит обучить рукопашному бою. С этого дня ты будешь жить в казарме с офицерским составом, и учиться себя защищать.       – Хм, – я задумался. – Такого отношения, после того, как себя с нами вел Харт, я не ожидал.       – Полковник Хартез, Дерех, – мягко, очень даже мягко, поправил меня ящер.       – Полковник Хартез, – согласился я. – Неожиданно.       – Так что ты скажешь?       – Скажу, что безмерно удивлен тому, что здесь «брат за брата», – хмыкнул я. – Такого точно не заметил. Ну, кроме нашего отряда, – ящер удивленно хмыкнул. – Мы не деремся, и не бьем своих без вины. Мы учим. А то, что вы могли видеть, это не более чем игры.       – Ролевые? – оскалился тот.       – Не совсем. Но мы все молоды и эмоциональны. Надо куда-то энергию девать. Так что, все эти драки, что вы могли наблюдать, не более чем дружеские. К тому же, никто из нас еще не нуждался в лазарете. Разве не так?       – Да, приму это к сведению. Ну, а насчет насилия?       – Уважаемый...       – Генерал Спилс, мальчик.       – Сэр, – я чуть привстал, склонив голову. – Буду знать, сэр. Так вот, насчет насилия. Наш отряд, я бы сказал, обладает слегка повышенным гормональным фоном, который некоторым личностям не получается подавить. А так как мы живем в отдельной казарме, то даже не думали, что нам нужно скрываться ото всех остальных. Это личное, понимаете, генерал? Мы не показываем своих отношений вне казармы, мы не ведем себя иначе, чем остальные. Показатели нашей роты ничуть не ниже других, я бы даже сказал, выше. Так что то, что происходит за стенами казармы, я, думаю, наше личное дело. И те, кто за нами подглядывает, смотрит не в ту сторону.       – А в какую бы ты им посоветовал смотреть? – чуть склонил голову Спилс.       – В ту, что вместо учебы и тренировки, нас как рабов гоняют на сбор травок. В ту, что вместо хорошего и новейшего оружия, которое должно быть выдано, как и говорится в вашей рекламе, мы пользуемся старьем. И вообще, если у нас здесь обстановка, приближенная к боевой, то наша база как-то совсем не прикрыта. Вы об этом не думаете?       – Тебе обещали учебу и тренировку? – Спилс удивленно хмыкнул. – Странно. Мы вербуем тех, кто хочет заработать. Да, здесь условия приближенные к армейским, но...       – «Год – и ты сильный солдат империи, что может работать на поверхности. Два – и ты элитный боец, который десантом высаживается на планеты. Три – и асс штурмовик, против которого не устоят другие миры. Четыре – и ты управляешь собственным истребителем. Присоединяйся к нам! Мы дадим тебе цель в жизни!» – произнес я по памяти. – Это что, ложь? Я заплатил столько, что меня должны едва ли не на руках пронести через все эти годы, вбивая информацию через какие-то эмо и ментальные программы. Меня должны были обучить всему, чтобы от вас я вышел натренированным и сильным бойцом. Так ваш буклет гласил.       – Боюсь, мальчик, тебя обманули, – развел руками Спилс. – Здесь не учат драться. Сюда принимают бесплатно. К тому же уже готовых наемников.       – Блядь, – я откинулся на спинку диванчика. – Это развод.       – Ну, каждый зарабатывает, как может. И что ж, мне вас жаль. Когда пойдет очередная волна, вы просто все погибнете. Потому что у нас наемники прошедшие минимум три войны. А вы, молодые да юные, просто стали жертвами аферы.       – Вот же, сука... – я сжал руку в кулак. – Скажите, генерал, что я могу сделать с тем человеком, который выдал нам ложную информацию? А так же, что я могу сделать во имя спасения моих людей, если их накроет волной?       – Когда накрывает волна, то каждый делает то, что может. Непререкаемо. Это уже на грани выживания. Ну, а что можно сделать с тем, кто обманул... Думаю, все закроют глаза на его смерть. Но не думаю, что у тебя получится вернуть те средства, что были потрачены.       – Да уж, средства.       Я задумался.       Последние пять лет мы ленились. Сначала я был обижен на эмпанов, но через полгода Шанасс принесла мне извинения ото всей расы, у которой все же случился переворот, и предложила любой откуп на выбор. Но, так как мне от них ничего не было нужно, то эмпаны сами, по своему разумению, выслали мне этот откуп в виде селесиновых стержней в плотных энергетических капсулах, и боги Уреи за баснословную сумму выкупили их у меня. Теперь в божественном банке, (я, честно говоря, херел с этой формулировки), у меня числился доход равный пяти ненаселенным и полным природных ископаемых планетам. То есть, очень и очень много, вот только мне эти ископаемые и вовсе не нужны были. Ну, разве что, прикормить какую расу. Но пока я таких не нашел. Но если брать денежным эквивалентом, то я мог купить любую населенную планету, со всеми ее жителями и технологиями включительно – раз так дцать. Просто обжитые планеты ценились куда как ниже, чем не имеющие атмосферы. То ли потому что ресурсы уже были частично выработаны, то ли потому, что на необжитых сохранялась первозданная аура целостности, которую любое присутствие жизни рвало напрочь.       Потом, после того, как эмпаны откупились, мы искали проход во вселенную, где жили сайнары, тупо серфя космос, как какие-то скитальцы, тыкаясь то в один уголок пространства, то в другой, понимая, что без прокола нам этот выход не найти. И мне пришлось на долгие два года заняться приведением в порядок аллара сайнары, стараясь найти общий язык с искином, который упорно сдержанно общался со мной, несмотря на то, что обрел самосознание.       С алларом мне вообще было сложно. Не только из-за искина, а потому что память накатывала болью. Сейчас, не сдерживаемая Вэррианом, она просыпалась, ввергая меня в тот дикий ужас, что я испытал, едва не сгорев и не спалив всех, кого хотел переправить на Урею. Но я справился, и теперь аллар Нааны учился у Сая вести себя адекватно. До кристаллита ему еще было как на карачках до луны, но уже привили часть осознания правильного поведения.       А вот после того как нашел галактику сайнаров, после того, как Сай запустил туда парочку своих ботов, что раскрыли проблему этого кусочка вселенной, я всех и подгонял до своего уровня восприятия. Сначала думал, что сам справлюсь, но потом понял, что отсутствие внешнего врага просто тормозит их в развитии, и начал искать этакий плацдарм. Тинайзе оказалась самым лучшим вариантом из найденных. Мир для обучения солдат. И вот, выложив за год обучения эквивалент суммы развития средней небольшой страны на Земле, я оказался ищущим заработка! Ну не еб вашу мать!.. Нас гоняли собирать гербарии, которые потом толстосумам идут на выжимки и эликсиры! Да я как-то и не против! Реально, планета по степени агрессивности в красном спектре, но, сука, где эта ебаная агрессия?!! И, мать вашу, за что я выложил такую сумму?!       – Я тебя расстроил? – вырвал меня из размышлений Спилс.       – Оу, еще как, – буркнул я. – Мало того, что я выложил больше пяти тысяч кредов за обучение, так еще и обучения нет!       – Пять тысяч, – ящер заурчал, явно смеясь надо мной. – Прости, я так выражаю недовольство, – заметив мой взгляд, произнес он.       – Ты что, психолог местный?! – не выдержал я, все больше психуя.       – Да. Тот, кто вносит равновесие в психику, – согласился тот. – Что ж, мне жаль. Боюсь, даже за пять лет вы не отобьете оплаченное.       – Самое неприятное то, – я долгим глотком опустошил тару, наполнив ее снова, – что я заплатил за зря потраченное время.       – Ну, почему же зря? Планета агрессивна, и волны зверья могут пойти в любой момент. И тогда все те, кто не защищен – погибнут. Так что, я могу сказать, что ты заплатил за смерть своего отряда. Ведь остальные знают, как идти против волн.       – А обучить? – все еще весь в себе, я не понял, почему Спилс положил мне лапу на подбородок.       – Обучить можно, но это будет отдельной платой, – я, уже понимая, что он имеет в виду, все еще не осознал этого, херея с предложения. – Весь твой отряд, малыш, за то, что ты будешь раздвигать ноги для меня. Просто мне совсем не сложно приказать Харту не пополнять батареи ваших орудий, не посылать техников к вашей броне, и не следить за вашим отрядом, чтобы эвакуировать его, в случае волны. И, может быть, ты отобьешь ту сумму, которую заплатил, и даже получишь прибыль.       – Знаешь, Спилс, я откажусь, – я встал. – Не раздвигаю ноги перед чужаками. И, если ты думаешь...       «Дрэй, у нас волна! – дернул меня ментально Грайб. – Взбесились звери, или что – не понять, но прут через нас, на базу! Мы под куполом, у нас все нормально, смертей нет, но вы там осторожнее!»       «Понял, принял», – отозвался я.       – Если ты думаешь, что таким образом я спасу своих, то ты ошибаешься. А если думаешь, что спасешься за мой счет... увы. Я не нуждаюсь в членистоногих. Сай?        «Волна, как ее называют антропоморфы, через минут десять пиком настигнет отряд. Бага уже всех прикрыл, я ему сказал. Ваша база – на их пути. Активных щитов не вижу, пассивных тоже. Поступило предупреждение, и сейчас курьер несется к вам. Но, без щитов база не выживет. Встать на защиту?»       «Нет, – качнул я головой. – Не стоит».       – Генерал! – влетел, именно влетел в офицерский уголок курьер, похожий на большую феюшку. – На нас идет орда! Наш отряд сметен, нам стоит рассчитывать только на свои силы!       – Поднимай купол всесторонней защиты, – лениво отозвался Спилс. – Будем стоять, как и всегда.       – Но там...       – Что там? – ящер повернул голову к фею. – Те, кто оказался вне защиты? И что мы можем сделать? У нас нет войск, чтобы идти и подбирать единицы оставшихся в живых.       – То есть, вы даже не будете спасать тех, кто попал в осаду? – хмыкнул я.       – А смысл? Это мясо уже давно мертво. Если сам хочешь выжить, и жить хорошо, то я повторяю свое предложение.       – Пожалуй, откажусь, – улыбнулся я. – Честь имел быть знакомым с вами, – я приложил ладонь к виску, после чего сорвался в портал.        «Бага, как там все?»        «Охреневают, но начинают осознавать, что нам ничего не грозит. Нормально все, короче. Эмпаны держат все под контролем».        «Отлично, скоро буду у вас, – согласно кивнул я. – Дави панику, и не высовывайся».       – И нахуя сюда перся?.. – уже подходя к лагерю, бормотал я, задаваясь этим вопросом, невидимой тенью скользя между лиан. – Тысячи световых лет, сотни изведанных миров, чтобы попасть в содружество, где обучают антропоморфов, и где можно найти агрессивную среду, только для того, чтобы узнать, что мы тупые сборщики лекарственных растений?! Да этим я мог бы заняться и у нас, на Земле! И получить не меньше адреналина, а то и больше! В Африку, например, рвануть, или в Австралию...       Нырнув под купол, я охренел. Тот спецназ, который нанимали, носился в панике, не осознавая, что атаки нет, сборщики сидели уютной группкой, прижимая головы каждый раз, как на купол прыгала какая-то тварь. Эмпаны лениво восседали в кружочке. Наши, люди то есть, резались в карты, даже не смотря на то, что плюхается сверху. А урры так и вовсе, использовав возможность, дрыхли одним большим меховым клубком.       Осмотрев все это бесячество, я остановился взглядом на Богдане, что сидел в шезлонге, попивая коктейль.       – Ну, и чего они носятся? – присел я напротив.       – Да шут их знает, – пожал плечами Богдан. – Боятся. У одного из них была возможность связи, и ему передали, что мы теперь сами за себя. А у наших бойцов, как ни странно, точнее, как обычно, оружие почти на нуле. – Бага сладко зевнул, а после потянулся. – Ну, вот, и подперло их. А ты что?       – А мне предложили использовать мое тело по назначению, – я тоже расслабился, присев напротив. – А то, видите ли, кто-то что-то увидел, а командный состав захотел. Ну, и вас на растерзание, меня на... Ну, тоже так же, как бы, – я хохотнул.       – Им что, морды набить? – чуть насупился Богдан.       – Не-е, – я задумался. – Смотри, если мы, не используя свою силу, а только возможности техники и своих тел, оттренируем ребят, что к нам попали, случайно, так, что после нас они как первоклассные бойцы разбредутся по мирам, мы же будем считаться учебной базой?       – Не совсем, – Богдан задумался. – Надо обучиться, сдать экзамен, получить одобрение, заплатить, кому надо, ну а после, если у нас хватит сил на рекламу, то и набирать себе своих учеников.       – Ну, вот пусть Сай этим и займется, – согласился я. – Обучением, бухгалтерией, оплатой, рекламой... А учеников у нас будет много. Можно будет всех прогнать по тварям, а если кто-то к нам из обучающихся захочет, то и их подымем. Просто на собственном опыте. Как тебе такое?       – Те же яйца, только в профиль, – скривился Богдан.       – Да знаю, – я скис. – Но ты же должен понимать, что нам надо где-то обучаться. Эмпаны нам не по зубам, на Ваарре нет опасностей, на Адароне все эфемерное, Урея нас не принимает... Но я же должен где-то учить своих людей!..       – Да должен, кто же спорит! – отмахнулся Бага, услышав одновременный вздох полутысячи глоток, когда, ломая кусты и вековые деревья, на нас снова поперло зверье... и разделилось на две струи, обходя щит. – Ну вот. И как их теперь учить? Они же, считай, только что увидели чудо.       – Просто. Можно сказать, что это были технологии древних, и что таких щитов у нас мало. А пищи еще меньше. И будем постепенно выводить ребят за щит.       – А картриджи для оружия?       – Портативная энергетическая переноска. Короче, Бага, я мозги туманить умею. Перенесем базу, нашу теперь уже базу, куда-нибудь в чащу, и там и будем работать. Я даже могу поднять оную, как старую, оставшуюся еще с древних времен. А так же ты должен узнать, что именно не позволяет выжечь эти джунгли напрочь. И зачем здесь базы находятся.       – Да вот с этим как раз все просто. Лечебные травы. Точнее – цветок бессмертия, который потребляют три галактики. Ну, и другие растения, тоже обладающие оздоровительным действием.       – Ага, – я задумался. – Значит, можно будет пригласить ученых, и они прямо у нас будут делать эти свои эликсиры, не с завонявшейся травы, а чуть ли не снятой с корня.       – Это уже тебе решать, – согласился Богдан. – Если ты готов к подобному, то я тебе в помощь.       – Это не я готов, это Саюшка у нас подобным займется. Да и деток пора выводить в народ, а то все они с бабушкой, да с тетушкой, – я хмыкнул. – Надоело, думаю, всем. Да и наших можно будет перебросить. Всех, включая морфов. Пусть побесятся на природе. Аллар, как бы он ни был благоустроен, все равно не поверхность планеты.       – И снова ты лезешь туда, где ничего не понимаешь, – вздохнул Богдан. – И снова нам надо подхватывать идеи, и работать за тебя. Андрей, я все понимаю, у тебя просто невероятный, и богатый на возможности разум. Но, блядь, давай ты хоть один проект доведешь от стремления до проявления! Хоть один, нахрен!       – А что не так? – не понял я.       – Да я заколебался уже! – рыкнул на меня Бага. – Берусь за идею, что ты начал, продумываю, начинаю действовать, идет откат, и тут врывается, сука, Андрюша, и так: «все, мы заканчиваем, мне это не нравится, давайте следующий»! Да заебало просто! Сколько можно!..       – Ну, не все я не заканчивал, чаще их прерывали, – попытался отнекиваться я.       – Но ты должен же понимать, что твои проекты прервутся, так? Или для тебя все это – игра?       – Вообще-то ты прав, игра, – согласился я.       – Вся жизнь – игра, и люди в ней – актеры, – буркнул Богдан. – Дрюх, ну нельзя же так.       – А как можно? – я уложил скулу на кулак. – Ломать и рвать под себя миры? Чтобы только проекты закончить? Выворачивать наизнанку своих, чтобы только поставить галочку, что этот проект удался?       – Нет, но...       – А что тогда?       – Быть последовательным, и браться за то, что действительно имеет шанс быть завершенным, – Богдан внимательно на меня посмотрел. – Но вот такое, как я понимаю, тебе уже не в тему.       – Именно, – я кивнул. – «Долбит капля камень» – это уже не мой уровень. А развить, и потом скинуть... – я поморщился. – Ну, скинул уже Ваарру. И что? Куча заводов, газет пароходов, а вот того уюта, который предусматривал в начале своего проекта, как не было, так и нет. Поэтому, давай мыслить скоростными и быстро-играющими проектами. Сейчас нам надо не укореняться на этой планете, а обучить малышей. Тренировка, развитие, законность. Притом именно в таком порядке. Чтобы нас не вытурили, чтобы мы поняли, как можем развивать других без дополнительных божественных возможностей, и на первом месте – именно развитие наших ребят. А если тебе очень уж хочется именно укорениться и прорасти, то займись чем-то длительным и неспешным, к чему сможешь возвращаться годами.       – Да хрена с два, – поморщился Богдан. – Только начнешь привыкать к тому, что есть, как жизненные параметры меняются. Ты же не семимильными шагами идешь даже, ты как тот звездный крейсер, световыми годами меряешь пространство. И рядом с тобой нельзя зависать, – Богдан уставился себе на ноги. – И я начинаю понимать, что за тобой успеть попросту невозможно. Разве что плестись позади, и хавать объедки, которые ты скидываешь себе за спину. Ну, хорошо Мрис, он еще получает именно блюда, а вот мы, все остальные... Как собаки за обозом.       – Катарсис настиг? – вполне понимающе отнесся я к этой депрессии.       Всех это состояние настигало в свое время. И кто-то после осознания, что за мной не угнаться, просто переставал бежать следом, выбирая свой путь, рядом, а кто плелся «за обозом», отсеиваясь. Но вот для Богдана я этого не хотел.       – Настиг, – хмуро буркнул тот. – И я понял, что надо не ловить твои идеи на лету, а развивать то, что ты дал, давно притом. Углублять и совершенствовать. Потому что тебе нужен не стремительный отряд поддержки, а окопавшаяся бронированная крепость. И этим я и хочу заняться.       – И? – не понял я.       – А вот и «и»! – рыкнул на меня эннэшше. – Отдай мне часть малолеток. Буду их учить осаде, а не набегам, – мой взгляд, видимо, был слишком диким, потому что Бага не выдержал, и рассмеялся. – Пиздец, тебя перекосило. Ладно, давай для прямолинейных скакунцов, которые прыгают по мирам, не задумываясь ни о чем, – поднял он руку, начав загибать пальцы: – Раз! Тебе нужно обеспечение. То есть – снабженец. Это не значит, что он должен бегать по мирам или миру, и искать все, что нужно, это значит, что он должен знать, сколько и чего потребуется для того количества народа, которое ты под себя в очередной раз подмял. Два! Поставщик. Это не значит, что он должен менять товары на финансы, чтобы у тебя был запас, а знать где и что и как можно достать, и доставлять это в нужном количестве в ближайшее же время. Три! Поручитель. Четыре! Бухгалтер. Пять! Распределитель. Психолог, кладовщик, руководитель, и тот же прапорщик – это я вообще молчу! У тебя не военная структура, у тебя, я бы сказал, банда быстрого реагирования, которая сама себя снабжает всем, что надо. То есть, каждый из твоих людей – это единица силы, которая выживет в любых условиях.       – А что не так? – удивился я.       – Ну, давай представим, что через время, вся эта банда взбунтуется, и рассеется по мирам. Представим только! – рыкнул он. – То есть, тысячи и тысячи полубогов займут ниши, которых под них предусмотрено не было. Самодостаточные, неуязвимые, готовые ломать под себя миры. Поэтому, как бы я ни верил твоим ребятам, я хочу, чтобы они были зависимы от централизованной системы. Так проще. Они должны знать, что ты хозяин, что ты им даешь жрачку, свободу и жизнь. Если же каждый будет сам по себе, то в определенный момент каждый поймет, что ты им нахер не сдался, и пойдут своими путями.       – Так, Бага, это несерьезно, – помрачнел я.       – Именно! Несерьезно! И именно то, что делаешь ты. Давать надо пайку. Определенную возможность урезанных качеств и урезанного же использования оружия. Чтобы всегда мог отобрать то, что дал. Вот служат – имеют. Уйдут, так ни с чем. Чтобы им было за что служить. Понимаешь?       – Не дурак, – я кивнул. – И я не отпускаю от себя с такими умениями...       – Тех, кто уходит или борзо и нагло, или же тупо. А тех, кто тихо сливается, ты даже не замечаешь.       – Бага, – укоризненно посмотрел я на эннэшше. – Из всех, кого я отпустил с возможностями – у нас только Олег. Я слежу за всеми. Даже за теми, за кем не уследил в момент своего загула. Возможности изъяты.       – Но все равно, – попробовал надавить Богдан.       – Не, то, что это на будущее нужно, я согласен. И даже спорить не буду. Я расширяю сферу влияния, и ренегаты мне не нужны, особенно с тем, что даю я, и особенно не прошедшие модернизацию. Но вот урезать моих бойцов в чем-то... ну, ты извини, это некрасиво. И, ко всему прочему, накладывает некоторые ограничения. Например, если идет затяжной бой. Тебе нужны очереди за хряпчиком, или же за активацией оружия? Или в помывочную и за право поспать в уюте? Или у тебя есть несколько сотен людей, которых не к чему пристроить, и которые готовы работать снабженцами? Так, спасибо большое, мне таких и на Ваарре хватило.       – Тогда давай этакую лимитированную возможность на полный доступ...       – Да у меня давно такое есть, – отмахнулся я. – Сай с его миниискинами. Каждый, кто входит в круг, каждый, кто принимает конструкт, принимает в себя и миниискин, который является всем и ничем одновременно. И, как только боец уходит из моего клана, искин разрушается, стирая все, что в него было вложено. Даже если уходит с конструктом вместо тела. А вот насчет разглашения, и насчет снабжения вот таких... – я посмотрел на неприкаянно бродящих по периметру щита солдатиков. – Вот это нужно.       – Блядь, даже здесь я не в тему, – буркнул Богдан.       – Нет, почему же, очень даже в тему. Я же сказал, что собираюсь ассимилироваться. И ты можешь занять эту нишу. Ну... Олег же придумал эту чехуйню с воинами Б'га? Вот и продвигай ее. Ну, чтобы смертные, обычные создания были почти равны нам.       – Ага, смертные, – Богдан искоса глянул на мирно «обедающий» из фляг отряд воинов, которых нам пришлось спешно снимать с Осоры, когда Олана заминусовали. – Да я же даже против одного десятка этих смертных, если они разозлятся, не выстою!       – А ты командир, тебе и не надо стоять против них. Тебе надо стоять рядом с ними. Или ты думаешь, Ассур с каждым начинал бороться, когда отстаивал свою точку зрения? Так это ты зря. А конструкт развоплощения я тебе дал. И щитами снабдил. Еще на Осоре, кстати. Так что, не дрейфь. Бери все в свои руки, как и хотел.       – Ну вот почему остальные себя нашли, а я не могу, а? – пожаловался он мне, наконец. – Грайб как ужаленный, носится с бойцами, и голову себе не морочит. Рид – рисует, когда делать нехрен, или песенки слагает. Янка – с детьми возится, притом со всеми, не чувствуя себя ущемленной. Олан в каких-то расчетах сидит постоянно, и там, видимо, и сдохнуть собирается. От счастья. Петр и Лара, дорвавшись, по мирам скачут, вместе с Эрраном. Даже Альт и тот сподобился найти себе свое занятие!       – Ага, медитировать на звезды, сидя на алларе, – хмыкнул я.       – Да хотя бы! А я...       – Эх, Бага-Бага, – я чуть наклонился, потрепав его по руке. – Просто, в отличие от тебя, они себе не изменяют. Им похеру, что и кто скажет, им все равно, как их действия восприняты будут, а ты... Блядь, ты как гвардеец, встал возле меня стоймя, и стоишь... – я задумался, но все же отверг эту идею. Нет. Богдан не был гвардейцем. Он стремился на этот уровень, шел к нему, но не был.       – Хочешь сказать, что я, как раз, себе и изменяю! – прищурился Богдан.       – А что ты еще делаешь? – удивился я. – Ты у нас самостоятельный парень, у которого своя чуйка на работу. Ты – художник, рисующий кровью и смертью на холсте жизни. И что ты с собой сделал? Превратил себя в унылое говно, которое туды-сюды в проруби жизни колышется? Вот оно тебе надо, скажи? Или ты думаешь, что мне твое присутствие нужнее твоего удовлетворения жизнью?       Если бы я ранее не видел, как вспыхивают сверхновые в душах тех, кто рядом, впечатлился бы. Хотя и сейчас рвануло так, что заставило меня собраться и не дать этому взрыву проникнуть в матрицу, только опалить ее.       Богдан был в бешенстве. Ну да, я ему сейчас завуалировано сказал, чтобы он шел нахрен, не сторожил меня цербером, а занимался своими делами, которые ему по душе. Нет, не прогонял. Но он это осознает позже. Просто дал понять, что у него должна быть своя цель. Да, я знал, как это больно. Знал, как хочется сорваться и уйти в никуда, чтобы потом понять, что тебя не гнали. Но так же знал и ту гордость, которая была у него в душе, поэтому пригасил, позволив подумать, а не рвануться сквозь пространство, на поиски удовольствий, думая, что его вышвырнули.       – Значит, ты меня отпускаешь? – как всегда в порыве бешенства и яркого гнева, побледнел он. – На вольные хлеба?       – Ага. Иди. Только помни, что если возвращаться не будешь, то я тебя где угодно найду, – согласно кивнул я, ощутив, как ярость затухает, а осознание, что его не выгоняют, а дают свободу, просачивается в разум.       – Андрей, я тебя правильно понял...       – Вот теперь – правильно, – согласился я, с улыбкой приподняв стакан с виски. – Я предлагаю тебе найти себе работу, а не выкоеживаться в попытках придумать себе ненужное занятие и заниматься надзором, без которого и сам справлюсь. Не, ну Бага, ты же сам сказал, что глотаешь объедки. Ты! Идеально обученный, прекрасно осознающий свои желания, лезвийно отточенный для одиночной работы... И ты прешься за мной, как не знаю кто, решив, что я нуждаюсь в няньке?       – Вообще-то нуждаешься, – буркнул Богдан.       – Вообще-то нянька у него есть, – проявился за моей спиной Сайлас, – и даже не одна. Так что Андрей прав. А иди-ка ты... – резко начал он, и куда как мягче закончил: – за своим вдохновением.       – И что, нисколечко не пожалеешь? – глаза Богдана вспыхнули искрой предвкушения. – Отпустишь?       – Отпущу, – улыбнулся я, – только и ты не забывай, что секс – ровно в восемь!       – Ага, а появлюсь я или нет, тебя это волновать не будет, – весело и совершенно расслабленно, успокоившись, произнес Богдан, проведя ладонью по моей щеке. – А знаешь, спасибо. Мне как раз такого пинка и не хватало, – согласно кивнул он, после чего ушел мгновенным порталом.       – Дрюх я тебе удивляюсь, – Сай присел в кресло, которое недавно занимал Богдан. – Ты же от себя всех гонишь!       – Но не прогоняю, – отсалютовал я ему бокалом. – Ему надо окунуться в смерть. Все же, как-никак, больше тридцати лет потерял. Сначала поддерживал Олега, потом искал меня и занимался херней на Ваарре, а потом как примерный семьянин ходил вокруг да около, облизываясь на каждую одиночную работу по всем мирам, что мы прошли. Думаешь, ему не надоело?       – Надоело.       – Ну вот, и я не хочу, чтобы он как Родион, сорвался в свободное плавание, когда припрет, – я кинул воспоминание загула своего эннэшше, когда ошивался на Ваарре, не зная, как оттуда сбежать. – Так что, пусть оторвется.       – Ну, тоже верно, – согласился Сай. – А ты что делать будешь?       – А я пойду искать «базу», – подмигнув ему, я встал с кресла, которое тут же исчезло.       – Ну? – Грайб тут же подошел, внимательно смотря мне в глаза. – Что решил?       – Сейчас я в джунгли. Думал вот, тебя и Рэя пригласить с нами.       – Не, я не пойду, – тут же отказался Грайб. – Нам здесь паника не нужна.       – Ладно, – я отыскал взглядом своего эмпана, махнув ему рукой. – А ты со мной пойдешь?       – Куда скажешь, – глаза его светились немым обожанием, и это сияние за те пять лет, что мы бороздили космос, никуда не делось. Наоборот, я бы даже сказал – усилилось.       – Куда скажу... – я задумался.       Идея создать свой корпус обучения была спонтанной, но вот сейчас, осознав, что мы оказались отрезаны от базы, а через щиты сигают твари, которые мне кажутся довольно опасными, (ну, не для меня, конечно, а для моего не совсем обученного отряда), эта идея обрела форму. Проблем особых я не видел. Все свое было с собой. Как керры, так и оружие, а еда... ну, этого было в карманах пространственных полно еще с похода на Адарон. Обмундирование тоже можно было выдать, как и начать переделывать экзоскелеты. Вот разве что триста юнцов, которые мне нафиг не сдались, на моем обеспечении оказались, но я уже видел, куда их можно поставить.       – Когда я вижу такое твое лицо, – тихо произнес Рид, – я понимаю, что ты что-то задумал.       – Ага, есть такое.       – А Б'га куда дел?       – А он решил по мирам пошляться. Так что это не я его дел, а он сам делся. Но у нас здесь кроме воинов Б'га, есть еще много тех, кто может все взять под свою руку. Грайб, кстати, не с полутысячей даже работал, в свое время. Костя вел за собой сотни. Да тот же Лёня!.. – я махнул рукой. – Выберемся, сработаемся, найдем, как всех под свою руку загнать. Ну, а поверх этого...       – Я! – Сайлас, как всегда, нырнул головой в наш междусобойчик незамедлительно, стоило только намекнуть ему, что нужен. – Нашел три места для нашей орды, и теперь давай сверимся. Первое в джунглях, но это на поверхности. Второе – в заброшенной станции на орбите, и третье – в пещерах.       – Так занимай все три! – не понял я. – Давай аврал по нашим, и устаканиваемся в этом мире. И подземный, и наземный, и космический варианты. Нам здесь жить и работать долго. И нужны базы для отхода, – и обернулся к Риду. – А ты что, солнце мое любимое, хотел дальше бежать, и врагов перед собой гнать? – я усмехнулся, отметив беспредельную нежность во взгляде эннэшше.       – Наверное, мой вопрос можно назвать риторическим? – Рид, оглянувшись на пять сотен солдат разных рас, не только антропоморфных, но и подобным им, присел у моих ног, наблюдая за этим медленным броуновским движением неприкаянных тел. Не, наши сидели и жрали пайку, а те, кого мы накрыли куполом, дурью маялись. – Не только у нас оружие и экзоскелеты оказались не подзаряжены. То есть, как бы даже можно сказать, что нас сливали. Как теперь им объяснять, что мы выжили?       – Технологиями древних, – хмыкнул я, зарывшись рукой в волосы своего эмпана, что счастливо вздохнул от ласки, откинув голову назад, на мою руку. – До пещер, где можно укрыться, три дня пути, до места в сельве, которое выбрал Сай – пять суток хода, а наверх, если на орбиту, в заброшенную базу, так и вовсе пешком не добраться, – не выдержав, я присел на корточки, поцеловав Рида в губы, ощутив, как меня электричеством его ответки ударило. – Так, хороший мой, не сейчас. А то я еще часа на три от проблемы отключусь, и начнется брожение умов. А мне этого не надо.       – Хорошо, как скажешь, – покладисто согласился Ридан. – Мне своих брать?       – Хм... – я задумался, а после посмотрел на эмпанов, точнее на одного, что сейчас смотрел в моем направлении, жалея, что он не остался на Осоре.       – Не беспокойся, Коннет все давно уже понял. Я ему объяснил, что у тебя три части твоей души, а я свою отдал тебе полностью. Сейчас он за мной следит как Старший, а не как бывший. Но, если он тебе мешает, я скажу, что ты больше не нуждаешься в его услугах. Он уйдет.       – Куда? – не понял я, уже думая, как бы эмпану создать истребитель, что унесет его в неизвестном направлении.       – К нашим богам, естественно, – не понял Рид, а до меня дошло. – Если воином Б'га недоволен его наниматель, то у него один путь. К богам.       – Ну знаешь ли, не настолько я им недоволен, чтобы отправлять туда, – я мотнул головой, а после подозвал Коннета движением руки.       Тот, без капли лености, тут же подорвался и подошел, чуть вскинув подбородок, как было принято у нас в отряде, вместо кивка или поклона. Эмпаны единственные чувствовали составную души, в смысле, знали, что под этим обликом тоже скрываюсь я, блуждающий и очень гневливый божок, но молчали, так как им приказал сам Ассур. Пришлось его сдернуть с того насиженного места, где он обосновался, чтобы эмпаны ему принесли клятву, а через него и Б'га. Так что, переподчиненные моему эннэшше, они даже не делали попыток борзеть. Большинство проблем у нас было именно с людьми, ну, и иногда с уррами. Молодыми и не отесанными жизнью.       – Чем могу служить Дерех? – тут же переспросил он.       – Бери пяток тех, кому доверяешь, и с нами. Сидеть под щитами нет никакого смысла, так что, думаю, мы можем поискать себе место и получше. Тем более что Сай такое уже нашел. Проверим, а потом и решим, куда именно нам стоит забуриться.       – Будет сделано, – коротко кивнул тот, после чего окинул мирно сидящую группу, указав пальцем на них, после качнул головой в свою сторону. И тут же к нам сорвались пять эмпанов, встав так же, как и их командир.       – Ждем распоряжений, – тихо, но в один голос произнесли они.       – Пошли, – я чуть рассеял внимание, а после укрыл нас щитом невидимости, так и выведя из-под энергетического купола, отведя на метров пять, где за листвой уже ничего нельзя было рассмотреть. – Короче, бойцы. Сейчас мы идем искать место для нашей базы. Всем натянуть щиты и обнажить оружие. Да-да, именно то, наше. Мы – скрытный и очень тихий отряд, что будет идти к месту новой дислокации. С орбиты нас видеть не должны. Там, куда мы придем, а я очень надеюсь, что без смертей со стороны живности, – эмпаны коротко заулыбались, понимая мою шутку, – надо будет полностью зачистить периметр. Фляги все с собой взяли?       – Да сэр, – кивнул Коннет, и за ним все остальные.       – Протяните мне их, – шестерка бойцов, не сомневаясь в моем приказе, так и сделала, и я коснулся пальцем каждой из них. – В этом пайке, находится капля моей божественной крови. Работы может предстоять много, так что вам нужны силы. Много сил. Я, конечно, тоже работать буду, но только на вашем уровне. Мне нельзя применять почти все, из того что я умею. Рид, а ты иди сюда.       Мой эмпан даже не сомневаясь в приказе, подошел, и чуть склонил голову, чтобы прильнуть к моим губам, делая глоток силы напрямую, даже не используя кровь. И, блаженно вздохнув, отстранился.       – Вообще-то, его можно было и не поить, – осторожно отозвался Коннет. – Твою душу, Одерех, никто не позволит обидеть.       – Я не для того, чтобы передать ему силу, напоил его, – Коннет своим вопросом меня задел, и я решил ему объяснить, предварительно накрыв нас троих куполом тишины и одностороннего обозрения. Не потому, что в вопросе была издевка, хотя ее подтекст я уловил, как и Рид, что нахмурился, а потому, чтобы они не думали, что я его пою так же, как и их, только в большем количестве. – Рид очень долго находился без меня. Его душа стала косной, и закрытой. Моя сила открывает ее, позволяя почувствовать этот мир так, как и должен его чувствовать бог.       – Приношу свои извинения, – чуть склонил голову эмпан, одновременно с этим приподняв руку на уровень груди.       – Коннет, я все понимаю. Ты ревнуешь. У вас с Ридом были долгие отношения, которые он просто вычеркнул, позабыв. И сейчас даже не стесняется показывать свое расположение ко мне. – Но пойми и ты. Я знал его задолго до тебя. Я его творил под себя. У нас растут дети. Нас соединил Высочайший, которому я еще даже в пупок не дышу. Разве можешь ты, простой смертный, хоть что-то сказать тому, кто надо мной?       – Пусть свидетелем мне будут боги этого мира, и всех остальных миров, – спокойно смотря мне в глаза, произнес Коннет, – но я даже попытки не сделаю, чтобы завладеть хоть толикой внимания Ридана, до тех пор, пока он нужен тебе Одерех. Но, когда судьба смилостивится надо мной, и ты решишь, что Рид больше не является твоей душой, я заберу его себе.       – Даже эмпаны столько не живут, – хмыкнул я. – Но, в общем-то... – я посмотрел что на Рида, что на Коннета. – Если вам захочется побыть вдвоем, я не буду против. Все же в сексе я еще не настолько искушен, как этого хочет мой эннэшше. А если душой он мне изменять не будет, то почему бы не дать ему насладиться физически? – Оба, как ни странно, взглянули на меня с возмущением. – Что? Я делю кровать с троими. Да, они все сплели свои души с моей, это факт. Но, если им захочется где-то на стороне перепихнуться, я не считаю себя обязанным следить за этим.       – А ты сам изменяешь своим душам? – чуть нагловато переспросил Коннет.       – Ну, было дело, изменял, – согласно кивнул я. – А может, и изменю еще. Мало ли какие ситуации могут быть? Тем более что это единение не на века даже, а на миллионы и миллиарды лет, пока жива вселенная. Кто знает, как раскидает нас судьба? Так что мне теперь, на поводок сажать всех своих эннэшше, запрещая им сбрасывать напряжение? Считаю это глупостью. Поэтому каждому из своих, я даю право на измену. Или я не прав?       – Если в этом ключе, то прав.       – Ну, вот и все. А насчет вас, я уже сказал. Если Ридана к тебе потянет, то я не буду препятствовать. Но, вот если ты начнешь к нему клинья подбивать, соблазняя на адюльтер, то вот за это накажу. И очень строго.       – Я тебя понял, Одерех, – согласно склонил голову эмпан, сверкнув глазами из-под ресниц. – Но и ты пойми меня, что это будет игра...       – Это бесполезно, Коннет, – отозвался Ридан. – Я лучше научу Дереха тому, что мне нужно, чем вернусь к тому, кто собирается играть.       – Значит, я могу себя считать свободным? – повернулся Коннет к Риду.       – Да.       – Что ж, спасибо. Я уже нашел того, кто тебя заменит, и будет готов отдавать мне даже больше, чем ты.       – Рад за тебя, Старший, – проникновенно и тепло улыбнулся Рид, явно ощущая облегчение. А вот Коннет получил, как говорится, по носу. Хотел увидеть реакцию? Ну, он ее и увидел. Только совсем не ту, что хотел.       – Ну, если хуями померялись, то пойдем, наверное, искать место для будущей жизни на год.       – Да, ты прав. Идем, – согласился Коннет. – И знай, больше на Рида я не претендую. Только что он ясно дал понять, что между нами не осталось никакой связи.       – Ну, и слава яйцам, – согласился я, сняв купол. Эмпаны, скучая под щитами невидимости и высочайшей защиты, даже не поднимали с земли древка своих глеф. Звери их просто не видели и не ощущали, а так как мы стояли за деревьями, то и не неслись напролом через нас. – Так, ребята, – я развернул интерактивную карту. – Нам нужно сюда. Мы – здесь. Путь пройдет отсюда и сюда, – проложил я линию между нами и пещерами, заодно и указав направление рукой. – Если зачистим это место до заката, то вернемся в лагерь, и потащим за собой остальных. Но, я думаю, мы все же задержимся, – и пояснил свое видение ситуации: – мне кое-что надо сделать, и для этого лучше всего подойдет именно тихая обстановка, где ни за кем не придется следить. А ваша шестерка, я более чем уверен, сможет себя защитить.       Я задумался. Можно, конечно, было пройти этот путь и порталом, но я хотел разведать местность. Это потом уже можно было весь остальной отряд проводить именно порталом... Хотя тоже нет. Слабые должны были отсеяться. А заодно я и хотел посмотреть на слаженность действий боевиков и сборщиков. Как-то, когда они работали рядом с базой, особой защиты не нужно было. Да и я не сказал бы, что слишком часто с ними присутствовал, так что узнать что они из себя представляют – требовалось.       Поэтому, дав отмашку, на скорости эмпанов пошел за ними, успевая еще и сканировать пространство. Нет, Сай мне потом карту даст, я ее просто не попросил, а он своими ботами здесь все уже излазил, скорее всего. Любопытное создание. Если что, то я даже могу узнать кое-что из того, что скрыто от других. Но пока я все хотел на себя примерить. Не как на бога, а как на человека.       Шли мы быстро. Нет, даже не шли. Бежали. Сай рассчитал путь обычных сборщиков, а не эмпанов, так что уже к середине дня мы оказались у пещеры, которую нам и предложил использовать Сайлас. Хотя пещерой это было не назвать. Гор в округе не было. Поэтому так, холмик, с провалом в земле, довольно узкий к тому же, так что пришлось его расширить и укрепить конструктами, а так же построить лестницу, которая вела вниз. Проход быстро закончился довольно большой выемкой, как бы пещерного типа, но я ощущал, что там, чуть дальше, были пустоты, а значит не нужно здесь выстраивать бункер на силе конструктов, а можно пробиться внутрь. Что и сделал. И охренел. Потому что меня встретила бронированная дверь, давно и безнадежно проржавевшая, так что вскрыть ее, даже без конструктов, удалось легко. Ну, и зря я это сделал.       Видимо, бункер был пробит с другой стороны, и там теперь кучковались твари, чем-то напоминающие скорпионов. Мелкие, всего полметра в диаметре, вместе с хвостом, но их было множество, и они были очень юркими.       – Держать щиты! – рявкнул, понимая, что не только я растерялся.       Эмпаны тоже на это полчище среагировали некоторой растерянностью, но быстро перехватили глефы, рукояти которых уменьшили, начав работать. Притом быстро работать. Так что я остался далеко позади, наслаждаясь гибкостью и силой своего эннэшше, что шел впереди отряда, используя и конструкт, подаренный ему, и оружие, и силу моей крови. Ну, точнее, мою силу.       Быстро справившись с нашествием, которое рвануло из ангара, эмпаны разбрелись по туннелям, точнее коридорам, используя светлячки, которые я им давно подарил конструктами. Притом я им не только светлячки со щитами и оружием подарил. Понимая, что зрение эмпанов не приспособлено к обычному освещению планет, мы с Сайласом придумали этакие щитки на глаза, которые, как линзы, легли поверх радужки. А в щиты именно для эмпанов, добавил защиту от ультрафиолета. Конечно, те охреневали от обилия света, что лился на них, не обжигая, но я тоже ведь, не пальцем деланный.       Бункер, судя по всему, был огромен. Я его пытался просканировать, но у меня не получалось. Многие из коридоров и туннелей терялись далеко за периметром. Может быть, это был даже подземный город, шут его знает. Но нижних уровней, которые мы еще не осматривали, было довольно много. Настолько много, что мой «эхолот» даже не возвращался сигналом, просматривая что вширь, что вниз, около пяти километров. Очень и очень большая находка, я бы сказал. И опасная. Но интересная! Но для того, чтобы обжиться, вполне хватит и первого уровня. А по остальным можно будет потом гонять эмпанов. Думаю, за зверьем им будет бегать не интересно. Поэтому, проследив, где сейчас находится моя «великолепная семерка», отсек все коридоры и отсеки, которые мы не сможем проверить, решив провести зачистку на очень ограниченном участке. Примерно метров так пятьсот в квадрате. Здесь и без того работы хватит, и без дальних туннелей, и подземных уровней. А то, что закрыл, сможем и потом обследовать, когда народ тихо и мирно расселится.       «Заварив» все люки, что шли на нижние уровни, запечатав своей силой, именно конструктивной, без капли божественности, все входы и выходы, кроме главного, я дал разрешение Дану веселиться, как они хотят. Благо, скорпиошек было достаточно. Тем более, что на потолке они прятались ничуть не хуже, чем по полу бегали. И вышел наружу, решив облагородить вход этакой пропускной системой, и дополнительными воротами. Конструированными, естественно.       Через два часа, тот участок, что я себе присмотрел, был полностью зачищен. И моя интуиция ничего не пыталась бормотать насчет того, что кто-то к нам пробьется.       – Готово, командир! – Коннет выглядел повеселевшим, и посвежевшим. То ли кровушки глотнул, то ли наконец, развеялся.       – Ну что ж, посмотрим, – я начал кидать конструкты визуализации на укрепленные стены, делая вход именно как в бункер, чтобы не страшно было спускаться. Перила, лестница, рассчитанная даже на больших антропоморфов и их экзоскелеты, и вошел в ангар. – Ребята, где нам склад сделать? Здесь, или в потайной комнатке?       – Судя по тому пространству, что ты ограничил, лучше здесь. В коридорах и малых ангарах можно будет сделать комнаты, – деловито произнес Коннет.       – Ты плохо знаешь Дереха, – приобнял меня за плечи Рэй. – Он из этого кусочка пространства создаст целый многоуровневый город. Я бывал на Земле, где до сих пор пустует пещера его наставника, поэтому знаю, что говорю.       Я улыбнулся. На Землю я своего эмпана водил один раз. Но именно что в пещеру под Уральскими горами. Надо было ее подчистить. И при нем сворачивал конструкты, которые сначала разместил Мрис, а потом и мы вместе. Сама пещерка, после сворачивания оных, оказалась размером в десять метров в диаметре. То есть – ничтожной по сравнению с тем колоссальным объемом, что расширили и установили мы. И Рид впечатлился, явно куражась сейчас над эмпанами тем, что я сейчас начну строить.       Дальше пещеры, на Земле, я его не пустил, потому что, внезапно, оказалось, что кровь людей для моего эннэшше, слаще наркотика. Даже аромат человечества, витающий в воздухе, что было за десятки километров, уже пьянил его. И выпускать это необузданное существо в мир, я пока опасался. Да Ридан и не сильно хотел. Понял, что сорвется. Разве что иногда, довольно робко, просил меня «пахнуть для него человеком».       – Ну, здесь, так здесь, – не стал я перечить, установив конструкт расширения на три комнаты, в одной сложив пайки и инвентарь для готовки, во второй обмундирование, а в третьей – постельные принадлежности. – Пусть думают, что сюда вскоре собирались перебраться, – согласно своим мыслям, кивнул я, а после пошел шуровать по ангарам, создавая уютные комнатушки на одного-двух-трех жителей.       Дополнительно укрепил пол и потолок, усилил стены, чтобы к нам ничего такого не прорвалось, создав этакий бункер в бункере, а после и завис. Надо было создать оружие и экзоскелеты, но я как-то продурковал, и не заинтересовался их строением. Ходил в конструкте, похожем на них, держал схожее в руках...       – Ну, пиздец.       – Что? – взволновался Ридан, взяв меня за руку.       – Я не знаю, как броню и оружие создать. Олух!       – Давай тогда после, – пожал тот плечами.       – А эти как идти будут? В своих ржавых скафандрах? – я матюкнулся. – Пездарь, бля! Мог бы уже ознакомиться со структурой! Ладно, пошли к нашим.       – Дерех, – Рид ухватил меня под локоть, а после и за кисть перехватил, поцеловав серединку ладони. – Успокойся. Ты прекрасно знаешь, что сможешь все сделать на вдохновении, за пару часов. А там – Гарай, и наши. Они успокоят, если что. Пища и вода есть, поспать и на земле могут. А вот тащить их сюда пока не следует. Лучше прийти ночью, порталом, и посмотреть, как сделан экзоскелет, чтобы на его платформе создать свой. Как и оружие.       – Думаешь?       – Знаю, душа моя, – улыбнулся мне Рид мягко и ласково. – Ты устал, перенапрягся, и тебе сейчас необходимо расслабиться. И ты найдешь выход из ситуации, что тебя тревожит. Просто отдохни, – он зарылся пальцами в мои волосы, заставив впасть в нирвану. – Давай просто отдохнем. Здесь.       – Рид правильно говорит, – согласился Коннет. – Надо отдохнуть. Хоть пару часов. Какую комнату можно занять нам?       – Что?.. – я поплыл от медово сладкого и теплого взгляда эннэшше, – а, да! Да любую! Я вам постелю!       – Мы и здесь неплохо устроились бы, – согласился один из эмпанов.       – Да где хотите! – развернул я шесть кроватей, прямо посреди ангара, разве что у стены. Еда есть?       – Есть.       – Ну, тогда спокойного вам отдыха. А мы пойдем отдыхать, – ухватил я Ридана за руку. – Если ты не против, конечно.       – Знаешь, как у нас говорят? – стоило мне войти в ближайшую комнату и бросить конструкт кровати, как Рид прижал меня к стене. – Если ты не хочешь чувствовать свою душу всегда и везде, то это не твоя душа, – шепнул он мне в губы, утащив в невероятно нежный и властный поцелуй.       – Ну я же не только о сексе думаю... – шепнул я ему в губы.       – Стремление души – закон, – согласился тот. – Тем более души, что подарила тебе ребенка...       – Рэ-эй... – застонал я, уткнувшись в его грудь лбом. – Ну не эмпан я!..       – Я знаю, но хочу себя в ухаживаниях за своей душой, раз не получилось сразу, отдать, и проявить. Мы любим дающих, мы их обожествляем, особенно, если это наши души. Мы дарим им себя так полно, как только можно, – нежно и очень чувственно поцеловал Рэй мои пальцы. – И стараемся им дать все, что хотят они.       – Ну, это, кстати, вам в плюс, – согласился я, вспоминая наши ночи, где Рэй, изначально пытавшийся быть осторожным и предельно нежным, и осознавший, что мне нравится, больше не относился ко мне как к трепетной фиалке.       Целуя мои губы и скулы, он осторожно перебрался на плечи, потершись носом о мою шею, и я откинул голову, давая право на укус. Потому что, еб вашу мать! Я желал того, что хотел он, но так никогда и не получалось выдержать!       У эмпанов, в сексе, точнее у очень близких эмпанов, которые хотели друг друга, или даже являлись душами друг друга, была своя, этакая, игра близости. Тот, кто готов был подставиться, позволял себя укусить. Нет, не для того чтобы пить кровь. Это скорее был прикус доверия, хотя, порой, иногда эмпаны и ловили пару капель крови на клыки, не используя свой яд. Но этот укус доверия, эта игра, означала, что укушенный, сам подставившийся под укус, не имел права запрещать хоть что-то своему партнеру. Требовалось лежать в его руках едва ли не поленом, позволяя себя двигать и переворачивать, и отвечать разве что стонами или матами. Не движением, не ласками. Ничем. Просто отдаваться, как послушная кукла.       Не, я и так не был слишком активным в сексе, но отдаваться на волю партнеру полностью не получалось. Срывался. Особенно на пике. А Ридана это ну, хоть и немного, но огорчало. Я еще тогда, в первый наш раз заметил, что когда Бага его поцеловал в шею, Ридан ему отдался, подвластный его рукам. Стонал, дышал шумно, дергался от особо удачных проникновений, но даже не делал попыток направить. А потом и рассказал он мне о этом правиле. Что, когда ты позволяешь себя поцеловать или укусить шею, то ты как бы готов к тому, чтобы покориться. Никаких наручников, веревок, или тому подобное. Только твоя воля, и желание твоего партнера. Ты свободен, ты можешь делать, что хочешь, но ты должен помнить, что ты обещал.       Я – срывался. Полчаса или около того, млел под ласками, а потом просто не выдерживал, вцепляясь в Ридана, заставляя его действовать как надо. А вот Грайб, однажды, увидев эту игру, решил доиграть в нее до конца. И комкал простыню в руках, тяжелым взглядом полным скрытого желания и возбуждения, смотря на Ридана, подаваясь его движениям, и очумевая от похоти. Кусал губы, подрагивая всем телом, дышал не в такт, и запрокидывал голову, но, ни движением, ни словом, не дал знать Ридану, чего хочет. А потом, когда эта пытка сладкой лаской и невероятным сексом подошла к завершению, остро и гибко прогнулся, коротко, гортанно выдохнув, и, пока его тело содрогалось в ярком и сильном оргазме, прикрывал глаза ладонью, всхлипывая от столь острого и невероятного удовольствия. А я с удивлением смотрел на то, как слезы катятся по его вискам...       Ридан умел играть в эту игру. Даже можно сказать, что он был профессионалом. Но я не мог у него выиграть ни разу. Срывался. А так хотелось дойти до конца...       – Не сейчас, – шепнул он мне в шею.       – Ну, и то верно, – согласился я, сам потянувшись к изгибу его плеча и шеи, получив дозволение, чуть прикусив кожу. – Безумно тебя хочу, – шепнул я ему, раздевая. – До точек в глазах, до искр...       – Я знаю, – согласно и мягко рассмеялся Ридан, чуть подавшись навстречу, но даже не пытаясь обнять.       С Риданом мне не хотелось тупого секса. Ну, чтобы вставили и отымели. Приучили меня мои эннэшше к чувственному удовольствию. Мне действительно хотелось не только самому получить, но и отдать. Поэтому я уронил Ридана на кровать, и начал целовать его шею, плечи, а после и вовсе прижал его руки к кровати, чтобы не мешал.       – У тебя роскошное тело, – пробормотал я, прижимаясь кожа к коже, грудью к его груди, ощущая какое-то невероятное удовольствие просто лежать, чувствуя тепло тел друг друга и крепкий член, упирающийся мне в бедро, возбуждаясь от одной только мысли, что будет после.       Целовать и нежить Ридана оказалось ничуть не хуже, чем секс без ласк. Возбуждение только поднималось, не изливаясь, и от этого, как ни странно, становилось только лучше. Сладкое томление копилось, и желание росло. А ощущение близкой достижимости желанного тела, заставляло искриться и наслаждаться этой истомой, чтобы в какой-то момент ее осознать и ввергнуть своего эннэшше в наслаждение.       Ридан даже воздухом подавился, когда я вошел в него. Медленно, ласково, но полно. Его губы подрагивали под моими, тело гнулось, чтобы дать еще больший доступ, а пальцы трепетно скользили по моему телу, лаская, и давая право брать его так, как я хочу. Это было так феерически, что я чуть не кончил, сосредоточившись на его ощущениях, на его тихих вздохах и движениях тела. Я буквально погряз в его эмоциях, ощущая это не иначе как песнью тел. И меня едва не унесло, когда Рид застонал, подавшись на мой член, готовый кончить. Такая острая и яркая реакция на секс была хоть и ожидаемой, но невероятно желанной.       – Любимый мой, сладкий, солнце родное... – зацеловал я его губы и шею, ощущая, что тону в сладкой бездне. – Как же я ждал тебя, как же мучился без тебя...       – Не люби меня больше остальных... – охнул тот, содрогнувшись всем телом. – Не хочу быть для тебя единственным.       – Да куда же ты денешься, – я ласкал его лицо пальцами. – И Бага, и Грайб знают, что ты – моя совершенная любовь. Нет, их я тоже люблю, но не как тебя. Это иное. Совсем иное, счастье мое. Здесь, в нашем единении, даже Высочайшие проиграли. Так кто я, чтобы о чем-то другом говорить?..       – Я верю... – застонав, Ридан резко запрокинул голову, содрогнувшись подо мной, заставляя брать его жестче и быстрее, и, явно не имея сил себя сдержать, закинул мне правую ногу на бедро, остро, болезненно выдохнув, дернувшись всем телом, орошая себя семенем.       – Вот так, хороший мой, – шумно дыша, уткнулся я ему в грудь. – Вот так...       – Да, – Рид расслабленно потерся виском о мою щеку, блаженно улыбнувшись, а потом резко, так резко, что я еще не успел отойти от неги, подвернул меня под себя, жестко, и даже грубо поставив на колени, проведя языком от ложбинки ягодиц, до лопаток. А после – вошел. Медленно, осторожно, чтобы не ранить, а я дернулся на него, охнув, готовый кончить едва ли не с первого движения.       – Рид! Ну, нельзя же так! – охнул я. – Только собрался поиграть...       – Тебе сейчас не игры нужны. Тебе надо насытиться, – спокойно произнес он. – У нас еще будет время для игр, я еще научу тебя, как это делать, но сейчас не тот момент.       – Ну, в общем-то... – я застонал от невероятно острого наслаждения, пронзившего все тело разрядом, дернувшись бедрами на его член. – Прав... Я сейчас... ох, точно не в этом состоянии...       Как же невероятно сладко было принадлежать эннэшше. Истинному эннэшше. С тех пор, как мы сплелись и слились душами, каждый из моих ребят доставлял мне просто непревзойденное удовольствие. Но то, что происходило с Рэем, это было вершиной всей сладости секса. Я перестал хотеть боли, не помня, когда уже пользовался конструктом Мриса, я перестал хотеть своих ребят в их урейских ипостасях. Сходил с ума от обычного, человеческого секса, когда чувствовал их в себе. Я не телом даже, а душой наслаждался единением. И не только физическим. Каждое мгновение, проведенное с ними – равнялось удовольствию, тому удовольствию, когда мы находились в кровати.       Хотя, вру. В кровати это было просто шикарно! И сейчас я просто орал, не сдерживая себя, ощущая, как мое тело отвечает каждому, малейшему движению Ридана, что грубовато ласкал меня изнутри, дергаясь назад, на его член, чтобы получить хоть еще капельку этой ласки.       Спустя несколько часов, и несколько заходов, выдоивших нас почти до дна, я просто безвольно лежал на груди Ридана, лаская пальцами его живот, тепло улыбаясь тому, как напрягаются мышцы под моими пальцами.       – Ты как? – нежно провел он по моим волосам, которые пришлось отращивать. Рид это любил, зарываться пальцами в волосы.       – Роскошно, – улыбнулся я его животу, даже не желая поворачивать голову. – Знаешь, до того, как прошел свой катарсис, в смысле, головомойку, – я приподнял голову, смотря в его глаза с карминовой радужкой, – я даже не думал, что вот так буду отдаваться, и так же буду получать. Мы и с тобой до этого трахались, и с Грайбом... Но это было как-то однобоко. Ну, в смысле, сбросить напряжение, хоть и круто. А вот после того, как Вэрриан нас соединил, это схоже с эффектом наркотика, который никогда не приестся. Невероятный кайф, и острое, запредельное наслаждение. На грани.       – И ты думаешь, что это заслуга Высочайшего?       – Нет, – я виновато пожал плечами. – Наша. Просто я до этого не видел, кто меня любит, да и сам не любил.       – Иди сюда, – Ридан чуть подвинул меня, чтобы я лежал на его плече, поцеловав в губы. – И будь всегда здесь, – ухватив мою руку, он положил ее на место нахождения своего сердца. – А я буду здесь, – свою ладонь он положил на мою грудь, смотря так проникновенно, что я поклялся сам себе в том, что всеми силами постараюсь его не терять, ну или терять как можно реже. – Навсегда, Дерех, до конца времен.       – Навсегда, Ридан, – прижался я лбом к его виску, ощущая острую потребность в единстве. – До конца времен... Душа моя.