Импринтинг миров - 4 (кто на новенького?)

      Вечером, когда уже стемнело, я вышел в общий зал и зажег светильники. В комнате, где отдыхали шесть бойцов, сразу же послышалось шевеление, и в дверь буквально просочился Коннет, настолько бодро выглядящий, словно спать и не ложился.       – Выходим? – почему-то очень тихо произнес он, что меня сразу насторожило.       – Ну... да, – я просканировал пространство во всех спектрах и во все стороны, не ощутив проблем, из-за которых тот мог соблюдать тишину. – Расслабься, кроме нас здесь никого нет, и ничего нет.       – Я бы не сказал, – так же медленно, как призрак, он повернул голову в сторону входа, и кивнул.       То ли миры-резервации приучили эмпанов сторожиться каждого шороха, то ли там действительно было что-то, что я не ощущал как опасность. Так, букашки какие-то мелкие копошились. Но, поддавшись острому взгляду, я, на всякий случай, натянув щит, прошел к самой двери и, перед тем как открыть, погасил свет, поставив за собой щит, только потом сняв подобный с двери. Ну, и правильно сделал. Кто-то или что-то, весь проделанный мною проход, за время нашего отдыха, завалил какими-то ветками и зеленью, уже мертвой, в смысле, оторванной от корней, и все это довольно плотно перемазал свежей грязью и глиной.       – Очень смешно! – отозвался я в темноту, понимая, что с разумной фауной и псевдоразумной флорой мне бы здесь сталкиваться не хотелось. Ищи потом подходы, учись общаться... А я не исследователь, который в восторге от любой новой расы, что появляется у него на пути. – Вот какого хера, спрашивается, а?       Но ответом мне была тишина. Не совсем полная, так как лес такого плана не спит даже ночью, но вполне адекватная. Разве что под ногами расползалась эта жижа, обтекая со всех сторон. А потом, когда что-то начало подниматься по щиту, я понял, что это не совсем жижа. Протоплазма, что ли? Ну, скажем так, большая амебка, которая заползла на ночь в уютную норку, а тут ее взяли разбудили. Даже искорки жизни ощущал. Но нет, по мне ползла не грязь, а полчище небольших, ну, сравнительно небольших, с хорошего муравья длиной, насекомых. Одно из таких я снял с себя, и поднес ближе к лицу, послав осторожный ментальный запрос, на который насекомое не отреагировало. Точнее, отреагировало как любое другое: никак. Нет, оно было живым, это точно, даже я бы сказал слегка одушевленным, как любой живой объект, но разумом не обладало точно.       Сняв со своего пальца щит, я чуть уплотнил конструкт, желая посмотреть, как отреагирует насекомое, и эта падла мне тут же впилась в палец своими небольшими жвалами!       – Ах ты гаденыш! – я перехватил кусачего малыша двумя пальцами, теперь уже просканировав его с помощью внедренного миниискина, послав запрос на борт аллара, куда Сай скачал всю информацию по флоре и фауне. – Ух, ты!..       Удивленно хмыкнув, я прошел сквозь щит, что очистил меня от любой биологической массы, оставив насекомое в куче копошащихся собратьев.       – Что там? – внимательно следил за мной Ридан.       – Да не что, а кто, – я нахмурился. – Мы наткнулись на колонию некрофагов, или точнее, эта колония наткнулась на нас, – я показал им увеличенный конструкт насекомого. – Видимо, их привлек запах крови. Ничего страшного и непоправимого, но неприятно. Сейчас создам репеллент, который их будет отпугивать, ну а саму колонию, скорее всего, придется уничтожить, потому что кусаются они зверски больно, и даже впускают какой-то яд в место укуса. А вот чтобы здесь такие не завелись, то нужно будет обработать все инсектицидом, – я задумался. – Хреново. Хотел вернуться сегодня в ночь, но работы еще не меряно.       – Это точно, – согласился один из гемофагов Коннета. – Именно такой жучок, забравшись в сапог одному из местных солдатиков, прогрыз в его ноге дырку.       – Сквозную? – хмыкнул я.       – Нет, примерно наполовину икру проел. У них яд замораживает, не чувствуется ничего. Говорили, что пришлось оперировать.       – Да, это жестко, – покивал я. – Теперь понимаете, почему вы все в щитах ходите? Вот. И еще раз увижу, что кто-то снял не в казарме – буду бить жестко.       – Прости, босс, – вжал в плечи голову эмпан, тут же натянув щиты.       – Я передам еще раз по нашим, что щиты нужны, – жестко посмотрел на проштрафившегося Коннет. – Дерех, нам сейчас есть работа?       – Вам... – я задумался. – Да нет, для вас как раз ее нет. Так что отдыхайте. А вот мне придется поработать. Рид, давай за мной, буду тебя учить, как строить по стойке смирно местную флору и фауну.       – А нам можно? – вмешался другой эмпан.       Я пожал плечами, взглянув на Ридана.       – Увидят, – уверенно кивнул головой тот. – И, если ты не против, то я некоторым конструктам, что используешь ты, воинов Б'га научил бы.       – Да запросто. Этот конструкт, например, потребуется всем на этой планете, – я сплел несколько нитей, специально делая это медленно, чтобы следили, какую силу использую, а после плетение засунул в кокон ограниченного пространства, с конструктом формы, – Это и есть тот репеллент, который я буду использовать. И вам всем надо его иметь при себе. Потренируйтесь пока. Нам надо примерно две тысячи флаконов.       – У них силы не хватит, – начал, было Ридан, а после хлопнул себя по лбу.       – Ну, вот то-то же.       – А остальное? – полюбопытствовал Коннет.       – Не успеете с восприятием, – пожал я плечами, начав штамповать нужные мне конструкты в привычном ритме, скорее красуясь, чем нуждаясь в такой скорости. Ну, разве не может босс быть круче своих подопечных? – Так, держи вот это и вот это, – выставил я перед Риданом две емкости с порошками. – Надо распылить по всем комнатам. Тебе конструкт распыления показать?       – Не, помню, – отверг мое предложение эннэшше.       – Блядь, не так! – рыкнул я на эмпанов, которые по одному флакону в минуту создавали. – Коннет, ребята, у вас же встроен конструкт репликации! Ну что за нахер творите-то, а? Создали один, как модель, а после только репликация! – я подряд выставил десяток флаконов по уже сохраненному конструкту. Нахрена клепать, как на заводе?..       – Прости, запамятовал, – повинился Коннет, запустив репликацию. Вшестером они управились довольно быстро.       – А теперь то же самое, только в увеличенном размере, – предложил я, показав конструкт увеличения пропорций, с возможностью закачки большего количества жидкости в флакон. – Давайте, пробуйте.       Два из семи флаконов взорвались, «опылив» ретивых эмпанов жидкостью. Но большого ущерба от этого не было. Наоборот, хорошо, что их всех обрызгало. Все же, щиты щитами, и пропускной щит я установил на входе, но каждый из них, как и те солдатики, которых я хотел взять под свою руку, все же живые. А флер запаха живого тела может нацепиться на щит. Вот пусть и отвращают от себя подобных насекомых.       – Рид?       Мой эмпан кивнул, и прошел на середину ангара, чуть разведя руки. Это было не особо надо, но если ему так проще прочувствовать помещения, то пусть. Все двери, которые я поставил на помещения, сконструированные расширением пространства, распахнулись, и по нам прошлась волна белесой пыли инсектицида, сброшенная щитами, настроенными на ультразвуковую вибрацию. А пущенный вслед за этим конструкт фиксации, зафиксировал эту пыльцу на стенах, сделав ее невидимой.       – Отлично! – похвалил я Ридана. – Ты совершенствуешься в своих умениях очень быстро. Это радует.       – Как эта пыль будет влиять на биологические объекты?       – Никак, – хмыкнул я. – Это энергетический инсектицид, который настроен на всю членистоногую живность. При проглатывании частиц данного состава, он разлагается в организме человека как свет звезды, например. Но на насекомых данного мира действует смертельно, в пределах данного помещения. А то, что вы создавали – отпугивает, – я задумался. – Что ж, покажу вам еще два конструкта. Первый – ультразвуковое отпугивание ЛЮБОГО существа, включая разумных. И второй – тлен.       – А второй зачем? – слегка нахмурился Ридан.       – Именно этот тлен будет действовать только на энергомассу ниже двух килограмм. Грызуны, насекомые, расчистка пространства от ненужного сора. Так что не думай, что я снабжаю воинов Б'га тем самым тленом. И приумножать его не получится. Это обычная дисперсия. Но, если кто-то кого-то по приколу захочет так раздеть, или поддеть, то получит по башке, – предупредил я эмпанов. – Это не игрушка, а рабочий материал. И я прослеживаю эмоции всех, кто, так или иначе, связан со мной. А значит, и тех ребят, что с нами, тоже возьму под опеку. Вам ясно? Никаких шалостей.       – А вот это уже обидно, – тихо, скорее даже для себя, произнес Коннет.       – Ну, извини, – я развел руками. – Последний год, помимо этих двух месяцев, я много общался с детьми. А знаешь, когда воспитываешь пятерку мелких, то и начинаешь всем объяснять так же, и тем же языком, как детям.       – Принял, – кивнул эмпан.       – Ну вот и отлично.       Я сосредоточился, собирая по памяти конструкт тлена, после чего упустил из него агрессивное разложение плоти и металлов, и ускорение временного потока, а так же снизил интенсивность, создав некое подобие дисперсного разложения на молекулярном уровне, повысив с атомарного. А после, выкинул в ангар ворох опавших листьев (устроил однажды деткам барахтанье в листве деревьев Ваарры), и пустил свой конструкт. Кучка просела почти моментально, но не пеплом, а именно микрочастицами тех же листьев.       – Вот, – кивнул я сам себе, после чего развернул конструкт перед эмпанами, увеличив его, чтобы было видно, и медленно создал подобный. – Это и есть тот тлен. Если надо очистить поляну, для пребывания на ней, ну, или как нам, надо чистить вход, его и следует пускать. Если добавить эту составную, – прибавил я малое разложение плоти, – то, вы сможете уничтожить и грызунов. Но с таким дополнением его лучше не пускать там, где есть люди, ну, то есть, антропоморфы. Это их поранит. Кстати, это дополнение может служить и оружием, – внимательно посмотрел я на своих «учеников». – Вовремя брошенный в зверя такой конструкт, причинит ему боль, особенно если направить на морду. Глаза выест точно. А то и кожу с мышцами снимет. Поэтому, забейте его себе до автоматизма, чтобы уметь использовать в бою. У нас, возможно, будут в приоритете двуногие звери.       – Я тебя понял, Дерех, – очень серьезно кивнул Коннет. – Мы умеем слышать не сказанное.       – Да, в этом я уже убедился, – согласился я с ним. – Умеете. Именно поэтому я и открываю вам некоторые секреты.       – Вот только, почему сейчас? – буркнул особо говорливый эмпан.       – Иди сюда, – поманил я его к себе. – Имя.       – Адорс, Сэр!       – Ты мне нравишься, Адорс. Любопытный. Или же борзый?.. – я уставился ему в глаза, увидев то, что хотел. Взгляд эмпана сначала вильнул, а потом застыл на мне. Не борзый. Точно. Просто хочет больше знать. – Рид, возьми под опеку. Ему интересно.       – Как скажешь, – согласился тот.       – Ну что, давай я тебе объясню, почему сейчас, – я встал напротив него. – Первый год я просто не знал, что с вами делать. Второй и третий – занимался своими делами, чтобы у вас, и у меня была цель. Бесконечно нужная цель для нормальной жизни. Вы же у меня бойцы, так? Вам нужен бой. Вас предупреждали, всех, и не раз, что мирное существование – вне корабля. Я предлагал пойти на планету, которая вас примет, как родных. Никто не пошел. Значит, вы – воины. Вот я и начал готовить плацдарм для этой войны. А для этого мне нужно было восстановить практически мертвый корабль. Чем я и занимался. А мои ребята занимались вашей муштрой. А далее – родила Янка. Моя дочь. После нее – появились мои дети, которые три года провели в коконе, напитываясь нашими эмоциями и информацией. Практически тогда же – разродилась моя хорошая знакомая, оставив своего сына на нас, и я работал с детьми. Да. Кроме того, что мы искали планету, где можно остановиться и обучить вас, я нянчился с пятью малолетками, трое из которых эмпаны, внушая им правильность жизни. А двое даже не эмпаны. Это куда как более высшие формы жизни. И они заняли все мое время. А вот когда нашел Тинайзе, тогда у меня другие проблемы были. Как ассимилироваться, как внедриться. Адорс, вот когда мне надо было вас начинать учить? У меня же просто времени на это не было! У меня на борту корабля – урры, которым с детства промывали мозги, делая этих гениев послушными рабами. У меня – люди, что дуркуют постоянно, от безделья. У меня куча морфов, которым только бы подраться. У меня мои черныши, которые знают и умеют все, и никуда себя не прикладывают! Ну, вот когда мне еще и вами, самодостаточными и адекватными, заниматься надо было?!       – Адорс тебя понял, Дерех, – попытался меня урезонить Коннет. – Я ему сделаю...       – Нет, не сделаешь, – обернулся я к нему. – Я просто объяснил, чтобы ч... эмпан понял, почему у меня на него не было времени. На всех вас, – я смотрел в глаза Коннету. – Я прекрасно знаю, что у меня есть вы. Я понимаю это. Как и то, что вам скучно. Но, для того, чтобы вам скучно не было, мне приходится работать так много, что я зашиваюсь. В смысле, заебался. И буду дальше заебываться, и заебывать тех, кто мне помогает, чтобы вам, тем, кто не вошел в эту структуру по лени, или же по глупости, было весело потом.       – Что мы можем сделать? – задал вопрос Адорс.       – Слава богам, меня услышали, – ерничая, произнес я, но после внимательно взглянул на Адорса, больше обращаясь не к нему, а к его командиру. – Помочь Гараю с теми, кого мы принимаем под свое крыло. Не гнобить, так как они изначально слабее вас. Опекать. Исследовать этот мир, как его буду исследовать я. Учиться отвечать на стремительные атаки животных, и сохранять себе жизнь. Брать на себя ответственность, как единицы сообщества, клана, в который вас приняли, а не быть грузом. Учиться отвечать хотя бы за себя. Для этого я дал все. Щиты, еду, теперь дам покой и жилище. И нам, всем нам, – обернулся я уже к Коннету, – надо стать армией. Сплоченной, сильной. Отвечающей одним ударом на сотни ударов. Последним. Коронным ударом, чтобы после него мир, что будем класть под себя, замолчал.       – Андрей, – осторожно, зная, как я могу отреагировать, обнял меня за плечи Ридан, но это же был он, мой эмпан, а не левый кто-то. На своих эннэшше я реагировал положительно всегда. Но да, Ридан умел сделать это так, что я даже не рычал. – Мы справимся.       – Да вот твои бы слова да Высшим в уши, – буркнул я, расслабившись, прильнув к его спине. – Прости, родной, накатило.       – Если бы я знал, как твое напряжение, твой накал, перенести на себя, я бы это сделал, – с горечью, сквозящей в голосе, произнес он.       – Вы и так много делаете для меня, Рид, – наслаждаясь прикосновением, повернулся к нему лицом, уткнувшись в грудь, произнес я. – Очень многое. Вы меня лечите. В мир, который мне открыли, я пришел ненавистником и убийцей, а сейчас я хочу просто домашнего уюта. Ну, с приколами. С возможностью развеяться... Но, то дерьмо, что я вынес с Земли, вы, мои дорогие, изжили. Я уже сам это чувствую, – я потянулся к его губам, получив долгий поцелуй, в который раз удивляясь тому, что его острые зубы, практически лезвийно острые, не ранят меня. Рид действительно был искусен. Что в поцелуях, что в сексе. И виной этому, как ни странно, был Коннет. Его бывший, что теперь ходил с нами, и подо мной.       – Пойдем? – шепнул мне в губы Ридан, – Или останемся до утра?       – Надо пробить путь, – виновато улыбнулся я. – Порталом их вести не хочу. Не то. Каждый из солдатиков моей будущей академии по выживанию, должен прочувствовать, что такое джунгли. Не потому, что я их щадить не хочу, нет!.. Я некрофагов с их пути уберу, я зверей не подпущу, держа купол, но эти три дня они должны будут пройти. Ну, или я отправлю на базу тех, кто не захочет... – я счастливо выдохнул, обняв своего эмпана, чувствуя такую эйфорию и кайф, как никогда ранее.       Любовь Ридана просто топила меня в себе, лишая разума. Никто из эннэшше так откровенно и так полно не желал открываться, будучи самодотаточными личностями, а Рэй... он растворялся во мне, и я отвечал ему тем же. Хотя, пожелай Грайб и Богдан так же раствориться, я принял бы их, и это был бы экстаз, духовный. Но пока, ни один, ни второй, не желали дышать со мной в такт.       Но я, будучи уже чуть выше людей, понимал, что это временное метание. Поиск себя. Осознание своих целей. Рэй... Я был его душой по мифам и реалиям мира эмпанов. Он это принял, как единственно правильное решение своей судьбы. Грайб вроде и был рядом, но все равно сторонился. Строил себя как отдельную личность. А вот Богдан рвался вовне. И, мне это нравилось! Так было правильно! Каждый из моих эннэшше должен был себя найти в жизни. Секс и общение нас объединяли, а вот их покорность – разъединяла. Потому я и не подгребал их под себя. Смысл? Мы придем к пониманию, что друг без друга жить не можем – потом. Со временем.       – Люблю тебя, – шепнул я ему в губы, прогнав по телу волну адреналина. – Все! Пошли!       Как Мрис я даже не котировался, но почему-то жутко приятно было окунуться в то время, когда я наставлял и рассказывал действия конструктов молодым воинам, уча их действовать. Но с эмпанами это было куда круче, чем с остальными. Они не только слова ловили на лету, но и сами действия конструктов. Для них вся эта образная и трехмерная геометрия была простейшей. Лепить конструкты по уже созданной модели, с их памятью, было проще простого. А на примере Ридана я убедился в том, что можно их и дополнить. И, если на Земле и Урее я был гениальным конструктором, который Мрису свои идеи подкидывал, то с Ридом убедился в том, что их можно улучшить в разы. Нужно только давать знания, как правильно их применять. И не утаивал ничего. Рассказывал малейшие нюансы, учил, как обращаться с нитями, показывал их соединения, и сплетения... И сейчас убеждался в том, что Рид не единственный гений в мире эмпанов.       – Смотрите, – воссоздав модель конструкта, я раскрутил ее, показывая все узлы и сосредоточия линий, свернув в исходный вариант. – Это конструкт очищения. Он довольно сложен в постановке, но после того, как его создашь и запустишь, проблем в будущем не будет. Он очищает только то, на что ментально направлен взгляд. Если пролил на себя что-то, то он не дырку в одежде выест, а уберет грязь, работая с молекулами вещества. Высушит после купания, очистит поверхность от ржавчины, уберет лишние молекулы ненужного вещества из раны. Использовать его можно везде и всюду. С ним даже яд не будет страшен. Все, что нужно, это добавлять составляющую, которую нужно удалить и разложить.       – Не забудь напомнить, что это так же и маломощный конструкт воздействия, – добавил Ридан. – Если, например, решить удалить не пятно на ткани, а саму ткань, или же не высушить после купания, а уничтожить сам объект, то этот конструкт так и поступит.       – А вот не совсем, – не согласился я. – Большой объект не воспринимается как предмет удаления. Только на меньшие массы.       – То есть, если небольшой зверек упадет в чан какого-то вещества, то удалит именно этого зверька?       – Хм... ну да... – я задумался, осознав, то у меня собралось многовато конструктов удаления, развоплощения, дисперсии, уничтожения и так далее. Я сам на свой титул разрушителя работал, создавая все, что рушит. Созидательного у меня было от силы процентов десять, да и то, уровня потребительской корзины. Где поспать, че пожрать... – Короче! Вы меня в депру вгоняете, сволочи! – буркнул я. – Смотрите. Очищать пространство нужно так! А вот так – убивать живое, но не мыслящее, подвергающееся инстинктам.       Я кинул пару конструктов, после пропустив перед собой эмпанов Коннета, дав им право разработаться, а сам попытался вспомнить спич Вэра, который говорил, что разрушение – не всегда смерть. Иногда это начало новой жизни. Нет, я это и сам знал. И сам следовал этому принципу, но знать и осознавать – это две разные вещи. Ведь на месте того, что я рушу, вырастет что-то не за счет моей силы, а вопреки ей. И мир будет жить не потому что я его насажу собой, а потому что из него исчезну, прекратив разлагать.       – О чем думаешь, счастье мое? – Ридан встал за моей спиной, смотря за тем, как работают эмпаны.       – О том, что я только и делаю, что все рушу, – спокойно, насколько получилось, отозвался я. – Убиваю, разлагаю, уничтожаю... А что создал?       – Клан, – хмыкнул Рид. – Семью. Сая...       – Ну, разве что, – согласно кивнул я.       Нашел работников, ебарей себе по душе, создал искина, который за меня три четверти дел делает... А сам я на что способен? Что могу? Только руководить и создавать себе условия для легкой жизни. Даже в конструктах, в моей фиче, моем читерстве, и те меня обошли. Притом сразу. На повороте. Я просто видел, как конструкты в руках шестерки эмпанов становятся куда как более органичными, чем в моих, и действуют куда как лучше. И это за полчаса обучения!       – Готово, босс! – Адорс сиял, как начищенная монета. – Проход расчищен!       – Ну вот, и отлично. А теперь, закрываем дверь, запечатываем бункер, и идем за теми, кто сидит под куполом, – проворчал я.       – Андрей, – ухватил меня за локоть Ридан, когда я пошел за эмпанами. – Тебе обязательно идти с ними?       – Нет, – я дернул плечом.       – Тогда, пусть идут сами, а мы с тобой пройдемся к тому месту, которое присмотрел Сай под второй лагерь. Ты же не против?       – О, поверь, я даже очень «за», – согласно кивнул я, чувствуя, что меня попускает. – В общем, так, бойцы. Щиты не снимать. Направление вам известно. Гарая я предупрежу, что не с вами. Поэтому приходите под щит, отдыхаете, и с утречка назад. По тому же пути. Все, что нужно, обеспечит Сай. А мне надо пройтись еще по некоторым местам. В паре с моим эннэшше, – сжал я руку Ридана, улыбнувшись ему светло и ласково. Потому что буквально парой слов он вывернул меня из самокопания, настроив на производительность.       – Да, босс, будет сделано, – согласно кивнул Адорс.       – Нам настаивать на том, чтобы шли все? – переспросил Коннет.       – Я передам инструкции Гараю. Но, лично для вас: всех, кто пожелает уйти, не останавливать. Но, если вдруг решат вернуться к нам – устраивать для них коридор. В смысле, идти за ними, и вести в отряд. Все ваши это смогут сделать. Вы у меня – отряд спасения, – улыбнулся я Коннету. – Умелые, сильные, верные, и непрошибаемые. Но, как я уже говорил однажды...       – Пока – нет, – мотнул головой Коннет. – Нас устраивает наше тело.       – Несмотря на то, что вас спокойно кладет на лопатки ученик воинов Б'га? – хмыкнул я, намекая на Ридана.       – Думаю... – Коннет улыбнулся, – то, что нам дал Ассур, мы пока открывать не будем. Но, Дерех, давай я тебе скажу честно. Против нас Ридан не выстоит даже в измененном состоянии. Да и ты не выстоишь. Все, что вас спасет, это развоплощение. И за свои слова я могу ответить в любой момент.       – Даже сейчас? – прищурился я.       – Да. Если тебе это нужно, – согласился Коннет.       – Не, не на слабо беру, – дернул головой я, – ты просто действительно уверен, что можешь взять верх надо мной? Это не бравада?       – Дерех, пока мы возле ангара, давай вернемся, и я докажу тебе правду своих слов? – чуть склонил голову Коннет. – Если ты не против.       – Ну... давай, – я заинтересовался, увидев, что Ридан подобрался. – Используем только силу эмпанов. Я даже не дернусь в свои божественные возможности. Обещаю.       – Ну, тогда... Бой! – рыкнул Конет, рванув ко мне на сверхскорости, и я, понимая, что бой будет на скорости эмпанов, успел себя разогреть, встретив его касательным, отправив в полет.       Но я не думал, что Коннет ускорится вдвое, а то и втрое, едва успев проследить его молниеносную атаку, вкачав в себя зелье расширения разума, и только после этого начал видеть, как он атакует. Сай, ментально матюкнувшись, включил миниискин, чтобы добавить мне скорости, а Эрран, понимая, что без его помощи не справлюсь, предоставил мне свои ментальный возможности для обработки действий. Стало легче, но все равно, скорость была запредельной, удары – невероятно сильными. Я скользил между ними, только благодаря акрону и кристаллиту, даже не представляя, как бы действовал, не будь у меня таких помощников. Но постепенно влился в ритм ударов гемофага, осознав, его тактику, да и разум окончательно разогрелся, уже не требуя помощи извне. А когда осознал все, то хмыкнул. Слабенько. Эмпаны брали только скоростью, но никак не умением. Резкие удары в корпус когтями, по шее, пробивняе и совсем не нужные по мощи движения. Так что, подумав, слегка даже замедлился, начав танцевать, как во время тренировки. И Коннет, даже успевая, точнее почти успевая, все равно вспарывал пустоту. А когда я еще и морфировать начал, то пошла ошибка за ошибкой, вскоре позволив мне перехватить его за руку и развернуть к себе спиной, локтем второй руки удерживая шею.       – Ну ты и... – пытался отдышаться он. – Быстрый.       – Нет, я – ловкий, стремительный, гибкий, и с большим опытом боев, – отпустив Коннета, я чуть отстранился. – А вот по скорости, признаю, ты меня превосходишь. Надо поработать над усовершенствованием своих реакций, а то мне не понравилось, что для запуска мозга пришлось кое-что употреблять. И, прибегать к помощи своих друзей.       – А ты и так можешь? – хмыкнул Коннет, растирая шею. Признаю, я прижал его чуть сильнее, чем рассчитывал.       – Я по-всякому могу. Не зря же у меня два искина, почти одухотворенных, в друзьях ходят. И вас на это же подбиваю.       – А не боишься, что кто-то из нас возьмет на себя управление вашим кланом?       – А вот тут ошибочка вышла, Коннет, – я еще раз осмотрел помещение, после чего законсервировал его, натянув щит, вручив «ключ» эмпану. – У нас никто не хочет быть ответственным. Мы все по обязанности занялись этим. Поэтому, если ты хочешь власти, и она будет адекватной, то обращайся к Саю с предложениями, и он выдаст тебе полномочия и возможности для проявления своей властности. Я здесь только как руководитель, который говорит куда идти. А вот как – это уже должны решать вы сами. Главное, не начинай сатрапить, и люди к тебе потянутся. Все, вам налево, нам – направо, – я махнул рукой и Коннет, кивнув, почти мгновенно исчез из вида вместе со своим отрядом.       – А мы куда? – когда эмпаны отдалились, спросил Ридан.       – А мы с тобой, пройдемся еще к одному месту. Сай говорит, что там есть кое-что интересненькое.       – Как говорит твоя дочь: «я всегда за разумный кипиш».       – О, да я знаю! – рассмеявшись, я с нежностью провел ладонью по его лицу. Вот правду говорят, первая любовь – самая сильная. Так оно и случилось. – Пробежимся?       – А давай! – тут же согласился Ридан, рванув за мной на предельной скорости, отставая разве что на треть шага, да и то, чтобы не сбиться с пути.       Меня штормануло знатно. Этот бег, почти неслышимый, когда пару раз приходилось перепрыгивать через отдыхающее зверье, не потревоженное нашими шагами и запахом, был похож на бег двух хищников, дорвавшихся до свободы. Мы чувствовали друг друга на уровне энергий, хотя да, о чем я, мы и были двумя лучами энергии обретшими видимость человекоподобных тварей. Но это ощущение единения с лесом и бесконечной свободы было настолько умиротворяющим, что когда мы прибыли на место, я просто беззвучно и легко рассмеялся, прильнув к губам своего эннэшше, ловя с них шумное дыхание.       – Спасибо, родной, эта прогулка навсегда останется у меня в памяти, – шепнул я ему в губы, охнув, когда Ридан подхватил меня на руки, заставив оплести его бедра ногами, и закружил по огромной поляне, стараясь не разрывать поцелуй.       – В моей тоже, душа моя, – выдохнул он, смотря так проникновенно, что хотелось наизнанку вывернуться, лишь бы отдать ему всего себя. До последней капли. До единой мысли. Даже душу болью свело от такого единения. И я впервые понял, что значат слова – щемящая боль любви. Именно так я себя сейчас и ощущал. Болезненно раскрытым. – Дерех, давай все же займемся тем, за чем сюда пришли.       – А, да... – согласно вздохнул я, высвободившись из его рук, и только потом огляделся. – Матерь божья! – осознав, что именно я вижу, мне немного поплохело. Это была поляна, полная цветов «бессмертия», из которых делались препараты, продлевающие жизнь.       «Любуйся, – отозвался Сай. – Ты нашел хм... грибницу, если так правильно охарактеризовать то, что собой являет размножение этих растений. При правильном поддержании и удобрении этой полянки, можно снимать урожай по сто килограмм «цветов» в полгода. Средний «урожай» этих... Ладно, черт с ним. Давай просто. Это не столько цветы, сколько измененный вид грибов. Если нарушать эту грибницу правильно, то можно годы, если не десятилетия снимать урожай, не нарушая экосистемы данной полянки. Ну, а чтобы тебе было понятнее, сколько это все стоит, то давай прикинем, что за три года сбора, по двадцать килограмм в год, любой из сборщиков может купить себе элитное жилье на центральной планете».       – Ну и нахрена мне все это богатство? – не понял я.        «Будешь производить собственный эликсир бессмертия, как того и хотел, – не понял Сай. – Я кое-что узнал по химико-технологическим свойствам производства и, если ты готов заняться этим, то вышлю тебе все данные».       – Я бы не советовал работать по этим данным, – невдалеке, в светящемся коконе проявился представитель божественной элиты, с которым мы уже успели пообщаться.       – Это угроза? – неприятно удивился я.       – Ну что ты, Андрей, какие могут быть угрозы, – спешно переформировываясь в антропоморфа, улыбнулся мне тот. – Всего лишь констатация того факта, что при обработке растений тех способом, что приняты у этой расы, вы получите от силы десятипроцентный эффект. Но, если вы займетесь аккуратным сбором данного растения, не нарушая его жизненного цикла, то даже без переработки мы готовы у вас скупать все по цене уже готовых эликсиров. Ну, или скажи, что тебе нужно, и те, кто верен нам, дадут тебе все, эквивалентно заявленной мною стоимости.       – То есть, вам нужны плантаторы, так?       – Если говорить очень грубо, то да, – согласился тот. – Но вам же тоже нужно здесь задержаться. А работа по обработке данных растений не будет занимать много времени. Особенно у вас, богов чужого мира.       – Ладно, давай попробуем посотрудничать, – согласился я. – Рассказывай.       – Самой большой проблемой у нас было то, что такие поляны нужно окроплять определенным раствором. Не знаю, заметил ты или нет, но подобные цветы бессмертия растут только там, где была пролита кровь. А та субстанция, которой ты поишь своих кровососущих товарищей, максимально подходит под удобрение. Те, кто давно занимается сбором и разведением цветка бессмертия, хорошо знают такие нюансы, поэтому так высок спрос на новичков, не осознающих, что здесь происходит. Лично здесь погибло больше двух сотен антропоморфов, и своими телами, своей кровью, они дали рост этому цветку. И, кстати, вас тоже так же «принесли в жертву», чтобы вырастить подобную поляну поближе к базе.       – А почему они сами не перебрались поближе?       – Стационарные здания, купола, да и не станешь же резать всех, кто приходит на базу, так? Возникнут вопросы.       – А как вы справлялись без крови, когда сборщиков не было?       – В этом мире постоянно кто-то кого-то убивает, – пожал плечами бог. – Но когда появились сборщики, стало куда проще. Крови стало больше, и цветок бессмертия, наконец, расцвел так полно, как нам и хотелось.       – Я вот только одного не могу понять. Зачем он вам? Богам?       – Я предвидел этот вопрос, – улыбнувшись, это духовно энергетическое создание, протянуло мне резной коробок, размером с ладонь. – Здесь – экстракт. Порошок, который используем мы. Я бы не назвал это наркотической субстанцией в прямом смысле слова, хотя привыкнуть к ней можно. Точнее к ощущению, что она дает.       – Ну, и каковы последствия? – дар я принял. – И как использовать?       – Открыть, и, не поднося близко к лицу, вдохнуть. Важны не сами частицы, важна энергетическая составляющая. Для антропоморфов этот вариант переработки бесполезен. Только для энергетических сущностей.       – И каков эффект?       – А ты попробуй. Обещаю, ничего плохого не случится. И последствий в виде похмелья не будет.       – Хм... – я задумался. – Если важна энергетическая составляющая, то, как я понимаю, это энергия смерти или разложения. А значит, это наслаждение смертью, которое приводит к каким-то последствиям.       – Нет, – улыбнулся тот. – Энергию смерти мы отсеиваем и разлагаем. В данном составе ее нет. Именно поэтому и сказал, что очень хорошо подходит тот субстрат, которым ты поишь своих пьющих кровь друзей. В этой жидкости нет смерти, а вот микроэлементы, нужные данному цветку – настолько гармонично сочетаются, что я бы даже попросил у тебя рецепт твоего зелья.       – Лови, – я приготовил конструкт и, когда бог кивнул, что готов, передал ему урезанную формулу. – Обычные структурированные аминокислоты и микроэлементы, сведенные в клетки. Ничего сложного. Но что же тогда в этом цветке, что вы все за ним трясетесь?       – А ты ощути его аромат, – предложил тот.       – Дерех, – осторожно одернул меня Ридан.       Но я кивнул, давая понять, что знаю, что делаю, и приоткрыл крышечку, уловив запах, и так витающий в воздухе, только в разы более концентрированный, превращающийся в умопомрачительный аромат. И, понимая, что теряю крупицы этого аромата, который мне до безумия понравился, сразу же захлопнул коробочку. Ах, как же сладко пах этот порошок. Если я где и встречал подобный запах, точнее, подобно нравящийся, то вдыхал его полной грудью, а здесь зажмотил сам для себя.       – Ну? И каковы ощущения? – переспросил меня бог.       – Очень вкусно пахнет, – согласился я. – Безумно вкусно. Ощущение, что нюхал бы его и нюхал. Сам так пахнуть хочу. Он... Он мне напоминает вкус туалетной воды, которая у меня когда-то была. Так же хотелось вдыхать и наслаждаться, не делясь ни с кем.       – А еще?       – Хм... – я задумался. – Да в общем-то, кроме приятного аромата, который вгоняет в эйфорию, ничего более.       – Совсем ничего?       Я пожал плечами, пересмотрев свои желания, которые были до, и могли измениться после, но ничего подобного не нашел. Разве что хотелось закрыться в своем конструкторском бюро, окутать себя этим запахом, и творить что-то на вдохновении. Но идей не возникло. Просто чувство желания окутаться этим ароматом.       – Не знаю. Я бы окунулся в этот аромат, закрылся бы в лаборатории, где провожу эксперименты, и поработал бы с некоторыми конструктами, которые мне не дают покоя.       – А расширение сознания? А ощущение величия? – усомнился в моих словах тот. – Осознание, что ты говоришь с планетами, и можешь дотянуться сознанием до самых отдаленных галактик?       – Хм, – я посмотрел на этого наркошу с сочувствием, теперь понимая, чем отличаются боги и Высшие. – С мирами я и так говорю. Дотянуться до отдаленных галактик, даже вне этого слоя вселенной – раз плюнуть. Расширение сознания... ну, уже даже не знаю, куда его ширить... Точнее, знаю, но это со временем. Слушай, а у вас, случаем, нет именно этого аромата, ну... как духи, или как туалетная вода... Не знаю. Чтобы запах был, и не выветривался.       – Да, – помрачнев, неохотно произнес тот. – Есть заменители с идентичным запахом. Вот, – он протянул мне флакон, приоткрыв крышечку которого я уловил тот же аромат, только гуще, и он буквально по носоглотке растекся, заставив меня застонать от удовольствия.       – Именно то, что нужно. А сколько я могу его получить?       – Заменителя? – не поверил мне бог.       – Ага, его самого.       – Да сколько скажешь!       – Вот и отлично, – я вернул коробочку. – Мне его и надо. А вот это... Знаешь, забери. Никакого эффекта.       – А как насчет остальных? – чуть прищурился бог. – Вдруг на них воздействует? – и приоткрыл крышечку, дунув на Ридана.       Остался спокоен я только внешне. Внутренне же подобрался, понимая, что защитить своего эннэшше от этого запаха уже не могу, ожидая, что Ридана поведет. Но тот, вдохнув, согласно кивнул, что действительно, интересно пахнет. Хотя, Вэрриан с Создателем и всей кодлой Высочайших мне бы судьями были, но я бы этого божка урыл, если бы реакция была другой.       – Андрей, успокойся! – кокон с этой псевдоличностью дерьмовой, скользнул на пару метров от меня. – Я не хотел навредить!       – Дерех, он прав, успокойся, – Ридан прикоснулся к руке, заставив взглянуть под ноги, где от меня расползалось пятно тлена. Того, глубокого, полного тлена, который уничтожает все, кроме тех, кто внесен в круг приближенных. – Ты испепелишь поляну.        «Сай, мониторь состояние Ридана», – приказал я искину, а после этого и обернулся к божку.       – Ты вообще понимаешь, что это – диверсия? – тихо спросил я у него, стараясь не выпускать эмоции из-под контроля. – Неудавшаяся, не спорю, но диверсия. Ты вообще понимаешь, что я за это могу сделать?       – Ты не на своей земле, – начал было тот.       – Да. Не на своей. Но я предоставлю запись на суд Высочайших, и мои действия если и не оправдают, то винить не станут. А снести весь слой растительности и живности с вашей культивируемой планеты, и вас, наркош, прибить заодно, я смогу легко. И четверти часа не пройдет, как здесь останется голая выжженная земля, и антропоморфы, которые так и не поймут, что случилось.       – Я погорячился, – согласился божок.       – Нет, ты не погорячился. Ты создал прецедент, за который тебе и отвечать, – я взглянул на Ридана, ментально переспросив Сая о состоянии своего эннэшше. – Ты задел того, кто сплетен со мной душой волей Создателя. Ты хотел ему навредить. А за это я возьму одно из двух. Или твою жизнь, или компенсацию, равную ей.       – Твоя компенсация будет ничтожно мала, по сравнению с тем, что ты думаешь взять за жизнь этого существа, – рядом с первой энергетической капсулой, возникла вторая, куда как более плотная, да и существо, что было в ней, казалось куда как более сильным. – Я могу отдать тебе жизнь своего подопечного, если она тебе так нужна, но, мы можем сойтись и на возмещении ущерба, – голос говорившего был сочным и полным жизни, как и его энергетическая оболочка оказалась куда как плотнее, чем того существа, с которым я говорил. – Нападение на часть души Высшего, даже по недомыслию, карается развоплощением. Скажи, как мы можем сгладить недопонимания? Его смертью, или же нашей помощью.       – Рид? – обернулся я к эннэшше, что слушал наш разговор. – Что бы ты желал? Это существо могло тебя отравить...       – Но не отравило. Думаю, в том конструкте, котором нахожусь сейчас, даже божественные яды на меня не подействуют, – сжал он мою ладонь в своей.       – Кстати, мальчик прав. Структура его оболочки не известна нашему измерению, а значит то вещество, что было применено к нему, не нанесло бы вред.       – Или бы нанесло непоправимый вред, окажись вещество из тех, что разлагают подобные конструкты, – с вызовом глянул я на второго прибывшего.       – Да, ты прав. Или.       – Но ты понимаешь, что тогда и сам мог развоплотиться? Не суди по мне о моих людях, – предупредил я. – Моя энергия куда как более развита. Я – проекция Высочайшего, чего не скажешь о моих разработках, в которых проживают души тех, кого я изменил. Так что, если мне ничего не грозило изначально, разве что временным развоплощением, даже без переноса с поверхности планеты, то тем, кого я «нарядил» в свои разработки, могло не повезти. А я не хочу искать части своей души по вселенным.       – И во сколько ты оцениваешь компенсацию, за жизнь своего эннэшше?       – Дай подумать, – я склонил голову к плечу. – Позапрошлый раз, когда у меня забрали эннэшше, я уничтожил жизнь на планете. Прошлый – я убил каждого десятого в синклите миров, состоящем из сорока семи планет, и меня там уже две тысячи лет вспоминают с содроганием, устроив культ меня. А недавно я подтвердил свою славу убийцы, вернувшись туда. Но тогда были виноваты смертные. И я решал свои проблемы с ними. Сейчас же, в дело вмешались вы, бессмертные. Точнее – условно бессмертные. За сто лет жизни в одиночестве, как мне помнится, говорил Высочайший, чьей проекцией я являюсь, я изломал часть вселенной, в которой искал свою часть. Нарушил все, что можно, и стал соответствовать своему титулу. Так в какую сумму мне оценить жизнь того, кто мне дорог, и с кем я разделил свою душу? В какую сумму можно оценить любовь, единение, дыхание на двоих, и спокойствие вселенной, которая посредством твоего ставленника могла лишить меня этого покоя и миролюбия? Меня. Разрушителя?        «Ого! Ну и спич!» – воодушевленно выдал Сай.        «Заткнись, я импровизирую!» – рыкнул я на него.       – Разрушитель, что играет по правилам Всевышних? – в эмоциях существа я почувствовал волнение.       – Именно. Легальный Разрушитель, которому дано право на разрушение и зачистку миров. И... – я лениво осмотрелся. – Думаю, никто из них не будет против, если я зачищу этот наркоманский притон. Считай, что я – полиция нравов, у которой за спиной достаточная сила. Сай?.. А поищи-ка ты скопище этих богов, где они обитают, – вслух обратился я к кристаллиту.       – Готово, – человеческой проекцией с блокнотиком, проявился он рядом со мной. – Вот все координаты, – подписав листочек, он вырвал его из блокнота, протянув второй сущности. – Это вам штраф за ваши деяния. Предумышленное причинение вреда близкому существу Всевышнего. Намеренное приченение вреда его половинке души. Использование в своих целях, чтобы завлечь в диллерство. Угрозы уполномоченному Разрушителю.       – Я не угрожал! – возмутился тот.       – Ну, и отрицание собственной вины перед буквой закона. Отпирательство. Дрюх, сотни галактик тебе на откуп хватит?        «С ума сошел?!» – взвыл я.        «Не, обстановку нагнетаю, – лучисто улыбнулся Сай. – Надо же тебе получить компенсацию за то, как этот долбоеб поступил?»       – Что ты хочешь, Высший? – осознав, что с моим заечкой препираться бесполезно, бог, или кто он там, убрал лист блокнота.       – Я хочу остаться здесь на год. Имея право здесь тренировать своих людей. Мне эта ваша трава нахер не сдалась, но чем-то мне нужно будет интересовать солдат, что придут ко мне обучаться. Так что эта поляна – моя. Вся. Мне нужна легитимность моего нахождения здесь, и создания школы для обучения курсантов. Чтобы все, начиная от муштры, штурмов и походов по лесам, и заканчивая полетами над поверхностью – было одобрено властью. Но платить я буду не вам, а тем, кто нам это право выдаст, и теми эликсирами, что они уже научились делать. Если кто-то из вас хоть глянет в сторону моих людей, или начнет ставить палки в колеса – развоплощение полное. Включая тебя. Поверь, заебусь, но изловлю и уничтожу. И в тюрьму, в лучшем случае. Один охшарр, что на меня попер, там уже сидит, – мой собеседник явно дернулся. – Чистильщики на моей стороне. Даже не рыпайся. Я – в законе.        «Ага, еще пальцы гнуть начни», – хихикнул Сай.       – Условия вполне приемлемы, – сразу, как я замолчал, согласился мой оппонент. – Они не урезают нас в возможностях, а тебя в правах. Мы закроем глаза на то, что ты делаешь здесь в течение года, и поможем с тем, что ты просил...       – Сказал, можно даже – приказал, – смотря ему в глаза, произнес я. – Я прошу только друзей и соратников. И мы такими были, пока твой питомец не нарушил договоренность.       – Я тебя понял. Мы можем сохранить нейтралитет?       – Если Дрюша не передумает, то вполне, – вмешался Сай. – А так, может при нарушении договоренностей, испепелить ваш рассадник греха.       Ебнутое создание! Это был мой козырь! Моя система давления! Вот как теперь гарантии давать, если я даже поклясться в том, что этого не сделаю, не могу?!       – Мы будем следовать договоренностям, – кивнул собеседник. – Но прошу гарантий...       – Великий, у нас в заложниках его дочь и внуки, – вмешался полубожок, с которым я вел раньше дела.        «Спокуха! Андрей! Дыши ровно! – ментально рявкнул Сай. – Я просто стою у них в ангаре. На борт, без моего дозволения, ни одна падла не проникнет!»       – Вот, а ты говоришь, что не угрожаешь... – губы сами собой изогнулись в кривой оскал, а бешенство начало топить собой. – Ты понимаешь, что это значит?..       – Понимаю, – коротко произнес мой собеседник. – Я не отдавал такого приказа.       – А меня это уже не волнует, – прорычал я, дав Саю отмашку. Точнее не Саю даже, а Эррану.       Броня акрона облекла меня едва ли не мгновенно, и вслед за этим я ринулся на коконы богов, или кто они там, с разочарованием осознав, что это всего лишь напитанные силой проекции. А Сай, уже своими ботами, там где находился, начинал зачистку, перебросив меня порталом. Я едва не забыл Ридана прихватить, тут же, вторым порталом, попытавшись отправить его на аллар.       – Да ты охренел! – взревел тот. – Я что, не могу за себя постоять?       – Ну, такой наш папаня, – мурлыкнула Яна, восставая рядом.       – Блядь, ну не из кровати же! – рычал Петр, натягивая на себя конструкт одежды, рядом с молчаливой Ларой.       Ррокс только глефу провернул, осматриваясь, а Бага, проявившись не один, а с тремя бойцами, тут же перетек в форму яга.       – Кого решаем? – прошипел он, пристроившись рядом со мной.       – Всех, на кого Сай укажет, – рыкнул я.       – На выход! – рыкнула Яна, и за ее спиной выстроилась армия морфов.       Грайб тоже порывался поучаствовать, но я дал ему понять, что у него более важная задача. А повеселиться я ему и после позволю.       – Бой!!! – рявкнул я, и Сай, почти интуитивно уловив мои желания, распорталил всех по целям, дав им рекомендации загонять в угол. А вот я уже добивать должен был.       После того, как я захавал охшарра, даже не понимая, что делаю, переосмыслил многое, и теперь у меня были уплотненные коконы в конструкте, в которые можно было помещать мятежных богов, что я и делал. Тленом лишить оболочки, содрать ее, как одежду, а душу вобрать, сразу упаковывая в конструкт. Но у нас, то есть у меня и Эррана с Яной, это вышло проще простого. Все же ученые, а вот остальным пришлось побороться. Благо, было их не так уж и много, и все были обнюханные. Так что даже смертные, в конструктах, сумели их загнать в углы, а я уже ходил и собирал.       – Блядь, и это я эмпанов боялась, – буркнула Яна.       – Не, дорогая, ты не передергивай, – поцеловал я дочь в лоб. – Эмпаны – элита воинов, а это... люмпены. Наркоши, которые сами себе наркотик и создали, – я сплюнул в сторону. – И меня попытались присадить на него.       – Папа!..       – Ну че, «папа»?!! – возмутился я. – Ну, пахнет он, зашибись как вкусно! Меня аж пришторило! Да, кстати, пока я к Шанасс сбегаю, найди у них тут заменители, в таких вот флаконах, – показал я дочери. – Это уже просто ароматизатор, зато действительно божественный. И всю партию к нам, в нычку. И да, наркоту тоже. Оттренирую здесь ребят, и сожгу все к чертовой бабушке! Бесмертники рода чело... в смысле, антропоморфного, на него тоже присели. Нахуй такое.       – Ладно, – пожала плечами Яна.       – Бага, ты со мной? – вопросил я своего эннэшше.       – Нет, у меня пока дела есть незавершенные. Но да, я помню, секс ровно в восемь, – поцеловал он меня, и вкус его губ заставил податься вперед, оказавшись прижатым к широкой груди. – Даже не надейся, что брошу, – шепнул он, шлепнув меня по филею. – И, кстати, именно твои проблемы сейчас и решаю.       – Да куда ты от меня денешься, – улыбнулся я, смотря на его крепко сложенную, чуть массивную фигуру, понимая, что никуда уже не отпущу. – Рэй, ты тоже здесь, или со мной?       – С тобой, – согласно кивнул тот.       И я создал портал на Урею, точнее, к самому кораблю хранителей, постучавшись. Реально, постучав в обшивку. И, когда офигевшая таким поступком Шанасс вынырнула за периметр корабля, лучезарно ей улыбнулся.       – Андэр?! – ее удивление можно было понять. Я же уходил в такие дали. – Что ты здесь делаешь?!       – Мусорщиков бы мне, – ослепительно улыбнулся я. – Я им принес такой улов... Закачаешься.       – Я уже закачалась, – буркнула Шанасс, пригласив нас войти. – Вот что тебя тянет сюда, как муху на дерьмо?       – В смысле, дерьмо? – «удивился» я. – Вы же хорошие. Потому и хожу к вам.       – Андэрррр! – рыкнула Старшая Высшая.       – Ладно, это все мелочи жизни. Я просто поймал выводок богов, что снаркошились у одной из планет. Знакомо? – я протянул Шанасс реплику коробочки с дурью и, шутки ради, приоткрыл крышечку.       – Убери! – отшатнулась Шанасс, как от змеи.       – Глупенькая, это же копия.       – Знаю я твои копии! – рявкнула она. – Идентичнее только создатель может скопировать! Не нюхал, хоть?       – Нюхал. Охрененный запах, – согласно кивнул я. – А сейчас так и вообще, живу на планете, где это растет. Ароматище там стоит – закачаешься. А вот здесь, – показал я ей на пузырек, – так вообще концентрат. Я по такому дома тащился. Улетный.       – Андрей, я знаю, что ты у нас не совсем нормальный, – отгородилась Шанасс от меня щитом. – Но ты хоть понимаешь, с чего тебя ведет?       – С запаха, – пожал я плечами.       – Эта субстанция, в обонятельном спектре, ничем не пахнет, – отрезвила меня она. – Это концентрированная энергия смерти. А то, что ты назвал заменителем – это экстракт из данной вытяжки.       – То есть, это нюхать нельзя, да? – расстроился я. – А мне это напомнило мою юношескую покупку на Земле. Там так же пахла туалетная вода.       – Не то что нельзя, а запрещено. Если ты в сонме светлых богов. Хотя, тебе, разрушителю... – она задумалась. – Сильно вело после запаха?       – Хотелось его все больше и больше, – сознался я. – Окунуться, раствориться, расслабиться в нем. Чтобы все было пропитано этим ароматом.       – Эти растения, чтобы ты знал, растут только на свежей крови, – помедлив, произнесла Шанасс.– Для того, чтобы удобрять эти плантации, там каждый раз приносят жертвоприношения.       – Мне сказали, что и моей синтетической крови хватит, которой я эмпанов пою.       – Ребенок, – фыркнула Шанас. – Это же не человеческие насаждения, а божественные. Ты бы послал на плантацию своих, и там бы их перемололо. В фарш, удобрив данные «цветы жизни», – с омерзением произнесла она. – Сколько не уничтожали, а они все равно появляются. Что ты там говорил, насчет богов?       – А! Я принес тебе улов. Восемнадцать богов и божков, что там коптились и разлагались, – мрачно согласился я. – Шен, а вот никак нельзя создать совершенно безопасный аналог этого запаха?       – Андэр, – Шанасс повернулась ко мне, с сочувствием взглянув в глаза. – Нет. Это не запах, в том смысле, как ты его воспринимаешь. Это квинтэссенция смерти. На тысяче трупов ты ощутишь этот аромат. На десятках тысяч – он тебе понравится своей глубиной. На миллиардах – ты ощутишь это притяжение. Понимаешь?       – Нет, – я качнул головой. – Люди этот аромат создавали не на смертях, а на химии. Можно найти данное химическое соединение, чтобы оно пахло так же! Я этим займу Мриса.       – Блядь! – Шанасс взъярилась. – Это – запах смерти! Разложения! Ты еще не понял, что ли?!       – Простите, Госпожа, – вмешался Ридан, – но порошок действительно пахнет. И очень приятно. Если я найду сочетание трав и химических элементов, которые издают тот же запах, то смогу создать безвредный аромат, который понравился моему супругу.       – Ты ему тоже дал нюхнуть? – встопорщилась муреной Шанасс.       – Не я, а тот, кого я принес в себе. Клетку открывай, да?       – Сейчас приглашу, – буркнула Шанасс, и через мгновение передо мной материализовался Иварт.       – О, дружище, – оскалился я, «тепло» пожав богу руку. – А у меня пополнение в вашу тюрьму. Куда их выплюнуть?       – Очумел? – голос Шанасс огрубел чуть ли не до баса. – И ты в себе это до сих пор носишь?!       – Дык, а куда их? Только в себя, – развел я руками.       – У меня и клеток нет столько. Только две... – растерялась она.       – Ща, все сделаем, – кивнул я. – Веди, дорогая, к своим казематам.       – Ну, вот, – указала она на одну из клеток, наподобие той, в которой я провел некоторое время. – Но уверен ли ты, что сможешь повторить плетение...       – Ша! Не мельтеши! – отмахнулся я, кроме сознания акрона, подключая еще и кристаллита, снова залившись по уши своим зельем, раскачивая разум, чтобы осмотреть клетку.       На первый, да и на второй взгляд, это были просто силовые нити, переплетенные друг с другом, но когда я применил расширение, то чуть челюсть не упала. Узелок на узелке, да еще не одной нити, а целых трех десятков. Плести не переплести... Но, я попробовал иначе. Среплицировал клетку, а после запустил сравнительный анализ, осознав, что скопировал кристаллическую решетку, но не подпитку. А та шла в недра корабля.       Сай метнулся по жилам, увидев, что запитка идет от реактора, о чем мне и пожаловался. А я задумался. Если реактор корабля богов может запитать только две клетки, то что с остальными делать?..       – Шен, – обернулся я к подруге дней моих суровых. – А можно их без передержки, сразу в камеры?       – Это далеко, – усомнилась Шанасс.       – А то я не из другого слоя вселенной пришел к тебе сейчас.       – Это действительно далеко, – согласился Иварт. – Минута пространственного перехода.       – Ого, – я ошалел. Если проход между вселенными занимал одну десятую секунды, то как далеко находилась тюрьма? – Но, я готов. Не выпускать же их просто по пространству бродить, так? Только позволь, я закину эннэшше к дочери...       – Пусть здесь остается, – отмахнулась Шанасс. – Все равно вернешься.       – Не-е-е, хорош, – погрозил я ей пальцем. – Рэя я больше никогда в одиночестве не оставлю.       – Это Рэй? – Шанасс удивленно ощупала эмпана. – Твой Рэй? Твоя половинка? Но он же эмпан!..       – К Вэру за вопросами, – пресек я. – Он его туда переселил.       – И я не половинка, я – четвертинка, – скромно улыбнувшись, произнес Рэй.       – Чепухня! Как выражается твой супруг! – отмахнулась Шанасс. – Половинка. Ну, в крайнем случае – третинка, а третью часть его души делят остальные. Ты, Рэй, тот светоч, который Андэру дает стремление и право действовать. Не забывай это. Он живет ради тебя. И возвращался из тьмы ради тебя, еще до того, как ты сменил ипостась. Помни! – ткнула она его пальчиком в лоб. – И не смей предавать.       – Психологиня, бля! – рявкнул я. – Не вмешивайся! А то дам нюхнуть зелья...       – А ты его уже нюхнул, – кривовато улыбнулась Старшая Высшая. – И можно будет благодарить Высочайших, если ты сумеешь перебороть в себе тягу к этому «запаху».       – Шэн, ну ты так говоришь, будто мне вообще его ощущать нельзя! – буркнул я.       – Дня три, постарайся даже не открывать этот флакон и эту коробочку, – посоветовала Шанасс. – А еще лучше – выкинь. Потому что ты нюхал смерть, и этот запах тебе понравился.       – Ну, вот опять двадцать пять! – буркнул я, а после задумался. Реально не хотел отпускать этот запах от себя. Я его как бы аккумулировал в себе, задержал, и связал со схожим запахом с Земли. Сладковато холодным, обволакивающим, с ноткой свежести и остроты, парфюма. – Не хочу. Мне нужен этот аромат!       – Рэй, – внимательно посмотрела на моего эннэшше Шанасс. – Я за те три дня, пока Андэр не будет нюхать из этой блядской коробочки и пузырька, создам полностью безвредный аналог. Ты сможешь проследить, чтобы он к ним не прикасался?       – Дерех? – взгляд Родиона был переполнен внимательной обеспокоенностью. Он был готов возле меня, как тот пес, не отходя ни на час, быть, лишь бы я не переступил черту. – Ты сумеешь?       – А ты сумеешь отказаться от охоты на людей, если мы пойдем на Землю? – задал я ему провокационный вопрос, зная, что его штормит от запаха крови в людских телах.       – Да. Ради тебя – да, – согласно кивнул он, коснувшись губами кончиков моих пальцев. – А ты? Ради меня?       – Смогу, конечно, – кивнул я. Запах хоть и был дурманящим, но все же не настолько, чтобы ради него терять любимого. – Но сейчас мы с Ивартом идем. Выселять моих поселенцев. Ив, давай, открывай вход.       – Прошу, – через минуту висения в пространстве, а точнее стремительного, но очень длительного перелета из точки в точку, мы оказались у двери в камне. – За дверью, вы увидите тюрьму богов.       – Мда? – я потянулся к Саю и остальным, ощутив, как по мне ударило бездонным эхом пустоты. Только экзоскафандр-Эрран дал мне понять, что на страже и бдит, но связаться тоже не может.       – Кого ты мне привел, Дарион? – вывернулась из-за угла большая амеба, говорящая через динамик, прицепленный к одной из ложноножек.       – Ловчего, – резко и жестко произнес Иварт. – Нам нужно восемнадцать камер для уровня... – он обернулся ко мне.       – Бог, полубог, мелкий бог, – поморщился я, а после встрепенулся, – ах да, и одну на охшарра.       – И одну на охшарра, – буркнул Иварт. – Ты их что, можешь распределить? Знаешь, кто и где?       – Точно знаю, где охшарр, но вот где и кто в остальном кодле, понятия не имею, – огрызнулся я. – Так что, проси ловушки на богов. А там уже сами.       – Прости, – повинился Иварт. – Я завидую. Такую партию, как принес ты, если они виновны, не приносил никто из Ловчих. Твой счет пополнится очень сильно. Целых десять даннов на каждого, минимум.       – Хм... – мне хотелось рассмеяться. Мой счет сейчас насчитывал полмиллиона даннов.       – У нас, ловчих, редко получается поймать больше одного за год. И то, мелких и глупых.       – Ты же проводил меня сюда, – шепнул я, пожав плечами. – Считай, что одного я тебе дарю.       – Не получится. Система подсчета.       – Но я же могу тебя потом, за помощь, отблагодарить?       – Если захочешь, – согласился тот, проведя меня к клеткам, что вывезли для меня. – По одному сможешь? Или их лучше в сортировщик, а потом уже...       – Смогу, – согласился я, – Только объясни, где клетки для обычных, а где для...       – Самая яркая – для охшарра, – подобрел Иварт. – Здесь двадцать клеток. Выселяй. Если я правильно понял, что ты из ловчих.       – Не, не из них, – я вышвырнул охшарра первым. – Они просто вдунули вот ту отраву, от которой Шанасс шарахнулась, в лицо моему эннэшше. Осознанно, – я брел по дорожке между клетками, выкидывая по одному. – Ну, и я разозлился. А после того, как ловил первого божка, научился делать непроникаемые коконы. Кстати, как твое обучение у Мриса?       – Отказался учить,– мрачно произнес Иварт. – Сказал, что я закостенелый, и изменить меня он не сможет.       – Ну, это Мрис, – согласился я. – Он видит лучше, – клетки были заполнены, а у меня оставалось еще три кокона. – Иварт, еще три.       – Да как ты сумел? – тоскливо произнес он. – Мы, таких, годами ищем, а ты...       – А я нарвался на притон. Они тусовались у планеты, полной наркотического дурмана. Называют его лоссим.       – Высшие и Высочайшие!.. – Иварт охнул. – И ты вдыхал его аромат?!       – Да.       – А кто еще?       – Рид, – я обернулся к Рэю, что поморщился.       – Не хотел тебе говорить ранее, – произнес тот, – но я не желал бы, чтобы ты так пах.       – Так, это как? – потребовал я объяснений.       – Не собой, – виновато улыбнулся Ридан.       – Тухлятиной от тебя тянет, тухлятиной! – рыкнул Иварт. – Вот тем, кто присел на эту дрянь, несет каким-то невероятным ароматом, а остальным – дохлой псиной пахнет!       – А почему присел сразу?! – возмутился я.       – А ты попробуй, без этого запаха прожить хоть три дня, и поймешь, – съязвил Иварт.       – Ну и попробую! – возбухнул я, пытаясь вспомнить другие ароматы, что так же действовали мне на нервы, как этот. И нашел один. Одуряюще желанный, горьковато сладкий, манящий, как та одалиска, неистово тягучий и сладкий. – Кофе хочу. Настоящего. Вот! – буркнул я Иварту. – В идеальной кофейне, с идеальной подачей. А не вот это ваше все... – я помахал рукой. – Есть ароматы и вкуснее. Рэй, ты же мне обещал, что если я не захочу этого аромата, то ты не набросишься на людей? – подтвердил я обещание своего эннэшше.       – Даже в их сторону не посмотрю! – мужественно отозвался тот.       – Тогда, дорогой мой, прошу пожаловать в мою любимую кофейню, – махнул я рукой, открывая портал, увидев незабываемый взгляд Иварта. – А, да, прости, на, – я кинул ему карту. – Код семнадцать пятьдесят семь! Развлекись тут, пока мы развлечемся там.