К черту

У Лео есть солнечные улыбки, дружеские, нелепые шутки и странная, отдающая безумством самоуверенность. У Нико, казалось, нет ничего из этого. Улыбки ему заменили мешки под глазами и глупая обида на все вокруг, шутки остались настолько черные и язвительные, что он не хочет преподносить их на общее обозрение, чтобы никто не отравился. Фанатичное самопожертвование ради других, тех кто заслужил жизнь, вытеснило ценность собственного существования. У Лео есть треснувшая, но тщательно заклееная скотчем маска шута, шрамы на тыльной стороне руки "да блин деталь отскочила- да, да, все в порядке, Пайпс, забей" и ненависть к самому себе. За постоянную ложь, за слабость, за неумение разорвать этот порочный круг. Лео более чем уверен, что мрачный паренёк-смерть такого лишен. Он кажется настоящим, реально существующим. Вальдес просто напросто завидует. Он знает, что все может быть не так, но чувство собственной никчемности и приклеившаяся к лицу улыбка заставляют его думать об этом снова и снова. Они в первый раз встречаются наедине, когда летящий корабль погружается во тьму, а звезды на небосводе мигают в такт какой-то своей, звездной наверное, песне. Нико, у которого даже кабины на корабле нет, лежит на жестком полу, подстелив под голову скомканную куртку и не замечая холода. Иногда ему кажется, что он живет чисто вопреки отцу, потому что жить не хочется от слова совсем. Лео, конечно не умеет читать мысли, но в глубине души с последним тезисом он согласен. В оглушительный тишине раздается короткий треск огня, а затем приторный кофейный запах сигареты доходит до ди Анджело как сквозь пелену. - У какой девчонки ты их стащил? Не то чтобы Нико было так уж интересно, но молчать было выше его сил. Лео неумело затягивается тонкой сигаретой и тут же заходится в кашле. Его пробивает на нервный смех, на глазах выступают слезы. Он сам не в курсе как вообще тут оказался, кажется он собирался хоть немного поспать. Нико от растерянного мычания Вальдеса почему-то смешно. Тот лишь молча натягивает на себя приевшуюся улыбку и, уже более аккуратно, предпринимает еще одну попытку покурить. Фальшивая улыбка больше похожа на оскал, но Нико даже не поворачивает голову в сторону незваного гостя на его закутке. как же я заебался Спустя полчаса и несколько выкуренных сигарет, Лео, дуя на поставленные сигаретами ожоги на собственной руке, уходит досыпать оставшиеся часы ночи. А мальчик-смерть вздыхает и закрывает глаза, ясно понимая, что уснуть вряд ли сможет. Они об этом не говорят, даже не намекают. Лео продолжает завидовать не скрывающему себя за тонной масок Нико, сам Нико продолжает подмечать те черты Вальдеса, которых лишен он сам. Шестеренки крутятся, механизмы работают. Где-то в Тартаре, заточенные, пытаются выжить Перси и Аннабет. Два полубога, сами того не зная, начинают жить ради друг друга.