К черту

У Калипсо самая идеальная, самая красивая на свете улыбка. Это он понимает тут же, лишь уловив это короткое мгновение когда она по-настоящему улыбнулась. У Калипсо черты, жесты и голос просто божественные, что, впрочем, не удивительно. Вальдес понимает, что у него нет ни шанса, но все равно продолжает на что-то надеяться. Калипсо вся такая прекрасная и идеальная, что пребывание на Огигии иногда кажется Лео лишь сном. Богиня похожа на недостижимый запретный плод. Любовь ослепляет, но дарит крылья взамен. Калипсо влюбляется в Лео, сама не понимая как. Впрочем, это же ее проклятье. К любви и тому подобному она, спустя уж столько лет, относится философски. Короче говоря, она не верит в чистую и вечную привязанность. Однако Калипсо нравится что есть кто-то, кто любит ее (хотя она в жизни никому в этом не признается). Лео Вальдес не тот герой, какие попадали в ее обитель. Он странный, бесячий и простой. Он совершенно не идеал красоты, что в самом-то деле и придает ему ту изюминку, что так и манит ее взор каждый раз. Но к любви Калипсо относится философски, поэтому уверена, что, как и любой другой на его месте, Лео просто забудет о богине в ту же самую секунду как плот причалит к берегу. Скрипя сердцем, она отпускает его в ту, другую жизнь из которой он пришел. А потом Лео клянется самой безумной клятвой. У Лео в глазах азарт, он немного более нервный чем обычно, а мысли его далеко-далеко. Это Пайпер замечает сразу после его возвращения, но не решается заговорить на эту тему даже с Джейсоном. Она любит Лео той самой сестринской любовью, можно даже сказать материнской. Лео ей семья, без всяких “как”. Поэтому она укрывает его пледом когда он засыпает прямо на палубе и подсовывает ему чай или кофе когда он так поглощен своей идеей фикс, что не замечает ничего вокруг. Поэтому она все-таки просит помощи у Грейса. У Лео в глазах отчаяние, на лице натянутая снова улыбка, ему - совсем немного, честно - страшно. А Джейсон просто не понимает, почему он выступает жилеткой для безнадежно влюбленных когда буквально в нескольких метрах на кухне сидит дочь богини любви. И они говорят. Это скорее сбивчивый монолог Лео, который тот прерывает херней типа “я в порядке” и “да ну, ерунда”. Грейс тяжело вздыхает и обнимает друга. Вальдес цепляется за него как утопающий за последнюю соломинку. В этот момент Лео даже забывает о том, что он лишний здесь, “седьмое колесо”. Затем происходит какая-то лютая хуйня. Лео Вальдес, самый солнечный и душевный человек на памяти семерки и остальных причастных поступает как самый последний эгоист. У Нико желание выжить в этом бардаке удерживается лишь на тонкой ниточке понимания важности миссии. Афина Парфенос должна, просто блять обязана оказаться в Лагере Полукровок. Гнев и злость на ситуацию в целом удерживает его на плаву. Удерживает от осуществления самого в этот момент безумного желания - провалиться в Тартар и достать кое-чью задницу на бренную землю, возможно даже вместе с Аннабет. Но не для этого Рейна и Хендж тащились столько вместе с ним, а по крайней мере претора Нико уважает в достаточной степени чтобы скрипеть зубами и продолжать делать то, что нужно. Поэтому ди Анджело откладывает один самоубийственный план и занимается другим. Отношение к смерти когда ты сын Аида немного другое, ты не то чтобы ее боишься, ты понимаешь. И если статую возможно доставить лишь через его, Нико, труп, так тому и быть. Когда Октавиан улетает в воздух, явно последнее его путешествие, Нико выдыхает. На него накатывает какое-то облегчение и радость - он сделал то что нужно. Весь грязный, уставший, с безумным взглядом, он отпускает что-то, что тяжелыми тисками не пускало его, не давало жить. А еще тот парень, Уилл кажется, улыбался так ярко, светился будто изнутри. Ди Анджело с удивлением смотрит на свои руки, будто пытаясь тем самым понять что с ним. Лео не плачет, это его закон. Тем не менее, умирать действительно страшно, очень очень страшно. Вокруг пляшут языки пламени. Я не умру, все будет хорошо. Лео Вальдес совершает, наверное, самый храбрый и безумный поступок за всю свою жизнь. И пусть Гея подавится своей желчью. Лео не сдается, это его кредо. Поэтому небо над Лагерем окрашивается огнем. Поэтому Вальдес выкладывается на полную. Поэтому он умирает. Поэтому спустя несколько часов Хейзел, немного потерянная, находит брата. Дети Аида смотрят друг другу в глаза и понимают, что не показалось. Что-то ухает вниз, в горле ком. Не спасли.