Заметки на полях тетрадей

- Унар Эдвард! Встаньте у стены со шпагой в вытянутой руке! Тот, к кому обратился капитан Арамона, берет оружие и молча, встает у стены Учебная шпага чуть дрожит в тонкой руке. Светлая челка закрывает лоб. Отвратительное наказание – так считают все унары, ненавидящие Свина. Он же, напротив, полагает, что, таким образом, помогает укрепить руки. - У всех вас руки слабые. Вам не шпаги, а пяльцы и иглы держать. Как барышни, раздери вас раттон!       Эдвард стискивает зубы. Стоять так мучительно. И время наказания равно проступку. Его же вина в том, что выронил шпагу во время поединка. Его противник – хитрый рыжий унар щурит зеленые глаза. Константин применил нечестный прием, и гордится этим. А Эдвард с утра еще доволен был, что противником стал не Эстебан. От того все плачут. Он знает множество нечестных приемов и каждый раз не преминет ими воспользоваться, а потом стоит и невинно хлопает ресницами. Пока противник держится за онемевшую кисть. Теперь этот же приемчик на Эдварде испытал Константин. Они с Эстебаном приятели, и тот, видимо, щедро делится с друзьями опытом. Время тянется, а может и вовсе застыло. Звон клинков кажется колокольным, дождь за окном навевает сонную одурь. Капитан рявкает «Поменяться»! И снова – звон и звон. Или это звенит в ушах?       В свое время граф Энтраг рассказывал о том, как он проходил учебу в Лаик. И что тоже порой вот так стоял у стены со шпагой. А порой - падал в обморок, за что и Арамона ( в те времена еще третий ментор) и однокорытники дразнили его барышней. «Нет уж, я в обморок падать не собираюсь». Эдвард встряхивает головой и снова вытягивает вверх руку. Он знает, что будет достоин своего старшего брата, когда-то унара Оскара, а ныне – блистательного генерала Феншо. Рука уже онемела полностью, зато болят все ссадины и синяки – во всем теле. Эдвард понимает, что писать на первом уроке он будет, как курица лапой. «Ох, лишь бы не словесность, там за почерк снижают баллы», - думает он. И покачнувшись, роняет оружие, и едва не падает сам. Тут Арамона вспоминает о «провинившемся»: - Сядьте, унар. Еще мне тут обмороков не хватало, вы не во дворце! И бормочет что-то о недодевицах. Интересно, помнит ли он про унара Иорама? Или такие есть в каждом выпуске?       В перерыве между вторым и третьим уроком к Эдварду подошел Роберт Лоу. До этого Эдвард и не замечал его почти. - У тебя кисти слабые, - сказал он, будто извиняясь. - И что? - сумрачно хмыкнул Эдвард. - Надо запястья перетянуть, тогда легче будет. Подожди. Он ушел и вскоре вернулся, неся в руках две полотняных полосы. - Завтра я помогу тебе перевязать руки. Надолго нельзя, но на первый бой хватит. Эдвард поначалу отнесся с недоверием к помощи Роберта. Хотя в чем-то он был прав – руки у Эда были слабые. Да и дома слишком матушка его нежила и кутала все детство.       Оскар родился на десяток лет раньше, и потом у четы Феншо долго не было еще детей. Несколько раз матушка рожала, но младенцы умирали или в утробе или в первые дни после рождения. Неудивительно, что когда родился и выжил Эдвард, его берегли, как хрустальную статуэтку. Оскар не вмешивался поначалу в это тепличное воспитание, а потом матушке доказать что-либо было сложно. Аделаида Феншо знала, что есть два мнения – её и неправильное. К тому же Эдвард и впрямь рос болезненным и слабеньким. И ездить верхом и фехтовать начал позднее сверстников, особенно южан, у которых дети садятся верхом и берут в руки оружие, едва научившись ходить. Неудивительно, что теперь капитан Арамона прочит юному Феншо последнее место в выпуске. А это – позор! И что скажет брат?       Наутро запястья Эдварда были туго перетянуты. Странно, но неудобства это не вызывало. Да и противником сегодня был Арно, тот фехтовал на порядок лучше самого Эдварда, но не использовал подлые приемы. И вот - то ли удача улыбнулась, то ли эти полоски ткани на руках придавали уверенности, но шпага уперлась кончиком в плечо Арно. - Браво! – улыбнулся поверженный противник, - это победа. И улыбался так, словно победил он сам. - Спасибо, - от души поблагодарил Эдвард Роберта, когда возвращал повязки. - Да не за что. Ты сам возьми старые простыни, можно попросить у слуг, за пару суанов. Это меня мой ментор по фехтованию научил. Он не был прекрасным фехтовальщиком, но зато отличным учителем. И Эдвард с ним согласился.