Любовь в двух мирах

      -А-ну, просыпайся! Ты погляди, ему через пару часов подыхать, а он дрыхнет как убитый！- охранник так громко рассмеялся собственной шутке, будто это было самое веселое, что он когда-либо говорил в своей жизни.       Быстро схватив Барти под руки, два охранника, которые должны были провести парня по маршруту от камеры до места казни, волоком стащили его с пыльной, проеденной клопами софы.       Сразу после того как всем стало известно, что Барти является Пожирателем Смерти, его отвели под суд, за которым последовало справедливое решение признать его виновным и приговорить к смерти через поцелуй дементора. Казнь должна был состояться на острове, куда Барти определили как наиболее опасного преступника, которого, как посчитали министры, больше нельзя было продолжать держать в обычной профилактивной камере. Короткое время, отведенное для того, чтобы к его казни успели подготовить все необходимое, парень провел в борьбе и, хотя и не привык действовать без волшебной палочки, которую ему сломали пополам, проявлял себя яростно, бросался на стены решетки и царапал стены, неспособный признать, что это абсолютно бездейственно против самой охраняемой, неприступной тюрьмы мира. Ему казалось, что уже скоро он сойдет с ума, и, чтобы никому не достаться тем, кем он являлся (а именно несумасшедшим), даже старался сделать это, играя в гляделки с проплывающими мимо клетки дементорами. Полностью вымотавшись, Барти упал на софу только на пять минут, чтобы с новыми силами продолжить пытаться делать хоть что-то, но сам не заметил как заснул. Он проспал последнюю ночь в своей жизни.       Громко разговаривая, охранники тащили Барти за скованные руки по темным влажным коридорам. Барти с трудом разлепил склеенные сном глаза. Уже смирившись и молча ожидая отведенной ему участи, парень кое-как переставлял ноги, стараясь не поднимать глаз, не видеть того что с ним происходило, пока перед ними не появилась маленькая неприметная дверь, охраняющая потайной ход, через который выводили всех преступников.       Поднявшись вверх на три маленьких ступени, один из охранников с силой потянул ржавую ручку-колесо, ответившую недовольным скрипом. В узкий коридор ворвался жесткий ледяной ветер, режущий лицо, и Барти инстинктивно закрылся, подняв руки и забыв что на них были надеты наручники.       -Не двигайся! - встрепенулись охранники, увидев шевеление преступника, и, смутившись собственному испугу, грубо потащили Барти дальше, выталкивая его из коридора.       Оказалось, что за дверью их ожидала целая свита провожающих, состоящая из пяти таких же крепких мужчин. Поздоровавшись с ними и подтолкнув Барти к выходу, охранники оперативно передали заключенного под ответственность этой свиты, чья суть работы заключалась в том, чтобы благополучно довести приговоренных до места их казни, не дав им возможности воспользоваться ни одной из своих хитрых уловок, чтобы отсрочить свою смерть, которая все равно на этой территории была бы для них неизбежна.       Они шли вдоль полукруглого ограждения, выстроенного для того чтобы дементоры не окружали обреченных раньше, прежде будет сделан финальный знак, выражающий разрешение отдать заключенного на растерзание. Быстро переставляя ноги, подталкиваемый ветром, не перестававшим дуть ни на секунду на этом острове, и всегда дувшим в одном направлении (такое поведение стихии было вызвано мощным заклинанием, чтобы в случаях побега преступникам было сложно бежать против сильного воздушного потока), Барти на мгновение вспомнил, что три дня не выходил на улицу. Раньше парень никогда не проводил так много времени в четырех стенах, и за это время он будто отвык от природы. Его глаза слезились так сильно, будто он в первый раз вышел на холод и был совсем не способен переносить его.       Было действительно холодно. Если Барти и думал о своей смерти, так только о том, будет ли он также чувствовать холод, когда первый подобравшийся к нему дементор высосет из него душу, и если да, будет ли при этом хотеть согреться? Вряд ли, ведь поцелуй лишит его человеческих чувств. Или он захочет согреться подсознательно, но не будет ощущать этого на эмоциональном уровне? На эти вопросы никто бы не смог дать ему ответ.       Послышались новые голоса. Их уже ждали. Они в последний раз повернули, и Барти взглянул на последние человеческие лица, которые ему суждено было увидеть перед тем, как черное, не имеющее облика лицо медленно склонится, приблизится, без всяких романтических чувств коснется его губ.       Мадам Миллисента Багнолд и Руфус Скримджер, раскрывшие тайну Барти, а также Гроган Стамп, Артемисия Лафкин, Фэрис Спэвин, Нобби Лич и Пий Толстоватый явились удостовериться в том, что приговор для Крауча-Младшего точно будет исполнен собственной персоной. Министерство прибыло в полном составе, все, кроме Бартемиуса Крауча, просто не пожелавшего прибыть и оставшегося решать кипу своих нескончаемых дел. Обычно он сам приезжал проследить за исполнением приговоров в компании Мадам Багнолд, Скримджера, Стампа и Спэвина, в то время как роли обязанностей остальных были немного другими, и они оставались в Министерстве. Но Бартемиус решил, что, лично вынеся сыну приговор, итак исполнил свой долг и, уставший чувствовать позор, разочарование и потерю взлелеянных, возлагаемых на сына надежд, для своего же блага хотел как можно скорее оставить эту историю, в то время как коллеги беспокоились о состоянии мужчины и о том, что он не поехал с ними. Они будто не понимали, как дементор сможет поцеловать Барти без его присутствия.       -Привели？- кивнула Миллисента, взглянув на наручные часы. Провожающие справились как всегда вовремя, они еще ни разу не опоздали ни на минуту за все время своей стабильной работы. - Тогда снимайте с него наручники, ребята.       Двое мужчин, стоящих по бокам от Барти, поспешили завладеть инициативой, чтобы освободить преступнику руки. Перед смертью заключенным всегда освобождали руки, и Барти задался вопросом: для чего? Это не было похоже на то, чтобы преступникам хотели дать последнюю возможность на спасение, и скорее выглядело как ирония, злая шутка. Даже с волшебной палочкой никто бы не смог бесконечно противостоять тому скопищу дементоров, что водилось на острове, не говоря уже о том, что палочки осужденных разламывали пополам сразу после вынесения смертного приговора.       -Живее! Подтолкните его! - повернув задвижку, скомандовал один из провожающих, когда Барти, как и было ожидаемо, не поспешил выйти за выдвижную стену, отъехавшую перед ним в сторону.       Чья-то рука уперлась Барти в спину и толкнула его вперед, заставив его пройти пару метров. Еще пару метров он прошел уже сам через страх и опасения. Так трусливые дети делают свои первые шаги под надзором родителей, понимая, что рано или поздно их все равно заставят их этому научиться.       -Может стоит просто вышвырнуть его? А давайте. Так проще и быстрее. Идет кое-как, - стали раздаваться недовольные бормотания провожающих, но при министрах никто бы не позволил себе выкинуть узника за стену до того момента, пока он в открытую не выказал свой отказ или пока его нежелание повиноваться не затянулась настолько, что ни у кого больше не хватало терпения.       Барти увидел какую-то тень и тут же остановился. Это был дементор? Чувство самосохранения не давало ему двигаться дальше. Здесь, в компании презирающих министров и работников Азкабана, недовольных тем, что он никак не решался послушаться и отдаться в руки смерти, что, по их мнению, было для него более чем справедливо, Барти чувствовал себя гораздо комфортней, чем в компании бездушных тварей в капюшонах, не имеющих чувств и выполняющих свои действия только по инерции, тварей, единственным инстинктом которых было набрасываться на людей и высасывать из них жизнь, что не приносило им ни пользы, ни удовлетворения.       Ветер подул сильнее, и кожа Барти покрылась такими противными мурашками, что ему захотелось их стряхнуть. Было похоже, что и остальные почувствовали то же самое.       -У меня уже яйца замерзли здесь стоять! Шевелись, Крауч! Будешь продолжать ломаться, строя из себя целку, и я лично выкину тебя, мальчишка! - не выдержал самый нетерпеливый провожающий. С того дня, когда мужчина в первый раз встал у ворот, он каждый раз видел одно и то же, и, раз очередной преступник, которого он воспринимал уже скорее как мертвого, чем как живого, ничем не собирался его удивить, не хотел тратить на него ни минуты больше положенного времени.       Его угроза никого не оставила равнодушным. Миллисента сморщилась от грубой речи, мужчины переглянулись, улыбаясь услышанным грубым словам, а Барти был вынужден ускориться, но вскоре снова замедлил темп. Он увидел их.       -Мальчишка, я возьму тебя за твою плешивую шкирку...       Барти потянулся ногой и аккуратно соступил с каменного пола на твердую, непокрытую травой землю. Стену тут же стали задвигать, возвращая ее на место и оставляя парня наедине с его проблемами. Барти увидел, как впереди, у самого озера проплывали дементоры, черные, будто одетые в длинные мантии, с капюшонами на голове. До этого Барти видел дементоров всего несколько раз и даже с легкостью справился с парой из них, использовав магию, но на этом темном, холодном острове, где их было много и они были везде, победить их даже с палочкой было невозможно. Казалось, что эти существа родились здесь, что сам остров породил их. Это производило такое жуткое впечатление на всех обреченных преступников, что они смотрели на приближающиеся к ним черные фигуры, как завороженные. Многим так и не удавалось опомниться и приступить к борьбе за последние секунды жизни. Но Барти все же смог оправиться, хотя и не сразу заметил, что стоит не шевелясь вот уже полминуты. За последние дни он испытал слишком много злости и грусти, и дементоры, почуяв заряд его вкусной отрицательной энергетики, сразу оборотились к нему. Каждому из них захотелось получить эту пищу.       Повернув в сторону, с которой, как и со всех других сторон, надвигались дементоры, он побежал навстречу к ним, в чем совершенно не было никакого смысла. Но больше бежать было некуда, они уже окружили его. От спешки и нарастающего страха сердце Барти подскочило к самому горлу и стало так сильно биться, будто ему было там больно и тесно. Дементоры плотнее сжимали его в свой круг. В нетерпении они уже начали протягивать свои костлявые руки. Почти добежав до первого ряда существ, Барти дернулся и побежал обратно. Они были уже совсем близко, и Барти, с ужасом понимая безнадежность своего положения, сел на землю, спрятал голову в коленях, накрыв ее руками, и зажмурил глаза.       Возможно, поцелуй дементора был для него не так уж и страшен. Дементор просто собирался высосать всю радость из его души, поэтому, если бы Барти сейчас был способен логически мыслить, то пришел бы к заключению, что терять ему нечего. Сочетание слов «смертная казнь» было условным названием приговора для таких преступников как он. На самом же деле, после поцелуя теоретически он будет жив, продолжит ходить по острову до своей естественной смерти и не будет чувствовать ни обиду за себя, ни скуку в компании этих черных фигур: сейчас одна из них просто лишит его всех человеческих эмоций.       Будто стало еще холодней. Барти почувствовал, как его лицо поднимается кверху, хотя к этому не применяли никаких действий. Дементоры наклонялись, приближаясь к нему, к его губам. Повис вопрос: кто же из них коснется его первым? Вскоре Барти не видел уже ничего, кроме темноты, скрывающейся под капюшоном. Он словно погрузился в нее, и вокруг была только она одна, а потом осужденного ослепил яркий белый свет, и он опрокинулся назад, схватившись за глаза.       -Крауч! Ты что ли? Все еще жив? Никогда бы не подумал!       Барти еще не мог разглядеть, что изменилось, и понять, почему он и вправду еще не превратился в «овощ», но узнал голос и того, кто с ним говорил.       -Макнейр? - прохрипел Барти и повторил его фамилию еще раз, только громче.       То, что происходило вокруг Барти, не поддавалось объяснениям. Все небо заполонили сидящие на метлах волшебники, и, громко выкрикивая заклинания, рассеивающее темноту большими яркими вспышками, отпугивали черных фигур в капюшонах. Он по-прежнему находился на острове, но дементоры уже не были так близко, и, хотя все еще продолжали к нему подбираться, их атаковали прежде чем им удавалось до него добраться.       -Макнейр, Макнейр, кто же еще! Вот уж не думал, что ты жив, - повторил Макнейр, взмахивая палочкой и защищая Барти.       Продолжая лежать и озираться по сторонам, Барти мельком пробежал глазами по лицам некоторых и узнал в них Пожирателей.       -Что происходит. Что вы все тут делаете?       -Освобождаем узников Азкабана. В тюрьме успело накопиться много талантов, сейчас они как никогда нужны Темному Лорду, - успевая отвечать, Макнейр продолжал отгонять дементоров.       Послышался шум и новые крики. Служителям Азкабана стало известно о появлении Пожирателей. Они сбегались со всех сторон, выскакивая из всех секретных ходов тюрьмы.       -У тебя нет палочки. Ты бесполезен. Я отдам тебе свою метлу.       Спрыгнув на землю, Макнейр протянул метлу Барти и продолжил сражаться, крутясь вокруг своей оси, не давая к себе подступиться. Барти недоуменно крутил метлу в руках, не понимая, что должен с ней делать. Понеслась раздача распоряжений:       -Держи Крауча! Кто-нибудь один, возьмите его, он безоружен, а остальные, гоните ублюдков с острова!       -Ну что ты стоишь, Крауч! Вали с острова, у тебя в руках метла, придурок! - заорал Майнер, увидев, что Барти все еще переминается с ноги на ногу позади него.       Наконец осознав, что у него появилась реальная возможность сохранить себе жизнь, Барти будто за секунду протрезвел. К нему вернулась способность соображать и он, закинув ногу за рукоятку, взмыл вверх, стремительно направляясь в сторону озера, не оборачиваясь назад. Пожиратели вполне могли справиться с порученным им заданием сами, ему же нужно было скрыться и поскорее оправиться от того, что с ним происходило, чтобы когда-нибудь вернуться в их ряды, так как теперь ему в этом мире больше нигде не было места.       Барти и сам не знал, куда направлялся, но упрямо набирал скорость, чтобы скорее пересечь это озеро и, опасаясь возможной погони, иногда отклонялся в сторону, меняя свой маршрут.