10 месяцев спустя
Перезвон колокольчиков над дверью в «Бергис» так часто переливался над ухом, что мне стало казаться, это часть веселенькой песни, которую крутили по радио. Женщина, стоявшая в очереди передо мной, отошла, и я сделала шаг к прилавку. — Два моккачино, пожалуйста. Девушка за стойкой засуетилась, забирая у меня из рук купюры, а я глянула в зеркала за ее спиной. Потянулась и стащила резинку с волос, которые стянула для удобства на занятиях. Пряди рассыпались по плечам, я убрала за ухо, и тогда в зеркало увидела сидящего за одним из столиков знакомого. — Спасибо, — улыбнулась я, забирая кофе. Я хотела пройти мимо, но все же не смогла, бросила взгляд на тянущего черный кофе за столиком человека и остановилась перед входом. — Привет, Брайс. — А, — поднял взгляд он. — Роксейн… Привет. Ты чего здесь? Почти сразу опустил его обратно в стол. Брайс теперь лицом особенно не светит, так себе у него после столкновения с рэндалловыми железными кулаками видок. Я спрятала улыбку. — Люблю кофе из «Бергис», — передернула плечами я. — Да и по дороге. — Проведаешь свою мамашу? — спросил Брайс, болтая ложечкой кофе. — Передай ей от меня привет, — поджала губы в улыбке я и толкнула дверь. На улице, несмотря на холода, вовсю светило солнце. Я сбежала вниз по ступенькам к тротуару, где меня уже ждал, как и всегда, мой рыцарь-водитель в идеально подогнанном костюме. — Это тебе, — протянула я кофе. — Без сахара. — Ты меня балуешь, — улыбнулся Стюарт. — Заедешь домой? Или сразу в центр? Остановившись на тротуаре и отпив кофе, я окинула взглядом улицу. — А знаешь, загляну-ка я к матери. Стюарт не спорил, просто сел в машину и бесшумно проехал вместе со мной несколько метров до входа в мой прежний дом. Я дошагала неторопливо, попивая моккачино, греясь на солнце, а на подходе к лестнице увидела старую картину. Мать сидела на ступеньках, курила и лакала что-то из банки. Я остановилась, а она еще несколько секунд не обращала внимания на мои кожаные ботинки, капронки и длинную юбку из шелка с пояском. Люди, которые выглядели так, как я сейчас, никогда не тормозили по ее душу. Наконец взгляд метнулся на мое лицо, мать неуверенно отставила банку и сразу засверлила глазами Стюарта, уже вытянувшегося в струнку возле машины позади меня. — Ишь ты, — бросила она наконец. — Теперь эскортницей работаешь? Бедняга даже не знала, как выглядят эскортницы. Я улыбнулась. — Нет, мам, — пожала плечами я. — Я теперь учусь. В колледже, настоящем. Она подняла взгляд так, что я сразу поняла — ни секунды не поверила. — На кого это? И откуда деньги? — Буду коррекционным педагогом, — сказала я, отпив кофе. — А деньги дал мой парень Рэндалл. Вот, глянь-ка. Я вытащила из сумки визитку и протянула ей. Мать покосилась недоверчиво, не решаясь взять. — У нас реабилитационный центр, — пояснила я. — Пока только с калеками работаем, но скоро откроется отделение для зависимых. Ты возьми-возьми визитку. Сохрани. Мать взяла, скорее на автомате, чем осознанно, но я выпрямилась, снова отпив кофе, и картонка зависла в воздухе, зажатая сухими пальцами. — А матери-то могла бы и помочь, раз сама устроилась, — вытащив сигарету изо рта, наконец проговорила мама. Я допила моккачино и выбросила стаканчик в мусорку за ее спиной. — Понадобится помощь — телефончик на обороте, — кивнула я. — Очень рекомендую. Стюарт услужливо открыл для меня дверцу — он всегда делал это, если требовалось меня смутить, я взялась за нее и обернулась на мать в последний раз. Ей стоило бы это сказать, но… я уже привыкла, что все самое важное стоит говорить себе самой. — Дея бы мной гордилась. Мать подняла голову, провожая взглядом то, как я сажусь в машину, Стюарт закрыл дверцу, добрался на водительское сидение, завел мотор. Я откинулась на спинку и взглянула последний раз на маму, сидевшую на ступеньках. Машина тронулась, а она так и не произнесла ни слова.***
Реабилитационный центр, из-за которого я и Рэнди вот уже полгода толком не высыпались и стерли несколько пар обуви, вопреки моим шуткам, на офис Тони Старка не походил. Это было светлое, просторное здание из двух этажей, с низкими уютными потолками и цветами на подоконниках. Выйдя из машины, я поспешила, оставив Стюарта с кофе, а по дороге поглядела на подаренные Рэнди часы. Все, что меня окружало теперь, было связано с Рэнди. Учеба, на которую он заработал, квартира, где мы жили, почти все шмотки, что я носила. За работу, что я выполняла в центре, пока не платили, так что приходилось позволять себя баловать. Под грифом секретно: это оказалось не так уж и сложно. Только тс-с! Что уж тут говорить, сказка о современной золушке и ее безруком принце оказалась на удивление счастливой. Я думала, чтоб залечить все мои раны, понадобится несколько лет, но на поверку очень скоро стало совсем легко. В какой-то из моментов, когда уставшая я заехала с учебы в особняк в Уэст-Оуке, привычно поздоровалась и бросила вещи, я вдруг поняла, что я дома. Засуетилась Кая, которая купила мне какие-то топы на выставке последней коллекции Гуччи (или Гесс?) и требовала у меня все их померить, потому что она все выбирала на глаз; пришел из кабинета затраханный, как всегда, Дрю, сунул мне в руку пачку шоколадных конфет, которые ему привезли из Европы, и сказал, что ему невкусно. Запричитала прибежавшая с улицы Верри, которой позарез нужно было показать мне два вида грунтовой дорожки для сада, потому что они опять поспорили с Маркусом. А я лишь поймала себя на мысли, что все происходящее уже привычно. Привычно, что мне спокойно, а вокруг есть люди, для которых я почему-то важна. Привычно, что, кажется, уже не хочется говорить это «почему-то». Поднявшись в холл центра, я пробежала по коридору и вошла в главный зал. Я едва не опоздала, но главного все-таки не пропустила. Сегодня в этом просторном помещении собралось немало народу — мы первый раз анонсировали новый корпус для прессы, и Рэндалл как идейный вдохновитель и главный трудяга должен был толкнуть речь. Он и вправду поднялся на символическую трибуну, постучал железным пальцем по микрофону и махнул присутствующим. — Всем привет, — раздался его голос из колонок. — Меня зовут Рэндалл, и у меня нет рук, все, наверное, уже заметили… Зал наполнился легкими смешками, я подошла поближе с самого краю, остановившись у колонны. — Когда происходит что-то плохое, самое важное — это люди, которые могут помочь, — продолжил Рэндалл. — Мы все здесь именно потому, что мы — люди, которые хотят помочь, и это нас объединяет. Я могу на своём опыте сказать — это не просто важно. Это спасает жизнь. Я несколько отвлеклась от речи, разглядывая его — Рэнди совсем не изменился за этот год, а все же… что-то было в нем иное. Воинственный взгляд, чистый, светлый, полный внутренней силы. — Я редко говорил спасибо моим родным, наверное… никогда даже, но они сделали нечто невероятное для меня. Они все мне отдали: покупали лучшие протезы, терпели мои капризы, месяцы лечения — они фактически вернули меня к жизни. Никакие слова не выразят, как сильно я благодарен за это. Рэндалл, кажется, должен был выучить речь, но… о чем мы, Рэндалл и «выучить»? Он бы даже с листа ее не прочел. Я улыбнулась. Нет уж, у этого безграмотного мерзавца был только один выход — говорить от сердца. — Но есть ещё один человек, без которого я бы тут не стоял сегодня, — вкрадчиво проговорил Рэнди. Я улыбнулась. — Это… в общем, это одна девушка. Она появилась и… она вела себя ужасно, постоянно шутила над моими руками, и поначалу это было жутко мучительно! Когда беда случилась со мной, я не принимал себя, думал, что, если хотя бы слово скажу о том, чем я стал, у меня язык отсохнет… Но однажды я открыл рот и посмеялся вместе с ней. И это… что-то во мне возродило, наверное. Я понял, что я, может быть, не только калека, которого теперь вечно будут жалеть. Пускай в этих словах и не было ничего особенного или нового, но у меня застучало в груди с удвоенным ритмом. А я лишь сделала вдох и позволила себе это почувствовать. — Она изменила все. Все то, что мы создали здесь — ее заслуга, — подытожил Рэндалл. — Это она научила меня быть тем, кто я есть сейчас и кем становлюсь рядом с ней каждый день. Мне никогда не выразить ей всей моей благодарности, но я все равно буду стараться… Я желаю каждому, кто столкнулся с несчастьем, чтобы рядом был тот, кто сможет не только поддержать — а вдохновить на новую жизнь. Новые руки у меня уже не вырастут, да… но зато у меня выросли крылья. Послышались аплодисменты, народ потянулся к трибуне что-то спросить, я терпеливо выжидала у колонны, пока Рэнди не выбрался из толпы, заметив меня. — Ох, какой роскошный вид, — всплеснул руками он, подходя. — У меня, как обычно, нет слов. — Ну ты там уже неплохо сейчас сказал, — недвусмысленно поджала губы я. — Значит, крылья? Это очень мило. — Ну да, это и должно было быть мило, — пожал плечами Рэндалл, обнимая меня за талию. — Но ты же не знал, что я слышу, — нахмурилась непонимающе я. — Ну-у, вообще-то… где-то на словах про язык я тебя заметил. — Рэндалл! — расхохоталась я. — Так что все последующее было целенаправленно для тебя, — самодовольно кивнул он. Тут же получил тычок в ребра, а стоило Рэндаллу согнуться от неожиданности, как я цепко схватила его за шею и поцеловала. Оторвавшись от меня, справедливости ради, не сразу, Рэндалл выудил с жужжанием что-то из кармана брюк. — Что это? — Ты не помнишь? — удивленно вскину брови он. — Ровно год назад одна жутко бестактная особа вторглась ко мне в дом и отпустила какую-то ужасную шутку про мои руки, которых нет. Я невольно рассмеялась, открывая маленькую картонную коробочку и обнаруживая в ней аккуратный золотой браслет с одним лаконично сверкающим камнем. — У меня ничего для тебя нет, — выдохнула я, надевая браслет и с грустью глядя на Рэнди. — Как это ничего? — удивился он. — А как же все это? Он махнул рукой вокруг себя и, улыбнувшись, привлек меня к себе, тепло обнимая и целуя в висок. — С каждым днем я люблю тебя все больше, — услышала я его шепот и улыбнулась, закрыв глаза. — А я тебя. Вокруг как будто и не было никого, но, когда волна неожиданной нежности схлынула, я вспомнила, что у нас сегодня важный день. По залу копошились журналисты местных изданий, немногочисленные работники центра, а главное — наши пациенты. Все те, кто был в центре, собрались на фуршет: у наших бедняг поводов для веселья в жизни было немного, так что любой интерактив пришелся бы кстати. Рэндалл пошел общаться с прессой, я по привычке собрала с одного из фуршетных столов мусор и, зажав его в руке, пошла через зал, когда кое-что заставило остановиться. В конце зала я увидела паренька на коляске. Совсем юный, не больше шестнадцати, он сидел, подперев ладонью голову, и смотрел на все происходящее с нескрываемым скепсисом. — Чего грустим? — поинтересовалась я, присев около него на корточки. — Если ты не заметила, у меня нет обеих ног, — раздраженно бросил он, не поворачивая головы. — Буду рад, если ты и прочие сверхпозитивные местные клоуны оставят меня в покое. А на моем лице лишь растянулась во весь рот уверенная улыбка. — Разбежался.Немного благодарностей… Каждый раз, как оканчиваю макси, подытоживаю его постом с благодарностями, а благодарить есть кого и есть за что — я в жизни не смогла бы справиться с таким большим объемом без поддержки моей секты и, конечно, моих читателей. Но в этот раз мне хочется поблагодарить не только читателей в общем, но и некоторых лиц в отдельности. Приношу огромную благодарность моим друзьям-максималистам. Эти люди выдерживали напых шуток про руки на протяжении ГОДА, можете себе представить? Целый год они терпели мой ор про Ро и Рэ, поддерживали меня, помогали советом и делом, поднимали мой боевой дух и не давали опустить руки (иф ю ноу вот ай мин). Огромное спасибо моим дорогим Мыши и Лисе — создателям моего мини-фэндома — за терпение и веру, за живительные пинки и, конечно, за самую большую коллекцию шуток про руки, которых у меня осталось еще на пару макси: D Спасибо Путнику, Полине и Насте — моим мотивирующим отзыверам и ждунам глав — за фантазию и теплые слова, которые всегда для меня находились, Доротее за ее поддержку, теории и за счастье обсудить с кем-то свой мир, солнышку Варягу — моему вдохновителю — за участие, конструктивную критику и, конечно, за ее фантастический талант воплотить моих ребят на бумаге, Вите за ее внимание, полезные мозговые штурмы и неоценимую помощь по правке глав. Спасибо Варе, Оксане, Карине, Хэлл и Насе — всем максималистам, кто своей поддержкой, интересом и вдохновением стал причастен к моему детищу. Я вас люблю, ребята! Ну и, конечно, как обойти стороной моих любимых читателей, которые на этот раз меня просто наповал сразили своей чуткостью и отзывчивостью. Спасибо Катерине Траум, которая поддерживала меня даже в трудные для себя времена, спасибо моим дорогим Янушке и Люмену за то, что были рядом, делились эмоциями и были опорой, спасибо Соне aka Cucu la Praline и Маше aka DWAE за невероятные отзывы, за эмоции и отдачу. Спасибо всем, кто был со мной на протяжении всех этих глав, скрываясь под никами Jade Broker, Демон Сакур, Dasha Nedo, ParadissRyan, Cavacco03, strrm, sharalexana, Satsang, Black Daffodil, крискрис01, Боярская Дочь, tanya1221, Zveird, спасибо всем, кто молчаливо тыкал в «Жду продолжения» и всем, кто просто прочел и прожил эту историю вместе со мной. У меня не хватит рук, чтобы обнять вас всех, но, слава богу, у Рэнди их целых 6, так что он мне поможет <3