We Just In Too Deep

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀10 апреля ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀18:34 —Выглядишь хреново,—открываю дверь и отхожу в сторону, впуская чем-то недовольного Маршалла домой. Ненавижу, когда приходится иметь дело с таким его настроением. С того дня, как мы помирились, он очень часто приходит ко мне, чтобы просто поговорить и побездельничать. Это уже стало нормой. Иногда, когда у Лесли бывает выходной, Маршалл пробирается в мою комнату через окно, чтобы спросить, не хочу ли я пойти на тусовку с парнями. Недавно я показала ему, кто такая Оливия, и у них был просто превосходный разговор! —Привет!—машу Маршаллу, когда выхожу из школы. Он стоит, прислонившись к машине и растерянно осматривает суетливую толпу людей. —Уроки длятся вечность?—усмехается он, обнимая меня. На нём огромная серая толстовка с потёртым принтом, кроссовки и чёрные штаны. Несмотря на то, что вся эта одежда более чем мешковатая, она подчёркивает его худобу. Такое чувство, что он просто надел первое, что сорвал со стула, когда поднимался с кровати. —Как человек, который провёл в девятом классе несколько лет, ты должен знать ответ. —Заткнись и скажи, когла выйдет эта сука. —Заткнись и скажи? —Блять, не действуй мне на нервы,—смеётся Маршалл, закатив глаза. —Она должна выйти через 5 минут. —Это она?—он указывает на высокую блондинку с огромными сиськами. —Это Хелен. —Вау, познакомишь нас?—смеётся Маршалл, провожая или, что более вероятно, раздевая её глазами. —Ты извращенец!—толкаю его локтем, слушая в ответ тихий смех.—У неё есть парень, и он занимается боксом. Всё ещё хочешь познакомиться? —Ты просто ревнуешь,—нахально ухмыляется Маршалл. —Нет, я просто не хочу тратить своё время и таскать тебе фрукты в больницу,—отвечаю с равнодушным отношением, после чего он притворно обижается и кладёт руку на сердце. —Это она?—он показывает на Молли Дэвидсон, самую известную шлюху в школе. Удивительно, что он не знает её. Она местная знаменитость. —Если я сказала, что Лив блондинка, это не значит, что любая девушка со светлыми волосами... Он пытается скрыть улыбку, и я замечаю, что его раздражает ожидание. —Это... —Маршалл, я скажу, когда будет она! —Я, вроде, снова с Ким, но как бы нет,—он садится за стол, пряча лицо руками. Первое время даже не знаю, что ответить. Поздравлять ведь не нужно? Достаю из холодильника две банки колы, затем накладываю блинов в тарелку. —Будешь?—протягиваю ему напиток, который он с радостью принимает, но от еды отказывается. Как всегда. —Я не голоден. Пожимаю плечами, бросая короткое «как хочешь» в ответ. —Классная пижама, кстати,—усмехается он, когда я бегаю по кухне в футболке и шортах с принтом уточек. —Заткнись,—сажусь напротив него.—Так насчёт вас с Ким. Это хорошо или...? —Я не знаю. Она пришла два дня назад и начала извиняться, а я просто... Не знаю, как, но... Она манипулирует мной с помощью секса. —Маршалл, я ем!—возмущённо восклицаю я, указывая на тарелку с едой. Я не хочу представлять двоих людей в постели, когда сижу за столом. Я не хочу делать это в принципе. —Что? Ты сама спросила!—заявляет он в свою защиту. —Может, вам действительно стоит попробовать ещё раз?—неуверенно предлагаю я. —Я сказал ей, что не хочу этого. —Тогда в чём проблема? —Мы переспали. —Маршалл! —Я в дерьме,—вздыхает парень, проводя рукой по лицу. Маршалл садится смотреть игру по телевизору, а я делаю домашнюю работу по английскому. Нам нужно написать сочинение о том, что такое выбор. Выбор—основа любой свободы. Это внутренняя борьба, иногда способная определить нашу дальнейшую судьбу. Это состояние неопределённости, колебание между десятками вариантов, среди которых необходимо найти верный. Он основывается на наших возможностях, стремлениях, желаниях, потребностях и целях. Каждый из нас вынужден задумываться над тем, чему отдать предпочтение, а от чего вовсе отказаться. Мы сталкиваемся с проблемой выбора настолько часто, что она уже стала неотъемлемой частью нашего существования. Послушать своё сердце или разум? Высказать свою точку зрения или промолчать? Надеть эту синюю юбку или пойти в брюках? Попросить помощи или попробовать сделать что-либо самостоятельно? Наша жизнь—это решения, которые мы принимаем, а эти самые решения зависят от выбора. Но важно совершать выбор, учитывая не легкость пути, а его значимость. Мы можем пойти дорогой без камней и никуда не прийти, а можем выбрать тенистую тропу с неровностями и найти клад. —Шерил?—зовёт меня Маршалл из гостиной. —Да? —Не хочешь погулять? Иногда выбирать не приходится... ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀20:12 Подъехав к какому-то парку, в котором уже, видимо, давно никого не было, Маршалл тормозит. С детским интересом в глазах оглядываюсь по сторонам. Лёгкий ветер путается в волосах, мигающий свет редких фонарных столбов повторяет очертания тел, а их гудение заставляет кожу покрываться мурашками, листья, рассыпанные по дороге, с шелестом куда-то убегают, какой-то пустующий круглосуточный магазин, в котором явно никого нет, напоминает своей атмосферой те, которые показывают в фильмах о приключениях подростков. —Где мы? —Я не знаю,—усмехается он, шагая вперёд, пока я пытаюсь угнаться и жалею, что не оделась теплее. Ему не холодно? —Ты можешь медленнее? —Ты можешь быстрее? —Я пытаюсь! —Я жду,—смеётся Маршалл, остановившись, чтобы дать мне догнать его, после чего слабо толкает, наблюдая за тем, как я стараюсь не упасть. —Эй!—схватив его за руку и сумев сохранить равновесие, в ответ толкаю его, но он даже не сдвигается с места. Рассмеявшись, Маршалл не рассчитывает силу и снова пихает меня, и я, поскользнувшись о свою же ногу, падаю в траву, пачкая одежду. Моя сумка летит вместе со мной, а её содержимое тут же оказывается снаружи. —Маршалл!—я предпринимаю попытки подняться, но его громкий смех словно не даёт собраться и сделать этого. —Вставай уже,—он протягивает левую руку, а правую прячет в карман брюк. Всё-таки, сегодня достаточно прохладно. Хватаю его за запястье и с дьявольской улыбкой на лице резко тяну к себе, не давая ему ничего сообразить. В следующую секунду он уже летит на землю, матеря мою хитрую задницу всеми существующими и несуществующими словами. —1:1!—радостно выкрикиваю, когда Маршалл уже валяется в траве, разглядывая небо со снисходительной улыбкой на лице. —2:1,—поправляет он, начав тащить меня за ноги по земле и слушая мои полные угроз крики. —2:2!—пинаю его, не желая мириться с проигрышем. Поднимаюсь, слегка отряхиваю рукава его толстовки, которая осталась у меня с марта, и куда-то убегаю, пытаясь не заблудиться в незнакомом месте. —У тебя тридцать секунд!—он запускает обратный отсчёт и прячет руки в карманах. Забегаю в какое-то помещение, похожее на будку для фотографий и зажимаю рот рукой,когда слышу приближающиеся шаги. —3:2!—Маршалл врывается внутрь, вызывая у меня разочарование. Мог бы и поддаться! —Ты лживый ублюдочный идиот,—обиженно заявляю я.—Ты сказал, что у меня тридцать секунд, а прошло максимум пятнадцать,—затеваю небольшую игру, подключая актёрское мастерство. Не зря же я ходила в театральный кружок в седьмом классе! —Прости, сбился,—усмехается он.—Я не хорош в математике. Не просто же так я вылетел из школы,—шутит Маршалл в оправдание. Я не отвечаю ему, желая посмотреть, каким будет его поведение, когда он решит, что я на самом деле обиделась. Молча выхожу и иду в случайном направлении, игнорируя его вопросы и требования остановиться. Вкладываю нереальные усилия в попытки не засмеяться над его растерянностью в этой ситуации. —Что случилось? Я что-то сделал?—тихо спрашивает он, догоняя меня и вставая передо мной, чтобы заблокировать мне путь.—Эй? Оставляю его без ответа и, обойдя, молча продолжаю свою миссию. У меня будут проблемы, когда он узнает, что я разыгрываю его. —Что не так?!—слышу неподдельное раздражение в его голосе. —Ты полон дерьма, вот что,—безучастно отвечаю я, ни на секунду не замедляясь. —Объясни. Маршалл догоняет меня и хватает за запястье, чтобы остановить. —Это потому, что я не дал достаточно времени? —Отвали,—резким движением отрываю его руку от себя, следя за сменой эмоций на его лице. —Блять,—раздражённо вздыхает он.—Я даже не понимаю, что я сделал не так. Это последняя капля. Я начинаю смеяться и прятать лицо руками. Его так легко вывести из себя. Это невероятно. —Что смешного? —Маршалл, ты такой глупый. Твоё лицо было бесценно! —Сука. —Ты иногда такой милый. —Повтори. —Что повторить? —Ты знаешь. —Иногда ты милый? Он отрывает меня от земли и перебрасывает через плечо, неся к какой-то детской площадке. Я бью его по спине, угрожаю, требую отпустить и царапаю спину. —А теперь слушай меня,—он кладёт меня на траву в том же месте, где мы лежали ранее, и держит мои руки у меня над головой.—Если ты ещё раз назовёшь меня милым, я закопаю тебя здесь,—он кивает в направлении какого-то дерева с самодовольным выражением лица. —У меня затекли руки,—ною и пихаю его коленом. —Я отпущу тебя, если скажешь, что поняла меня,—Маршалл нависает надо мной, даже не понимая, какие эмоции это вызывает. Волнение, неуверенность, азарт и желание. Я никогда не скажу ему этого, но с каждым днём становится всё труднее и труднее играть его друга. Он мне нравится. —Я поняла тебя, милашка,—как только этот комментарий срывается с моих губ, он начинает щекотать меня, заставляя извиваться и плакать.—Маршалл!—молю его остановиться. —Даю тебе ещё один шанс,—несимметричная улыбка появляется на его лице, когда он отпускает мои запястья. —Ты плохой,—отталкиваю его и рассматриваю следы на своих руках. Они такие красные, что кажется, будто мы боролись. —Так бы сразу,—усмехается он, помогая мне встать. —У меня руки болят,—прожигаю его обвиняющим взглядом, стараясь не улыбнуться из-за резкого изменения его настроения. От веселья не осталось и следа. Он такой забавный, когда уверен, что сделал что-то неправильно. —Чёрт, прости, я не хотел делать больно,—смущённо бормочет Маршалл, делая шаг ближе ко мне, чтобы оценить ущерб. —Но ты сделал!—разыгрываю беспроигрышную карту жертвы, сохраняя невозмутимое выражение лица. —Мне жаль. —Маршалл, я шучу,—хихикаю, когда он смотрит на меня этим «лучше беги» взглядом.—Я же говорила, что ты бываешь милым!—заявляю провоцирующим тоном, медленно шагая назад и готовясь отступить в любой момент. —Ты... —Нет! Стоп!—выставляю руки вперед, блокируя путь этому ублюдку. —Сука, я предупреждал тебя!—говорит Маршалл немного жутким голосом, вступая в мою игру и преодолевая мою сомнительную защиту. Не скажу, что я разочарована в её надёжности. Я, вроде как, ожидала, что это не поможет. Развернувшись, начинаю убегать от него, но он тянет меня назад, не выпуская из кольца своих рук. —Я изнасилую тебя, затем разрежу твоё тело на куски и закопаю по всему периметру, ясно?—шепчет он мне прямо в ухо.—А потом нарисую карту и помечу крестами места, где будут лежать твои внутренности,—угрожающе объявляет Маршалл, заставляя всё во мне перевернуться. Ему нужно быть актёром. Я должна импровизировать, пока это не выглядит так абсурдно. —Ты не сделаешь этого,—самодовольно шепчу я. —Почему это? Мой ответ не заставляет долго себя ждать. Наступаю ему на ногу и, пока он корчится от боли, отталкиваю его и начинаю бежать. —Плохая идея,—кричит он вслед. Оборачиваюсь, чтобы показать ему средний палец и гордо исчезнуть с поля его зрения, но цепляюсь одной ногой за другую и падаю, хватаясь за воздух. Дерьмо. —У тебя был такой шанс, а ты его просрала,—смеется он, подбегая ко мне и поднимая с земли, чтобы снова запереть меня в своей хватке. Но у меня есть план лучше... —Маршалл?—невинно зову его. Господи, это так глупо. Мы просто разыгрываем какую-то сцену из дешёвого детективного фильма посреди безлюдного парка. —Для я тебя я мистер Мэтерс,—шипит он, толкая меня туда, где мы стояли перед моей корявой попыткой побега. —Мистер Мэтерс?—усмехаюсь я, и то же самое делает он. —Это так чертовски горячо,—издевается Маршалл, сдерживая улыбку и пытаясь не отклоняться от «сценария», выстроенного в его больной голове. —Могу я кое-что сказать? —Это будут твои последние слова, Тесс. Давай. Не используй моё второе имя, придурок. —Прости меня,—бормочу я, повернувшись к нему лицом и делаю глубокий вдох, готовясь к тому, что будет дальше. Это безумие. —За что ты...—не дав ему договорить, слабо ударяю его коленом по животу, но он хватается рукой за промежность и падает на землю.—Чёрт!—начинаю паниковать, понимая, что, скорее всего, ударила его совсем не по животу. —Господи, я не хотела, правда, Маршалл, я думала...—прервав мой бред, он отталкивает меня от себя и нависает надо мной. Победная улыбка мелькает на его лице, когда я начинаю возмущаться за то, что он обманул меня. —Сукин сын! Я испугалась, что так никогда и не увижу твоих детей! Лживый мудак!—смеюсь я, пытаясь оторвать его руки от своих. —Ты такая сука, Шерил,—усмехается Маршалл, садясь рядом со мной и старается сдерживать себя, чтобы не засмеяться. —Для тебя мисс Ривер,—мне всё равно, если это звучит слишком высокомерно. —Вы такая сука, мисс Ривер. Просто закатываю глаза и поднимаюсь на ноги. —Теперь мои вещи грязные,—бормочу я, отряхивая толстовку. —Но это мои вещи,—он поднимает бровь, а я просто толкаю его в плечо. —Это уже не твоё, не трогай,—бью его по руке, когда он притворно тянется за толстовкой. —Это кража. —Это не кража, если человек не против! —Кажется, я слышал такое об изнасилованиях,—ухмыляется Маршалл. —Ты отвратительный. —По крайней мере, я ничего ни у кого не украл! —Ты украл моё время! —Это не кража, если человек не против. —Ты думаешь, что ты остроумный, а ты просто масса дерьма. —Отборнейшего дерьма, я знаю. —И как ты прошёл естественный отбор? —Я прикольный. Не обязательно быть сильным. —Что? —Как утконосы или опоссумы. —Ты не опоссум, идиот,—закатываю глаза на его бред, а он просто падает на землю и притворяется мёртвым,—Проснись, мне надо домой! Мне завтра в школу!—поднимаю какую-то ветку и начинаю тыкать ею в него. Маршалл стойко держится, но иногда я понимаю, что ему щекотно. —Я не хотела этого делать, но...—тянусь к сумке и достаю бутылку воды. Тихо открываю её, а затем выливаю жидкость на парня. —Что это, блять, было?—он мгновенно садится, проводя рукой по мокрым волосам.—Ты ненормальная?!—он выхватывает пластиковую бутылку из моих рук и хочет облить меня оставшейся частью её содержимого. —Нет!—отбиваю бутылку ногой, и она успешно улетает куда-то далеко, оставив меня сухой. —Ты ответишь за это когда-нибудь,—угрожает Маршалл, вставая и разбрызгивая стекающую с него воду по сторонам. Его футболка промокла насквозь, по лицу стекают капли, ресницы стали мокрыми. Только штаны остались сухими. —Хотя, знаешь что? Ты ответишь за это сейчас. Отдай толстовку,—из-за его серьёзного лица, не понимаю, шутит он или говорит серьёзно. Маршалл снимает с себя промокшую футболку и теперь ждёт, пока я не отдам ему то, что он потребовал. Даже его тело мокрое. Мне нужно было думать, прежде, чем так с ним поступать. —Кто сказал, что я сделаю это? —У тебя просто нет выбора.