We Just In Too Deep

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀Everybody knows that you're ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀just an asshole ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀Everywhere that you go, people ⠀⠀⠀⠀⠀wanna go home, everyone knows ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀Everybody knows, ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀so don't pretend to be nice ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀There's no place you can hide ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀You are just an asshole ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀15 июня ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀10:55 ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀POV Шерил Самолёт приземляется в Нью-Йорке, что означает начало новой главы моей жизни. Выпускной прошёл не так, как мне хотелось бы. Я провела месяцы, мечтая, что в этот день Маршалл будет рядом со мной. Но кто бы мог подумать, что ему вздумается всё испортить? Он лишь отправил мне что-то вроде письма, которое я просто куда-то закинула, даже не прочитав. Я уверена, что это его очередные извинения, а мне это ни к чему. Но было ещё одно письмо с более интересным содержанием. Это подтверждение, что меня приняли в университет. Я наконец выдохнула с облегчением. Мой труд окупился. Ради такого итога я и работала так усердно все эти годы. У меня грандиозные планы на будущее, и я искренне надеюсь, что им суждено осуществиться. Мы с Лесли и Джеком ловим такси до дома его родителей на Фенимор-стрит. Первое время мы будем жить с ними, а затем, когда купим мебель и сделаем ремонт, переедем в свой дом. Это так хорошо, что мне не нужно будет жить в кампусе, потому что я этого бы не вынесла. Я не знаю, нервничаю я из-за встречи с новыми людьми или из-за того, что этот город отличается от Детройта абсолютно всем. Тут свои законы. Тут свои порядки. Всю поездку жадно смотрю в окно, пытаясь осознать, насколько масштабен Нью-Йорк во всех отношениях. Сложно ли будет привыкнуть к этому хаосу, который при всей своей непредсказуемости умудряется походить на слаженную работу миллионов механизмов? Небоскрёбы рассекают небеса, отражая в своих кристально чистых стёклах облака. Они словно колонны для неба и не позволяют ему обрушиться на людей. Торговые центры гораздо больше, чем в любых других городах, в которых мне довелось побывать. Даже аэропорт Ла-Гуардия отличается от аэропортов в Мэдисоне и Детройте. Огромные рекламные щиты привлекают внимание не столько к предмету раскрутки, сколько к себе. Здесь гораздо больше людей. И все они разные. Каждый человек, который попадает в поле моего зрения, выглядит счастливее большинства людей из Детройта. И это очевидно. Как минимум потому, что с рабочими местами и здравоохранением здесь дела обстоят лучше. Создаётся впечатление, что всё вечно находится в движении, набирая бешеный темп. Итак, пробыв тут не более 15-ти минут, я уже поняла, что мне придётся привыкать к совершенно иному ритму жизни. Последние две недели я провела вместе с Алексом, Блэр и Кэсси. Прощаться с ними было так больно. Мне казалось, моё сердце не выдержит. —Мы ещё можем тебя похитить,—смеётся Блэр со слезящимися глазами. Я не знала, что она умеет так крепко обниматься. Словно отказывается отпускать, но знает, что это неизбежно. Словно убеждает себя, что это последний наш с ней физический контакт. Но это не так. Я заставлю их прилететь в Нью-Йорк любой ценой и буду навещать их в Детройте, когда будет такая возможность. Голос Блэр слегка дрожит. Мы, наверное, уже десять минут всё никак не попрощаемся. Если так и дальше пойдёт, то мне нужно будет бежать за самолётом. —Ты её задушишь,—Алекс закатывает глаза, после чего я в последний раз обнимаю человека, который стал мне близок с первых дней в Детройте,—Повеселись там. Они купили мне некоторые подарки, но сказали, что я могу открыть их только в Нью-Йорке. Будет ли там сотня ядовитых пауков или что-то вроде этого? —Si te olvidas de nosotros, te perseguiremos,—шепчет Кэсси, когда мы обнимаемся. Её попытки научить меня хотя бы немного говорить по-испански не увенчались успехом. —Что это значит?—хихикаю, сдерживая слёзы. Почему я так паршиво себя чувствую? —Она сказала, что мы будем преследовать тебя, если ты про нас забудешь,—удивлённо поднимаю глаза на Блэр. С каких пор она знает этот язык?—О, нет, я просто попросила её сказать это тебе,—усмехается она, словно прочитав мои мысли. —Эй, не плачь,—ДеШон дарит одну из своих улыбок и крепко обнимает меня. Мы с ним стали ближе, чем я могла предположить изначально. То, как мы с ним объединялись против Маршалла, было незабываемо,—Когда я стану известным, то обещаю приехать в Нью-Йорк и подарить тебе карьеру,—усмехается парень, поднимая мне настроение. Надеюсь, Пруф действительно добьётся успеха. Он заслуживает этого. И дело не только в колоссальной работе, хотя это тоже имеет место быть. Дело в его навыках и таланте. Лесли просит меня поторопиться, потому что у нас остаётся мало времени, а сама всё никак не попрощается со своими друзьями с работы. Понимаю, что за двадцать месяцев, проведённых в этом городе, я сблизилась только с несколькими людьми и при этом не чувствовала себя одинокой. —Скажи Холли, что я уже по ней скучаю! Эта маленькая весёлая девочка настолько невероятна, что даже заставила меня хотеть детей. —Обязательно!—последнее, что я слышу от Алекса перед тем, как добровольно запереть все двери, ведущие к прошлой жизни и выбросить ключ. ДеШон только вчера узнал о том, что я переезжаю в другой город. И был шокирован. Но он поддержал меня, потому что вряд ли кто-то откажется от этого. Мне было некомфортно, потому что я была уверена, что он сочтёт это за предательство или затаит обиду. Но всё прошло хорошо. Какого чёрта он такой понимающий? Я позвонила ему, чтобы немного поговорить перед отъездом, и попросила ничего не сообщать Маршаллу. Он не стал задавать лишних вопросов, хоть сначала и старался подтолкнуть меня к признанию. У меня были свои причины не связываться с Маршаллом даже в последний день пребывания в Детройте. Его ублюдочная натура—одна из них. 28 мая—день, когда я по-настоящему разочаровалась не только в нём, но и в своей неспособности отказать ему. Мне было так плохо всю неделю, но потом я пришла к выводу, что он не стоит моих слёз. Я благодарна ему за то, что он скрасил мои порой серые дни. Я благодарна ему за то, что он помог мне преодолеть ситуацию с Адамом. Я благодарна ему за всё. Но он сделал свой выбор. Медленно открываю глаза, а затем пытаюсь узнать время, зажмурившись из-за тёплого солнечного света. Мне кажется, что моя постель пуста. Помимо мятых простыней и одеяла я ожидала увидеть здесь Маршалла. На долю секунды задаюсь вопросом, не была ли эта ночь просто сном. Безумным сном. Но мне не требуется много времени, чтобы осознать, что я лежу практически без одежды. Это правда произошло. Я спокойна снаружи, но внутри я устроила истерику. И он сказал, что я ему нравлюсь. Глупая улыбка играет на моих губах. Я его люблю. Поворачиваю голову к стене, где лежал он, и обнаруживаю на подушке свою сложенную одежду. Этот маленький жест греет душу. Решаю подняться с кровати и сходить в душ, пока Лесли не начала выяснять, почему я так долго сплю. Если она вообще дома. Поднимаюсь с кровати, чтобы одеться, но берусь за нижнюю часть живота из-за неприятного ощущения. Хотя это не самый подходящий выбор слова. Какое-то жгучее и режущее чувство поражает моё тело. Это больнее, чем я думала. Замечаю на столе рядом с кроватью какую-то записку и ручку рядом с ней. Проведя пальцами по тексту начинаю улыбаться. Это его почерк. Такой неаккуратный и маленький. «Доброе утро, сука. Нужно было бежать. Не хотел тебя будить. Вылез через окно, так что двери заперты. Ты храпишь и толкаешься». Прижимаю кусок бумаги к груди, сдерживая счастливые слёзы. Но мгновенно моё настроение меняется. Я уезжаю через пару недель... И даже не сказала ему... —Ты хорошо спала?—с хитрой улыбкой спрашивает какая-то слишком счастливая Лесли, когда я выхожу из комнаты в вещах со вчерашнего дня и чистой одеждой в руках. Я знаю, что выгляжу так, будто прошла через бурю, потому что сама испугалась своего отражения, когда увидела его в зеркале, доставая чистые вещи из шкафа. —Да? В чём дело?—не могу не улыбнуться, видя, как она светится от радости. Она так похожа на маму... —Джек устроил мне свидание на берегу озера,—она выглядит как влюблённый подросток, и это не может не радовать меня. Лесли наконец обрела любовь, которую так заслуживала. Её слова возвращают меня в тот вечер, когда Маршалл отвез меня к озеру Уоллед, а потом даже доверил мне вождение своей машины. И он дал обещание отвезти меня туда снова. Но так этого и не сделал! После того вечера он запрещал мне прикасаться к рулю, аргументируя это тем, что мы больше не находимся на пустой дороге, а, значит, мои «невъебически ужасные и просто наидерьмовейшие навыки вождения могут кого-то завести в могилу». И я не спорила, потому что... Ну, потому что он был прав. Что, если уже тогда, он что-то испытывал? Как и я. Но почему тогда встречался с Ким? —И по дороге домой я заехала к Эмбер, а потом мы купили кексы. Ты знаешь, я их обожаю,—Ли пожимает плечами, прижимая к груди тарелку с попкорном,—Я собиралась посмотреть фильм и разбудить тебя, но ты выглядишь ужасно. Ты вообще спала? Нет... —Я читала о Фордемском Университете и... Я не знаю, ответ ещё не пришёл. Может, меня и не возьмут. Это на самом деле невероятно, что у меня есть шанс поступить туда. И дело не в стоимости обучения. Об этом позаботился Эрик. Именно он и посоветовал мне начать обучение там, когда узнал о переезде. Дело в том, что этот университет очень востребован. Но я бы хотела, чтобы меня взяли именно туда. Тем более, Джеку по наследству от бабушки перешёл дом на пересечении восточной части 194-ой улицы и Декатур-авеню, а это совсем близко к университету. Сама судьба даёт мне знак! Её нельзя подводить. —В Нью-Йорке свиноллиард университетов. Ты обязательно куда-нибудь поступишь с таким количеством заявок,—выбор фразы заставляет меня удивлённо посмотреть на сестру,—Что? Я слышала, как Маршалл пару раз говорил это слово,—объясняет она, заметив моё замешательство. —Вы оба такие странные,—бормочу я, сделав шаг в сторону ванной. —И кстати о Маршалле. Он был тут ночью?—и на меня словно вылили ведро холодной воды. Как бы ей сказать... Мне лгать, если она догадается? А если она уже знает? А если она его видела? А если он всё ей рассказал, и я сейчас выгляжу глупо? А если я скажу правду, а потом окажется, что это был просто секс? Как она отреагирует? —Как ты узнала, что кто-то был тут ночью? —Около дивана сложено одеяло. Итак, перед тем, как уйти, он достал одеяло и сложил его у дивана, чтобы Лесли решила, что он спал там. Продуманный шаг. Чью задницу он спасал? Мою или свою? —И с чего ты взяла, что это был он? —Это ведь был он? —Ну да, у них с Ким возник какой-то спор, и он не захотел спать дома. Как обычно. А если это не ложь? Если это реальная причина, по которой всё это произошло? —Им нравится жрать друг другу мозги,—усмехается Ли, смахивая свои светлые волосы назад. И чёрт... Как же она права. Это точное описание их отношений. Из года в год они насилуют друг другу психику, разбавляя это истериками, а затем и извинениями. —Вы с Джеком так не делаете?—поднимаю бровь, вспомнив, что неделю назад она игнорировала его звонки, потому что у них возник небольшой конфликт. Конечно, долго они не продержались. —Не каждые же полчаса. О, и дверь была закрыта изнутри, когда я пришла. Как ушёл Маршалл? И что мне ей сказать? Как она отнесётся к тому, что он вылез через окно в моей комнате? В смысле... К тому, что он был там, когда я спала. —Он разбудил меня, когда ему нужно было на работу,—пожимаю плечами, стараясь выглядеть бесстрастной. На какую ещё ложь я готова пойти? После горячего душа и копания в собственных мыслях прихожу к выводу, что мне необходимо встретиться с Маршаллом. Осталось только подождать до тех пор, пока он вернётся с работы. Но мне нужен предлог, иначе это будет выглядеть слишком навязчиво. В моей голове возникает настолько гениальная идея, что мне кажется, будто мне её подкинул дух какого-нибудь учёного, который решил остановиться в моей спальне. Лезу в шкаф и встаю на носочки, чтобы дотянуться до верхней полки. Когда я тяну за рукав успешно забытой Маршаллом ещё месяц назад толстовки, она падает на меня. У меня есть причина визита. Теперь осталось выждать время, когда он будет дома. Это считается сталкерством? Позавтракав, сажусь за стол, чтобы подготовиться к дополнительному экзамену по математике. Последнему экзамену. Открываю учебник на случайной странице и пытаюсь устроить мозговой штурм. Сегодня это сложнее, чем обычно. Символы скачут перед моими глазами, а текст словно плывёт. Я не могу сконцентрироваться. Я могу думать только о Маршалле. Проблема заключается в том, что он будет злиться, когда узнает о моём переезде. Если я действительно ему нравлюсь... Может, это было просто чтобы отвлечься от их вечных ссор с Ким, я не знаю. И предпочитаю не думать об этом. В конце концов, он не стал бы так поступать со мной. Он мог бы найти другую девушку для одной ночи. Верно? ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀19:56 Сажусь в автобус с мутными окнами, прижимая к груди толстовку Маршалла и настроив себя на разговор, если он будет готов слушать. А если будет не готов, то я его заставлю. Подпираю подбородок тыльной стороной ладони, провожая рассредоточенным взглядом каждый столб, светофор и магазин, мимо которого проезжаю. Помимо меня в автобусе сидят бездомный на вид мужчина, беременная женщина, её слишком любознательный сын и группа подростков, громко смеющихся и бурно что-то обсуждающих. В одном месте собрались люди, которые являются представителями абсолютно разных групп. И я не чувствую себя частью какой-либо из них. Даже этих подростков. Они кажутся мне слишком громкими, и я отчётливо слышу, что они обсуждают, хотя они прошли в самый конец автобуса, а моё место ближе к началу. Уставившись в окно пустым взглядом, думаю о том, что скажу Маршаллу. Я не хочу казаться одержимой девушкой, преследующей парня или помешанной на нём. Я собираюсь дать ему пространство, но не буду стоять в стороне. Автобус останавливается на нужной мне остановке, издавая неприятный звук трения колёс об асфальт. Спешно выхожу, обнимая себя обеими руками, чтобы согреться. Сейчас совсем не холодно. Это, скорее, просто привычка. Прохожу мимо магазина с мигающей вывеской и в глубине души радуюсь, что осталось совсем немного и я узнаю, что Маршалл чувствует ко мне. Мысли просто пытают меня, поэтому мне необходимо поделиться ими с ним. Я хочу знать, где мы находимся в наших отношениях. Он ни разу не позвонил мне. Это наводит на не самые оптимистичные мысли. С замиранием сердца прохожу мимо запустевшей аптеки, потому что в прошлый раз у меня тут чуть не случился инфаркт из-за выбежавшей из ниоткуда бездомной собаки. Глубоко вдыхаю, готовясь постучать в дверь и подтолкнуть Маршалла к беседе. Как только моя рука тянется вперёд я слышу крики, становящиеся громче с каждой долей секунды. Это Ким... Они разговаривают? Делаю несколько шагов в сторону, а затем прячусь за углом дома. Издаю тихое «ау», когда случайно царапаю ногу, задев кирпич в стене. Дверь открывается, и чем-то явно разозлённая Ким выбегает из дома. —Убери руки!—шипит Ким после того, как Маршалл захлопывает дверь, выбежав за ней на улицу. Я не вижу их, но, судя по всему, она толкнула его, когда он пытался подойти к ней. —Ким! Почему, чёрт возьми, ты себя так ведёшь?! Ты знаешь, почему я сделал это!—кричит Маршалл, не сдерживая себя. Сделал что? —Я не спала с ним, ты меня слышишь?! Ты бы понял, если бы выслушал!—без капли грусти отвечает она, прицелив тон. —Да, сука, ты всегда говоришь это! Каждый раз! Если вы с ним просто общаетесь, то почему, блять, ты не сказала мне об этом?! Какого хера ты можешь трахаться с другими мужиками, а я не могу трахаться с другими суками?—он сильнее заводится, даже не думая о том, что их могут услышать. Его слова болью отдаются в груди. Он практически назвал меня сукой, которую он трахал, чтобы отомстить Ким. Прижимаю ладонь к губам, чтобы сдержать рыдания и не выдать себя. —Я очень рада, что когда у тебя возникает проблема со мной, ты вставляешь член в другую девушку! И самое отвратительное то, что я узнала об этом, когда ты спал со мной, чёрт возьми! Мог бы попросить её не царапать свою спину, Маршалл. Но нет, ты просто собирался втирать это мне в лицо! Нет... Этот эпизод вновь и вновь воспроизводится в моей голове. Он переспал со мной, а затем с ней. Как будто так и должно быть. Как будто я существую, чтобы его развлекать. —Я очень рад, что ты не можешь держаться подальше от своего бывшего и лезешь на него, когда меня нет рядом! —Ты меня слушаешь, Маршалл?! Я не спала с ним! Мы просто друзья, Бога ради, не будь таким упрямым! Учись видеть дальше вытянутой руки! Я люблю тебя, я бы не сделала этого снова! —Я тоже тебя люблю, но мне надоело трахаться с твоим характером! Он её любит... —Маршалл, не веди себя как ребёнок! Ты просто испугался, что я найду другого парня и оставлю тебя! И пошёл искать какую-нибудь суку, чтобы заставить меня ревновать! —Но ведь сработало, правильно? После этих слов всё вокруг словно замедляется. Он использовал меня, чтобы вызвать у неё какие то эмоции. Всё, что он сказал мне вчера, было ложью. Ложью, которой кормят наивных девочек, чтобы затащить в постель. —Это чертовски банальный ход! —Не тебе говорить мне об этом, Ким! —Может, тебе вернуться к своей маленькой шлюхе, и она объяснит тебе, что перед тем, как делать поспешные выводы, нужно всё обговорить? —Не учи меня, хорошо? Я даже не уверен, что это была измена, потому что в тот момент, когда ты решила, что можешь спать с ним, наши отношения закончились! —Кто она? Та, с кем ты трахался. Ты её хотя бы знаешь? —Никто, Ким. И ты не уйдёшь, потому что нам нужно поговорить! Теперь я—никто, замечательно. —Скажи это суке, которой промыл мозги, чтобы переспать с ней! —Обязательно! Мудак! —Надеюсь, она стоила того! Не веди себя с ней таким же образом, хорошо?—издевательским голосом продолжает Ким. —Мне нахер не сдались твои советы, и ты это знаешь,—отвечает он, высмеивая её тон. Они оба хороши, когда речь заходит о спорах и конфликтах. И оба, видимо, безнадёжны, когда речь заходит о верности. —Желаю вам удачи, Маршалл! Оставь меня! —Сука, ты не уйдёшь сейчас! Он действительно вышел из себя. Будто это он жертва. —Почему бы тебе не пойти к своей шлюхе и не трахнуть её ещё раз?! —Хорошо, я сделаю это! А тебе желаю удачных отношений с Рокки. Он же не знает, что ты со мной, да? —Ты невозможный! —Забавно слышать это от тебя, Ким. —Да, давай, это так по-взрослому. Я просто не могу поверить, что ты правда сделал это. Ты спал с какой-то девушкой, чтобы я ревновала! Ладно, Маршалл, ты злишься на меня, но знает ли она, что просто отвлекала тебя? —Она не такая тупая, чтобы фантазировать, будто это что-то значило, Ким. Ей так же насрать, как и мне. Что мне чувствовать? Я любила его. Мне нравилось проводить с ним время. Он был хорошим другом. И в один миг всё разрушилось. Я поняла кое-что: ненависть сильнее любви. Я любила его больше года, а теперь возненавидела. Тонкая грань, которая служит границей двух этих понятий, успешно растоптана Маршаллом. И самое ужасное, что если бы у меня сейчас был шанс вернуться в прошлое и никак не взаимодействовать с Маршаллом, чтобы избежать происходящего сейчас, я бы не сделала этого. Мне больше не дорог Маршалл, нет. Он показал свою сторону и свой взгляд на наши отношения. Но моменты, которые у нас были, мне дороги. Он помог мне преодолеть многие трудности. Просто всему хорошему рано или поздно приходит конец. —О, так ты знаешь уровень её интеллекта? Может, и имя? —Это не твоё дело, если ты собираешься уносить свою задницу! —Да, пойду пересплю со случайным парнем, чтобы выбесить тебя! —Это же в твоём стиле, верно? —Ори громче, Маршалл! —Иди нахуй, Ким! Удивительно, как люди, которые клялись друг в другу любви, внезапно могут стать злейшими врагами. —Обязательно дам тебе знать, если это случится! —Буду ждать! —Проходят годы, а ты ничему не учишься!—последнее, что я слышу перед тем, как Ким уходит, а Маршалл яростно забегает в дом, тихо выругнувшись под нос. Вылезаю из своего укрытия. Мои руки, сжимающие его толстовку с дикой силой, дрожат, а колени слабеют. Но не только из-за того, что мои ноги болят после прошлой ночи. Они дрожат из-за того, что я пережила настоящее потрясение. Прислоняясь лбом к стене, стараясь глубоко дышать. Мне никогда не делали так больно. Даже Адам. Он не прикрывал свой мерзкий поступок. Мне даже не хочется плакать, хоть слёзы и текут с моих глаз. Сожаление и гнев делят меня между собой. Ангел на моём плече говорит отпустить это и жить своей жизнью, забыв о том, какое Маршалл на самом деле дерьмо. Дьявол на моём плече велит мне быть сукой по отношению к нему и втирать его же слова ему в лицо, когда в следующий раз он захочет связаться. Если захочет... И, очевидно, я поступлю тем образом, что ближе мне. Я покажу ему свою ненависть. Услышав громкое «сука!» и звук разбитого стекла, доносящийся из открытого окна на кухне, немного вздрагиваю. Тихо, чтобы не привлекать внимания, покидаю территорию его дома, волоча за собой этот чёртов кусок ткани с капюшоном, рукавами и карманами. Моё сердце бешено стучит в груди, а в голове пробегают воспоминания о Маршалле. Наши вечера фильмов, на протяжении которых он критиковал всё, что происходило на экране. Наши с ним и ДеШоном дни кулинарии, когда они просто набивали животы пастой и тако, которые я с неподдельным удовольствием готовила. Наши маленькие споры, которые заканчивались тупым стёбом и историями из детства. Наши с Денауном и Карнейлом шутки о Маршалле и его страсти к баскетболу. Попытки Блэр обучить его модельной походке, которую он обязан был показать, потому что проиграл в споре и должен был исполнить наше с ней желание. Зимние вечера, которые мы с Блэр, Алексом, Холли, Нейтом и Маршаллом проводили в гостиной Алекса, литрами потребляя горячий шоколад и испечённое миссис Коулман печенье. Их с ДеШоном поедания мороженого на скорость, не имеющие никакого смысла, потому что в итоге побеждал всегда Биззи. И то, как однажды мы с ним рисовали друг друга, сопровождая это нелепыми комментариями. И все эти моменты, эмоции от которых были просто неописуемы, медленно сгорают. И пока они тлеют в огне, я воспроизвожу их миллионы раз, пытаясь понять, что же сделала не так. Он был для меня человеком, которому я могла доверять, на которого могла положиться. Он был моей опорой. Смешным и обаятельно язвительным, когда это было нужно, и понимающим, когда требовалось выслушать и оказать помощь. Но это всё летит к чертям, потому что, как оказалось, я для него просто сука! Добравшись до остановки, несколько раз оглядываюсь по сторонам. Это не лучший район, а неприятностей мне не хочется. Вернувшись домой, обнаруживаю, что Лесли и Эмбер сидят на кухне и о чём-то беседуют. Коротко поприветствовав их, говорю, что неважно себя чувствую, и бегу в свою комнату. Теперь я могу по-настоящему рыдать, не стыдясь, что люди увидят это. Но до того, как моя истерика найдёт выход, дверь в мою комнату открывается. —Шерил?—Ли зовёт меня, думая, что я сплю. —М?—бормочу я, давая сигнал о том, что не в настроении говорить. —Мы с Эмбер едем к её сестре на пару часов. Ты не против? —Конечно нет. Повеселитесь,—стараюсь звучать подбадривающе, чтобы она не решила остаться со мной из-за моего самочувствия. Как только я остаюсь в полном одиночестве, боль поглощает меня, разливаясь по венам. Почему нельзя стереть все хорошие воспоминания о нём, чтобы легче было его ненавидеть? Берусь о цепочку с подвеской, подаренную Маршаллом, как будто ощущая его прикосновения на себе. Только сейчас понимаю, какими опьяняющими они на самом деле были. Даже теперь, когда он высказал своё без преувеличения дерьмовое и унизительное мнение обо мне, не нахожу сил избавиться от его подарка. В ту ночь он был именно тем, в ком я нуждалась. В ту ночь он был другим человеком. А того, в кого он прекратился, я хотела бы сжечь. Слезаю с постели, вытирая на ходу слёзы, потому что слышу звонок в дверь. Перед тем, как выйти в коридор, смотрю на себя в зеркало, чтобы привести в порядок. Вижу в отражении совершенно другого человека, во внешности которого нет и намёка на радостное и лёгкое состояние, что было с утра. Одна новость может сломать. От прежнего чувства возвышенности, вызванного иллюзией о том, что Маршалл по-настоящему ценит меня, не осталось и тени. И по ту сторону от меня стоит... —Маршалл,—холодно говорю я, игнорируя его приветствие. О, он опять явился в плохом настроении! Отлично. Интересно, сразу ли он вступит в атаку и потянет меня в спальню. —Что с тобой?—он всматривается в моё лицо, изучая все изменения. Перемены ему не по нраву. —У тупой шлюхи, которую ты трахал, чтобы вызвать приступы ревности у Ким, был плохой день, так что тебе лучше уйти и не приходить,—отвечаю ему с самой фальшивой улыбкой, прослеживая смену эмоций в его глазах. От недоумения до страха. От интереса до шока. За этим вечно можно наблюдать. —О чём ты говоришь? —Да, притворяйся тупым! Ты же способен только на это! —Шерил, я...—он выглядит так, будто ему есть, что сказать, но, вместе с тем, сказать нечего. —Тебе лучше найти другую суку, потому что я не подписывалась на это. —Тебе сказала Ким? —Я сама всё слышала, Маршалл! Это то, что ты сказал! «Какого хера ты можешь трахаться с другими мужиками, а я не могу трахаться с другими суками?»—это то, что я слышала!—наслаждаюсь тем, что он в минусе. На моей стороне факты. —Нет... Актёрские данные на высоте! —Не старайся, Маршалл. Я приехала к тебе, чтобы поговорить о том, что было ночью. Выяснить, кто мы друг для друга, знаешь? Я не привыкла, что меня используют, чтобы отвлечься от ссоры с девушкой. Ты даже не позвонил! И я приехала, Маршалл!—мои глаза влажные, но я сосредоточена на другом. На своих словах. Я хочу вложить в них всю боль, что я испытала, и вернуть её ему в десятикратном размере. —Нет, я... Я сказал это всё, чтобы она не поняла, с кем я... спал. —Ты практически назвал меня шлюхой. По неопределенной причине я не чувствую себя истощённой. Наоборот, я ощущаю дикий прилив энергии. —Я так не считаю, Шерил,—его голубые глаза приобретают более чистый оттенок, потому что слёзы словно вымывают их,—Я был зол. —В гневе люди говорят то, что на самом деле имеют в виду. В какой-то степени я верю в это. Потому что когда мы злимся слова вылетают раньше, чем мы фильтруем их. А, значит, мы буквально озвучиваем свои мысли. —Но я не считаю тебя сукой! —Я всё утро думала о том, что ты сказал мне ночью, и это... —О том, что ты мне нравишься?—мне кажется, что в его глазах на мгновение появляется искра надежды. И я хочу погасить её. —Да, об этой лжи. —Это не ложь, Шерил,—шатким голосом отвечает Маршалл, вернув взгляд к моему лицу. Он выглядит так, будто его подвели к пропасти и дали выбор: он может либо спрыгнуть сам, либо его столкнут с края. Я не хочу, чтобы он спрыгивал сам. Я хочу толкнуть его. —Не надо,—вздыхаю, давая ему понять, что не желаю слушать этот бред. —Нет, выслушай меня, пожалуйста,—он звучит почти отчаянно. И это то, что мне нужно. Теперь я беру на себя роль мудака. Маршалл в эту роль уже вжился, сделав её неотъемлемой частью своего характера. —Тебе не кажется, что я слышала достаточно? Ты делаешь хуже, Маршалл. —Не делай этого. —Не поступать с тобой даже наполовину не так плохо, как ты поступил со мной?—это доставляет мне удовольствие, но я знаю: после того, как наш милый диалог кончится и я окончательно перетяну канат, меня поглотит чувство пустоты. —Шерил, я не хотел говорить всё это дерьмо. Это... —Нет, Маршалл, ты не хотел, чтобы я слышала это. Вижу небольшое смятение на его лице. Потому что сказанное мною было правдой. —Я просто боялся, что если Ким узнает о тебе, то не даст тебе спокойно жить. —Дело даже не в том, что ты сказал это обо мне, Маршалл. Ты спал со мной, чтобы отомстить Ким. Я правда думала, что ты относишься ко мне лучше. —Я отношусь к тебе лучше, чем ты думаешь! Если ты позволишь объяснить... —Ты должен уйти. Пожалуйста. —Прости меня. Итак, это первые его извинения. Прогресс? Да. Есть ли мне дело? Нет. —За что? За то, что использовал меня? Или за то, что назвал сукой? Может, за то, что тебе хватило ума прийти ко мне снова после того, что ты сказал обо мне? За нашим разговором, наверное, смешно было бы наблюдать со стороны. —Мне жаль. —Я не буду ненавидеть тебя меньше после извинений. Это так не работает. —Ты ненавидишь меня?—его голос пропитан болью, но больно должно быть не ему. —А как ты думаешь? —Я не имел в виду то, что говорил. —Ты не можешь забрать слова обратно, Маршалл. Ты сказал то, что сказал. —Шерил... —Зачем ты пришёл? —Я хотел поговорить с тобой о вчерашнем. Ты уже поговорил об этом со своей девушкой. Или, возможно, уже бывшей девушкой. —О, а я думала, ты пришёл трахнуть свою суку ещё раз! Потому что после того, как Ким сказала тебе сделать это, ты сказал, что обязательно так и поступишь! —Ты имеешь право ненавидеть меня, но... И я буду ненавидеть тебя! —Спасибо, что понимаешь меня! —Я хочу исправить это. —Почему бы тебе не найти какую-нибудь девушку, которая будет согласна терпеть такое отношение? —Потому что мне не нужна другая девушка!—почти в ярости отвечает Маршалл. —Найди парня! —Почему ты не можешь выслушать меня? —Потому что это то, что я постоянно делаю. Мне надоело. Теперь твоя очередь слушать, Маршалл. Каждый раз, когда тебе было плохо, я слушала тебя! Я никогда не ставила себя выше. И в ответ на это я получаю твоё дерьмовое поведение! Я всегда прощала, когда ты вспоминал обо мне только чтобы поплакаться кому-то о ссорах с Ким, потому что правда считала тебя другом. Но то, что ты сделал сейчас, выходит за рамки,—объясняю на одном дыхании, внимательно наблюдая за его реакцией. Я вижу сожаление, но мне всё равно. —Это значит... Всё? Мы закончили? —Мы что-то начинали? —Но та ночь... —Ты про ту ночь, когда тобой двигало желание вызвать ревность у своей девушки, изменяя ей?—саркастично усмехаюсь, собравшись закрыть дверь прямо перед ним. —Всё не так, как кажется. —Уходи, Маршалл. —Ты не сможешь вечно игнорировать меня, Шерил. Я уезжаю через пару недель, гений. —Ошибаешься, могу. И я буду,—дарю ему свой пропитанный равнодушием тон. Он должен осознать, что совершил ошибку, которая не будет прощена. —Хорошо. Мне жаль. —И мне жаль, что я потратила на тебя так много времени. —Я просто хочу сказать, что на самом деле надеюсь, что мы пройдём через это. —Надеждам свойственно погибать,—с холодом говорю я, чувствуя, как моё сердце разбивается от собственных слов. Мои надежды погибли. Так почему бы мне не убить его надежды тоже? Как бы он не старался сейчас выглядеть хорошим парнем, это не сработает. Я знаю, что он мудак. —Ты скажешь об... этом... кому-нибудь? —Нет. Это будет слишком унизительно для меня. —Хорошо. —Я желаю тебе всего самого лучшего, Маршалл. Гори в Аду. —Тогда прости меня. —Тебе пора. Машина плавно останавливается, и перед нами появляется красивый двухэтажный дом с маленьким садом и большими окнами. Двери открываются, после чего мистер и миссис Грант с широкими улыбками и слезами счастья идут нам навстречу, пока Лесли и Джек достают чемоданы из багажника. Из дома выбегает ротвейлер в красивом ошейнике и практически запрыгивает на Джека, сбивая его с ног. Добро пожаловать в Бруклин, Шерил.