We Just In Too Deep

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀22 июля ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀07:34 Застонав, переворачиваюсь на другой бок, сталкиваясь с грудью Маршалла. Он слегка двигается, но не просыпается. Медленно открываю глаза и зеваю, наслаждаясь прохладным воздухом, веющим из открытого окна в номере. Пытаюсь слабо оттолкнуть от себя тело спящего Маршалла, чтобы посмотреть, сколько нам осталось спать. В десять часов мы уже должны быть в автобусе, чтобы ехать в следующий город, где у нас будет несколько свободных дней перед концертом. Мы мало спали этой ночью. Часа три, наверное. Когда хочу немного отодвинуться от него и совершить задуманное, его покрытые татуировками руки сильнее прижимают меня к груди. Это то, что я ненавижу в наших взаимоотношениях. Сначала он заставляет меня чувствовать себя важной, затем показывает мне, что я ничего для него не значу. Его ровное дыхание касается моей кожи, и я остаюсь лежать в запутанных простынях, вдыхая его запах и в очередной раз принимая поражение. С того вечера, когда мы устроили эту «игру», мы спим вместе каждую ночь, а днём держимся на расстоянии. Он всё ещё заигрывает с фанатками, а я делаю вид, будто это не ранит меня. Мне часто говорили, что я владею хорошими актёрскими навыками, но притворяться равнодушной, когда дело касается Маршалла, даётся с трудом. И если в те дни, что мы были подростками, между нами было возможным что-то романтическое, что-то, о чём пишут книги или снимают фильмы, то сейчас он Эминем, а я ещё одна журналистка, и в конце этого лета мы снова оборвём связь. Я вернусь домой и продолжу заниматься своими делами и избегать настойчивого бывшего, а Маршалл продолжит спать с поклонницами и ехать из города в город. Последние два выступления стали одними из ключевых для документального фильма об «Up In Smoke Tour», потому что оба вечера в Вустере были полны того, что любят фанаты. Драмы и провокаций. Поведение парней буквально кричало о вражде Маршалла и «ICR». Конфликты всегда создают много шума. Главное—правильно использовать этот шум и извлечь выгоду из бесконечных обсуждений и громких заголовков. Джесс вернулась в Нью-Йорк совсем недавно, а я уже скучаю по ней. Она долго расспрашивала меня о том, с кем я покинула клуб, и мне пришлось сказать правду. Её реакция на моё признание о нас с Маршаллом была непередаваемой. Я рассказала ей всё. И она долго кричала. Как выяснилось, от восторга. Она всегда мечтала о том, что мы с ним будем в отношениях. Я объяснила ей, что это сложно назвать отношениями, но её, по-видимому, не беспокоит моё мнение. Джесс заставила меня вновь вернуться в тот вечер, когда мы с Маршаллом переспали, и в тот день, когда поссорились. Она была готова убить его. И она не злилась на меня за то, что я ей ничего не рассказывала. Думаю, Джесс понимает, что это сложно для меня. Она спросила, на что я надеюсь с ним прямо сейчас, и я дала ей частично честный ответ. Я сказала, что стараюсь провести время с выгодой для себя. Я сказала ей, что просто развлекаюсь. Но это не совсем так. Я хочу большего. Последние пару дней я часто говорила с Лесли по телефону. Мне нравится, что с Джеком она с каждым днём всё счастливее. Она заслуживает, чтобы её любили. Может, и меня когда-нибудь будут любить хотя бы наполовину так же сильно, как и они с Джеком любят друг друга. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀22:45 —Следишь за Дуди?—насмешливый голос Пруфа за моей спиной заставляет меня подпрыгнуть. Мне казалось, что я достаточно хорошо скрываю свою «ревность», но ДеШон не из тех людей, которые не обращают внимание на мелочи. —Чёрт возьми, хватит так делать!—ударяю его по плечу, игнорируя глупую улыбку на его лице. Его улыбка не изменилась. Всё та же улыбка, что подползала к его губам, когда он обыгрывал Маршалла в одной из видеоигр, от которых они фанатели. —Извини, ничего не могу с собой поделать,—он пожимает плечами, упираясь локтями о перила балкона VIP-секции, откуда открывается хороший вид на бар и танцпол,—Он не будет трахать её,—успокаивающим тоном добавляет ДеШон, смотря на меня с чем-то вроде сочувствия. Я понимаю, что выгляжу жалко. —Мне всё равно,—как можно холоднее отвечаю я, вновь найдя глазами какую-то девушку с тёмными волосами и Маршалла, шепчущего ей что-то на ухо, игриво водя руками по её бёдрам. На ней красивое серебристое платье, отражающее блеск прожекторов и прилегающее к телу там, где это нужно. Глубокий вырез на бедре открывает вид на какую-то татуировку, а красная помада на губах прибавляет её образу дерзости. Я не могу с ней конкурировать, так что, полагаю, сегодня ночью наша с ним традиция засыпать в объятиях друг друга будет нарушена. —Это не так,—с усмешкой и вызовом в голосе замечает Пруф. Он говорит так уверенно, словно видит меня насквозь или умеет читать мысли. —Я просто не понимаю, почему меня не достаточно,—сдавшись, признаюсь я, пытаясь контролировать эмоции. У меня нет никакого уважения к себе, раз я позволяю ему так ко мне относиться, но я не в силах сопротивляться. Мы с Маршаллом спим вместе каждую ночь. И засыпаем тоже. Но для него это просто секс, а я начинаю понимать: я чувствую к нему что-то. Даже зная, что он просто использует меня. Остаётся надеяться, что это не любовь. Хочу верить, что с его помощью я просто преодолеваю то дерьмо, что произошло со мной в отношениях с Диланом. Мне нравится чувствовать себя любимой, хоть и лишь во время секса. —Знаешь, парни заметили, что он не трахает ни одну из тех сук, что вертятся вокруг него. —И откуда они знают это? —Насколько это дерьмо между вами серьёзно?—он, конечно же, игнорирует мой вопрос. Если бы мне было известно... —Я не знаю. И это правда неважно. Я просто немного запуталась и всё,—с фальшивым оптимизмом отвечаю я, сильнее цепляясь за перила и сжигая взглядом Маршалла. Интересно, что будет, если он повернёт голову и заметит меня. —Мне не следует говорить это, но этот засранец действительно с нетерпением ждёт той минуты, когда сможет покинуть тусовку и провести с тобой время. Каждый день. —Он просто хочет трахаться,—с горечью отвечаю я, ощущая неприятное покалывание в груди. Странно, но каждый раз, когда Маршалл отвечает ухмылкой на кокетливые улыбки фанаток, я чувствую, словно у меня отбирают что-то ценное. —Он оставляет всех девушек, что буквально пытаются его раздеть, чтобы притащить свою белую задницу к тебе. Это о чём-то говорит, тебе не кажется? —Я слышала, что он говорил обо мне, ДеШон. Я просто ещё одна шлюха для него,—пожимаю плечами, словно это не имеет значения. Может, это на самом деле так. Возможно, я просто отказываюсь принимать, что его мнение обо мне не такое, как десять лет назад. Чёрт возьми, мне нужно перестать жить прошлым. ДеШон открывает рот, чтобы вновь сказать что-нибудь, что должно переубедить меня, но его перебивают. —Эй, чувак!—в сопровождении голоса Денауна дверь за нами открывается, заставляя нас обернуться,—Ты оставил телефон. Шаронда звонила тебе,—добавляет он, указывая большим пальцем назад. Музыка и голоса парней мгновенно проникают на балкон, смешиваясь со звуками, исходящими снаружи комнаты. Это всё создаёт какой-то беспорядок, от которого хочется избавиться. —Я оставлю тебя,—с этими словами ДеШон уходит вслед за Портером, после чего я возвращаюсь к наблюдению за Маршаллом. Он всё ещё стоит рядом с ней, смеясь над какой-то историей. Игнорирую колющую боль в груди и продолжаю смотреть на её попытки ускорить ход событий и затащить его в ближайший туалет. Её руки медленно спускаются по его груди, что он с удовольствием принимает. Я не могу смотреть на это. Решаю заказать себе выпить и, может быть, переспать с кем-нибудь. Я заслуживаю больше свободы. Мне удаётся выйти из VIP не привлекая особого внимания. Я ловлю понимающий взгляд Пруфа, за которым следует слабый кивок. Он понимает, что мне необходимо освежить мысли. Это одна из миллиона причин, по которым я считаю его хорошим другом. ДеШон не требует объяснений и не настаивает на том, чтобы ему сразу открывались. Но он умеет читать людей. Ну, или он просто очень хорошо знает меня... У меня получается обойти всех стриптизёрш и не получить ни одного комментария от них. И ни одного грязного взгляда. Хоть что-то идёт так, как хотелось бы. Эти девушки умнее тех, что развлекали парней в каком-то из клубов Вустера. Те считали, что я пытаюсь увести их клиентов или что-то в этом роде. Как будто клуб не был наполнен сотнями голодных мужчин, готовых продать свою почку за десять минут танцев на коленях. Мой путь до бара сопровождается звуком ударов каблуков о немного липкий от пролитых напитков пол. Первые строчки «Doggy Dogg World» заполняют помещение, пока я стараюсь не поддаваться желанию начать подпевать Келвину. Так странно и одновременно приятно осознавать, что я лично знаю Снуп Догга. От того факта, что недалеко от меня Маршалл флиртует с какой-то девушкой, мне становится неприятно. Как будто я боюсь, что он изменит мне, но как он может изменить, если мы просто спим? Он всегда уделял внимание поклонницам, но с этой возится слишком долго. Ну, по крайней мере, это помогло мне понять, что мои чувства к нему всё-таки сильнее , чем предполагалось. Теперь я точно знаю, что всё это в конечном итоге причинит мне боль. Как там говорят? Никогда не ошибка, всегда урок? Я должна напиться. —Чёрт, извини, я не хотел,—какой-то парень, который случайно наткнулся на меня по пути к бару, начинает извиняться, попутно проверяя, не пролил ли он на меня виски. Или, может, он просто проверяет моё тело. —Нет, ничего, я в порядке,—слабо улыбаюсь я, отступая на один шаг. Мне срочно нужно добраться до барного стула, потому что эта обувь убивает меня. Нужно было придумать хорошую отговорку и остаться в номере. Может быть, я бы заказала мороженое и вино, приняла бы долгую ванну и расслабилась, а потом посмотрела бы какую-нибудь банальную любовную комедию. —Мне очень жаль,—искренним голосом добавляет он, отходя немного в сторону, чтобы позволить каким-то девушкам протолкнуться на танцпол. —Ну, мы оба живы, так что всё хорошо,—уверяю я, пожимая плечами с полуулыбкой. —Я могу заказать тебе выпить? Если ты не против,—предлагает он, сверкая самой светлой улыбкой. У него красивые черты лица, но он выглядит так, будто едва достиг того возраста, когда можно посещать подобные заведения. —Я... Да, давай,—отвечаю я после колебаний. В конце концов, мне не повредит новое знакомство. —Я Майкл. —Шерил,—вздыхаю я, подавляя чувство ревности, терзающее меня последние полчаса. Мне не нужно думать о Маршалле сейчас. —Ты не выглядишь счастливой,—сообщает Майкл, махнув бармену и что-то ему сказав,—Нет, не пойми меня неверно, ты очень красивая, но кажешься грустной. Ну, или я уже пьян,—смеётся он, делая глоток своего напитка, пока я нервно вожу пальцами по краям своего бокала. Громкая музыка заставляет стекло дрожать. —Ну, спасибо. На самом деле, ты прав. Этот вечер—дерьмо,—бормочу я, рассматривая своё искажённое отражение в уложенной плитке рядом с сотнями бутылок алкоголя. Майкл понимающе смотрит на меня, прежде чем продолжить разговор. —Пришла сюда с друзьями? —Да. Ты?—поворачиваюсь лицом к нему, улавливая его движения и изменения в выражении лица. Он не хочет быть тут. У нас много общего, да? —Тоже. Они думают, что походы в клуб как-то поднимут мне настроение. —Что-то произошло? —Да. Мне, вроде как, два года изменял человек, с которым я хотел связать свою жизнь,—безэмоционально усмехается он, опустошив свой бокал и проведя рукой по немного растрёпанным волосам. —Она поступила как сука,—киваю я, не сразу поняв, что только что сказала,—Боже, извини, я не контролирую свой язык, когда выпью. И я просто... Я, вроде, понимаю тебя, поэтому просто... —Нет, ты права,—смеётся Майкл, останавливая поток моих извинений, и я замечаю, как в синем освещении клуба сверкают его зелёные глаза. Он кажется мне другом или старшим братом, хотя я едва знаю его,—Но это... Это парень,—осторожно уточняет он, видимо, волнуясь, что я неправильно восприму эту информацию. —О, мне жаль,—извиняюсь я, позволяя ему немного расслабиться. Возможно, эта ночь пройдёт лучше. Теперь у меня есть человек, с которым я могу поделиться тем, что держу при себе,—Парни такие глупые,—добавляю я, слушая его тихий смех в ответ. Я выгляжу сейчас как те школьные сучки, поливающие всех дерьмом. Как грёбаная Оливия или эта сука Валлет. Интересно, сейчас они такие же крысы, как и раньше, или изменились. —Согласен,—с притворно серьёзным видом отвечает он, заказывая себе ещё один напиток. За разговорами и обсуждениями наших жизней мы с Майклом проводим, наверное, около получаса. Я рассказала ему о детстве, о Детройте, о первой любви, о маме и сестре. Я не смогла сдержать себя от того, чтобы поделиться с ним своим прошлым. Я не сказала ему об «Эминеме» и о том, что знаю D12 с 16-ти лет. Но он знает, кем я работаю. Когда я рассказала Майклу о том, как помогала Шону Картеру устроить вечеринку, он начал расспрашивать меня о том, каково лично знать такого человека, как Джей-Зи. Я узнала, что он даже был на его концерте. Майкл делился со мной воспоминаниями о своём отце, который погиб после трёх лет борьбы с раком. Болезнь отступила, а затем словно атаковала с удвоенной силой. Когда он рассказывал мне об этом, его глаза были влажными, а голос дрожал. Его отца не стало девять лет назад, но он по-прежнему не может смириться с этим. Эти рассказы заставили меня вспомнить о своих родителях. Кто знает, как сложилась бы моя жизнь, если бы они тогда выжили. Я часто просматриваю старые фотографии и не могу сдерживать слёзы. Я помню тот вечер, когда Маршалл застал меня плачущей. Кажется, в тот момент и начался этот беспорядок между нами. Я узнала, что Майкл живёт в Нью-Йорке уже семнадцать лет, а сюда он приехал на пару дней, чтобы встретиться со старыми друзьями. Затем он пытался научить меня говорить по-немецки, но у моей пьяной задницы ничего не вышло. Он жил в Германии два года и знает немецкий так, словно это его родной язык. Майкл долго смеялся над моими попытками, а я была рада, что мне удалось хоть на время заставить его забыть о мудаке, что изменял ему два грёбаных года. Одна песня сменялась другой, динамики не замолкали ни на секунду, люди приходили и уходили, рядом с нами разносились голоса десятков людей, заказывающих себе напитки покрепче, но всё это не имело значения. Мы оба были слишком заинтересованы в рассказах друг друга. Майкл рассказал о том, как родители поддержали его, когда он сказал о том, что его не привлекают девушки. О том, как один парень со школы пытался высмеять его за это. О том, как месяцами над ним издевались одноклассники. Но, если судить по его словам, он не злится на них. В какой-то степени это сделало его сильнее. —Эй, Джекс, мы искали тебя,—высокая блондинка кладёт руку на его плечо, заставляя меня взглянуть на него с подозрением. Джекс? Это его имя? Не Майкл? Он не кажется мне каким-то хитрым придурком, который будет лгать пьяной девушке в клубе и притворяться геем, чтобы в итоге пригласить её к себе и изнасиловать, но осторожность никогда не помешает,—Найл звонил тебе, но твой телефон отключен. —Вы уходите? —Да, через пятнадцать минут. Ты едешь с нами?—она убирает кудрявые волосы назад, из-за чего они красиво ложатся на её спину, давая мне увидеть красивые серьги с сапфирами в её ушах. —Да,—медленно кивает он,—О, Аметист, это Шерил. —Очень приятно,—улыбается она, и я замечаю тёмно-красную помаду на её губах. У меня есть точно такая же в Нью-Йорке. Чёрт, я постоянно начинаю скучать по дому, когда выпью. —Красивое имя. —Спасибо. Так вы сидели тут весь вечер? —Сорок минут или вроде того,—отвечает Майкл, проводя рукой по лицу. Нам нужно было остановиться на третьих шотах, потому что ни одному из нас такое количество алкоголя не пошло на пользу. —Через пятнадцать минут ждём тебя в машине. И Шерил, если хочешь, можешь поехать с нами,—предлагает Аметист, ища что-то в своей сумке, идеально подходящей под цвет и дизайн её голубого платья. —Я бы хотела, но у меня есть много работы на завтра. Целая статья о работе с человеком, которого я сейчас ненавижу. —О, ладно. Мне пора к остальным, а ты не опаздывай, иначе Найл уедет без тебя,—она толкает Майкла локтем, на что он просто сухо смеётся, качая головой. То, насколько они близки, заставляет меня вспомнить о нашей с Алексом дружбе. Я давно ничего о нём не слышала. —Да, я понял, спасибо. —Итак... Джекс?—улыбаюсь я, когда Аметист исчезает в глуби клуба и свет перестаёт отражаться от её мерцающего платья цвета моря, как от поверхности воды в летнее утро. —Это, вроде, сокращение моего второго имени...—неуверенно отвечает он, пожав плечами и сделав глоток «Маргариты». Второй по счёту. —И как оно звучит полностью? Джексон? —Было легко угадать, да?—смеётся он, проверяя свой телефон. Чёрт, мне нужно проверить свой. —Подожди, что? Твоё имя Майкл Джексон? —Да, мои родители были фанатами,—усмехается он,—Моя фамилия Келлер. Так что я Майкл Джексон Келлер. И это чертовски странное имя. Я родился 12 августа, через два дня после того, как вышел «Off The Wall». —Это 1979 год? Он действительно слишком молод. А его сердце уже разбито. —Да. —Я слишком стара по сравнению с тобой,—смеюсь я, вспоминая о своих 20-ти годах. Мне нравилось то время. Всё казалось проще. —Чёрт, ты действительно пьяна. —Это правда. И мне нужно в отель. —Подвезти тебя? —Нет, спасибо, я справлюсь... На мгновение он замолкает, понимая, что нет смысла спорить со мной. Я уже чувствую желание прыгнуть в свежие простыни и расслабиться, очистив голову от событий последних недель. —Ты уверена? —Да. —Можем мы обменяться номерами? Ну, знаешь, чтобы встретиться, когда будем в Нью-Йорке?—его голос звучит так, словно он не уверен, что я захочу поддерживать связь. —Конечно! Я достаю телефон из сумки и сразу же замираю. Итак, у меня есть семь пропущенных вызовов от Маршалла и пять сообщений от него. Последнее было прислано две минуты назад. Интересно, что ему нужно. Как будто каждый раз, когда у меня всё хорошо, он должен появиться и всё испортить. 23:34 Маршалл: ответь на грёбаный телефон Интересно, где его новая подруга. 23:39 Маршалл: где ты? Это ведь даже не его дело. 23:45 Маршалл. поднимайся обратно в комнату. 23:51 Маршалл: клянусь, если ты сейчас трахаешься с кем-нибудь, то я выкину тебя из тура. И это то, что меня на самом деле пугает. У него больше власти. Он может спать с каждой фанаткой, но я не могу позволить себе секс со случайным парнем. Грёбаный лицемер. 23:58 Маршалл: мы поговорим позже. Хотелось бы мне сказать ему, что нам не о чем говорить. —Это тот самый, с которым «всё сложно»?—спрашивает Майкл, заметив, как я с беспокойством пялюсь в телефон. —Да, но ничего важного. —Точно? —Да. Вот,—протягиваю ему телефон, чтобы он ввёл свой номер. Я специально действую немного спешно, чтобы избегать разговоров о Маршалле. Наши с ним «отношения»—не то, о чём хочется говорить. Тем более, в такой хороший вечер. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀23 июля ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀00:17 Облегчённо вздохнув, закрываю за собой двери номера. Зажигаю свет и ленивыми шагами добираюсь до ванной комнаты, на ходу расстёгивая короткое тёмно-красное платье, на покупку которого мне пришлось потратить больше денег, чем на покупку половины своего гардероба. Это был насыщенный день. Сбросив туфли на высоком каблуке около огромной кровати, которую я так и не застелила с утра, захожу в душ. Включаю воду, позволяю платью свободно соскользнуть с моего тела и, убедившись, что температура воды идеальна, встаю под поток, расслабляясь и удовлетворённо откидывая голову. Интересно, что делает Маршалл. Пробыв в душе почти двадцать минут, надеваю мягкий белый халат и выхожу из ванной комнаты. Чувство свежести и прохлады встречает меня в спальне, где я оставила окно с видом на сад открытым. Мне нравится тишина, которая охватила весь мой номер. Только редкие звуки снаружи, просачивающиеся сюда с улицы, разбавляют молчание. Высушив волосы и натянув на себя одну из огромных футболок, которые я тащу с собой на протяжении всего тура, прохожу на балкон. Обнимаю себя, чтобы немного согреться, и с восхищением смотрю на тысячи звёзд, рассыпанных по тёмно-синему, почти чёрному небу. Я давно не рисовала, а ведь когда-то это было моим хобби. Воспоминания о том, как вечерами мы с Маршаллом вместе сидели в парке около школы, медленно проникают в мои мысли. Мы с ним лежали на земле, пачкая одежду в траве, и смотрели на звёзды. Это было в те дни, когда Лесли работала в ночную смену и мы с Маршаллом «сбегали» изучать город. Я даже помню, о чём мы тогда говорили. Я хочу вернуть то время. —Маршалл!—кричу я, когда он находит меня и с дьявольской улыбкой тянет к себе,—Ты следил! Ты не должен был смотреть,—жалуюсь я, разочаровываясь в счёте. Он всегда прячется так, что я не могу его найти, но меня он находит почти сразу. —Это неправда, сука, я просто чертовски хорош,—смеётся Маршалл, когда мы падаем в траву, держась друг за друга. Но я знаю, что он лжёт. Я выбрала место, где меня было практически невозможно найти. —Ты играешь не по правилам,—бормочу я, когда он нависает надо мной и шнурки его серой толстовки почти касаются моей груди. Если бы он мог слышать моё сердцебиение, то решил бы, что только что я пробежала целую милю. —Ты не можешь доказать это,—полушёпотом отвечает Маршалл, ровно дыша в противовес мне. Моё дыхание сложно назвать ровным. Меня бесит, что всё это между нами прямо сейчас так влияет на меня. Это нормально, что я хочу поцеловать своего друга? —Я могу перестать разговаривать с тобой,—улыбаюсь я, заставляя его недоверчиво качать головой. Мой взгляд падает на его губы. Контролируй себя. —Не можешь,—усмехается он, ложась рядом и позволяя мне сделать вдох. Мне тяжело даётся наша близость. Полминуты мы просто лежим на траве и молча смотрим вверх. Это хотя бы отвлекает от желания поцеловать Маршалла. Это неправильно. У него есть девушка. —Это так красиво,—шепчу я, рассматривая небо и спрятанную за полупрозрачным облаком луну. Странно, что это всё так далеко от нас, но кажется таким близким. С людьми обычно бывает наоборот. —Да...—коротко отзывается Маршалл, но его голос звучит слишком отстранённо, чтобы я могла поверить, что с ним всё в порядке. На этот раз он не сможет избежать этого разговора. —Итак, что произошло?—прямо спрашиваю я, наблюдая за тем, как его глаза блестят и отражают свет луны. Я могу тратить часы, просто наслаждаясь красотой его глаз, но это звучит как какое-то нездоровое увлечение. —О чём ты?—равнодушно бормочет Маршалл, но я слышу разочарование в его голосе. Что-то не так. —Маршалл...—вздыхаю я, чувствуя растущее напряжение. Неужели я не заслуживаю знать о том, что его тревожит? —У меня всё хорошо,—отрезает он, встретившись со мной взглядом. Он злится. И расстроен. —Нет. —Мы не можем поговорить о чём-нибудь ещё?—раздражённо вздыхает он, возвращаясь к тому, чтобы смотреть на небо. Но его мысли в другом месте. —Почему? Что случилось? —Ничего, Шерил,—враждебным тоном защищается Маршалл, закатывая глаза. Я замечаю, что он играет с браслетом на запястье. Обычно это означает, что он нервничает. —Скажи мне,—спокойно требую я, приподнимаясь на локтях. Мне всё равно, если он ненавидит меня прямо сейчас. Я хочу знать правду. —Если бы я хотел сказать тебе, я бы это сделал. Его резкие слова даже причиняют боль, и он знает это. Но это не останавливает его. Это одна из самых явных черт его характера. Иногда он заводится и становится на самом деле грубым. —Да? Ты никогда ничего мне не говоришь. Может, ты даже не хочешь говорить со мной?—замечаю, как его взгляд на мгновение смягчается. На мгновение. И всё. —Я не это, блять, имел в виду,—стонет он, словно борясь с собой в попытке решить, стоит ли рассказывать мне о том, что его тревожит. —Увидимся, Маршалл,—с безраличием в голосе бормочу я, поднимаясь с земли и чувствуя, как Маршалл следит за моими движениями, но не делает ничего, чтобы задержать меня. —Ким изменила мне пару дней назад, ясно? Ты хотела услышать это? Я не хочу жаловаться тебе на свою жизнь, понимаешь?—сдаётся он, но всё ещё звучит раздражённо. Я догадывалась, что это как-то связано с ней. —Мне очень жаль,—неловко отвечаю я,—Что теперь будет? —Я не знаю,—вздыхает он, упираясь локтями о колени и пряча лицо в ладонях, на тыльной стороне которых есть пара свежих царапин, что он получил на своей новой работе. —Ты всё ещё любишь её?—переборов голос в голове, твердящий мне не задавать этот вопрос, спрашиваю я. Я не хочу знать. Зачем я спросила? Маршалл пару секунд обдумывает ответ, цепляясь за что-то в моих глазах и как будто пытаясь понять, правильно ли он меня расслышал. —Да, я думаю... —Она знает, что ты... ну, знаешь об этой измене? —Нет. Эта сука ведёт себя так, будто ничего не было,—сухо усмехается Маршалл, падая обратно на землю. Его челюсть напрягается, ужесточая и без того острые черты лица. —Мне очень жаль. —Давай я отвезу тебя домой. Звонок телефона возвращает меня на Землю, и я, в последний раз окинув сонным взглядом город подо мной, иду обратно в комнату. Я нахожу телефон под одеялом, но, увидев имя звонящего, закатываю глаза и бросаю его обратно. Я не в настроении разговаривать с ним сейчас. Не после того, как он угрожал «выкинуть» меня из тура, если я пересплю с кем-то, сразу после того, как сам занялся сексом с какой-то девушкой. Грёбаный лицемер. Поднимаюсь с кровати и подхожу к огромному зеркалу, стоящему около высокого шкафа. Убираю всё ещё немного влажные волосы назад и начинаю снимать серьги из белого золота, внимательно смотря на своё отражение. Я так благодарна себе за то, что решила воздержаться от нанесения макияжа сегодня вечером. Представляю, в каком состоянии он был бы после событий этого вечера. Телефон вновь начинает звонить. Я игнорирую. И это продолжается примерно три минуты. До тех пор, пока мне не надоест. —Да?—грубо отвечаю я, сразу давая понять, что не настроена на разговор. —Где ты? —Спокойной ночи, Маршалл,—закатываю глаза, словно он находится здесь и может видеть меня. Я веду себя как ребёнок? Возможно. Останавливает ли это меня? Нет. —Где ты?—повторяет он без особого энтузиазма. Судя по его голосу, он не пьян. Он пил, но не так много. Конечно, когда бы он успел напиться, если весь вечер был занят? —Разве я должна отвечать? —Не начинай это сейчас, хорошо? Скажи мне, где ты,—он начинает раздражаться, но это не моя проблема. Он решил, что может позволить себе быть сраным мудаком, а я не собираюсь больше иметь дело с такими людьми. —Я у себя. Пока. —Нет, стой... Я кладу трубку и со вздохом падаю на белые простыни. Мне должно быть всё равно, но мне больно. Очередной звонок заставляет меня застонать. Он такой настойчивый, когда хочет, чтоб всё шло по его сценарию. —Что, Маршалл? —Почему ты не сказала, что ты уходишь?—холодно спрашивает он, и я слышу какие-то посторонние звуки, которые затем становятся тише. Видимо, он вышел на балкон. —Почему я должна? —Ладно, слушай... —Тебе что-то было нужно? —Мне нужно, чтобы ты отвечала, когда я звоню,—отвечает Маршалл с какими-то изменениями в тоне. Словно это действительно злит его. —Это всё? Я не могу сейчас говорить. —Да? Почему?—он, видимо, не счастлив слышать это. Но я здесь не для того, чтобы радовать его. —Я занята,—коротко, но содержательно отвечаю я, прикусив нижнюю губу, немного остерегаясь его реакции. —Ты одна? —Развлекайся, Маршалл. —Ты трахаешься с кем-то ещё,—резко и грубо отрезает он. Кажется, будто изначально это должно было быть вопросом, но его вспыльчивость оказалась сильнее. —Не думаю, что в мои обязанности входит отчитываться перед тобой,—мой неоднозначный ответ заставляет удивиться даже меня. Я могу создать себе проблем, которых с лёгкостью можно избежать. —Шерил, если ты... Отключаю телефон, чтобы даже не слышать звонков, и с трудом сдерживаю себя от того, чтобы швырнуть его в стену. Я ненавижу Маршалла. Я просто не понимаю, в какой момент позволила парню так со мной обращаться. Требовать от меня «верности», трахаясь при этом с другими девушками. Связываться со мной только для секса. И я не понимаю, в какой момент это стало чем-то обыденным для меня. И я не понимаю, почему я ревную. И я не понимаю, почему мне грустно, если я просто получаю удовольствие от секса без обязательств и чувств. Мне нужен сон и психиатр. Мысли о том, что он спал с кем-то, заставляют меня ненавидеть себя за слабость, которую я проявляю по отношению к нему. Две или три слезы скатываются по моим щекам, прежде чем я осознаю, из-за чего плачу. Почему этот тур не может уже завершиться? Падаю на кровать и очень долго просто смотрю в потолок, пока слёзы жгут мои глаза. Мои размышления прерывает стук в дверь. Дерьмо, это он. Мне требуется пара секунд, чтобы осознать, сколько времени прошло с момента нашего разговора. Я ведь могу притвориться, что уснула, верно? —Уходи,—бормочу я, прислоняясь к холодной двери. —Открой грёбаную дверь, Шерил,—с явным гневом требует он, даже не скрывая напряжения и злости в голосе. —Уходи, Маршалл. —Я не уйду. —Тогда спокойной ночи,—закатываю глаза, не желая поддаваться ему только потому что он этого хочет —Открой дверь,—настойчивее и медленнее произносит Маршалл, слегка дёргая ручку. Он не настроен на поражение. —Ты, вроде, мешаешь мне наслаждаться свободным временем. —Только тебе?—грубо усмехается он, и мне очень хочется сказать ему, что здесь со мной есть кто-то ещё, но я понимаю возможные последствия этого. —Ты слышал, Маршалл. —Открой дверь. Пожалуйста,—спокойнее просит он, но достаточно легко расслышать в его тоне попытки сдерживать себя от агрессивного поведения. —Чего ты хочешь? —Я не знаю. Поговорить? —В такое время? Иди спать, Маршалл. —Что, блять, происходит? Ты не отвечаешь на звонки и сообщения, а теперь просто выгоняешь меня. Что это значит?—срывается он, почти переходя на крик. Это не то, чего я ожидала, соглашаясь отправиться в этот тур. —Уходи. —Шерил. Впусти меня. Пожалуйста. Поняв, что он не намерен отступать, медленно открываю дверь. Может, убедившись, что здесь больше никого нет, он отступит. Маршалл мгновенно проносится мимо меня. Словно так и должно быть. Я молча запираю дверь, на мгновение прислоняясь к ней лбом и молясь о том, чтобы эта ночь кончилась как можно быстрее. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀POV Маршалл Протолкнувшись через гостиную, быстрыми шагами добираюсь до спальни. Постель выглядит слишком мятой, а простыни находятся в слишком беспорядочном состоянии, чтобы я мог поверить, что Шерил была здесь одна. Она спала с кем-то. Эта сука... —Что ты делаешь? Стой!—Шерил тянет меня назад, когда я собираюсь проверить ванную комнату. Я, блять, знал, что там кто-то есть. —С кем ты уехала?—выкрикиваю я, отталкивая её от себя. Я знал это. Она изменяет мне. Такая же шлюха, как и другие. —Маршалл, что это значит? —Ты трахалась с кем-нибудь? —Уходи, Маршалл,—вздыхает она, проходя мимо, но я останавливаю её, схватив за запястье и притянув ближе. —Почем у ты не отвечала мне? Шерил, клянусь, если ты... —Уходи!—она сильно толкает меня, из-за чего я врезаюсь в стену позади. Я замечаю влажные следы у неё на щеках. И её глаза блестят. —Ты плачешь?—спокойнее спрашиваю я, хоть и знаю ответ. Медленно делаю шаги к ней, но вижу в чертах её лица сопротивление. Она не хочет, чтобы я к ней подходил. —Пожалуйста, уходи,—шепчет Шерил, уже не пытаясь остановить слёзы. Бесполезно делать вид, что я понимаю какого чёрта сейчас происходит. —Почему ты плачешь? —Я иду спать. Когда тебе надоест быть таким мудаком, можешь уходить,—равнодушно отвечает она, подходя к постели и наводя на ней порядок. Только сейчас замечаю, что на кровати валяются её джинсы и футболки, пара пустых коробок, а дверь на балкон открыта. Она ни с кем не спала. Я поспешил с выводами. Снова. Провожу рукой по лицу, с сожалением глядя на Шерил. —Так здесь... Здесь никого не было? —Это так сильно беспокоит тебя?—с равнодушием спрашивает Шерил, продолжая наводить порядок. И я бы солгал, если бы сказал, что не пялюсь на её ноги, когда бесформенная футболка на ней приподнимается. —Да! —А где та поклонница, Маршалл? Вы флиртовали дольше, чем трахались? Мне требуется пара секунд, чтобы понять, о ком она говорит. Тайла. Я был готов затащить её в туалет и трахать так, будто у меня не было секса год, но что-то не дало мне сделать это. Она была горячей, шептала всякое грязное дерьмо, обещала лучший минет в моей жизни. Но по какой-то причине я сейчас ругаюсь с Шерил, а не провожу время с удовольствием. Я не спал ни с кем другим с тех пор, как мы с Шерил затеяли ту игру. —Я не... Это было не так. Я просто пригласил её в VIP. Мы даже не разговаривали с ней после этого! —Мне всё равно, Маршалл, просто дай мне немного личного пространства,—бормочет Шерил, избегая моих глаз. Она ревнует? —Нет, пока ты не объяснишь мне, что происходит. Ты уходишь из клуба, игнорируешь мои звонки и сообщения, ничего не объясняешь и потом выгоняешь меня из этого грёбаного номера. Что, блять, это значит?! —Это значит, что я устала, Маршалл!—наконец, мне удаётся добиться от неё хоть какой-то настоящей реакции, но это всё равно не то. —От меня? —Даже если так. Какая разница? Ты не можешь найти себе другую шлюху? —От чего ты устала, Шерил?—повторяю я, делая шаг в её направлении. Её мокрые волосы так хорошо пахнут, что я хочу просто швырнуть эту женщину на грёбаный стол и трахать. —Ты хочешь знать, от чего я устала? Ты делаешь всё, что тебе хочется, а мне нельзя даже смотреть на других парней, Маршалл! И мы даже не в отношениях. Это просто секс. Я не запрещаю тебе трахаться с фанатками или флиртовать с ними, но ты угрожаешь, что найдёшь мне замену в этом туре, если я приближусь к какому-нибудь мужчине. Ты, блять, обращаешься со мной так, будто я действительно шлюха! То, что ты считаешь меня сраной вещью, не значит, что меня это устраивает,—почти кричит она, внимательно смотря мне в глаза. Мне повезло, что взгляд не может убить. Но за всей этой злостью должно быть что-то ещё. Или я просто надеюсь на это. —Мне жаль,—тихо отвечаю я, понимая, что я не могу дать какой-либо достойный ответ. Она имеет право злиться. —Просто уходи. —Шерил...—подхожу к ней и кладу ладонь на её руку, но она отдёргивает её, словно испугавшись. —Я ненавижу тебя, ты знаешь это? Вместо разумного ответа я целую её. Медленно и осторожно, ожидая реакции или даже отказа. Она колеблется, но в итоге позволяет мне продолжить. Её губы сухие и солёные от слёз. Кожей чувствую влажные пятна и дорожки на её щеках. Она плакала из-за меня. Её язык начинает борьбу с моим. Это больше не тот слабый поцелуй, на который я рассчитывал. Теперь он горячий и даже грязный. Она прикусывает мою нижнюю губу, заставляя меня застонать. —Я ненавижу тебя, Маршалл,—прерывисто вздыхает Шерил, когда мы отрываемся друг от друга. Она ревновала, чёрт возьми. —Я знаю. Толкаю её на кровать, залезая на неё сверху и вновь соединяя наши губы. Она злится на меня. Её руки агрессивно путешествуют по моему телу. Она тянет мою футболку за края, а я снимаю с себя остальную одежду. —Я весь вечер думал о том, как сильно буду трахать тебя,—шепчу ей на ухо, после чего вымогаю стон, кусая её за шею. —А я весь вечер пыталась найти парня, с которым смогу переспать. —Ты такая сука. Надеваю презерватив и, заключив её запястья в свою ладонь, кладу её руки на подушку за её головой. Она пытается сопротивляться, но я должен преподать ей урок. Нахожу чувствительное место на её шее и свободной рукой стягиваю её кружевное бельё, после чего оно падает куда-то на пол рядом с кроватью. Её кожа пахнет гелем для душа с каким-то свежим ароматом. Этот аромат настолько сильный, что мне кажется, будто я трахаю её на берегу океана. Оставляя следы поцелуев от её ключиц до губ и вхожу в неё одним пальцем, наслаждаясь её тихими вздохами. Шерил задирает голову и громко стонет, качаясь бёдрами мне навстречу. —Хорошая девочка,—самодовольно шепчу я, переходя от медленного темпа к быстрому и наоборот. Шерил кусает свою губу, возбуждая меня ещё сильнее. Ощущаю, как выгибается её спина. Когда понимаю, что она находится на грани, прижимаюсь к ней своей эрекцией и нахожу её опухшие от долгих поцелуев губы. Создаю небольшое расстояние между нами, используя локти в качестве опоры, и резко вхожу в неё. Освободившимися руками она начинает царапать мою спину и оставлять следы в виде полумесяцев. Мне нравится, что она отмечает меня как свою собственность. —Чёрт! Маршалл!—кричит она, сильнее выгибаясь в спине. То, как она выкрикивает моё имя, подводит меня к краю. Я не вынесу, если в состоянии экстаза с её губ будет срываться имя кого-то ещё. —Смотри на меня,—обхватываю её шею ладонью, ожидая, когда она полностью откроет глаза,—Только я могу трахать тебя, ты поняла? —Я ненавижу тебя, Маршалл,—стонет она, когда я ускоряюсь и с большей силой врезаюсь в неё. Её ногти царапают мои плечи. —Ненавидишь меня?—ложусь на спину, завлекая её с собой. Она садится на меня, держась руками за мои бёдра и начинает скакать как грёбаная наездница,—Ты ненавидишь меня, Шерил? —Да,—кричит она, заглушая звуки столкновения наших тел друг о друга. Нам определённо стоит чаще практиковать злой секс. Я чувствую тлеющую злость, исходящую от неё. Каждый раз, когда её бёдра опускаются вниз, я приподнимаю свои навстречу, что заставляет её кричать громче. —Почему? —Ты спишь с поклонницами,—стонет она, слегка замедляясь и позволяя мне понять, что она уже близко. Я чувствую, как её тело напрягается все сильнее с каждой секундой, и это лучше всех наркотиков, что я когда-либо пробовал,—Я ненавижу это. Толкаю её на кровать и подминаю под себя. —Я не сплю ни с кем, кроме тебя,—шепчу я, входя в неё и наслаждаясь тем, что она даже не пытается контролировать свои стоны. —Не лги мне, Маршалл,—сквозь стоны отвечает она, хватаясь за простыни одной рукой, а другой рукой обвивая мою шею. —Это правда, Шерил, я хочу трахать только тебя,—прерывисто бормочу я рядом с её ухом. Одной рукой обхватываю её ногу и обвиваю её вокруг своей талии. —Эта сука в баре. Я видела вас,—хрипло стонет она, кусая мою нижнюю губу и в очередной раз закатывая глаза, встречая мои удары. —Я не трахал её. Я собирался, но отказался от этого. Я хочу только тебя,—признаюсь я, крепко целуя Шерил в губы. Как будто это поможет мне закрепить правду. Как будто это поможет ей поверить мне. —Хорошо,—стонет она, отталкивая меня от себя. Я с непониманием смотрю на неё долю секунды,—Ложись,—командует она, нависая надо мной и надавливая ладонью на мою грудь, словно уговаривая меня подчиниться и лечь. Когда моя голова касается подушки, Шерил начинает целовать мои ключицы, опускаясь к груди, а затем и к животу. Ощутив её язык чуть выше пупка, начинаю задыхаться. Что она, блять, делает со мной? —Блять, Шерил!—ругаюсь я, когда её тонкие пальцы снимают с меня презерватив. Приподнимаюсь на локтях, чтобы взглянуть на неё. Игривая улыбка играет на её губах. Но это ведь злой секс, верно? Мы ведь злимся друг на друга, да?—Слезай с кровати,—приказываю я, замечая искру азарта в её карих глазах. Я начинаю влюбляться в этот взгляд вновь. Дерьмо, мне нужно было использовать любой шанс быть с ней, когда мы были детьми и я ещё верил в любовь. Как я вообще мог так долго держаться и не спать с ней? Она послушно опускается на колени, а я хватаю её за волосы, чтобы установить хотя бы какой-нибудь контроль над ситуацией. Её губы начинают дразнить меня, её язык пробует меня, словно леденец. Я не могу вынести это. Стон, который я так хотел сдержать, отчаянно звучит из глубины моего горла. Шерил берёт мой член в рот, устанавливая зрительный контакт со мной. Её рот творит чудеса, и мне хочется приковать Шерил к постели и никуда не выпускать, потому что мысль о том, что кто-то помимо меня будет владеть этой её стороной, кажется невыносимой. Ни одна шлюха и ни одна поклонница не может заставить меня чувствовать себя так. Она отчаянно качает головой вверх и вниз, пока я осторожно наматываю её тёмные и немного мокрые волосы на кулак. —Посмотри на меня, Шерил,—прошу я, дёргая её за волосы назад. Она останавливается, облизывая губы. Чёрт, эта женщина...—Мне нужно, чтобы ты сказала правду. Я должен знать,—предупреждаю я, проводя большим пальцем по её скуле,—Ты спала с кем-нибудь ещё с той ночи?—спрашиваю я, ссылаясь на одиннадцатое, мать его, июля. Безумие, но я даже не осознавал, что уже больше десяти дней мы с ней спим вместе каждую ночь. Как будто так и должно быть. —Нет,—мгновенно отвечает Шерил с абсолютной серьёзностью в голосе,—Что-то ещё? —Пообещай не спать ни с кем другим до окончания тура,—я знаю, что, возможно, требую слишком много от неё. Мы даже не в отношениях. Но я не хочу видеть рядом с ней кого-то ещё. Хотя бы до последнего концерта. Хотя бы до того момента, пока мы не расстанемся. —Я обещаю,—закатываю глаза, когда её губы вновь касаются меня. Кровь бьёт по вискам, сердце всё сильнее стучит в груди. Мне кажется, что я вот-вот задохнусь от удовольствия. —Блять, блять, блять, Шерил, я близко,—прерывистые стоны смешиваются со словами, моя хвататка на её волосах слабеет, мои руки начинают дрожать, а бёдра напрягаются,—Шерил!—выкрикиваю её имя, кончая ей в горло. Оргазм волнами поражает меня, заставляя сильнее сжимать одеяло. Чувствую, как её язык проводит по всей длине моего члена, принимая всё до последней капли. Восстановив зрение, встречаюсь взглядом с Шерил. Её шея и грудь испачканы, а одна капля стекает с её губ до подбородка, а оттуда падает на ключицу. —Тебе снова нужно в душ,—шепчу я, помогая ей встать. Она слабо улыбается, проходя вперёд. Её ноги дрожат, и я доволен этим до тех пор, пока являюсь причиной этого. Мы оба встаём под поток тёплой воды, и я подхожу к Шерил сзади, заключая её между моим телом и холодной стеной. Она вздрагивает, выгибая спину. Я должен оплатить ей за то, что она творила своими губами. —Ты на таблетках?—бормочу я между чередованием поцелуев её плеч и шеи. Я давно не трахал никого без презерватива, но мне необходимо быть в ней без грёбаной защиты. Как будто это даст мне уверенность в том, что она принадлежит мне. —Да,—вздыхает она немного неуверенно. Я могу понять её страх, но хочу, чтобы она доверяла мне. Я нуждаюсь в том, чтобы быть ближе к ней,—Маршалл... —Не бойся,—медленно вхожу в неё, закатывая глаза от наслаждения. Чёрт возьми, это слишком хорошо, чтобы быть реальным. Без презерватива всё по-другому. Каждое движение ощущается иначе. Я бы мог привыкнуть к этому... —Маршалл, Боже!—стонет Шерил, цепляясь за какую-то полку. Грубее сжимаю её бёдра, толкаясь глубже. Её грудь подпрыгивает, а тело дрожит. Звуки столкновения наших тел—самое лучшее, что я слышал за последнее время. —Чёрт, это так хорошо, детка,—хрипло вздыхаю я, притягивая её за волосы так, чтобы её спина полностью выгнулась и прижалась к моему торсу,—Я хочу, чтобы ты сказала, что хочешь меня так же сильно, как и я тебя,—требую я, играя с её грудью и кусая кожу за её ухом,—Скажи это. —Я хочу тебя ещё сильнее,—отвечает Шерил, и я вновь толкаю её к стене, возобновляя процесс. Это то, что я уже давно хочу услышать. —Тогда принимай меня, Шерил,—бормочу я, надавливая пальцами на её талию. Завтра, наверное, по всему её телу будут рассыпаны синяки. —Маршалл, не останавливайся!—кричит она, давая мне чёткое представление о том, насколько она близка к оргазму. Движения её бёдер, встречающие мои, становятся небрежными, и я беру инициативу на себя, отталкивая её и притягивая так, как мне это нужно. После очередного толчка чувствую, как вздрагивает её тело, после чего следует протяжный стон, который граничит с криком, и это заставляет меня самого взорваться от оргазма и прислониться к стене, заключая Шерил в клетку. Она медленно поворачивается ко мне лицом, и я убираю мокрые пряди её волос назад, наклоняясь ближе к ней, чтобы поцеловать. Её губы мягкие, но целуют крепко и с жадностью, страстью, желанием и энергией. Её руки обнимают мою шею, а одна из моих рук останавливается на её щеке, пока вторая опирается о стену. Прижимаюсь ближе, заставляя её стонать мне в губы. Мы отстраняемся друг от друга, но продолжаем неподвижно стоять. Мы громко дышим друг напротив друга, не произнося ни слова. Для опоры она кладёт ладонь на мою руку, изогнутую в локте, пока вода продолжает стекать с наших тел, разбиваясь о дно кабины. Может, она нравится мне сильнее, чем должна.