Королева моих снов 2: No creo en los milagros.

POV Автор В палате стояла мертвая тишина. Парень, лежащий на кровати пытался сдержать всю горечь от потери любимой. Ему было больно и обидно. Больно, потому что не уберег ту, которую любит сильнее всего на свете. Обидно, из-за того, что ее забрали у него. Он больше никогда не услышит ее смех, ее волшебный голос, никогда не увидит ее бездонные глаза. Никогда больше не обнимет, и не скажет, как сильно он ее любит. Теперь это только мечта. В это время в коридоре сидели друзья этой пары, и родные. На их лицах читался ужас от происходящего. Девушки беззвучно рыдали, а парни их успокаивали, пытаясь не заплакать. В палату зашел мужчина средних лет, в голубой рубашке. Он плакал. Плакал долго и горько. Он больше всего боялся потерять дочь. И вот его опасения сбылись. Больше у него никого нет. Ни жены, ни дочери. Буквально два месяца назад у него не было ни одного седого волоска, теперь же некоторые волосы казались белее снега в самый солнечный день. Каждую ночь он проводил с бутылкой дорогого коньяка в своем кабинете, пересматривая фотографии и видеозаписи. Это все, что у него осталось от горячо любимой и единственной дочери. На Германа было страшно смотреть. Вот представь, мой читатель - импозантный мужчина, всегда улыбающийся, любящий отец, статный красавец резко превращается в сутулого мужчину, с седой головой и трехнедельной щетиной; взгляд, в котором всегда были радость. веселье - стали пустыми, и не выражающими чувств. Ему уже ничего не хотелось. Он остался один. Даже Анджи ему не помогает, а лишь напоминает о дочери. Из веселого мужчины, Герман превратился в человека, заглушающего душевную боль коньяком. Но боль не уходит, она всего лишь притупляется. А потом с новой силой возвращается к своему хозяину. Ужасно, правда? Вот именно в таком виде Герман пришел в больницу. Будь его воля, он бы остался дома, и никуда не выходил. Но добродушная Ольга заставила его поехать и увидеть дочь в последний раз. Женщина сама еле сдерживала слезы. Она не могла смириться с тем, что ее девочки, ее малышки больше нет. Она не могла поверить, что больше никогда не сможет приготовить для малышки ее любимый шоколадный торт. Ночами она плакала, вместе с Анджи. Сама Анджи не могла поверить, что это правда. Третий раз в жизни она теряет родных и любимых людей. Сначала Мария, за ней отец, а теперь племянница. Эта душевная боль однажды доведет ее до больницы. Отчаявшись, Анджи хотела порезать себе вены, повесится, спрыгнуть с моста, в общем сделать все, что бы быть с сестрой, отцом и Вилу. Теперь вернемся в 267 палату. Парень лежал, и пытался отогнать от себя мысль, что через пару минут его девушки рядом больше не будет. Чувство вины на него нападало, и терзало. Оно пожирало его. И с этим было невозможно жить. В вене Леона находилась игла и трубка, по которой стекал физраствор. Парень был не очень силен в медицине, но знал, что если пустить по вене воздух, то можно умереть. Буквально через пять минут раствор течь перестал, и последние капли медленно спускались по трубе. Еще минута, и Леон с Виолеттой будут вместе. Он хотел только этого. Леон старался не смотреть на Виолетту, но когда повернулся, что бы увидеть ее в последний раз, то чуть не упал с кровати: девушка лежала на кровати, смотря на Леона, и плакала. Леон не мог поверить, что она очнулась! Она, та, которую он любит больше жизни-жива! Но почему она плачет? Может ее кто-то обидел? Парень не мог понять этого. Хотя он думал, что все это сон, очередной сон, который показывает их будущее. Ну, а что, если это правда? Что, если.... В палату зашел врач, и отключил Виолетту от аппарата. Леон протер глаза и увидел, что девушка даже не двигалась. Вот сейчас ему стало очень страшно. Вмиг его сердце защемило, и заболели все сломанные кости, которых было не мало. Он кричал, плакал, просил что бы ее подключили обратно. Но парня никто не слушал. Ему вкололи успокоительное, а Виолетту увезли в темный лифт, который ведет в морг. Друзья, которые пришли в больницу, пошли в палату к Леону. Теперь это была только его палата, что очень огорчало всех. Ребята стояли в палате. Была мертвая тишина, которую прервала Франческа, за ней Камилла, а следом Нати. Парни перестали себя сдерживать, и тоже заплакали. Около получаса продолжался этот хор, пока дверь в палату не открылась. Все посмотрели на дверь. Франческа грохнулась в обморок, а Леон сказал: -Ты жива! - девушка кивнула, и опечалено смотрела на всех друзей.