Oh, way down we go

                   Я чувствую словно тысячи рук по всему телу, что хватают, сжимают, царапают, присваивают. Словно тысячи губ, и они берут в плен, опьяняют, вводят в транс. Ладони Чимина уже в который раз поднимаются вверх по моей груди, чтобы затем крепко сжать шею, мешая Юнги, что окутывает горячим дыханием мой затылок, оставлять на ней свои метки. На что тот лишь шипит и, я чувствую, как зубами не сильно вгрызается в любимые, нами обоими, пальцы. Пак улыбается мне в губы, прижимаясь разгорячённым телом плотнее, и скользит языком вглубь моего рта, словно вытягивая из меня жизнь вместе с протяжным стоном.       А ведь всё совсем не так начиналось...

***

      - Это староста твоей группы - Пак Чимин. Он подскажет тебе, что тут и как, - худощавый брюнет кивает на блондинчика, стоящего возле аудитории, скрестив руки, и ухмыляясь, поглядывающего на нас.       - О, спасибо, - я уже было двинулся с места, но вдруг вокруг запястья обернулись чужие пальцы в тонких кольцах и чуть сжали. Глянув через плечо, я столкнулся с настороженным и обеспокоенным взглядом коньячных глаз и чуть изогнул бровь в немом вопросе.       - Будь осторожен с ним, Чонгук. Без шуток. Я лишь добро улыбнулся на это и мягко убрал чужую руку, тут же разворачиваясь и быстрым шагом идя к блондину. Спиной чувствуя сверлящий взгляд, я глубоко вдыхаю и на ходу протягиваю руку:       - Привет, я...       - Чон Чонгук, двадцать лет, родом из Пусана, девушек никогда не было, потому что по парням. Но и тот был всего один. И возможно разбил сердечко...есть две анкеты на сайтах знакомств, но давно не активные, иногда посещает зал, отлично играет на гитаре и поёт... - парень прикладывает палец к губам и возводит ясно-голубые глаза к небу, - ах да! Чуть не забыл. Член среднего размера, где-то семнадцать-восемнадцать сантиметров. Все верно? От последних слов я поперхнулся воздухом, зайдясь в кашле, а пухлые губы напротив растянулись в широченной и довольной улыбке, обнажая зубы. Эту бы улыбку да сравнить с оскалом...       - Эй,Чонгук-и? Говорю, верные факты? - явно веселится от ситуации парень, похлопывая меня по спине. Я лишь сбивчиво киваю, на что он гордо выпрямляется, вздёргивая подбородок, и хватает меня под локоть, заводя в аудиторию.       - А я - Пак Чимин. Можно просто Чимин. Тоже двадцать лет. Есть парень, он учится на два курса старше, познакомимся с ним за обедом. Любил танцы, но забросил пару лет назад из-за...ммм...травмы. Ох, терпеть не могу рассказывать о себе, - машет он рукой, - всё интересное узнается по ходу общения. Мы ведь будем общаться? Ласково воркуя, он сажает меня на одно из свободных мест и наклоняется, нависая как коршун, так что в вырез его белоснежной широкой кофты вполне видна подкаченная грудь.       - Да, конечно. Почему нет? - встряхнув головой, все же поднимаю свой взгляд, сталкиваясь с льдисто-голубыми глазами. - Красивые линзы, тебе очень идут. Давлю улыбку, а вот Чимин напротив, расплывается в самой искренней и такой, что скоро его рот порвёт. Никогда не видел, чтобы люди так улыбались.       - Спасибо, Чонгук-и. Учись хорошо, позже я приду и заберу тебя на обед, - он быстро проводит пальцем по кончику моего носа и сбегает из аудитории быстрее, чем я смог опомниться. Вот тебе и староста, а на пары не ходит.       Впрочем, оказалось, что вместо пар у него было занятие куда более интересное. Откуда я узнал? Как только прозвенел звонок и основной поток одногруппников начал вытекать в коридор, я, складывая тетради, почувствовал, как в локоть впиваются горячие пальцы, утягивая назад.       - Пойдем-ка, познакомимся, Чонгук-и, - проворковал Чимин, кое-как дав мне закрыть рюкзак, прежде чем выволочь из аудитории. Почти протащив по коридору, едва ли не до самого конца здания, он, озираясь по сторонам, впихнул меня в какую-то дверь спиной, а затем и сам юркнул внутрь, запирая тонкую деревяшку.       - Чимин, ты че... Но договорить я не успел, так как спиной упёрся в чью-то горячую, вздымающуюся от частого дыхания грудь, а на щеках почувствовал ладони Чимина:       - Знакомься, это Мин Юнги, мой парень, - даже в темноте этой комнатки, я чувствую улыбку блондина, что впивается в мои губы сразу с глубоким поцелуем, в то время, как чьи-то руки, крепко хватают меня за бёдра и вжимают спиной в явное возбуждение. Организм видимо по инерции отвечает на поцелуй, я же прихожу немного в себя лишь тогда, когда наглые ладони забираются под футболку спереди, оглаживая пресс и подбираясь к груди. Я не то, чтобы очень против...но, черт возьми, я этих ребят не знаю вовсе. Что за....       - Чи..мин... - пытаюсь пробурчать в поцелуй, но лишь позволяю белобрысому дьяволу просунуть свой юркий язычок глубже в мой рот и вырвать слабый стон. Черт, мое тело - предатель. Чувствую, как тот, что сзади (Юнги?), берет мои руки в свои и укладывает их на талию Паку. Инстинктивно сжимаю чужое тело в пальцах, притягивая к себе, на что получаю одобрительный выдох в губы и тихий смешок на ухо. Пальцы Мина скользя по моим рукам, слегка сжимают плечи, а затем, снова спускаются на бедра, медленно и горячо оглаживая их повсюду и вызывая приливы огненных волн к паху, который, кажется, уже готов был взорваться. Шеи вдруг касаются мокрые губы, выцеловывая что-то непонятное, словно раскраска по номерам, где в каждом месте - свой тон. Вскоре к губам подключается и язык, вычерчивая кружевные узоры на моей воспламеняющейся коже. Сдвигая руки Паку на спину и вжимая его в себя сильнее, не сдерживаю первый явный стон, отрываясь от его губ и запрокидывая голову Юнги на плечо. Тот угрожающе тихо усмехается мне в шею и вгрызается в нее по новой, но с удвоенной силой, когда Чимин неожиданно, змейкой спускаясь вниз, садится передо мной на колени. Пальцы Юнги, что до этого сжимали внутреннюю сторону моих бедер, ловко расстегнули джинсы, предоставляя Паку полный доступ ко мне, а затем, снова спрятались под футболкой, подкрадываясь к соскам и по-началу несильно сжимая их. Стоны становится сдерживать всё труднее, поэтому приходится закусить ребро ладони и плавиться...бесконечно плавиться в четырех дьявольских, совершенно незнакомых и таких огненных руках. Когда джинсы вместе с бельем неумолимо срываются к коленям, я слышу тихое:       - Вау, - и довольный короткий смешок, что опаляет головку члена теплым дыханием.       - Неужто лучше, чем у меня? - слышу я хриплый и низкий голос над ухом. Юнги оторвался от моей шеи и, вероятно, пытался посмотреть вниз на своего парня, что уже широко облизывал мой член по всей длине.       - Нет, что ты, сладкий. Лучше тебя - ни у кого, ты же знаешь, - но последнее слово утопает в гортанном мычании, потому как Чимин берёт в рот сразу глубоко, а я едва не теряю сознание от ощущений блаженства. Зарываясь пальцами в мягкие блондинистые волосы, щедро кусаю вторую свою руку, чуя что придется намотать вечером бинт, иначе нельзя будет никак объяснить - почему на коже следы человеческих зубов. Пак сразу задаёт не мешкающий темп, а в такт ему, Юнги сильнее, чем нужно, щипает соски пальцами, прикусывая место на шее, где несётся сумасшедшим потоком кровь по артерии. Захлёбываясь в собственных стонах и вздохах, цепляюсь за высветленные пряди, прижимаясь спиной к чужой груди как можно теснее. Держаться дальше смысла, да и сил в общем-то, нет. К тому же, судя по усердным стараниям Чимина, от меня требовалось только одно сейчас - кончить. Что я, конечно же, с радостью и облегченным поскуливанием, сделал, надавливая на чужой затылок. Юнги снова тихо рассмеялся мне в самое ухо, прикусывая мочку, и медленно убрал руки из-под футболки, напоследок царапая живот короткими ногтями. Пытаясь привести дыхание в норму, чувствую, как юркий язычок вылизывает член, после Пак бережно натягивает одежду, поправляя всё так, будто ничего и не было, и поднимается с колен, ровняясь со мной нос к носу. Когда влажные, терпко пахнущие губы, невесомо чмокают мои, я слышу то, что застревает в моём сознании еще надолго:       - Приятно познакомиться, Чонгук-и. Поздравляю с первым днём в этом университете, - затем игривый смешок, еще один чмок и чьи-то пальцы на запястье. Мало что соображающего меня, резко вытягивают из коморки на яркий, дневной свет, от которого приходится болезненно жмуриться, и хлопают дверью за спиной.       Так я познакомился с отчаянной парочкой МиниМини, как их называли в университете.             С того дня, почти все вечера и выходные, ох, особенно выходные, мы проводили, если не на пьяных вечеринках, то в постели. Каждый раз в разной. Когда родители Юнги уезжали - мы оккупировали его дом. Как только по делам смывался из города брат Чимина - мы заваливались к нему, целуясь втроём уже от самого лифта. Редкие встречи были в моей комнате в общаге, но, даже там нам порой удавалось поймать недолгий кайф, пока мой сосед, что каждый раз осуждающе провожал взглядом парочку, находился на учёбе или подработке.       Но, в один из вечеров, когда Тэхён, а именно так звали моего соседа, в очередной раз пытался отговорить меня идти на ночёвку к парням, мой телефон разразился звонком, отчего я дернулся. Парни никогда не звонили, предпочитая этому любые мессенджеры. Но в тот момент, на экране светилось "Юнги-хён" и очень требовательно вибрировало в руке.       - Хён, что сл...       - Сегодня не приходи. Голос холодный, отстранённый и...грубый?       - Почему?       - Оглох? Я сказал - ноги твоей, чтобы сегодня в моём доме не было, - и сбросил звонок. Нет, это не в первой такой тон. Это впервые, когда он вне постели. Юнги частенько любил брать нас с Чимином жестко, порой заигрываясь в ролевые игры так, что синяки, царапины и, бывало, раны - приходилось потом замазывать и прятать. Но сейчас - было совсем другое дело. Что-то было не так. После всех попыток дозвониться на выключенный мобильный Чимина, я просто осел на кровать, упершись взглядом в стену.       - Что-то не так? - послышался голос с кровати Тэхёна, а когда я взглянул на него, то упёрся в снова беспокойный взгляд красивых коньячных глаз.       - Не знаю, - пожимаю плечами и, в общем, отвечаю правду, - надеюсь, что ничего серьезного. Откинувшись назад, на подушки, закусываю губу и хмурюсь. Что такого могло произойти, что Юнги был так груб? А у Чимина выключен телефон? Конечно, в голову сразу полезли страшные картинки, сменяясь одна за другой всё хуже. Но потом, когда паника отошла на второй план, я начал думать рациональнее, и пришел лишь к тому, что, возможно, парни повздорили, а теперь мирятся вдвоём. Всё же, не бывает стопроцентно идеальных и спокойных отношений. Однако, почему-то, в груди засвербило, когда я подумал о том, что они именно - вдвоем. Один на один. Да, конечно, до меня они и были - вдвоём, но сейчас, когда я думаю, как длинные пальцы Юнги входят в разгорячённое тело Чимина - я до остервенения и скрипа зубов ревную. Безумно ревную Чимина, потому что именно с ним за весь месяц, что мы "встречаемся", я сблизился больше всего. И нет, это не потому, что именно я его трахаю, а не он меня. Сексуальная привязка тут мало играет роль. Вся соль в моментах после, когда его голубые глаза смотрят в мои, когда его раскромсанные от поцелуев и минетов губы - тянутся за поцелуем к моим. В первую очередь к моим. И я каждый раз слышу недовольное шипение сзади, или сбоку, но Чимин все равно дарит первый поцелуй после секса - мне. Каждое утро, мы списываемся о каких-то мелочах, вроде заданий по универу, погоде, новых сериях сериалов, которые "Юнги ненавидит", а я обожаю. И да, кажется, я всерьёз дурак, раз привязался к кому-то из них. Но еще больший дурак я потому, что где-то в глубине души, я не просто привязался, а теплю надежду обладать. Собственничество в нашем треугольнике - явно плохой, а еще заразный, фактор.       - Тебе не кажется, что ты...словно... - Тэхён вдруг нарушает тишину, мнётся, кусает губы, подтягивает колени ближе к груди, словно закрываясь от меня.       - Что?       - Ты словно их игрушка, Гук-а, - тихо выдаёт он, а по ощущениям, очень громко и смачно бьёт мне пощечину наотмашь.       - Чего несёшь? - шиплю я злобно, скорее от досады и...правды, которая тоже не раз всплывала в моём мозгу. Я каждый раз отпихивал её назад, поглубже, но она иногда, в самые не подходящие моменты, высовывалась и орала, что всё еще здесь. Чёртова, наверное, правда.       - Всего лишь правду, - вторит парнишка моим словам и весь вздрагивает, когда я подрываюсь с кровати и подлетаю к нему, нависая.       - Ты ни черта не знаешь, чтобы плести такое, понял?       - Но, Гук-а...       - Я тебе - не Гук-а. А Чонгук. Прекрати так меня называть. Мы не близкие люди, - щурюсь, замечая, как в коньячных глазах резко надламывается, трещит, а после вовсе рассыпается что-то, тёртой крошкой оседая на краях радужки. В секунду глаза напротив заволакивает чернотой, которая неожиданно пугает. Меня пугает.       - Поверь, ты еще вспомнишь мои слова. Чеканит Тэхён каждое слово, а затем, толкаясь широкими ладонями мне в грудь, отпихивает и сползает с кровати, уходя из нашей комнаты. И, быть может, как бы прав он, и мой разум, не были - я всё еще, внутри, уверен, что наше трио - это ничто иное, как удачный эксперимент сосуществования неординарной пары. Просто встретились, просто искра, буря, безумие... Так ведь бывает. Тоже бывает. Правда же?...       В тот день, все же оказалось, была их первая из-за меня ссора.       Чимин и Юнги неделю не появлялись в университете, прежде, чем их двоих, держащихся за руки, не увидели на парковке. В тот солнечный день, я по привычке сидел на ступенях, перечитывая предстоящие лекции, когда услышал чей-то одобрительный свист, и поднял голову, щурясь от ярких лучей. Выбравшись из чёрного лексуса, Мин, поправляя темные солнцезащитные очки, обошел машину и, открыв дверь пассажирского, галантно подал руку Чимину. Тот, хихикая, грациозно выпорхнул на волю, встряхнув ярко-розовыми волосами и поправив шелковую рубашку в полоску, со своеобразным чокером, той же ткани. Крепко сплетая пальцы и довольно улыбаясь, они, словно модели, продефилировали через всю парковку ко входу и, не обращая на меня никакого внимания, взошли по ступеням, скрываясь внутри. По мне словно полоснуло лезвием, но оборачиваться за ними тогда я не стал. Лишь придя на лекцию, я заметил, что Чимин сидит один, в самом дальнем углу, уткнувшись в телефон и надувая пузырь из такой же, как его волосы, розовой жвачки. Что-то в нём было не то. И это вовсе не цвет волос.       - Здороваться уже не в моде? - бросаю рюкзак на парту, прикрывая нас немного от любопытных глаз и падаю на стул, упираясь взглядом в, неизменно, голубые глаза.       - Прости, не заметили тебя, - пожимает плечами Пак, снова выуживая из рукава свою фирменную широченную улыбочку.       - А, ну, конечно. Всю неделю репетировали, а сейчас было показательное? - хмыкаю, скрестив руки на груди.       - Чонгук-и, ну прости. Мы просто давно с Юнги не были наедине, - мурлычет розововолосый, склоняясь ко мне и строя самые жалостливые глазки. Закатываю свои и фыркаю, отворачиваясь на громкий голос преподавателя.       - Чонгук-и, а давай, ты простишь меня быстро-быстро? - шепот едва различимый, но весьма громкий для меня, так как ладошка Пака легла на мою ширинку, перебирая пальцами.       - Чимин, что ты творишь? - цежу сквозь зубы, скашивая на него глаза и понимая, что от одного его сейчас вида, возбудиться - чертовски мало. Его хотелось. Мало того, что я скучал, так еще и эта одежда, новый цвет волос, манящие, покрытые глянцевым блеском пухлые губы.       - Выпрашиваю прощение, - хихикает Чимин мне на ухо и сдавливает пальцы сильнее, начиная массировать меня сквозь джинсы.       - Нас могут застукать, - бормочу я, стараясь не закатывать глаза и не терять связь с реальностью.       - Тем веселее, - мочку бегло прикусывают, отчего я едва не задыхаюсь, расширяя глаза и хватая воздух ртом.       - Будь тихим, Чонгук-и, - шипит Пак, надрачивая мне через штаны, а я, ловлю фейерверки прямо перед распахнутыми глазами...       Извинился Чимин и впрямь неплохо. И позже, в той же коморке, когда я ловил губами его приглушённые стоны и втрахивал в стену, сжимая розовые пряди на затылке.       - Почему...Юнги... не с нами? - кусаю нижнюю губу, сдерживая стон и входя в Пака на всю длину.       - Он...ох...на паре, забей... - Чимин вовлекает меня в очередной поцелуй, подвиливая бедрами.       - Он знает...что мы здесь? - впиваюсь до боли в его бока пальцами, зная, что оставлю свои метки. И пусть. Так и нужно. Его хотелось пометить собой, своим запахом, отпечатками. На мой вопрос, Пак лишь бессвязно мычит, вроде как соглашаясь, но тут же отвлекает меня, насаживаясь глубже самостоятельно и выбивая из меня глухой стон ему в шею.       Спустя двадцать минут мы, немного помятые, и раскрасневшиеся, вываливаемся в коридор, глупо хихикая и направляясь к парковке, к машине Мина. Чимин бежит рядом, что-то радостно щебечет, рассказывая, а я же, буравлю недобрым взглядом привалившегося к передней двери Юнги, что курил, не сводя с нас глаз, под черными очками.       - Долго бы я вас еще ждал, а? Отличнички, - недовольно восклицает он, бросая сигарету в сторону и ловя, влетевшего к нему в объятия, Пака. Но ответить я не успеваю, хоть и уже готово открываю рот. Чимин говорит всё за меня, бегло целуя бледные губы:       - Прости, сладкий, задержали. Экзамены ведь скоро, - он жмётся к Мину так тесно, потираясь носом о жилистую шею, а у меня желваки ходят и правда в лёгких застревает. В тот день, Чимин впервые соврал Юнги о том, что мы спали вдвоем. Без него. Тогда же,как оказалось позже, был их второй скандал, и первый синяк на скуле розововолосого - из-за меня.       Когда я, утром следующего дня, увидел неаккуратно скрытый тоналкой, расцветающий фиалкой на скуле Пака, фингал, то со свистом выпустил воздух из легких и, сжав зубы, вылетел из аудитории прямо посреди лекции. Точно знал, что у Мина в этот момент физкультура, которую он предпочитал просыпать в своей тачке, ну или натягивать в ней же Пака, если у него свободные пары. Сейчас же, казалось, что натяну его я.       - Открывай блять! - рычу, вбиваясь кулаком в стекло и норовя его выбить.       - Йа, малыш, ты что головой поехал? Что случилось? - слышу сонное бормотание, когда Юнги лениво вылезает из тачки, и тут же нетерпеливо хватаю его за полы полосатой кожанки, припечатывая к разогретому на солнце черному боку его любимой железки.       - Ты охуел!?       - Это ты охуел. Какого хера у Чимина синяк? - шиплю ему в самое лицо, близко склонившись. Я впервые, пожалуй, позволяю к нему такую дерзость и ярость. Он раньше не видел меня таким. Никогда не видел и, возможно, вряд ли догадывался. Разве что в последнее время, да и то по взгляду. Сейчас - такой бешеный и злой я - явно застал его врасплох. Было видно по чернеющим глазам.       - Тебя ебать не должно.       - А ебёт - напрямую.       - Это наши с ним отношения, сопливый, не забывайся.       - За что ты ударил его?       - Тебя не... - я встряхиваю его, чуть приподнимая над землёй и молю бога, чтобы Пак не прибежал сюда прямо сейчас, так как едва прозвеневший звонок, был перекрыт громким шепотом девчонок и парней, что столпились неподалеку, наблюдая за нами.       - Смотри-ка, малыш, ты собрал целый концерт. Любишь, когда за нами наблюдают? - растянув в ухмылке губы, Юнги бегло облизал их, а затем, схватив меня за руки на своей кожанке, резко перевернул, поменяв нас местами и приставив колено между моих ног.       - Юнги! Чонгук! - визг Пака оглушил парковку, а я вскинул голову, уставившись на него, бегущего сквозь людей и на ходу натягивающего кожанку, на тонкую белую футболку.       - Запомни, малыш. Это наши с ним отношения. Знай своё место, - неожиданный полу рык, полу шепот, над ухом, словно затопил мои уши водой. Юнги стряхнул руки с моей толстовки и оскалился, когда Чимин подбежал к нам. Первым делом он схватил моё лицо в ладони и, краем глаза, я заметил, как от злобы начали раздуваться ноздри Мина, но он не подавал вида, ожидая, пока Пак вдоволь натискает мои щеки, на предмет того, что я не ранен.       - Собирай свою розовую задницу, мы уезжаем, - бросает Юнги, обходя нас и залезая в машину.       - А Чонгук-и...       - Он остаётся, - дверь захлопывается, а жалостливые голубые глаза смотрят с извинением и...немного тоской.       - Увидимся завтра, ты же помнишь? - киваю, получая мимолётный и смазанный поцелуй в щеку, и отрываюсь от тачки, отходя как можно дальше и даже не оборачиваясь. Толпа нехотя начала убирать телефоны, огорчаясь, что зрелищ они больше не получат, и стала расходиться. И лишь один человек, поодаль ото всех, склонив голову, сверлил меня взглядом темных глаз, прижимая к груди мой рюкзак...             В последующий месяц Мин определил дни, в которые мы все втроём должны были видеться. Дело уже попахивало жареным, но я беспрекословно соглашался, позволяя ему считать, что власть в его руках. Что он всё еще управляет ситуацией. Хотя сам я, прекрасно знал, что в перерывах между отведённых нам на троих дней, Чимин с огнём и азартом в глазах, затаскивает меня во все мыслимые и немыслимые углы университета, чтобы подставить свой зад для быстрого и желанного секса. Со мной. И пусть в нашей общей постели для Юнги - я пассив, для Чимина я все еще на позиции сверху, позволяя ему оценивать и сравнивать нас с Мином. А он, определённо, сравнивает. Не может иначе. Каждый раз эта опасность быть пойманными заводила круче любой порнухи. Она как расплавленное железо бежало по венам, разрывая в клочья местами кожу, пока мы грубо касались друг друга, обжигая пальцами и губами. Пытались поймать каждую секунду вдвоём, наслаждаясь резкими и жадными толчками и пряча стоны в похотливых ртах. Я влюблялся не на шутку. Пак сходил с ума от разницы между нами. И, в начале третьего месяца, разница достигла колоссального пика, когда, во время очередного секса, Мин, не рассчитав, прокусил Чимину плечо, а я потянулся зализывать укус, держа розововолосого на своих бедрах и прижимая крепче за талию. Тот лишь слабо поскуливал, принимая нас двоих и царапая мягкими ноготками мои плечи. Откидываясь затылком на грудь Юнги и осторожно виляя бёдрами, он нетерпеливо кусал губы от боли и наслаждения, чувствуя, будто находится между льдом и пламенем, что разрывали его, в буквальном смысле, пытаясь поделить. В тот день, они впервые не позволили мне остаться на ночёвку, довезя до общежития и сухо поцеловав, каждый по очереди. Из машины я выходил с саднящим чувством, где-то в желудке.       - О, ты сегодня рано. Ну, то есть...почему не завтра? - выгнув бровь, спросил Тэхён, сидящий на своей кровати в тонких очках и книжкой в руках.       - Так вышло, - кинув рюкзак в угол, тут же стаскиваю толстовку и заваливаюсь на кровать, отворачиваясь носом к стене и доставая телефон из кармана джинс. В мессенджере одно не прочитанное от Чимина, в котором лишь одно слово: "прости". Усмехаюсь и швыряю телефон на кровать, куда-то к себе в ноги, тут же поджимая колени к груди и утыкаясь в них носом. Чувствую, как матрас сзади просядает под чужим небольшим весом, а после сразу на голом плече ощущаю горячую, мягкую ладонь, что гладит, словно успокаивая.       - Я, конечно, не рассчитывал, что ты приедешь сегодня, поэтому, извини, пиццу заказал только одну. Присоединишься? Я буду смотреть...       - Пофиг, - выдыхаю, разворачиваясь и хватая Тэхёна за руку, резко дёргая на себя и впиваясь в губы, упавшего на меня слабого тела. Мягкие, податливые, немного солёные, словно от недавно пролитых слёз. Мне знаком этот вкус - пробовал у Чимина недавно. Но эти губы...не закусанные, не зацелованные. Попросту не затраханные. Мну спокойнее, не так настойчиво, но всё еще крепко держу за запястье, второй ладонью обхватывая шею и не давая парнишке дёрнуться в моих руках. Хотя чую, что он и не стал бы. Уж больно просто отзывается на поцелуй, прикрывая глаза и распахивая губы, позволяя языкам сплетаться. Мне лишь было интересно - каково это? Целовать того, в кого не влюблен? Кто не чужой? Кто вполне хочет и может быть твоим? Каково это, целовать того, кого больше никто не целует? Оказалось - больно. До коликов в груди - больно. Потому, что приятно. До головокружения приятно целовать того, кто отвечает только тебе, не утягиваемый через пару минут в противоположный поцелуй. Кто мычит тебе в губы не потому, что ему надрачивают в параллель или тиранят шею, а просто потому, что это ты целуешь. У нас с Паком даже наедине таких поцелуев не было. И это больно. Потому, мягко отстраняю от себя Тэхёна, усаживаясь на кровати и возвращая ему прямое положение, поддерживая за плечи. Откашливаюсь.       - Не жди, извиняться не буду, - мотаю головой, усмехаясь.       - Даже не думал, - пожимает плечами, переводя дыхание и вытирая губы тыльной стороной ладони, - так что? Посмотришь со мной фильм? Смотрю в эти глаза, поджимаю губы и молча киваю. А после, всю ночь держу его, быстро уснувшего, в своих руках, представляя то, как Чимин бы прекрасно смотрелся на его месте. И решаю, что медлить уже не то. Пора хотя бы раз - действовать.       Под действиями я подразумевал разговор на троих. Моё признание в чувствах. И вопрос Паку о том, чтобы уйти ко мне. Безумие? Глупость? Или же как в меме: слабоумие и отвага? То или иное, а может все вместе взятое...так или иначе, именно это и двигало мной, когда я, усадив парней перед собой, в гостиной Пака, произнёс подготовленную ранее речь. А в ответ услышал звонкий смех розововолосого и распахнутую улыбку в дёсны Мина, со снисходительным и даже жалеющим взглядом лисьих глаз.       - Чонгук-и, ты чего это? Решил таким образом слинять от нас? Знаешь же, что я Юнги люблю и никуда от него не уйду, - Чимин ластится к старшему, подхватывая его под локоть и устраивая подбородок на плече.       - Да, малыш, если хочешь всё прекратить - просто скажи нам. Незачем придумывать такие сложные планы, - улыбка все еще не сходит с лица Юнги, а меня так и подмывает смыть её его же кровью. Он совсем не считал меня за серьёзного конкурента. Но Пак...       - Чонгук-и, давай просто проведём день как обычно? Без этих глупостей, - Чимин, отпуская руку Мина, подбирается ко мне, садясь на колени и обвивая шею руками.       - Я был предельно серьёзен, когда... - нежный пальчик ложится мне на губы, заставляя замолчать, а Мин приковывает взгляд к себе, расстегивая ремень на кожаных брюках.       - Давай просто расслабимся, а потом уже поговорим, - ласково шепчет Пак, проводя языком по моему уху и прикусывая хрящ с серёжкой, отчего я вздрагиваю.       - Да, малыш, мы так тебя ждали. Соскучились, знаешь, - гипнотизирующе проговаривает Юнги, вставая с дивана и подходя к нам с Чимином. Он, не медля, спускает штаны, оказываясь без белья и встает почти вплотную к нашим лицам.       - Десерт подан, котята, - ухмыляется он, глядя, как Пак, вплетая пальцы в мои волосы, наклоняет мою голову к члену, а сам проводит по нему языком. Глаза Мина закатываются, когда наши с Чимином губы влажно скользят по стволу и поочерёдно вбирают вглубь ртов головку, нежно посасывая. Не теряя времени, розововолосый, всё еще держа меня за волосы на затылке, вовсю елозит бёдрами на моих, потираясь задницей о мой, разрывающий джинсы, стояк. Возбуждение в оконцове берёт верх и я, тихо постанывая и сжимая пальцами крепкие половинки, принимаю ртом член Юнги, чувствуя как мою голову к нему прижимает ладонь Чимина, заставляя взять глубже. Мин хрипло стонет, принимая ласки от нас двоих, а мы, не отрываясь от него, пытаемся освободиться от мешающей одежды, одновременно стараясь ласкать горячими руками трепещущие тела.       К тому времени, как мы перемещаемся в спальню, у Чимина уже спутаны розовые пряди, раскраснелись щеки, а кожа покрылась липким потом, как и у Юнги, потому что они успели вытрахать всё дерьмо из старенького дивана в гостиной Пака, прежде, чем решили, что на кровати будет удобнее троим. Забравшись на высокую двуспальную, розововолосый медленно облизывает губы, откидываясь на подушки и призывно раздвигая ноги, чуть хлопая ладонью по одеялу между ними. Говорить дважды было не нужно и я, как завороженный, тут же подался вперёд, заползая к любимому телу и располагаясь над ним, укладываясь между стройных ног. Пока я рассматриваю пьяное отражение в океанах голубых глаз, шеи касается широкая полоска холодного атласа, чуть затягиваясь. Касаюсь её пальцами и чуть оборачиваю голову, тут же получая поцелуй в плечо от Юнги:       - Хочу попробовать кое-что новенькое. Улыбается, подталкивая нас к середине кровати, пристраивается сзади ко мне, покрывая мокрыми поцелуями спину. Непривычно для него. Так непривычно, что я растворяюсь под его губами, почти опадая на Чимина и впиваясь в его губы своими, сминая розовые пряди волос в пальцах. Пак, чуть хныча, трётся возбужденной плотью о мою, немного возясь подо мной, но охотно отвечая на поцелуи и принимая мой язык в свой рот глубже. Я слишком наслаждался нашим сладким поцелуем, поэтому не сразу заметил, что настойчивые пальцы Юнги вовсю орудуют во мне, разгоняя кровь по венам быстрее и растягивая меня под него вновь. Когда наши с Чимином стоны начали сливаться в одно, Мин уже не спеша толкался в моё тело, хватая длинными пальцами бока. Розововолосый подо мной, выгибался, иногда поглядывая на стонущего Юнги, а затем улыбался, снова утягивая меня в очередной пьяный поцелуй, с пошлым танцем языков. Вплетал пальчики в волосы, оттягивая их на затылке, и сильнее притирался к моему паху, иногда постанывая что-то бессвязное в мой рот. Мин, хватаясь болезненно пальцами за бёдра, начинает вбиваться в моё тело резче и чуть быстрее, меняя угол и заставляя меня потеряться ненадолго в пространстве, слегка прикусывая Паку губу. Я, уже не сдерживаясь, выстанываю тихий скулёж в его рот, жмурясь и толкаясь бедрами назад, к Юнги. Тело - не мозг. Оно не помнит боли и обид, а потому, инстинктивно жаждет большего, жаждет экстаза и стремится поймать его, зная что он - в Юнги. Я явно на грани и он ощущает этот порог во мне. Неожиданно чувствую как лента на шее сдавливается сильнее и ловлю кончиками пальцев искры под закрытыми веками. Словно звёзды с неба собираю, сразу в свой мозг и навсегда на память. Толчки усиливаются, а я, впиваясь губами в губы Чимина, все же отпускаю себя и кончаю ему на живот, не в силах больше терпеть. Пальчики стискивают мои плечи так крепко, что, я уверен, останутся снова отметины, но эту боль заглушает оргазм. Но, как только я выплываю из него, всё перекрывает боль от ленты, давящей на шею. Глаза мгновенно распахиваются, когда я понимаю, что воздуха катастрофически не хватает.       - Слишком...сильно...- хрипло я, с развратным чмоком отрываясь от влажных губ Чимина, но он не торопится меня отпускать, тут же за щеки притягивая к себе снова и прижимаясь ко мне. Пухлые губы, будто делятся воздухом, хотя по факту - забирают последнее. И Юнги словно не слышит, остервенело толкаясь в моё тело и натягивая ленту все крепче, он почти не стонет, только хрипло и натяжно сипит. Все же, кое-как обрываю поцелуй и озадаченно ловлю затуманенный взгляд Пака. Его глаза улыбаются, а губы призывно открыты и тянутся к моим, опять приникая и забирая хриплые полу вдохи. Забирая последний воздух.       - Юн...ги....силь... И, в тот момент, когда я теряю пухлые губы со своих, теряюсь в целой вселенной и закатываю глаза, без возможности новых вдохов, я вижу лишь разноцветные искры, хаотично прыгающие под закрытыми веками. А затем - темноту, что обволакивает и тянет в себя, словно я с головой ухожу под воду тёмного, бурлящего океана. Я всегда тонул в своих эмоциях, бросаясь в пучину вод с головой. Так произошло и тогда.                    Я просто безнадёжно утонул в этих двоих...