Роль второго плана

2009 На премьеру в Сидней они отправлялись в урезанном составе. Карл не летел со всеми ввиду логистики — из Новой Зеландии добираться было попроще. Бана так и вообще жил в Мельбурне. Антон не мог участвовать из-за болезни; Зак рассказал ему, в чём дело, хотя Крис догадывался и раньше. В перерывах между дублями Брюс Гринвуд, игравший Пайка, резался в шахматы поочерёдно с Антоном и Джоном. Но к концу съемок это был уже один Чо; Антону не хватало сил даже думать над ходами. Салдане нужно было закончить с комедией «Смерть на похоронах», так что к туру она присоединялась в Кувейте. Крис был этому рад; так ему оставалось пережить только реакцию Джозефа Куинто на перемены в личной жизни. Убер уже проносился мимо здоровенных светящихся букв LAX, когда ему пришла смс от Зака: Крис, тут немного людно. Держи себя в руках, хорошо? Крис напрягся, раздумывая, что это могло значить. Скоро водитель остановился у поблескивающего отполированным металлом бюста Тома Брэдли у входа. Крис распахнул дверь и… оглох и ослеп одновременно, очутившись в чудовищном гвалте, под непрерывным обстрелом щёлкающих затворами камер. Это было как в кино, когда машина с героями вот-вот врежется в фуру, и ты в страхе подаешься в своем кресле назад. Только по настоящему: Крису было никуда не деться от представителей второй древнейшей профессии, обступивших его плотным кольцом. Озираясь и моргая слезящимися глазами, он понимал: инфу про их посадку на рейс кто-то слил прессе. Крис надеялся, что их постигнет как минимум сухожильный панариций. Но тут толпу раздвинули мощные плечи парней из охраны, и к нему пробился Абрамс с обеспокоенным ебалом. - Крис, ты тут живой? - хлопнул тот по спине и забрал у него сумку с ручной кладью. - Пойдем. Тут чёрт знает что такое. Ребята почти все в сборе. Протискиваясь вслед за ним через строй журналюг, Крис понимал: вся атака на него длилась не дольше пяти минут. Но это было так мерзко и неожиданно, что у Криса дёргался глаз. Внутри Джей Джей всучил ему стаканчик с кофе. Крис отхлёбывал горячее, настороженно посматривая на их ушлого режиссёра. Гипотетически, Абрамс мог всё это устроить сам. Зак бы тут сказал, чтобы он успокоил свои митохондрии, и что в людях нужно видеть лучшее. Ну так у Закари и выдержка была, как у Спока. Он, наверное, и бровью на это всё не повёл. *** Очередь из пассажиров постепенно вползала в рукав, подсоединенный к трапу самолёта. Абрамс взял им билеты аж в первый класс — размах предстоящей премьеры обещал быть просто невиданным. Он шёл сразу вслед за Куинто. Откусывая кожицу с нижней губы, Крис гипнотизировал его светлую шляпу на затылке — они ведь только кивнули друг другу при встрече, не обменявшись ни словом. Та гуманная смс-предупреждение была первой после пяти безответных, датированных декабрём 2007. Когда ты виноват, тебя легко пристыдить даже датами. Он успел только перекинуться парой слов с братом Зака — и вроде, тот уже не хотел крисовой мучительной смерти. Кажется. Но было до сих пор не понятно, что думает сам Закари. Люди впереди и позади них чинно соблюдали расстрояние метра в полтора. Через ячейки металлической сетки сбоку Крис различал ярко-красный хвост лайнера с белым кенгуру. Когда они уже видели пару улыбчивых стюардесс у входа в салон, Крис тихонько потянул Куинто за рукав. Тот обернулся, очень по-споковски приподняв одну бровь. - Зак, - шепнул он, - мы с Гарретт больше не пара. Каррабино сказал, придержит эту новость до мая. Слушай, я не знал, как ты к этому... - Я понял, - перебил его Закари. - Как прошло? - Не спрашивай, - зажмурился Крис. - Так всё же, Зак. Как ты ко мне... Он не успел договорить — компания «Qantas» приветствовала их в лице двух юных особ. Крис присмотрелся к той, что слева — груминг-менеджеры в этой авиакомпании работали, не покладая рук. У девчонки даже пушковые волосы возле лба были приглажены лаком. Он понял, что слишком пялится и обезоруживающе улыбнулся, подняв руки. Такое поведение уже стало отработанным на уровне рефлекса. Крис флиртовал с каждой встреченной женщиной так же, как Бо поворачивалась к камере своей более фотогеничной стороной — не задумываясь. Крис прошёл в салон и расстроенно укусил кровящую губу. Он только немного замешкался, но Зака уже нигде не было видно. *** Пока приятная девушка сопровождала его до места, Крис успел окинуть взглядом обстановку. Каждый пассажир в салоне был практически полностью изолирован от окружающего мира: огороженные с трёх сторон кабинки располагались в шахматном порядке. Раньше он летал бизнесом — там соседние кресла разделяла только символическая перегородка. Оставшись один, Крис переоделся в тёмно-синий пижамный комплект из хлопка. От нечего делать распотрошил увесистую комплиментарную косметичку с уходом. Вспененный матрас с пушистым одеялом, которые должна была застелить стюардесса, обещали сладкий сон. Тем более, на большой кровати — кресло раскладывалось так, что тут мог вытянуться во весь рост даже Хемсворт! Во время взлёта привычно заложило уши, и Крис замер от ощущения торжественности момента: прямо сейчас высоту набирала его карьера, сбывались самые заветные мечты. Им предстояло посетить самый старый город в Австралии, а потом — Новая Зеландия, Кувейт, Европа. И это было только начало; всё мировое турне должно было занять почти месяц. Правда, целиком Крис охватить его не мог. Нужно было репетировать политический триллер в театре Геффена — он играл главную роль, и персонаж был отнюдь не прост. Крис искренне надеялся, что больше никогда не будет клянчить единственный эпизод в сериале и играть роли второго плана. Не для того бабка Энн терпела властного мужа, не позволившего ей нормально сниматься, чтобы и внук оказался неудачником. *** Через пару часов принесли то, что он заказал из дегустационного меню — и Крис уже успел проголодаться. Столик перед ним застелили накрахмаленной скатертью, разложив по бокам от тарелки сразу по паре вилок и ножей. Тарталетки с икрой подразнили хрусткой корочкой, шампанское пощекотало пузырьками язык. Зашторенные иллюминаторы и приглушённое освещение разнеживали. Светло-бежевая уединённая кабинка создавала ощущение, что Крис один во вселенной, и вовсе не находится на огромном двухпалубном лайнере. Пока ждал, он отогнул встроенный в стенную панель металлический фонарик и читал «Прислугу» Стокетт, которую позаимствовал у Сорель. Расизм полувековой давности, описанный в деталях, вызывал омерзение. Маленькая девочка Мэй Мобли при живой матери была жутко одинока. Крис помнил чувство отчуждения от Гвин, и оно отзывалось тупой подавленной болью. Ему принесли севиче из макрели, ягнёнка со сладким картофелем, большую тарелку экзотических фруктов и шайбу мороженого в карамели на десерт. Еда была абсолютно восхитительна. Крис до сих пор считал себя растущим организмом, поэтому умял всё до крошки. От каберне, пахнущего смородиной, он даже немного захмелел. Определённо, на А380 класс обслуживания был такой, что ты чувствовал себя королевской особой. Позже в салоне всё затихло — большинство пассажиров отошло к ночному сну. Откинувшись спиной на постель, что мягко пружинила под спиной, он сожалел только об одном: что сверху не лежит всей тяжестью Зак. Крис сунул руки под одеяло и приспустил штаны с бёдер. Член стоял вертикально, кровь пульсировала в бедренных впадинах. То, что им с Закари нельзя будет совсем ничего весь тур, было тяжело принять. Крис ещё помнил тот чувственный оскал, с которым Куинто имел его в салоне машины. И ужасно хотел увидеть это выражение снова. *** Было понятно, что на всех этих пресс-конференциях одетого с иголочки, выбритого Зака будет хотеться до ломоты в яйцах. Крис подготовился. У него был с собой свежий диск с озвучкой новеллы Фостера, который презентовал лично Абрамс (в букве «R» на обложке было заключено лицо Куинто). Крис мог вставить диск в слот ноутбука, одеть наушники и оказаться наедине с голосом Зака. Бархатистым, с дрожащими обертонами на самом дне. К стыду Криса, аудиокнига вставляла ничуть не хуже порно. *** Было бы неплохо набраться сил и поспать, но Крис бездарно тратил время. Натянутая на глаза шёлковая маска и беруши не помогали. Он вспомнил о Гарретт, которая сегодня улетала в Ванкувер вместе со своей подругой Оливией — сниматься в сиквеле «Трона». Оригинальный фильм 82-го года был первым в истории кинематографа, где широко использовалась компьютерная графика, так что ставки были высоки. Когда Крис еще не сказал, что уходит от неё, Бо делилась: в плотный латексный костюм для роли ей нужно было запихиваться минут двадцать. Крис не имел особого опыта, чтоб судить... но расстались они плохо. Он и подумать не мог, что Бо захочет прекратить общение целиком. Гарретт не просила его повременить. Наоборот, это Крис упрашивал её не обрывать контакт, видеться с ним хоть иногда. Бо была для него сразу и другом, и первой девушкой — сексуальный ликбез в универе не считался. Ещё Крис думал о Нимое. Слава Богу, тот не летел с ними в тур, иначе бы он нахрен извёлся! Ввиду преклонного возраста Леонард выступал в кинотеатре «Аламо» в Остине — при поддержке Орси, Курцмана и Линделофа. И обещал отписать Заку о своём самочувствии после; эти двое были вот настолько близки. Если подумать, было глупо ревновать Закари к коллеге-старпёру. Но тот смотрел на своего Нимоя такими глазами, что Крису хотелось нецивилизованно рычать. Он не был таким уж невежей, каким считал его Зак. Само собою, Крис читал о трудном пути еврейского мальчика из Бостона. Оказывается, Леонард закончил тот же университет в пригороде Калвер-Сити, что и крисова сестра. Больше того; отец Нимоя тоже был парикмахером, как и Джон Куинто. Еще Крис посмеялся над курьезом: после выхода неудачного первого пилота NBC попросила Роденберри убрать либо инопланетянина, либо женщину. Тот женился на Меджел Барретт и оставил нимоевского Спока — сделать наоборот вряд ли бы получилось. Крис бы отрицал всё до последнего, но у него самого тоже появился объект увлечения. Мэтт Бомер, с которым дружил Куинто, всегда вызывал у него какие-то неадекватные чувства. Крис даже сейчас не умел точно сформулировать, что это за хрень. Он мог бесконечно разглядывать красавчика Мэтта на фотографиях и в кино (хотя сериал «Чак» был никакущий). Пересохшие губы теперь были вполне объяснимы — не то, что на первом курсе. Но… Крис не хотел его себе (и вообще не подумал бы на такое совершенство посягнуть). Наверное, Бомер стал для него чем-то вроде... гейского святого? Блин. Если б он ляпнул такое при Закари, тот бы точно застебал до смерти. Крис разузнал, что Бомер будет играть главную роль в криминальной драме в формате процедурала. И просто не мог дотерпеть до осени, когда «Белые воротнички» выйдут на экраны. А так, всё было лучше, чем отлично. В апреле с Каррабино связался представитель студии «Двадцатый век Фокс». Криса брали на одну из главных ролей в фильме-катастрофе про неуправляемый поезд. Ему нравилась идея перепачканного мазутом машиниста — образ был маскулинным донельзя. *** Небольшая лестница, которая вела с нижней палубы на верхнюю, манила — кому ж не по душе размять ноги в таком длительном полёте? Крис хотел подняться раньше, но видел, что лесенка занята целой семьей — им не хотелось мешать. Глубокой ночью по салону не шарился уже никто. Тишина была топкой, поглощающей звуки. Крис, осторожно ступая, поднимался — сверху на него смотрел подсвеченный по контуру кенгуру, украшающий стену. Зона снэков была безлюдна. На столе стоял поднос с порционными печеньями в целлофане, маленькими шоколадками и перечными чипсами. Но он пока, вроде как, не хотел есть. Однако, все равно сжевал пару овсяных печений. Повертев чипсы в руках, Крис обернулся и увидел стоящего на пороге Куинто. Зак был в такой же синей пижаме, как он сам, и свободные штаны ни разу не скрывали, как тот рад его видеть. Пакет с тихим шмяком выпал из его пальцев. Крис панически ухватился за стойку — от того, как быстро наливался член, у него закружилась голова. - Что не спим? - спросил Зак полушёпотом. - Так ты и сам не спишь. Хули спрашивать? - возмутился он. Зак хихикнул, подходя ближе. Он остановился чинно-благородно на расстоянии метра, и Крис не выдержал — порывисто обхватил за плечи и обнял. Он не знал, как выразить словами сумасшедшую радость от того, что Зак снова допустил до себя. Поэтому гладил его щетину, вдыхая чистый запах кожи. Проводил кончиками пальцев по бровям — теперь-то было можно. Хуй у Криса торчал уже совершенно непотребно, и Зак всё видел. Куинто пялился на этот откровенный стояк, а потом медленно поднял чернющие ресницы, посмотрев в глаза. Губы у него были полуоткрыты, Зак часто дышал. - А ты неплохо выглядишь со спины в этих штанах. Так и хочется их с тебя спустить. Крис крупно сглотнул и замер. Прислушался к ровному и тихому гулу механизмов; никаких посторонних звуков не было. - Пойдем в зону отдыха? Ну, знаешь, закуток напротив, - шепнул Крис возле его губ. Зак кивнул. Стараясь даже дышать потише, они прокрались мимо бдящего хвостатого животного в лаунж-зону. Там тоже не было ни души. Твёрдые красные диваны с ремнями безопасности даже на вид были неудобными. Чёрная потухшая плазма, кармашек с журналами — словом, ничего примечательного. Зак завёл его в дальний угол и припёр к стенке. Эти тряпичные пижамы на них были такими тонкими, что сквозь них чувствовалось всё. Горячий член Закари сквозь ткань тёрся о его собственный, и Крису хотелось выть от кайфа. Хотя желательно было не запалиться, тискаясь с коллегой в небе над Тихим океаном. Он приподнял Заку кофту, увидев напряжённо вздрагивающий пресс. И без спросу запустил ему туда обе руки, чувствуя под пальцами курчавые волосы на груди. Возбуждало это просто ужасно — Крис тёрся о него грубо и сильно, поскуливая от желания. - Да тише, Пайн, - шикнул на него Закари. - Ты так пол-салона перебудишь. - Ну так заткни меня, - выдохнул он, мстительно ущипнув за сосок. - Ах ты ж.., - хищно улыбнулся Куинто. - Нарываемся? Он поцеловал, толкнувшись языком Крису в рот, давая ему посасывать. А сам пролез под резинку штанов и стиснул руками голый зад. Нагло, собственнически — как будто Крис правда ему принадлежал в этом самом смысле. Просунул кисть между ног и потрогал сжавшиеся яйца, покатав их в руке. Ещё чуть-чуть, и Крис бы забыл, где они находятся — от таких откровенных ласк он уплывал. Прервав поцелуи ненадолго, Зак растянул между ними прозрачную нить слюны. Обвёл припухшие губы большим пальцем, залипнув на них взглядом. - Господи, да я сам хочу тебе отсосать! - сердито сказал Крис, укусив его за палец. Зак от неожиданности рассмеялся — ещё бы, такое взаимопонимание. А потом обоим стало не до разговоров. Куинто целовал его со страстью, раздвигая руками половинки задницы — так, что стискивающаяся дырка зияла, не заполненная ничем. У Криса отъезжала крыша; он так хотел его в себе, что было плевать, хорошо это или плохо. Он наощупь потянулся к бечёвке, которой были завязаны заковы штаны. Но тот не дал ничего сделать, отведя его руку от себя. Пошатываясь, отступил на два шага назад. - Так себе идея. Иди закончи в сортире, хорошо? - Ты трахнешь меня когда-нибудь или нет? - взяв его за грудки, хмуро спросил Крис. Было очень дико сознавать, насколько ж оно ему надо. - Однажды. Зак смотрел на него с саркастичной ухмылкой. Ну ещё бы, такие требования на высоте в десять тысяч метров. - Гррхх. Ну я пошёл тогда, - буркнул Крис, неловко ковыляя к лестнице. - Динамо чёртово. Куинто фыркнул и было слышно, как он там ржёт втихомолку. В начале нижней палубы обнаружился незанятый туалет — ярко-зелёный человечек как бы сообщал, что да, тут можно удовлетворять низменные потребности. Крис запер дверь и оглядел на удивление просторную кабинку — при желании они с Заком могли бы здесь поместиться. Вожделение так туманило мозги, что о чём-то, кроме секса, думать не получалось. Он спустил штаны к щиколоткам, взял в руку член и за одну минуту ровно довёл себя до охуительного по силе оргазма. Биологические жидкости унеслись в коллектор с жутким всасывающим звуком. Теперь у Криса дрожали ноги, руки и ещё что-то в животе. Тут ещё некстати было зеркало во всю стенку. Оттуда на Криса смотрел капитан Кирк, согрешивший с энным числом гуманоидов на отдельно взятой звёздной базе. Вымыв руки каким-то клёвым гелем с травками, он вывалился из кабины, чтобы нос к носу столкнуться с таким же ошалевшим Куинто. - Да чтоб тебя! Прямо проходу мне не даешь, - весело сказал Крис. Сейчас всё воспринималось куда менее драматично. - Это значит я. Тебе. Проходу не даю? - сделал большие глаза Зак, и его брови улезли куда-то на лоб. - Да ты меня изнасилуешь скоро. Крис припомнил недавнюю сцену и покраснел. Воспользовавшись этим, Куинто показал ему язык и свалил, растворившись в одинаковых коричневых катакомбах. Одно было хорошо: Крис не сомневался, что после такого будет спать, как бревно. *** По прилёту они заселились в отель, бросили вещи неразобранными и отправились на пробежку. Это была идея Криса. До него вдруг дошло, что следующий месяц они оба совсем не будут принадлежать себе. Сделаются двумя Кенами с разным цветом синтетической шевелюры. И толпа финансово заинтересованных людей будет одевать, причёсывать и усаживать их, как заблагорассудится. Хотелось урвать себе ещё кусок Зака, про запас. Хотя ещё Шекспир сетовал, что нельзя наесться, напиться и налюбиться впрок. День был тёплым, но не жарким. У входа в Сиднейский парк ожидаемо собралась небольшая толпа фанатов франшизы — запечатлеть на фото даже столь обыденный выход в свет нового кэпа и Спока. Зато потом они с Куинто забрались на самый высокий холм и сидели на только отрастающей сочной траве, обозревая велотрек и баньяны с развесистыми кронами. Закари, щурясь от солнца, гладил его по коленке, забираясь пальцами под короткую штанину шорт. Ему мешал браслет для бега с тяжёлым смартфоном, поэтому Зак расстегнул липучку и бросил эту штуку наземь. Куинто больше не говорил «мой»: наверное, это слово умирало у него во рту, не родившись. Но Крис же всё видел в тёплых карих глазах, в беззащитном и открытом выражении лица. Если бы не толпы отдыхающих австралийцев, он бы снял пропотевшую чёрную майку и лёг перед ним навзничь. Крис потянулся к предплечью Зака, где свивались спиралями три ножки кельтского трискелиона. Неяркие, будто выцветшие: - В память о корнях, я так понимаю? - Типа того. Материной внешности мне не досталось, но всё равно я наполовину ирландец, - пожал плечами Куинто. - Ну да. Я ж помню, Голуэй — твоё место силы. - Однажды я покажу этот город тебе. - Окей, - чуть не треснул от улыбки Крис. - Ловлю тебя на слове. *** К застывшим в камне парусам сиднейской Оперы съехалось больше полутора тысяч местных знаменитостей. На красной дорожке было не протолкнуться от репортёров — всё-таки Абрамс и команда отдали созданию фильма четыре года. В итоге начало сместилось на полчаса от времени, напечатанного в билетах, и на улице успело стемнеть. Зак был где-то далеко. Бодро говоря в протянутый микрофон, Крис иногда ловил взглядом его зализанную укладку, бликующую в свете мощных прожекторов. Куинто нарядили во всё чёрное, и он был похож на вампира в самом расцвете сил. К Крису прибило Саймона, который только и мог говорить, что у него скоро родится девочка Матильда. Крис обнял и поздравил от всей души. Он был знаком с Морин — та бесконечно консультировала мужа для создания особого шотландского акцента Скотти. А Саймон набирал ей сообщения, только выпав из трубы на пивоваренном заводе «Анхойзер-Буш». Изображать инженерный отсек «Энтерпрайз» там было сподручнее всего — нужно было только нарисовать знаки радиации на бочках для ферментирования. Но два часа броуновского движения перед Оперным Театром всё же подошли к концу. Представители американского и австралийского отделения «Парамаунт» поприветствовали собравшихся, а затем начали представлять актёров. Первым пригласили Джона; Крис был сразу за ним. Дальше на сцену взошёл Зак, встав по другую сторону от продюсера. Эрик, Карл и Саймон присоединились к ним тоже, и публика неистовствовала, встречая новую команду. Огни вспышек вызывали резь в глазах. Но у Криса была его тайна — согревающая, острая и пряная, как дым вулканских благовоний. И он знал, что выдержит любые тяготы этого пресс-тура. Когда во время показа фильма на экране появился Нимой, весь зал замедленной волной поднялся и зааплодировал, отбивая ладони. Этого точно не было в протоколе. Но недаром киношникам пришлось по душе ёмкое слово «блокбастер» — до такой степени, что его происхождение почти забылось. Ведь это были британские авиабомбы весом в полторы тонны, способные сжечь целый жилой квартал. Взрывная волна от них сносила черепичные крыши, выбивала окна и двери в зданиях. Поэтому пожар, начавшийся от мелких зажигательных снарядов, было не остановить никакими средствами. Нимой, Шэтнер и вся команда оригинального «Трека» были таким блокбастером: они вынесли людям мозги на много десятилетий вперёд. Фильм Джей Джея был горстью зажигательных снарядов. И им предстояло увидеть, как закручивается воющий огненный смерч. *** 2021 Крис лежал головой у Зака на животе. Рука Куинто медленно перебирала волосы, и Крис не хотел шевелиться, млея от его ласки. Цветные блики от экрана мелькали на стёклах очков в медитативной цветомузыке. «Улица светлячков» с Гарретт смотрелась на одном дыхании. Недосказанным осталось столько, что второй сезон был неизбежен — Крис не сомневался, что к лету Нетфликс объявит об этом. Он уже хотел прочесть первоисточник. В 2008-м, когда вышла книга Кристин Ханны, Крис едва мог справиться с собственной жизнью, сходящей с рельс. Ресурсов, чтоб сопереживать придуманным персонажам, не было. Кэтрин Хейгл ради ведущей роли снова перекрасилась в шатенку. При первых же кадрах с ней Крис всхрюкнул, представив, как будет беситься сестра. Кейт еще девяностых доставали на улицах и в кафе, путая её с Хейгл. Случилось так, что черты лица (особенно очень широко расставленные глаза) у них были феноменально похожи. Но большую часть кинокарьеры Кэтрин Хейгл предпочитала блонд; сейчас же снова «взялась за старое». - Уупс. Ну пусть сама осветлиться попробует? - явно сдерживая смех, предложил Куинто. Он знал Криса слишком хорошо. Им нравилось смотреть очередной киношедевр вместе, подмечая и оценивая детали. Этот сюжет был болезненным, жгучим и ярким, безусловно выделяясь из всего, вышедшего в прошлом году. В сериале говорили вслух вещи, о которых не каждый человек позволяет себе думать. Линия гея, который женился и завёл троих детей, заставляла больше ценить настоящее. Крис был так рад, что не совершил подобного прижизненного самоубийства. Когда Бо, играющую безответственную мать-хиппи, показывали крупным планом, Куинто поглядывал на него. Он мог ничего не говорить — спустя четырнадцать лет Крис умел считывать его и так. *** Время совсем не пощадило Гарретт — морщины на тонкой коже были видны все. Модель и актриса, она не стремилась сохранить внешнее, в отличие от многих и многих. Бо берегла внутреннее, и это светилось в её больших глазах, окружённых лучиками. Крис знал: Гарретт проживала свою жизнь достойно и была верна себе. Она участвовала в деятельности «Habitat for humanity», предоставляющей помощь бездомным. В 2015-м ездила строить школу в Катманду. Крис узнал от Оливии Уайлд, которая общалась с ними обоими: благотворительная организация, в которой состояла Бо, боролась с практикой «камалари», которая калечила жизни непальских девочек. Он не поленился прочесть книгу Урмилы Чаудхари, которую посоветовала Оливия — автор доходчивым языком описывала беспросветную кабалу и бесправие тех, что были проданы в рабство своими же родными. Крис потом долго крутил это в голове. Бо была одна уже долгие годы. В 2010 её приписывали роман с коллегой по съемочной площадке, Гарреттом Хедлундом. Но Крис не купился — этот смазливый парень из Миннесоты обнимал её только ради раскрутки совместной картины. Имя последнего предполагаемого бойфренда Гарретт было словно подсказкой жирным шрифтом: чувака звали Крис Пэйн Гилберт. Вращаясь с ним в одних кругах, Бо странным образом не пересекалась с Крисом ни на одной тусовке. Иногда у него было ощущение, что Уайлд её прикончила, закопала и теперь с беззаботным лицом выдумывает, как поживает подруга. Потом Бо на четыре года уехала в Ванкувер, снимаясь в «Инструкции по разводу для женщин», где играла охладевшую к браку модель. «Улица светлячков» тоже имела Британскую Колумбию основным местом съемок. Однажды до Криса дошло, что это не случайность. Возможно, для Бо он был тем же, что Закари — для самого Криса. И, запретив себе его насовсем, Гарретт была мертва внутри (даже если её оболочка улыбалась на камеру грустными неулыбчивыми глазами). Бо спасала чужих детей, потому что оставила надежду что-то сделать с собственной бесприютностью. Живущая в наркотическом дурмане мать-одиночка, которую она играла сейчас, была такой потерянной, что у Криса щемило сердце. Куинто всё это тоже понимал, само собой. Его жалеющие взгляды искоса было не так-то просто выдерживать. Крис перевернулся на спину и потянулся к нему руками. Зак склонился, дав себя обнять и вдохнуть знакомую терпкую сладость. *** Ночной Зак пах всегда розами. Его любимая нота, о которой мало кто знал. Сейчас вокруг Куинто витало душное облако блэк баккара, смешанное со спиртовой отдушкой розового миста. Это всё было только для Криса — его ночная сторона, недоступная другим. Для светлого времени суток Куинто имел целый шкаф всяческих «не-духов», пахнущих то свежими журналами, то цинковым ведром, то офисной пылью. Джон Грофф в свое время познакомил его с «Le Labo» и амброксаном. Джонатан был отличный парень, но Крис до сих пор злился, что кто-то повлиял на его Зака так заметно. Сам Крис прыскался очередным фланкером для интервью, даже не глядя, что ассистентка суёт в руку. Это было навроде сшитых по мерке костюмов и дизайнерских туфель, которые одевались отнюдь не для себя. Вне работы Крис предпочитал ходить в рубашке смелой расцветки, свободных джинсах и сандалиях, вовсе не благоухая Армани. Он так и не мог забыть ощущение шока, когда Закари изменил ему ещё и ольфакторно. Сойдясь с Гроффом, тот перестал носить удовые парфюмы. Позже Зак пояснил: дымные смолы утяжеляли его и так контрастную внешность до давящей доминантности. Но Крис всё равно чувствовал себя глубоко уязвлённым. *** У них с Куинто было кое-что для двоих: запах переспелых, почти чёрных гроздьев. Раньше «Bath & Body Works» выпускала эти свечи под названием «Калифорнийский виноградник». Но их постоянной фишкой было переименовывать продукты, так что теперь аромат звался «Вишнёвое мерло». Порой, когда Зак наносил ему визит, Крис срезал три обгоревших фильтика в фиолетовой банке, чтобы запалить свечу снова. Запах не утомлял: ведь это был на редкость увесистый эмоциональный якорь для них обоих. *** Крис мог вспомнить и ещё одну, давнюю историю. В 2014-м они проживали свою жизнь на противоположных концах страны. У Криса, любимца Голливуда, перед лицом не переставали мелькать белые вспышки камер. У Зака был его Майлз, его детка — с чистым открытым лбом, обрамлённым вьющимися прядями. Если бы Густав Климт был по мужикам, он писал бы Майлза, уложив на мятую золотую фольгу и засыпав лепестками гиацинта. И Крис мог быть сколь угодно холён и свеж — Зак всё равно этого не видел. Выходя на холод в парке с капюшоном и выгуливая собак в Нью-Йорке (со своим прекрасным, а не с ним). Крису тогда казалось, что вместо крови в венах — ядовитая зелёная дрянь, что могла бы разъедать даже металл. У него не было ни малейшего повода появиться в том городе, где Зак жил со своим бойфрендом. Это было совсем не то, что прогуляться лишний квартал до Камберленд авеню. Седьмого июня Крис сидел на финале Кубка Стэнли и орал с трибуны, болея за «Кингз». Парни из нью-йоркского клуба «Рейнджерс» почти добились ничьей — если бы капитан «Кингз», Дастин Браун, не забросил им шайбу. Во время второго овертайма, не больше ни меньше. Крис решил, что Майлз МакМиллан может пройти на хуй (чей-нибудь чужой, благо их хватает). Что он тоже не будет сдаваться так легко. Забронировав билет на ближайший рейс, Крис улетел в Нью-Йорк. Назавтра там должна была состояться 68-я церемония награждения «Тони», на которую был приглашён Куинто. Афтепати проходила в отеле «Плаза» на Манхэттане. Его провёл внутрь Мэтт — добрый, умный, всё понимающий Мэтт, на которого Крис готов был молиться. Ему повезло, что Бомер тоже был в составе участников церемонии. Недавно у Мэтта вышло «Обычное сердце» по пьесе Крамера 85-го года. Куинто был известен в этих кругах свежей бродвейской постановкой «Стеклянного зверинца». Закадычным друзьям выпала честь объявлять победителей вместе. Двухметровая скуластая детка сегодня была не нужна, поэтому Крис имел возможность к Заку приблизиться. Бомер по каким-то своим причинам Майлза недолюбливал, и вот тут у Криса возникал когнитивный диссонанс. Мэтт и Саймон были официально женаты, и по идее, Бомер должен был желать другу похожих раскладов. Да у них с Холлсом даже разница в возрасте была почти такой же, как у Зака с его новым! Должно быть, он что-то упускал из виду. *** Крис не видел Куинто вживую больше года. Сообщив, что он никак не подойдёт на роль спутника жизни, Закари воздвиг между ними такой мощный блок, что вулканцам и не снилось. Он снова переехал на восточное побережье, хотя терпеть не мог промозглую сырость — очевидно, Лос-Анджелес был тесен для них двоих. Столкнувшись с ним лицом к лицу в скудно освещённом отельном холле, Крис встал, как вкопанный. Он был словно старшеклассница, коматозная от своей первой в жизни небывалой влюблённости. Куинто с ровным загаром, подчёркнутым кипенно-белой сорочкой, ждал. Он не говорил ему убираться. - Привет. Поздравляю с удачной премьерой, - прохрипел Крис. Прокашлялся, и всё-таки поймал нормальный голос. - Тебя и Мэтта, я имею в виду. Крамер не зря парился со сценарием. В лицо Куинто он не глядел — было страшно выдать свою неуместную жажду. Он фокусировался на шёлковых лацканах пиджака, отливающих синим. На косом блике циферблата на его запястье. - Ты... смотрел? - спросил Куинто, наморщив лоб. Как будто он, блядь, мог не смотреть. Зная, что сценарий к фильму написал сам Ларри Крамер, дружа с Мэттом и Джоном. Свежую драму про эпидемию СПИДа в 80-е Крис бы не пропустил. - Мне не понравилась та часть, где умер Грофф, - сообщил он важное. - Мда? - неожиданно тепло улыбнулся Зак, и Крис почувствовал, как у него подгибаются колени. - А было время, когда ты желал, чтоб он сдох. - Ну, было, - вынужденно признал Крис. - Но чтобы всерьёз — никогда. В общем, я только хотел. Это просто знак уважения, или типа того. Сейчас он слышал себя со стороны, и это точно был провал. Голливудские звёзды не мямлят, как придурки, которых никогда не пускали к микрофону. Крис сунул руку в карман брюк и протянул Заку чёрную коробку с выпуклой серебристой вязью дома «Les Contes». Это был анонсированный недавно «Magus» — из селектива, который предпочитал Закари. Он пах виноградным дурманом и смолистым спилом дерева, от которых кружилась голова. Зак забрал коробку, обтянутую целлофаном — механически точным движением, даже не коснувшись его пальцев. Поглядел на ярко-красные надписи. Очки на его переносице сидели просто так, для красоты, поэтому Куинто не нужно было пихать парфюм себе в лицо. - Но... почему это, Кристофер? - недоумённо спросил он, оглядывая онемевшего Криса с головы до пят. Рассеянно, даже мечтательно: снова и снова… и снова. - Ты поймёшь, - полушёпотом ответил он, глядя на лаковые носки куинтовских туфель и бежевый ковёр с синими цветами. Крис развернулся, прошёл мимо нарядных театралов в формальных костюмах. Заметил полный сочувствия взгляд Джона — Грофф, безусловно, отлично понимал, что тут забыл Крис Пайн. Миновал фойе. Растворил тяжёлые двери в стиле ретро и скатился по двум рядам ступенек под горизонтально висящие флаги. Тёплый летний вечер лёгким ветерком овевал лоб, утешая. *** Его парфюмерный демарш не помог. Через полгода Зак с бойфрендом приобрели роскошный лофт на Грейт Джонс стрит, съехавшись уже официально. Говорили, это жильё им продал бизнес-партнёр отца МакМиллана. В канун Нового Года Крис давился крошками от печенья до икоты — Закари поделился снимком Майлза в одних плавках, на фоне синеющих морских далей. Но он думал, зверея от отчаяния: пока в том флаконе останется хотя бы капля, застрявшая в тонкой трубочке, Зак будет меня помнить. Я не сделаюсь тупо бывшим, ни за что. Треки к главе: I Like It — Moby And It Spread — The Avett Brothers