Шантаж, грязная тряпка и вишневый?..

Подумать только… Я не думала, что за каких-то два дня моя жизнь так резко изменится. И в особенности, я больше недоумевала, когда держалась за парня, чтобы не свалиться с мотоцикла! Вскоре мотоцикл остановился возле музея. Сумерки сгущались. Здание музея выглядело каким-то угрожающим и враждебным. Нервно сглотнув, я сняла шлем с головы и быстренько вернула его, ухмыляющемуся Вишне. — Что же ты свое жало повесила, пчёлка? — ехидно проговорил мужчина, стягивая шлем. — Или не рада, что твоим сожителем стал такой красавчик, как я? Знаешь, я даже тебе завидую. — Я не хочу жить с тобой, — прошипела я, складывая руки на груди. Голубые глаза сверкнули. Вор, с легкой веселостью, повернулся ко мне. — Я все условия сделки выполнил, между прочим. А) У тебя есть, куда бросить усталые кости. Б) Я, действительно, оплачиваю жильё, в которым ты сейчас проживаешь. — В) Ты продал картину ещё в ту ночь, когда вы с Майклом пробрались в мой дом, а затем в сарай. А я была в отключке. Так что, сделка отменяется. Я ищу себе нового, — я паскудно улыбнулась, — более красивого сожителя. — Это невозможно, куколка, — расхохотался Вишня. — Ведь он уже перед тобой. — Сомневаюсь, — усмехнулась я, глядя на руки мужчины. Они были в ожогах, будто он взял что-то раскаленное в руки и долго не отпускал. — Откуда это у тебя? — Я дотронулась до ожогов на руках вора, проводя пальцами по свежим ранам. Тот еле ощутимо вздрогнул. Кудрявый вскинул голову, пристально всматриваясь в меня. — Я наоборот хотел спросить: почему их нет у тебя? — серьезно выговорил он. — В смысле? — Не пойми меня неправильно, я в такие сказки не верю, но та картина… она оставила эти ожоги. — Я сначала подумала, что он шутит, но столкнувшись с мрачным взглядом голубых глаз, поняла, что он всерьез. — Наверное, потому что я её брала не ради выгоды или наживы, а просто, чтобы обратно вернуть на законное место, — шутливо заявила я, решив не лезть в этот магический ужас. Я знала, что с этим городом что-то не так. А с тех пор, как приехал цирк уродов, под руководством странного типа в маске, я поняла, что стоять в стороне — безопаснее.  — Просто у картины — своеобразная сверхъестественная система безопасности, — улыбнулась я, доставая из рюкзака обезболивающую мазь, с охлаждающим эффектом. При моем образе жизни — эта вещь жизненно была необходима, чтобы залечивать синяки и ссадины. — Возьми, тебе она нужнее сейчас. — Как бы там ни было. Я рад, что избавился от этой картины, — пожал плечами Вишня, неловко беря из моих рук тюбик с мазью. — Ммм, думаешь мне это нужно? — насмешливо спросил он. Но по глазам было видно, что ему приятна такая ненавязчивая забота… Боже, докатилась! — Могу забрать, — усмехнулась я, пытаясь отобрать мазь. — Не-не, моё, — весело рассмеялся Вишня, убирая тюбик в карман кожанки. — Эх, лучше бы ты, как избавился от картины, так бы избавился и от меня, — пробурчала я. — Ну, вот ещё, — безбашенно улыбнулся парень, щелкая меня по носу. — Ты набила на моей заднице кучу синяков, разной формы и цвета. Нет, понимаю, если бы в этом ещё присутствовали наручники и плетка, а не скользкий пол и моя чешуйчатая семья, в качестве зрителей! — последнее уже было выговорено с предельной злостью. Глаза цвета апрельского неба засияли яростным огнем. — Что-то я опять начинаю злиться, Майя, — мрачно протянул Вишня, притягивая меня к себе за талию. — Руки! — зло прошипела я, пытаясь вывернуться. — И вообще раз наши мнения разделились, то предлагаю пари… Меня тут же отпустили. Лицо вора приобрело азартное выражение. А если точнее, то вор в этот момент стал похож на лиса, у которого перед носом помахали аппетитной, куриной ножкой. — Интересно. Может тогда сыграем в бильярд? — улыбнулся Вишня. — Или ты сразу сдаёшься? — саркастично протянул он. Попадос… Я же не умею играть в бильярд! — Эм, бильярд?.. — неуверенно промямлила я, запуская нервно пальцы в волосы. — Это, где палкой катают шары по столу, да? — Именно, — ухмыльнулся Вишня. — Или сдаёшься? Это была откровенная провокация. Умные девушки не идут на провокации, отпетых бабников и профессиональных мошенников! А тем более на тупое: слабо или нет. — Пф-ф-ф, готовь носовые платочки, ибо сегодня ты будешь утирать слезы поражения!.. Как же повезло, блин, что я из тупеньких!..  — Если ты проиграешь, в чём я уверен, то я исполню то, что пообещал тебе в нашу вторую встречу, — усмехнулся Вишня. — Отберёшь картину? — с надеждой спросила я, чувствуя как ладошки подозрительно начали потеть. Надо валить. Однозначно! — Дальше вспоминай, Майя, — промурлыкал парень. — И вообще-то ты это сама предложила тогда, — с шаловливой улыбкой ответил он, отчего я только ещё сильнее покраснела. Наверное, со стороны я напоминала помидор, такого приятного алого цвета. — Но, если, — прости, Господи, — ты выиграешь, то я разрешу тебе жить у меня неограниченное время и не буду приставать. — То есть, если я проиграю, то ты один разочек перепихнешься со мной и отпустишь с миром? — осторожно осведомилась я, чувствуя, что-либо позорно рвану в закат, либо унизительно прорыдаю слова прощения… Так, стоп. Майя Диккенс никогда не сдаётся! Мужчина громко расхохотался, утыкаясь лбом в руль мотоцикла. Широкие плечи, затянутые в кожу, подрагивали в такт задорному смеху. — Ага, щас! — хохотнул Вишня. — Мечтай и дальше, пчелка. Сокрушительный удар по моему самолюбию, так просто не прощается. Бля-я-я-я… — Хорошо. Но тогда я выберу сама место, в котором будет проходить… ну… первый раз, — чуть ли не заикаясь, ответила я. Господи, во что я себя втягиваю? — Ладно, — пожал плечами Вишня, поворачивая ключ зажигания в мотоцикле. — Ты когда здесь заканчиваешь? — Через два часа. — Чудно. Заеду за тобой через полтора часа, чтобы ты не соскочила. — Не собиралась я никуда сваливать! — Ну да, только так поспешненько ретироваться за горизонт. То есть побег все же придется отложить. Не радужные перспективы, я вам скажу, господа. — И вообще, почему ты так стараешься именно меня… — Затащить в койку? — усмехнулся Вишня. Он коснулся края моей толстовки. — Мне интересно узнать, что за сокровище скрывается за этими тряпками, которые ты носишь. Да, и как бы ты не пыталась скрыться за этим унылым шмотьём, у тебя ничего не выйдет, пчёлка. Ты красивая, — констатировал парень, обжигая меня жарким взглядом. Я не умела принимать комплименты, а если точнее, то не верила им. Мне всегда казалось, что говорили их не искренне, как бы насмехаясь надо мной. Неуверенность в себе? Скорее всего. Вот, и сейчас я чувствовала себя неловко, не зная, что сказать или как правильно чувствовать эту эмоцию. Мне всегда казалось, что такие, красавчики как Вишня и Майкл должны быть с такими роковыми красотками, как Сара О`Нил или Адель Моринг. А что может предложить неуклюжая девушка-аутсайдер, одетая в старые, безразмерные шмотки из секонда, да ещё и дочь алкоголика? Вот, и я думаю, что только провести короткое время вместе, чтобы прогнать скуку. Так, что не обольщаемся. — И на других это работает? — колко спросила я, облизывая пересохшие губы. — Для других — это не подходит. Только тебе так фортануло, куколка, — хихикнул парень. — Но если что твой паспорт у меня, — улыбнулся Вишня, махая передо мной тоненькой книжечкой и засовывая её во внутренний карман кожанки. — Как ты… Отдай! — возмутилась я, протягивая руку. А в том, что это был мой паспорт — я уверена! Мало встретишь паспортов, где спереди намертво приклеена розовая жвачка… — Это мой залог, что ты не кинешь меня, — заявил Вишня, хлопая по груди. — И вообще, поехал я, пчёлка. Постарайся сильно не скучать, пока меня не будет, хотя я знаю, что такое невозможно. И в следующую секунду мотоцикл с визгом сорвался с места. Вздохнув, я быстро пошла к служебному входу. Взяв из каморки уборщика швабры и ведра, которые я быстро расставила по разным углам музея, я опустила тряпку в мыльную воду. Уныло оглядев огромные залы музея, я почувствовала себя такой маленькой и беззащитной. Но как говорится: «глаза боятся — руки делают», так что берем швабру в руки и вперёд с песней! — Жизнь проста, жизнь свободна. Это сезонный билет в один конец, Ничего не прошу, оставь меня Я смирился со всем на моем пути, — напевала я слова песни группы AC/DC — Highway To Hell, весело махая шваброй и представляя, что это гитара. Подпрыгивая под звучащую песню в голове, я ритмично качала попой из стороны в сторону. — Нет ничего, что я предпочел бы Отдыху и вечеринкам — Там будут все мои друзья, — пропел кто-то сзади меня. Ойкнув, я резко развернулась… чтобы увидеть как конец палки швабры врезается в породистое лицо Тёрнера, которое тут же приобретает прелестный оттенок первой майской розы. — Да, твою же мать! — возопил гневно парень, хватаясь за левую скулу. — Диккенс, ты не пчёлка, а оса-убийца! — обвинительно заявил Майкл, отбирая у меня швабру и откидывая в сторону. — А ты что здесь вообще забыл? — Мне тоже было на что злиться! Он прервал мой воображаемый концерт, с кучей фанов, которые восторженно скандировали «Майя»! — Вишня послал меня убедиться, что ты не сбежала… — Не, как ты зашёл сюда? — подозрительно спросила я. — Через служебный вход, — мило улыбнулся Майкл. — Убедился? Вали дальше, — буркнула я, подбирая швабру и опуская тряпку в воду. — Отойди, — прорычала раздраженно я, пиная парня по ноге. Тот, прошипев что-то под нос, быстренько отошёл в сторону, а я начала натирать то место, где он стоял, представляя, что это лицо Вишни. Няньку, он мне видите ли, прислал, блин! Какое-то время Майкл посмотрел за тем, как драю пол и по-тихому свалил. Я с облегчением выдохнула, что снова осталась одна… Но ненадолго. Моему удивлению не было предела, когда я увидела, как Тёрнер повесил кожанку на один из экспонатов, оставаясь в одной серой футболке, и опустил вторую швабру в ведро. — Что ты делаешь? — изумилась я, приостанавливая свою деятельность. — Чем быстрее мы закончим, тем больше у меня будет времени объяснить тебе правила игры в бильярд, Майя, — ответил парень, ловко орудуя шваброй, что я аж загляделась. — А с чего ты взял, что я не знаю правила игры? — пробормотала я. — Интуиция, — улыбнулся весело Тёрнер. — Да, и подумаем логично: у тебя денег нет, чтобы поесть хотя бы два раза в день, а тут целый бильярд. — Тоже мне умный нашелся, — не много смущенно ответила я. Нет, я знаю, что нет ничего постыдного в том, что у меня иногда не хватает денег на обычный суп. Но терпеть не могу, когда мне указывают на это. Как оказалось, вдвоём мыть полы в разы быстрее, чем одной, да и веселее. Тем более, что большую часть сделал Майкл, который работал шваброй, как бульдозер. Мне только и оставалось, что нервно курить в сторонке. Когда мы все закончили, то уселись на одну из скамеек музея, где парень из рюкзака достал сэндвичи и бутылку воды. — Эм, спасибо, но я не буду, — гордо сказала я. Ибо чувство, что я гребаная нахлебница не проходило! Пусть, я умру с голода, но умру гордой голодной смертью! Тёрнер посмотрел на меня, как на чокнутую. — Диккенс, скажи мне, когда ты в последний раз ела? — Зеленые глаза прошлись по мне тяжелым взглядом. Вчера у тебя дома. — Недавно совсем, — хмуро заявила я. Желудок недовольно заурчал, напоминая, что ему необходимы калории. — Кушай, и сделай, наконец, уже что-то со своей гордостью, Диккенс, — вздохнул парень, впихивая мне сэндвич. Со вздохом взяла сэндвич, но желудок дико радовался, что в нём что-то, да будет сегодня. Предатель. — Так, а теперь слушай меня…

***

Никогда не бывала в подпольных казино, да и просто в подобных местах. И сразу же почувствовала себя здесь неуютно. Множество красивых девушек, одетых как леди или просто, как красотки из кино. А тут я, вся такая неформатная, блин. Вишня здесь не плохо смотрелся. Я знаю, что он практически создал это место и безумно им гордился. Хотя, должна признать казино, действительно, великолепное. Возле бара, я увидела Аарона болтающего с какой-то темноволосой девушкой. Мужчина выглядел расслабленным и довольным свои положением, пока его взгляд не наткнулся на меня. Что-то бросив брюнетке, он быстро пошёл к нам. — Что она здесь делает? — хмуро спросил Аарон, отпивая виски из стакана. — Она со мной, Хилл. Так что, остынь, — весело улыбнулся Вишня. — И как тебе здесь, пчелка? Если честно, вопрос поставил меня в тупик. Я ещё не решила нравится это место мне или нет. — Это место станет вечным свидетелем твоего позора, — дерзко заявила я, откидывая непослушные красноватые локоны назад. Ну, просто лучший способ уйти от ответа, блин! Майкл еле сдержал ехидный смешок. За полчаса, что он мне объяснял про бильярд, мы поняли две вещи: Тёрнер — фиговый учитель и я проиграю Вишне. Так, что заказываем памятник, где будет выведено: «Здесь покоится честь Майи Диккенс». Господи, если ты там где-то есть, то пожалуйста даруй Вишне чуть-чуть совести или мне супер-пупер быстрые кроссовки! Если что, я готова к такому раскладу. — Ну, это мы ещё посмотрим, малышка, — ухмыльнулся Вишня, подходя ко мне и дергая молнию толстовки вниз. Я тут же почувствовала себя неуютно, оставшись в фиолетовой футболке. Кинув толстовку какому-то парню, он оценивающе оглядел меня с ног до кончиков волос: — Это только начало, Майя, — прошептал мужчина, слегка задевая губами мою щеку. Сердце с утроенной скоростью забилось в груди. Пора падать в обморок… навсегда. Да, чуда не случилось. Господи, но я ещё не готова таким образом отвечать за свои слова! Надо было просто не трогать ту чёртову картину два дня назад! И ничего бы этого не было, блин. Или просто быть паинькой! Но язык мой — враг мой. — Майя, только не паникуй, — успокаивающе прошептал мне в ухо Майкл, ободряюще сжимая мою руку. — А ты сам был в такой ситуации? — прошипела в ответ я. — Я же не тупой, — вырвалось у Тёрнера. — Ой, извини, Диккенс. Даже такой как Майкл не стал бы лезть в это! Так куда я поперла-то, а? Ы-ы-ы-ы-ы… — О, здорова, мелкая, — вдруг поприветствовал меня тот чувак, который приходил в квартиру к Вишне сегодня. Бурый, вроде? — Если что, я болею за тебя… — Но тут Бурый наткнулся на предельно злой взгляд Аарона и раздраженный от Вишни. — Всё понял, сваливаю. — И так же быстро тенью исчез в толпе. — Я что-то не понял, Вишня, — вдруг протянул Аарон, окидывая и меня, и Вишню недобрым взглядом потемневших карих глаз. — Что здесь вообще происходит?..