Сто причин

− Почему ты решил, что сейчас всё будет иначе? – спросила Хельга, когда они сидели на её старом диване. Вместе, а не порознь. Всё ещё держась за руки, словно именно этот жест спасал их от неминуемой разлуки. Словно этот жест позволял им вернуться ненадолго в ту прекрасную пору юности, когда не было стольких «но» и «нет». – Мы пытались, но ничего не вышло, и я не уверена, что выйдет и теперь. Мы слишком разные. − Но именно это и притягивает нас друг к другу и уравновешивает. Я − спокоен, а ты – нереально вспыльчива и эмоциональна. Я – зануда, а ты – настоящая оторва, которая способна разогнать скуку вокруг нас с тобой. Да и к тому же прошёл целый год. Когда-то я наивно считал, что это немного, но теперь понимаю, как же этот год поменял меня, мои взгляды на жизнь и моё отношение к тебе, Хельга. «В лучшую или в худшую сторону?» − хотелось спросить Хельге, но она вовремя себя остановила, посчитав, что это очень глупый вопрос. Наверняка он бы сейчас не сидел рядом с ней и не просил быть рядом с ним, если бы его отношение поменялось в худшую сторону. Но вот он здесь, и он откровенно сказал Хельге, что любит её, но не банальными тремя словами, а своими взглядами, интонацией и жестами. Она видела, какой он потерянный и несчастный… Как и она. Ещё одна заблудшая душа. Они совершили немало ошибок, из-за которых, в принципе и расстались, не понимая, что главная их ошибка и есть то самое расставание. «Так будет легче», «так будет правильнее», «так мы сможем быстрее забыть друг друга и начать жизнь с чистого листа» - ох, какой же всё это вздор. Но что же тогда останавливало Хельгу сказать «да»? Наверно, элементарный страх. Нельзя быть уверенной в «долго и счастливо», ведь жизнь полна всяких сюрпризов, причём, зачастую неприятных. Снова потерять его, снова переживать всё это заново – как же это невыносимо и болезненно. − Хельга, я понимаю, что в то утро был не прав, когда оставил тебя. И я понимаю, что ты ради меня сделала намного больше, и это всегда сводило меня с ума. Я чувствовал, что, возможно, даю тебе мало, что, скорее всего, не оправдал твоих ожиданий и надежд и… − Арнольд, я была с тобой счастлива и никогда не думала о том, что ты мне за что-то должен. Пожалуй, единственный раз я об этом подумала, когда ты бросил меня в то ужасное утро после выпускного. Мне хотелось, честно говоря, дать тебе смачную пощёчину, которую бы ты запомнил на всю оставшуюся жизнь. Но тогда я даже это посчитала недостойным тебя. Даже этой пощёчины, которую бы ты помнил! Мне захотелось, чтобы ты забыл меня и всё, что связано со мной. Все эти яркие моменты, которые нам довелось пережить. Всё наше общее счастье. Чтобы ты никогда не жалел и не вспоминал об этом с тоской, но при этом и не испытывал и толики радости. Я желала тебе именно такого наказания. И для себя… тоже, только вот для меня это стало бы настоящим спасением, потому что я умирала от любви к тебе. Морально. Каждый день. Мне казалось, что умрёт всё, кроме моей любви к тебе, Арнольд. Только она и останется, как мой пожизненный крест. Арнольд не знал, что сказать, ведь примерно то же самое он чувствовал, когда жил вдали от неё. Никакая учёба, никакие подобия отношений, никакие вечеринки с огромным количеством алкоголя не могли стереть Хельгу из памяти. Ведь это не портрет, нарисованный простым карандашом, которым можно в любой момент стереть ластиком, а на чистом листе нарисовать образ другой девушки. Нет, это была часть его жизни. Очень важная и незаменимая. Та самая Хельга Патаки, которая сводила его с ума как в приятном смысле, так и нет. − Этот год стал для нас важным уроком. Не знаю, как ты, Хельга, но я понял свои ошибки, которые раньше не замечал, слепо идя за мнимой мечтой. Я смог их разглядеть, когда остался один на один с ними, смог всё проанализировать и, в конце концов, понять, что больше никогда не совершу их, если смогу снова завоевать твоё сердце. Хельга легко улыбнулась. Хоть эта улыбка была мимолётной и почти незаметной, но она была искренней, ведь это то, что она так долго хотела услышать. Каждый день проживая в своих воспоминаниях, она тоже многое осознавала. Конечно, она была не права, когда во всём винила Арнольда. Она никогда не была идеалом, но в пылу своих эмоций в своё время она думала, что в их расставании виноват именно он. Арнольд не понял, Арнольд бросил, Арнольд уехал и променял её на учёбу. В её голове создался яркий образ страдалицы, с которым она долго не могла попрощаться. Но прошлое – это беспощадное оружие, которое может одним выстрелом уничтожить человека. Но это и строгий учитель, который помогает, наконец, открыть глаза и спустя время трезво посмотреть на ситуацию. Вот были «они», а стали «он» и «она». Невозможно из «они» просто так перейти в разряд «он» и «она» только лишь из-за одного человека. Было двое, а значит, оба привели к такому печальному концу их истории. Но сейчас появился отличный шанс снова соединиться и вновь стать «они». Как раньше, конечно же, уже никогда не будет, но так ли важно стремиться к этому «раньше»? Да, оно привлекает своей юностью, беспечностью и очаровательной влюблённостью, когда, кроме стука своего сердца, ничего не слышишь вокруг себя. Это прекрасно, но в то же время ужасно, ведь ты слышишь только своё сердце, а не голову. Чувства управляют тобой и нередко заставляют совершить ужасные ошибки, которые и приводят к разрыву. А теперь этого можно избежать. Сердце всё так же громко будет биться и петь трогательные песни о любви, но при этом той пылкой влюблённости уже не будет, а значит, можно послушать уже и свой разум. Именно это делает «сейчас» намного привлекательнее, чем «раньше». − Хельга, просто скажи, ты веришь мне? Ты веришь, что я смогу сделать тебя счастливой и что больше никогда в жизни тебя не брошу? − Мне бы очень хотелось в это поверить, − тихо сказала она, надеясь, что он этого не услышит. Какой-то глупый и неоправданный страх. Она так привыкла прятать все свои эмоции и все свои чувства, что теперь откровения и открывание души казались для неё чем-то экзотическим. Но Арнольд услышал её и улыбнулся. Ему был важен её ответ, ведь именно этот ответ решал их дальнейшую судьбу. И его переполняла нереальная радость от того, но он не позволил себе ничего, кроме как чуть сильного сжатия её бледной и холодной руки. Он удивился, что в такую духоту у неё были холодные ладони. Арнольд мысленно пообещал себе, что всегда будет греть её ладони, когда они будут такими же холодными. − Главное, твоё желание. Просто доверься мне. Знаю, что это непросто, но я не подведу тебя. − Я тоже. Тоже не подведу тебя. Нас. Хельга осмелилась положить голову на его плечо и закрыть глаза. Пожалуй, впервые ей было так спокойно. Почему-то в эту минуту ей хотелось верить, что постепенно огромная дыра на её душе постепенно залатается благодаря Арнольду. Они не знали, сколько так просидели. Может быть, всего лишь час, может быть, целую вечность. Но это было не так важно. Порой время играет против нас, а порой – играет нам лишь на руку. И сейчас Арнольду и Хельге хотелось просто раствориться в бесконечном пространстве этого времени, чтобы их момент сближения, момент веры и надежды не кончался, а длился как можно дольше. Желательно, всю жизнь.