"Неуловимые мстители - не потерять любовь!"

24 октября. Несмотря на ветренность, завтракать решили на улице. Тётка Дарья с детишками с радостью поддержала эту идею. К тому же на улице было не так уж и холодно. Данька уже сидел за столом, болтая с младшеньким братишкой. Он много расспрашивал о службе в рядах военных. Даня вспомнил себя в его годы и понимал, что так же выпытывал у своего отца всё о нелегкой солдатской службе. И вот чем это окончилось… Ксанка и Дарья выносили приготовленные блюда. Чекистка в длинном сарафане и аккуратно причёсанными распущенными волосами выглядела по домашнему прекрасно! — Дэвлэс мири! — неожиданно в проёме кухонной двери появился Яшка, пристально глядя на девушку. Она даже как-то перепугалась, а потом оттаяла. Хотела сказать, чтобы он перестал к ней так безшумно подкрадываться, но потом передумала. — Что? — немного смущаясь, но заранее зная его ответ спрашивает Ксанка. Он не отвечает. По взгляду всё ясно. Когда парень медленно подходит к ней, Ксанку одолевает предчувствие чего-то неземного. Она нарочно отводит слишком уж радостный взгляд чуточку в сторонку. Яшка остановился за её спиной, обнял, протяжно вздохнув. В его крепких объятиях она всегда чувствовала себя в безопасности. — Ксюша, ты овощи принесёшь? — нарушая идиллию прокричала Дарья. Они, нехотя, отпрянули друг от друга и Ксанка поспешила на улицу. Яшка догнал Оксану почти на пороге. Она удивлённо обернулась и чуть не выронила из рук поднос с овощами. К счастью, хватка у чекистки была крепкой! — Давай помогу! С подносом ей всё-таки пришлось попрощаться. Спорить с Яшкой бесполезно, особенно по таким мелочам. Он упрямый. От намеченной цели редко отступается. С таким характером приходится мириться. Потому девушка слегка пожимает плечами и плетётся за ним. Вскоре все усаживаются за стол. 25 октября. — Добрый день, Пётр Сергеевич! Рад нашей встречи! — торжественно произнёс Перов, войдя в камеру бывшего штабс-капитана, а ныне обычного заключённого. — Господин поручик… Вы живы. — надломленным голосом сказал Овечкин, не глядя на гостя. — А вы удивлены? — он присел на деревянный стул. — С недавних пор я уже ничему не удивляюсь. Чем обязан визиту? — Захотелось, знаете ли, навестить старого знакомого. Узнать о его самочувствии, планах… — Зачем вы вернулись? — прищурившись, поинтересовался Овечкин. — Для чекистов ваше имя не пустой звук. Вы либо слишком самоуверенны, либо просто глупы. Однако, вы не ответили на мой вопрос, касательно цели вашего приезда… — Думаю, что вы всё понимаете. Я прибыл с одной единственной целью. — Неужели истосковались по родине?! — усмехнулся Пётр Сергеевич. — Свидание с врагами волнует меня куда больше. — Что вы несёте поручик? Хотите выйти на тропу войны с чекистами?! Вы с ума сошли… — А вы, Пётр Сергеевич, уже сдались? Покорно приняли поражение? — вскинул Перов. — Я понимаю к чему вы клоните, но я действительно принял такое решение. А что вы собираетесь предпринять? -Я бы поделился с вами своими планами, если бы был уверен, что вы не выменяете эту информацию на свободу. — Об этом не беспокойтесь. Я не пойду на сделку с чекистами. То, что они могут предложить, мне не интересно, — устало заключил Овечкин, подходя к маленькому окошку с решётками. — В таком случае, я могу рассчитывать на вашу помощь и связи? — заинтересованно спросил Перов. Собственно говоря он пришёл за ответом именно на этот вопрос. — Боюсь, что нет. Вы ступаете на опасный путь, Владимир. Многие лишились на нём жизней. Я не советовал бы вам связываться с чекистами. — Пётр Сергеевич, неужели вас так запугали эти подростки?! — Помнится, эти подростки разделались с шайкой атамана, обдурили Кудасова и выкрали схему, разрушили гениальный план похищения короны из музея, легко справились с Покровским и окончательно закатали в асфальт банду Бурнаша. Похоже, они не так просты, как нам казалось на первый взгляд! — Нет. Бурнаш, Кудасов, Покровский, да и вы, штабс-капитан, выбирали неверный путь. Вы пытались победить их применяя силу, власть, хитрость, угрозы и обман, но чекисты обучены справляться с этим. Разделить их чем-то из вне не получится. — Какой же путь избрали вы? — интригующе поинтересовался Овечкин. — Разум. Разум и здравый смысл. Против этого им, увы, нечего выставить. — Сомнительная затея… Уверен вы встретите серьёзное сопротивление. Эти дьяволята так просто не сдадутся! — выразил сомнение Овечкин. — Что ж, в таком случае, вынужден попрощаться… Перов встал, как ни в чём ни бывало, огляделся. Овечкин пристально смотрел на поручика. В какой-то момент их взгляды встретились. Молниеносно Перов принял решение удалиться. Гордыми и уверенными шагами покинул камеру, уверяя себя, что никогда не окажется в подобном печальном положении. 26 октября. Валерка с особым вниманием слушал педагога по немецкому языку. Он — мужчина средних лет, всегда одетый в классический костюм; превосходно владеет немецким. Овсянников Тимофей Борисович заслуженный педагог и интеллигент высшей категории. Из тех, кто наизусть знает расписание культурных мероприятий в городе. — История немецкого языка берёт своё начало в раннем средневековье. Однако, процесс развития немецкого языка происходил неодинаково, что предопределило множество различий существующих на уровне диалектов. К четырнадцатому веку немецкий язык завоёвывает позиции основного языка в деловой сфере. Тимофей Борисович знал, чем увлечь студентов. Он посвящал их не только в основы и глубины немецкой лексики, граматики, стилистики, но и в истоки, а так же особенности менталитета, говорящего на этом языке народа. Полтора часа пролетели незаметно. Когда толпа студентов ринулась к выходу, Тимофей Борисович окликнул Валерку и попросил задержаться на несколько минут. Внимание студента было полностью переключилось на преподавателя. — Валерий, я вижу, что у вас превосходные знания немецкого языка. Вы уже не плохо разбираетесь в машиностроении, инженерии и технике. А кроме того, посещаете курсы современной литературы, военного дела и международной дипломатии. Знаете, как раз сейчас мы набираем группу студентов, которые смогли бы продолжить обучение в Германии. Я думаю, у вас, Валерий, есть все шансы оказаться первым претендентом на такое обучение. — Я благодарен за доверие и такую высокую оценку моих способностей, однако по ряду причин вынужден отказаться. — Вот как?! — поразился преподаватель, — Быть может, вам стоит подумать? — Я понимаю, что это серьёзное решение. Но, вы же знаете, что помимо учёбы, я работаю… — Ах да! — догадливо улыбнулся Овсянников, — Вы же прибыли к нам из Чрезвычайной Комиссии. Ну что ж, для таких рьяных защитников родины, это предложение будет некорректным. То есть, вы не собираетесь переезжать? — Нет. Я не могу. Я нужен здесь. — Не смею настаивать, но моё предложение в силе до 1 декабря, поэтому если вы передумаете… — Вряд ли меня это заинтересует. После душевного разговора с педагогом Валерий начал обдумывать это предложение. На первый взгляд учёба в Германии блистала только положительными сторонами. Это и другой уровень образования, и стиль жизни, и новые знакомства. Конечно, это заманчивые перспективы для любого студента. Валерка хорошо помнил, что родители поощряли его тягу к знаниям и побуждали стремиться к получению хорошого образования. Ну, а про заграницу они и мечтать не могли… Сейчас Валерка должен сам принять решение, последствия которого будут отражаться на всей его жизни. Но, уходить из ЧК он не хочет. Мысль о благоустройстве и достойном уровне жизни казалось Мещерякову здравой. Он, как никто другой, понимает, что вскоре придёт конец неразберихе и смуте. Тогда предстоит отложить револьвер. А пока что следует окончательно разобраться с врагами. Чекист умел подмечать тонкости современного общества и соответствовать ему, даже если порой для этого нужно было задвигать свои принципы в дальний угол. Скромное жильё встречает парня некомфортной тишиной. Валерка заваривает чай. Снимает пиджак и небрежно бросает его на диван. Подходит к окну, отдёргивает тюль. С улицы веет осенней прохладой, грустью. А потом вдруг вспоминает, что очень — это любимое время года его друга, Даниила. Сразу стало интересно, как они там… Всё же Валерка не мог долго обходиться без друзей. Хотел позвонить им, но потом вспомнил, что они сейчас в Збруевке. Жаль, что он не смог поехать с ними. А хотелось… 27 октября. Рассветное небо ознаменовало начало нового дня. Мещеряков решил, что посвятит этот выходной культурным мероприятиям. Благо, в городе открывалась выставка — картинная галерея. Валерка собрался посетить её. Современное искусство увлекало его и дарило покой. Об этом думал Валерка, когда остановился у самой впечатляющей картины. Долго и внимательно разглядывал пейзаж дикой природы. Совсем рядом с ним группа молодых людей под руководством пожилой женщины изучали художественные произведения. Валерка решил продолжить экскурсию, но как только развернулся, что некто впечатался в него со спины. — Ой, прошу прощения! — воскликнул звонкий голосок и Валерка пристально посмотрел на источник неприятной ситуации. Голубоглазая красавица стояла так близко, что он ощущал биение её сердца. — Настя?! — вслух удивился парень. — Валерий?! — вторила его настроению девушка, — Что ты здесь делаешь? — Забавно, у меня такой же вопрос! — У меня тут экскурсия. А ты? — непонимающе улыбнулась Настя. — У меня вообщем-то тоже. Решил приобщиться к современному искусству. И тут повисло неловкое молчание. Суетливые взгляды, за которыми совсем ничего не скрывалось. — Ты не против пообедать вместе? — наконец спросил чекист. Настя замялась. Очевидно, у неё не было однозначного ответа на этот вопрос. Но, подумав несколько секунд, она мило улыбнулась и охотно кивнула. Голубые глаза засияли, как сапфиры.

* * *

— Когда я была маленькой ужасно боялась темноты…- сидя напротив Валерки откровенничала Настя. Молодой человек внимательно слушал её. Девушка увлечённо рассказывала самые яркие воспоминания из детства, которых у неё было не так уж и много. — А я наоборот любил посидеть в тишине. Мы, знаешь, жили на окраине и родители до поздна работали, ну и я рос с няней. По вечерам в доме было совсем одиноко. — Сейчас ты живешь с родителями? — Нет. Они погибли…- сглотнув ответил Валерка. — Мне очень жаль. Прости! — вмиг побледнела девушка. — Ничего. Прошло уже достаточно времени, чтобы осознание этого перестало причинять мне боль, — успокоил её парень. — Мои родители живы, но тоже далеко от меня. Они переехали заграницу, когда я была ещё ребенком. В чём-то я их понимаю: мама — балерина, отец — писатель… — Почему же ты не поехала с ними? — Мой дедушка запретил. Сказал, что мне лучше остаться на родине. Он с бабушкой воспитывал меня. — Не сомневаюсь, что он очень сильный человек. — Даже слишком, — горько усмехнулась девушка. Молодые люди меньше минуты смотрели друг на друга. — Ты похожа на лебедя в лучах полуденного солнца…- вдруг с нежностью сказал чекист. Настя заправила за ухо упавшую прядь чёрных длинных волос, немного смутилась, но не опустила взгляд. Только в спешке глянула в окно и, заметив, подъезжающий автомобиль нервно вскочила с места. Валерка тоже встал. — Мне пора. Там за мной приехали. Спасибо за всё! — пугливо защебетала Настя и, задержав взгляд на бледном лице молодого человека, бросилась бежать прочь.