"Неуловимые мстители - не потерять любовь!"

5 декабря. Ксанка всем сердцем и душой ненавидела холод, ветра и стужу. Поэтому зима не приносила ей никакого удовольствия, за исключением конечно зимних каникул и праздников, но даже память об этом сейчас была совершенно некстати. Молодая чекистка комкала в руках ткань кожаной куртки и нервно дышала через раз, поскольку ожидание и неизвестность были для неё самыми страшными муками. Наташа и Яшка строго-настрого запретили ей вмешиваться, а сами отправились на обследование близлежащей территории. Уже сутки в таком нереальном темпе поисков выводили её из себя, а главное, что результатов было ноль. Никаких следов Дани и Валерки не было найдено, хотя чекисты бросили на их поиски практически все силы. Ещё и Смирнов подевался куда-то вместе с водителем и второй машиной. Эта местность, где остановилась поисковая группа, была малоизвестна чекистке и поэтому здравый смысл взял вверх над банальным страхом не найти брата и друга и сию же минуту бежать на их поиски. Сейчас Оксана даже не спорила и покорно осталась ждать на месте, пока вокруг все искали драгоценную пропажу. Уперевшись спиной об багажник машины, чекистка сложила руки на груди и наблюдала за чёрными сумерками, опускающимися на землю. Поиски выгнали их на самый край города, туда где привычный равнинный рельеф менялся на ухабы и каменистые склоны, обнесённые густым широколиственным, а местами и хвойным, лесом. Девушка чувствовала какую-то пустоту внутри себя, холодную и мрачную пустоту… Хрустнули ветки, послышались голоса и неяркий свет фонариков осветил утопающую во мраке землю. Ксанка повернулась, утопая в слабой надежде, что поиски увенчались успехом, однако гнетущая тишина и напряжение на смуглых от усталости лицах, говорили сами за себя. Девушка выдохнула, ощущая ком уже не на сердце, а где в горле. — Ну что? — в нетерпении она побежала им навстречу, — Всё бестолку, да? — К сожалению… Мы никого не нашли, ни единого следа. — ответил молодой чекист, потерев ладони друг о друга, чтобы согреть онемевшие пальцы. Понимающе кивая, Ксанка перевела печальный взгляд на Яшку, который напряжённо всматривался куда-то ей за спину и, даже при отсутствии солнечного света, Ксанка словно видела, как сжимается его челюсть и какой злой чернотой наполняются и без того тёмно-карие глаза цыгана. «Злится и беснуется…» — про себя подумала чекистка, уводя взгляд в противоположную сторону. В таком состоянии его лучше не трогать и не вмешиваться со своим добросердечным участием, потому что вреда будет несоизмеримо больше, нежели пользы. Зато Наташа обеспокоенно прижимала кулаки ко рту. Кажется, что даже её хвалённая выдержка летела к чертям. Ну ещё бы! Часы неумолимо спешили вперёд и профессиональное чутьё подсказывало, что всё это не на пользу пропавшим коллегам и начальнику. Невольно пришлось задуматься о самом худшем… Если они ранены, то пережить холодную зимнюю ночь будет не так уж и просто. Естественно, ничего подобного вслух Ната не произнесла, но всерьёз задумалась. — Что нам делать дальше? — прерывая тишину, Ксанка ощущала себя как-то неловко, — Ну перестаньте молчать! Вы издеваетесь надо мной? — намного её терпения не хватило и девушка повысила голос. — Не кричи. Принимать решения нужно в здравой и спокойной обстановке. Сейчас лучше немного отдохнуть и перекусить, ну или хотя бы выпить чего-то горячего. Командный дух должен быть в тонусе. — Наташа быстро перетянула на себя роль отсутствующего командира и, кстати говоря, никто против не был, потому что все присутствующие чекисты были либо не готовы к этому, либо все их мысли занимали пропавшие друзья. Трое чекистов её поддержали, заодно и Ксанка, которая уже успела промёрзнуть с ног до головы совершенно не была против передохнуть и подкрепиться, а вот Яша мрачно кивнул и самым первым покинул дружный коллектив. Озабоченный взгляд Оксаны упёрся ему в спину, пока ночь не укрыла его от посторонних глаз. — Ксан, ты главное не раскисай так, договорились. — поддерживающе протянула Ната, — И не волнуйся. Мы непременно отыщем их! Мы сделаем всё для этого. — Я знаю, но иногда… — Ксанка беспомощно всхлипнула, но тут же стала быстро вытирать подступающие слёзы. Не время для слёз! Ната заботливо обняла подругу и они обе побрели в сторону машины. Ночь, крадучись, напала так неожиданно, что чуть не застала чекистов врасплох. Была полночь, когда они добрались до небольшого постоялого двора и, будучи до ужаса уставшими, сразу разошлись по комнатам. В целях экономии оплатили только три, а поскольку девочек было на порядок меньше, чем парней, то Ксанка устроилась в комнате с Натой, а четверо чекистов поделили оставшиеся две комнаты и устроились на ночлег. Наташа уснула, как только голова коснулась подушки, а вот Ксанка ворочалась до половины второго утра, но так и не смогла даже задремать. Голова гудела от разного рода мыслей и попытка успокоиться только ухудшала ситуацию. Этот страх усиливала ночь и тягучая тишина. Наташа крепко спала, так что даже поговорить было не с кем. В какой-то момент окне что-то блеснуло, словно возникла яркая вспышка света на миг. Ксанка обеспокоенно приподнялась, пытаясь разглядеть, что же там происходит и прищурилась, потому что темнота мешала зрению. Вспышка повторилась и на это траз длилась дольше, чем первая. Этого чекистка уже не вынесла и потому подскочила, хаотично надевая на себя одежду. Ната так и не проснулась, она ожидаемо спала крепко. Ксанка осторожно вышла в длинный коридор и тут пришлось ориентироваться исключительно на слух и осязание, потому света не было вообще. Девушка спустилась вниз по деревянным ступенькам, машинально нащупывая руками револьвер, который благоразумно захватила с собой на всякий случай. Всё таки обстановка была неспокойной и всегда нужно было держать ухо востро, так как учил отец. Вспышка странного света озарила на короткое мгновение всё помещение и девушка поспешила на выход. На улице было жутко холодно, температура явно упала ниже нуля и чекистка неприятно нахмурилась, мысленно обругав себя за любопытство. Вот надо было ей выходить в такую темень на улицу в абсолютно незнакомо месте. С этого же и начинаются все катастрофы… Прогулявших по двору, чекистка так ничего и не обнаружила, кроме чётко выраженных следов от какой-то грубой мужской обуви. Образовался сложный вопрос: это её паранойя или здесь действительно кто-то натоптал. Долго задерживаться на морозном воздухе Ксанка не хотела, тем более что где-то неподалёку стали выть и лаять собаки и послышался удаляющийся лошадиный топот. И снова было это странное неосязаемое чувство страха и горькой безнадёжности, с которыми Ксанка бороться не умела, а потому казалась себе ещё более безнадёжной. Возвращаясь внутрь под собственные яростные мысли, девушка стала задумываться, что здесь происходит нечто странное. В конце концов Ксанка заснула к половине третьего утра, а разбудил её шорох одежды. Это Ната уже пробудилась и начала собираться в дорогу. Ксанка поднялась с тяжёлой головой и ломотой во всём теле. Недостаток сна сказался на здоровье ослабшей девушки. — Здесь чудовищные кровати. Отвратительно. — ворчала Ната, тепло одеваясь, — Ты хоть выспалась? — Нет. — зевнув, Оксана последовала примеру подруги и начала собираться, — А ты не знаешь, сколько часов сейчас? — Пока что семь утра. Надо разбудить парней, если они ещё дрыхнут, быстро позавтракать и отправляться дальше в путь. Поиски и без того затянуться, нельзя терять ни минуты. — Да. Так и сделаем. — Ксанка поискала глазами свою куртку, брошенную на табуретку и судорожно натянула её, по военной привычке застёгивая в одно мгновение все пуговицы. Не долго думая, девушки спустились вниз, потому что голоса своих коллег слышали уже в коридоре и поняли, что будить-то уже некого. — Они что все жаворонки? — усмехнулась Ната, хоть как-то разряжая мрачную атмосферу. Завтрак был весьма скромным, однако сытным и чекисты хоть немного подкрепились перед непростой дорогой. У них в распоряжении была одна машина, в которой разместились Яшка, Ксанка и Ната; и три лошади, использовавшиеся как средство передвижения оставшимися чекистами. Хозяин постоялого двора не отпустил их так просто и заботливо отдал им кое-какие припасы, чтобы служивые не окоченели от голода и холода. За что чекисты были несомненно благодарны и даже как-то немного растерялись в ответ на такую щедрость. Этот путь обещал им многие трудности.