"Неуловимые мстители - не потерять любовь!"

6 декабря. Зимний закат отличался своей скромной красотой. Ксанка действительно отвыкла от ночёвок под диким небом, однако опыт сказывался и девушка быстро приноровилась. Греться у костра и есть с общей посуды — не ново для бывшей партизанки, а в этот раз им крупно повезло, потому что хозяева постоялого двора угостили их кое-чем. Наташа остервенело тёрла замерзшие ладони друг о друга, в надежде согреться. Капризничать смысла не было, они ведь не на отдыхе, а на задании и при том чрезвычайно важном. Сапрыкин умело расставил скромные палатки, пока Яшка развёл костёр, а остальные чекисты быстро организовали ужин из того, что было. Наташа составила примерный план пути, которому они будут следовать с утра, а сейчас позволила себе немного отдохнуть. Ксанка куталась в одежду, которая уже не приносила тепла. Её душа была не на месте, вся израненная и измученная от прошлых потерь. Ей было страшно. По-настоящему страшно. Яшка, как и прежде, угадывая её состояние без лишних слов, придвинулся к ней ближе и заключил в крепкие объятия. Только почувствовав его руки на своих плечах, Ксанка выдохнула — оказывается, она была сильно напряжена. — Мы что-нибудь придумаем, чаюри... — прошептал грудной голос. — О плохом только не думай. Оно и не придёт.  — Я очень стараюсь. — промямлила девушка. Эта ночь стала для чекистов настоящим испытанием. Местность была не слишком знакомой, холод пробирающим насквозь — и через одежду, и через кожу. Одного костра было недостаточно, чтобы должным образом согреться и сон к молодым чекистам никак не шёл. Только усталость свалила их раньше, чем они успели окончательно продрогнуть. 7 декабря. — Сворачиваем лагерь и отправляемся в путь. Времени всё меньше. — Наташа аккуратно и бережно складывала карту, а потом долго разглядывала открывающийся вид на зимнюю степь. Не зря она так не любила полевые работы. Был долгий путь. Были тщетные поиски. Были промёрзшие реки и жёсткая, иссушённая трава, покрытая белыми кристаликами. Временами, чекисты держались на чистом упрямстве и силе духа, но и этого уже было недостаточно. Потерять кого-то из личного состава очень не хотелось, а потому Наташа приняла решение ненадолго остановиться. Уставшие чекисты просто валились с ног. Даже разговаривать друг с другом не особо хотелось. — Наташ, в это на самом деле может быть замешен Перов. Судя по всему, ему как-то удалось выжить и ускользнуть. — Хочешь сказать, что у него хватило б ума устроить всю эту заваруху? — Может мы его недооценили? — устало пробормотала Ксанка. Наташа хотела ещё что-то сказать, однако умолкла, потому что неподалёку услышала странные звуки. — Что там происходит? Сапрыкин? — чекистка твёрдой походкой направилась туда, где определённо было нужно её вмешательство. Ксанка последовала за подругой. — Что с ним? Чёрт возьми... — Наташа в ужасе распахнула глаза, когда прибежав на место действа увидела одного из своих подчинённых согнувшимся почти в три погибели. Под ним уже была какая-то лужа с неприятным запахом. Ксанка была хоть как-то связана с медициной, а потом слегка подвинула Наталью и подбежала к своему товарищу. Она быстро проверила его пульс, осмотрела на скорую руку и попросила принести, как можно больше воды. Пока она возилась с ним: промывала желудок и поила лекарством, что было припасено в аптечке на экстренный случай; к самой земле неожиданно склонился Яшка. Он закашлялся и его сразу же вырвало. — Яш! —девушка бросилась к нему, оставляя вспотевшего и бредившего чекиста на попечении Сапрыкина. — Яш, Яш... Посмотри на меня. Что с тобой? — Не знаю. — слабо прохрипел цыган, выдыхая через нос и сплёвывая кровавые сгустки. — Боже... Это кровь? — Ксанка скривилась от ужаса, а потом в порыве сильнейшего волнения стала гладить дрожащими ладонями напряжённую спину друга. — Ч-что за...? — Яшка пролепетал что-то неразборчиво, очевидно какое-то ругательство на своём языке. Когда приступ прекратился он приподнялся, но голова так сильно кружилась, что встать на ноги Яшка так и не сумел. — А как вы себя чувствуете? — Наташа с подозрением обратилась к остальным чекистам, которых пока не затронула странная хворь. — Вроде нормально. — Мы в порядке. Несколько часов были похожи на ужасную пытку. Ксанка разрывалась между двумя друзьями, которым становилось хуже прямо на глазах, да и сама чекистка в какой-то момент поняла, что её очень сильно тошнит. Она вытирала ладонью вспотевший лоб и молилась о том, чтобы её саму не подкосило. Из-за чего парней рвало кровью, мучил жар и обдавало холодным потом — было не известно. Однако, после двух часов наблюдения и лечения друзей, Ксанка пришла к неутешительному выводу. — Похоже на сильное отравление. Яд надо вывести, иначе он отравит всю кровь. — В голове не укладывается, это похоже на бред. Откуда взялся яд? — Наташа свирепо уставилась на уставшую подругу, а потом перевела взгляд на измученных товарищей и с болью закрыла глаза. — Мне не выходить их здесь. Нужно спокойное, укромное место и... нужен лекарь. Хоть какой-нибудь лекарь. — Ксанка едва не умоляла и видеть страдание на её бледном лице было невыносимо. — Я тебя поняла, но... — Наташа присела рядом с Яшкой, который сидел на земле, опрокинувшись на крепкий ствол дерева. В глазах девушки сверкнула молния и сталь, а потом беспомощная нежность и она решительно поднялась на ноги. — В таком состоянии мы никого не сможем найти. Надо поискать убежище. — З-здесь... неподалёку... мой табор осел. Там можно будет попросить помощь. — слабым голосом отозвался Цыганков.