Самые приятные девять кругов.

Настолько родная маленькая рука давала шанс потерянному демону наконец обрести свое счастье. Он так давно и долго мечтал о том, чтобы наконец воссоединиться с ней. Там, в мире Грёз, ведь так называли место, куда попадали души всех живых существ после их смерти. Где-то там, на втором плане, так далеко и так тихо в его сознание вклинивались голоса, которые то и дело твердили: «Бельфегор, не поддавайся на его трюки! Бельфегор, вернись!». Женский нежный голос и мужской, но такие знакомые. А перед ним на траве лежала Лилит, протянув руку. — Ты видел звезды этой ночью? Небо усыпано ими, Бел, — улыбалась девушка, смотря на удивленного демона. «Бел. Меня уже полсотни лет так не называли» — подумал мужчина и тут он все понял. Лилит нет уже пятьдесят лет. Она не могла позвать его к себе, ведь, по ощущениям… Он еще жив? Маленькая рука, протягивающаяся к нему сквозь все задворки сознания, вдруг отдернулась. Он открыл глаза. — Бельфегор… Еле слышно шептала девушка, руками обхватив его голову и прижимая к своему телу. Он поднял затуманенный взгляд на ангела и улыбнулся. Улыбнулся своей фирменной улыбкой. Ведь на него горячими каплями спускались слезы маленького ангелочка. — Я жив, госпожа Вики, все в порядке, — произнес демон и, собрав всю волю в кулак, поднялся. Перед его глазами предстала картина: до ужаса избитый Люцифер, который уже давно находился в своей настоящей форме. В красных глазах понемногу угасал огонь, становясь все тусклее и тусклее. Кости на крыльях демона ломались одна за другой по мере того, на какую же из них падал взгляд Вельзевула. Бельфегор понимал, что сражаться в честном бою с таким могущественным демоном даже им двоим с Люцифером не по зубам. Сын Сатаны был вторым в Аду, но есть небольшой конфуз — он был не обучен и половине своих сил. А значит, Вельзевул обладал огромным преимуществом. — Отпусти его, брат, — командовал Бельфегор, стараясь хоть немного выиграть времени, ожидая помощи откуда угодно, — Он тебе уже не противник. Он слишком слаб для тебя. — Ох, малыш Бельфегор, все то ты знаешь, — демон похоти одарил названного брата своей фирменной улыбкой, — Что ж, ты прав. Девчонка тоже уже достаточно получила. Разберусь с вами тремя и пойду праздновать победу, давно у меня таких соперников настырных не было. Вельзевул отпустил шею Люци и в секунду оказался перед Бельфегором. Вики, стараясь не привлекать внимания, понемногу поползла в сторону еле дышащего демона со сломанными костями. Где-то под ребрами сдавила адская боль, но даже сквозь нее, сквозь разбитые колени и голову — она шла. Понемногу, совсем маленькими шажками, но она добралась. Глаза мужчины были полузакрыты, по рукам и шее стекала кровь, он дышал по несколько раз за минуту, ведь каждый вдох и выдох доставлял ему необычайную боль. — Всё будет хорошо, Люци, — Вики присела рядом, и посмотрела в его красные глаза, — Все будет хорошо, Бельфегор со всем разберётся. Глаза демона вспыхнули, он ошарашенно посмотрел на девушку и тихо спросил: — Бельфегор?! Нет, нет, нет, — почти неразборчиво шептал демон, — его нужно остановить. — Почему? Почему его нужно остановить? — Он может умереть. Демоны, лишь кончиками перьев задевающие друг друга, ловко избегали ударов. В глазах Вельзевула вспыхнула привычная ему ярость вперемешку с адским бешенством верной ищейки Короля. Бельфегор предпочитал сражаться с обыденным для себя равнодушием, что совсем не нравилось старшему по званию. — Не будь девчонкой, братик, — промурлыкал демон похоти и подняв указательный палец вверх, покрутил им, — Хватит играть со мной. Из-за этого жеста аура Бельфегора пошатнулась, заставляя его замешкаться, и в следующую секунду он уже отлетел на пол. Маска с его лица слетела, открывая все ужасы того, что он пережил. — Когда-то ты был самым красивым из нашей семьи, малыш Бельфи, — прорычал демон, — Наверное ужасно не чувствовать любви матери? После всего… Что ты для нее сделал? — он подлетел к мужчине, яростно наступил ногой ему на грудную клетку, будто вдавливая его в пол, и продолжил, — Эта тварь так орала, когда я убивал ее. Как будто свинью на убой вёл, честное слово. Вельзевул вновь использовал свои грязные методы, которые на удивление всегда действовали. Человек не убивает ради денег, славы или вечной жизни. Человек убивает из-за других людей, он убивает за них или ради них. Вельзевул был единственным из трёх братьев, кто получал меньше всего внимания и признания. Он всегда был изгоем, но посмотреть на него сейчас? Он один из самых страшных и уважаемых демонов Ада, а те люди, что ненавидели его всю жизнь — мертвы. Хотя нет, не все. Один еще жив. И он прямо перед ним. — Я никогда тебе не прощу ее убийство, Вельзевул, никогда. — Докажи, — демон улыбнулся во все тридцать два, обнажая клыки, а его аура вновь вспыхнула огнём и копотью, — Я хочу прочувствовать всю твою ненависть, перед тем, как убью тебя. Глаза Бельфегора налились красным, крыло вновь вспыхнуло черным огнём, одаривая ауру вокруг себя падшими духами. Он выпустил свою настоящую сущность, которую скрывал так долго. Больше не было того милого светловолосого мужчины, вечно закрытого от всего мира. Перед ним лежал демон, собравший в себя тысячи мертвых духов, которые вырывались из его груди и окружали парня. — А таким ты мне нравишься больше, не такой уродливый, — протянул Вельзевул, подперев голову рукой. Бельфегор схватил демона за ногу, и сжал ее до такой степени, что парнишка вскрикнул. Вскрикнул, чтобы вновь насладиться ненавистью своего врага. В следующую секунду мужчина уже избивал демона, который в ответ на все выпады лишь криво улыбался. Его безумно радовал тот факт, что он может дать даже такому ничтожному соратнику шанс подумать, что сильнее его — никого нет. Вельзевул любил мучить своих жертв, любил играть на их чувствах и эмоциях, предоставляя им шанс поверить в себя. А потом забрать у них эту веру и прихватить жизнь, как давний долг, который забыли выплатить. — Суккубы, — прорычал парень. Вокруг побоища появились демонессы-прислужники Вельзевула, но им не было дозволено вмешиваться. Бельфегор сам еще не понимал, зачем его враг вызвал своих слуг. Ведь Вельзевул предпочитал сам расправляться с должниками. — Посмотри на меня, Вики, — слабо улыбнулся Люцифер, протягивая окровавленную руку к лицу девушки, — Поцелуй меня и закрой глаза. Все это закончится. Когда-то, в далеком прошлом, Ребекка рассказывала маленькому Люциферу сказку о девушке — посланнице бога. Что она была необычайной красоты, но ее ждала судьба изгоя. Она могла убивать одним лишь движением, подчинять — одним лишь взглядом, и исцелять — одним лишь касанием. И даже если это не сработает, он хотя бы не позволит ей увидеть смерть. Не позволит ей увидеть, как опускаются его веки. Как бледное лицо Бельфегора будет падать на холодный пол или как Вельзевул будет извиваться в муках, подобно змею. Он не мог позволить ей увидеть это, но и не мог позволить себе умереть, так и не сказав ей самых важных слов. Бельфегор ошарашенно взглянул по сторонам, глазами будто ища подвоха в следующих действиях своего брата. Но ничего так и не успел увидеть. — Милосердие, — прошептал демон похоти, отхаркивая кровь, — Сейчас! Демон не успел опомниться, как парнишка уже прижимал его к холодной плитке, держа руку перед ним. Ладонь с длинными когтями вжимала его в пол, будто на груди его сейчас лежит огромная каменная глыба. Девушка-суккуб, с истинным сожалением в глазах подлетела к своему хозяину и протянула ему белый, блестящий кинжал с золотой рукоятью. Бельфегор всё понял. Мизерикордия была в руках его врага. И в эту же секунду оказалась в его груди, разъедая его внутренности, словно паразит. Холодная сталь пронзила его тело и душу насквозь, вытаскивая из неё все жизненные соки. Он в последний раз обернулся, перевел взгляд на девушку, что дрожа, сидела у стены и испуганно смотрела на него. Последний раз взглянул на бегущего к нему Люцифера, и в последний раз прочитал в глазах своего подопечного то, что не видел всю свою жизнь. В его глазах была боль. Истинная и чистая. Такая настоящая. Мимолетная улыбка, предательская слеза, так не вовремя скатившаяся с щеки и тело однокрылого демона растворилось в воздухе, а все души, что так давно хранились в его сердце, разъедая его изнутри — вышли на волю. Истошный крик, описывающий всю боль демона, что нёс ее на своей спине всю жизнь, вдруг исчез. Он растворился. Но был счастлив.