Все не всегда идет по плану

Исао нежился в кроватке, уткнувшись носом в подушку. Ему тепло, уютно и спокойно. Но вот сквозь сон постепенно парень стал понимать, что что-то тут не так. Разве Тсунаеши не должен был его разбудить для утренней пробежки? А будильник? Если он сломался, то они явно опоздают в школу. Только недавно прошла линейка в честь первого дня в третьем классе средней школы, даже месяца не прошло, поэтому не хотелось бы опаздывать. Потянувшись к телефону, Исао понял, что тренировки он безбожно проспал, потом до него дошло, что в связи с амнезией брата он уже как почти два года не подрывается с кровати ни свет ни заря, и осознал, что спать можно еще как минимум тридцать минут. Отложив телефон обратно на тумбочку, парень опять уткнулся в подушку, но немного промазал и угодил в чужие волосы, что то и дело щекотали нежную кожу лица. Распахнув глаза, Исао осмотрелся. На повестке дня у подростка заяц в кровати. Брат. Неожиданно, ведь они уже давно не дети, но что-то подсказывало, что Тсунаеши прокрался к нему в комнату не просто так, а из-за особо чувствительной гипер-интуиции, которая несмотря на амнезию осталась и предвещает неприятности. Раньше подобного никогда не случалось, а значит грядет что-то действительно грандиозное. Его вдруг осенило. — Реборн… — одними губами прошептал пораженный Исао, приобнимая брата за плечи и замирая, чтобы не мешать ему своей возней. Парню еще понадобятся сегодня силы для того, чтобы, например, не умереть со стыда… Сна теперь ни в одном глазу. Исао долго пялился в потолок. Его одолевало множество мыслей о том, почему события сдвинулись на несколько лет. Он знал, что так иногда делают авторы, чтобы поднять персонажам возраст, но этот мир — не фанфик, поэтому произошедшему должно быть логичное объяснение. Опять этот странный эффект бабочки? Нет, тут точно должно быть спрятано что-то грандиозное. Ох, Исао совершенно не завидует Тунцу (было бы еще чему завидовать). На тумбочке решил зазвенеть будильник, именно в тот момент, когда парень уже почти заснул, прибывая в легкой дреме. Чтобы встать с кровати и не опоздать в школу, Исао пришлось безжалостно столкнуть Тсуну с кровати и в рекордный срок запихать его в ванную умываться. Освежиться, так сказать, и взбодриться. Благодаря приложенным усилиям, оба близнеца уже через двадцать минут спустились на кухню, чтобы не спеша позавтракать. Нана как обычно уже все приготовила и расслабленно пила чай возле окна, облокотившись на тумбочку. Ее взгляд был мечтательным и немного задумчивым, уголки губ чуть приподняты, но она не улыбалась, что значило лишь одно: женщина серьезно взялась за свои прямые обязанности — воспитание детей. Нет, не подумайте, тут даже не пахнет приземленностью. Нана — прекрасная женщина, домохозяйка и мать! Именно поэтому она позволяет своим сыновьям принимать самостоятельные решения и не лезет к ним без повода. Но всегда рада помочь или направить на путь истинный, когда кто-то запутался. И сейчас конкретно так опозорился на последнем тесте Тсунаеши, набравший двадцать баллов по математике, а значит быть репетитору! «Вот оно!» — хмыкнул Исао, заметив на столе бумажку с очень знакомыми словами. — Мам, что это? — Тсунаеши прочитал объявление и нахмурился. На его лице можно было легко прочитать, что парень думает о шарлатанах и мошенниках. Ох, если бы! — С сегодняшнего дня, Тсу-кун, у тебя будет репетитор, — произнесла Нана, но в ее словах чувствовалось сомнение. Женщина не знала точно, хватит ли одного репетитора, если дело касается Тсунаеши и его странной амнезии. Может быть, стоило еще тогда, когда проявились некоторые пробелы в памяти мальчика, обратиться к врачу? Нет, там бы сказали, что воспоминания со временем всплывут в подсознании или, например, вернутся от знакомой обстановки (повторения ключевого момента в жизни мальчика). Так что пока мать решила ограничиться весьма обнадеживающим репетитором, чтобы не пугать сына почем зря. — Может, не надо? — скорчил смешную рожицу Тсуна, продолжая вертеть подозрительную бумажку в руках. Он не был против репетитора, но конкретно этот ему почему-то уже не нравился. — Надо, — уже более уверенно произнесла Нана, вторя своим мыслям. — К тому же, я его уже пригласила. Как бы подтверждая слова женщины, прозвенел дверной звонок, и Нана с довольным видом пошла открывать гостю. Исао взволнованно присел на стул, чтобы в случае чего иметь опору и быть подальше от Тсунаеши, которому обязательно за что-нибудь прилетит от раздраженного аркобалено. Получится ли у Исао воспринимать киллера как взрослого? Парень разрывался между желанием затискать младенца в объятьях и настороженно-презрительно скривиться, потому что ненавидел капризных детей, доставляющих проблемы взрослым.  — Хаос! Исао с невероятным удивлением поднял глаза. Вместе с вдохновленной Наной на кухню зашел высокий мужчина… К стоящему перед братьями Реборну однозначно можно отнести слово «красивый», но этого будет мало, чтобы полностью описать его красоту. Классический костюм, идеально сидящий на стройной фигуре, знаменитая федора с рыжей лентой, хамелеон на плече и завитые бакенбарды. Красивый. Конечно, не невероятный красавец, как модель с отфотошопленных обложек глянцевых журналов, но правильные черты лица и темные глаза будто пронзают тебя насквозь, и ты понимаешь, что он действительно красивый. В совокупности с умением преподнести себя и уверенностью в себе, это просто ядерная бомба со сломанным таймером. Пред ними стояла неординарная и сильная личность. Яркая, притягивающая, загадочная. Рядом с таким человеком не потеряешь дар речи, но вряд ли тебе позволят что-то сказать, подавив сильной харизмой. Исао знал, что аркобалено солнца — образованный, безбашенный (чуточку садист), спонтанный и неизмеримо талантливый человек, поэтому был впечатлен куда больше, чем Тсунаеши. Или нет. Но челюсть отвисла точно у обоих подростков. «Какого хрена?» — истерично билась мысль в голове у Исао, зациклившись, как сломанный проигрыватель. — Кто из вас Тсунаеши Савада? Реборн умел произвести впечатление, но это не помешало братьям прислушаться к интуиции и рефлекторно указать друг на друга. — Ну да, стандартные игры близнецов. Вот только меня уже проинформировали о том, кому какой цвет глаз принадлежит. — Как грубо, — буркнул Исао, освободившись от оцепенения. В голову неожиданно пришла ассоциация с Шинпачи-куном из «Гинтамы», над которым издевались, называя подставкой для очков… парень скосил глаза на очки и скривился. Бедный мальчик… бедный Исао, которого уговорил когда-то посмотреть эту чертову наркоманию хороший друг (гори в Аду). Факт того, что тебя определяют по глазам, не вглядываясь дальше, сильно раздражал. Складывалось впечатление, что Исао только и имеет необычный цвет глаз, который позволяет его отличить от брата. Шкала восхищения вернулась с небес на землю, хорошенько отрезвляя. Что он себе обещал после случая с dark! Тсунаеши? Отбросить свое идеалистическое поклонение и трезво смотреть на происходящее! — Мое имя Реборн, и я сделаю из вашего сына лидера нового поколения, — слова киллера до отказа были пропитаны двойным смыслом и вообще… пока Нана слушала детали «учебы» своего старшего сына, Исао принялся за завтрак, пока есть возможность. А вот Тсунаеши был в неком подобии шока и даже шевелиться отказывался без вмешательства. — Тунец, если ты сейчас не начнешь есть, то такими темпами мы опаздаем, — произнес Исао, тут же пожалев о сказанном, потому что Тсуна начал в спешке набивать рот едой и подавился. «Стоит ли продолжать шиперить R27?» Исао поежился. У него возникло странное легкое, еле заметное чувство где-то на периферии сознания, вызывая дискомфорт. Подобное состояние можно сравнить с чувствами художника в процессе творения, когда посторонний человек стоит над душой и постоянно пялится на холст. Назойливое создание пялится на незаконченную работу и… складывается ощущение, словно художник рисует что-то противозаконное, какое-то порно с ограничением двадцать один плюс. Затылком чувствует излишнее к себе внимание, и ранимое естество волнуется (в плохом смысле этого слова). Хочется развернуться и прикрикнуть «Сгинь или глаза выколю!». Ну, или в двух словах: Исао почувствовал на себе взгляд Реборна, что следил не только за Тунцом, но и, собственно, за ним. Сравнивал, запоминал, анализировал. Раздражал. Тсунаеши ничего не замечал, пытаясь напиться чаем. — Мальчики, вам пора! Забрав портфели из комнат, подростки отправились в школу, и репетитор, естественно, увязался за ними. Потому что нихрена он не репетитор, по крайней мере, не простой и не совсем обычный, но это могут знать только посвященные. Дорога от дома до средней Намимори занимала около тридцати минут. Ни много и ни мало. Но даже если Киоко все-таки встретилась им на пути, она не задерживалась, как по канону, а просто прошла мимо, дерзко взмахнув волосами и глубоко в сердце надеясь, что Тсунаеши заметит ее. Потеряв память, Тсуна стал менее уверенным в себе и позабыл свои выходки, связанные с Хибари, поэтому он все-таки проводил девушку печальным взглядом. Но пока Реборн не принял решительных действий. Все произошло около ворот школы. — Хи, Иса, Хибари-сан опять возле главных ворот, пойдем через парковку? — Тсуна первым же делом разведал обстановку, не желая наткнуться на разъяренного ГДК. Исао задумчиво кивнул, неожиданно осознав очень важный факт. Своим появлением он действительно уже бесповоротно перекроил канон, но своими поступками возвращал его обратно. Например, Хибари вместо того, чтобы оставаться спокойным стратегом, теперь больше похож на обманчиво спокойного берсерка (по отношению к Тунцу и его окружению). Такеши вместо того, чтобы оставаться хулиганом-плейбоем, потерял уверенность в себе и несмотря на беззаботное поведение пристрастился к мнению окружающих, особенно к мнению Исао, что послужил причиной сомнений. Поэтому младший Савада всеми силами старается разочаровать Ямамото, чтобы поубавить его желание заниматься бейсболом. Чего не сделаешь ради брата? Пока Исао задумался, Реборн не заставил себя ждать. Наставил на парня зеленый пистолет и бессовестно выстрелил ему в лоб. — Никчемный Тсуна, следует смотреть своим страхам прямо в глаза. Сожалей. Улицу сотряс крик: — Ребоооорн, со мною сила! Как и по канону, Тсунаеши избавился от одежды и в беспамятстве побежал выполнять то, о чем сожалел при гибели. Исао еще во время просмотра аниме подозревал, что дело не в том, что Тсуна не умеет пользоваться предсмертной волей, а в самих пулях. Именно они вызывают неадекватное поведение, заставляющее избавляться от одежды. — Это что сейчас было? — вздрогнул Исао, округлив глаза. Теперь он немного по-другому взглянул на тот факт, что у него заметные желтые глаза. Таким образом никто никогда его не перепутает с братом и не выстрелит случайно в голову. Хорошо-то как! — Пули с адреналином, — на лице лжеца ни одна мышца не дернулась. — Ага… Исао в общем-то даже не был заинтересован в ответе и никак не смотрел на репетитора, наблюдая за стремительной «прогулкой» брата в одних трусах. Вот он подбегает к обалдевшему Хибари, хватает его за воротник рубашки и… Исао резко подался в сторону и руками натянул поля шляпы аркобалено на глаза, не позволяя увидеть то, что видела, черт возьми, почти вся школа! Кажется, Тунец подсознательно все еще желает того, о чем благополучно забыл. Это… это настоящий (пи…), господа-товарищи. От такой картины, когда Тсунаеши самозабвенно слюнявит губы Кеи, а тот не в силах даже пошевелиться, шокированный напором того, кто сам же его и бросил — Исао даже на мгновение забыл, кто он, где он и что вообще происходит. — Кхм. В тени полей шляпы блеснули черные глаза. Вот черт. Исао внезапно понял, что очень близко подошел к этому мужчине и дышит ему буквально в грудь, если не учитывать тот факт, что парень из-за всех сил, задрав подбородок, сейчас старается не отводить глаза. Не отводить глаза. — А, о… — Исао нервно улыбнулся и медленно отпустил киллера, отходя на шаг, второй, третий и еще один для уверенности. Кажется, он себе от нервов переломает все пальцы. — Это не я, это все Тунец! Позорно свалить в школу, прихватив с собой пришедшего в себя брата… умеем, пробуем, практикуем. И это не значит, что Реборн не узнает, что все-таки вытворил его ученик под действием пули посмертной воли. Слухи. Они такие…