Все не всегда идет по плану

После нескольких месяцев наблюдения Реборна за учеником, а близнецов за репетитором. Между киллером и Исао сложился, примерно, вот такой разговор: — Тебе не кажется, что твой брат немного странный? — Нет, а что? По-моему, Тунец самый адекватный человек, что я знаю, — нервно произнес парень, скосив глаза на гладкую поверхность стола. — И еще мама. — Ну, с маман я еще могу согласиться, а вот с твоим братом… роль адекватного скорее подходит тебе, чем ему. Как же сейчас Исао в душе ликовал! У него получилось правильно преподнести себя и стать посредственностью под носом лучшего в мире киллера. Но внешне парень старался никак себя не выдавать, поэтому плотно поджал губы, которые предательски подрагивали, желая расплыться в улыбке. Реборн же ошибочно предположил, что мальчик обиделся за брата. К тому же, кто говорил, что в понятии аркобалено слова «адекватность» и «обычность» являются одним и тем же? Но давайте все по порядку.

***

История уже начала свой ход, поэтому Исао постоянно опасливо осматривался, не желая попасть в закручивающийся узлом сюжет. В самые важные моменты истории парень пропадал на работе, отнекиваясь тем, что у него сегодня смена, и он не может с братом пойти в поход (без еды и нужного обмундирования), где находится непроглядный лес и, благодаря аркобалено солнца, водятся странные медведи в пуантах и пачках. Конечно, Тсунаеши и друзья планировали только безобидный пикник, но кто их спрашивал? Реборн чихать хотел на мечты и желания своего ученика. А вот в снежки поиграть во дворе, пока это не превратилось в настоящую вакханалию, это можно. Но до того момента еще дожить нужно. Исао с нетерпением ждал прихода нового ученика, первого и самого верного лучшего друга «никчемного Тсуны». Младшенький видел в Гокудере некоего собрата по духу — у обоих есть плохая привычка возвышать определенных личностей. Между ними чувствуется небольшое родство душ, не находите? Да, Тсунаеши — это отдельная тема, с его неотразимостью ничего не поделаешь (ну, вот опять…), но чрезмерно прибегать к чему-то подобному вредно для здоровья. Лучше обезопасить себя и держаться подальше. Так вот. По школе разлетелся слух о новеньком, уменьшая интерес учеников к сплетням о том, что же все-таки произошло недавно между Хибари-саном и смертником Тсунаеши. Кстати, догадки были разными, бредовыми, а некоторые не далекими от истины. Например, Исао нравились те, где брату приписали карточный долг, то есть кто-то решил, что брат проиграл в карты на желание и его заставили в одних трусах поцеловать местного ГДК (добровольно никто бы не стал делать нечто подобное в здравом уме и трезвой памяти, что, собственно, чистейшая истина в нашем случае). И к удивлению самого «проигравшего» многие парни стали его уважать, а девушки при его виде мечтательно вздыхать и испытывать желание подружиться. Не каждый осмелился провернуть такое, даже ради карточного долга. Реборн долго обдумывал произошедшее, хмурил свои тонкие брови и странно поглядывал на Тсунаеши, но предпочел пока отмалчиваться. Но зная репетитора, за такую выходку братишка еще отхватит своего. Шиппер в Исао заинтересованно приподнимал ушки, трепетно прислушиваясь и разочарованно прячась обратно в норку, подгоняемый Интуицией. Почему-то в воображении парня его так называемый «шиппер» представлялся черным непоседливым кроликом, а интуиция — белым и смиренным, как гладь подземного озера, никогда ничего не ведавшего о ненастных днях и сильных ветрах. Чуть что, белый легко давал отворот-поворот черному (какой бы ОТП не предлагался, все браковалось). Может быть, воображение Исао не такое уж красочное и бурное? Даже каноничные пары не подходили! Ну, кроме Рехея и Ханы. Белое ушко кроля подозрительно дернулось на Тсунаеши и Киоко, но не так, как с первой парочкой. Односторонняя влюбленность? У Исао скоро будет мигрень! Поэтому парень старался как можно реже думать о чем-то подобном и просто наблюдал за происходящим. Например, когда Гокудера, Тунец и Реборн скрылись где-то на обеденном перерыве, Исао достал из сумки попкорн, вбежал в первый попавшийся класс, окна которого выходят на задний двор и примостился на подоконнике, надев очки. Таким образом, заняв место в первом ряду, Исао смог пронаблюдать такое явление, как «Дорама» и «снятие с одного дубля». Да, это далеко не аниме или фильм, но таким мышлением парень старался не задумываться о реальных масштабах всей этой мишуры, которая рано или поздно превратится в настоящую мафию, где царят далеко не дружба и справедливость. Там однозначно законы никому не писаны, а убийства и предательство на каждом шагу. «Законы, законы…» — Исао неожиданно осенило. — «Мафия признает лишь один закон: омерту. Если знать, что там, то… будет больше шансов выжить». По позвоночнику парня пробежались холодок и стадо мурашек. Думать о той стороне мира «Katekyo Hitman Reborn!», которую не показывали или упоминали в шуточной форме в оригинальной истории, не хотелось. Если порассуждать о реалиях мафиозного мира так, как оно есть в действительности, без прикрас, то Исао всеми руками и ногами не желал бы в это лезть. После таких мыслей парень отдал попкорн, который больше не лез в горло, тем немногим ученикам, перепуганным взрывами на заднем дворе, что были здесь с самого начала и пытались обедать, и поплелся в свой класс. Настроение пропало. Желание наблюдать своими глазами появление хранителей улетучилось. Сев за свою парту, Исао заметил Ямамото. Спортсмен о чем-то задумался и грустно поглядывал на свою бейсбольную биту в чехле. И вот в Саваде словно что-то щелкнуло. Мрачные мысли из головы тут же испарились, и наступило спокойствие. В ход пошел холодный расчет. Именно так парень когда-то представлял себе гипер-режим Тсунаеши. — Такеши? Что-то ты нервный какой-то… — Думаешь? — парень вздрогнул, большим пальцем массируя запястье, словно оно у него неприятно ныло в том месте. — Мы тут недавно проводили соревнования внутри клуба… Может быть, слышал? Команда выложилась на полную, буквально у всех возросли показатели. У всех, кроме меня… Как бы я ни старался, все оказалось напрасно… Парень печально улыбнулся, посмотрев с надеждой на собеседника, но наткнулся на скучающее лицо: — Боже мой, что же ты неумный. Знаешь, жалость унижает человека, поэтому жалеть я тебя не стану, а дам совет: либо тренируйся еще усердней, либо бросай это неблагодарное дело. — Я… учту, — растерянно ответил Такеши. Слова Исао вызвали в нем двоякое чувство. Ему стало одновременно и легче, и тяжелее. Наивному мальчику дали лишь видимость поддержки, на самом деле ненавязчиво оскорбив, но Такеши так этого и не понял. Конечно, чувствовал на языке саму мысль, но не смог ухватиться и полностью осознать. Поэтому не удивительно, что буквально через несколько дней, когда Исао смог установить между собой и темпераментным Хаято, бегающим от крайности в крайность, нейтралитет, Ямамото сломал руку и решил покончить жизнь самоубийством. Неприятная мысль о том, что во всем виноват он, грызла Исао на задворках сознания. Успокаивали его собственное пламя, вовремя подавляющее авторитетом мрачные мысли; факт того, что никто не пострадал; и желание верить в то, что так надо было, а иначе могло сложиться далеко не так, как планировала Амано Акира (ее уже можно считать божеством и поклоняться?). Приезд Дино Каваллоне Исао благополучно пропустил, расставляя коробки в подсобке магазинчика и слушая перепалки Арэты со стариком. А вот на бойцовском ринге, когда Тсунаеши и Рехей пытались договориться о том, кто все-таки вступит в боксерский клуб, парень побывал, утащенный туда под руки Киокой и Ханой. Встреча с Ламбо была… кхм, никакой. Это вам не фанфик, где мальчишке приписывали рассудительность и более взрослое поведение! На деле все было в точности, как в аниме (единственное, о чем жалеет Исао). Такой же шумный, проблемный и раздражающий. Чтобы избавиться от дурацкой клички, придуманной Бовино, а также раз и навсегда убедить ребенка в том, что к нему — Исао — лучше не приближаться, пришлось хорошенько так припугнуть его. В порыве злости (у младшего Савады просто не осталось терпения и нервных клеток в тот момент) наступить на мальчика и довести до такого состояния, что реветь и кричать Ламбо уже не мог. Тогда на пике раздражения и гнева, в парне опять что-то щелкнуло, и он, словно опытный психолог и манипулятор, смог надавить на слабые места пятилетнего чудовища. Реборн маячил где-то неподалеку, но, кажется, в тот момент его отвлекла Бьянки. Взяв с мамы, любимой и прекрасной Наны, пример, Исао находил каждому событию более или менее логичное объяснение со стороны гражданской жизни. Да-да, любая задумка Реборна всегда заканчивалась хаосом, разрушениями, выгнутой бровью Тсунаеши, но младшенький Савада упорно продолжал находить объяснение всему этому безобразию, от чего обязательно приподнималась вторая бровь брата. О, Тунец! О его отношении к происходящему вообще можно отдельную поэму писать. Парень — что, кстати, и вызвало определенное замешательство у киллера — спокойно реагировал на тренировки в стиле Вонголы и даже получал удовольствие от происходящего, веселясь со всеми. Саваду устраивали уроки от аркобалено! И парень сам не мог понять почему (Дино чуть не упал в обморок, когда ему рассказали, как Савада-старший полностью доволен своим репетитором). В тот момент, стоящий неподалеку Реборн задумчиво поправил поля шляпы пистолетом и все пытался понять: то ли он теряет хватку, то ли его ученик уж слишком ненормален. Мазохизм отпадал сразу, потому что Тсунаеши до сих пор продолжает бегать от Хибари, не желая получить по ребрам тонфа. Исао не вмешивался, лишь следил за тем, как все идет своим чередом. И параллельно думал над тем, какого хрена у него в последнее время подозрительно часто появляются странные озарения, по ощущениям похожие на гипер-режим. Это какая-то болезнь?! Его никто не обследовал, не тренировал, поэтому, собственно, никто дать ответа не мог, кроме его самого. — Как говорится: кровь — не водица… — пенял на предков Исао, потому что гипер-режим и в Африке будет гипер-режимом, и, окей, давай не будем обманывать хотя бы самого себя. Те внезапные озарения — это и есть гипер-режим. А причина, по которой на лбу парня еще ни разу не зажегся огонь, потому что… он гроза, а не небо. Вспомнив о Базиле, парень добавил: которого, ко всему прочему, нормально не тренировали особыми методами и приемчиками. Скорее всего, в момент стресса из него волнами выплескивается пламя, и он неосознанно входит в этот странный гипер-режим (в последнее время детей и незнакомых лиц в их доме очень-очень много). — Поскорее бы все это закончилось, — вздыхал Исао, подметая щеткой пол в магазинчике. Недавно, чтобы проверить кое-что (парень и сам не мог понять, что именно он этим хотел доказать), Савада взял и съел маленькую печенюшку, приготовленную Бьянки. В школе назревала контрольная, поэтому он особо не жалел о содеянном. Но, что удивительно, отравиться не получилось, почему-то до сих пор он не чувствует даже намека от отравления, только вялость и усталость во всем теле. — Ну, вообще-то твоя смена закончилась тридцать минут назад, и ты можешь идти домой, — заявил проходящий мимо Арэта. — Кхм.