Наука страсти нежной

      Ен тяжело вздохнул и с тоской заглянул в пластиковый стаканчик. Противная, остро пахнущая бурда, гордо именуемая «Ланч с говядиной», аппетита давно уже не вызывала. Но деваться было некуда — Ен ещё раз вздохнул, зажмурился и впихнул в себя ложку склизкой субстанции, щедро приправленной специями и глутаматом. И тут прямо в синеватую неаппетитную массу с потолка упал рыжий таракан. Ен, брезгливо передёрнувшись, подцепил насекомое ложкой и бросил прямо на пыльный и грязный пол. От беспросветности происходящего захотелось завыть, не дожидаясь луны. День начался ужасно. А продолжение не сулило ничего хорошего.       Ен ненавидел всё, что его окружало: крохотную комнату в «малосемейке», жирных наглых тараканов, которые чувствовали себя в его жилище настоящими хозяевами, соседей, хамоватых девиц в цветастых халатах и их мужей-гопников в растянутых трениках и майках-алкоголичках, влажные серые простыни и вонь от прокисших щей, которая въелась в каждую трещину на потолке. Но больше всего на свете, он ненавидел детей. А особенно — тех исчадий ада, которым уже минуло десять лет и они закончили начальную школу. Но именно с этими дьяволятами ему и приходилось общаться больше и чаще всего.       Ен, худой, мелкий, похожий на воробья-переростка, в детстве не блистал знаниями ни по одному предмету. Для него одинаково тяжело было запомнить климатические пояса Земли, таблицу интегралов и спряжение неправильных глаголов. Но самое ужасное было в том, что не меньше, чем трёх законов термодинамики, Ен боялся «козла», брусьев и волейбольного мяча.       — Ни силы, ни ума, — отец Ена презрительно сплёвывал и брезгливо отворачивался от неудалого сына.       Мама вздыхала и гладила Ена по голове:       — Зато Еничка поёт хорошо…       Отец обречённо закатывал глаза и цедил сквозь зубы:       — На паперти в самый раз будет, ни на что другое он всё равно не годится.       Пел Ен не то чтобы замечательно, но солистом школьного хора был до самого девятого класса, после которого и рванул в музыкальное училище в соседний городок. Закончил его полгода назад с горем пополам и попал на работу в муниципальную среднюю школу, полную чудовищ, которым место в аду, ну или по крайней мере в колонии для несовершеннолетних.       За полгода Ен огрёб от своих учеников полной ложкой. Причём от кого сильнее: от пятиклашек или великовозрастных оболтусов — неизвестно. Старшеклассники его просто игнорировали, словно и не было его на уроках. А вот пятиклашки…       Жвачка на стуле и в волосах, презерватив с водой, прикреплённый над дверью (Ен молил всех богов, чтобы гадёныши не додумались налить туда чего-нибудь похуже воды), доска, вымазанная мылом, — далеко не все изощрённые издевательства и пытки, которые придумывали эти личинки недочеловеков. Следовало бы пойти к директору и всё рассказать, но какие-то остатки собственного достоинства удерживали Ена от этого шага. Хотя в последнюю неделю ситуация усугубилась до крайности. В восьмой класс перевели нового ученика из другой школы. Второгодника и отчаянного хулигана. Он был выше Ена на полторы головы и тяжелее килограммов на тридцать. За что он так невзлюбил учителя пения и музыки — секрет, завернутый в тайну. И если в стенах альма-матер великовозрастный оболтус соблюдал видимость приличий, то за дверью муниципального храма науки вовсю проявлял свою садистскую фантазию. И Ен теперь боялся один выходить из школы. С понедельника по четверг ему сказочно везло: он очень удачно подгадывал момент и отправлялся домой то вместе с физруком, то с завучем, а то и с самой директрисой. Но сегодня удача отвернулась от Ена. Когда он зашёл в учительскую после последнего урока, комната была уже пуста. Ен судорожно сглотнул и осторожно выглянул в окно. И — о счастье! — двор был пуст. Ненавистного оболтуса и шайки его прихлебателей там не было. Может, по случаю пятницы у них нашлось дело поинтереснее, чем охота на дрыщавого учителя пения?       Ен осторожно, почти крадучись вышел на школьное крыльцо, вытянул длинную худую шею, оглядываясь по сторонам, и зайцем припустил прочь. Но далеко убежать не получилось. Не успел он свернуть за угол, как на него с шумом и гоготом налетела толпа восьмиклассников.       — Ну попалась, птичка! Стой, не уйдёшь из сети! Не расстанемся с тобой ни за что на свете, — глумливо пропели над самым ухом растерянного и испуганного Ена.       Его пихнули, потом ещё и ещё. Из ослабевших рук выпала псевдокожаная папка, страницы учебного плана, над которыми Ен корпел две ночи, рассыпались и закружились по школьному двору вспугнутыми голубями. Ен наступил на собственный шнурок и растянулся на грязном жёстком асфальте. Под носом стало сыро и тепло, виски заломило, и Ен зажмурился, чтоб не разреветься от бессилия и отчаянья. Перед глазами плясали разноцветные точки, совсем рядом шуршал опавшими листьями многоногий зверь…       Ен решил, что если не умрёт прямо сейчас, то вечером обязательно повесится прямо на общественном балконе. Пусть все видят, до чего довели творческого человека перекачанные изверги-акселераты. И тут…       — На месте стой! Раз, два! Что тут у вас происходит? — высокий, громкий голос ворвался в сознание Ена, перекрывая издевательский гомон его мучителей.       На пару секунд стало тихо, потом кто-то из извергов взвизгнул фальцетом:       — Ребя! Оса! Бежим!       Топот удирающей оравы уже затих вдали, а Ен всё боялся открыть глаза и встать. Но тут его одним сильным рывком подняли на ноги. Ен стоял с зажмуренными глазами и качался, как былинка на ветру, пока его нос не уткнулся во что-то мягкое, тёплое и вкусно пахнущее пирогами с капустой.       Ен опасливо приоткрыл один глаз, но толком ничего не увидел, только что-то очень белое, выпуклое, с небольшой темной ложбинкой…       — Эй! Ты живой, малахольный?        Ен открыл второй глаз и поднял взгляд повыше. Выше была такая же белая и стройная шея с голубой трепещущей жилкой. Он нервно сглотнул, покачнулся и вновь бы упал, если бы его не поддержали крепкие, такие надёжные руки…

***

      Ен глубоко вздохнул, зачерпнул полную ложку тягучей густой сгущёнки, зажмурился от предвкушения и отправил прохладную сладкую субстанцию себе в рот. Прижал сгущёнку языком к нёбу и застонал от удовольствия. Вкуснятина!       Ен открыл глаза и оглядел накрытый стол: тарелки с мясной и рыбной нарезкой, мягкий воздушный хлеб, несколько банок тушёнки и сгущёнки. И блюдо пирогов с капустой.       Вот ведь как бывает: самый ужасный в жизни Ена день обернулся для него настоящим счастьем. От расправы и невыносимого унижения Ена спасла его коллега — новый военрук муниципальной школы №5, уже успевшая получить от языкастых недорослей звонкую кличку Оса. Притащила сомлевшего от нервного потрясения Ена к себе к домой, сердито шипя себе под нос довольно цветастые ругательства, от которых Ен сглатывал и плотнее зажмуривал глаза.       На следующее утро Ен проснулся на широкой, почти квадратной кровати, обоими руками обнимая талию спящей молодой женщины, а носом уткнувшись во всю ту же ложбинку. Он нерешительно захлопал длинными девичьими ресницами и мучительно покраснел. До этой ночи Ен так близко с прекрасным полом не общался.       Оса усмехнулась, сощурила зелёный с карими крапинами глаз и ухватила жесткими пальцами Ена за подбородок:       — Первый раз, что ли?       Ену стало жарко и почему-то очень хорошо, он робко кивнул и вскинул на Осу пронзительные голубые глаза.       — Ёшкин кот! — женщина громко, раскатисто расхохоталась, мотнула взлохмаченной головой и закончила чуть хрипловатым голосом, от которого у Ена побежали мурашки по спине: — Ну тогда, как честная женщина и бывший прапорщик, я должна на тебе жениться! Согласен, чижик?       Ен смущённо потупился и молча кивнул.       Так они стали жить вместе в служебной квартире Осы. Ена всё устраивало, даже то, что Оса курила крепкие пахучие сигареты и совсем не умела готовить. А те самые пироги с капустой они покупали в ближайшей «Кулинарии».       Зато на его уроках теперь была идеальная дисциплина. А противный второгодник лично бегал Ену за журналом и мелом в учительскую.       Впрочем, радовался не только Ен, но и директриса: их школа впервые за десять лет заняла первое место на смотре военной песни.       А всё благодаря Пению и ОБЖ. Кстати, они, говорят, собрались зарегистрировать отношения…