***
— Будут еще, — позже говорит Кастиэль Анне, когда возвращается домой. — Может, и не сразу, но я бы сказал, скорее раньше, чем позже. — Хочешь уволиться? — спрашивает она. — Пока не знаю. Полностью бросить работу — это слишком. Даже сделай я это, чем еще мне тут заниматься? Может, Кастиэль и не хочет высовываться, но он уверен — сидеть взаперти ему точно не понравится. Откровенно говоря, этим он сыт по горло, и не так уж важно, что коттедж Анны прекрасен и прием радио у нее четкий и ясный. Но с течением времени все очевиднее, что Кастиэль действительно перестал играть хоть сколько-нибудь важную роль в происходящих событиях — в точности, как он и хотел. Судя по долетающим до них новостям, становится ясно, что за два месяца, прошедших с того первого дня, игровое поле сильно изменилось — взгляды Майкла и Люцифера откровенно сосредоточились друг на друге, благородные Дома кружат вокруг них, как ястребы, и практически никому больше не нужны мелкие фигуры, которые не способны выполнить свою функцию. Конечно, возвращение Кастиэля из подполья могло бы это изменить, но этому не бывать. Он спокоен и отстранен. Чтобы найти его, потребуется слишком много усилий — овчинка выделки не стоит. Рексфорд весьма добр к ним, думает Кастиэль. Анна достаточно уверена в своем новом доме, чтобы оставлять Кастиэля одного, когда у нее возникают дела за городом. Кастиэль также доволен таким положением вещей — это идеально в своей простоте. Он не тревожится, и любая мысль запаниковать и пустился в бега перевешивается важностью затаиться. Кроме того, вряд ли у него есть еще какое-то место, где он хотел бы быть. Не считая пары охотников-одиночек, которые проезжают через Рексфорд по пути в более интересные места, риск того, что Кастиэля раскроют — мизерный. Но все может измениться. Флот Майкла движется вдоль побережья, подпитывая слухи, что он ищет Люцифера, или порты для захвата, или и то, и другое. Увеличение нормирования топлива и продовольствия означает, что все больше людей будут двигаться на юг — не только перемещенное население, но и конвои в миссиях, которые будут поглощать местные запасы, чтобы обеспечить выполнение этих миссий. — Мне через несколько дней надо ехать на свой блокпост, — сообщает Анна. — Если хочешь, можешь присоединиться. Посмотрим, что там происходит дальше по шоссе. Кастиэля удивляет предложение. Он удивлен и заинтригован, ведь, значит, Анна почувствовала уверенность в их общей способности к маскировке и общем уровне безопасности в окружающей местности. — Тебе не кажется это рискованным? — интересуется Кастиэль. — Не рискованней того, когда ты болтаешься в своем магазине, и таинственные конвоиры заглядывают к тебе на работу поздороваться, — Анна пожимает плечами. — По крайней мере, если мы будем вместе, то сможем присматривать друг за другом. Кто знает? Вдруг для тебя найдется какая-нибудь другая, более удачная возможность затаиться поглубже. Анна высказывает эту мысль так просто и небрежно, словно не она всего месяц назад боялась выпустить Кастиэля из виду даже на пять минут, когда они отправлялись в город за продуктами. Но в то время он был дезориентирован и плохо умел смешиваться с толпой. С тех пор, конечно, стало лучше, и Кастиэлю кажется, что он готов к большему, даже если это что-то вроде наблюдения за Анной и изучения того, как она выполняет свою работу. Кастиэль уже усвоил нюансы того, как жить незаметным в маленьком континентальном городке, значит, может начать учиться тому, как стать незаметным курьером сообщений во время международного кризиса. — Я спрошу Нору, смогу ли взять несколько дней отпуска, — говорит он.***
Кастиэль снова начинает вести дневник. Теперь у него есть немного денег, и он покупает нормальные ручки, карандаши и блокнот с темно-зеленой обложкой из искусственной кожи. Разумеется, он не пишет ничего, что сулило бы неприятности, окажись дневник в чужих руках, поэтому страницы заполнены каракулями, набросками из жизни и грубыми копиями карт (он очень хорошо знаком с северным побережьем), случайными мыслями и выражениями, которые он подслушал на работе, но не понимает, и хотел бы узнать их значение. Анна везет их по извилистым горным дорогам в Роулиншир, а Кастиэль, сидящий на пассажирском сидении, достает свой дневник и рисует окружающий пейзаж. Машина Анны — почти рухлядь, приобретенная таинственным способом, который ей еще предстоит объяснить, но вполне функциональная. Кастиэль рисует приборную панель, руки Анны на руле, очертания механизма замка дверей. Большую часть пути они не разговаривают, но тишина приятная, легкая. Иногда Анна напевает себе под нос какую-нибудь песню, и Кастиэль пытается придумать слова, чтобы подстроиться под мелодию. Сам Роулиншир не так уж сильно отличается от Рексфорда. Здания похожи, однако Роулиншир не врезан в склон холма, как Рексфорд, и между его улицами больше пространства. В центре города такие же магазины, хотя их немного больше, плюс почта и телеграфное отделение. Анна ведет Кастиэля к последнему, где знакомит его с клерком, показывает, как отправить письмо Бальтазару, и объясняет работу системы передачи. Это очень интересно. Если Анну и беспокоит эта поездка, ее беспокойство проявляется в случайных расспросах, все ли в порядке с Кастиэлем, и тайном наблюдении за всеми, с кем они пересекаются. И это неплохо, поскольку Кастиэль тоже изучает всех. Но никто не обращает на них внимания и не бросает подозрительных взглядов, когда Кастиэль не может скрыть свой акцент в той паре фраз, которые произносит. Пускай это и не самый большой город на перекрестке, но его расположение вдоль шоссе приучило его к проезжающим транзитом случайным незнакомцам. Кажется, здесь тоже все куда-то спешат. Возможно, потому, что этот город построен на более плоской земле, и люди думают, что ходить им нужно быстро. Между Рексфордом и Роулинширем все же есть одно существенное различие — тут есть комнаты для беженцев в административном центре города. Анна ведет туда Кастиэля, как только заканчивает с делами, и показывает ему, как зарегистрироваться в приемной. Затем проводит через внутренний двор к классам, переоборудованным во временное убежище для переселенцев, которые проходят через город. Сегодня здесь немноголюдно: семья из четырех человек — они устроились в углу со спальными мешками, молодой человек, непринужденно беседующий с клерком, и пара женщин за столом, которые, кажется, заняты написанием писем. — Хаэль пришла отсюда, да? — спрашивает Кастиэль. — Да, именно, — Анна стоит перед списком регистрации, который висит на стене. В нем имена, даты и подписи людей, которые прошли через этот центр, плюс пара фотографий тех, кого ищут или которые ищут. Анна щелкает пальцем в воздухе, читая список имен. — Они берут добровольцев? — Для этого тебе нужно пройти проверку, — отвечает Анна. — Но так далеко на юге они не сильно усердствуют. Самое главное, что нужно — это транспорт и сеть. Транспорт — по очевидным причинам, а сеть, ну для того, чтобы знать, куда направлять транспорт. — Да, это логично. Здесь тихо, немногочисленные обитатели комнат притихли, занятые своими делами. Однако Кастиэль уверен, что дальше к северу дело обстоит иначе — такие вот центры наверняка забиты до отказа. Дин, конечно, достаточно говорит об этом, делится советами о том, как работают центры, и напоминает людям об их правах в таких местах, будь то временные жильцы или те, кто ищут своих близких. Тут, по крайней мере, ситуация под контролем. Кастиэля это утешает — как минимум о некоторых людях хоть как-то заботятся, и есть неравнодушные, которые, в свою очередь, тоже разделяют заботу об остальных. Кастиэль всегда чувствовал себя ничтожным в этой схеме вещей, но сейчас — один из тех моментов, когда все хорошо. Он верит, что есть те, кто знает, что делать. Анна толкает Кастиэля локтем, предупреждая, что собирается поговорить с освободившимся клерком. Кастиэль поправляет шляпу и плетется за ней.***
Кастиэль был бы последним, кто сказал бы, что не верит в нелепые совпадения в реальной жизни. В конце концов, именно такое совпадение положило начало его месячному супружескому несчастью и привело к брачной татуировке на руке, возможно, не от того Винчестера. Может, когда-нибудь Кастиэль даже расскажет всю историю кому-то — Анне или Бальтазару, — хотя он и не представляет, как те отреагируют. Реальные события звучат нелепо даже для него самого. Нелепо и то, что происходит во второй раз, когда Кастиэль оказывается в Роулиншире, через две недели после первой поездки. Кастиэлю не нужно ехать с Анной на ее следующую проверку, но он наслаждался своим первым выездом из города, и ему кажется, что Нора рада, что он использует свои накопленные выходные для такой цели. Она ничего не спрашивала о его татуировке или семейном положении, однако временами излучала безмолвное беспокойство. Кастиэль ценит это, хотя и считает излишним. Во всяком случае, Анна согласна на его компанию, так что они едут. Они останавливаются на почте для рассылки писем, Анна спорит с продавцом телеграмм о переводе денег в зону повышенного риска, а Кастиэль покупает национальную газету и прочую прессу из круглосуточного магазина рядом с почтой. Ему нравятся фотографии городских центров и оккупированных городов — передача Дина много рассказывает о них, но, увы, не показывает, как они выглядят. Затем — в центр для беженцев. Та семья до сих пор не уехала, но в общей комнате есть еще несколько новых жильцов. Анна идет прямо к доске объявлений, пытаясь найти кого-то, кто должен был пройти через этот центр. Кастиэль стоит позади, ему любопытно, но он терпит и именно тогда его взгляд натыкается на молодую девушку, едва вышедшую из подросткового возраста, которая сидит за одним из столов в комнате и пытается завязать защитный амулет на задней части кеды. Кастиэль не знает, что заставляет его подойти и заговорить с ней. Такое ему несвойственно, даже когда он не прячется под чужой личиной. Возможно, просто профессиональная гордость толкает его сделать несколько шагов к ней и посоветовать: — Если вы закрепите его спереди, он превратится в оружие. Девушка смотрит на него сначала с подозрением, а затем задумчиво. — Вряд ли у меня будет много шансов пнуть дракона. — Ах. Да, — Кастиэль на мгновение замирает, наблюдая, как она возвращается к изучению задней части своей кеды. — Резина притупляет эффект. Она снова смотрит на него. — Чо? — Резина — это не проводник, она заземляет эффект заклинания. Конечно, не блокирует его полностью, поскольку ничто не может этого сделать, кроме огня и его производных, но сильнее всего оно работает, если касается чего-то живого, предпочтительнее, человека, который пытается владеть им, потому что он черпает свою энергию из... — Кастиэль замолкает. — Прошу прощения. Я раньше... преподавал. Девушка тихо смеется. — Лады, это все объясняет, — она слегка наклоняет голову, приглашая Кастиэля сесть за стол. — Вам уже все показали? — О, я не... я не беженец, — Кастиэль откашливается, когда девушка окидывает его взглядом с головы до ног. — Ну, то есть беженец, но здесь не останусь. Моя сестра приняла меня, — Он оглядывается на Анну, которая оживленно беседует с клерком. — Круто, — в голосе девушки слышится легкая зависть. — Ладно. Так как же мне тогда надеть свой амулет? — О. Я бы посоветовал сделать это вот так... — тихо говорит Кастиэль, показывая, как прикрепить амулет спереди к ее кеду, намотав его на шнурки, а не прикалывать к пятке. Девушка кивает с восторженным интересом, засыпает его вопросами, и Кастиэль объясняет. Может, они и чужие друг другу, но сейчас необычные времена. — Э-э, Стив, — тихо говорит Анна. Когда Кастиэль смотрит на нее, она добавляет: — Мне нужно поговорить с секретаршей, с тобой все будет в порядке? — Да, я буду здесь, — отвечает Кастиэль. После того, как Анна исчезает в дверях, девушка говорит Кастиэлю: — Я бы не приняла вас за Стива. Кастиэль бросает на нее взгляд. — А на Стивена больше похож? — Может быть, — она усмехается. — Кстати, меня зовут Кейт. — Приятно познакомиться, Кейт. У Кейт появляется еще больше вопросов, о талисманах и других защитных безделушках, что в конечном итоге приводит к дискуссии о передовых защитных мерах. Кастиэль признается, что он совсем не эксперт и в лучшем случае может объяснить, как и почему это работает, но мало что может сказать насчет применения их в повседневной жизни. Кейт посмеивается, качает головой и говорит, как иронично, что она пропускает занятия в колледже, когда несколько недель назад она умоляла об отсрочке от работы. — Они закрыли весь кампус? — спрашивает Кастиэль. — Насколько я слышала, нет, — говорит Кейт. — Он не не слишком близко к Говард Лайн, но на прошлой неделе до меня дошли слухи, что соседний город взяли... как базу. — Это прискорбно. — У них там потрясающие морепродукты, так что я их не виню, — Кейт улыбается, когда Кастиэль сдавленно смеется. Ее странное чувство юмора странно успокаивает, и они обмениваются понимающими улыбками поверх ее украшенных серебром кед. — Я просто надеюсь, что все в порядке. — Да, конечно. Кастиэль почти не замечает, что его окружает. Он ведет интересный разговор, но все же осознает присутствие других людей в общей комнате. Вот семья в своем уютном уголке, и группа из четырех человек сидит вокруг радио на стене, из которого тихо доносится музыка; вот человек спит в спальном мешке, и клерк стоит у двери. Есть еще один новоприбывший, едва заметный через открытую дверь. Кастиэль лишь краем глаза улавливает движение и решает, что тот читает объявления на доске. Но затем мужчина ясным голосом говорит клерку: — Здесь все перечислены? Кастиэль не подпрыгивает. Он не смотрит на дверь, и Кейт не сводит с него глаз. И все же его лицо, вероятно, изменяется или, по крайней мере, становится совершенно бесстрастным, потому что Кейт хмурится сначала от удивления, а потом от беспокойства. Ее глаза мелькают в сторону вновь прибывшего. Клерк отвечает утвердительно, добавляя, что все, кто прошел через центр, должным образом записаны. Человек, с которым он разговаривает, бормочет что-то невнятное и задает еще несколько вопросов в том же духе. Будь в этой комнате зеркало, Кастиэль мог бы взглянуть на новоприбывшего. К сожалению, зеркала нет, поэтому Кастиэль наклоняется к Кейт и тихо говорит: — Не могли бы вы описать мне этого джентльмена? — Ладно, — очень тихо отвечает она. — Высокий, метра два ростом. Лысый, черный, крепкий. Хорошо одет, вид очень серьезный. Даже серьезнее вас. За его спиной Уриэль — это, должен быть он, кузен Кастиэля — делится своим описанием с клерком: — Я ищу своего кузена. Мы потеряли с ним контакт и очень переживаем. Он упрямый юноша и, думаю, точно не попросит помощи, но я знаю, что он ехал в этом направлении и не мог уйти далеко. Ему чуть за двадцать, каштановые волосы и карие глаза, рост метр и девяносто три сантиметра... — Сэр, все, кто здесь побывал, отмечены на доске, — отвечает клерк. — Мы ведем тщательный учет, даже если они не ночуют здесь. — Да, но я спрашиваю, видел ли ты его, — говорит Уриэль с тонким, как бумага, терпением, которое так хорошо известно Кастиэлю. — Он вполне мог использовать фальшивое имя для вашего регистрационного журнала, поэтому я его тебе и описываю. Кастиэль не слышит невнятный ответ клерка, но очень легко представляет, как тому неловко перед лицом напирающего на него Уриэля. Тот не самый лучший допросчик, зато точно умеет производить пугающее впечатление. — Он, должен был приехать сюда — это единственная дорога на шоссе, и со вчерашнего утра не было ни одного автобуса на юг, — говорит Уриэль. — Не может же твоя память быть настолько дырявой, иначе на что ты годишься? — Я... мне очень жаль, сэр, но на доске... — И это все, что ты можешь сказать? У Кастиэля есть всего несколько секунд на принятие решения. Он достает из пиджака свой дневник и пишет короткую записку. За его спиной звучат удаляющиеся шаги Уриэля — он покидает комнату, поэтому Кастиэль вырывает листок и втискивает его в руки Кейт. — Моя сестра скоро вернется, — торопливо говорит Кастиэль. — Не могли бы вы передать ей это? — Да, конечно, — говорит Кейт. Она совершенно не смущена и не задает вопросов — просто кивает ему и деловито сжимает записку. У Кастиэля мелькает мысль, уж не значит ли это, что ей хорошо известно, каково это — бежать и прятаться. Но сейчас на это нет времени, поскольку Кастиэль должен встать и последовать за Уриэлем, пока тот не исчез. — Спасибо, Кейт, — благодарит Кастиэль. — Возможно, мы еще встретимся.***
Уриэль почти не старается слиться с местными жителями, что весьма красноречиво говорит о его душевном состоянии. Он одет не так официально, как обычно при дворе, но его одежда все еще заметно дорогая. Прибавьте к этому его прямую осанку и уверенные шаги, и станет ясно, что он тут совсем не ради убежища. А вот Кастиэль отлично сливается с окружающими и максимально незаметно следует за Уриэлем по улицам Роулиншира, прочь от ратуши, в сторону центра города. Кастиэль подозревает, что он не такой уж и незаметный в своей слежке, когда бежит, едва не наступая на пятки Уриэлю, но в пользу Кастиэля работает тот факт, что тот не смотрит по сторонам. Уриэль — это поезд, который с ревом мчится по этой чужой улице, игнорируя все любопытные взгляды. Известно лишь одно: тот ищет кого-то, и это — не Кастиэль. Уриэль — дворянин высокого положения, и любое порученное ему задание должно быть в высшей степени приоритетным. Его не волнует, что все видят в нем иностранца, значит, он намерен эффективно прочесать город и двигаться дальше. Кастиэлю почти ничего не известно, и это хуже всего. Ему стоило бы открыться перед своим кузеном, ведь тот в прошлом всегда выступал за него и о нем у Кастиэля остались хорошие воспоминания, но сейчас смутные времена, и отношения в семье не стабильны. Все, что он может сделать — это проследить за Уриэлем и выяснить его намерения. Вообще-то, Кастиэль не обязан этого делать. Можно было просто остаться в центре для беженцев и рассказать Анне о том, как он почти столкнулся с их кузеном, и как же несвойственно Уриэлю показаться в этом тихом уголке страны, когда его место в самом сердце грандиозного конфликта — войны в королевской семье. Но Кастиэлю хочется знать. Он обязан выяснить, что задумал его кузен, потому что слишком странно встретить его здесь, лично разыскивающего кого-то — и даже не его самого. Этот район практически не вызывал интереса, через него проходили в основном редкие дворяне и охотники, и если действия Уриэля — тайная прелюдия к внезапным изменениям, то Кастиэль должен об этом знать. Как и Анна со своими знакомыми. Он обязан выяснить все, что в его силах. Уриэль заезжает в разные места: на почту, в два отделения банка, в офис шерифа и продуктовый магазин. Его лицо бесстрастно, но Кастиэлю кажется, что его раздражение растет каждый раз, когда тот снова уходит с пустыми руками. Он ведет себя, как человек, который уверен, что его цель — буквально за углом, а значит, жертва уже почти на крючке. На город почти опустился закат, когда Уриэль — а с ним и Кастиэль — делает передышку. Расспросы Уриэля у горожан приводят его в мотель на окраине города. Здесь меньше людей, и это усложняет слежку, вынуждая Кастиэля нырнуть за угол офиса мотеля, когда Уриэль едва не увидел его. Очевидно, цель Уриэля здесь, в одном из номеров мотеля. И этот кто-то вылезает из окна и бежит, потому что именно это Кастиэль и видит, выглянув из-за угла. Уриэль ходил пешком весь день, но это нисколько не помешало ему — он рвется через парковку мотеля за своей добычей, сбивая ее на землю, и совершенно не заботясь о свидетелях. Они, сцепившись, катаются по гравию, голос Уриэля резок и груб. Человек под ним — мужчина, а может, и нет, Кастиэль слишком далеко, чтобы различить — молотит руками и ногами, но не зовет на помощь местных, чтобы те оттащили от него этого явного иностранца. Кастиэль не понимает, что происходит. И времени на раздумья у него нет. Уриэль заводит руки своей жертвы за спину и тычет ее лицом в землю. Вокруг толпятся какие-то люди, кто-то из прохожих сердито интересуется, что происходит, а Уриэль рявкает, что это их не касается. Кастиэль выходит из своего укромного уголка и направляется к суматохе. Его разум лихорадочно работает, а сердце колотится, но он все еще способен спокойно идти, чтобы присоединиться к глазеющим на происходящее. В подобном мотеле не будет охраны, но вскоре кто-то может позвонить властям, если уже этого не сделали. Уриэль тоже должен это знать, поэтому действовать он будет быстро. И Кастиэль не может отстать. — Эй! — кричит мужчина, пытаясь привлечь внимание Уриэля. — В чем дело? Что натворил этот парень? — Много чего, уверяю вас, — спокойно отвечает Уриэль. Его куртка немного помята, когда он поднимается на ноги, волоча за собой пленника. — Если уйдешь с моего пути, я уйду с твоего. Кастиэль подошел близко и при виде лица парнишки, у него перехватывает дыхание. Мальчик — нет, мужчина, мысленно поправляет он, — в руках Уриэля — Сэм Винчестер. У него спутанные волосы и темная щетина на подбородке, но это определенно он. Разгневанный местный житель выходит вперед, почти нос к носу с Уриэлем. — Как насчет того, чтобы показать нам какие-нибудь дорожные документы, приятель? Уриэль фыркает себе под нос, совершенно не впечатленный этим напором, и отпихивает местного с дороги. — Я внесу это в свое расписание. — Эй, ты куда... Кастиэль бросается вперед, останавливая мужчину, хватает его за руку. — Позовите шерифа, — настойчиво шипит он. — Звоните шерифу, прямо сейчас. Мужчина быстро моргает, кивает, когда до него доходит, и затем мчится в офис мотеля. Остальные прохожие не так рвутся вмешиваться и неловко отходят назад. Кастиэль оборачивается. Теперь он на открытом месте и не вздрагивает, когда видит, что Уриэль смотрит прямо на него. Сначала на его лице появляется замешательство и презрение, а затем удивленное узнавание. — Ка... — Стив, — резко поправляет Кастиэль. — Меня зовут Стив. Конечно, ты помнишь, Уриэль. — А, — говорит Уриэль. — Понимаю. Он все еще крепко держит свою добычу, которая теперь хмурится и переводит взгляд с Уриэля на Кастиэля и обратно. Если Кастиэль сейчас побежит, Уриэль не станет преследовать его — синица в руках и так далее. Но это совсем не лучший курс действий, особенно когда у Кастиэля так мало ресурсов под рукой. Лучше оставаться на месте и многозначительно поглядывать на контору мотеля. — Скоро здесь появятся власти, — говорит Кастиэль. — М-м-м, да, — Похоже, Уриэль тоже не хочет двигаться. — Что ты здесь делаешь? Кастиэль резко поворачивается к кузену, его взгляд откровенно оценивающий. Кажется немного странным делать это, когда он столько недель наоборот пригибался и втягивал голову в плечи, избегая зрительного контакта, но вернуться к прежнему «я» довольно легко. Он и Уриэль — королевские кузены, которые снова встречаются впервые за несколько месяцев, и Кастиэль способен игнорировать свое колотящееся сердце, чтобы рискнуть и сказать: — Скажи мне, что ты не работаешь на Майкла. На мгновение лицо Уриэля становится непроницаемым. Затем в уголке его рта появляется легкое подергивание, а затем глаза загораются весельем. — Конечно, нет. — Хорошо, — Кастиэль начинает поворачиваться. — Тогда идите своей дорогой. — Подожди, — говорит Уриэль. Кастиэль оборачивается и вопросительно поднимает бровь. — Идем со мной. Мы не виделись... слишком долго. — У тебя есть машина? — спрашивает Кастиэль. — Да, но не здесь. В городе. — Тогда поторопись. Если шериф набросится на тебя, не жди, что я буду торчать поблизости. Уриэль понимающе кивает. — Конечно, нет. Сэм выглядит совершенно сбитым с толку, когда его тащат, но Кастиэль лишь бросает на него равнодушный взгляд.***
Возвращение обратно в центр кажется очень странным — Уриэль быстро тащит за собой удивительно послушного Сэма. Никто их не останавливает, хотя Кастиэль догадывается, что шерифская контора получит или уже получила описание Уриэля и Сэма, а значит, Уриэль должен покинуть город как можно скорее. А пока тот ведет их в свой гостиничный номер, куда они могут войти после того, как бегло протрут лицо Сэма и накроют его плечи курткой Уриэля, чтобы скрыть связанные руки. Все это время Сэм не произносит ни слова — ни протестов, ни мольбы, ни зова о помощи. Даже когда они оказываются в комнате Уриэля и дверь за ним заперта, Сэм просто падает в кресло, когда Уриэль подталкивает его к нему. На лице Сэма все еще видны царапины от гравия, по которому возил его Уриэль, но ему, похоже, все равно. Уриэль делает глубокий вдох и расправляет плечи — несомненно, наслаждается хорошо выполненной работой. — Ты его знаешь? — Это вопрос с подвохом? — Кастиэль смотрит на Сэма, но тот отворачивается. — В последний раз я слышал, что он присоединился к делу Люцифера. Но меня не удивило его бегство. Он же только этим и занимается. Сэм вздрагивает. Уриэль тихонько смеется и касается плеча Кастиэля, поворачивает его и быстро обнимает. — Рад тебя видеть, — говорит он. — Да еще в добром здравии. Кастиэль сохраняет нейтральную улыбку. — Все зависит от того, что ты подразумеваешь под словом «добрым», не так ли? Необходимость делать это, — он показывает на свое лицо, — чтобы оставаться неузнанным, так себе радость. — Но посмотри на свой успех! — говорит Уриэль. — Тебя никто не видел с тех пор, как ты вырвался из лап Майкла. Пара слухов, тут и там, но ты ускользнул от всех, а это не многим под силу. Я впечатлен, Кастиэль. Кастиэль вздыхает. — Как приятно услышать свое настоящее имя. — Конечно, конечно, — рука Уриэля скользит вниз по руке Кастиэля и обхватывает локоть. Его хватка немного сильнее, чем нужно, и Кастиэль не может не понимать ее смысла. — Кастиэль. Я могу помочь тебе. Я знаю людей, которые могут помочь. — Ты имеешь в виду Люцифера и его приспешников, — уточняет Кастиэль. — Ты связал свою судьбу с ублюдочным братом. Уриэль широко улыбается, довольный, а не оскорбленный. — Ты имеешь в виду отвергнутого брата? Точно такого же, каким был и ты сам когда-то — брошенным ребенком, — его голос становится мягче: — Ты должен встретиться с ним. У вас так много общего. — Меня не интересуют ваши дрязги, — Кастиэль отстраняется от Уриэля, но только для того, чтобы показать, что не хочет, чтобы его трогали. — Забирай своего... беглеца и возвращайся к своему хозяину. Уриэль весело качает головой. — Ты совсем не изменился, — он подходит к раковине, наполняет стакан и делает глоток. Сэм так и не сдвинулся со стула, но Кастиэль пока не решается взглянуть на него. Все его внимание должно быть сосредоточено на Уриэле. — Ты пришел сюда со мной. Зачем? Кастиэль стискивает зубы, но не отвечает. — Потому что тебя поймали в ловушку и ты был один... сколько уже? — Уриэль снисходительно фыркает. — Тебя так долго окружала деревенщина, что увидеть знакомое лицо стало облегчением. Ты рад видеть кого-то из семьи. Кастиэль, ты не одинок. Возможно, я и выполнял свою роль при дворе, но это всегда было... скрытно. Трусливо. Ты первый человек, кто открыто бросил вызов Майклу. Когда я услышал о случившимся, о том, как ловко ты вырвался из его лап, я ощутил гордость. Я был горд, это такая честь знать тебя. — Я сделал это не ради Люцифера, — огрызается Кастиэль. — Нет, но в каком-то смысле ты продолжил его работу. И унизил Майкла, открыв дверь его брату. Кастиэль отворачивается. — Тебе не нужно напоминать мне, что я предатель... — Вовсе нет! — Уриэль бросается вперед, хватая Кастиэля за предплечья и яростно встряхивая его. — Ты — настоящий герой. Майкл — эгоцентричный хулиган, недостойный своего поста. Он был неправ по отношению ко всем нам, своим собственным родственникам, и наконец — наконец —то мы близки к тому, чтобы поставить его на место. — Нет, это не так, — усмехается Кастиэль. — Майкл захватил почти все северо-восточное побережье, а что сделали вы? Взорвали несколько кораблей. Подали на него в суд. Оскорбили его родословную. — Это еще не все, — спокойно говорит Уриэль. — Уверяю тебя. Планы Люцифера... основательны. Кастиэль проводит рукой по лицу. Он подумывает сесть на кровать, которая стоит совсем рядом, но решает не делать этого. Вместо этого он просто стоит, усталый и нерешительный, и тут Уриэль нежно кладет руку ему на плечо. — Это место недостойно тебя, — тихо говорит Уриэль. — Пойдем домой. — Домой? — смеется Кастиэль. — А где он, дом? — В Хортусе, если хочешь, — говорит Уриэль. — Или здесь, если ты полюбил этот... клочок земли. Горы весьма красивы, и очень жаль, что нынешние обитатели не ценят этого. Кастиэль вздыхает. — Просто скажи мне, что ты собираешься делать с мальчиком. — Винчестером? — Уриэль вздрагивает от неожиданности. — Ты был прав. Он сбежал от Люцифера, и мне поручили вернуть его. Если я привезу тебя с собой, это станет настоящим переворотом. — Я помогу погрузить его в твою машину, но не могу... — Пока не отвечай, — Уриэль сжимает плечо Кастиэля. — Но ты прав, нам не стоит терять время. Они обращают внимание на Сэма, который настороженно смотрит на них. Он выглядит неловко со связанными за спиной руками, но не делает ни малейшего движения и даже не шевелится в кресле. Кастиэль отступает назад ровно настолько, чтобы оказаться вне поля зрения Уриэля, и осторожно берет декоративные часы с бокового столика. Уриэль занят тем, что хватает Сэма за рубашку, готовый поднять его на ноги, когда Кастиэль ударяет Уриэля часами по затылку. Тот спотыкается, вскрикивая от неожиданности, но Кастиэль снова бьет, еще сильнее. Широко раскрытыми от шока глазами Сэм наблюдает, как Уриэль падает на землю, а потом медленно поднимает голову и смотрит на Кастиэля. — Предположим, местные власти ищут тебя и Уриэля, — говорит Кастиэль. Он быстро роется в карманах Уриэля, отыскивая перочинный нож и ключи. — Хочешь подождать здесь, пока тебя найдут? — Что? — хрипит Сэм, и откашливается, прежде чем снова заговорить. — Я не... что? — Вставай. Давай, давай же, вставай! — Кастиэль рывком поднимает Сэма на ноги, сбрасывает куртку с его плеч и разрезает ножом пластиковые стяжки вокруг запястья. — Если хочешь идти, нужно уходить прямо сейчас. — Но... — Сэм смотрит на Уриэля, — почему ты только что... Эм, да! Да, я хочу уйти. — Хорошо, — Кастиэль быстро идет к двери, осторожно открывает ее, проверяя, пуст ли коридор, и нетерпеливо отмахивается от Сэма, когда тот медленно догоняет его. — Поговорим позже, ладно? А сейчас давай воспользуемся твоими длинными ногами. — Ладно, — ошеломленно говорит Сэм.***
Анна ждет у своей машины, которая все еще стоит за прачечной, где она ее и припарковала. Кастиэль при виде сестры вздыхает с облегчением и совершенно не обращает внимания на ее скрещенные на груди руки и раздраженный вид, а также то, что она и не делает ни малейшего движения, чтобы завести двигатель, несмотря на безмолвные попытки Кастиэля подтолкнуть ее к этому. Анна мотает головой в сторону Сэма. — Кто это? — Сэм Винчестер, — Когда лицо Анны меняется, Кастиэль добавляет: — Мой деверь. — Я знаю, кто такой Сэм Винчестер, — резко отвечает Анна. — Он что, с неба свалился? В буквальном смысле, судя по его лицу? Сэм морщится, но Кастиэль быстро говорит: — Уриэль охотится за ним. Я объясню, но предлагаю поехать и сделаю это по дороге. — Ты хочешь взять его с собой? — Анна вздыхает и открывает дверцу машины. — Ты хочешь взять его с собой. Хорошо. Ну, поехали. Кастиэль почти заталкивает Сэма в машину и говорит: — Сэм, это моя сестра Анна. — Привет, — отвечает тот, забираясь на заднее сиденье и отодвигаясь, чтобы дать Кастиэлю место. — Э-эм. — Есть ли что-нибудь, что мы должны знать, прежде чем покинем сцену? — спрашивает Кастиэль. — Кто-то еще с тобой, или что-нибудь важное, что ты оставил? — Нет, — отвечает Сэм. — Нет, я — это, собственно, все. Удача на их стороне. Она и свободное городское движение, которое без проблем вывело их из Роулиншира. Кастиэль не знает, насколько активны местные правоохранительные органы, но лучше перестраховаться, чем сожалеть, и он надеется, что кто-нибудь скоро найдет Уриэля и позаботится о его сотрясении мозга. — Уриэль знает, что я в этом районе, — говорит Кастиэль. — Мне больше нельзя сюда приезжать. — Возможно, мне тоже придется перенести отсюда свои операции, — произносит Анна. — Кстати, что это? У тебя талант натыкаться на Винчестеров, когда ты меньше всего этого ожидаешь? — Будь это так, я смог бы пообщаться с лордом Генри, о чем всегда мечтал. — Я направлялся на юг, — неожиданно говорит Сэм. — Я, гм. Просто ждал следующего автобуса. Я знал, что за мной кого-то послали, но не думал, что они окажутся так близко. — Они? — спрашивает Анна. Сэм колеблется, его лицо искажено болью. Однако это нужно произнести, поэтому Кастиэль говорит: — Люцифер. Выражение лица Анны, сидящей за рулем, не видно, но плечи ее напряжены. Без сомнения, она размышляет о последствиях этого и, однозначно, придет к тем же выводам, что и Кастиэль. Уриэль работает на Люцифера и, вероятно, уже какое-то время подрывал власть Майкла при дворе, прежде чем окончательно сжег за собой все мосты и присоединился к его брату. Люцифер утратил контроль над Сэмом — человеком, который потенциально может рассказать о его операциях, и в следующий раз отправит кого-то посерьезнее Уриэля, чтобы разобраться с ним. — Он далеко? — спрашивает Анна. — Люцифер. — Когда я сбежал, они все еще стояли лагерем в Холлоу-крик. У дедушки Кэмпбелла... там дом. Кажется, это было неделю назад? Это довольно далеко от Роулиншира, и нужно прорваться по крайней мере через два контрольно-пропускных пункта, о которых вспоминает Кастиэль по картам Анны. Это более чем объясняет бледность Сэма и его налитые кровью глаза. Люцифер никак не может послать войска незамеченными — Уриэль, вероятно, самое большее, кем он решил пожертвовать. — Черт, — выдыхает Сэм. Он все еще смотрит на Кастиэля, озадаченный и встревоженный. — Почему ты мне помог? Ты меня не знаешь. — Я знаю Уриэля, — говорит Кастиэль. На переднем сиденье Анна заливается резким смехом. — Я слышал то, чего он не говорил — о его презрении к Республике и о его убеждении, что она не принадлежит своему народу. А ты? Ты убегаешь от него. Этого достаточно. — Но так не должно быть, — возражает Сэм. — Я... я бросил своего брата. Бросил тебя. Кастиэль и правда едва знает Сэма, зато ему хорошо известно, что значит идти по пути добрых намерений, пошедших наперекосяк. Бесконечные разговоры Дина о Сэме изначально предвзяты — Дин любит его слишком сильно, чтобы иметь четкое представление того, кто его брат. Кастиэль же видит перед собой паренька, напуганного и отчаявшегося, который позволил Уриэлю обращаться с собой, как с куском мяса, и который ни разу не позвал на помощь, потому что не хотел этого или не чувствовал, будто заслужил ее. Этот парень бежит на юг, прочь от семьи, которая любит его и может защитить. Это так знакомо и ужасно злит Кастиэля. Он знает, что делать с гневом. — Ты голоден? — спрашивает он. — Мы можем где-нибудь раздобыть еды. Сэм качает головой. — Ты не обязан этого делать... — Я хочу, — настаивает Кастиэль. — И тебе придется выполнять то, что я захочу, ведь ты, в некотором смысле, бросил меня у алтаря. Сэм ошеломленно моргает. — Хм. — Это была шутка, — добавляет Кастиэль. — Просто чтобы все было ясно. — О, — слабо произносит Сэм. — Ладно.***
Анна на взводе, и это хорошо, потому что кто-то должен быть на взводе. Кастиэль слишком занят Сэмом — он рассматривает его раны, состояние одежды, грязь на волосах и руках. Трудно сказать, долго ли он в бегах — Сэм, кажется, в приличной форме, не считая грязи и усталости. Но его глаза... Это глаза побежденного, и от этого он кажется одновременно старше и моложе того человека, которого Кастиэль впервые встретил много месяцев назад, и оба они неловко и неуклюже пытались завести светскую беседу за чаем. Машина Анны грохочет по темнеющим дорогам, и желания разговаривать нет ни у кого. Они ненадолго останавливаются в закусочной, чтобы взять что-нибудь на вынос, но быстро едут дальше, Анна настаивает свернуть с главных дорог. Кастиэль не знает, куда они направляются, но доверяет ей выбрать наиболее выгодный для них маршрут. Наконец Анна въезжает в уединенно стоящий мотель. — Думаю, нам следует остановиться здесь на ночь. Согласны? Я знаю менеджера, все должно быть в порядке. Кастиэль не против, а Сэм только пожимает плечами. Они снимают комнату на двоих и просят дополнительную кушетку. У Сэма нет никакой одежды, кроме той, что на нем, поэтому Кастиэль достает кое-что из своего рюкзака. — Не волнуйся, она не моя, — говорит он, когда Сэм отказывается. Пока Сэм моется в ванной, Кастиэль пользуется возможностью поговорить с Анной. — Я знаю, что это нарушает все планы. Но я не ожидал найти его и Уриэля. — Ты же следил за Уриэлем, — натянуто говорит Анна. — И сам это выбрал. — Я оставил тебе записку. Анна вздыхает. Ее гнев отличается от гнева Кастиэля, и она имеет на это право. Кастиэль не возражает, когда она отходит от него, подходит к столу и начинает рыться в пластиковых пакетах с их ужином. — Я не мог бросить его, — говорит Кастиэль. — Я и не говорю, что ты должен был это сделать. Возможно, я сделала бы то же самое. Мне просто не нравится мои ощущения, когда я возвращаюсь туда, где оставила тебя, и вдруг обнаруживаю, что ты пропал. То еще веселье. Кастиэлю нечего на это ответить. Он виновато опускает голову. — Включи радио, — говорит Анна. — Мы уже пропустили начало. Кастиэль резко садится. Взгляд на часы подтверждает, что уже далеко за семь. Как и в большинстве мотелей этого района, здесь есть радио, встроенное в стол между кроватями. Кастиэль немедленно подходит к нему, нажимая на кнопки и пытаясь понять, как оно работает. Сэм выходит из ванной как раз в тот момент, когда голос Дина наполняет комнату: «...Колледж сейчас в безопасности, но предположительно, они сами о себе позаботятся.» Анна ужинает, слушая передачу, но Кастиэль смотрит на Сэма. Кастиэль не сводит глаз с двери ванной, когда тот переступил порог, и поэтому видит каждое изменение на его выразительном (возможно, непреднамеренно) лице, когда голос Дина проникает в его сознание. Замешательство, узнавание, еще большее замешательство, а затем ошеломленное понимание. Сэм, пошатываясь, выходит из ванной, привлеченный уверенным голосом Дина: «Итак, вернемся ко всем, кто собирается перебраться через Илайн — просто помните, что это не приглашение на вечеринку. По крайней мере, повремените, пока я сам туда не доберусь, слышите? Это я, конец эфира и спокойной ночи». Раздается звуковой сигнал, и в комнате снова воцаряется тишина. Анна все еще ест, но теперь она смотрит на Сэма. — Поужинаешь? — О, — говорит Сэм, выходя из ступора. — Да. Сэм ест медленно и осторожно, он явно погружен в мысли об услышанном. Кастиэль знает — теперь радиостанция Дина наверняка уже не так секретна — Нора и Лайла знают о ней, и контакты Анны, и мало ли других не-охотников узнали о ней так же, как Кастиэль. Поэтому немного удивительно, что Сэм не в курсе, потому что Люцифер наверняка узнал о ее существовании давным-давно. Пока Кастиэль ест (и продолжает изучать Сэма), он понимает, что логично, если бы Люцифер держал Сэма в неведении ради его контроля. Такому призу в любом случае не годится иметь доступ к своей семье. Кастиэль, конечно, только предполагает, но методы его семьи, как правило... предсказуемы. — У тебя что-то с желудком? — любезно спрашивает Анна. Сэм слегка подпрыгивает, словно забыл, что он не один. — Кхэм. Нет, ничего. Все нормально. Ситуация неловкая, сплошная неопределенность и отсутствие четкого маршрута дальнейших действий. Сначала нужно было сбежать от Уриэля, потом — достать немного еды и наполнить желудки. Сэм, похоже, не склонен к разговорам, хотя Кастиэль и не винит его — они с Анной для него незнакомцы, их намерения неясны. Как только с ужином покончено и Анна уходит в ванную, Кастиэль прочищает горло. — Сэм. Я бы хотел, чтобы ты кое-что послушал. Сэм с любопытством следит за Кастиэлем, когда он идет к своей сумке. Плеер все еще там, как и несколько его кассет. Ему не удалось записать сегодняшнюю передачу, но все же кое-что есть у его надежного маленького компаньона. На кассетах стоят даты, и Кастиэль слушал их достаточно часто, чтобы знать, какую выбрать в первой. — Вот, — Кастиэль протягивает ему плеер, кассета уже внутри и готова к воспроизведению. — Послушай немного. Сэм надевает наушники, не сводя глаз с Кастиэля. Он мужчина, но в этот момент он выглядит ужасно молодым, в его взгляде на Кастиэля явное ожидание, что он такой же, как его кузены. Сэму наверняка довелось немало их повидать, не считая Люцифера и Уриэля. Кастиэль не упрекает Сэма в том, что тот так смотрит на него; он лишь сожалеет, что это выражение вообще появилось на его лице. Затем Сэм нажимает на воспроизведение, и его внимание мгновенно переключается. Это должен быть личный момент. Кастиэль отступает к кровати, которую выбрал для ночлега, оставляя Сэма наедине с записью. Кастиэль и Сэм могут почти не знать друг друга, но у них есть Дин — их точка соприкосновения. Дин Винчестер — радиофантом, каждое его слово наполнено надеждой, радостью и тревогой, его бестелесный голос более живой, чем иногда кажется Кастиэлю. Сэм слушает кассету, пока она не заканчивается, а затем переворачивает ее на другую сторону, а после берет следующую, которую Кастиэль спокойно кладет на стол рядом с ним. Сэм все еще слушает, когда Кастиэль заканчивает чистить зубы и готовиться ко сну. Он всего раз бросает взгляд в его сторону, просто чтобы проверить — Сэм закрывает глаза рукой, и рот, едва видимый под ним, искривлен очень знакомым образом. Сэм, должно быть, чувствует что Кастиэль наблюдает за ним, потому что он поднимает голову и опускает руку, чтобы встретиться с ним взглядом. Глаза Сэма блестят и смотрит он немного дико. — Он скучает по тебе, — говорит Кастиэль. — Очень. — Я не могу вернуться, — хрипло отвечает Сэм. — Я... я не могу, то, что я натворил... — Он все простит, — перебивает его Кастиэль. Анна уже лежит под одеялом в своей постели, но, вероятно, еще не спит. Это не важно. — На самом деле, готов поспорить, он уже это сделал. — Нет, ты не понимаешь, я им помогал, — У Сэма дрожат руки, когда он снимает наушники, и те с грохотом падают на стол. — Я помогал Люциферу и его генералам, я рассказал им все, что знал, где атаковать, какие пути отрезать. Я разговаривал с ними часами, обсуждая лучшие способы проникнуть в столицу. Вот что я сделал. — Не ты один, — говорит Кастиэль. — Были и другие... — Я свыкся с этим! — кричит Сэм. — Думал, что защищаю свою страну, но распахнул ее настежь для чужака! — Люцифер использовал тебя, — говорит Анна. Она села в кровати, лицо ее мрачно и сердито. — Когда ты узнал истинные масштабы его намерений? — Несколько недель назад, — дрожащим голосом отвечает Сэм. — Слушайте, его же сослал родной отец, верно? А теперь брат готовил вторжение, и он выставил это так, будто хотел дать нам шанс на победу. Он знает стратегию Майкла, то, как он думает. Он собирался учить нас, помогать нам защищаться. — Это не совсем правда, — криво усмехается Кастиэль. — Но я ему не доверял. Ни ему, ни его людям, ни... — Сэм замолкает, качая головой. — Я знаю, как это работает. Враг моего врага — мой друг. Кастиэль удивленно смотрит на него. — Ты думал, что справишься с ним. И пытался использовать Люцифера, чтобы защитить свой народ. — Да. Я все это сделал нарочно, — мрачно говорит Сэм. — Тебе не понять. Мы не идеальны, я знаю, но это мой дом, и я не собирался сидеть сложа руки и позволять кому-то пытаться нагнуть нас только потому, что гребаный Совет не мог вытащить свои головы из задниц. Дин будет выкручиваться, как хочет, но мной никто не манипулировал. Меня заставили. — Сэм, — говорит Анна. Она поднялась с кровати и теперь босиком идет к столу и твердо опускает руку на плечо Сэма. В этом она всегда была лучше Кастиэля. — Ладно. Ты принял несколько решений, и они оказались ошибочными. Но на самом деле у тебя еще остался выбор. Зная, что вы делали, и изучая то, что ты узнал, можно решить, что делать дальше. Сэм не стряхивает руку Анны, но это мало о чем говорит. — Мне крайне опасно оставаться здесь. Я слишком много знаю. — Дин защитит тебя, — говорит Кастиэль. — От твоих же родичей, если понадобится. Не только ты присоединился к Люциферу, и не все можно разделить на черное и белое. — Он специально тянет время, — говорит Сэм. — И позволяет Майклу гоняться за ним по всей стране, позволяет местным жителям — Эллен, охотникам и всем, кто не выбрал сторону — сражаться с Майклом, чтобы использовать его ресурсы. Таким образом, Люцифер может атаковать одним прямым попаданием и вывести его из строя. Как только Сэм произносит это, его глаза закрываются, а рот открывается в беззвучном выдохе. Наверняка, он долго держал это в себе. — А Люцифер знает, что тебе это известно? — спрашивает Кастиэль. — Понятия не имею. Он мне не говорил, я вроде как... догадался. Анна тихо садится на стул рядом с Сэмом. Берет его руку в свои и нежно гладит. Когда она смотрит на Кастиэля, взгляд ее суров, но встревожен. Сегодня вечером, они может и в безопасности здесь, но кота в мешке не утаишь. Сэм откашливается. — Есть еще кое-что, — он высвобождает свою руку из руки Анны и использует ее, чтобы закатать правый рукав. У Кастиэля перехватывает дыхание при виде темных линий на его коже, изящных и опасных, обвивающих его руку. Сэм невесело смеется. — Те из нас, кто был в... ближайшем кругу, должны были принести клятву верности, как только началась битва. — Благодаря этому он может найти тебя везде? — в ужасе шепчет Анна. — Точность не полная, но она может сообщить Люциферу о его близости, на каком он расстоянии, — говорит Кастиэль. Он пересекает комнату, чтобы получше рассмотреть татуировку, и велит Сэму положить руку на стол. Она меньше брачной, и на другой руке. Кастиэль почти смеется; Люцифер пошел и свел на нет цель связи, почти так же, как Майкл с ним. Братья не такие уж разные. — Я могу это нейтрализовать, — говорит Кастиэль. — Здесь у меня нет средств, но это можно сделать. Однако, мне придется пустить тебе кровь. — Я и сам пускал себе кровь, — говорит Сэм. В этот момент Кастиэль замечает неуклюжие порезы на внутренней стороне локтя Сэма, где тот пытался нейтрализовать магию. Это объясняет, почему он такой бледный. — Я все сделаю правильно, — говорит Кастиэль. — Если хочешь. Ты знаешь, кем я работал. Это вызывает у Сэма легкую улыбку. — Да, я читал твое досье. О боже, Кастиэль... Кас, — он слегка взмахивает другой рукой — той, которую Кастиэль не держит, чтобы рассмотреть татуировку, — и ловит Кастиэля за предплечье. Он беспокойно сжимает пальцы, а затем нервно водит ими по по руке Кастиэля, получая поддержку от прикосновения — Дин обычно делал то же самое, вспоминает Кастиэль. Глаза Сэма подозрительно блестят. — Ничего страшного, — заверяет его Кастиэль. — Нам нужно найти аптекаря. — Я знаю одного, — говорит Анна. — Можем поехать завтра. Хорошо. Это четкий план, а Кастиэль любит планы. Анна может вести их, Кастиэль перечислит все, что ему нужно, и они втроем обсудят денежный вопрос, чтобы осуществить это. Им также придется найти кого-то, кто расскажет о планах Люцифера, ведь Кастиэль и Анна не знают, как отправить такое сообщение тем, кто больше всего нуждается в этой информации. Жаль, что у Дина нет горячей линии. Когда Сэм снова говорит, его голос тихий и неуверенный: — Он не сердился на меня? Дин, когда я сбежал... разве он не?.. Кастиэль наклоняет голову, ловя взгляд Сэма и удерживая его. — Нет. Он злился, что ты думаешь, будто должен бежать, но гораздо больше беспокоился о твоем благополучии. — О, ну, разумеется, — Сэм быстро моргает. — Да. — Тебе сказали, что он разозлился из-за того, что его заставили занять твое место? — спрашивает Кастиэль. Выражение лица Сэма — достаточный ответ, поэтому Кастиэль добавляет: — Нет, он никогда не злился на тебя. В основном радовался, что ты выбрался. Хотя и испытал бы большее облегчение, если бы увидел тебя лично и убедился, что ты не попал в беду. Сэм молча кивает. Аура тревоги вокруг него не рассеивается, но Кастиэлю кажется, что ему очень нужно было это услышать. Сэм, может, и не совсем поверит, пока не поговорит с Дином лично, но Кастиэль надеется, что пока этого достаточно. — Э-э, можно я?.. — Сэм снова тянется к плееру. — Конечно, — говорит Кастиэль. — Пожалуйста, слушай сколько хочешь. Сегодня они отдохнут, а завтра двинутся в путь. Маловероятно, что Уриэль или кто-то еще по выбору Люцифера в одночасье выследит их, независимо от того, активна ли татуировка верности Сэма или нет. Кастиэль направляется к своей койке, но у него на пути встает Анна. — Дин? Кастиэль вздрагивает. — Что? — Ведущий на радио, — медленно произносит Анна, и ее глаза, как лазерные лучи, смотрят на Кастиэля. — И давно ты знаешь, что это Дин? — Еще несколько минут назад я не знал наверняка, — спокойно говорит Кастиэль. В основном это даже можно считать правдой. — Сэм подтвердил это. Анна хмурится. — Кастиэль... — Это гораздо важнее, — быстро добавляет Кастиэль. — Нам нужно отвезти Сэма в безопасное место. Ради него и информации, которой он владеет. Давай сосредоточимся на этом. Ладно? Отлично. Я должен тщательно обдумать средства, которые нам понадобятся завтра. Это неуклюжее отступление, но все же отступление, Кастиэль уворачивается от Анны и стремится к относительному уединению гостиничной кровати в дальнем конце комнаты. К счастью, Анна только вздыхает, оставляя эту тему, и Кастиэль надеется, что она потом не будет гноиться и кипеть внутри нее. Но это правда. То, что сейчас — гораздо важнее.