«Она не могла так поступить! Она не на столько безрассудна, чтобы бросаться в пламя вместо меня!» - эти мысли роились в голове у Борры. Он был чрезмерно зол на Малефисенту за её безрассудность, но сейчас злость отступала на второй план, а на его место становилась горечь. Всё это не было похоже на правду! Этому должно быть хоть какое-то объяснение!
Эльф смотрел пред собой в пламя. Слишком много огня чтобы различить, что твориться там внутри. Всё было как в замедленном действии, как будто время остановилось. Перед глазами до сих пор стоял лик эльфийки со взглядом полным уверенности. Она должна была знать, что делает. Борра был уверен, что это всё не просто так, но, чтобы убедиться в этом, Ариман, должен успокоить свой нрав и перестать выдыхать огонь.
Пламя начинало спадать, а в глазах Борры появилась совершенно маленькая искра надежды, которую по размеру можно сравнить с самой маленькой звездой, которую мы видим с земли. С далека – маленькая, а в близи – может показаться целой новой Вселенной. Как только пламя начало и вовсе сходить на "нет", Борра инстинктивно закрыл глаза, страшась увидеть, что последует за огнем.
— Что!? – голос Аримана прозвучал очень резко, но Борра так и не осмелился открыть глаза. Ему впервые стало так страшно за кого-то, а не за свою шкуру. – Как это возможно!?
— В этом мире – невозможное стает возможным! – этот голос казался сплошной иллюзией, всего лишь бурной фантазией Борры. Эльф открыл глаза, и из его уст вырвался облегченный выдох. Она жива… Стоит на том месте где раньше стоял Борра и улыбалась своей победе, на ней не было ни единого ожога или повреждения.Но как?
— Но он должен был умереть, а если не он, то ты! – Ариман был очень зол, но удивление брало верх.
— Ты хочешь, чтобы я тебе объяснила? – Малефисента усмехнулась. – Думаю ты и сам поймёшь, если захочешь.
— Ты… Не может быть. – Ариман приблизил свою морду к эльфийке и обнюхав её, посмотрел прямо глаза.
Малефисента осторожно подняла руку и коснулась носа дракона. Что произошло дальше – сложно сказать. Поток магии, что истекал с руки эльфийки впитывался в плоть дракона. Отстранившись от Аримана через некоторое время, Малефисента сказала:
— Ты не можешь меня убить своим огнем. Мы связаны обещанием, которое дали когда-то наши предки друг другу. Я прошу тебя, не нужно мстить, это ничего не даст. Просто поверь мне. Возвращайся домой. Вскоре я приду к тебе, и мы всё обсудим. – Малефисента говорила, спокойно не отрывая взгляда от глаз дракона.
— Прости меня… - тихий голос дракона сбивал с толку. Больше не было той агрессии и ненависти, только сожаление.
— Всё хорошо, я понимаю тебя. Но сейчас тебе нужно вернуться домой. – эльфийка нежно улыбнулась ему. – Только для начала скажи мне, где Диаваль?
— Поищи его там, где всегда можно найти утешение. – сказал Ариман перед тем как улететь обратно, в свою пещеру, подальше от людей и эльфов.
Малефисента стояла и смотрела вслед силуэта дракона. Она не могла поверить в то, что всё-таки слова Корвуса оказались правдой. Конечно, до этого, сомнений почти не было на счёт правдивости его слов, но поверить в них было сложно. Так же сложно как прямо сейчас повернуться и посмотреть Борре, который до сих пор не мог поверить в то, что видел и стоял на месте как вкопанный, в глаза. Эльфийка понимала, что Борра будет очень зол на её выходку, хоть и закончилось всё хорошо.
Кое-как пересилив себя, Малефисента обернулась и посмотрела на Борру. Тот осторожно подошёл к эльфийке. На его лице играло множество эмоций – одна сменяла собой другую, и нельзя было понять, что именно он чувствует в этот момент.
Когда эльф подошёл к Малефисенте достаточно близко, он поднял руку и осторожно коснулся щеки эльфийки. Малефисента не шевелилась, она просто стояла и смотрела в глаза эльфу.
— Я тебя сейчас сам убью… - прошептал Борра, со всей силы прижимая к себе Малефисенту. – Ты вообще головой думала!? Я же чуть с ума не сошёл! Предупреждать надо…
— Успокойся! – Малефисента усмехнулась, обнимая Борру в ответ. – Всё же хорошо. Я знала, что делаю.
— Всё хорошо, но я ЗОЛ! – эльф отстранился и посмотрел на Малефисенту. – А если бы твои догадки, были бы не правдой!? Что тогда? Ты подумала о народе, который бы остался без предводительницы, о Авроре, которая бы лишилась бы матери? Обо мне в конце концов!?
— Я была уверенна в том, что делала. Перед тем как прилететь сюда, я встретила Корвуса. Он мне рассказал то, во что я не хотела верить.
— И что же? – после недолго молчания спросил Борра.
— Вспомни, что рассказывал Корвус: у каждого предводителя был свой дракон. А эльфы в свою очередь были потомками Феникса. Когда драконы поняли, что не могут навредить эльфам королевской крови, они связали свои роды обещаниями, что чтобы не случилось они всегда будут помогать друг другу. – Малефисента легко улыбнулась.
— А как же тогда драконы смогли убивать эльфов если их связывало обещание?
— Ты и правда такой дурачок, или притворяешься? – эльфийка усмехнулась, а Борра только нахмурился. – В той войне участвовали и люди тоже.
— Ладно. Упустим. Но как ты уговорила Аримана отступить?
— А это уже наш с ним секрет. Прости, но сказать я пока не могу. – Малефисента взяла Борру за руку. – Перестань на меня так смотреть. Всё же хорошо.
Борра молчал. И осудить его за это молчание нельзя было. Он лишь слабо улыбнулся и ушёл к стражам, которые стояли и были в замешательстве. Они тоже не понимали, что произошло, и что всё это значит. Борра коротко что-то объяснил им, и те ушли. Вернувшись к Малефисенте, эльф объяснил:
— Я сказал им, чтобы они вернули жителей в город и что мы всё объясним им позже, а опасность миновала.
— Хорошо. Слушай, мне нужно к гробоцветам. А ты лети на границы Алстеда, там все эльфы, скажи им, что всё хорошо и они могут возвращаться домой.
— Зачем тебе к гробоцветам? – удивился Борра.
— Меня там ждут. – эльфийка только загадочно улыбнулась. Борра понял о ком она говорила, и лишь кивнул.
Малефисента взлетела и направилась на поляну гробоцветов. Она была уверенна, что Диаваль был там. «Поищи его там, где всегда можно найти утешение.» Только на той поляне, по мысли эльфийки, можно было найти утешение. Ведь только там переплеталась красота, тишина и спокойствие.
Дорога заняла совсем не много времени. Подлетел ближе, Малефисента заметила силуэт эльфа. Это был Диаваль. Сомнений не было. Эльфийка приземлилась совсем рядом с эльфом. Он стоял над цветком, который начинал терять свой цвет.
— Диаваль. – Малефисента стала справа от него.
— Ты здесь… Ариман отказался мстить? – горько усмехнулся Диаваль.
— Он не отказался, я просто показала ему лучшую альтернативу.
—Ясно…
— Диаваль, объясни, что происходит? Зачем тебе всё это нужно было? Ты же знал, что в любом случае проиграешь.
— Я уже всё объяснил на северной горе. Это была правда. Но сейчас я немного переосмыслил всё… - эльф грустно опустил голову.
— И что же?
— Знаешь, я ведь давно начал замечать, что понемногу схожу с ума. Все эти превращения плохо на мне сказывались… Потом, я понял, что люблю тебя, а этот Борра всё портит… - Диаваль замолчал.
— Диаваль, я…
— Нет, дослушай меня. – прервал её эльф. – Мы отправились в Обитель, там я услышал недовольство Шрайк по поводу людей, и я захотел мести. Не знаю за что, просто захотел, мои мотивы постоянно менялись. Я придумал план, Шрайк рассказала мне о возможности перевоплощения. Также, говорила о последствиях, но мне было на них всё равно. Я нашёл дракона, воплотил своё превращение в эльфа в жизнь.
Диаваль опустился к цветку, что начинал терять свой цвет и коснулся лепестка:
— Это мой гробоцвет. Я буду жить пока он не завянет, но как видишь, он угасает, а значит и осталось мне немного… а всё из-за того, что я не взял ко вниманию слова Шрайк о последствиях. Оказывается, моя жизни зависит от моих поступков. – Диаваль горько рассмеялся. – Какая ирония, не правда ли?
Малефисента молчала, она не знала, что на это ответить. Ей было жалко Диаваля, а ведь она сама виновата во всем с какой-то стороны. Она же его постоянно превращала, из-за чего его мозг просто не выдержал.
— Сегодня, после того как ты с Боррой пришли ко мне на гору я переосмыслил много чего, но уже было поздно. – продолжил Диаваль. – Я понял, что я делал это всё необоснованно, я испугался собственного безумства. Но вам я виду конечно же не подал. Лучше уже остаться до конца злодеем, чем в последние минуты испытывать на себе жалость кого-то. Как вот, например, сейчас.
— Прости, Диаваль. Если бы не я, всего этого бы не было… - Малефисента обернула голову к Диавалю, который поднялся с земли и посмотрел на солнце, которое почти полностью скрылось за горизонтом.
— Тебе не за что извиняться. Ты когда-то спасла мне жизнь, с тобой я познал любовь, хоть и безответную. Да, немного не задалась моя судьба, но за то я доживаю свои последние моменты с той, которую люблю.
Диаваль улыбнулся и посмотрел на Малефисенту. В его глазах читалось сожаление и грусть, но также была и радость.
— Моё время пришло. И на этот раз безвозратно. Счастья вам с Боррой. А обо мне вспоминай только хорошее.
В следующую секунду на месте где стоял Диаваль, появилась стая маленьких светлячков, которые разлетались в самые разные стороны. На глазах Малефисенты вновь выступили слёзы и невольно покатились по щекам. К ней подлетел один из жучков и вытер ей слезу, на что эльфийка только грустно улыбнулась.
— Прощай, Диаваль. – прошептала Малефисента куда-то в тишину. Её взгляд упал на гробоцвет Диаваля. Он увял. Сердце неприятно кольнуло. – Значит гробоцветы всё же вянут.
— Я подобрал плохое сравнение, не так ли? – голос Борры напугал Малефисенту.
— Что ты здесь делаешь? – удивилась Малефисента.
— Я был с эльфами, как понял, что тебя долго нету. И решил полететь и проверить где ты. Не оставлять же тебя одну наедине с безумцем… - усмехнулся Борра. – Кстати, где Диаваль?
— Его нету. Это конец. – Борра подошёл ближе к эльфийке, а она рассказала ему всё о их разговоре с Диавалем.
— Иди сюда. – дослушав рассказ Малефисенты, Борра горько вздохнул и обнял эльфийку. – Знаешь, это даже к лучшему, он больше не будет мучатся от того, что сходил с ума.
— Ты прав… - Малефисента улыбнулась. – А на счёт твоего первого вопроса, то да, сравнение ты подобрал не очень.
— Тогда я немного перефразирую. – Борра улыбнулся и отстранился от Малефисенты и посмотрел ей в глаза. – Я смогу разлюбить тебя, когда завянут ВСЕ гробоцветы, когда с неба упадут ВСЕ звёзды и когда ночь станет днём, а день – ночью.
Малефисента невольно рассмеялась такому сравнению. Борра стоял и смотрел на то, как она смеётся. Она так редко это делала, что это сейчас казалось самой прекрасной картиной. Эльф осторожно наклонился и поцеловал Малефисенту. Это было нужно им обои как никогда.
Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Был я весь – как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.
Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.
Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным.
Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил.
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.
Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали…
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
С. Есенин
