1.306
Очнулся я больным и перебинтованным. Болело всё, но особенно правая сторона торса и но́ги. Первым человеком, которого я увидел, оказалась Наташа, та самая девчонка-подросток, которая вместе с Ольгой должна была убежать к каким-то «зелёным». – Привет, – хрипло выдавил из себя я, повернув голову в её сторону. Она уже какое-то время меня разглядывала, поэтому мое пробуждение и произнесённое приветствие не стали для неё неожиданностью. – Мы в безопасности? – продолжил насиловать себя я попыткой поддерживать разговор. – Ага, – односложно ответила девочка. – А чего ты тут вообще сидишь? – решил спросить я. – Они тебя побаиваются, – как-то выжидательно уставившись на меня произнесла Наташа. Видимо «зелёные», особенно те, что видели бойню, которую я устроил, посчитали, что уж на ребёнка то я не буду срываться или бить её. Ну, после всех моих выкрутасов – это не самая страшная реакция. Осталось только понять какого черта мне вообще так качественно сорвало башню. – Скажи им, что, если меня не злить и не тыкать в меня оружием, я не опасен, – сказал я, попытавшись улыбнуться как можно добрее. Не уверен, что это у меня хорошо получилось. – И вообще, позови лучше кого-нибудь из взрослых. Нахмурившись, девчонка с независимым видом вышла из палатки, в которой мы находились. Ну а я, в ожидании… заснул.1.307
Времени обдумать свой срыв у меня оказалось предостаточно. Несмотря на свою исключительную силу, которая никуда от меня не ушла, проверено на спинке кровати, регенерации у меня, к сожалению, не появилось. Разговоры с Крестом, лидером двух троек слаженных бойцов из числа «зелёных», ни к чему не привели и в целом были ни о чём, так что мне оставалось просто лежать, ждать пока организм более-менее придёт в норму, чтобы я мог хотя бы встать, а то сейчас даже хожу в утку, не вставая. Новых приступов, слава всем богам, у меня больше не было, и вообще с психологической точки зрения я чувствовал себя абсолютно здоровым. От скуки я одно время даже пытался припомнить то состояние безумия, которое пережил, и вызвать его снова, но даже в этом не преуспел. Скука, короче.1.308
Пока я маялся дурью и размышлял про свой приступ, то помимо безумия мне вспомнился момент с песней. Если так подумать, то я, наверное, если подослаблю над собой контроль, могу сделать так, что Ваня сыграет, или подскажет как мне самому сыграть, звучавшую тогда у меня в голове песню. А ещё есть «Фантом». Да я так целый концерт могу забабахать! Осталось только достать гитару. У «зелёных» гитары не было, видимо решили, что такая вещь под разряд «самое ценное» не подходит, когда забирали вещи с базы. В родительской хрущёвке я её точно не найду, всё же увлечение гитарой мне привили в основном в армии. Точнее не мне, а Ване, но это не важно. Что ж, если на каком-то острове где-нибудь увижу свою часть, в которой служил, то хотя бы буду знать, где гитару точно можно найти. Да там вообще много чего можно будет найти. Найти бы только её саму, эту войсковую часть.1.309
Простреленный бок так и не желал залечиваться, но я смог встать, и очень скоро об этом пожалел, поскольку обнаружилось, что в одной из палаток недалеко от меня поселили Захара, того самого вредного старика-охотника, которого, вроде как, пристрелили. Вот только, словно в какой-то дрянной второсортной индийской комедии, старика спасла фляжка, в которой застряла пуля. Он ходил и всем доказывал, что каратели те ещё идиоты, потому что глушители – та ещё хрень, и они очень сильно снижают скорость пули, в результате чего их можно остановить даже фляжкой. Это ж все знают, а «каровцы», вот ведь дурни, не учли. Что ж, теперь и вправду, благодаря длинному языку старика, это знали все. Пока я лежал плашмя моё посещение большинству людей было запрещено, но раз уж я сам соизволил встать и прогуляться по лагерю, то и запрет потерял силу, чем старик и воспользовался. Ещё бы, за последнее время он тут наверняка успел не по разу разругаться с каждым жителем лагеря, да уже по десять раз перетереть одни и те же слухи, а тут, считай, пара свежих ушей, на которые можно присесть, владелец которых, в моём лице, ещё не в курсе последних сплетен. – Ты мне не нравишься, – предпринял я очередную попытку отвязаться от надоедливого старика. – А я не сахар, чтобы всем нравиться, – было мне ответом. Ну и, разумеется, дед не спешил отойти от меня подальше из-за своих расстроенных чувств. – Заха́р. Са́хар. Саха́р? – спросил я его, на что то скорчил кислое выражение. – Захар не сахар. И вправду. Но ведь похоже. Может поэтому тебя люди и не любят? Думают, что ты ещё один вид сахара, а когда понимают, что ошиблись, то начинают злиться на тебя за их обманутые ожидания. – Ты, Ли, опять какую-то фигню говоришь. – А то ты нет. На этом наш разговор на какое-то время заглох, и я не спешил это исправлять, наслаждаясь относительной тишиной. Относительной, потому что недалеко слышался гул от большого скопления людей. И так как старик долго молчать был физически не способен, то следовало направить его словесный поток в нужное мне русло, что я и сделал, спросив: – А зачем тут так много людей собрали? – Так, знамо зачем, тебя делить будут, – с ехидной улыбкой сообщил мне дед. – А делилка у них нужная найдётся? А то я сам кого хочешь поделю, только повод дайте, – посмотрел я недобро на старика. – А хрен их знает, есть, или нет. Но, надо думать, к тебе они придут со всем вежеством, может даже ты и сам рад будешь, к-хе, поделиться. Теперь уже у меня было кислое выражение на лице, а в нашем разговоре опять наступила пауза. И пользуясь этим я встал и поковылял к себе в палатку. Ну их в пень. Всех.1.310
– Лекарств больше нет, – такой потрясающей фразой однажды поутру мне решили испортить настроение. – И что теперь, мне сдохнуть? – решил я добавить негатива в и так уже испорченное утро. – Нет, – ответил Крест, зашедший ко мне в компании какого-то мужичка неопределённого возраста, – но тебе не кажется, что мы излишне в тебя вкладываемся? – Нет, – просто ответил я, глядя прямо в его глаза и стараясь не моргать при этом. Мы помолчали. Молчание затягивалось. – Мы тебя спасли, – всё же решил заговорить второй мой посетитель, но договорить у него не вышло. – И в благородство играть не будете? – Мы. Тебя. Спасли, – не оценил моей реплики мужичок, но я снова не дал ему завершить то, что он хотел мне сказать. – Ну а я спас ваших баб. Двух. И бойцов ваших тоже. Сколько же их там всего было? Давайте посчитаем: – я начал в картинном жесте загибать пальцы на руках, – Ольга, Наташа, два мужика и один вредный старик. Итого, выходит, пять-один в мою пользу. Вы должны мне ещё четыре жизни, как планируете рассчитываться? – Я же говорил, – устало протянул невзрачный мужичок. – Ну, попробовать стоило, – дружелюбно улыбнувшись и разведя руки в стороны проговорил Крест. – Попробовать что? – недовольно произнёс я. – Развести меня? – Ну, я бы не стал формулировать это именно так, – продолжил Крест, улыбаясь. – А вы не охренели ли, господа хорошие? – Давай откровенно, – вздохнул невзрачный, не дав сказать Кресту, – Ты нам нужен, и нам бы хотелось, чтобы ты вступил к нам. Идеальным для всех было бы оплачивать твои услуги. Но все мы понимаем, что если ты захочешь, то и так всё возьмешь. – Да сдались вы мне, – недовольно процедил я. – А это уже другая проблема, – продолжил мужичок, – потому что тебе без нас выжить будет нетрудно, всё же вы, грёбаные супермены, рано или поздно восстанавливаетесь от почти что от любых ран. – То есть у меня всё же есть регенерация? – спросил я повеселевшим голосом. – Да, просто очень медленная, – произнёс Крест, – без лекарств ты не помрёшь, но в норму можешь приходить и год, и два, а может и дольше. – Важно другое, – недовольный тем, что его перебили, продолжил говорить мужичок, – нам без тебя выживать будет куда сложнее, чем с тобой. Но просто принять тебя – не выход, ведь кто сможет тебе приказывать, контролировать? А значит нам нужно чтобы ты не просто был в нашей группе, а ещё как-то решить проблему с твоим подчинением и с тем, чтобы ты своими действиями не добил группу окончательно. – Мне нравится вариант с оплатой. – А нам он не нравится, – сказал невзрачный. – Потому что платить нам тебе особо то и нечем, – вопреки смыслу произнесённого весело сказал Крест. – Поэтому есть предложение получше. Не хочешь возглавить нашу группу? – Вы там ебо-бо совсем, что ли? – вырвалось из меня от удивления. – Так мы решим большинство возникших проблем и задач, – проговорил мужичок. – Сделав меня главным? – С некоторыми оговорками, да, – сказал невзрачный. – Повторюсь, ты ведь всё равно возьмешь всё, что захочешь, а так, если будешь чувствовать ответственность за людей, может даже получится не так уж и плохо. – Я ведь новичок тут, да и наверняка все уже в курсе какой я в бою. Вам так нужен псих у власти? – Я думаю твоя некоторая неопытность не станет проблемой, ведь у тебя будет целых два советника, – спокойно сказал невзрачный, чтобы тут же перейти на более экспрессивную речь: – У нас не так много вариантов, и мы или рискуем встать под тобой, или нас по одному истребят. Придёт ещё хотя бы пара недобитых карателей, и нашей группы просто не станет! – Или какие-нибудь залётные беспредельщики с особенными силами, – невесело продолжил за ним Крест. – Я как минимум пару банд знаю таких уродов. – А на счёт психа… – продолжил Крест. – Знаешь, иметь в группе психа, настоящего психа, хорошая примета. Они фартовые. – И что, я, больной ка́лич, теперь ваш лидер? – Больным тебе быть недолго, – сказал невзрачный. – Мы найдем лекарства. Теперь это в интересах всех нас. Охренеть, я уже, вроде как, и согласился. Хотя бок вылечить не помешает. Заживёт – там и посмотрю, что мне дальше делать. – Могу облегчить поиски, я знаю где они точно есть. И не только они. И в количестве чуть меньшем, чем дохрена. Заодно и гитарой обзаведусь.