365 сказок на ночь

      Счастье нельзя зачерпнуть в чашку, удержать в ладонях, оно незримо, неосязаемо и больше похоже на лёгкое, прозрачное ощущение, окутывающее все тело, будто поток. Текучее, нежное, сильное, будто полноводная река, но сколько бы Аллен ни пытался зачерпнуть из этой реки и сберечь на память ощущение спокойствия и тепла, которое вызывало к него счастье, он все равно оставался с пустыми руками. В чашечке его ладоней были лишь хрупкие воспоминания, со временем запылившиеся и уже не вызывавшие чувство безграничного, всепоглощающего счастья, от которого хотелось петь и кричать.       Вот и сейчас — Тики сидит напротив на подоконнике, курит очередную сигарету, а Уолкер смотрит на этот дым и думает, что даже его проще словить и удержать, чем призрачное спокойствие, в котором так хочется раствориться, словно бы это решило все его проблемы, существенные и не очень. Удовольствие Ноя выглядит таким спокойным, даже слегка отрешенным и в этот момент слишком уж мудрым, несвойственно обычному своему поведению, что Аллен даже решается поведать ему про свои мысли. Ему, вечному беглецу с уже заканчивающимся оптимизмом, так не хватало порой вспоминать о том, что такое быть счастливым. И Микк прекрасно это знал — не раз бывал в схожих ситуациях, пусть его нелогичная и извращенная натура каждый раз находила свое неописуемое наслаждение даже в вечной гонке со временем и монстром, ищущим их следы среди миллионов и миллиардов других и лишь вопрос времени, когда им придётся снова бежать и прятаться. Вопрос времени, когда Тики поступит приказ вернуться вновь в семью. Их пути снова разойдутся, и хрупкое, робкое счастье Аллена Уолкера разобьётся осколками, будто смахнутая со стола чашка. И только и останется, что смотреть на острые фарфоровые осколки да ранить руки болью вместо счастья в попытках собрать воедино искалеченное.       — Говоришь, счастье нельзя удержать в ладони? — Тики смотрел снизу вверх немного озадаченно, стряхивая пепел с сигареты и вновь глубоко затянувшись. Аллен знал, что тот делал так всегда, когда его обескураживала очередная идея беловолосого. А затем собрал руки Уолкера в чашечку и прижался к ним щекой, слегка потершись. Уолкер чувствовал широкую улыбку сумасбродного Ноя, как если бы на него из чашки вылили смешинки и солнечных зайчиков, искрами рассыпавшихся по коже и щекочущими короткими ласковыми иголочками.       — Юноша, ты говорил, что я твоё счастье, и вот он я — в чаше твоих ладоней, — промурлыкал, словно кот, мужчина, покосившись золотистым глазом на подростка. И тот не мог сдержать тихий смех. Все же Микк находил странное удовольствие в том, чтобы максимально нестандартно решить любую задачу. Но своего тот все равно добился — в чаше воспоминаний Аллена появилось такое, которое не собиралось омрачаться грустью и тревогой, и оно сияло на самом дне слабым золотым светом — солнечных зайчиков и тихого, робкого счастья. И ещё — немного надеждой.