Recovery

Седжин наматывал уже сотый круг по комнате, ожидая прибытия остальных мемберов. Во мне не осталось ни капли волнения, паники или нервозности от услышанных слов. Из мыслей меня вырвал легкий стук в дверь и просунутая в нее голова Чимина. Кивнув мне, он присел за стол, вопросительно уставившись на Седжина, мол: «Какого черта вы вызвали меня в мой заслуженный отпуск?» - Могу я узнать, что случилось? – после пятиминутного молчания Чимин оторвался от телефона, отбросив его в сторону. - Видимо, я ухожу из группы, - я пытался не смотреть в его глаза, говоря эти слова. - Чего? - Менеджер сказал, что так будет лучше для группы, - я кивнул в сторону Седжина, который смотрел на меня то ли грустными, то ли уставшими глазами. Знаете, такими смотрят на ребенка, когда он несет полную чушь. Чимин посмотрел точно так же и не придал моим словам никакого значения. В этот момент в дверь снова постучались и в комнату вошли Юнги с Джином. - Намджун уже почти подъехал, Тэхен сказал, что задержится, - Юнги повесил кепку на вешалку (глупая привычка), - по какому поводу собрание? Седжин, наконец, подал голос: - Давайте подождем остальных, это серьезный разговор. - Хосок-хён все равно в Америке, полного состава не будет в любом случае. Давайте закончим уже с этим, - я поднялся с места, чтобы взять себе воды из кулера. Разговор предстоял долгий и тяжелый, честно говоря, не хотелось умереть посреди него от обезвоживания. Я стоял у окна, разглядывая следы от прошедшего дождя на окне, пытаясь абстрагироваться от происходящего. Позади слышался говор парней, они обсуждали отпуск, говорили, чем занимались, когда менеджер вызвал их к себе. Кажется. Я не уверен, не особо их слушал. Стоя там я думал лишь о том, какой я, чёрт побери, везучий. Обычно хёны весь отпуск были в разъездах, но стоило случиться этому, так почти все мигом оказались в Корее. Будь Намджун по-прежнему в Австрии, Чимин в Париже, Тэхен с друзьями где-то на Чеджу, пришлось бы отчитываться только перед двумя старшими, а остальным написать эсэмэску по типу: «Прости, хён, я дурак! Было приятно провести 7 лет в одной группе. Ну, бывай!» - или что-то подобное. Появления Намджуна я не услышал, я понял это, когда его рука легла мне на плечо, мягко призывая сесть со всеми. Тэхена еще не было и мне стало немного легче, что разговор начнётся хотя бы не при нём. - Я даже не знаю, с чего начать, - Седжин выглядел менее уверенным сейчас, чем когда вызывал всех к себе для разговора. Я подумал, что дерьмо это – моё, значит и разгребать его – мне. - Я… - я оглядел всех присутствующих, будто бы пытаясь предугадать их дальнейшие действия. И если Чимин мог похлопать по плечу в сочувствующем жесте, то Юнги вполне мог набить мне еб… лицо, - я… - Убил человека? - Нет... - Изнасиловал кого-то? - Нет. - Погоди, - Джин приложил палец к подбородку, будто бы собирался опустить самую смешную шутку в мире, - Ты гей? - Да. С постепенно угасающим смехом Джина (до него долго доходило), в комнате становилось всё тише и тише. И если тишиной можно пытать людей, то со мной именно это и происходило. Меня пытали. Тишина давила мне на мозг, мерзко смеялась надо мной и пыталась вытащить из меня все силы. Казалось, прошла вечность. - Я думал, мы уже выросли из тупых шуток на гейскую тему. Детство в жопе заиграло? – Юнги пытался говорить спокойно, но тон его голоса выдавал, что он все очень правильно понял и боится, что вовсе не ошибается. - Простите, вы должны были узнать это раньше, но я собирался завязать с этим, - я горько смеялся внутри со своих собственных слов. «Завязать – будто курить бросить или прекратить грызть ногти. Мам, прости, это не я сосался с мужиком, это друзья, я просто рядом стоял!» - Это то, ради чего нас собрали? – Намджун скрестил руки на груди и посмотрел на Седжина, игнорируя меня в упор. В тот момент мне показалось, что мой мир рухнул. - На самом деле, нет. Чонгук, ты можешь посидеть в холле или на улице, если тебе не хочется слышать… - менеджер, казалось, чувствовал мое состояние. Я был ему безумно за это благодарен, выходя из комнаты, ведь на деле всё оказалось куда сложнее, чем я думал. Кучу раз перед сном я рисовал в голове сценарии своего признания хенам, и ни один из них не был хотя бы немного похожим на ужасную правду. Мне хотелось закопаться в горшке из под фикуса, стоящего в холле, выйти в окно, поменять имя и уехать в Мексику. Но больше всего хотелось проснуться Чонгуком-натуралом, и чтобы весь этот кошмар оказался всего лишь выдумкой больной фантазии. Я сел прямо на пол в коридоре, запустив пальцы в волосы. Я не знал, о чем говорили в комнате. Я боялся даже представить, какими словами меня там называли. То, что происходило в моей жизни сейчас, я бы назвал «Ад». Первый круг ада начался 4 дня назад в обед, с сообщения от неизвестного абонента. В сообщении было фото двух целующихся парней и краткий, но емкий текст: «Ты же не хочешь, чтобы весь мир это увидел?». Я судорожно набрал номер Юнсона, не имея ни малейшего понятия, что происходит и откуда у кого-то, кроме него, наше фото. Я часто дышал, и мне казалось, что воздух предательски покидает пространство. Юнсон не ответил ни на первый, ни на второй, ни на двадцатый звонок. Он не ответил даже на звонок в домофон, когда я стоял у его дома, как побитый пёс. Это был второй круг ада. «Прости, Чонгук, я уехал в Киото. Собираюсь начать новую жизнь. Не звони мне больше» - и это был третий круг ада. Осознание того, что неизвестный абонент – вовсе не неизвестный, пришло чуть позже. Работники нашей компании пробили его номер по базе данных и узнали, что он зарегистрирован на имя Пак Чжун Со, одного парня из ближайшего окружения Юнсона. Развод уровня пятиклассника, но суть одна. По ту сторону – просто мошенники, которым оказалась нужна крупная сумма денег, ради чего они не побрезговали замудрить такую аферу длительностью в целый год. По эту – айдол мировой известности, которому вовсе не нужна подмоченная репутация. Эта фотография – единственная, которую он вымолил меня сделать. Я не хотел проблем и тщательно скрывал свою личную жизнь, не давал себе расслабиться. Кроме того раза. Когда я начинал с ним отношения, я и представить не мог, куда они меня занесут. Мы были вместе год и весь этот год я не представлял, что грею на груди змею. Я доверял ему, баловал, прощал скверный характер, был рядом, находя время в забитом расписании, не отказывал, даже когда валился с ног от усталости. Я отдал себя полностью своим первым отношениям, вложил огромную часть души и потерял все. Какой же ты придурок, Чон Чонгук. Сейчас, сидя на этом холодном полу, я осознавал, что потерял всех, кто мне дорог. Или почти всех… Рядом со мной на пол кто-то опустился. - Чонгук, все в порядке? – Тэхен приобнял меня за талию, поднимая, - Ты уже заходил? Я смотрел в его карие глаза и пытался найти в них утешение. Я боялся, что зайдя в ту комнату, узнав эту жуткую правду обо мне, он отвернется от меня, и я его потеряю. Потеряю Тэхена. Я мог потерять кого угодно, но не его. Я не хотел пускать его в ту комнату, мне хотелось закинуть его к себе на плечо и увезти с собой в Мексику. - Да, - я поправил волосы, кивая сам себе, соглашаясь с тем, что нужно дать хену зайти туда, - ты иди, тебя там ждут. Я выдавил измученную улыбку, похлопав Тэхена по плечу. Бросив на меня нечитаемый взгляд, Тэхен скрылся за дверью. Пожалуйста, только не Тэхен…       </right>