***
В тот день был просто фантастический урок. Хагрид на том уроке не только продемонстрировал им нескольких величественных гиппогрифов, но и разрешил Гарри прокатиться на Клювокрыле, главном жеребце в стаде. Но затем он закончился невероятно быстро. Драко Малфой, чересчур надменный и высокомерный, чтобы следовать инструкциям Хагрида, начал оскорблять гордое существо, за что и был наказан. — Драко! — проорала Панси, возможно, единственный человек, который был там и действительно беспокоился о благополучии этого идиота, который, наверняка, даже не ценил этого. — Назад, Клювокрыл, назад. — Хагрид встал между разъярённым гиппогрифом и Драко, валяющимся на земле, стонущим и делающим вид, что умирает. Хагрид смотрел то на Малфоя, то на Клювокрыла, не зная точно, что делать, успокаивать ли ненаглядного гиппогрифа или проверить раны Малфоя. — Успокойся, Клювокрыл, — неожиданно произнёс кто-то, выступая вперед. Маленькая черноволосая девушка, отметил Гарри мимоходом. Ему понадобилось некоторое время, чтобы сопоставить лицо с именем: Дафна Гринграсс. — Успокойся, Клювокрыл, — повторила она и наколдовала успокаивающее заклинание. Гарри не нужно было слышать комментарий Гермионы или видеть лицо Хагрида, чтобы знать, как бесполезно это заклинание. Простое успокаивающее заклинание едва бы возымело какой-либо эффект на обычное животное, не говоря уже о магическом, таком как гиппогриф. — Оно не… — начал было Хагрид, но прервался, поскольку Клювокрыл перестал сопротивляться. Он не только мигом успокоился, но даже не сделал попытки уклониться, когда девушка, после лёгкого поклона, подошла к нему и стала нежно гладить его. — Успокойся, Клювокрыл, он больше не угроза. Это не твоя вина. Все, за исключением Драко, в неверии уставились на неё и на последующую реакцию гиппогрифа. Тот очень аккуратно нагнул голову так, что она оказалась напротив груди девушки, тем самым требуя поласкать его шею. Дафна исполнила его молчаливую просьбу и спустя всего минуту, только преувеличенные стоны Малфоя напоминали о случившемся недавно инциденте. — Я умираю. Он убил меня. — Извини, Клювокрыл, мне нужно идти, — прошептала она и, развернувшись, подошла к своему однокурснику. Она глубоко вздохнула и произнесла. — Перестань скулить, Драко. Или мне рассказать Астории, как Панси любезничает с её женихом? Без обид, Панси, — добавила она спустя секунду. Драко показал ей свою кровоточащую руку. Гарри вынужден был признать, что порез был довольно-таки глубоким. — Я чуть не лишился руки из-за этого смертельного зверя. — Клювокрыл зло щёлкнул клювом. — Не будь таким ничтожеством! — Дафна было начала наколдовывать лечащее заклинание, но тотчас была прервана Драко. — Нет, мне нужно в больничное крыло. Только мадам Помфри может залечить её. — Ты ведёшь себя как пятилетний ребенок. Даже Гойл мог бы залечить её. — Она подумала мгновение и продолжила. — Хорошо, возможно, не смог бы. Но тем не менее, воля твоя, уходи. Она наблюдала за Драко, который продолжал стенать, в то время как его уносили телохранители, а Панси держала его за руку. — Это повлечёт за собой трудности, Хагрид. Возможно, тебе следует спрятать Клювокрыла, пока его отец не начал действовать. К их сожалению, Хагрид тогда не прислушался к советам Дафны, слишком сильно полагаясь на Дамблдора. И поэтому, Гарри и Гермиона вынуждены были спасать Клювокрыла несколькими месяцами позже.***
Не удивительно, что чем мрачнее становилось ее настроение, голос резче и терпение короче, тем с большим нетерпением он ожидал дня, когда сможет поехать к Уизли. Через два дня он будет уже там. Через два дня, он снова увидит Рона, Джинни, близнецов, миссис Уизли и Гермиону. Роксана беспокойным взглядом окинула обеденный стол. Это был первый раз за три недели, когда они ели все вместе. Астория только вернулась из Италии, где пробыла всё это время с Малфоями. Её кожа приобрела золотистый оттенок, и вообще, дочь, казалось, выглядела более здоровой, чем до этого, более живой и более самоуверенной. Это могло принести некоторые проблемы, то без чего они сейчас прекрасно бы обошлись. С нарастающим чувством тревоги, она следила за общением Дафны и Гарри. Он пытался узнать её получше, а она наоборот, закрывалась от него. Это выглядело так, будто раньше она надеялась, что его визит будет своего рода формальностью, после чего он снова покинет её жизнь. Но теперь, отношения Роксаны и Гарри улучшились и переросли в нечто большее, чем осторожная дружба, и очевидно, её дочь стала бороться с этим, перейдя от пассивного игнорирования, к активному сопротивлению. Роксана задумалась о причинах таких действий со стороны Дафны. Конечно, было какое-то событие в прошлом, повлиявшее на такую ее антипатию по отношению к Гарри. Хотя Дафна не любила большую часть слизеринцев, за исключением Трейси Дейвис и, в меньшей степени, Блейза Забини, но она разделяла их мнение относительно золотого мальчика. Роксана помнила довольно хорошо их смятение по поводу победы Гриффиндора в кубке школы в первый их курс. Они были в ярости, не только из-за того, что Дамблдор добавил огромное количество баллов за предотвращение кражи магического артефакта, но особенно из-за того, какое количество он вручил. Он тогда вручил 165 баллов, что позволило Гриффиндору опередить Слизерин всего на пять баллов. Даже Роксана, естественно, поддерживающая Дамблдора, и являющаяся оппонентом жалких попыток Люциуса, убрать его с поста директора, считала это нечестной поддержкой своего бывшего факультета. Она, конечно же, знала о пристрастности Снейпа в делах факультета. Но очевидно, он был не один такой. Иногда она задавала себе вопрос: а не было бы лучше назначить директором школы Флитвика: беспристрастный, наименее всех заинтересованный в политике и, как человек с гоблинской кровью, положительный для многих, что-то особенное нужно этому миру, особенно со слишком большим количеством «Амбридж», которая в последние годы имеет большое влияние на законодательство. Да, конечно, она могла понять недоверие дочери по отношению к Гарри. Очевидно, что в течении последних трёх лет Гарри пользовался некими привилегиями со стороны школьного персонала, и Дафна опасалась, что то же самое может произойти и в Пайнгрю-Мэноре. Или возможно, это просто зависть. Пока она безраздельно пользовалась материнским вниманием, особенно, если учесть, что Астория была папиной дочкой. И до этого, Дафне никогда не приходилось делить её внимание с кем-то ещё. Нет ничего удивительного в том, что она так относится к Гарри, который делает медленные шаги, чтобы стать, как минимум, её братом. Но знать проблему и найти пути её решения, это, к сожалению, совсем разные вещи. Она пыталась, чтобы они проводили больше времени вместе, но с каждым разом, когда она планировала очередную экскурсию, Дафна становилась всё более упрямой. И даже надутым губкам Роксаны больше не удавалось обмануть Дафну. Убедить Гарри использовать гимнастический зал вместе с леди Пайнгрю-Мэнора было еще одной ошибкой. Уже нельзя было игнорировать тот факт, что Дафна медленно превращается в красивую, молодую девушку. Роксана едва сдержалась, когда увидела, как Гарри с вожделением смотрит на Дафну, одетую в гимнастический костюм. Как она знала, для ее дочери подобные взгляды — больная тема. Слизеринцы начали было вести себя как подростки, достигшие полового созревания, но Дафна боролась с таким поведением острым языком и маской ледяной королевы. Ледяная королева была оболочкой и щитом для Дафны с тех пор, как она пошла в Хогвартс, чтобы избегать нежелательного внимания со стороны её сокурсников. И только дома, Дафна могла показать своё истинное лицо, свою теплоту и сострадание, которое так любила Роксана. Поэтому то, что она надевала маску ледяной королевы сейчас рядом с Гарри и рядом с ней, её мамой, было для Роксаны шоком. Лишь леди Агата оставалась ярким пятном в их жизни. Больше одного дня она провела в Пайнгрю-Мэнор, не столько для того, чтобы послужить геморроем для Сайруса, их обоюдное отвращение друг к другу увеличивалось из года в год, как для того, чтобы провести время с Гарри. Очевидно, пожилая леди полюбила парня, а он, казалось, просто наслаждался временем, проведённым с ней, слушая истории из её юности, или листая фотоальбом. Но Роксана знала, что такой симпатии будет недостаточно, чтобы расположить его к себе. Без какого-либо намека на дружеские отношения между ним и Дафной, его сожаление по поводу пребывания здесь всего лишь вопрос времени. — Он будет здесь? — Внезапные слова Астории напугали всех. Молодая девушка сделала жест подбородком в сторону Гарри. — Будет он здесь на день рождения Дафны? Гарри только молча моргнул, не зная, что сказать. Отдалённо и вежливо, вот как вела себя Астория в начале. И хоть та вежливость была того рода, которая используется при обращении к продавцу, но тем не менее, это была вежливость. Но после возвращения она только свирепо смотрела на него и избегала обращаться к нему напрямую. Подождав немного ответа от Гарри, или Дафны, и так и не дождавшись, Роксана ответила строгим голосом: — У него есть имя, Астория. И нет, не будет, Гарри уедет через два дня. Он хочет навестить своих друзей и пробудет у них неделю. — Роксана не была в восторге от этого факта, она надеялась, за эти две недели ещё больше заслужить доверие Гарри. Но он хотел увидеть своих друзей и посмотреть с ними чемпионат мира по квиддичу. День рождения Дафны будет масштабным событием, своего рода летним балом, на котором будут присутствовать многие друзья семьи, главным образом слизеринцы и многие из них благосклонны больше к Люциусу Малфою, чем к Дамблдору. Будет меньше проблем, если Гарри покинет усадьбу до её дня рождения, да и сам Гарри, как подозревала Роксана, не горит желанием видеть всех этих людей. По крайней мере, после всего он вернётся обратно, чтобы за несколько дней спокойно подготовиться к следующему учебному году. — Хорошо, — пробормотала Астория больше себе, чем кому-либо еще. — Так будет лучше всего. Роксана увидела, как гнев поднимается в Гарри. За этот месяц, что он был здесь, не было случая испытать его гнев, но Роксана поняла, что у парня есть небольшие проблемы с характером. — Что ты хочешь этим сказать? — прорычал он Астории, не только атакуя Асторию, но в тот же самый момент, давая Дафне возможность встать на защиту сестры. Это распрямление плеч, поднятие головы, Роксана очень хорошо знала все признаки, когда Дафна была готова встать на защиту родной сестры. Несмотря на то, какие они были разные, несмотря на продолжающиеся ссоры, обе сестры всегда свирепо защищали друг друга. — Драко будет здесь. — Гарри еще больше нахмурил брови с упоминанием его врага. — И я не хотела бы видеть, как день рождения Дафны будет омрачен из-за… — Она заколебалась и неопределенно махнула рукой. — Из-за чего? — Вновь прорычал Гарри. — Из-за того, что вы с Драко точно не друзья, — предположила Дафна, по её лицу было ясно, насколько она взволнована. — Это не моя вина, — парировал Гарри и свирепо уставился на сестёр. — Драко — мерзавец. — Ты! — Астория положила на стол серебряные приборы и бросила на Гарри ледяной взгляд. — Чья же это еще может быть вина? Ты всегда пытаешься унизить его, и это после того, как он попытался подружиться с тобой в самом начале. Всегда провоцируешь его, всегда прячешься за спиной у директора, да это просто нечестно. Неудивительно, что он тебя недолюбливает. Гарри уставился на девочку, ошеломлённый тем, насколько надо быть глупой, чтобы поверить в такую чушь. Да, это выглядит довольно правдоподобно, что Малфой мог изрыгать подобный бред о его друзьях, но даже он по настоящему не верил в это. Астория на другом конце стола кидала на Гарри взгляды, которые всё больше приближались к убийственным. — Потом еще был этот инцидент с кровожадным зверем. Бедный Драко, он почти потерял руку, а ты и твой мерзкий рыжеволосый друг спасли его от заслуженной кары. Гарри больше не мог оставаться на своем месте и с красным от гнева лицом проорал: — Малфой, этот проклятый мерзавец, всегда презирал меня и моих друзей. Он называл Гермиону гр… Этим жутким словом гораздо больше одного раза и только для того, чтобы обидеть её. И это только его вина, что Клювокрыл ударил его. Он был чертовски удачлив и получил только маленькую царапину. А беготня с перевязанной рукой было ничем иным, как жалкой уловкой. — Это не так, — Астория в ярости бросила в него салфеткой, которая попала к нему в тарелку. — И мы уверены, что никто кроме тебя не мог освободить его. Видя колебания Гарри, Астория широко ухмыльнулась. Роксана была немного смущена тем, куда вела эта перепалка. Она помнила истории третьего курса о профессоре Люпине, который был уволен из-за того, что он оборотень. И потом был еще инцидент с Сириусом Блэком. Роксана была уверена, что знает только половину правды тех событий и определённо, это был тот момент, когда нужно было уводить разговор от обсуждения этой темы. — Нет, полуправда, — объяснила она своим дочерям. Но этот Клювокрыл, Сайрус говорил о нём однажды, и она слышала слухи о том, как Люциус Малфой пытается добиться казни животного. Но она никогда не проявляла интереса к этому случаю и тот факт, что Гарри спас его, был совершенно новым и неожиданным. — Я очень сильно надеюсь, что Гарри действительно спас Клювокрыла. — На некоторое время, ссора прекратилась и все уставились на Дафну, которая говорила на удивление мягким голосом. — Он не заслуживал смерти. Это была вина только Драко, что он был ранен, и он больше преувеличивал, ходя с такой маленькой царапиной. Астория была очень разочарована тем, что Дафна приняла сторону Гарри, а тот в свою очередь был не менее удивлён. Но Астория еще не закончила свои нападки. — А ещё была эта история с тайной комнатой. — Она ухмыльнулась так, будто подзадоривала Гарри прервать её. Не понимая, что он мог сделать в той истории с тайной комнатой, неверно, Гарри со слегка смущённым видом хранил молчание. — Я не знаю точно, был ли это ты или эта Уизлиетта тем, кто открыл тайную комнату и выпустил того страшного зверя, который чуть не убил несколько студентов и из-за которого чуть не закрыли школу. — Она скрестила руки на груди и повернулась в сторону Гарри. — Но обвинить во всём этом Драко и его отца это было окончательным доказательством твоего высокомерия. — Взглянув на родителей для поддержки, она закончила свою обвинительную речь. — И только благодаря Дамблдору вас всё ещё не исключили. Хотя все ожидали бы что он… — Прекрати это немедленно. — Смущённая Астория посмотрела на разозлённую мать. — В этом доме я не позволяю тебе принижать уважаемого волшебника, коим без сомнения является директор Дамблдор. — Ехидное фырканье Сайруса было немедленно подавлено смертельным взглядом Роксаны. Она попыталась собраться с мыслями, массируя кончиками пальцев виски. Рассказанная только частично и без особых подробностей, история с тайной комнатой была весьма любопытной. Официальная версия тех событий звучала следующим образом: под школой был спрятан василиск, который находился в заточении долгое время, но защита пала, и василиск вырвался на свободу, нападая на случайных учеников. То что все жертвы были либо полукровками, либо маглорождёнными, якобы держалось в секрете, но все об этом знали. Официально, никто за это не нёс ответственности и даже неофициально было невозможно узнать правду. Наиболее вероятной версией, которой придерживалась Роксана, была такова, что Уизлиетта каким-то образом смогла открыть тайную комнату, находясь под чьим-то влиянием. В это верилось легче, чем в то, что одиннадцатилетняя девочка смогла сделать это по собственной воле. Согласно Ежедневному Пророку, профессор Гилдерой Локхарт, вместе с небольшой помощью Гарри Поттера и его друзей, был тем, кто сражался с василиском и убил его, получив при этом серьёзное ранение, и сейчас всё ещё лечится в святом Мунго. У Роксаны были сильные сомнения, что в этой истории профессор Локхард предпринял хоть какие-нибудь героические действия. Она встречалась с ним несколько раз, и считала его напыщенным индюком и лживым трусом. Роксана была очень удивлена, когда услышала, что Дамблдор доверил ему место преподавателя. Но тем не менее, Локхард теперь постоянный житель святого Мунго. Сейчас же всплыла любопытная информация о том, что Драко и Люциус Малфой были как-то причастны к этой истории. Садясь обратно, она махнула подросткам, чтобы те последовали её примеру и спросила спокойным, насколько это было возможно, голосом: — Гарри, что ты имеешь ввиду, говоря, что Малфои как-то причастны к тем событиям? Я до сих пор не слышала подобных слухов. Гарри всё ещё был слишком взволнованным, но видя более расслабленную Роксану, и очевидный интерес, он попытался успокоиться и произнёс: — Ходили слухи, что комнату открыл наследник Слизерина. Некоторое время им считали Драко и меня. Я подозревался из-за того, что я — змееуст. — Роксана коротко моргнула, услышав это заявление, но продолжала молчать. — А Драко, потому что он — самопровозглашённый принц Слизерина. Астория хотела было вмешаться, но была остановлена повелительным взмахом руки своей матери. — Но затем мы нашли василиска. Джинни Уизли была похищена. Она была под влиянием одной чёрной книги, заставляющей против её воли открывать комнату. Презрительная усмешка Астории, взгляд Роксаны и задумчивый вид Дафны, вот какой была реакция присутствующих на последние слова. — Эта книга… Она прежде принадлежала Люциусу Малфою. Он подбросил её в котёл Джинни незадолго до начала учебного года. — Что за ерунда. Книжка, способная влиять на девочку, никогда не слышала большей чуши. И почему он сделал это? Какая причина побудила бы мистера Малфоя сделать подобное? — Астория пыталась игнорировать угрожающий взгляд матери, но явно чувствовала себя не в своей тарелке. — Я не знаю, — пожал плечами Гарри. — Мы не уверены в происхождении книги. И почему он сделал это. Возможно, просто чтобы привнести хаос и убить магглорожденных. Гарри осмотрелся вокруг, на его лице явно читалось, что он не ожидает, что кто-либо поверит ему. И не была ли его история слегка… слегка притянута за уши? Определённо, он не рассказывал всего, что знал. Под мы, он несомненно подразумевал не только себя и своих друзей, но и Дамблдора в том числе. Что касается официальной версии, то в ней было слишком много пробелов, но с объяснениями Люциуса, она становилась наиболее правдоподобной. Роксана наблюдала, как Гарри садится в кресло под натиском раздражённых взглядов Сайруса и Астории, и только открыла рот, чтобы поддержать его, как вдруг Дафна произнесла: — Я верю ему. Астория и Сайрус широко распахнутыми глазами уставились на неё, но не было никого более удивленного, чем Гарри. С лёгкой улыбкой, Дафна спокойно продолжила, смотря на Гарри: — Он не рассказал нам всего. И я уверена, он не знает всего. Но он полностью верит в то, что сейчас рассказал. Гарри не может лгать. Просто не в его крови обманывать так, чтобы не было понятно, что он врёт. До тех пор, пока у кого-то не найдётся убедительных доказательств, я буду верить его истории, что Джинни Уизли открывала тайную комнату, находясь под влиянием книги, которую ей подкинул Люциус Малфой. И на счёт причины… Пожалуйста, не делайте вид, что вы удивлены услышать о том, что он мог бы убить магглорожденных или хотел бы, чтобы в Хогвартсе были проблемы. Роксана одобрительно коснулась руки дочери и улыбнулась ей, но Дафна отдёрнула руку. Она коротко взглянула на маму, прежде чем снова повернуться к Гарри: — Я разделяю мнение о том, что тебе следует покинуть школу. Ты каким-то образом как магнит притягиваешь к себе неприятности. Но ответственность за открытие тайной комнаты лежит на ком-то ещё. А сейчас извините меня, пожалуйста. — Она молча встала и под задумчивыми взглядами Гарри и Роксаны покинула комнату.