***
Пайнгрю-Мэнор, 28 декабря Когда Гарри вошёл рано утром в столовую, то застал там, как он и надеялся, только Роксану и Анну. Грейнджеры любили поспать, а Гермиона и Невилл любили встречать день с чашки горячего шоколада и чтения книги, расположившись рядом друг с другом. Иногда, они читали книгу про себя, а иногда, кто-то из них, читал её вслух другому. Это было милое зрелище, вынужден был признать Гарри. И он не хотел мешать им в их уединении. А Дафна… Дафна была причиной того, что в этот ранний час он был здесь. — Она всё ещё колеблется? — спросила Роксана и Гарри утвердительно кивнул. Они проходили тест на анимагию днём ранее и, как и опасалось, существовала проблема, которую необходимо было решить.***
Предыдущий день Вся семья собралась в лаборатории: Роксана, Агата, Анна, Ремус и Сириус вместе с Гарри, Невиллом и Дафной. Отсутствовала только Гермиона. Роксана послала за девушкой, правильно предположив, что какая-нибудь интересная книга стала причиной отсутствия гриффиндорки. Быстрые шаги по лестнице известили присутствующих о прибытии Гермионы. Открывшаяся дверь, продемонстрировала улыбающееся лицо девушки, которая радостно помахивала ежедневным Пророком. — Невероятно. Просто невероятно! Агата вздохнула. — Да, дорогая, определённо… Что угодно. Но мы хотели… — Невероятно, как это произошло? — Гермиону было не остановить. Она безостановочно размахивала газетой, а на её лице была такая широкая улыбка, что создавалось впечатление, что ещё чуть-чуть и её лицо разделится на двое. — Сириус, это так… — Невероятно? — Сириус попытался помочь. — Возможно, тебе следует рассказать нам, что так сильно взволновало тебя. Я никогда не ожидал, что увижу тебя трепещущей от чтения газеты, тем более, такой газеты. — Ох, — Гермиона покачала головой и показала еще одну газету. — Это должно быть так. Придира напечатала ту же самую статью. Гарри разразился громким смехом. Девушка изумлённо уставилась на друга, а он изо всех сил пытался успокоиться, но очередной взгляд на Придиру порождал шквал нового гомерического хохота. — Я никогда… — Он некоторое время пытался подобрать слова. — Я бы никогда не подумал, что ты будешь использовать Придиру для того, чтобы поверить каким-то фактам. — Спустя некоторое время, дождавшись, когда пройдет очередной приступ смеха, он продолжил. — Ты реально понимаешь, что сейчас сказала? Это должно быть правдой, поскольку, Придира также пишет об этом. Это… Это потрясающе, Гермиона. Гермиона свирепо смотрела на него, но заметив, что все остальные также усмехаются, не смогла не признаться: — Возможно… Придира улучшилась. — Она обиделась. — Хорошо, если ты не хочешь знать, что написали про Сириуса… — Обо мне? — Сириус схватил Пророк и стал искать соответствующую статью. Ему не пришлось искать слишком долго, поскольку, статья располагалась на передовой странице: Хладнокровный убийца или жертва бюрократии? Приказ о поцелуе дементора Сириусу Блэку при первой встрече отменён. По словам информированного источника в министерстве, приказ о применении поцелуя дементора к Сириусу Блэку — серийному убийце, совершившему побег из Азкабана — при первой встрече был отменён не кем иным, как Амелией Боунс — главой ДМП. Амелия Боунс: — Министерство по прежнему считает Сириуса Блэка главным подозреваемым в деле предательства семьи Поттеров и последующих убийствах Лили и Джеймса Поттеров, Питера Петтигрю и двенадцати маглов. Но существует слишком много вопросов, остающихся открытыми. Также существует слишком много загадок и тайн вокруг всего дела в целом. Дело не было тщательно рассмотрено. Почему он предал своих лучших друзей? Или почему он не скрылся после совершённого злодеяния? Мы всё ещё хотим поймать его, но живым. Решение о незамедлительном поцелуе дементора при первой встрече было слишком поспешным и не соответствует положениям моего департамента. Я уверяю вас, что мы его поймаем, допросим и вынесем ему соответствующий приговор, согласно существующему законодательству. Решение будет честным, справедливым и без сомнительным.***
— Он всё ещё виновен, — вздохнул Гарри. — Да, — улыбнулась Гермиона, — но это только первый шаг. — Амелия сильно рисковала, делая подобное объявление, — согласилась Агата. — Этим действием, она пошла против желания министра. Ты теперь не только переживёшь арест, Сириус, но теперь тебе обеспечено публичное разбирательство, что им следовало сделать ещё двенадцать лет назад. — Почему… — Гарри заколебался. — Почему она… — Из-за тебя, — спокойно объяснила Роксана. — Я уверена, что она поняла, кем был тот грим во время своего визита. Августа сказала тебе не недооценивать способностей Амелии. Если бы Сириус действительно был бы виновен в смерти твоих родителей, то ты был бы первым, кто желал бы его смерти. Но если ты охотно доверяешь ему, если желаешь сражаться за его свободу, то, возможно, что-то не так с его обвинением. Да, я полагаю, что твоё мнение убедило её… И тот факт, что не было никакого разбирательства раньше. — Роксана коротко улыбнулась. — А вот о последнем, наверное, напомнила ей Агата.***
— В любом случае, — Анна ударила по столу, — мы здесь, чтобы определить кое-что совершенно другое. Присаживайтесь. — Она указала на четыре удобных кресла и собрала четыре фиала с приготовленным заранее зельем. — Это зелье погрузит вас в глубокий сон примерно на час. За это время, вы поймёте, имеете ли вы талант в анимагии. При определённой удаче, вы даже сможете узнать форму животного, в которого сможете превращаться. У каждого из вас, среди нас, будет один компаньон, который будет помогать вам в поиске. Агата будет с тобой, Гарри. Роксана и Сириус должны сопровождать Гермиону и Невилла. А я последую за тобой, Дафна. А теперь, выпейте это и расслабьтесь.***
Он проснулся… В какой-то степени, он проснулся. Солнце обжигало обнажённую кожу. Поспешно, Гарри осмотрелся, но Агаты ни где не было видно. Было только еле уловимое чувство, что кто-то наблюдает за ним. Опустив взгляд, он увидел своё тело. Да, оно выглядело немного постаревшим и, по видимому, должно было принадлежать взрослому человеку, но оно не было изменённым. Не должно быть… Шуршание в кустах позади него, заставило Гарри резко обернуться. Кто-то наблюдал за ним, кто-то опасный. Желтые глаза уставились на него. Было слышно низкое рычание. Когда существо начало двигаться, примитивный страх заставил Гарри бежать. Он не стал ждать, не стал оборачиваться. Беги, беги от монстра, подсказывало ему сердце. Тяжелые лапы ударились о землю, огромное существо набирало скорость и медленно сокращало дистанцию. Травяной покров сменился каменным. Внезапно, он увидел скалы не далеко от себя. Не останавливаясь, он припустил ещё быстрее, надеясь, что найдёт спасительную тропку: узкий проход или озеро, в которое можно будет нырнуть. Горячее дыхание жгло спину. Что-то попыталось схватить его, в последний момент он успел увернуться. Где же Агата? Надрываясь, из последних сил, Гарри ускорился и перепрыгнул через скалы. Каменистая земля была внизу. Не было ничего, что могло бы остановить падение. От первобытного ужаса, он начал вопить, но услышал только странный звук вырвавшийся из его рта. Он начал махать руками, безуспешно пытаясь остановить падение. Внезапно, его падение начало замедляться и вскоре, он стал потихоньку набирать высоту. Его зрение изменилось. Предметы поменяли очертание, зрение стало невероятно чётким. Малейшее движение рук позволяло изменить направление. Окончательно, он всё понял, когда земля оказалась далеко внизу. Так высоко он не поднимался даже на метле. Крылья… У него были крылья. Вопль восторга, не похожий ни на один звук, который может исторгнуть человек, прорезал воздух. Тень. Большой гиппогриф летел рядом с ним. На мгновение, чёрные перья смутили его, но затем он узнал выбоину на клюве: Клювокрыл, его окрас изменился, чтобы спрятать свою личность. Друг Гарри, казалось, наслаждался, наблюдая за его полётом. Некоторое время, они летели рядом друг с другом, наслаждаясь солнцем и отдаваясь во власть ветра. Неожиданно, их накрыла огромная тень. Испуганный Клювокрыл улетел прочь. Гарри только и успел увидеть, как быстро он исчезает вдали, как почувствовал огненное дыхание существа. Страх нахлынул с ещё большей силой, чем прежде. Гарри пытался использовать все свои квиддичные навыки, чтобы избежать врага — взрослого дракона. Магическое существо полностью проигнорировало Клювокрыла и не позволяла Гарри стряхнуть себя с хвоста. Зверь был слишком быстр, и с каждой минутой, Гарри всё больше и больше терял надежду на спасение. Доли секунды спустя, он почувствовал страшный удар по левому крылу и, кувыркаясь, он полетел вниз. Не в состоянии предотвратить второе падение, он наблюдал за стремительно приближающейся землёй. Юноша только и мог надеяться, что что-то вновь изменится. Его тело хотело измениться, он чувствовал это. Но было слишком поздно. За мгновение до удара о землю невидимая рука схватила его и с невероятным усилием предотвратила падение. Этого усилия было достаточно, чтобы спасти его, но не достаточно для сохранения сознания. Ну, как минимум, я спасен, успел подумать Гарри прежде, чем темнота окутала его.***
— Ну, как минимум, у тебя есть антимагическая форма, Дафна. — Гарри, сквозь хлопковую ткань, которая была обернута вокруг его головы, услышал женский голос. — Гермиона, — ответил мальчик. — Я понимаю, что ты расстроена от того, что существует заклинание в котором ты не сможешь быть мастером. — Это не просто заклинание, — надулась Гермиона. — Это заклинание анимагии, что-то по настоящему важное. Что-то… — Что-то, что твоя обожаемая Минерва Макгонагалл может делать, а ты нет. — да, в точку, — проныла Гермиона. — Знаю, знаю. Мне следовало ожидать этого. В какой-то мере, я даже ожидала, но всё же. — А ты не думала, что Дафне, возможно, ещё даже хуже, чем тебе? — мягким голосом спросил Невилл. — Знать, что ты можешь стать мастером в этом заклинании, но полностью отклонить эту возможность. — Четверо женщин из моей семьи в состоянии превращаться в животное, — согласилась Дафна, её голос дрожал. Стоит ли мне вообще иметь дочь, а зная свою семью возможность рождения девочки крайне велика, ведь она тоже сможет стать мастером в анимагии. — Дафна вздохнула: — Я правда должна… — Мгновение, она колебалась: — Гарри? Ты очнулся? Медленно, он открыл глаза. Он лежал на своей постели, его друзья сидели вокруг него, а Агата была в нескольких шагах от него. Она встала и подошла к нему и посмотрела слегка встревоженно: — Привет, Гарри. Мне жаль. Мне следовало вмешаться раньше. Но я надеялась, что ты вновь сможешь измениться. — Что-то… Я почувствовал что-то за секунду до того, как вы меня выдернули, — произнёс Гарри. — Что это значит? Почему меня преследовал дракон? — Обычно, ведьма или волшебник имеют всего одну анимагическую форму. Обычно у тебя форма, которая лучше всего схожа с твоей натурой. По крайней мере, это случай Дафны и Невилла, также было с Анной, Роксаной и мной. И в какой-то степени, тоже самое и с тобой: ты можешь изучить заклинание и ты знаешь, что твоя форма будет какой-то хищной птицей. Но по видимому, глубоко внутри твоего сердца, существует вторая форма. Дракон появился потому, что он ненавидит твою другую часть. Подумай о первом задании: как легко было вывести из себя дракона и заставить её покинуть кладку? Она сильно ненавидела тебя. Возможно, она почувствовала ту твою другую сторону тоже. — Но ты можешь освоить только одну анимагическую форму, — парировала Гермиона. — Ты права, — согласилась Агата. — Но Гарри имеет редкую возможность выбора. Хочешь ли ты превращаться в птицу? Это будет относительно легко для тебя. Или ты хочешь воспользоваться возможностью и изучить нечто особенное? Это будет куда как сложнее и нет гарантий, что в конечном счёте ты добьешься успеха. — И если он не добьется успеха? — спросила Дафна. — Сможет ли он превращаться в птицу? — Я не знаю, — ответила Агата. — Я правда не знаю. Это крайне не обычный случай. Мне необходимо провести кое-какие исследования, чтобы ответить на этот вопрос.***
Настоящее время, Пайнгрю-Мэнор, 28 декабря — Возможно, — медленно начал Гарри, — вам не следует давить на неё. Ей нравится целительство. Ей даже нравится идея стать целителем в будущем. Но вы давите на неё слишком сильно. Дафна чувствует себя обязанной выбрать эту профессию и это чувство ей не нравится. — Я понимаю, что ты имеешь ввиду, — ответила Анна. — И если бы это было что-то вроде таланта к языкам, то я бы последовала твоему совету. — Гарри знал, о чём Анна говорит. Будучи тонкой, прилежной и любознательной натурой, Дафне легко удаётся изучение новых языков. Много ли существует четырнадцатилетних девушек, способных бегло говорить по испански и читать сложные книги на древнегреческом? — Но это не тот случай, когда она может решать позже. Она должна решить это сейчас. Пока ещё не поздно, пока она ещё не выбрала дорогу, которая разрушит эту возможность. — Дафна, — продолжила Роксана, — Унаследовала этот талант от моей бабушки. Возможно, мне следует объяснить, о чём мы говорим. Определённо, ты знаешь обычные исцеляющие заклинания. Мадам Помфри крайне опытная целительница и с лёгкостью может вылечить широкий класс заболеваний, ран и проклятий. Но даже её талант имеет границы. Большинство целителей не могут применять свое мастерство для исцеления необычных пациентов, будь то вейлы, оборотни, вампиры или другие магические существа. Многие из этих людей или существ сопротивляются обычным целительским заклинаниям и в большинстве случаев, их лечение становится сложным и опасным. Стоит только мисс Делакур получить серьёзные повреждения на турнире, так мадам Помфри вместо исцеления может только ухудшить положение. — А вот это как раз и есть особый талант Дафны, — Объяснила Анна. — Она может научиться лечить таких пациентов, поскольку может чувствовать их магическую особенность, которую никогда не смогут почувствовать другие целители. Только вспомни: Балу был ранен. Обычный бы целитель убил бы его своим целительским заклинанием, поскольку его раненое тело не смогло бы выдержать такое количество магии. Но Дафна смогла рассчитать правильную силу заклинания и направить его в необходимое место. Это не уникальный дар, но крайне редкий. И к огромному сожалению, этот талант входит в конфликт с некоторыми простейшими заклинаниями. Например: заклинание анимагии, активирующее твою животную сущность, которая ответственна за инстинкт и быстроту реакции. И эта сущность крайне сильна в тебе, Гарри, вот почему тебе будет легко изучить его. Но, чтобы проявить свою животную сущность, Дафне придется убить свой другой талант. Это сложный выбор, который я сама сделала пятнадцать лет назад. Я отказалась от целительства и решила стать анимагом. Тогда я думала, что мне понадобится это умение больше. Я хотела быть героем, но потеряла слишком многое. Я сожалею о своём решении очень часто и не хочу, чтобы Дафна прошла через подобное испытание. Последующее молчание было нарушено голосом Дафны, которая бесшумно вошла в комнату и до сей поры оставалась не замеченной. — Тебе следовало рассказать мне. Анна улыбнулась и слабо кивнула: — Ты права, мне следовало. Мы не хотим принуждать тебя, Дафна. Мы только надеемся… — Я понимаю. По крайней мере, теперь я понимаю тебя гораздо лучше. — И, прежде чем сесть рядом с Гарри, она подошла и обняла Анну с Роксаной. Он сжал её руку и получил в ответ поцелуй в щеку. — Спасибо, что попросил их.***
— Мы не рассказали им о других талантах Дафны. Роксана и Анна покинули столовую, давая возможность спокойно позавтракать Дафне, Гарри и присоединившимся к ним всем Грейнджерам, прежде чем они отправятся за палочками. — Не-а, — согласилась Роксана. — Но им пока и не следует знать. Я не хочу принуждать её ещё больше. — Я понимаю, но… Но это действительно уникальный дар. Даже в собрании мы имеем лишь малую горсть ведьм с её талантом. И по словам Спиритуалиста Ноулза, она будет исключительной через несколько лет, самое большее через десятилетие. Мы не можем позволить ей… — Анна почувствовала, что её схватили за воротник и в следующий момент, она оказалась прижатой к стене. — Это её решение, только её. Поняла? Да, я бы хотела… Нет, это не то слово… Я сплю и вижу, как она выбирает этот путь, но я не Дафна, я только её мама. Быть Спиритистом трудный путь, ты знаешь об этом. Исцеление повреждённого разума никогда не проходит бесследно для целителя. Мы не будем заставлять её в любом случае. Роксана подчеркнула каждое слово в последнем предложении и Анна медленно кивнула. — Хорошо, я поняла. Но не следует ли нам хотя бы рассказать ей… — Рассказать ей, что она сможет исцелить родителей Невилла через несколько лет? — Обе не услышали судорожный вздох, который испустил кто-то, прятавшийся в нише. — Под таким давлением… Да, такого рода информация будет эмоциональным давлением… Ты действительно думаешь, что в таком случае будет существовать какое-либо другое решение для неё? Ты же видишь, как близка она с друзьями. Ты же знаешь, как много для Невилла значат его родители. Рассказать ей, значит, оставить ей только один выбор: стать спиритистом — исцелителем разума. — Анна глубоко вздохнула: — Ты права. Прости. Я не скажу ничего. *** Лютный переулок, позднее утро Гермионе очень понравилось время, которое она смогла провести с родителями. Она также наслаждалась часами, когда читала письмо Луны, которое та прислала ей из Исландии, где она вместе с отцом охотились на каких-то мистических существ. Ну кто кроме Луны пожелал бы поехать в Исландию в декабре? Ей даже понравился вечер, когда состоялся тот разговор. Отец, в прочем, что не было удивительно, переложил всю беседу на маму. К облегчению Гермионы, её мама не была напряжена всей ситуацией. Не то, чтобы была проблема, которая должна быть решена в ближайшем будущем. Гермиона не собиралась переводить отношения с Невиллом на другой уровень. Ей было только пятнадцать, а Невиллу четырнадцать. Должно пройти как минимум два года, чтобы произошло что-то большее, чем обычные поцелуи, но, по видимому, иметь такой разговор так рано было обязанностью родителей. Что действительно тревожило девушку, так это разговор Невилла с её отцом. Он рассказал ему о традициях в волшебных семьях: об кольцах обещания, об обручальных кольцах, свадебных контрактах и других подобных вещах. Как далеко она хотела бы зайти? Даже кольцо обещания было серьёзным шагом для неё. Это уже куда серьёзнее, чем обычные отношения парень-девушка. Невилл пообещал, что они будут принимать решения совместно и ей не стоит ожидать в бокале кольца на день святого Валентина. Пообещал, что не будет неожиданной вечеринки по поводу их помолвки на его пятнадцатилетие. Они будут идти к этому медленно и осмотрительно.***
Мадам Гила — палочки с 1712 года Невилл был ужасно тихим всё утро. И то, что сейчас он беседовал с мадам Гилой о наилучшем фокусирующем камне для палочки, было небольшим изменением к лучшему. Сейчас, он выглядел счастливым и полностью сконцентрированным на проблеме. Таким обычно его можно было видеть на гербологии. Гермиона улыбнулась. Она сама выбрала замаскированный опал — редкий, но не очень дорогой камень, в следствии редкого использовании его в украшениях. Мадам Гила сказала, что с его помощью она сможет исполнять более сильные заклинания и с долгим эффектом. Довольно-таки правильный выбор, размышляла Гермиона. Она любила лёгкие чары. — Мистер Лонгботтом, вам следует выбрать янтарь. Конечно, существуют и другие камни, более приспособленные для простого усиления роста растений, но, как мне кажется, вы больше заинтересованы в управляемом росте. Вы хотите, чтобы растения приняли определённую форму и развивались в нужном вам направлении, чтобы быть лучше пригодными для зелий. Невилл согласился с её мнением. Таким образом, осталось только урегулировать вопрос о двух палочках, двух пар палочек, поскольку, все решили приобрести более слабую вторую палочку. С двумя кобурами — одна для запястья, другая на ногу, обе защищены от обезоруживающих заклинаний — они будут хорошо экипированы и готовы почти к любой неожиданности. — Мне нужен чистый кварц, — заявила Дафна, отрываясь от книги о камнях, которую она тщательно изучала последние десять минут. — Чистый кварц? — спросила мадам Гила. — Лучшее восприятие? Лицо Роксаны выражало смесь радости и напряжения, когда она услышала решение дочери. Этот выбор был верным, если она собиралась посвятить себя карьере целителя. С ничего не выражающим лицом, Дафна скользнула взглядом по матери и коротко кивнула — В книге говорится, что с этим камнем можно получить лучшие результаты после заклинания осмотра. — Совершенно верно. Этот камень не является широко используемым. Большинство предпочитают получать более материальный эффект. — Он подходит мне. Пока мадам Гила прикрепляла камень к палочке Дафны, Роксана улучила момент и спросила Гарри: — Ты уже сделал выбор… О том, какую палочку ты хотел бы использовать в будущем? — Сделал. Старая палочка… Мадам Гила сказала, что она обладает более грубой силой. Но она также близнец его палочки. Я сохраню её. Возможно, я смогу как-то использовать это в будущем. Но сейчас я испытаю новую палочку. Большую часть времени слишком важно правильно и точно исполнять заклинание. — Согласна. И какой камень ты хочешь? Гила рассказала мне, что рубин особенно силён в поддержании атак. Возможно, это был бы правильный выбор. Поскольку, ты потеряешь некоторое количество силы со своей старой палочкой. Гарри улыбнулся, но покачал головой: — Несколько месяцев назад, я бы согласился. Я всегда полагал, что лучше действовать, чем ожидать, что нападение лучшая защита. Но сейчас… Теперь мне есть кого защищать… Семью… Друзей. — Он скользнул взглядом по Дафне и мягкая улыбка появилась на его лице. — Мне нужно кое-что, что в состоянии усилить заклинание протего. Грубый алмаз. Огромная волна радости накрыла Роксану. Гарри начал управлять характером. Сейчас можно было видеть, что он готов сначала думать, а потом действовать и его мнение, что его новая семья — и определённо, его девушка, её дочь — нуждаются в защите. От всего этого улыбка Роксаны стала шире: — Спасибо, Гарри, за твои выбор и заботу.***
Пайнгрю-Мэнор вечер — А теперь? — спросила Дафна. — Что ещё нам надо сделать? — Настроение после возвращения из Гринготтса было хуже не куда. Все рухнули в кресла, не пытаясь даже скрыть своего разочарования. Гарри, более спокойный чем час назад, пожал плечами. Сообщение, которое Грипхук не смог объяснить было ужасным, особенно в свете его развития. В Гринготтсе, куда они отправились, чтобы получить больше информации, Вивернкло смог только разочаровать их. — Мы исследовали документы и теперь можем предложить вам список транзакций, которые могут быть сторнированы, они могут быть отслежены и существует возможность вернуть эти деньги назад и, к сожалению, про большинство дел вам, по моему жалкому мнению, вам просто следует забыть. У нас есть достаточно документов, чтобы привлечь мистера Флетчера к ответственности за растрату. Если вы пожелаете, мы сделаем это, шансы выиграть дело высоки, но у него не достаточно денег, чтобы оплатить эти долги. В любом случае, это ваше решение, стоит ли ему понести наказание за свои преступления. Но к нашему великому смятению, допрос бухгалтера Грипхука показал, что мы не можем доказать его сотрудничество с другими персонами, особенно, с директором Дамблдором, на что мы надеялись. С вашего последнего визита, кто-то использовал шанс и изменил его память. Поэтому у него не осталось воспоминаний о его связях с директором и мы не в состоянии привлечь Дамблдора к ответственности за растрату. — У Дамблдора больше нет возможности брать деньги с моих счетов. У него нет доступа к счетам Лили Эванс. Поттер менор защищён и теперь ни он, ни любой другой член ордена не сможет попасть туда. По мне это главное, — произнёс Гарри спокойно.Только его глаза выдавали его ярость. Он злился не из-за бывшего предательства, но из-за того, что директор не гнушался даже изменением памяти бухгалтера. — Он будет персоной нон-грата в Гринготтсе в будущем. Даже без официальных доказательств, он заметит явное нежелание гоблинов вести с ним какие-либо дела. И в какой-то степени, такое развитие даже может быть полезным. — Полезным? — простонала Гермиона. — Да что же здесь может быть полезного? Больше всего эти новости ударили по ней. Даже после прошедшей недели, она всё ещё надеялась, что найдётся какое-нибудь разумное объяснение всему этому. Надеялась, что-то глубочайшее уважение, которое она питала к директору, не исчезнет полностью. Но Роксана была права на счёт осторожности и доверия к уважаемым личностям. — Я оставила Гарри одного, Гермиона. Я оставила его с его ужасной тетей, поскольку доверяла Дамблдору гораздо сильнее, чем собственным ощущениям. Я позволила ему спрятать его родителей в том доме, поскольку он обещал, что они будут в нём в безопасности. Я должна была думать своей головой и больше доверять своим ощущениям. Я сожалею об этих решениях каждый день. И теперь, я благодарна судьбе, что хотя бы касательно Гарри я смогу слегка сгладить свои прежние ошибки. Я буду более осторожной в будущем, и тебе советую того же. — Теперь, мы знаем, — ответила Дафна вместо Гарри, — что мы должны быть особенно осторожны рядом с директором. Мы усилим наши тренировки в окклюменции и мы никогда не позволим ни одному из нас находиться с ним наедине. Подобное не должно случиться ни с одним из нас.***
— У тебя уже есть идеи как приступить к исследованиям? Подростки уже отправились по своим комнатам и только Агата, Анна и Роксана остались сидеть на месте. Анна вздохнула: — Я спрошу у разрушителей заклятий. Я знаю нескольких из Франции и Испании, но не из Англии. Я просто не знаю, кому я могу доверять настолько, чтобы рассказать всё. Определённо, несколько лучших разрушителей здесь уже присягнули на верность Дамблдору или министру. — И у тебя нет ни каких предположений, чем это может оказаться? — прошептала Роксана. Она смогла скрыть эту тревожную информацию, но загадка каким-то образом должна быть решена. — К сожалению, нет, — ответила Анна. — Эта какая-то смесь магии разума, проклятия и чёрной магии и всё это сидит у него в голове за этим шрамом. Могу сделать предположение, что это результат убивающего проклятия, использованного против него, но поскольку, кроме него, ни кто не пережил этого проклятия, то нам по просту не с кем сравнивать. — Неужели никто не смог обнаружить этого раньше? Мадам Помфри, например? Ведь Гарри часто оказывался под её наблюдением и заботой. Анна покачала головой. — Я так не думаю. Ты должна была бы использовать одно из тех особых заклинаний по поиску проклятий и обнаружения воздействия на разум. И даже если… Не забывай, как она призналась, что не замечает признаков злоупотребления команд Дамблдора. Возможно, она обнаружила это, но только рассказала директору. — Я была бы удивлена, если бы он не знал, что это такое. Я полагаю, что он знал долгое время об этом. Но это бесполезно. Будем надеяться, что ты вернешься с большим знанием об этом явлении.