31 сентября. Понедельник 9:32
Состояние полной апатии, головная боль и ломота в мышцах. Всё это вкупе с ноющей болью внизу живота и с распиранием в области паха. Мои вялые попытки подняться с кровати не увенчались успехом, тело, словно ватное, отказывалось слушаться. — Чёрт… — стон, вырвавшийся с губ. Я открываю глаза, и сердце пропускает удар. Взгляд падает на небольшое приоткрытое окошко, рамка которого сильно потерлась, а бледно-голубая краска местами сошла. Я не в своей комнате. Значит то, что было между мной и Аароном вчера, мне не приснилось. Это комната миссис Хилл, но где же она сама? — Проснулась? — протягивает доносящийся позади меня голос. Переворачиваюсь на левый бок, и в этот момент с меня скатывается тонкое покрывало. Я полностью обнажена! Почему до меня это дошло только сейчас? Спутанное сознание, мозг отказывается функционировать полноценно. Я все ещё ощущаю себя выпавшей из реальности. — Где моя одежда? — хотелось звучать более уверенно и громко, но сухость во рту и осевший голос препятствовали этому. — На диване. — Аарон стоял с обнаженным торсом, прислонившись об арку и потягивал сигарету, выпуская кольцами дым изо рта. — Хорошо спалось? Мне показалось, или он спросил это с издевкой? — Почему я голая? Что с моим голосом? Почему мне так паршиво, а моему телу больно? — едва заметно улыбнувшись, он пересёк половину комнату. Поднимая упавшее покрывало, накрыл меня и присел на краешек кровати. — Совсем ничего не помнишь? — Смутно. Одного раза ему было недостаточно, слишком мало, чтобы насытиться молодым телом. Юбки и трусиков на ней уже не было. Так чего же ей стесняться? Следом полетели кофта и бюстгальтер. Он стоял за спиной, прижимаясь всем телом к юной красотке и вдыхал запах такой ароматной кожи. — Папочка хочет продолжения. — шепчет ей в ухо мужчина, а затем оставляет грубые укусы на светлой коже. Одурманенная действием наркотиков, девушка выгибается и шумно вздыхает. — Папочке грустно, ему хочется поделиться новой игрушкой с другом. — продолжает шептать тот, руками блуждая по упругому молодому телу. Жестко сминая, сжимая и шлепая трущиеся об пах ягодицы. Девушка поворачивается лицом к мужчине и впивается страстным поцелуем в губы, слегка кусая и оттягивая нижнюю губу. — Что… что значит поделиться с другом игрушкой? — чувство неприятного жжения в груди. Я ведь прекрасно понимала, что он имел ввиду, но отказывалась это принимать. Не мог он так поступить, каким бы ублюдком этот мужчина не слыл. Я просто не хочу в это верить. Он не ответил, но лёгкая дьявольская ухмылка, украсившая его лицо, говорила сама за себя. Аарон крепко схватил её, завёл руки за спину, связывая куском плотной ткани и посадил на колени. Девушка попыталась воспротивиться, но тут же получила лёгкую пощёчину. — Не слушаешься папочку? Ай-яй-яй, какая нехорошая девочка. — мужчина провёл рукой по голове девушки, зарываясь пальцами в волосы. — Думаешь, я только удовольствие доставлять умею? — властно сжимая волосы на затылке, Аарон заставил её подняться с колен. Укладывая Сару животом на кровать, шлепнул ладонью по спине, заставляя прогнуться и встать на четвереньки. — Жди, я скоро вернусь. — Что ты со мною делал?! — я приподнялась на локтях, игнорируя ноющую боль. Длинная линейка в крепких мужских руках, нещадно прошлась по спине Сары. Крик. Ещё несколько шлепков линейкой по ягодицам и ногам. Сара кричала и извивалась, попыталась подняться, но, получив новую порцию сильных шлепков по икрам, снова упала. — Мне больно… прекрати! — сквозь слёзы простонала девушка. — Плохо просишь, очень плохо. — ещё один шлепок по промежности. Очередной громкий крик. — Скажи мне то, что я хочу услышать. — Нет! Пошёл ты к черту! Грубые, жёсткие толчки от которых сотрясалась вся кровать. Да что там кровать, вся комната. Красная от ударов попа и лиловые синяки на икрах. Он вбивался в неё с таким остервенением, словно это был его последний секс. Линейка продолжала нещадно хлестать по ягодицам, оставляя багровые отметины. Животное рычание дико перевозбужденного мужчины, получающего ненормальное удовольствие от всего происходящего. Я, с ужасом слушавшая этот рассказ, заткнула уши. Перебравшись ко мне, он схватил меня за запястья и прижал руки к кровати по обе стороны от лица. Ногой скинул одеяло, покрывавшее меня и нависая надо мной, прошептал: — Раздвинь ножки. — Нет! Ты делаешь мне больно! — я стала брыкаться и мотать головой, чем сильнее раззадорила мужчину. Он отпустил запястья. Пользуясь моментом, я попыталась подняться и отпихнуть его с себя, но получив сильную затрещину по лицу, снова рухнула на кровать. Одной рукой он сдавил моё лицо, настолько сильно, что мне показалось, будто челюсть сейчас треснет. Второй стянул с себя штаны и боксёры, насильно развел мои ноги в стороны и всухую вошёл в меня. Мне было ужасно больно, плохо, мерзко и тошно. Я не буду описывать его дальнейшие действия, ибо трахал он меня жёстко и долго. Всё это гадкое действо сопровождалось моими криками, слёзами и мольбами поскорее прекратить это мучение. В этот раз я не испытала никакого удовольствия, только боль и отвращение. Кое-как поднявшись с кровати, я схватила одежду. Низ живота жутко ныл, стенки влагалища нестерпимо щипало. Давясь слезами, я стала одеваться. — Уже уходишь? — раздался хриплый баритон. Проигнорировав его вопрос, обулась и пошла к выходу из комнаты. — Стой. — Аарон нагнал меня, и впихнул в ладонь маленький целлофановый пакетик с мизерным количеством белого порошка. — Этот чудо-препарат отлично снимает боль. Не злоупотребляй только. Бросая на него полный ненависти взгляд, я сильнее сжала ладонь с пакетиком и пошла прочь из лавки. Надо было ему этот порошок, на голову насыпать! — несмотря на злость, мне совсем не хотелось возвращать ему этот пакетик. Я никогда больше не буду принимать эту дрянь, но… пусть будет.***
12:45
Обычно, дорога до дома занимала не больше десяти минут, но из-за болей в ногах и пояснице, да и в целом, из-за паршивого самочувствия, я плелась как черепаха. Минут через тридцать я уже стояла возле дверей дома, несколько глубоких вдохов и я решилась постучать. Мама не заставила себя долго ждать, и в считанные секунды отворила дверь. — Где ты шлялась?! — казалось, что от её крика голова расколется надвое. Я прикрыла глаза, и вздохнув ещё раз, зашла в дом. — Я была у Кэнди. — скинув обувь, я прошла к лестнице и остановилась возле перил. Не было никакого желания конфликтовать с матерью. — Ложь! Я звонила к ней! — Хорошо, я была у Майкла. — своим равнодушным тоном, я только подливала масла в огонь. — Тебя не было у Майкла, я и к ним звонила! И какого чёрта ты сейчас не в школе? Твою мать! — Мам, я чувствую себя не очень хорошо, Прошу, всё потом. — я уже собиралась подняться в комнату, но мама подошла ко мне и, схватив подол моей юбки, задрала её вверх. От увиденного она пришла в ужас. — Господи! — хватая меня за плечи, она истерично затрясла меня. — Что с твоими ногами? Что с твоим внешним видом? Где ты шлялась, черт тебя дери?! И с кем? Откинув её руки, я забежала в комнату и щелкнула замком. Сдерживая очередную порцию вырывающихся наружу слез, обессилено рухнула на кровать. Ненавижу тебя, Аарон Хилл! Гори в аду! — Открой дверь, живо! Не смей убегать от вопросов! — орущая за дверью мать только усугубляла мое дерьмовое физическое и психоэмоциональное состояние. — Сара О’Нил, не заставляй меня повторять дважды! — Мама, оставь меня! Пожалуйста! Дай мне время, я тебе потом всё расскажу. — Господи, насколько же жалко и плаксиво звучал мой голос. Как же мне паршиво, хотелось утопиться в каком-нибудь озере, затянуть петлю на шее и повеситься, закрыть глаза и больше не открывать. Никогда ранее я не испытывала столько негативных эмоций. Я чувствовала себя жалкой, использованной куклой. Тряпкой, об которую вытирали ноги. Грязной мерзкой шлюхой. Первым порывом было побежать в ванну и смыть всё с себя. Хотелось содрать кожу, что впитала всю грязь, его запах и засохшую сперму. Я встала с кровати, распахнула дверцы шкафа, взяла бюстгальтер и, сделав небольшой надрез сбоку у левой чашечки, затолкала туда пакетик с наркотиком, распределив его так, чтобы не было заметно. Аккуратно сложила лифчик, схватила первый попавшийся домашний костюм и зашла в душевую. Струйки тёплой воды обволакивали и успокаивали изможденное от ударов тело. Аккуратно, стараясь не сделать себе больнее, я потерлась мягкой мочалкой. Смыв с себя пенку, я вышла из душевой и вытерлась насухо. Вытащила из аптечки заживляющую мазь, осторожными массирующими движениями стала втирать её в саднящие участки. Оделась, и спустилась в гостиную. — Сара, что с тобой произошло? — мать, не находящая себе места, наматывала круги по гостиной. — Где у нас обезболивающее? — сухо поинтересовалась я. — Ты слышишь меня? Я спросила, что с тобой произ… — А ты меня слышишь?! — вспылила я, кидая на мать раздраженный взгляд. Понимая, что сейчас она ничего не добьётся, мать отошла на кухню. Через некоторое время вернулась в гостиную со стаканом воды и таблеткой. — Вот, выпей. — я забрала у неё анальгетик и опустошила стакан с водой. Жажда, мучавшая меня с момента пробуждения, была утолена. — Спасибо, я спать. — Но… — пропуская мимо ушей все последующие слова миссис О’Нил, я закрылась в спальне, легла на кровать, закутываясь в одеяло, и мгновенно провалилась в сон.***
1 октября. Вторник 7:50
Весь прошлый день я проспала, а оставшийся вечер пролежала как овощ на кровати, увиливая от допросов матери. Все её попытки выбить из меня правду оказались тщетны. Под жёстким игнором оказалась не только мать, но и Кэнди с Майклом, звонившие ко мне домой больше десятка раз. О чём из того, что произошло со мной позапрошлой ночью, я могла им рассказать? О том, что меня накачали наркотой? Или быть может о том, что меня до полуобморочного состояния затрахал тридцатитрехлетний дядька? А может о том, как меня до посинения лупили длиннющей деревянной линейкой? Я никогда не расскажу им об этом. Никогда. Уж лучше кормить их ложью, чем сознаться в такой позорной правде. Стоя напротив зеркала, я с отвращением разглядывала свое отражение. Тело по прежнему ломило, пришлось закинуться очередной порцией анальгетика. Настроение было хуже некуда, да и внешний оставлял желать лучшего. Даже косметика, не могла скрыть моё бледное и помятое лицо. Собираясь в школу, с выбором одежды я заморачиваться не стала — тёплая толстовка и свободные светлые джинсы. Хватая рюкзак, я вышла из дома, даже не попрощавшись с матерью. В голове то и дело всплывал образ Аарона и все сказанные им слова. Погруженная в свои мысли, я не заметила, как добралась до школы. Господи, пожалуйста, избавь меня сегодня от ненужных встреч и разговоров. Пытаясь остаться незамеченной, я быстро прошмыгнула через главный вход и быстрыми шагами добралась до кабинета математики. Обрадованная тем, что мне удалось избежать встречи с друзьями, я зашла в кабинет. Оказавшись единственным человеком, пришедшим рано на урок, я заняла место в самом конце класса. Кабинет постепенно наполнялся одноклассниками, а я всё сидела в углу, вглядываясь в окно. Пока чья-то рука не вывела меня из мыслей, повернув голову, я увидела Майкла. Блядь… Прекрасно. Как я могла забыть, что этот урок у меня с Майклом совместный. — Привет, малышка. — усаживаясь рядом со мной, притянул меня к себе, оставляя нежный поцелуй на губах. — Привет. Как нос? Болит? — я аккуратно провела пальцами по загипсованной перегородке. — Терпимо, — сложив руки в кулак, он настойчиво посмотрел мне в лицо. — Почему ты вчера не отвечала на мои звонки? — Я плохо себя чувствовала. — Ты по этой причине не присутствовала вчера на занятиях? — Да. — я отвела глаза, не выдерживая пристального зрительного контакта. — Почему, меня не покидает ощущение, будто ты что-то недоговариваешь? — Ты с матерью моей сговорился? — раздраженно процедила я, вынимая из рюкзака исписанную тетрадь. — Что тебя так разозлило? — он смотрел на меня непонимающе, растерянным взглядом. — Меня достали ваши допросы, вот что! — намеренно игнорируя его обиженный взгляд, я уткнулась в тетрадь, повторяя заданный материал. — Я волновался, блядь, Сара! — Волновался? Бедняжка! Что ж ты тогда не навестил меня? Атаковать меня звонками, это, конечно же, вверх волнения! — повысила голос, привлекая внимание окружающих нас зевак. Растерянный от таких нелепых претензий Майкл выглядел так, будто ему дали пощечину. В его глазах показались слезы, и он быстро отвернулся, уставившись на дверь. — Извини. — встречаюсь с его поникшим взглядом и чувствую укол вины за свою несдержанность. — Я не знаю, что со мной происходит. — Мне не хватает тебя, Сара. Из-за моей постоянной занятости на тренировках, мы стали реже видится. Меньше проводить времени вместе. Это моя вина. Сейчас, когда меня освободили от них на две недели, мы можем восполнить этот пробел. — тихо проговорил он едва заметно улыбаясь уголком губ. Не можем, Майкл. Ты слишком идеальный парень, для такой как я. Пока ты дрался, защищая меня, я трахалась с твоим боссом. Я просто недостойна тебя. Сознаться в измене я не смогу, смелости не хватит, но и продолжать лгать тебе я тоже больше не хочу. Как бы больно не было, нужно решаться. — Майкл… нам нужно расстаться.