Изгои кубического мира

      Когда-то давно не было никаких изгоев среди жителей. Они жили мирно в своих маленьких деревеньках, боясь всего в этом опасном мире.       Но пришли игроки. С невероятными способностями, бессмертные, эти новые люди пугали и привлекали жителей одновременно. И, тогда как часть из них была добра к своим соседям по миру, часть были жестокими убийцами и грабителями, которые смотрели на весь этот народ свысока. Они без зазрения совести заходили в чужие дома и брали оттуда все, что им хотелось. Они крали людей из деревень и заставляли их работать на себя, разрушая семьи. Они убивали их просто ради потехи, нисколько не ценя их жизни. Големы, ранее защищавшие деревни от всех напастей, более не справлялись. Игроки были самой могущественной расой, которая видела этот мир исключительно своей игрушкой, не более.       Те же, что были добры — все равно могли иногда подворовывать у деревенщин, продавать им их же урожай. К ним относились как к низшим существам. Редко когда игроки действительно воспринимали жителей как равных или помогали всерьез. Но, как минимум, игроки могли и защищать их. Порой, это приводило к стычкам среди самих игроков.       Самостоятельно противостоять им жители не могли. Несмотря на то, что могли изготавливать оружие, они его не использовали. Однако, многие игроки были не прочь торговать с жителями деревень. И пусть это было не всегда выгодным для них, это было залогом безопасности. Так они защищали себя от игроков, предлагая разнообразные сделки. Они были мирными и доброжелательными по самой своей сущности, им не были свойственны жестокость, агрессия, они не могли убивать подобных себе, сражаться, воевать с кем-либо.       Но всему приходит конец. От безысходности те стали изменяться. Они развивали ремесла, становились опытнее, но и становились злее, черствее, агрессивнее. Жестокость, изначально присущая игрокам, становилась и их частью, пусть и не в такой мере. И это привело их к созданию собственной армии.        В деревнях отбирались самые способные, готовые постоять за себя и других. Причем в первую очередь были выбраны те, кто чувствовал ненависть к игрокам. Вредящие жителям игроки — были основной целью воинов. Эти новые жители-воины начали тренироваться, становясь все сильнее и свободнее. Они становились самостоятельнее, храбрее и любознательнее своих собратьев. Обучались совершенно новому, развивались, открывали даже новую для них магию. Их образ мыслей менялся. Но это было противоестественно их виду.       Также, они становились и агрессивнее. Они становились еще более жестокими, закаленными в боях. И то ли из-за этой противоестественности, то ли из-за проклятья, насланного врагами или завистниками, то ли из-за какой-то болезни — никто не знал настоящих причин — они изменились и внешне. Изменения передавались даже их детям. Кожа потускнела, став серой как камень, как пепел. Густые, разделенные брови (взамен привычной для жителей моноброви) выглядели всегда нахмуренными. И как итог — другие стали их побаиваться, хотя причин на это не было, «болезнь» не передавалась обычным жителям, да и самим воинам, по сути, особо не доставляла проблем. Воины все так же хорошо служили защите деревень, сражаясь храбро и прогоняя прочь недоброжелательных игроков. Они образовали собственное руководство, они были лучше организованы, стали сильнее и сплоченнее. Обычные жители также и завидовали им, потому как их возможности приближались к таковым у игроков.       Но игроки были не согласны. Они не готовы были принять такое положение вещей. Это их мир, это их право делать все что угодно с жителями и другими существами. Они были напуганы возможностью потерять этот контроль. Они были напуганы изменениями. Не желая мириться, те решили действовать иначе. И тогда было принято особое решение. Решение, которое повлекло за собой много разных последствий. Жители заключили союз с игроками, и теперь куда больше игроков готовы были защищать их, торговля стала выгоднее и разнообразнее, а жизнь в деревнях — комфортнее. Но, взамен, те прекратили сопротивляться игрокам вновь. Воины стали более не нужны, чувствуя себя преданными. Некоторые даже стали разбойничать, некоторые — покидали деревни, более не способные жить как обычные деревенщины.       Жители теперь смотрели на своих защитников не как на спасителей, а как на угрозу. Боялись, что их собратья станут слишком жестокими, обернуться против них, встанут на сторону зла. Боялись их способностей. Боялись и их внешних изменений — смотрели будто на смертельную болезнь, которая перекинется и на других. И не только страх, теперь сородичи смотрели на всех с серой кожей как на изгоев, отбросов, с нескрываемым пренебрежением. Многие из детей воинов, с самого своего рождения, не видели ничего хорошего со стороны жителей.       И стали жители прогонять своих воинов из деревень, как прокаженных. И помогли им в этом игроки, которые избавлялись от несогласных покинуть деревни с миром. Не ожидавшие такого предательства, в отчаянии, изгои покинули деревни почти без сопротивления. Бродили они по землям, более без цели, несчастные, брошенные, оставленные без домов и средств к существованию. Опасаясь и монстров, и игроков, они собирались вместе, ради безопасности; разделяя свои беды и проблемы. Изгнание сплотило их как никогда ранее, и решили они, что сдаваться им еще рано. Они построили себе дома в темных, далеких лесах — огромные, не виданные ранее, какие строить до этого могли только игроки. Они жили в них семьями, которые преобразовались позже в целые кланы. Изгои больше не нуждались в других жителях, в их признании. У них теперь было все, что им было нужно.       Но обида, на время заглушенная скорбью и горем, теперь вышла на первый план. Движимые отныне местью, они стали строить коварные планы. Озлобленные, стали они новой противоборствующей стороной этого кубического мира. Их стали назвать обитателями, илладжерами, зловредами, будто теперь они иной вид. Изгои из рода жителей смогли стать еще опаснее, нежели были когда-либо, а опасения жителей стали реальностью. Таким образом, своих злейших врагов жители создали сами.       А потом появился ОН. Тот, кто объединил их всех. Объединил различные кланы, которые до этого мало контактировали. Отныне изгои действовали сообща, под его командованием. Когда-то он сам был обычным изгоем, даже не воином. Жалким и слабым жителем с серой кожей. Он искал себе дом, скитаясь от деревни к деревне, подобно другим изгоям в то время. Но встретил лишь ненависть. Он также желал мести за эти гонения, и в итоге своих странствий нашедший сферу господства, был захвачен ее силой. Поглощенный злобой, но отныне получивший силу, невиданную ранее, тот подчинил своей воле других изгоев и стал их монархом. И это положило начало войне. Начались рейды, строились аванпосты, мир стал еще опаснее для жителей и игроков. Те, кто не согласен был преклониться пред ним, отныне подлежали уничтожению.       С тех пор многое изменилось. Теперь обитатели стали союзниками даже злобным существам, подобным зомби и скелетам, а игроки еще сильнее сплотились с жителями, и теперь мир имел всего две противоборствующие стороны. Добро и зло.

***

Остатки разгромленного отряда сейчас уныло плелись обратно на базу. Уже вечерело, но до аванпоста оставалось недалеко. Обитатели шли молча — каждый поглощен своими мыслями и горем. Конечно, рейды не всегда были успешны. Это война, и огромный риск, все или ничего. Все знали, что такое вполне возможно. Но никто до последнего не верит, что нечто плохое может случиться и с ними, и бой окажется проигран.       Лидер рейда сейчас думал об одном. Как получилось так, что игроки организовали засаду? И почему разведчики не сообщили об игроках, если бы они там были? Откуда враги знали, что именно эту деревню выбрали для атаки? Быть может, игроки все же заметили отряд поборников, и все поняли? Засада была плохо организованной и могла быть более эффективной, будь у них больше времени. Но, все-таки, это были не игроки, встреченные отрядом поборников. Те игроки явно пришли в деревню задолго до рейда.       Раненых вылечили еще вблизи деревни, остановившись среди поля, когда опасности преследования уже не было. Конечно, у Габриэллы было не так уж и много зелий с собой, но на раненых хватило. Собственно, именно зелья спасли жизнь Джонни, который сейчас хмуро шагал позади всех. Время от времени оглядываясь и замирая, он тихо вздыхал, никого так и не заметив позади, снова продолжая путь. Сейчас он был уверен — как когда-то он сбежал из особняка, теперь он не останется и на данном аванпосте. Снова воспоминания. Снова потерял тех, кто был ему дорог. Ему снова хочется сбежать от этого.       Габриэль была сама не своя, и тихонько шла с остальными, почти не смотря куда идет. Опустив взгляд, отрешенно смотря на дорогу под ногами, она была поглощена своим горем. Различные тревожные, безрадостные, полные скорби мысли проносились в голове ведьмы. Она тщетно пыталась сдержать слезы, но на щеках уже блестели влажные дорожки. Несчастная девушка.       Их осталось всего шестеро. Шестеро из, без малого, двадцати. Когда они добрались до аванпоста, два разбойника, остававшихся охранять их базу, были шокированы. Они не решались задавать вопросы, лишь молча поприветствовали пришедших. Поникнув, они помогали вернувшимся с рейда, не разговаривая даже между собой. Среди тех, кто не вернулся, были и их товарищи.       Безнадежность, страх, боль, скорбь. Обстановка на аванпосте была тяжелой. Более того, неудача означала, что их проблемам еще не конец. Никто не знал, как на это отреагирует руководство. Никто не знал, что будет далее, учитывая, что никаких ресурсов не было захвачено, а потери огромны.       Зато в деревне царили немного другие настроения. Все игроки, конечно же, были живы благодаря респавну, и теперь отмечали свою победу. Отразить рейд обитателей дело непростое, но они смогли. Рискуя своими жизнями, игроки спасли жизни многих. Беззащитные деревенские жители также отмечали победу, но при этом скорбя по убитым. Среди жителей также было немало погибших. Каждый рейд приносил много бед, но, с игроками на их стороне, жители были уверены, они со всем справятся. Теперь игроки относились к ним лучше, чем было до войн. Общие враги объединяют как ни что иное. Что ж, защищать деревни было еще и делом выгодным. На радостях, деревенщины готовы были дарить своим спасителям даже дорогие вещи, чтобы те и в будущем приходили на помощь.       Следующий же день принес много новых известий. На базу прибудет больше разбойников, так как аванпост должен быть защищен. Но, увы… Максимилиана переводят на другой аванпост, при этом еще и понижая в звании. Того, кто приходит вместо него — никто не знал лично. Да и знать не хотели. Несмотря на то, что приключилось вчера, они уважали своего лидера и были преданы ему. Максимилиан был опытным и уважаемым командиром. Здесь не было его вины, однако если бы не он, там могли погибнуть абсолютно все. Но, кажется, руководство считало иначе.

***

Утром Джейк пришел в себя, проснувшись от яркого луча солнца, светившего прямо в лицо. Поморщившись, тот кое-как открыл слипающиеся глаза. Состояние его оставляло желать лучшего, рука все еще болела, равно как и рана на спине, от которой было больно даже дышать. А еще жутко хотелось пить.       Однако, когда он осознал, что же видит вокруг, и оценил обстановку, разбойник пришел в шок. Он мог ожидать какую-нибудь яму в лесу, берлогу медведя, клетку каких-нибудь игроков, аванпост разбойников, а может и сам ад… Но, все же, сейчас он находился в небольшой, скудно обустроенной, и при этом всем одновременно уютной, светлой комнате. Более того, лежал он не где-то на полу, а в кровати. На теле чувствовались бинты. Ему кто-то помог, но кто это мог быть? Илладжеры не живут в таких домах. Жителям или игрокам помогать ему не за чем.       Попытавшись подняться, от нахлынувшей жгучей боли в груди и спине, Джейк с хрипловатым стоном снова рухнул в кровать, закашляв. Снова привкус крови. Может, и не стоило пытаться? Ему повезло выжить… Однако, сейчас он чувствовал себя премерзко. Сил почти не было, зато была боль, и, кажется, жар. Но столь беспомощное положение и неведение сильно напрягали. Он должен хотя-бы узнать где он и кто ему помог. Кажется, его услышал кто-то в соседней комнате. Послышались шаги, открылась дверь и в комнату заглянул… Игрок?!       Разбойник в шоке и испуге безмолвно уставился на вошедшего, кажется, даже не моргая. Парня, а игрок был мужского пола, такой взгляд ничуть не смутил. Широко улыбнувшись, тот только бросил что-то вроде «Ого, ты уже очнулся!» и снова скрылся за дверью.       Надо бежать! Что ж, ситуация становилась все страннее и хуже. Кто знает этих игроков, что они могли в этот раз придумать? Хотят поиграть с ним как с игрушкой, пока он слаб? Узнать важную информацию? Будут пытать его? Джейк не мог сконцентрироваться, в голове хаотично проносились мысли, парень паниковал. Однако, одно можно было сказать точно — от игроков он не ждал ничего хорошего, не допускал даже мысли о наличии у последних добрых намерений.       Хотел было сбежать, но не успел даже подняться, как снова в страхе замер. Дверь открылась, и теперь в комнате было уже четыре игрока… Две девушки и два парня. Они смотрели на Джейка, будто на неведомую зверюшку. Джейк хмурился, взгляд метался с одного игрока на другого. — Хей, илладжер… Мы не хотели бы причинять тебе зла. Мы не из тех, кто участвует во всей этой войне. — произнес игрок, который первым заходил в комнату. При нем, вроде бы, не было ни брони, ни оружия. Да и у других? Они уверены в своем превосходстве… Что ж, так и есть. Джейк не сможет им противостоять сейчас. — Однако, не советую нас провоцировать. В случае чего, мы можем и забыть о своих добрых намерениях. — добавил парень. После этого мародер только сильнее нахмурился. Что этим игрокам вообще нужно от него? Джейк продолжал молча наблюдать за ними, чуть ли не прожигая их взглядом. — Хей, не злись… Мы случайно нашли тебя в лесу, и…решили помочь тебе. — произнесла одна из девушек, но ее тут же прервала другая. Кажется, она была среди них младшей. Сколько ей вообще? Джейк не особо смыслил в возрасте игроков, но, кажется, она еще ребенок. — Нам стало тебя жалко, и мы подумали, что если тебе помочь, ты будешь чуть менее злым, чем твои товарищи! Джейк теперь был в недоумении. У этих игроков не все с головой в порядке? Или, может, это у него глюки? Они…решили притащить в дом врага, подлечить его, и теперь надеются, что тот… Станет вдруг дружелюбным? Что ж, Джейк всегда знал, что игроки — странные существа. И слишком разные, как по их поведению, так и по облику. Но эти определенно были какие-то особенные. Особенные идиоты. — Эм… Мне кажется, все пошло как-то неправильно с самого начала — неловко ухмыльнулся один из игроков, до этого молчавший, почесав затылок. Остальные переглянулись и немного смутились. — Мы…против войн. Все это неправильно. Мы придерживаемся нейтралитета, помогая тем, кто в этом нуждается. И мы сделаем все, чтобы война закончилась как можно скорее… — продолжил все тот же игрок. Что ж, теперь Джейк хоть что-то понимал. Он попал к каким-то чокнутым хиппи! Ну, если они не врут, то его жизнь вне опасности. А если подыграть… Может, получится и сбежать? Немного задумчиво-заинтересованно оглядев игроков, разбойник хмыкнул. — Хмм. А от меня, конкретно, чего вы хотите? Я…эм. Благодарен, конечно, за спасение моей жизни, но — тут мародер шикнул от боли, потому что наконец принял хотя бы сидячее положение — Но зачем вам это? — голос был непривычно слабым и хрипловатым. Кажется, благодарность со стороны разбойника приятно удивила игроков, а остальное для них было на втором плане. — Если честно, ты первый обитатель, с которым мы в принципе общаемся, и… Первый из вас, кому мы помогли… — произнесла та девушка, что постарше, при этом отведя взгляд в сторону. Но мелкая снова вмешалась. — Давай будем друзьями! И тогда мы сможем показать всем, что это возможно, и тогда все помирятся! — такой детский оптимизм был даже смешным, что немного развеселило Джейка. На самом деле, он не был фанатиком этой войны, однако… игроков ему явно было за что ненавидеть, как и жителей. Он вырос среди всей этой войны, воспитанный разбойниками. Джейк до этого даже не задумывался о том, что все может быть…иначе? Мир с сельчанами и игроками, без битв и прочего? И…что ему делать тогда…? — Джесс! Ну хватит…не стоило тебя звать с собой. — строго глянув на девочку, произнес первый из парней. — Но братик! — произнесла жалостливо девчонка, на что парнишка вздохнул. — После поговорим с тобой об этом. — Мы просто отпустим тебя после того, как ты поправишься, идет? Но, я надеюсь, ты не забудешь об этом, когда придет время. Скоро все изменится, и тогда нам может понадобиться твоя помощь взамен. Кстати, как тебя зовут? — произнес второй игрок.       Джейк оценивающе оглядел парня, который, кажется, был здесь главным. Значит, теперь он их должник, хах? А он просил их о помощи? Однако, возмущаться разбойник не стал. Позже его отпустят, и это уже отлично. Скорее всего, они и не встретятся больше. А состроить из себя дружелюбного, исправившегося разбойничка, ведь, ничего не стоит? Однако, они что-то затевают, он должен разузнать об этом позже. Игрокам нельзя доверять. — Меня зовут Джейк. — Вот и хорошо. Меня зовут Уилл. А это… — но представить других ему не дали, его друзья сами вмешались в разговор. — Адам. — Лия. — И Джессика! — радостно добавила девчонка, чье имя Джейк и так уже знал. Что ж, дети что у жителей, что у обитателей или игроков — в чем-то похожи.       Теперь он мог спокойно рассмотреть своих новых…знакомых. Уилл представлял из себя парня лет двадцати-двадцати трех. Брюнет с карими глазами, в принципе не сильно примечательный в плане внешности. Голубая толстовка, черные джинсы… Однако, он все это время выглядел довольно строгим, сосредоточенным. Пожалуй, ему Джейк доверял меньше всего. Адам же был практически противоположностью. Веселый, с голубыми глазами и светло-русой шевелюрой, находившейся в некоем беспорядке. Одет он был в зеленую футболку и джинсы. Он то как раз напоминал скорее какого-то раздолбая, нежели таинственного строгого лидера. Потому Джейк и решил, что лидером тут был Уильям.       Девушка же была блондинкой, волосы которой позади были собраны в небольшой хвостик. Черная футболка с капюшоном, черные спортивные штаны с фиолетовыми вставками. На удивление, глаза были также фиолетового оттенка. Ну, а Джесс… Напоминала своего брата. Два светло-русых хвостика, такие же небесно-голубые глазки и светлая кожа. Одета девочка была в простое платье цвета одуванчиков. Кажется, ей вообще лет десять. Или меньше. Забавная девчонка… — Что ж, я думаю, тебе нужно отдыхать. — Уильям вздохнул. — Скажи, если что-то нужно. Мы будем в соседней комнате. — Можно мне воды? — спросил разбойник, отчего девчушка пулей выбежала из комнаты, и почти тут же вернулась со стаканом, улыбаясь и протягивая его Джейку. Кажется, она нисколько не опасалась его, наивно уверенная в его доброжелательности. Ох уж эти дети… Разбойник был все же удивлен, но, поблагодарив ее, взял стакан. Девочка же была этому рада. После этого его оставили в покое, наедине с его мыслями. Джейк был уверен в том, что никто из обитателей еще не попадал в подобную ситуацию. Так странно и неожиданно. Может, это вообще сон?

***

      Джонни собирал вещи. Он выпросил у Максимилиана, пока еще главного здесь, перевод на какой-нибудь другой аванпост. И Максимилиан разрешил. На самом деле, он был чуть ли не единственным, кто был в курсе, отчего же Джонни оказался здесь. Приняв его в свой отряд, когда Джонни был совсем еще юнцом, случайно наткнувшимся на лагерь разбойников, Максимилиан стал для него вроде наставника на первое время.       Правда была в том, что когда-то поборник жил в особняке, с другими обитателями, среди которых были и его родители. Однако, каким-то образом прознавшие об этом убежище, жители продали игрокам карту, ведущую к нему. Естественно, игроки пришли и устроили в особняке резню, не то охотясь за какими-то сокровищами, не то просто из-за своей тяги к разрушениям и убийствам. Хоть игроков и смогли прогнать прочь, многие илладжеры были убиты. Джонни, которому было едва ли десять, потерял своих родителей в тот день. А чуть повзрослев, самонадеянно сбежал прочь, желая мести игрокам, и более не желая находится в доме, который так напоминал ему о трагедии. Это не прошло бесследно для его психики. Не то, чтобы он был психом, но жестокость, некоторые странные повадки и увлечения были ему присущи как раз по этой причине.       Однако, когда поборник практически готов был идти, Габриель вызвалась пойти вместе с ним. Ей было по пути с ним, она собиралась вернуться домой, на болото, где ее ждала наставница. В отличии от обитателей, ведьмы были жителями, с одной стороны, но имели некие способности, за которые их испокон веков, задолго до илладжеров, изгоняли из деревень. Собственно, обитатели потому и нашли общий язык с ведьмами так быстро. Один изгой хорошо понимает другого. И мести хотелось одинаково.       Собравшись и попрощавшись со всеми в лагере, двое путников отправились в свое путешествие. Как назло, путь их пролегал недалеко сразу от двух деревень — сначала они пройдут мимо места прошедшего сражения, а после им придется обогнуть еще одну небольшую деревеньку, до которой дня два пути. Что ж, они не особо торопились куда-либо. Сейчас оба больше были захвачены своими внутренними переживаниями, которыми не решались поделиться друг с другом.       Выйдя с базы, как и в прошлый раз, поутру, они тихо плелись по бескрайней степи. Надо сказать, Габри хоть и знала Джонни, все же немного…побаивалась его? Уж больно он странноватый тип, особенно на первый взгляд. Но она помнила, что Тони доверял ему и хорошо отзывался о нем, несмотря на присущие поборнику странности. Что ж, им еще предстоит узнать друг друга чуть лучше.       Молчание, на самом деле, немного давило на обоих, но никто из них не мог начать разговор первым. Потому их путь сопровождался только шумом ветра, шуршанием травы и монотонным стрекотанием насекомых. Шли они долго, без остановок, и когда было уже за полдень, Габри все же устала идти по жаре, пришлось заговорить. — Джонни… Давай сделаем небольшую остановку… Я больше не могу, честное слово! — произнесла девушка не очень громко, выдохнув и остановившись. Поборник, будто бы очнулся от транса, и, остановившись, немного удивленно обернулся. — А? Конечно, давай отдохнем… Могла сказать раньше, если устала, хех… — Спасибо…ух, ну и жара… — произнесла ведьмочка и сев среди травы, достала бутылек воды. Джонни плюхнулся рядом. — И в правду. Вчера хотя бы тучки были… — произнес было он, но поймав на себе грустнеющий взгляд ведьмы, тут же осекся, опустив взгляд. Он не хотел вообще вспоминать о вчерашнем дне, равно как и напоминать ей о нем.       Габриэль вздохнула. Снова тишина, неловкое молчание, которое хотелось прервать, но нужные слова не сразу находились. — Прости, что напомнил… Я…не подумал. — Ничего… То, что произошло…от него все равно не убежать. Я знаю, что тебе тоже нелегко пережить потерю друзей… Ты ведь из-за этого решил покинуть аванпост? — Да. Не могу больше находиться там. Тем более, Максимилиана заменят не пойми на кого. Мхх. — Джонни сделал паузу, после которой добавил: –Эти игроки еще обязательно…поплатятся за все.       Ему хотелось сказануть что-то жутковатое про то, что он бы с ними лично сделал, но, чтобы не запугивать девушку, поборник промолчал на этот счет. Нахмурившись, тот задумался. С какой радостью он убил бы каждого из них еще по многу раз, чтобы хотя бы один из них не смог возродиться. Нечестно. Его друзья смертны, и ни Тони, ни Чарли и Честера… Ни Джейка… Никого из них не вернуть.       Немного передохнув, путники продолжили идти. Впереди дальняя дорога. Для нее — домой, для него — к чему-то новому.