***
— Я очень любил твою мать. Она была моим единственным, поздним и дорого доставшимся ребёнком, — Октавиус приложился к стакану. Ему было тяжело говорить о прошлом. — В нашем роду скопилось слишком много проклятий, вот уже несколько поколений дети сами рождались слишком слабыми, потому их рождению нужно было помогать ритуалами и правильными браками. Мой отец всё сделал, как велел дед, заключив брак с тщательно выбранной невестой, и я родился достойным наследником своего рода. Я же был молод и глуп и предпочёл любовь здравому смыслу. С присущей молодости горячностью я был уверен, что брак по расчёту — перестраховка. Что можно компенсировать неблагоприятный прогноз, ведь к моим услугам все ритуалисты и колдомедики мира, — ещё глоток, короткая судорога, исказившая лицо. — Вот только они ничего не смогли сделать. Элейн умерла первыми же родами, оставив мне магически слабую Эйлин и полную тепла память о себе. Лорд Принц замолчал, вновь отхлебнув виски. Северус не сводил глаз с этого ухоженного, дорого одетого мужчины с сединой в волосах, на которого он был так похож. Малфои деликатно предоставили им хозяйский кабинет для разговора, позволив наложить чары конфиденциальности. И, сидя напротив деда, Северус внимательно слушал и анализировал. — Убитый горем, я до крайности избаловал дочь. Эйлин никогда и ни в чем не знала отказа. У неё было всё, чего бы она не попросила, бесконечные просьбы и скандалы из-за разных глупостей лишь умиляли меня. Но когда ей стало известно, что выбрать мужа по сердцу она не сможет, я получил неуправляемую бешеную фурию вместо нежной любимой дочери. Выбора у меня не было: из-за моей глупости расчёты указывали лишь на одного возможного кандидата в мужья, дети от которого будут иметь приемлемый магический уровень. Но он категорически не понравился Эйлин. И тогда она встретила твоего отца. Вполне достойного на первый взгляд юношу, но стопроцентного магла и бедного, как церковная мышь. Северус вспоминал отца и пытался найти в своей памяти хоть что-то, к чему можно было применить слово «достойно». Не получалось. Спившееся и опустившееся почти до животного состояния существо, регулярно избивавшее их обоих и, в конце концов, убившее жену, не вызывало никаких чувств, кроме брезгливой ненависти. — Закончилось всё тем, что она у алтаря разорвала помолвку, опозорив род, и отреклась от своей крови, прокляв меня. Эйлин предпочла свободу выбора обязанностям наследницы, прекрасно осознавая последствия своего поступка. У меня не было выхода, кроме как изгнать её из рода, чтобы откат ударил по ней одной. Но магия была на стороне твоей матери, теперь я это понимаю. И потому проклятие всё же настигло и меня, проявившись окончательным и неизлечимым бесплодием. Я связывался с Эйлин после, через поверенных, и предлагал ей вернуться, оставив своего магла. Леди рода ей было уже не стать, но наследниками могли быть её дети. Она отказалась. А когда мне доложили о её смерти, я понял, что род уничтожен. Какое-то время они оба молчали. — И ты никогда не думал, — прервал наконец молчание Северус, — что у мамы в браке могли быть дети. Никогда не пытался ничего узнать о них, не пытался проверить, маги ли они. Ты просто вычеркнул для себя из мира саму возможность их существования. Вычеркнул из мира меня. Почему? Дед отвёл глаза и вздохнул. — Не пойми меня неправильно, Северус. Ничего хорошего не могло получиться из этого брака. Существуют кровные законы и законы магии, их невозможно обойти. Никто из детей Эйлин от магла не мог наследовать род, потому и отслеживать их не имело смысла. — Северус сжал кулаки, впившись ногтями в ладони. — Так я считал до этого дня. Но само твоё существование доказывает, что я ошибся. Законы крови и магии непреложны, и либо я плохо знаю их, либо твой отец не был маглом. Но это вопрос не для сегодняшнего дня. — Значит, — с трудом ворочая языком от бешенства, выдавил из себя Северус, — я подхожу теперь роду Принц как возможный наследник? Несмотря на то, что я полукровка? — Ты последний в роду. Точнее, носишь последнего из рода. В таких случаях на происхождение закрывают глаза. Северус… Северус вскинулся, пытаясь погасить обиду и ярость. Ему нужна была ясная голова. — Послушай меня. Я не прошу тебя меня любить. Я вообще не уверен, что после того, как я с тобой поступил, это возможно. Я допускаю, что ты считаешь сейчас, что тебе не нужен род Принц: ты можешь построить своё будущее и сам, а о том, что может дать родовая магия, ты просто не знаешь. Но, внук, лишь я могу защитить тебя от отца твоего ребёнка, — Северус вздрогнул. — Сам ты этого не сможешь, и без меня Малфои тебе не помогут. Абрахас всегда исходит из своей выгоды: не договорившись со мной, он продаст тебя Блэкам. У Люциуса же власти в этом доме ещё нет. Только у меня достаточно сил и влияния, чтобы тебя защитить. И я хочу это сделать. — Почему? — Северус пытливо вглядывался в деда. — Почему я вдруг стал настолько ценен? Почему мой сын настолько ценен, что всем нужен — ведь не просто так лорд Малфой танцует танцы вокруг меня, а ты готов принять презренного полукровку как наследника? — Ты обладаешь всеми тремя родовыми дарами Принцев: зельеварением, окклюменцией и боевой магией, хотя обычно наследуется лишь один дар, а два считаются настоящей удачей. И все три дара в тебе на удивление сильны. Силен ты вообще запредельно — только такие маги и могут понести сами. Это то, зачем ты нужен мне. Ты сможешь принять род и не выгореть от родовой магии. Но, помимо этого, ты носящий. Знаешь, как маги называют магическую мужскую беременность? Благословение магии. Ты — Благословение магии, Северус. Ты прав, Абрахас не напрасно водит вокруг тебя хороводы. Он прекрасно понимает твою ценность. Как и Люциус, притащивший тебя в менор. Он, кстати, ничего не объяснил тебе, ведь так? Северус оглушенно молчал. — А Блэку ты будешь нужен, поскольку магически зачатый ребёнок всегда мальчик, всегда чистокровен — магия сама выжигает плохую кровь, — всегда очищен от родовых проклятий и всегда сильнее родителей. Первенец первенца. Сильнее и чистокровнее ребёнка, чем тот, что ты носишь под сердцем, у Сириуса не будет. И он станет либо Наследником Принцев, либо Наследником Блэков, либо будет наследовать обоим родам. А ещё есть варианты, кем будешь ты — свободным лордом Принц или бесправным младшим мужем под властью ненавистного старшего супруга. Родню Сириуса, уж поверь, здесь устроит только брак. Я на твоей стороне, Северус. Потому что лишь если ты станешь лордом Принц, твой сын сможет наследовать тебе — изначально он определён магией как наследник Блэк, поскольку Блэк — старший отец, а ты без защиты рода и полукровка. И поэтому я сделаю всё, чтобы вы оба Блэкам не достались. Более того, я хочу заполучить род Блэк для моего правнука. Подумай об этом. — И как ты это сделаешь? — Северус действительно не понимал. — Если его рождение не скрывать, то Сириус имеет все права на него, сама магия их ему даёт. Единственное, что здесь спасает пока, — он не знает, что за зелье мне споил, и не знает, каковы последствия. Стоит ему узнать — и я буду обязан заключить с ним брак, а мой сын уйдёт в род Блэк. — Был бы обязан. Если бы Сириус участвовал в зачатии один и не покалечил тебя в процессе. Не смотри так, я мастер менталистики, а ты моя кровь, и потому обойти твой блок я могу. Я незаметно покопался у тебя в голове во время ужина, — и, опережая реакцию оторопевшего Северуса, Октавиус торопливо добавил: — Клянусь своей магией никогда больше так не делать без твоего согласия! Люмос, нокс. Прости, внук, мне нужно было знать в деталях, что между вами произошло, именно для этого. Позже я научу тебя всему, в том числе и закрываться от меня. Так вот, если бы Сириус был один, тогда это было бы ритуальное действие, имеющее цель склонить к браку идеального партнёра и дать роду наследника. В этом случае сам факт зачатия приравнивался бы к фактическому заключению брака, и для его закрепления официально оставалась бы лишь пара формальностей. Но Сириус привлёк Джеймса, и целью его выходки было лишь поглумиться над тобой. Он отдал тебя постороннему, позволив ему насиловать тебя у себя на глазах. При этом была пролита твоя кровь, и тебе намерено был причинён физический вред. То, что тебя потом почти сразу подлечили, ни на что не влияет. Магия не получила подтверждения желанности данного союза и связала вас лишь общим ребёнком. В этом случае у рода Блэк нет никаких особых прав на вас без твоего прямого согласия. И твои воспоминания — достаточное основание для Суда лордов, если они всё же эти мнимые права предъявят. В нашем роду было два случая, когда лордом становился зачатый магически наследник. И второй был именно таким. Поэтому я точно знаю, как магия себя поведёт. И собираюсь предложить тебе поступить так, как наши предки поступили тогда. — Я не собираюсь никому показывать свои воспоминания! — ощетинился Северус. — Ни с какой целью! Обойдёмся без рода Блэк. Если они не будут знать о ребенке, то и прав предъявить не смогут! — Увы, внук, это не так. Лорд Принц вздохнул и поднялся из кресла. — Бастарды действительно никогда не отражаются на родовых гобеленах. Кроме одного единственного случая. Этого. Ваш сын в миг, как сделает первый вдох, появится на гобелене Блэков вместе с тобой. Так было прежде, так будет и сейчас. Он подошёл к съежившемуся в кресле Северусу и ободряюще сжал его плечо. — На наше счастье, Абрахас этого не знает. Иначе, возможно, он не поставил бы на меня. Но не знает он и того, что этот факт можно скрыть. Вот только сделать это может только глава или регент рода. — И с какой стати Леди Вальбурге это делать? — Северуса чуть-чуть отпустило. — С такой, что иначе они этого ребёнка потеряют, — жёстко ответил Октавиус. — Будь ты безродным полукровкой, ты не смог бы ничего сделать. Но безродный полукровка и наследник рода Принц не одно и то же, знаешь ли. Я не буду врать тебе, внук. Никогда. Я слишком перед тобой виноват. Единственный мой шанс на хорошие отношения — говорить тебе правду и всегда быть на твоей стороне. У нас два пути. Объявить о ребенке всему роду Блэк, в том числе его отцу, а после отбиваться от них в суде. Или договориться с регентом рода и скрыть ваше появление на гобелене от всех остальных. Вал разочарована в старшем сыне. К тому же, как истинная Блэк, она помешана на силе и чистоте крови. Она согласится помочь нам, если в обмен на это твой сын станет наследником не только Принцев, но и Блэков. — Допустим, она скроет наши имена на гобелене, — Северус размышлял. — Каким образом бастард, пусть и чистокровный, сможет стать наследником в обход законных детей? Сириус заключит брак, и у него будут законные дети. — Он станет законнорожденным, если брак будет заключён с тобой. Или если Сириус лично введёт его в род. — Нет! Да я лучше сдохну! — Северус вывернулся из рук деда и отошёл на несколько шагов. — Никогда. Ни за что. Я под эту тварь больше не лягу! И власти ему над собой не дам! Ты же говорил, что на моей стороне, и я могу остаться свободным?! — Успокойся, — Октавиус сел в освободившееся кресло. — Брак может быть разным. И это может быть не совсем брак. Сириус Блэк не разбирается в родовой магии, его легко будет обмануть. Послушай меня и подумай над тем, что я тебе предлагаю сделать… Через час лорд Принц покинул кабинет, оставив крепко задумавшегося внука одного.***
— И когда ты собирался всё мне объяснить? Или вообще не собирался? Зачем ты меня сюда притащил на самом деле? Северус понимал, что неправ. В тех рамках, что Люциусу были доступны, он сделал всё, что мог. Если бы он не вмешался, медсестра сразу бы сообщила о беременности директору и декану. Последствия этого сейчас даже предположить было страшно. Но осознание того, что Люциус действовал в первую очередь в интересах Малфоев, отдавало горечью и обидой, справиться с которыми он пока не мог. — Люциус, я с тобой говорю! Отвечай! Ты вообще предупредил бы меня, если бы твой отец решил отдать меня Блэкам? Люциус лихорадочно соображал. Он не ожидал, что лорд Принц не станет использовать внука втёмную. Северус не получил классического образования наследника древнего рода, и слова о том, что благо рода превыше всего, и всё остальное в жизни измеряется сначала этой меркой, для него пустой звук. — Сев… — наконец неуверенно начал он. — Я не мог ничего тебе сказать. Отец запретил. Я не могу противиться слову главы рода, поверь! Физически не могу. Это почти как империус. Но, в первую очередь, уводя тебя из Хогвартса и стараясь скрыть твоё положение, я исходил из твоих интересов. Я сразу понял, что Блэк вцепится в тебя намертво. И в Хогвартсе, где всё подчиняется воле благоволящего к нему Дамблдора, он получил бы тебя на блюдечке с голубой каёмочкой. А так как трахать тебя ему понравилось, он даже против бы такой ситуации не был. Безродного полукровку защитить некому, и Магия определила бы тебя младшим, почти не имеющим права голоса. Не удивлюсь, если бы они регулярно раскладывали тебя на двоих, или он просто уступал бы тебя для снятия напряжения недовольного пуританством в собственном браке Поттеру. А скорее всего и то, и другое. Даже если отец и принял бы решение, что услуга Блэкам нам выгоднее, он бы выторговал для тебя приемлемые условия брака. Потому что меня он любит, а ты для меня важен. Я в этом уверен. И когда я уводил тебя от Помфри, я на это и рассчитывал. Что он хоть как-то тебе поможет. Но ты оказался Принцем, где кроме тебя наследников не осталось, и отец принял другое решение, чему я бесконечно рад. Сев, ты мой друг. Самый близкий. Но на мне ограничения, переступить через которые я не могу даже ради тебя. — На тот момент, когда ты уводил меня от Помфри, на тебе ещё запрета отца не было. — Мне нужно было утащить тебя в безопасное место из Хогвартса. Узнав, что брак с Блэком неизбежен, ты мог вспылить. Я хотел поговорить здесь, после осмотра колдомедика. — Ладно, допустим… Северус нервно нарезал круги по комнате, уговаривал себя не злиться. Правоту Люциуса он понимал и сам. Но как же обидно! Хотя долг его перед ним вырос просто космически, ведь скорее всего его действительно ждала участь законной мародёрской шлюхи… Стоп. — Люц… — Северус остановился и нехорошо прищурился. — А откуда ты знаешь про недовольство Поттера своими интимными отношениями с Лили? И о том, что он решил на ней жениться, а не просто играется? Люциус нервно сглотнул и отвёл глаза. Воспоминания, от которых он никак не мог избавиться, нахлынули снова и его замутило. — Ты почему позеленел и отвернулся? Люц, ты… Ты это видел! Видел как они меня… Твою мать! Твою мать, твою мать, твою мать!!! Какого хрена, Люц?! Кто дал тебе право смотреть мои воспоминания?! Увернуться от бросившегося на него с кулаками Северуса Люциус не успел, и спустя пару минут еле сумел отцепить от себя друга и скрутить того, чтобы не смог и дёрнуться. — Успокойся! Успокойся, Сев! Прости… Меня отец заставил, — Северус перестал выворачиваться и застыл, тяжело дыша. — Сказал, или он, или я. Я решил, что если бы ты мог выбирать, выбрал бы меня. Не согласиться с этим Северус не мог. Если бы воспоминания просмотрел лорд Малфой, он бы чувствовал себя униженным намного больше. — Нахрена ему вообще это понадобилось? — Доказательство того, что ты говоришь правду. У него думосбор особенный, он позволяет чувствовать то же, что чувствовал хозяин воспоминаний. Я весь свой ужин под ноги выблевал, когда от него оторвался. Я спать с тех пор не могу и смотреть тебе в глаза не могу. У меня такое ощущение, что это меня они трахали. Я не знаю, как ты с этим справляешься, Сев. Я пока не могу. — А я и не справлялся первые дни. Отпусти. Отпусти, сказал, я успокоился. Люциус нехотя разжал руки. — А теперь давай так. Ты пойдёшь к моему деду и потребуешь обливиейт на то, что ты видел. Под присмотром твоего отца, разумеется. Лорд Принц — мастер менталистики, он сумеет стереть из твоей памяти только это. И ты поклянёшься мне, что у Малфоев воспоминаний об изнасиловании не останется. Принесёшь непреложный обет. Иначе я никогда больше не заговорю с тобой и не переступлю порог твоего дома. Отца поставишь перед фактом, что обет уже принесён, и отступить от него ты не можешь. Это в твоих интересах, Люц, не меньше, чем в моих. — Согласен, — Люциус потёр виски и вымученно улыбнулся. — Видит магия, ты в своём праве. И это не то, что я хотел бы помнить. Я сделаю, как ты хочешь. Скажешь, что ты собираешься делать дальше? Ты войдёшь в род Принц? Мне никто ничего не говорит. — Войду, так как это единственная моя защита от них. И попробую поверить деду, так как он вроде честен со мной, по крайней мере, пока. А делать… Северус нехорошо улыбнулся, взяв в руки палочку и смотря себе под ноги. — А делать я собираюсь то, что предложил дед. Сделать так, чтобы мой сын унаследовал оба рода. Сириус об этом узнает очень нескоро, но месть — это блюдо, которое подают холодным. Обет, Люц! Я жду. А после мы с тобой вернёмся в Хогвартс.