My boy, my boy, my boy Мой мальчик, мой мальчик, мой мальчик Don't love me like he promised Не любит меня так, как обещал на словах. My boy, my boy, my boy Мой мальчик, мой мальчик, мой мальчик He ain't a man and sure as hell ain't honest Точно не мужчина и уж точно не самый честный.
Январь 2020
Она прижимается к его груди, доверчиво склоняя тёмноволосую голову, едва ощутимо потираясь кончиком носа о влажную кожу предплечья. Она ещё слишком ребёнок, и личико, не тронутое не то что филлерами или модной нынче пластикой скул, косметикой даже, выглядит совсем юным, чересчур, пожалуй. Что ему делать с ней, этой трогательной, по уши в него вляпавшейся ещё в детском возрасте, воспитанной в Англии девочкой? Учить взрослой любви? Как? На куколке Барби показывая что-куда? Целовать нежно, до припухлых губ, холить, лелеять, греть тонкие пальцы в своих ладонях, да рассказывать красивые сказки? О чём он, блядь, думал вообще? Как ухитрился во всё это вляпаться? Теперь же без вариантов: хочешь жить, будь добр, до свадьбы ни-ни, а за поруганные девичьи мечты о первой брачной ночи с любимыми ему в прямом смысле переломают ноги. И вообще: ты чертовски привлекателен, она неземной красоты, за чем же дело стало, давай, женись?! Мало кто знает, насколько он, футболист, миллионер, человек года по версии GQ, по ходу идиот. Она-то точно не знает (его бывший, наверное, догадывается). Но девушка безмятежно и счастливо сверкает всю неделю лучезарной улыбкой, жмётся к нему котёнком, уютно умещается на коленях, целомудренно одергивая чуть задравшуюся юбку. — А ты меня правда любишь? — вопрошает это несовершеннолетнее чудо, и он готов побиться бестолковой своей башкой прямо об опору террасы, где непосредственно и разворачивается личная сказка маленькой принцессы. Детка, детка, детка! Ещё классик баттл рэпа утверждал, что «и принц бывает мудаком», а уж известных книжек-то сколько об этом написано! И у Пушкина с Лермонтовым, и у Маргаретт Митчел, да что там, дедушка Уолт Дисней тоже приложил свой нетленный талант и для тех, кто не хотел читать книжки, нарисовал мультфильмы! Полно тебе. А она хлопает ресницами своими густыми, ненаращенными, и хочет честного, пылкого ответа, нежности ждёт. Признания хочет такого, чтоб полыхало в груди каратностью, соответствующей камню в подаренном давеча кольце. А он взрослый тридцатилетний мужик, последние два года живший с длинноногим перспективным одноклубником, чьё имя начинается на букву «А». Совершенно отвыкший от утончённой нежности, от приторных, чем-то намазанных губ, душных речей, пудровых духов, трепетно дрожащих ресниц. Ему теперь совсем другое будоражит молодецкую кровь (может в этом и есть секрет потрясающего безразличия к нежному девичьему телу?). И что ответить сейчас? Правду рассказать? О том, как он, испугавшись ответственности и огласки, улепётывая от прежних привязанностей, с головой ухнул в первые попавшиеся под руку романтические недоотношения? Как на протяжении нескольких последних лет веселья ради общался с младшей сестрой друга, посылая красивые букеты по случаю и поддерживая лёгкую переписку. Он вовсе не собирался быть припёртым к стенке её семейкой, был физически и эмоционально связан совершенно с другим человеком. Вот там был жидкий огонь в венах, поцелуи-укусы и крышесносные оргазмы, эндорфины, эмоции, а не это «лёгкое дыхание» в пахнущую цветочным шампунем и невинностью макушку. Не эти все французские поцелуи — трепетные объятия — плюшевые медведи были у него на уме, вовсе нет. Он не собирался разыгрывать прекрасного возлюбленного маленькой героини, но так-то он и «тот самый пенальти» не собирался бездарно мазать мимо ворот. Хотел красиво, изподвыверта. Ха-ха-ха. Порой мы просто делаем что-то через жопу, желая выебнуться и не задумываясь о последствиях, и вот он, результат. Сам виноват, проебался по полной, теперь не ной, отвечай за свои поступки. — Конечно, Детка, как же иначе? Девушка счастливо вздыхает и, подняв хорошенький носик вверх, подставляет его под ласковый поцелуй чуть шершавых губ. Проводив новоиспечённую невесту в её комнату и оставив на губах ещё одно целомудренное касание, мужчина ретируется, плотно прикрывает за собой дверь. Спускается в гостиную, нажатием иконки на смартфоне приводит в движение жалюзи, включает в одно касание верхний свет: умный дом — такая прелесть, ничего не надо делать, всё само… Мальчик на букву «А» был в восторге от этого чудесного бунгало. Интересно, а будущей супруге здесь нравится? Или ей сейчас всё нравится, пока она пребывает в эйфории первых серьёзных отношений? Как там говорят? С милым рай и в шалаше?! Впрочем, её семья может и не такое себе позволить, хоть два «шалаша» на островах. Однако, девушка не кажется привередой, радостно и с улыбкой воспринимает всё окружающее. Это немного подкупает, внушает надежду, что он проебался не на все сто, а только на девяносто процентов. Прекрасный карибский закат и лёгкий шелест волн остаются вне зоны видимости, зато бар, уставленный элитным спиртным, очень даже под рукой. Особо не разбирающийся в крепком алкоголе он наугад хватает первую попавшуюся под руку бутылку и, скрутив крышку, прикладывается прямо к горлышку. Крепкий, терпкий ром опаляет рот, спускается в пищевод горьким жаром. Оценить напиток по достоинству не получается: организм, давно не получавший ничего крепче шампанского, спустя ещё пару глотков отзывается томлением и мягкой негой в теле. С тяжёлым вздохом, заранее понимая тщетность борьбы с собой, он громоздко опускается на диван, заходит в Инстаграмм, где ещё совсем недавно разместил совместное фото со своей девушкой, переходит в сохраненные. Улыбчивый лохматый парень чеканит мяч длинными загорелыми ногами. Непослушные выгоревшие кудряшки треплет лёгкий ветерок, а низкие шорты так и норовят соскользнуть с узких крепких бёдер, но, кажется, ничто сейчас не может отвлечь мальчишку. Он подпрыгивает, ловко перекидывая мяч с колена на мысок, отбивает голенью, тут же подхватывает на сгиб стопы. Мельтешение накачанных икр завораживает, и мужчина залипает безнадёжно и долго, словно впервые увидел эти ноги, словно раньше никогда не слышал его заливистого смеха. Он уверен, девочки-фанатки заскринили каждый кусочек этого видео, растащили на гифки и вовсю уже засмотрели до дыр. Да чем он сам лучше? Смотрит по пять раз на дню, наглядеться не может! Помнит, как лодыжки эти красивые смыкались за его поясницей, когда в погоне за чувственным удовольствием его мальчик любил поторопить своего форварда ударом пятки по подтянутой заднице. Как теперь жить без Мелкого, зато с осознанно принятым решением, хуй знает. Променял ведь на юную совсем незнакомую девочку этого уже ставшего родным пацана. Телефон выпадает из ослабевшей руки, с мягким стуком приземляется на плотный ковёр. Он закрывает глаза ладонями, вдыхает и выдыхает чрез нос. Предложения сделаны. Ему, ей, им. Что ждёт впереди, известно. Но знать перспективу и иметь хоть малейшее представление о том, что с появившимися возможностями делать, две совершенно разные вещи. Правда? Особенно в том случае, когда заветное желание обернулось единственно возможным выбором.***
— Даже не начинай! — кудрявый парень толкает брата бедром, пытаясь пройти мимо. Близнец словно примерз к полу: не двигается ни на миллиметр, ловит сильными руками за талию, прижимает к себе. Старший готов категорически ко всему спектру палитры девиантного поведения, включая сопли, слюни, оскорбления. Не барышня, потерпит. Пусть Мелкий выговорится, напьётся, набьёт ему лицо, разгромит спальню или приведёт в дом хоть парня, хоть девчонку — всё, что угодно, лишь бы не смотрел волком, сжимаясь в клубок, не отгораживался, пряча красные от недосыпа глаза под полуопущенными ресницами. Разница между ними в двенадцать минут, а поди ж ты, силы духа и силы воли не соизмеримы. У Младшего был плохой сезон: много мелких противных травм, нервотрёпки, перелётов, реабилитаций. Братишке нужно отдохнуть, взять тайм-аут, и на правах перворождённого Лёша охотно готов взвалить весь груз ответственности и вины на себя. Не усмотрел, не сказал, не настоял — очень много по своему же мнению чего не сделал. Хотя, ну ладно, конечно он предупреждал, просил, запрещал даже, но куда там. Это же такая любовь случилась у Мелкого, что ни в сказке… — Чарли собирает мальчишник, будут только свои. Давай сходим, развеешься, — предлагает он замеревшему в силках родных рук Младшему. — К четровой матери их всех, Алёша! Я не хочу и не пойду никуда! — злобно шипит близнец в ответ. Старший прекрасно чувствует всё, что происходит у брата на душе и скрепя сердце предлагает: — Хорошо, ладно. Давай останемся дома. Скачем фильм, закажем пиццу, сделаем попкорн, проведём обычный будничный вечер, как раньше. Помнишь, когда мы ещё жили в интернате, для нас валяться дома и смотреть кино, поедая попкорн, было непозволительной роскошью? Один выходной в месяц… В те времена не так много им нужно было для счастья: диван, флешка, старенький ноут и объятия друг друга. Целый мир умещался на кончиках сплетённых между собой пальцев братьев. Он чувствует, как близнец делает глубокий вдох и, наконец-то повернувшись к нему лицом, смотрит в глаза, пытливо, пристально. Облизывает тонкие губы, прислоняется лбом к скуле Старшего и спрашивает: — А ты? Ты будешь со мной рядом? Как раньше? Старшему бы вздохнуть да отказаться. Столько труда положено, столько пройдено дорог и вытрепано нервов, столько вытерпел Алёша Миранчук, пока боролся со своей неправильной, небратской любовью… Но плоть слаба, а сил нет никаких смотреть, как самый родной человек на свете страдает из-за никчёмной избалованной мрази, возомнившей себя великой личностью. Он не говорит ни слова, ничего из услышанного от Сёмина, хотя прекрасно знает все условия ещё не оглашённого трансфера. Кто-то должен быть сильнее, кто-то должен брать ответственность в свои руки. Крепче прижимает брата ближе, осторожно погладив по волосам, целует сначала острую скулу, потом влажный висок. — Конечно, Тош, буду, — и накрывает губы самого родного ему человека своими. Антон отвечает тут же, отчаянно, жадно, требовательно. Лёша понимает, что точка невозврата вновь пройдена и время отбрасывает его назад. Похеру. Пережил единожды, переживёт и ещё раз. Главное, чтоб обожаемый Мелкий был в порядке. А Смолов пусть катится в бездну. Пусть на своих Карибах, в своём новом прекрасном доме, купленном, как он уверял Антона «для них», выйдя вечерочком покататься на доске, встретит Джека Воробья, и тот скормит его жалкую татуированную тушку Кракену! Пусть пиздует в третью снизу турнирной таблицы Ла-Лиги «Сельту», пыжится там в тщетных попытках хоть что-то реализовать, и женится на ком душе угодно. Теперь-то, оказывается, «молодые люди уже несколько лет состоят в романтических отношениях»! А как ладно плёл, успокаивая надутого Тошу: «Да это сестра Борьки, мелкая же совсем, просто ребёнок, не хочется обижать, расстроится». Ну хули, вот теперь никто никого не обижает! Казалось бы, мало полезна информация, но на самом деле это значит, руки у Миранчука наконец-то развязаны. Пусть Смолов знает, здесь ему отнюдь не рады. Обратно пути не будет, Лёша лично проследит и гарантированно сделает всё от него зависящее. Добьётся контракта, все силы бросит, но не отступит, перейдёт хоть в «Ювентус», хоть в «Барсу», хоть к чёрту лысому и набьёт этому самовлюблённому человеку в ворота столько голов Паненкой его любимой, что он не вывезет никогда. Уничтожит. Сотрёт эту лживую улыбку с самодовольной физиономии Тошиного бывшего. Если понадобится, физически. И. Пусть. Только. Попробует. Ещё. Хоть. Раз. Подойти. К. ЕГО. Антону.