I'd Love To Change The World

[Royal Blood — Look Like You Know]       Контрастный душ после произошедшего должен был помочь расслабиться. Должен был избавить от дурных мыслей. Должен был заставить создание переключиться на что-то более интересное. Но нет. Это не помогло. Даже ледяные капли, плавно стекающие по разгоряченному от гнева телу, не могли унять ту ярость, которая подобно лаве бурлила внутри.       Поскольку уже поздно, а Рейши наверняка проголодалась, я заказал в номер еду, но перепутал и случайно отправил тебе. Отнеси ей, как привезут.       Удар. Примени Бакуго здесь и сейчас свою силу, он бы точно разрушил стену без каких-либо трудностей. Но сдержался. Снова. В последнюю секунду успев подумать о последствиях. На которые ему хотелось бы наплевать, но голос разума был слишком громок.       Алые глаза медленно коснулись упирающегося в стену кулака. Он даже представить не мог, что чёртова стажировка доведет его до такого. Попросту ему хотелось побить ещё кого-то. Или что-то. Потом что сражения, которое буквально было полчаса назад, было мало. Ему нужно было выпустить весь пар. Полностью и без остатка. А не тот огрызок, что сгорел в пламени его взрывов.       Обычно даже лёгкой битвы было достаточно, чтобы унять ярость. Но сейчас…       — Я что, похож на прислугу, чтобы этой капризной девчонке таскать еду?       Одного бы удара было бы достаточно. Со всей силы. И плевать на последствия. Плевать на проломанную стену. Просто потому что ярость была куда сильнее. Но с другой стороны… Кацуки резко стиснул зубы, из последних сил сдерживаясь, чтобы не взорваться.       Слишком много проблем. Слишком, чтобы даже пытаться сорвать злость на несчастной стене. Один удар совершенно не стоил того ни дерьма, которое пришлось бы расхлебывать после, ни потраченного времени.       «Это всё не имеет никакого смысла»       Он даже не был уверен, в чём заключалась истинная причина его сдержанности. Была ли всё дело во взрослении или же в нежелание встревать в неприятности — он не знал. Да и не пытался найти верный ответ. Одно исходило из другого, а начиналось всё равно с чёртовой оценки последствий, о которых невольно приходилось задумываться. Как минимум, чтобы не подставить самого себя.       Впрочем, он сдержался. Чудом. Едва не удивившись самому себе. Попросту выключил воду, обернулся в полотенце и вышел из душа.       Спокойным шагом Кацуки подошел к своей ещё не разобранной сумке и вытащил сменную одежду, когда взгляд не коснулся той злополучной коробки. С остывающей едой, которую курьер принёс ещё того, как второкурсник ушёл в душ. Даже с учётом того, что прошло не больше пяти минут.       «Блять»       Бакуго недовольно скрипнул зубами и резко отвернулся, начав нервно одеваться, при этом умудрившись едва ли не порвать собственную футболку. Это было что угодно, но точно не совесть. У него не было настолько тупого чувства сострадания. Он просто подумал. И всё.       — Не собираюсь я ничего нести ей.       Он нервно взъерошил светлые волосы и недовольно сел на край кровати, всё это время не выпуская из виду злополучную коробку. Если бы кто-то увидел его лицо в эту самую секунду, то определенно бы подумал, что парень хочет кого-то убить. Не иначе. Потому что Кацуки проклинал всё, что только можно было. В частности, того придурка Горо, который поручил столь унизительное задание.       Сначала нянька. Потом телохранитель. Теперь ещё и доставщик.       Нет.       Это было уже слишком даже для него. Он мог закрыть глаза на просьбы учителей в академии, но подчиняться героям из какого-то захолустья? Только потому, что один идиот перепутал номер комнаты для второй идиотки?       — Захочет, сама придёт.       Вот только она не знала. Конечно же! Мелкая язва проспала всю дорогу, едва ли не взбесив своим приглушенным урчанием, а потом ушла к себе, так ничего и не сказав. Одно действие охерительнее другого.       Он нервно скрипнул зубами, когда в голове вспыхнул образ той девчонки. Сидящая в его ногах. Удивлённо смотрящая своими дебильными снежно-голубыми глазами. И тот не менее идиотский проулок, где её чуть ли не поимели.       — Отнесу эту гребаную коробку и ею же прикончу мелкую язву.       Бакуго резко поднялся, небрежно вынув одну руку из кармана спортивных штанов, и, схватив коробку, тут же вышел из своего номера. Их комнаты находились по соседству, так что, чтобы добраться до неё, потребовалось пройти какие-то три жалких шага. Но даже это раздражало. Особенно, когда он остановился у нужной двери, но так и не постучал, стиснув руку в миллиметре от деревянной поверхности.       «Эта идиотка даже дверь за собой не может закрыть»       Кацуки прикрыл глаза в попытках отыскать в себе остатки того безразличия, которое помогало сохранять спокойствие. Но тщетно. Он уже чувствовал, что его хватило бы ещё на одну подобную выходку. Не более того.       Отдать и уйти.       Юноша грубо толкнул дверь ногой и ею же захлопнул несчастный кусок дерева, когда зашёл в номер. Вот только внутри совершенно никого не было. По крайней мере, так показалось парню изначально. Тишина. Спокойствие. И полное отсутствие мелкой язвы.       «Поставить чёртову коробку и свалить. Не мои проблемы, что она где-то шляется»       Два широких шага по направлению к небольшому столику. Наверное, оно было даже к лучшему, что они не встретились. Потому что последнее, что хотелось, так это слушать подколки мелкой язвы. Особенно, когда настроения не было от силы совсем. В лучшем случае, это бы закончилось очередной перепалкой. Но в худшем... Он даже думать об этом не хотел.       Просто поставить коробку.       Ему оставался один несчастный шаг до столика, когда до ушей донесся щелчок замка, а следом раздался скрип медленно открывающейся двери.       Кацуки по привычке резко развернулся на звук, уставившись на вышедшую из ванной девушку. Наверное, это был первый раз, когда он пожалел о своей отточенной реакции. Мокрые волосы, спадающие на оголенные плечи. Капли воды, стекающие по матовой светлой коже. И полотенце. Та самая короткая белоснежная материя, предназначенная для лица или головы, но не для…       Их молчаливые переглядывания продлились не больше нескольких секунд. Четыре, если быть точнее. Пока оба, наконец, не осознали, в какой ситуации находились. Потому что в то несчастное мгновение, когда каждый из них резко покраснел, было сложно понять, что из всего спектра случившегося было самым смущающим. А ведь вариантов было предостаточно. То, что Мирей стояла практически голая. То, что в комнате пятнадцатилетней девушки находился старшекурсник. Или же то, что этот самый старшекурсник буквально ворвался к ней в номер. Столько вариантов, что отчасти у Бакуго начинала болеть голова. Он даже знать не хотел, почему ощутил тяжесть на чёртовых щеках от лицезрения полуголой мелкой язвы.       — Закрой глаза. Быстро!       Он никогда бы не подумал, что с виду холодная и безразличная ко всему Рейши сможет так резко вспыхнуть от смущения и, поверх всего, ещё и завопить. А ведь голосок у неё всё-таки был громким. Но, как ни странно, Бакуго не стал противиться и сделал ровно то, о чем попросила девушка.       — Ты блять в курсе, что оборачиваться надо в огромные полотенца, а не в три сантиметра, которым нормальные люди лицо вытирают?!       Бакуго по-прежнему стоял повернутый в сторону ванной, думая, что девушка всё ещё находилась там, но её голос вновь послышался с другой стороны комнаты. И в ту секунду он даже не подозревал, что за столь короткий промежуток времени она переместилась три раза, попутно убирая небольшой бардак, который образовался из-за слишком сумбурного приезда.       — Оно было слишком высоко, и я не смогла достать его! К тому же это мой номер, в который никто не должен был прийти.       Оказавшись возле своей сумки, Мирей начала быстро одеваться. Чем быстрее, тем лучше. Нижнее белье, шорты и свободная толстовка — этого было вполне достаточно, чтобы успеть в самый короткий срок и в этом она, по крайней мере, чувствовала себя в полной безопасности.       — Перемещаться по комнате, то есть, ты можешь, а переместиться на три сантиметра, чтоб достать полотенце — непосильная задача?!       Бакуго резко развернулся на звук голоса девушки, но всё ещё держал глаза закрытыми, и даже не ожидал, что по итогу за свою реакцию получит влажным полотенцем по лицу, не имея возможности уклониться. Если бы не вся эта ситуация, это бы стало последней точкой кипения… Это должно было стать последней точкой кипения. Но, понимая, что в этом была часть и его вины, второкурсник просто убрал полотенце, крепко сжав то в свободной руке и отвернув голову в другую сторону.       — Была бы моя воля, я бы вообще не перемещалась, — буркнула девушка, незаметно для парня облокотившись обеими руками о стол, почувствовав головокружение. Она вновь заговорила лишь после того, как сделала глубокий вдох. — Можешь открыть глаза.       Бакуго неспешно повернул голову в сторону, где должна была стоять Мирей, и открыл глаза, но вновь не застал ту нужном месте. Её попросту не было. Хотя боковым зрением уловил её появившуюся макушку по правую сторону от себя и отчетливо почувствовал, как покоящееся в руке полотенце грубо вырвали. Точнее попытались вырвать: Кацуки просто разжал ладонь, даже не подозревая, что в следующую секунду очень сильно пожалеет об этом.       Когда полотенце, наконец, вернулось к первоначальному владельцу, девушка сделала всего лишь шаг, сразу же почувствовав резкую слабость вместе с неожиданно подкосившимися ногами.       «Этого ещё не хватало»       Она бы действительно сумела организовать встречу своего носа и пола, толком даже не успев выставить перед собой руки, которые были заняты вещами. Если это было не его наказание, то Кацуки искренне не понимал, за что вообще должен был переживать подобный опыт. Недовольно стиснув зубы, он резко дернулся в сторону, свободной рукой схватив девушку.       — Ты вообще адекватная так резко падать?       Его грубый голос прозвучал едва и не над её ухом, пока сильная рука крепко придерживала её тело.       — Если бы ты не припёрся, такого бы и не случилось.       Недовольно поморщившись, Мирей попыталась выпрямиться, уже во второй раз за день почувствовав сильный удар по гордости, но ноги попросту не слушались. Наверное, впервые за долгое время. Прикусив внутреннюю сторону щеки, девушка несколько раз сильно зажмурилась, пытаясь как можно скорее прийти в себя, пока, наконец, не смогла более-менее держаться на ногах. Только тогда она коснулась плеча старшекурсника, окончательно выпрямившись, но так ничего и не добавила. Ей хватило и того, что он всё это время молча наблюдал, ничуть не ослабляя железную хватку.       — Побочный эффект от использования причуды?       Он заговорил лишь после того, как девушка двинулась со своего места. На этот раз он внимательно наблюдал за каждым её шагом, опасаясь повторения её фееричного падения. Именно поэтому он ничуть не удивился, когда после озвученного вопроса, Рейши резко остановилась, едва ли не развернувшись обратно к Кацуки. Мало, кто любил рассказывать о своих слабостях. Особенно в академии, где информация о таком могла сыграть решающую роль во время спаррингов, который и так было немало.       — Можно и так сказать, — после недолгого молчания ответила Мирей, направившись в ванную, чтобы убрать полотенце. — Каждое мое перемещение требует огромное количество энергии. Если я долго не сплю, не ем и не отдыхаю, то происходит что-то подобное. Я могу переместиться в любом состоянии, но побочный эффект может быть, начиная от лёгкого головокружения, как сейчас, и заканчивая смертью, если и дальше продолжу использовать свою силу, вопреки предостережениям организма.       Девушка повесила полотенце и сделала глубокий вдох, прикрыв глаза. Вся эта ситуация казалась чересчур странной, но хуже всего было то, что она, Рейши Мирей, буквально сказала старшекурснику то, что не следовало. Она медленно выдохнула и вышла из ванной, тут же встретившись взглядом с Кацуки, но не позволила ему ничего сказать первым. Она не хотела продолжать эту тему и не собиралась. [PVRIS — Walk Alone]       — Так, зачем ты пришел?       Мирей демонстративно скрестила руки на груди и облокотилась о стену возле двери, своими действиями перекрывая возможность тактичного отступления к выходу.       Да, она была первогодкой и к тому же девушкой, но после того, как Кацуки столь наглым образом ворвался в её номер, она не собиралась так просто отпускать его, даже не подозревая, что сам парень и не собирался уходить до выполнения той чертовой просьбы.       Коробка с едой демонстративно упала на небольшой стол. На секунду взгляд снежно-голубых глаз встретился с Бакуго. И ему вполне хватило этого времени, чтобы понять. Она действительно была удивлена. Приятно удивлена. Настолько, что, казалось ещё немного, и она начнет истекать слюнями. Вот только внимание Мирей довольно быстро переключилось обратно на еду.       — Острая курочка? — изучая рисунки на коробке, выдала девушка, только после этого снова посмотрев на Кацуки. — Откуда ты узнал, что я люблю острую курочку?       — Не я, а тот придурок Горо. Считает меня своим личным курьером, по всей видимости, раз требует выполнения таких тупых требований.       Рейши задумчиво потупила взор и медленно подошла к коробке. Нерешительно и с явно заметной осторожностью она взяла вещицу с едой в руки и начала крутить, в надежде, что всё это окажется иллюзией или чьей-то глупой шуткой. Потому что теперь вся эта ситуация начала казаться куда более подозрительной. У неё не было друзей, с которыми она могла бы ходить есть. В последнее время она заказывала любимую еду не так часто, как хотелось бы. Да и вообще подобной информации о ней нет в общем доступе. Тогда.       — Откуда Горо-сан мог узнать, что я ужасно обожаю острую курочку? — даже не заметив, что озвучила промелькнувшую мысль вслух, заговорила Мирей.       Это определённо выглядело странно.       — Мне-то какая разница.       Кацуки сразу же двинулся к выходу из номера девушки. Его задача была выполнена. Более от него ничего не требовалось. А после увиденного он уже вообще ничего не хотел. Особенно думать о том, что его слова могли звучать чересчур грубо или резко.       — Съешь её и всё.       — Семпай, — всё ещё смотря на коробку выдала девушка, только после обращения обернувшись, чтобы посмотреть на остановившегося второкурсника. — Я не смогу съесть это в одиночку, а выкидывать любимую еду слишком расточительно даже для меня.       — И?       — Временно перемирие? Ты ведь тоже ничего не ел с момента приезда.       Кацуки молча посмотрел на коробку, серьезно обдумывая свой ответ. Ярость хорошо глушила чувство голода, но то был лишь временный эффект. Он действительно ничего не ел, только сейчас осознавая настолько очевидный факт. Забыл. Не обратил внимание. Слишком сосредоточился на своих эмоциях и происходящем вокруг.       Да и не он ведь предложил чёртово временное перемирие.       Юноша так ничего не сказал, лишь молча развернулся и направился обратно к мелкой язве, которой потребовалось немало усилий, чтобы сдержать победную усмешку. Впрочем, девушка умело скрыла это за бурной деятельностью, пока открывала коробку с любимой едой.       Они устроились за маленьким столом между кроватью, на которой сидела Мирей, и единственным стулом, который занял Кацуки, приступив позднему ужину. В полном молчании. Отчасти даже неловком. По крайней мере, первые несколько минут их трапезы так и было.       — Зачем встряла в разговор?       Бакуго был первым, кто разорвал гнетущее молчание, которое уже изрядно начинало его подбешивать. Продолжая жевать курицу, он поднял голову, вопросительно уставившись в снежно-голубые глаза мелкой язвы. Полное непонимание. Удивление. И ярое требование пояснения.       Он откинул кость в общую кучу, потянувшись за новым куском.       — В разговор с тем героем, который подумал, что тех придурков уложил только я.       — Тебе-то какая разница?       — Никакой.       Она иронично усмехнулась и нагло посмотрела на Кацуки, которому ужасно не понравился столь смелый взгляд.       — Зачем спрашиваешь тогда?       — Понять хочу.       — Что понять?       Будь Рейши глупой наивной девочкой, она наверняка потребовала бы каких-то разъяснений или хотя бы элементарнейших намёков, но ничего не было. Вместо этого первокурсница лишь наглее улыбнулась, продолжая смотреть на то, как Бакуго пытался скрыть свой интерес за безразличием и скудным набором вопросов. Это было бы даже забавно, если бы так не настораживал его резко проснувшийся интерес к той, кто раньше раздражал.       — Ааааааа, вот оно что, — наконец заговорила девушка после нескольких секунд молчания. — Ты не догоняешь, как кто-то вроде меня: беспринципной, непреступной и эгоистичной девицы, мог выкинуть что-то подобное? — встречный недовольный взгляд сказал ей куда больше, чем его сухие отстраненные вопросы. — Наверняка гадаешь сейчас, была ли это попытка вернуть своё место в академии или же отчаянное желание спасти, скрытое где-то глубоко в моей черствой душе, так?       «Ты мысли читаешь что ли?»       Бакуго не озвучил мимолетно пронесшуюся в сознании фразу. Даже виду не подал, что подобное его слегка напрягло. Впрочем, в тот момент он не догадывался, что мелкой язве это и не требовалось. Ей вполне хватало того, что она видела перед собой. Удовлетворенная таким выражением лица, девушка лишь сильнее улыбнулась, чуть приблизившись к столу, тем самым значительно сократив расстояние между собой и Кацуки.       — Нет, семпай, мы не похожи, можешь не задавать этот вопрос, — в итоге продолжила Мирей, внимательно изучая выражение лица своего собеседника. — Я не прячусь за маской самовлюбленной принцессы, я и есть самовлюбленная принцесса, чей брат захотел, чтобы я пошла по стопам всей семьи и начала спасать человеческие жизни. Я просто удовлетворяю его потребности и не более того. Мне всё равно, что будет с этими людьми.       Она не получила никакой жалости, как предполагала. Ни печального взгляда. Ни сочувствующего выражение лица за своё раскаяние. А ведь Кацуки был первым, кто из их академии узнал об этом. Впрочем, именно такой реакции Рейши и ждала после своих слов. Она знала, кому говорила, и знала, что от этого человека не получит переигранного сочувствия, которое могла услышать от любого другого. Только сухая и жестокая правда.       Ему было всё равно.       — Если удовлетворяешь чужие потребности, то зачем всё-таки встряла в разговор? — Кацуки дожевал очередной кусок и сухо хмыкнул, изучая висящую позади девушки картину, как что-то куда более интересное их странной беседы. — Постояла бы молча в сторонке, воспользовалась бы ситуации, подыграла бы, как ты это обычно делаешь, и дело в шляпе. Чтобы убедить их, мне бы потребовалось не больше одной минуты, а за такое «геройское» поведение вопрос об отчислении отложили бы до твоей очередной эгоистичной выходки.       Улыбка медленно сползла с лица Мирей, а её прежде изучающий взгляд опустился на курочку, которая и стала поводом их диалога. И откуда только взялась эта его излишняя дотошность и желание разобраться во всей этой ситуации? Как будто бы ему действительно было интересно. Она толком не могла даже сказать, зачем вообще решила продолжить эту тему. Но не расставить все точки над «i» попросту не могла. Как и озвучить реальную правду. Если лгать, то делать это настолько правдоподобно, насколько вообще возможно.       — Никто не поверит в то, что это действительно сделала я, семпай, — взяв очередной кусочек крицы, Мирей невинно пожала плечами, словно её ответ был слишком очевиден. — Никто и никогда не поверит, что кто-то вроде меня самолично побежал спасать дамочку, которая сразу же ретировалась. Вот и всё. Единственного свидетеля нет. Те придурки никогда не признают, что их побила я: им проще соврать, что проиграли лучшему второкурснику, чем какой-то третьесортной девчонке. Первое, что увидели люди, когда прибыли на место происшествия — тебя, отпускающего побежденного главаря их маньячной шайки, и меня, стоящую в стороне. Твои слова против реальных фактов, семпай.       — Один человек всё-таки заметил, что что-то здесь не так, — кивком голову Бакуго показал на стол с едой, намекая на личность, что организовала им такой скромный ужин. — Думаю, если надавить на него, то сам психанёт и расскажет всё в порыве какой-нибудь злости лишь бы насолить мне. Почему бы не воспользоваться этим?       Чистой рукой парень потянулся к салфеткам, совсем не обратив внимания на побитые костяшки пальцев после недавнего столь экспрессивного принятия душа. Однако это не ускользнуло от Мирей, которая сразу же удивленно уставилась на красные отметины.       «Он же в костюме был во время сражения…»       Она прекрасно знала, что для них, как для будущих героев, подобные ранения были в порядке вещей. Вот только во избежание ненужных травм и были придуманы геройские костюмы, которые прекрасно нивелировал такого рода повреждения.       — Откуда это?       — Какая тебе разница?       Только по одному холодному ответу было прекрасно понятно, что Бакуго не намеревался обсуждать тему его привычных способов остыть.       — Никакой. Но это надо обработать, иначе плохо будет.       — Не бери в голову.       Кацуки вытер руки и откинулся на спинку стула, вглядываясь в циферблат настольных часов, что покоились на тумбе возле кровати.       — Ну уж нет. Сиди ровно. Мне твои раны теперь в кошмарах будут сниться, пока я не увижу, что они хотя бы более-менее обработаны.       Девушка резко поднялась из-за стола и быстрым шагом направилась к своей сумке, из которой после нескольких секунд поиска выудила небольшую аптечку, чем довольно сильно удивила Кацуки. Впрочем, теперь парень хотя бы начал понимать, что это было за усталое кряхтение, когда они только приехали в отель: умудриться взять с собой даже чёртову мини-аптечку, да и ещё с такими дорогими лекарствами. Он даже думать не хотел, что ещё могло храниться в с виду небольшой сумке.       — Замри и не двигайся.       Спокойный голос девушки вытянул Бакуго из медленного течения мыслей, заставив обратить внимание на вернувшуюся мелкую язву. Серьёзно-сосредоточенное выражение лица. Нахмуренные брови. И плотно сжатые губы. Это было даже забавно: наблюдать, насколько аккуратно девушка старалась делать свою работу, при этом продолжая держать дистанцию в целый стол, который и прежде разделял их. Максимально осторожно, но весьма профессионально. Словно не первый раз занималась подобным.       Незаметно Бакуго начал двигать руку к себе, вынуждая Мирей приближаться всё сильнее к нему, чего сама девушка вообще не замечала. Попросту продолжила своё увлеченное занятие, умудрившись едва ли не животом лечь на стол, чтобы доставать до руки.       «Вот же идиотка»       Эта глупая игра могла бы длиться и дольше, если бы Кацуки резко не схватил руку мелкой язвы и не заставил посмотреть на себя. Он прекрасно видел то замешательство в снежно-голубых глазах, которое она не успела скрыть, но не усмехнулся. Пусть было немного даже иронично наблюдать за тем, как её сосредоточенный взгляд медленно сменялся на что-то более напоминающее удивление.       — Ты так и не ответила, — заговорил Кацуки, намекая на свой последний вопрос, на который девушка предпочла тактично промолчать, сменив тему.       — Хочешь продолжить разговор?       Ей хватило всего лишь единожды моргнуть, чтобы вернуть прежнее спокойствие. Даже не дернулась. Не поддалась панике от их столь щекотливой близости. Попросту продолжала смотреть в алые глаза с их сократившейся дистанции, даже не думая проигрывать в игре с резко изменившимися правилами. Словно полностью отключила инстинкт самосохранения.       — Хочу.       Мирей утвердительно кивнула, обреченно выдохнув, и вернулась к своему занятию. Ей было ужасно неудобно находиться в таком положении, но отступать она не собиралась. Потерпеть небольшую пытку в течение пары минут, чтобы в итоге одержать победу, или же проиграть… Она не собиралась сдаваться в их безмолвной дуэли, даже если безумно жалела о своём решении помочь.       — Не конфликтуй с Горо, — скрывая всё своё безумное негодование, заговорила Мирей. — Ты ему явно не нравишься. Он может начать тебя шантажировать, заставляя делать то, что ты не хочешь, но не рискнет перейти границы, пока мы стажируемся в том же геройском офисе, в котором он работает. Максимум, всю неделю будет использовать тебя как мальчика на побегушках, но не более того.       «Ты даже не представляешь, насколько права»       Мимолётная вспышка лёгкой боли пронеслась в сознании Кацуки, когда тот недовольно поморщился. Но слишком быстро взял себя в руки, скрыв большую часть своего негодования.       — Тебе-то какое дело? — его вопрос был резким и сквози излишней грубостью. — Разве тебе не доставит удовольствия смотреть за тем, как этот кусок дерьма вечно шпыняет меня.       — Не хочу, чтобы он говорил, что реально произошло, — девушка по-прежнему сохраняла спокойное выражение лица, обращая большую часть своего внимания на ранки на руках парня, нежели на его недовольный тон. — Это может в итоге отразиться и на твоем среднем балле, между прочим.       Бакуго хмыкнул. Эта девушка была одним сплошным противоречием. Начиная от внешности и заканчивая поведением. Каждое её действие было совершенно непредсказуемым, что добавляло ещё больше проблем.       Даже эта ситуация. Её мягкие руки. Сосредоточенное выражение лица. Дьявольски пляшущие огоньки в холодных голубых глазах, которые она не могла скрыть. Ужасно сильная близость для неприступной мелкой язвы. Всё это невольно заставляло задумываться о недавно сказанных словах. Вскользь и слишком быстро. Но он запомнил.       Мне всё равно, что будет с этими людьми.       Нет. Он вообще её не понимал. Довольно умная — но скрывает это. Строит из себя холодную стерву — с лёгкостью выдает своё прошлое, словно в этом ничего такого. Имеет хороший потенциал для развития причуды — старательно не показывает этого. Хочет быть героем — но делает вид, что нафиг ей это не упёрлось.       «Тебе ведь нравится помогать людям, дура»       Это было сделано невольно. Неосознанно. В потоке размышление. Но сразу же, как эти мысли прозвучали в его голове, Кацуки медленно подвинул руку вперёд, чем вызвал мимолётное замешательство Мирей. На секунду она даже замерла, но быстро скрыла всё за опущенной головой, вернувшись к своему занятию в более удобной позе.       — Тебе-то какое дело?       Снова его грубый вопрос. Очередной звук нарушивший короткую тишину. И Мирей, которая, по-прежнему, делала вид, будто не замечала… или хотела, чтобы так казалось. Сейчас было совсем не до этого. Она усердно продолжала обрабатывать побитые костяшки, мысленно запрещая даже думать о том, чтобы поднять голову. Слишком опасно. Слишком непредсказуемо. Потому что тема коснулась того, чего не следовало. Потому что этот диалог длился дольше нужного. Потому что она начинала догадываться, что он — чёртов Бакуго Кацуки — что-то понял в своей умной и настолько же безбашенной голове. И именно поэтому она не имела права даже намекнуть, что начала нервничать.       — Подумают, что я просто-напросто проявила своё очарование, чтобы получить высший балл и не оказаться отчисленной.       Спокойный ответ. Отчасти даже правдоподобный. Но сквозь звучащее безразличие отчётливо проявлялись нотки сожаления. Бакуго прекрасно это слышал. Потому что это было слишком очевидно.       — В конце концов, этот псевдо-герой только и смотрит на мои ноги. Не заметил что ли?       С излишней грациозностью Мирей ловко закинула ногу на ногу, привлекая к своему действию внимание старшекурсника. Ехидная усмешка промелькнула на губах, когда алые глаза резко опустились на матовую кожу, но тут же, недовольно нахмурившись, Бакуго поднял взгляд обратно на её лицо. Это было самое лучшее подтверждение её слов, которое только можно было себе представить. И самый лёгкий способ вернуть контроль над ситуацией.       — Слишком много о себе думаешь, — быстро схватив один из немногих кусочек курицы свободной рукой, произнес парень, явно недовольный тем, что только что увидел. — Ему за тридцать, если не больше. Ты его максимум можешь интересовать как предмет обсуждения за чересчур оголенные части тела в геройском костюме.       — Уверен?       Она знала о своей привлекательности. Но пользовалась ли когда-то? Нет. Отнюдь. Мирей была не из тех девушек, кто выбирал лёгкий путь. Она вообще ничего не хотела выбирать. Простое существование устраивало её куда больше. Ей нравилось, когда её не замечали. Она радовалась, когда про неё забывали. Вот только сейчас она определённо начала чувствовать, как на её спокойствие начали посягать. Этого простить она никак не могла.       Девушка невинно подняла голову, встретившись взглядом с алыми глазами, и ещё сильнее заулыбалась.       Ему это совершенно не понравилось. Только по одним намёкам мелкой язвы, Бакуго с легкостью смог понять, что за всеми этими действиями скрывалось нечто большее. Нехотя, но он проглотил очередную попытку первокурсницы сменить тему. Потому что он уже увидел достаточно.       — Либо говоришь всё сразу, либо заткнись и не лезь.       Его короткая фраза развеяла недолгую тишину, что успела воцариться между ними. В последнюю очередь хотелось что-то выкладывать этому человеку. Она не доверяла Бакуго. Она считала его слишком резким и эксцентричным. Она опасалась, что он всё испортит. Но с другой стороны, они оба уже были вовлечены. Как ни посмотри, этот человек не был из тех, кто мог выдать чей-то секрет без какой-либо пользы для себя. Он уже услышал предостаточно, но отреагировал не просто без наигранности, а вообще никак. Ни сочувствия. Ни жалости. Лишь задумчивость.       Пусть она его на дух не переносила, но в данной ситуации лучшего союзника она бы не нашла. Как бы сильно её не раздражала одна эта мысль. Сильнейший ученик второго курса. Чересчур умный. Способный легко адаптироваться к ситуации. Грубый, но на это можно закрыть глаза. [PVRIS — Winter]       — Мне кажется, что он следил за мной.       — Бред.       Губы искривились в подобии усмешки, пока руки начали наносить мазь на побитые костяшки. Она ожидала такой ответ и даже не удивилась его раздражительности.       — Эту курочку он попросил принести, не так ли? — получив молчаливый утвердительный кивок от второкурсника, девушка продолжила. — Я никому не говорила, что люблю курочку. В моей характеристике, в графе о любимой еде написано «рис».       — И?       Бакуго вопросительно изогнул бровь, по-прежнему сохраняя безразличие в своём голосе. По крайней мере, пытался относиться к этому скептически.       — Откуда человек, видящий меня впервые, мог знать об этом? Пальцем в небо? Готова поспорить, что ближайшее место, где делают эту курицу, находится в центре города. Почему не заказать еду из ресторана отеля? Это быстрее, проще и дешевле? Почему именно курица?       — Пока не убедила.       — Горо смотрел на мои бёдра весь путь, пока мы ехали в машине в отель, и пожирал взглядом, пока мы ехали на место, где проходил патруль. Он понял, что избиение половины той шайки не твоих рук дела, а значит, знает о моих способностях к перемещению, хотя даже мои одноклассники видели это всего лишь пару раз, а на том фестивале я и вовсе отказалась от участия. К тому же он негативно относится к тебе, но всячески пытается завоевать мое расположение: даже тебя отчитал… дважды. Ты не замечаешь ничего странного?       — Нет.       — Серьёзно?       Но в ответ последовало лишь сухое молчание. По-прежнему никакой реакции. Полное безразличие и ни капли заинтересованности.       — Эй, семпай, здесь же явно что-то не так!       Мирей едва ли не подскочила с места, когда ощутила волну возмущения. Но грозный взгляд алых глаз молниеносно осадил, заставив опуститься обратно на прежнее место.       — Не лезь в это. Если что-то и есть, то я займусь лично. Не хватало ещё отчитываться за каждый упавший с твоей головы волосок в академии после стажировки.       Девушка поджала губы и отвела взгляд в сторону, недовольно поморщившись. Она отпустила руку парня, закончив обрабатывать те небольшие ссадины на костяшках, после чего начала собирать свою небольшую аптечку.       — Так это правда? То, что ты говорил на парковке: вы действительно за нас несете ответственность?       Он хмыкнул, убрав лежащую на столе руку в карманы спортивных штанов после беглого осмотра обработанных ссадин.       — Всё-таки слышала наш разговор?       Они вновь посмотрели друг на друга, но ответа не последовало, потому что каждый из них и так всё прекрасно понял.       Звук закрывшейся аптечки развеял тишину, когда Мирей вновь подняла голову, взглянув на Кацуки.       — То есть, если бы я тогда реально упала на платформе…       — Не упала ведь. И сама виновата, что зевала, когда двери открылись.       — Я так и не поблагодарила тебя за это, кстати…       — За то, что вытолкнул?       Девушка возмущённо встала со своего места, так и не перестав смотреть в сторону второкурсника, получив ровно такой же спокойный взгляд в ответ. Даже если в его словах отчетливо слышался сарказм и издевки, она не чувствовала ничего обидного. Ей казалось, что это скорее попытка сохранить абсолютное безразличие к происходящему, нежели желание оскорбить.       — За то, что не дал встретиться носом с дверьми, — с этими словами девушка развернулась и направилась к своей сумке, чтобы убрать ненужную аптечку.       Бакуго тактично промолчал, но резко выступившая на губах усмешка выдала его эмоции: а ведь именно поэтому он тогда дернул её за руку. Забавно даже.       — Ну так что насчёт моего предложения? Серьёзно думаешь, что в этом ничего нет?       Медленно он повернул голову в сторону мелкой язвы, ничуть не удивлённый прозвучавшим вопросом, но явно недовольный этим. Это была не забота, а элементарная осторожность. Он прекрасно понимал, что такого просто не могло быть. Слишком многое было притянуто за уши. Вот только, было кое-что, что никак не давало покоя. Потому что, если посмотреть на эту ситуацию под другим углом…       — Я же сказал, что нет.       Нет. Всё равно это выглядело как наитупейший бред.       — Ну семпаааааай…       — Умереть захотела?       — А вдруг в этом и заключается наше задание?       Кацуки поднялся со стула, так и не вынув руки из карманов. Ему совсем не нравилось то, что происходило сейчас. И дело было даже не в том, что мелкая язва хотела организовать какое-то странное безосновательное расследование, не пойми зачем. Нет. Её действия и поступки совершенно не волновали второкурсника. Всё, что от него требовалось, вернуть эту девчонку живой и невредимой обратно в академию через неделю. И всё. Только поэтому он вообще её терпел. Вот только раздражение новой волной начинало сдавливать глотку от тупого осознания, что он начал сомневаться в своём решении, пустить всё на самотек.       — Зачем тебе это?       — Он меня бесит. Ненавижу таких людей, как он.       — Сиди на жопе ровно. Не будешь создавать проблем, тебя и не отчислят. Мелкая ещё, чтобы бездумно бросаться на только что заточенный нож.       — Сам-то наверняка начнёшь после такого присматриваться к Горо, а потом ещё всё самостоятельно раскроешь и заберешь всю славу себе.       Мирей демонстративно скрестила руки на груди, многозначительно посмотрев на Кацуки, которому явно не понравились услышанные слова. Чёртова мелкая язва. Упёртая как баран. Вечно пытается найти приключения на свою задницу, будто бы ей не хватило этого вечера. Впрочем, продолжать эту тему парень совсем не собирался.       — Доедай свою курицу и вали спать. Я не собираюсь завтра ловить тебя, когда твои силы вновь иссякнут только потому, что ты не отдохнула.       С этими словами Кацуки молча развернулся и вышел из комнаты первокурсницы, оставив ту в полном одиночестве. Ему попросту хотелось уйти. Этот день был слишком выматывающий и полный таким количеством событий, что даже сон, казалось, был не способен стереть из памяти произошедшее. Даже если на одну ночь. Пусть на утро воспоминания вновь вернулись бы к нему, но со свежей головой всегда проще выкинуть ненужный мусор. Особенно в таком количестве.       Впрочем, больше всего напрягала мысль, что так ему придется жить ещё семь дней. Вечный присмотр за мелкой язвой, которая так и норовила встрять в проблемы. Постоянный контакт с излишне оптимистичными героями. Регулярные приказы от старших, по всей видимости забывших, что их лицензии отличались лишь годом выдачи. Это было не то, чего хотел сам Кацуки. Совсем не то.       Пусть он изначально ничего не ждал от этой стажировки, но настолько нудного времяпрепровождения?       Он ещё долго думал над её словами. Рассуждал над каждым из тех аргументов, которые услышал от девушки. Он не хотел верить. Отказывался. Всячески выискивал контраргументы. Но почему-то все они звучали подобно неподготовленной отговорке. И это бесило. Почему-то, чем дольше он думал, тем отчётливее видел некоторую логичную цепочку в словах мелкой язвы. Её слова, посеявшие в сознании парня семена сомнений, спустя пару часов размышлений всё-таки проросли.       Хотя бы просто проверить и убедиться в отсутствии каких-либо чересчур отвратительных скелетов в шкафу.       Неожиданно даже для самого себя, Кацуки согласился.