I'd Love To Change The World

[AWAY, Roniit & Crywolf — Parasite]       Тёплый вечерний ветер приятно щекотал волосы. Периодически, при сильных порывах сквозь полупрозрачную вуаль можно было увидеть живописный вид на город. Сотня огней и полное спокойствие. Хоть какое-то преимущество у этого захолустья всё-таки было. Невзирая на преобладающее количество минусов, тишина помогала думать. Она даровала желанную концентрацию, что полностью и без остатка погружала в свои размышления. Впрочем, сейчас даже это невыносимо раздражало.       В голове крутилось слишком много мыслей. Перед сознанием непрестанно всплывали картины наихудшего развития событий. Даже, если их план был идеален и непреклонен. Количество возможных вариантов развития событий было настолько велико, что выкинуть их из головы было просто-напросто невозможно.       У них было слишком мало времени. И, честно говоря, Кацуки даже успел пожалеть, что вообще согласился на стол рисковую затею. Ему это нахер не всралось. Оставался всего лишь один день. Никаких скелетов.       Никаких кроме одного.       Кроме одного, имя которой было Рейши Мирей. Мелкая язва старательно не подавала виду, что её беспокоило излишнее внимание со стороны псевдо-героя. Вот только мешки под глазами, с каждым днём становящиеся всё более заметными, говорили об обратном. Она старательно избегала псевдо-героя. Даже умудрилась осторожно отшить «ухаживания». Но нет же. Горо сделал вид, будто ничего не заметил, превратив всё в очередную шутку. В какой-то момент Бакуго начал заметь, что Мелочь стала держаться всегда ближе к нему, при этом практически не разговаривала. Просто молча ошивалась где-то поблизости, но не пропадала из поля зрения второкурсника. Словно надеялась, что в непредвиденной ситуации он защитит её. Хотя, наверное, защитил бы. Если не ради самой Рейши, то хотя бы ради себя. Но её осторожности хватило ровно до этого вечера.       Я проникну в его дом.       Нет.       Бакуго стиснул кулаки, невольно вспоминая, как Мелочь равнодушно накинула чёрный капюшон легкой курточки и одарила его чересчур спокойным взглядом. Словно всё, что она собиралась сделать, было в рамках закона и совершенно обыденно. Особенно для той, кто ещё ни разу не встревал во что-то настолько опасное.       Да. Семпай. Это ненормально!       Ненормальна твоя одержимость этим придурком.       Но этот чёртов шоколад! Никто не знает!       Взгляд алых глаз спокойно коснулся подарка, валяющегося в мусорном ведре. С виду обычная плитка шоколада, невзначай подаренная под конец дня. Ничего примечательного за исключением редкости самой сладости. Он точно знал, потому что его мама любила конфеты от той же фирмы. Те, которые невозможно было достать в обычном первом попавшемся продуктовом. Совпадение бывает единожды, но сейчас это действительно напоминало закономерность. Не будь Мирей достаточно скрытной и мнительной, наверное, просто приняла всё это за хорошее отношение и не обратила стоящего внимания. Но девчонка была даже чересчур параноидальной.       Настолько, что за десять минут уговорила его. Его! Который своей упёртостью мог задушить любого неугодно. Просто потому, что захотел. Просто из-за того, что сделано не так, как он того хотел. Но нет. Уговорила ведь, чёрт бы её побрал. Каким-то кривым боком поймала его на оговорке и воспользовалась этим. Несносная мелкая язва.       — Я волнуюсь лишь потому, что в случае провала это отразиться и на мне.       Зарываясь пальцами в колючие блондинистые волосы, пробубнил себе под нос парень, так и не перестав недовольным взглядом несчастную плитку шоколада.       Он ненавидел ждать. Он терпеть не мог оставаться на заднем плане, потому что он был главным героем своей жизни и не собирался уступать это место кому-либо ещё. Он и только он… был вынужден сидеть в своём номере. В предпоследний день до ужаса скучной стажировки. Подобно псу, верно ждущего своего хозяина. Не имея ни возможности что-либо изменить. Конечно, он бы мог перефразировать на «хозяина, ждущего свою собачонку», но не мог. Потому что десятью минутами ранее вслух озвучил первый вариант.       Он стиснул зубы, сильнее нахмурившись, когда взгляд упал на экран телефона.       Пять минут.       — Что у тебя там?       — Почти закончила… осталось десять процентов. Думаю, успею ещё проверить сейф.       — Забудь об этом. Будем оперировать тем, что найдём. Он с минуты на минуты должен явиться домой. Не играйся с судьбой.       Даже сейчас, Бакуго не до конца был уверен, зачем согласился на столь опасную авантюру. Слишком рискованно даже для простой мысли, не говоря уже о реализации. Слишком много недодуманных моментов, которые могли стать решающими в их столь простом плане.       Только с холодной головой, Мелочь. Одна нога здесь, вторая там. У тебя на всё не больше пятнадцати минут. Не уложишься, прикончу собственными руками.       Им не составило труда выяснить, где живёт этот одержимый маньяк. В конце концов, они стажировались в том же офисе. Да и информации удалось раздобыть предостаточно. В которой не было ничего подазрительного.       Излишне добрый герой, готовый даже котика с дерева достать, лишь бы все были счастливы. Частенько угощает местных детишек сладким, когда посещает те или иные мероприятия. Много проводит времени за благотворительностью. Одним словом святой человек. Ладно в двух. Сути это не меняло. Потому что было то, что даже сам Бакуго не мог отрицать. Он, прошедший не одно сражение. Он, всего лишь за год успевший повидать достаточное дерьмо. Он, которого напрягал взгляд этого святоши. Один чёртов взгляд.       Две минуты.       Кацуки из последних сил сохранял спокойствие, чтобы ненароком не наорать на слишком упёртую девчонку с армией своевольных тараканов в голове. Просто потому, что Мелочь вновь могла начать своевольничать. Даже вопреки оговоренному плану. Попадётся она — попадётся и он. И только от этой мысли он медленно закипал. Но держался из последних сил — всё же стоило отдать должное урокам психологии, начавшимся в этом семестре.       — Готово. Скоро буду.       Он так ничего и не сказал в ответ на прозвучавшие слова. Лишь молча отключил наушник, откинув тот к телефону. Время тянулось, как назло, слишком медленно. Секунды растягивались в минуты. Минуты — в часы. Казалось, словно в тот момент сам мир издевался над ним. Ведь за это короткое время могло произойти всё, что угодно. Начиная от возвращения Горо и заканчивая… Он даже думать об этом не хотел. Продолжал лежать, изучая потолок, будто это было самое интересное занятие в его жизни.       Через открытое окно дул приятный ветер, наполненный запахом летнего вечера, но это совсем не помогало. Неохотно Кацуки поднялся с кровати, направившись к комоду, на котором лежал ноутбук.       — В одном из файлов были видео, по формату, по крайней мере. Плюс целая куча различных файлов с картинками, которые очень много весили. Не знаю, что там, но всё остальное забито работой.       Он даже не вздрогнул от неожиданного женского голоса, раздавшегося комнате, которая прежде сквозила тишиной. Лишь молча повернулся в сторону чуть запыхавшейся мелкой язвы, которая ровным шагом двигалась прямиком к нему, попутно снимая капюшон.       Мирей протянула старшекурснику жёсткий диск, но так и продолжила стоять, наблюдая за тем, как недовольное лицо Бакуго медленно поднимается с вещицы на саму девушку. Снежно-голубые глаза были наполнены непониманием. Словно немой вопрос на волну недовольства с его стороны. А ведь он знал, как многих пугал его взгляд. И всё же она уже умудрилась забыть о самой простой договоренности между ними.       — Тебя не было больше двух минут.       — А ты как «верный пёс» ждал меня, виляя хвостиком.       С ядовитой улыбкой Мелочь направилась к небольшому столику, на котором покоились один несчастный сэндвич и молочный коктейль. Наверное, в любой другой ситуации ей бы определённо прилетело за подобные слова. Причём в полной мере. В этом Бакуго ничуть не сомневался. Но за прошедшую неделю Мелочь научилась определять ту грань, до которой можно было доходить, но которую было слишком опасно переступать. Умело доводила до точки кипения, но всегда вовремя отступала. А он… он попросту перестал срываться на неё, в какой-то момент осознав, что крики мелкая язва воспринимает как белый шум.       Они по-прежнему огрызались друг на друга. По-прежнему пытались взглядом проделать в оппоненте дыру. Едва ли что-то изменилось с момента начала стажировки. Но почему-то ему казалось иначе. Словно они оба в какой-то момент стали терпеливее. Если их отношения вообще можно было бы назвать подобным словом.       Бакуго забрал жёсткий диск, быстро подключив тот к ноутбуку, и принялся изучать всю раздобытую информацию.       Для на коленке составленного плана, вышло действительно неплохо. Даже хорошо. Оставалось только гадать, откуда Мирей так хорошо умела скрываться своё присутствие и так быстро отыскивать важную информацию. Впрочем, он не хотел этого знать.       Молчание между ними длилось ровно столько, сколько Рейши потребовалось времени, чтобы съесть сэндвич. Всё это время она наблюдала за серьёзным выражением лица Кацуки, который изучал полученную информацию, сидя на своей кровати, скрестив ноги и разместив посередине ноутбук. Она не могла сказать точно, сколько времени это длилось, но в какой-то момент глаза этого парня стали настороженнее обычного.       — Что-нибудь нашёл?       Она по-прежнему стояла возле стола, попивая шоколадный коктейль. В такие моменты, когда второкурсник был настолько серьёзен, лучше было держать некую дистанцию. Особенно сейчас, когда она находилась на его территории.       — Семпай?       Понемногу её начинало пугать его поведение. С каждой секундой взгляд алых глаз становился всё более грозным. А поначалу плотно сомкнутые губы теперь обнажали зубы, которые сжимались настолько, что, казалось, вот-вот сломаются.       — Статьи о пропавших девушках за последние десять лет. Как я и предполагал, год, когда он стал официально героем, совпадает с годом первого исчезновения, и при этом он практически везде фигурировал в качестве помощника в расследовании.       Он? Он думал?       Рейши сжала губы, чтобы невольно не высказать Кацуки всё, что думала по этому поводу. Потому что эта теория принадлежала ЕЙ! Она выдвинула её ещё несколькими днями ранее, в то время, как сам второкурсник отрицал такой вариант.       — Он отмечал основные моменты в статьях, чтобы не повторять почерк преступления, — продолжил свой монолог второкурсник, даже не обратив внимания на немую вспышку недовольства со стороны девушки. — К тому же, этот ублюдок нарочно ходил на дежурства в день пропажи девушек, чтобы создать себе алиби. У него есть грёбаная карта со всеми камерами в городе, некоторые даже вручную дорисованы.       В ответ он услышал лишь противные всасывающие звуки трубочки, опущенной в опустевший стакан. Проигнорировал. Предпочёл не придавать такому свинскому поведению со стороны первогодки значения. Потому что это сейчас было последним, на что следовало обращать внимание. Он молча продолжил искать компрометирующую информацию. Даже того, что они имели на данный момент, было недостаточно.       — Кстати, раз завтра у нас последний день, то…       — Тихо.       Девушка удивлённо уставилась на Кацуки, который грубо перебил её, но в ответ не получила ничего кроме озлобленного взгляда, направленного на монитор. И лишь по едва заметной картинке в его зрачках можно было догадаться, что второкурсник, наконец, добрался до тех файлов, на копирование которых ушла большая часть всего времени.       Видео было без звука, но с весьма хорошей картинкой. По окружающим деталям было легко понять, что местом действия оказался подвал с приглушенным светом. Изначально появившееся лицо Горо на переднем плане сменилось другой картинкой сразу после того, как мужчина отрегулировал камеру. Кацуки стиснул зубы, но продолжил смотреть за тем, как мужчина неспешно идет к сидящей на стуле связанной девушке, которая всеми силами старалась выбраться. Из-за связанных глаз и кляпа во рту было невозможно определить личность, но этого и не требовалось, потому что название видео соответствовало имени первой пропавшей девушки.       Горо встал позади похищенной, заботливо обхватил одной рукой подбородок девушки, а второй оголил её шею и прикоснулся губами к коже. Это было странно, но терпимо: от извращенцев можно было ожидать всего. Впрочем, спокойствие Бакуго разрушилось ровно в тот момент, когда после этого поцелуя жертва псевдо-героя мгновенно замерла, перестав оказывать хоть какие-то попытки к сопротивлению. Но хуже всего было другое. На шее похищенной появилась странная отметина, похожая на ожог.       «Мгновенный паралич или… грёбаный ты ублюдок, так у тебя две причуды, мразь.»       Но Кацуки бесило даже не происходящее на видео. За прошедшее время он успел повидать и не такое. Расчленёнка. Куча трупов. Видео извращённого характера по сравнению с этим были детскими мультиками. Он бесился от того, что добровольно отправил Мелкую в логове этого человека. Ту, за которой Горо ковром стелился, чтобы привлечь внимание к своей извращённой персоне.       — Что там?       Ладонь осторожно коснулась плеча, отчего юноша едва ли не вздрогнул. Только сейчас он вспомнил о существовании Мелочи в своей комнате. Всё ещё здесь. Всё ещё может увидеть то, отчего впадёт в панику и наломает дров.       Она не должна это увидеть.       Одна единственная мысль, промелькнувшая в сознании. Одно жалкое мгновение на осознание. И сильный толчок, вынудивший девушку упасть на кровать возле второкурсника. Бакуго тут же закрыл девушке глаза свободной рукой, но так и не сдвинулся с места.       Как и следовало ожидать, мелкой язве совершенно не понравилось только что произошедшее, и она попыталась освободиться. Впрочем, Кацуки и не собирался отпускать.       — Тебе прямо надо сказать, чтобы не дёргалась? Совсем намёков не понимаешь, Мелочь.       Его шёпот. Его грубые слова. Это было бы подобно головокружительному аттракциону, если бы не те обстоятельства, при которых это всё происходило.       — У тебя рука потная!       Её недовольное восклицание сопровождалось попытками убрать его ладонь с глаз. Таким отчаянными, но слабыми, что Бакуго мог бы и пожалеть бедняжку, если бы не сама ситуация.       — Тогда ты знаешь, что может произойти после.       И она замерла. Недовольно прикусив нижнюю губу. Ногтями вцепившись в его запястье. Но перестала сопротивляться. Ему только оставалось гадать, смирилась ли девушка окончательно или же в эту самую секунду готовила план мести. Впрочем Кацуки предпочел сосредоточиться на видео, сразу же промотав на середину, а после увиденного, резко выключил.       Пять минут удушающей тишины, от которых хотелось уничтожить всё вокруг. В особенности ублюдка, что притворялся героем. Бить до того, пока он не начнет умолять. Даже нет. Не так. Сначала выбивать дерьмо. Дождаться, когда начнёт умолять. Выбить признание. А после… к херам подорвать. Разорвать на атомы. Чтобы даже куска этого урода не осталось на этой планете.       — Эй, семпай. Мне так ещё долго лежать? Неудобно.       Но здесь была Мелочь. Не тот псевдо-герой. Мелкая язва уж точно не должна была пострадать. При ней нельзя было срываться. Пусть она и была раздражающей и чересчур наивной в самых простых вещах.       — Почти закончил.       На всякий случай Бакуго быстро проверил остальные файлы. Всё было ровно так, как он и думал. Та же последовательность действий. Те же приемы. Те же пропавшие девушки, которых никто так и не нашел. Похоже, их спонтанное пальцем в небо обернулось несказанной удачей.       Крышка несчастного ноутбука громко захлопнулась, но Бакуго так и не сдвинулся, продолжая сверлить дыру в новой точке, куда был прикован его суровый взгляд. Его уже не волновало, что Мелочь, осторожно убравшая со своих глаз его руку, теперь изучающим взглядом смотрела на него, пытаясь хоть что-то понять. Не волновало и то, что она сидела на его кровати. Просто он был в немом бешенстве, готовый броситься на чёртового извращенца при первой встречи. И это всё, что заполняло его сознание.       — Что было на том видео? Из-за чего ты настолько сильно взбесился?       Никаких привычных ей издевок. Никакого наглого тона. Лишь спокойный искренний вопрос, пропитанный желанием узнать хоть что-то.       По крайней мере, за прошедшие дни кое-что Бакуго всё же сумел осознать: на самом деле, Рейши Мирей не была той, за кого себя выдавала. Просто излишне наглая Мелочь, которая строила из себя язвительную стерву. Зачем? Видимо, ей так было проще. Честно говоря, Кацуки не задумывался об это и не хотел даже пытаться копать. Он знал, что она не была мелкой язвой на самом деле. И этого было вполне достаточно, чтобы не дать ей возможность увидеть те омерзительные кадры.       — Похабные вещи, которые маленьким девочкам смотреть строго запрещено.       И было совершенно неудивительно, что среди всех возможных вариантов ответа он предпочёл огрызнуться и максимально завуалировать свои слова под коркой грубости и своего избитого высокомерия. Потому что увиденное невозможно было просто так выкинуть из памяти. Нет. Он прекрасно знал, что эти картины теперь до конца жизни будут оставаться с ним.       — Да я младше тебя всего лишь на год!       А ведь она была не менее упёртой в своих желаниях. Была готова идти до последнего, что в некоторых случаях даже нравилось в этой эгоцентричной девчонке. Но не в этот раз. Сейчас её упёртость должна была оказаться там же, куда сам Бакуго убрал свой гнев. Сейчас было совершенно не до их излюбленных повадок.       — Запомни две вещи. Крути их в голове. Делай что хочешь, но они ни в коем случае не должны выходить из твоей ленивой башки, пока мы не вернемся в Юэй. Первое — не смей смотреть Горо в глаза, когда остаешься с ним наедине. И второе — не смей оставаться с ним наедине, даже на пару секунд, и тем более не позволяй ему приближаться к себе.       — Мне кажется, или одно исходит из второго? — Мирей иронично вскинула бровь и усмехнулась, прекрасно зная, что она и так не позволяла никому к себе приближаться.       — Повтори, что я только что сказал.       Усмешка моментально исчезла с её губ, скрывшись за недовольно искривившимся лицом.       — Не оставаться с ним наедине и не смотреть в глаза. Один день остался, до этого же всё нормально было!       — Он сейчас и будет действовать. И ещё. Если поймешь, что всё плохо, а это в том случае, когда второй пункт может нарушиться, забудь о своей гордости и зови меня.       Девушка недовольно цокнула языком, демонстративно закатив глаза. Ей не нравилось внимание. Больше она ненавидела купаться в заботе окружающих. Особенно в тех случаях, когда это демонстрировалось со стороны людей, которым прежде было безразлично её существование. Отчасти это даже раздражало, но почему-то сейчас — даже вопреки негодованию — она проглотила вспышку эмоций подобно кому в горле.       — Ага. И ты словно из сказки явишься на белом коне, мой драгоценный принц, и подорвёшь злодея, попутно уничтожив всё вокруг.       — Рейши Мирей, ты хочешь жить или смерть, по-твоему, лучше секундной слабости?       И если бы не его чересчур подозрительный взгляд, переполненный гневом и желанием убивать, вперемешку с уж слишком сдержанными словами и сжатыми кулаками, едва ли не дрожащими от напряжения, она бы возмущалась гораздо сильнее. Но сейчас всё её внимание было обращено на второкурсника в попытках понять, что именно он увидел. Потому что даже несмотря на его слова, даже вопреки его реакции вариантов было ровно три.       — Что было на том видео?       — Я уже ответил.       — Всё так плохо?       Бакуго холодно хмыкнул, так и не сдвинувшись с места.       — Мелкая принцесса вроде тебя потом от кошмаров мучиться будут до конца жизни. Хватит и того, что я это дерьмо посмотрел.       Её лицо вновь скривилось в недовольной гримасе, но ничего более Мирей так и не произнесла. Между ними грозило воцариться нагнетающее молчание, но нежелание оставаться в этом месте хотя бы ещё одну минуту, заставило действовать. Она поднялась с кровати, и потянулась к жесткому диску, собираясь забрать его, когда сильной хваткой Кацуки перехватил тонкое запястье в миллиметре от ценной вещицы.       Только сейчас парень оторвался от закрытого ноутбука, который уничтожал взглядом всё это время. Впрочем, Мирей совершенно никак не отреагировала на эти прожигающие алый глаза.       — Даже не вздумай.       — Мне казалось, мы ещё до этого всё решили: получаем данные, и диск остается у меня.       Будь в этот момент между ними хотя бы одна живая душа, недовольные взгляды обоих просверлили бы в этом существе приличного размера отверстие под действием той непреклонной упёртости, присущей каждому из присутствующих в комнате.       — У меня нет ничего, где я бы могла посмотреть это видео.       Только после этих слов Кацуки ослабил хватку, позволив девушке забрать вещицу себе.       Рейши ушла сразу же после того, как они обмолвились парой слов о том, что и как будут делать в свой последний день стажировки, который, по всей видимости, не будет включать типичные патрули и выполнение каких-либо несложных заданий. Им больше нельзя было медлить.

***

[Nothing But Thieves — Holding Out for a Hero]       Утомлённая всем произошедшим за такой долгий день девушка устало упала на свою кровать и прикрыла глаза, решив дать себе несколько минут отдыха прежде, чем пойдет в душ, но даже не заметила, как провалилась в глубокий сон, так и не обратив внимания на того, кто заботливо выключил свет, погрузив всю комнату в мрачные объятия ночи.       Сон был странным, больше похожим на те, непонятно откуда взявшиеся образы, сотканные из всех произошедших за день событий. Он был настолько же мимолетный и не запоминающийся, насколько до удивления завораживающий и поглощающий с ног до головы. Этот сон манил. Сковывал тело. Лишал разума. Он не позволял сопротивляться, даже если бы Мирей и хотела, но желания не было совершенно никакого. Сознание окутывала странная пелена безумия. Желания подчиняться и делать всё то, что раньше она никогда бы не сделала. И среди всего этого помешательства было то, что каким-то образом удерживало частичку её разума в сознании. Тёплые руки, закрывающие глаза, дурманящий сладкий запах и грубый шепот:       Проснись       Но одного этого слова было недостаточно, чтобы окончательно пробудить девушку, но его хватило, чтобы вытащить из крепких объятий сна и заставить на несколько секунд ощутить реальность. Рейши бы и дальше спала, если бы в этот самый момент не почувствовала неприятное прикосновение холодных рук к её оголённой талии, заставившее первокурсницу резко открыть глаза.       — Что?       Ещё не до конца понимая происходящее, она встретилась взглядом с этим черноволосым мужчиной и удивленно посмотрела на него. Слишком близко. Его искореженное лицо находилось настолько близко от её, что не упомянуть об опасности этой близости было даже немного абсурдно.       — Как?       Нет.       Не его лицо…       Рейши ещё только пыталась проснуться и не понимала, почему её сознание буквально кричало, как можно быстрее прийти в себя. Но постепенно картинка начинала собираться в единую экспозицию. Её номер. Её кровать. Полумрак. И тот, кого здесь, в это время суток, быть не должно. Хотя, его обычное присутствие могло бы вызвать в сознании Мирей вопросы. Даже нескрываемое опасение. Вот только сейчас Горо буквально нависал над ней, склонившись к её лицу и удивлённо смотря своими идиотскими круглыми глазами. И это раздражало настолько, что одного этого взгляда было достаточно, чтобы переполнить котёл неконтролируемого гнева и заставить себя окончательно очнуться, вопреки любым желаниям.       — АХ ТЫ, ГРЕБАННЫЙ ИЗВРА…       Огромная мужская рука грубо схватила девушку за щёки, жестко закрыв рот и не позволив договорить фразу. Губы Горо дрогнули в ядовитой усмешке, наблюдая за быстро потухающими огоньками гнева и недовольства, так стремительно вспыхнувшими в глазах первокурсницы, которая попыталась дёрнуться, но не смогла. Всё же связать ей руки было верным решением.       — Ну-ну, Мирей, давай не будем будить твоего буйного соседа. Вряд ли ты хочешь себе проблем на голову.       Она стиснула зубы, но не ответила. Лишь молча продолжая наблюдать за тем, как свисающий над ней мужчина осматривал верёвки, проверяя, достаточно ли крепко связал руки, даже не подозревая, что сама девушка до сих пор не смогла сбежать лишь потому, что псевдо-герой держал её.       — Как же быть… Честно говоря, я без понятия, почему ты очнулась после того, как я использовал свои способности. Такого не должно было произойти…       В его голосе отчётливо слышались горесть, наигранная обида и ещё какая-то отвратительная похоть. Словно всё это одновременно печалило его и при этом до безумия забавляло. Она видела это по его взгляду, в котором совершенно не читалась прежняя доброта и собранность. Осколки прежнего добродушия виднелись в некоторых чертах его искажённого лица, но не более.       Что было на том видео?       Похабные вещи, которые маленьким девочкам смотреть строго запрещено.       Теперь она начинала понимать, к чему были все те странные фразы, накануне сказанные Кацуки. И если раньше все её теории крутились больше вокруг убийств, теперь немного наивное сознание Мирей постепенно постигало суровую действительность, которую она всячески старалась избегать.       — Ты ведь девственница, так? Хотя, тебе же пятнадцать только, глупо даже спрашивать.       Только от одних этих слов по спине девушки пробежали неистовая буря дрожи, вызывающая неприятное чувство где-то в груди. Похолодевшие кончики пальцев впивались в трясущиеся руки, пока сознание неистово пыталось найти способ выбраться.       Запомни       Её сейчас не волновали жесткие верёвки, до адской боли режущие запястья. Её не беспокоило и то, что она лежала полураздетая, наблюдая за тем, как Горо свободной рукой растягивает её шорты. Её не тревожило то, что второй рукой псевдо-герой сжимал её щеки, чтобы предотвратить дальнейшие возможные крики. Всё это было лишь условностями, которые преграждали путь к свободе.       — Я хотел разобраться со всем, пока ты была под действием моих способностей, но, похоже, придётся так. Хотя, тебе всё равно бы вряд ли это понравилось. Первый раз всегда такой… впрочем, для тебя он будет последним.       Мирей гневно поморщилась только от одной мысли, что сейчас может произойти и, яростно скрипнув зубами, попыталась ударить мужчину свободной ногой в область паха. Но тщетно. Нога едва успела достигнуть своей цели, но из-за слабого замаха результат был отвратительным.       Горо недовольно поморщился, но боль была не столь существенна, чтобы акцентировать на ней внимание.       — Вот же, мразь…       Звонкий хлопок оглушил, заставив на несколько секунд потерять связь с реальностью. Правую щёку словно обдало огнём, жар которого становился сильнее с каждой новой секундой. А во рту появился металлический привкус, когда девушка ощутила, как с разбитой губы медленно начала стекать капля крови, извилисто перетекая к подбородку.       Не смей смотреть Горо в глаза.       Не смей оставаться с ним наедине.       Не позволяй ему приближаться к себе.       Она не могла сдвинуться с места, пребывая в неком подобие болевого шока после сильного удара. Ещё никто и никогда не смел бить её по лицу. Тем более с такой силой, что щека продолжала гореть и даже не собиралась прекращать источать оглушающую боль.       Мирей с трудом сдерживала дрожь в теле, но понимала, что у неё оставалось не так много сил терпеть это. Она нарушила всё, что только можно. Сделала всё, что ещё несколькими часами ранее обещала не делать. Попросту не отнеслась к этому с должной осторожностью.       Если бы можно было охарактеризовать эту ситуацию в двух словах, то Мирей не стала бы отрицать, что «она облажалась».       Полностью.       Ей было страшно. Настолько страшно, что только от осознания происходящего голова начинала кружиться. Руки неистово тряслись. Сердце колотилось с такой силой, что вот-вот грозилось выпрыгнуть, даже несмотря на все имеющиеся препятствия. По телу расползалось неприятное ощущение. Странное. Прежде незнакомое. Подобно холодному касанию смерти. Это было сильнее ужаса. Мощнее отчаяния. Это едва ли граничило с обыденными серыми эмоциями, которые она испытывала. Нет. Сейчас всё было ярче. Медленнее. Отчётливее. Пока сознание неистово работало на износ, сигнализируя о каждом действии вокруг. Пока тело заставляло чувствовать. Всё. Полностью и без остатка. Каждое прикосновение. Каждый его вздох над её телом. Каждое движение его тела.       Ей нечем было дышать. Словно воздух в лёгких был единственным, что смогло ускользнуть от хищных лап безумного мужчины. Она уже не могла думать о гордости. Не могла думать о попытках самостоятельно выбраться. Могла лишь смотреть и чувствовать. Пока сознание красной лампой продолжало мигать в преддверии неминуемого.       И ещё. Если поймешь, что всё плохо, забудь о своей гордости и зови меня.       Она попыталась сделать судорожный вздох. Попыталась не обращать внимания на горячий язык на своей ледяной коже. Попыталась вернуть хотя бы частичку самообладания ради одного единственного. Он ведь обещал. Сам говорил позвать. И это была её единственная надежда.       Он был её единственной надеждой.       — КАЦУ…       Звон второй волной оглушил сознание после повторного удара мощной рукой по всё той же щеке. Слеза стекла по горящей коже, обжигая ещё сильнее.       — Я ЖЕ СКАЗАЛ ТЕБЕ ЗАТКНУТЬСЯ!       Мирей уставилась в стену, отказываясь слышать что-либо. Его слова перестали иметь какое-либо значение после второго удара. В ушах стоял лишь глухой звон, усиливающийся с каждой чёртовой секундой.       Она почувствовала, как горло сжалось в стальной хватке. Ощутила, как её заставили повернуть голову и посмотреть в переполненные безумия глаза. Как Горо начал неистово кричать, брызжа слюной. Она чувствовала всё это и ничего одновременно. Как будто бы это была она и не она вовсе. А потом звон в ушах развеялся. Ровно в ту же секунду, как прогремел взрыв, разрушивший стену напротив кровати…       Стену, которая разделяла номера Мирей и Кацуки.       Если бы это был бы сон, то определённо кошмар. Но это была чёртова реальность со своими чёртовыми законами и до ужаса искажёнными условиями выживания. Горо слез с Рейши, практически моментально, понимая, что облажался гораздо сильнее предполагаемого. А она просто продолжала смотреть на эту пепельно-светлую шевелюру колючих волос, виднеющихся сквозь серые клочки пыли, смешанного с дымом.       — Думаешь после того, как ты разрушил стену, тебе это сойдет с рук, мелкий пацан?       Горо не собирался молча наблюдать в ожидании первого шага Кацуки. Мужчина намеревался сделать ход первым, даже позабыв, что сам второкурсник начал эту партию, уничтожив единственное препятствие, разделяющее его и первогодку.       — Попробуешь что-либо сделать, и я прикончу эту…       Мужчина резко прекратил говорить, заметив исчезнувшую с кровати девушку, а после вновь уставился на прекратившего идти в его сторону юношу.       — Цела?       Кацуки не развернулся в сторону появившейся позади него Мирей, и без этого прекрасно ощущая её страх и отчаяние.       — Д-да…       Голос дрожал, как бы сильно Рейши ни пыталась скрыть нарастающую панику. И это едва ли не сталкивало камень, в котором были скрыты все самые негативные эмоции второкурсника, с горы спокойствия и сдержанности.       — Диск?       Она не ответила. Промолчала или же собиралась с мыслями. Он не знал, продолжая гадать. Но именно поэтому Бакуго мимолетно глянул в её сторону, тут же пожалев о своём решении. Потому что в ту самую секунду, как он увидел прежде эгоистичную мелкую язву в таком виде. Когда холодные снежно-голубые глаза источали чистейший животный ужас. Когда с плотно сжатых губы плавно стекала кровь. Когда щека горела алым цветом с едва заметными отметинами. Он услышал звук. Словно внутри что-то оборвалось, упав в бездонную яму. Подобно щелчку ошейника, снятого с неконтролируемого пса. Полнейшая тишина, разбивающаяся ударами, которые эхом разносились по пространству сознания.       Бакуго сделал свой ход, откинув в сторону ненужную дипломатию, включающую предостережения или же переговоры. Ему было всё равно на это. Ему было плевать на ущерб. Ему уже блять на всё было искренне плевать. Он знал, что в этом крыле отеля никого не было. Он уже знал, что Мирей была в безопасности. И он больше не видел ни одной причины сдерживать весь свой гнев.       Один безумно сильный взрыв, который Горо по счастливой случайности — исключительно для себя — парировал. Второй, выпущенный с другой руки, был не менее слабым, если не превосходил по силе первый. Но ёбаный святоша уклонился, готовясь к контратаке. Правда она не состоялась, ибо Кацуки и не собирался прекращать наступление, вынуждая псевдо-героя отступать всё дальше и дальше. Пока его, наконец, не приперли к стенке. Хотя, это вызвало лишь наглую усмешку на лице мужчины. Буквально в следующую секунду Бакуго отбросило через всю комнату, впечатав в другую стену, но тот совершенно не подал виду от полученных повреждений. Крепко стиснул зубы и минимизировал ущерб с помощью взрывов.       — Как же интересно получается, — усмехнулся Горо, смотря на подымающегося второкурсника. — Вы вломились ко мне домой. Украли принадлежащие мне данные, даже не подумав о существовании видеонаблюдения. А теперь, без единственного доказательства, всё это выглядит так, будто я просто пытаюсь остановить поехавшего студента от дальнейших разрушений. И вот, не видя других возможностей остановить вас, я случайно убил его вместе с подружкой.       Горо вытащил из внутреннего кармана пиджака жесткий диск и ещё сильнее заулыбался, глядя на удивлённое выражение лица Кацуки.       — Думаю, стоит поблагодарить вас за новый подвиг, который будут обозревать в газетах последующий месяц.       — ПЛЕВАТЬ Я ХОТЕЛ НА ЭТУ ХЕРНЮ!       Бакуго вновь бросился на псевдо-героя, усилив свой рывок одновременными взрывами из обеих рук. Этот бой был больше похож на безумие. Хотя нет. Вся эта ситуация была переполнена безрассудными действиями. Даже будучи только второкурсником, Кацуки ничуть не уступал. Скорее даже наоборот, продолжал теснить мужчину, всеми своими действиями не позволяя последнему сделать хоть что-нибудь. И Горо это понимал лучше других. Потому, что, даже несмотря на полученные раны, которые благополучно красовались на теле второкурсника, тот не останавливался. Сплёвывая кровь, он вновь продолжал атаковать.       И весь этот бой. Он длился так мимолётно для происходящего вокруг, но так долго для них обоих, что Горо начал сдавать позиции. Побитый, задетый бесчисленным количеством взрывом, мужчина начал отступать, едва ли не забыв про свой последний козырь, которым и решил воспользоваться, вцепившись за него как за кислородную маску среди безжалостного пожара.       — Ещё один шаг, и я уничтожу диск, — он вновь вынул из кармана ту самую вещицу, которая сейчас для всех была ценнее любого золотого слитка. — Без неё у вас не будет никаких доказательств. Если ты меня тронешь, то никто никогда не узнает, где те девушки.       Ярость захлестнула сознание ещё сильнее, затуманив остатки ясности. Он снова бросился на чёртового святошу. На того, кто ещё недавно демонстративно помогал людям, получая в ответ слова благодарности и огромное количество счастливых улыбок. Кто тайно похищал девушек и оказывал безвозмездное содействие в поисках пропавших. Кто так нахально позорил имя героев и пользовался всеми привилегиями в своих целях. Бакуго было плевать на доказательства. Потому что одно было в соседней комнате через подорванную стену. Потому что те кадры из видео вновь вспыхнули в памяти.       — ДА ОНИ ВСЕ МЕРТВЫ, ЧЁРТОВ ТЫ МАНЬЯК.       Мирей перестала дышать и сразу же сжала губы в тонкую полоску, чтобы скрыть дрожь. У неё остался только один вариант: похищение, изнасилование, убийство. Один вариант, скомканный из тех трёх наихудших развитий событий. Им были необходимы эти доказательства до того, как диск уничтожится. Она понимала, что Кацуки сейчас меньше всего волновало сохранность информации. Слишком хорошо осознавала, что Горо был готов держаться за свой последний шанс на спасение до последнего. И идеально видела, как мужчина подкинул жесткий диск, готовясь его уничтожить как единственное доказательство его вины.       В то мгновение ничего уже не имело значения. Она должна была сделать это и сделала. Забыв о том, что могла отхватить ещё сильнее. Опустив тот момент, где не могла стоять на ногах. Наплевав на то, что с трудом двигалась. Она должна была, потому что никто другой не мог. И она сделала это. Вопреки боли. Вопреки страху. Вопреки желанию просто исчезнуть отсюда как можно быстрее.       Мирей оказалась над Горо и Кацуки, выхватив диск ровно за секунду до столкновения, совершенно позабыв о последствиях. Эта информация была важнее даже вопреки окутывающему всё тело страху.       — СВАЛИЛА!       Его грубый голос вынудил тут же подчиниться. И она не собиралась ослушаться, моментально исчезнув с диском обратно туда, где сидела прежде. Ровно в то же мгновение, прогремел взрыв такой силы, которой прежде не было. Будто бы до этого Кацуки просто-напросто сдерживался. Эта атака была настолько сильно, что создала ударную волну, едва не отбросившую стоящую дальше всех девушку назад. Мирей чудом удержалась, отступив на несколько шагом и устремив свой взор туда, где должен был стоять Бакуго, и он стоял. Сквозь плотную завесу пыли и дыма, он единственный возвышался над поверженным противником.       Это был конец. Полный и абсолютный.       Она упала на колени, совершенно забыв, как дышать. Он победил, несмотря ни на что. Одержал победу, потому что был тем, кем являлся. И сейчас его суровый взгляд — всё тот же суровый, прожигающий душу взгляд алых глаз — не уничтожал, а согревал.       Она не заметила, как по щекам начали стекать слезы. Как из дрожащих рук выпал несчастный жёсткий диск. Как её начало трясти. Ей было всё равно на это. Ей было плевать на отступившую гордость, бесстыдно сбежавшую в неизвестном направлении. Ей было плевать, что кто-то мог увидеть её слезы. Всё это было сейчас совершенно неважно.       Были только она и он.       Кацуки смотрел в её снежно-голубые глаза, наполненные слезами. Он молчал. Как бы чертовски его не бесило, что кто-то смог довести Мелочь до такого состояния, граничащего с истерикой или даже с панической атакой. Сейчас её глаза напоминали море — голубое бескрайнее море.       Как бы сильно это не раздражало, вынуждая сжимать зубы в попытке выкинуть ненужные мысли.       Он остановился возле неё, опустившись на одно колено и осторожно коснувшись красной щеки, на которой отчетливо виднелся след огромной мужской руки. Большим пальцем он стёр не запекшуюся кровь, стекающую с уголка нижней губы, и укоризненно посмотрел в её глаза.       Говорил же, позвать меня.       Я знаю.       Им не нужно было этого говорить: их слова и так отчётливо читались в глазах каждого. И это могло бы пугать, но не в этой ситуации. Просто они слишком хорошо сейчас понимали друг друга. Особенно Кацуки, который уже оказывался в такой ситуации, когда не был способен ничего сделать.       А она. Она просто больше не могла сдерживать накопленный страх, слишком неожиданно вырвавшийся из её горла странным звуком. Прорвавший последнее, что сдерживало эмоции где-то глубоко внутри её сознания. Рейши громко зарыдала, уткнувшись носом в плечо Кацуки. Ей было всё равно, в каком она была виде. Ей было плевать, что творилось вокруг. Ей казалось неважным, кто именно приобнял её в ответ. Ей было всё равно до того момента, пока она не услышала его голос.       — Ты — наглая своевольная дура, Рейши Мирей, — его рука осторожно коснулась её макушки. — Притворяешься мелкой язвой, хотя ничем не отличаешь от глупого ребёнка. Хочешь быть героем, так будь им. Не твой брат решает твою судьбу, а ты сама.       Она так ничего и не сказала. Не смогла. Просто молча оторвала голову от его плеча и осторожно заглянула в алые глаза, не демонстрирующее совершенно ничего. Она не понимала, как кто-то вроде него смог так легко понять это. Как он смог за такой короткий срок разобраться в том, что годами она кропотливо закручивала. Это не было настолько очевидно. Всего лишь за несколько дней он смог понять то, на что всем остальным было плевать. Она должна была ненавидеть его хотя бы за это.       За то, что позволила приблизиться к себе настолько близко.       Но не могла. Уже не могла.       — Не будь настолько жалкой. Хочешь помогать людям, хочешь избавлять мир от злодеев, так блять возьми и сделай это.       Она так и продолжила смотреть на него, отказываясь верить в то, что услышала. Потому что она, Рейши Мирей, только что позволила человеку, которого так сильно ненавидела, снять с себя маску.