Случайная встреча

                    День ворвался сквозь лёгкие белые шторы, и солнце осветило спящую на жёлтом шелке девушку. От яркого света она заворочалась и распахнула синие глаза, обрамлённые длинными пушистыми ресницами. Легко поднявшись с кровати и потянувшись, она отправилась переодеваться.       Счастье, которое переполнило Флёр в момент пробуждения, было похоже на фейерверк, на свет, который зародился где-то у солнечного сплетения и растекался по телу, словно лёгкие электрические заряды. Хотя ей и предстояло лететь домой, но этот перелёт был особенным: впервые в жизни она полетит со своим отцом, лётчиком с многочасовым налётом, в качестве пассажира.       Две недели Флёр купалась в ночном море под звёздами, глядя, как самолёты пролетают так низко, что кажется, можно достать их рукой. Эмоции переполняли каждый день настолько, что хотелось кричать всему миру о своём счастье. Вдоволь насладившись морем, Флёр выходила на берег, ложилась на шезлонг и любовалась серебряными звёздами, жёлтым диском луны, попивая дорогое шампанское из хрустального бокала, отправлялась танцевать в ближайший ночной клуб, а после, встретив рассвет, ложилась спать всего на два часа, чтобы вновь ощущать себя беззаботно и непринужденно, не думая ни о чем. Она. Это. Заслужила.       Взгляд упал на зеркало, но отражение не порадовало: взлохмаченные светлые волосы, небрежно падающие на плечи, немного опухшее после бурного отдыха лицо, синяки под глазами… Тем не менее это не портило её внешность.       Многие говорили, что Флёр красивая. Это было очень приятно, но она прекрасно понимала, что красота — просто удачное сочетание генов, поэтому не придавала ей большого значения, но тем не менее следила за собой.       Флёр, удобно устроившись на лежаке перед своим бунгало под теплым солнцем, глядя на бирюзовую гладь моря, наслаждалась последним завтраком в спонтанном незапланированном отпуске.       Она вспоминала своё прошлое, которое и привело её сюда, в страну вечного лета, золотых пляжей и любимого музыканта мамы — Боба Марли, и потрясающе позитивных людей, такую далекую от хмурого Лондона с его дождями, туманами, сыростью и сдержанными, скупыми на эмоции англичанами…       Токсичные длительные отношения, в которых было много ревности, скандалов и, порой, рукоприкладства выбили из душевного равновесия, порождая нежелание ложиться в постель со своим женихом, и часто это происходило только потому что так нужно, а не потому что хотелось. Но вначале всё было иначе.       Случайное знакомство, несколько встреч, и её затянула первая любовь. Флёр окунулась в неё с головой, отдаваясь чувствам и Питеру. Ей нравились отношения поначалу: как в красивых фильмах, он ухаживал, дарил подарки, забирал и отвозил на работу, устраивал необычные свидания и его слова: «Ты моя» поначалу нравились. Подарки, цветы, полное доверие и возможность всё решать за неё подкупали, но со временем это обернулось очень плохо: Питер пытался контролировать круг общения, регулярно просматривая телефон и социальные сети, и вскоре это стало утомлять. Как она могла держаться столько времени рядом с ним? Они были совершенно разные…       Отставив пустой хрусталь, Флер откинула голову назад и прикрыла глаза. Они познакомили родителей, даже объявили о помолвке, но всё равно разошлись. Из-за тяжёлых отношений Флер впала в депрессию. Он её бросил сам. Сказал, что она холодная сука, и ушёл, хлопнув дверью, оставив после себя оглушающую тишину их съемной квартиры. Но плохое отошло на второй план, и девушка старалась жить только хорошими воспоминаниями. Казалось, что мир рухнул: было тяжело засыпать и просыпаться в пустой кровати, осознание того, что он больше не вернётся, сжигало всё внутри. К родителям Флёр не возвращалась, хотя и могла — не хотела обременять их своими проблемами. Чтобы забыться, пропадала днями на работе и изматывала себя так, что по возвращении домой сил хватало только дойти до кровати.       Про разрыв с женихом Флёр родителям не рассказывала. Когда разговаривала со своей мамой, говорила что всё отлично. Но её уверения в том, что всё хорошо, не нравились маме. И в один из дней родители приехали поздно вечером без предупреждения и застали Флёр в ужасном виде и в слезах. Решение о том, что она возвращается обратно в дом родителей, не подлежало обсуждению. Да Флёр и не хотела. Пыталась столько раз заставить себя уйти из этой квартиры, но казалось, что если уйдёт, то навсегда потеряет надежду, что Питер вернётся. Энни переживала за дочь. Да и несостоявшаяся свекровь была очень расстроена тем, что пара распалась. Но она не винила Флёр. Прекрасно зная своего сына, к сожалению, она не могла повлиять на него. Переживая за дочь, Энни купила путевку на Ямайку, и несколько дней, проведенных ярко и волшебно, вернули к настоящему.       Но всё хорошее когда-нибудь кончается, и Флёр, тяжело вздохнув, пришлось идти переодеваться в удобную для вечернего перелета одежду и отправляться в дорогу.       Во дворе дома уже ожидал серебристый Мерседес — трансфер из аэропорта. Водитель забросил чемодан в багажник, Флер села на переднее сиденье, пристегнулась, и машина плавно тронулась с места. Несмотря на воскресенье, на улице вовсю сновал народ. Кто-то, одетый в деловой костюм, спешил с работы, кто-то шёл из многочисленных ночных клубов, располагающихся повсеместно вдоль широкой улицы, по которой проезжал автомобиль.       По дороге Флёр смотрела на мелькавшие за окнами дома, прохожих и мысленно благодарила Бога за то, что он дал ей возможность побывать здесь. Зазвонил телефон. На экране высветилось: «Питер». Нажав кнопку сброса вызова и отключив звук, Флер убрала телефон обратно в сумку, прикрыла глаза и откинулась на подголовник. Он названивал все утро. Зачем? Это больше не интересовало. Хватит с неё…       Мысли были заняты предстоящей работой. В центре Лондона Флёр держала цветочный салон, деньги на открытие которого взяла в кредит, несмотря на достаточно хорошее финансовое положение их семьи. Ссуду без обеспечения никто не давал, а родителей просить она не могла, ведь уже большая девочка, в свои двадцать три проблемы привыкла решать сама. Флёр обошла несколько банков, но везде ей отказывали. Наконец дошла до последнего в списке, расстроенная до слёз отказами, зашла наудачу. И поняла, что не зря.       Менеджер по выдаче кредитов был бывшим пациентом её мамы, которому та очень помогла: вытащила из затяжной депрессии, при этом не брала с молодого человека деньги. Её зарплата позволяла иногда устраивать бесплатные приемы, и на один из них Густав, голубоглазый немец, попал к ней. Он был ровесником Флёр, и тяжёлая жизненная ситуация, в которой оказался парень, вызвала у сердобольной Энни сочувствие. Спустя полгода терапии он пришёл в себя, устроился на работу в банк и достаточно быстро пошёл по карьерной лестнице вверх.       Когда Флёр зашла в банк, то столкнулась с Густавом в дверях: он как раз собирался уходить. Узнав девушку и увидев её состояние, он вернулся обратно и достаточно быстро оформил ссуду на открытие магазина под выгодный процент. И работа закипела. Флер нашла помещение в аренду за небольшие деньги, закупила товар, и магазин открылся. Поначалу покупателей было немного, но со временем дело пошло: в каждый букет, который она составляла, вкладывала душу. Но вскоре одной справляться с большим потоком народа стало сложно, и Флер решила найти себе помощника, благо, выручка уже позволяла платить зарплату другому человеку.       Барбара — рыжеволосая девушка с татуировкой Леголаса на предплечье, образованием художника и безупречным вкусом, идеально подошла Флёр. Букеты, сделанные её руками, были произведениями искусства. Так они работали вдвоём, став постепенно хорошими подругами и сменяя друг друга. Период праздников и большого наплыва покупателей натолкнули Флёр на мысль, что необходимо было делать круглосуточный магазин. Флёр и Барбара работали посменно: кто-то днём, кто-то ночью, но обе скоро почувствовали, что силы на исходе, и несмотря на хорошую зарплату, Барбара думала о том чтобы уйти. Но вскоре нашёлся еще один продавец, и Флёр смогла вздохнуть свободно. Немного освободившись от работы, она получила больше выходных, но всё равно могла выйти и подменить своих ребят, если было необходимо.       И сейчас Флёр возвращалась домой с большим желанием и кучей красивых сувениров для своих дорогих и любимых коллег. Замечтавшись, Флёр не заметила, как машина подъехала к аэропорту.       До вылета оставалось достаточно времени. Во время поездки Флёр захотела перекусить чем-то более серьезным, чем фрукты, и пошла в одно из многочисленных кафе, находившихся в здании аэропорта. В зоне бизнес-класса ей находиться не хотелось: несмотря на более комфортные условия для пассажиров, ожидающих вылета, там было пусто и скучновато. Выбрав столик, находящийся в самом дальнем углу зала, девушка удобно устроилась на мягком диване, обитом красным дерматином, и достала планшет. Стоило его включить, как раздалось жужжание: в Вотсапе пришло сообщение от Барбары. Открыв его, Флёр обомлела. Букет из нежных розовых и белых цветов, обвязанных розовой и голубой атласными лентами, чуть посыпанный серебряными блёстками, потрясающей красоты был сделан к юбилею свадьбы родителей. Двадцать пять лет пилот и психолог прожили вместе счастливо. Всё было в их жизни, но они пронесли любовь друг к другу сквозь долгие годы, и плоды их любви жили теперь на разных континентах: один в Японии, а вторая в Лондоне…       От любования произведением искусства своей подруги девушку отвлек мелодичный звон колокольчика над дверью.       Как только Флёр удобно устроилась на мягком диване, стеклянная дверь отворилась, и в кафе уверенно зашли двое молодых людей, везя рядом с собой абсолютно одинаковые пластиковые тёмно-синие чемоданы. Они сразу обратили на себя внимание. Казалось, что они сошли с обложки какого-нибудь спортивного журнала. Словно их случайно занесло сюда из какого-то другого мира, где вместо обычных ламп свет софитов и огромное количество восторженных поклонниц — настолько они напоминали звёзд.       Несмотря на их сексуальность, Флёр не могла не заметить высокомерного взгляда, которым они обводили зал кафе. Она не любила такой тип мужчин и предпочитала держаться от них подальше, потому что от таких, кроме разбитого сердца и хорошего секса, ничего нельзя ожидать. Но нельзя было не отметить, что они выглядели очень эффектно. Одному из них, одетому в голубую футболку, синие джинсы и дорогие кроссовки было на вид около тридцати лет. На его голове красовалась бандана, а на руке был набит большой красный дракон. Второй выглядел не менее эффектно, и сердце девушки невольно пропустило удар: высокий, с сильными накачанными руками, одетый в дорогие джинсы, белоснежное поло, которое, казалось, вот-вот треснет по швам, он был похож на греческого бога. Глаза цвета расплавленного шоколада на фоне загорелой кожи и длинных чёрных волос не выражали ничего, кроме высокомерия и скуки. Он явно знал, какой эффект его внешность производит на девушек. Молодой человек обвёл взглядом помещение в поисках свободного столика, и его взгляд остановился на её столе. Он лениво обвёл Флёр взглядом, словно оценивая ту, кто будет сидеть с ними за столом, сказал что-то своему другу и двинулся уверенной походкой по направлению к ней, перебрасываясь фразами с другом. Они шли так, словно за ними следовала целая толпа поклонниц. Флёр напряглась, пытаясь бороться с неподдельным интересом, но в то же время груди разлилось приятное чувство, а кровь прилила к щекам, когда девушка поняла, что откровенно на них пялится, закусив нижнюю губу.       — Вот же!.. — поругала она себя. Это невежливо — так разглядывать других. Взгляды с длинноволосым парнем пересеклись, и Флёр поняла, что он заметил её заинтересованность. Зрительного контакта было достаточно, чтобы сердце забилось быстро-быстро. Так откровенно она никогда не смотрела на мужчин. Считала это неправильным, а сейчас просто делала. Руки тряслись, а сердце колотилось. Но сил оторвать от них восхищённый взгляд не хватало.       Флёр слишком поздно поняла, что они явно заметили, что она так на них смотрит. Спасла от неловкости официантка, принеся заказ и отвлекая от молодых людей. Внутренне передернувшись от неприятного липкого взгляда, который бросал на неё татуированный громила, буквально раздевая глазами, девушка нервно поправила рукава хлопкового белого платья, которые сползли практически до локтей, и уткнулась в свою тарелку.       — Девушка, вы позволите присоединиться к вам? — молодой человек с длинными черными волосами, на которого обратила внимание Флёр, заговорил приятным глубоким голосом, не сводя с неё пристального взгляда.       — Д-да.       Флёр сама не понимала, почему собственный голос дрожит. Она почувствовала себя смущённой, когда они присели за стол. Словно два хищника, которые выбрали себе жертву.       — Я надеюсь, что мы не потревожили ваше одиночество?       — Ну что вы, нет конечно. Тем более что этот стол для всех, а не только для меня одной.       Пока молодые люди устраивались, один из них пристально посмотрел на Флёр, и от это взгляда что-то приятно кольнуло в области сердца. Но она мысленно заставила себя думать о еде и ни о чём большем. Через пару минут принесли их заказ.       Флёр включила планшет, вставила в уши блютуз наушники и открыла электронную почту. Теперь она отключилась от всего мира, и ничто и никто не смог отвлечь её от дел. Отдых кончился, и пришла пора вновь взяться за работу. Пролистав пришедшие сообщения, девушка добралась до сообщения от своего друга.       — Ну наконец-то, — выдохнула она. И стала с удовольствием читать, поглощая сливочное мороженое, слизывая его с ложки и с губ кончиком языка. Резинка, которая сдерживала волосы, вдруг лопнула, и те рассыпались по плечам, закрывая обзор. Глубоко вздохнув, Флёр перекинула их на бок и продолжила листать страницы новостей. Подняв глаза, Флёр заметила, что юноша в бандане откровенно разглядывал её, а его друг, хоть и сидел напротив, равнодушно смотрел в окно, хотя хотелось бы наоборот.