Maybe we're crazy

      Лежа на кровати, я рассматривала потолок, я уже могу наизусть рассказать о каждой трещинке на нем, даже пыталась найти их значение в его однообразной жизни. Но никак не могла найти значение своей. Я просто не видела смысла в моем существовании. Посмотрев на время, пришлось встать на свои еле ходящие, да даже еле стоящие ноги. Было чувство, что я неделю находилась в наркотическом опьянении. Потемнело в глазах, неудивительно, наверное, нужно иногда спать, да, Макс? Даже не нужно было смотреть в зеркало, чтобы понять, как я сейчас выгляжу. Но я все-таки повернула голову правее. На меня уставилось существо, только отдаленно напоминающее человека, бледное худое лицо, красные глаза и синяки под ними. Красотка, что сказать. Не знаю сколько времени я опять простояла, пялясь в одну точку, даже не в свое отражение, сколько сквозь него. В реальность меня вернули капли дождя, которые барабанили по стеклу.       Сегодня опять льет как из ведра, как и вчера, как и позавчера, да блядь, день сурка какой-то, какая ирония, правда. Сейчас, пройдясь взглядом по своей комнате общежития, я понимаю насколько запустила это место. Переводя взгляд с окна, я остановилась на Лизе. Бедное растение, ты не заслужило такую хозяйку. А дальше мамин подарок, который я разбила в порыве эмоций, жаль. Хотя я же повелитель времени, маленький божок, я могла все, могла… за исключением одного. Я не могла спасти лучшего друга. Каждый раз, когда я пыталась оставить ее в живых, она умирала, каждый ебаный раз! И вот ее больше нет, больше нет той забавной девочки пиратки, больше нет того панка, который втягивал нас во всякие приключения. Хватит. Учебу я уже не посещала где-то неделю, я просто не могу там появиться, картина маслом, тело мертвой Хлои на кафельном полу перед глазами всплывает само собой, но учеба — это единственное, что помогает мне расслабится, не думать лишнего, не вспоминать. Я, наверное, и дальше сидела бы в своей комнате, но что-то заставило меня поднять свой зад и пойти в это злосчастное место.       Я шла по улице без зонта, зато в компании отличных саундтреков. Ха-ха, это так смешно, возможно я похожа на типичную девушку из грустных клипов, вот только жаль, что жизнь — это не клип и все это не закончится по истечению 3-4 минут. Таким чудесным образом я доковыляла до своего класса. Моего появления здесь явно никто не ожидал. Я быстро села на свое место и достала все нужные принадлежности. Мне было как-то все равно на реакции ребят, как бы грубо это не звучало, но меня поразило, что даже Виктория не прокомментировала мой визит. Хотя, Макс, что ты хочешь, мир не крутится вокруг тебя, никто собственно и не знает, что произошло за одну только неделю. По большей части я не хочу быть здесь, мне страшно, жутко страшно. Этот мудила Джефферсон все еще учитель. Почему его еще не посадили? Да все просто, я не могу сделать это одна, они мне не поверят без доказательств. А единственный, кто может как-то подтвердить мои слова был в участке.       Урок уже начался, а я все еще маневрировала в своих мыслях, пытаясь найти способ поймать Джефферсона с поличным. Хотя нет, не нужно ловить его на месте преступления. Я не допущу, чтобы его лапы еще кого-либо подгребли. Из моих рассуждений меня вытащил, собственно, тот самый маньяк. — Кто знает, когда и кем был сделан первый подводный портрет? Макс, может ты ответишь? Ведь не зря же ты решила явиться на мои занятия сегодня, хотелось бы услышать от тебя что-нибудь спустя твоего недельного прогула.       Охохо, он хочет, чтобы я ответила на его вопросы, да мне далеко уже плевать кто и когда сделал эти фотографии, единственное что я хочу, это твоего ареста, чтобы не видеть тебя больше никогда, чтобы не чувствовать каждый раз этот ебучий страх, будто меня зажали в угол и перекрыли кислород. Я не хочу боятся тебя, ублюдок, никогда больше в своей жизни.       Я просто молчала и смотрела на него, я готова поспорить, что в моих глазах сейчас можно увидеть такой спектр эмоций, от лютой ненависти до ужасающей безнадеги.       На этом моменте, нервы Виктории сдали. — Зачинателем подводной фотографии стал Луи Мари Огюст Бутон. Им был сделан портрет, снятый под водой в 1899 году. Она посмотрела на меня искоса, как бы давая понять, что я еще то ничтожество. — Верно, Виктория. Многие утверждают, что это автопортрет, сделанный в 1893 году при выдержке 30 минут. Однако существует версия, что на этой подводной фотографии запечатлён румынский учёный-биолог Эмиль Раковицэ, которого Бутон сфотографировал в заливе Баньюль-сюр-Мэр на юге Франции в 1899 году. В то время Раковицэ, получивший в 1896 году степень доктора естественных наук, проводил ряд исследований в лаборатории в Баниюль-сюр-Мер….       Я потеряла нить его монолога, потому что на этот раз мои мысли были лишь о тех моментах, когда я еще не подозревала о приближающимся пиздце, как я мечтала, что приеду в Аркадию Бэй, встречу учителя мечты, удивлю своим приездом Хлою… хотя кого я обманываю, я бы ей может даже и не позвонила, если бы ее не встретила. Тоже, блин, подруга. Урок успел закончится. Ко мне подошла Кейт. — Привет, Макс. Что-то случилось? Я писала тебе, но ты, по-моему, даже не просмотрела сообщения. — Привет, прости, я плохо себя чувствовала последнюю неделю. — Это связанно с той девушкой в туалете?       Сердце резко сжалось, не давая сделать даже вздоха. Я попыталась выдавить из себя улыбку, но я уверена, что вышло что-то вроде оскала. — Нет, что ты. Просто поднялась температура и я долго не могла прийти в себя, но сейчас мне лучше, спасибо. Кейт мне не поверила, она лишь одарила меня сочувствующим взглядом. — Не могла бы ты вернуть мне книгу, которую ты одалживала. «Октябрьская страна» Рэя Брэдбери, помнишь? Это явно не то, что она хотела спросить первоначально, но я ей даже благодарна, за тот вопрос, что она не решилась задать. — Да, конечно, после занятий я ее тебе отдам, она оказалась весьма интересной! Вру, я ее даже не открывала с того самого раза, как взяла ее у нее. Но я честно попыталась изобразить восторг. Видать у меня даже что-то получилось, потому что Кейт улыбнулась и мило попрощалась со мной.       Придя, после занятий в комнату я грохнулась на кровать и заснула так на час. Меня разбудил звонок телефона. — Добрый день, Максин Колфилд, вас беспокоит офицер полиции Андерсон Бэрри из полицейского департамента Аркадии Бэй. — Эм… да, здравствуйте, чем могу помочь? — К нам поступило сообщение о том, что вы присутствовали на месте преступлении. Вы являетесь, непосредственно, свидетелем убийства Хлои Прайс.       Как… Как они вообще узнали, что я там была… Я уверена в том, что Дэвид не говорил о том, что я все видела тогда, я была уверена….думай, Макс, думай. — Вы хотите сказать, что я должна дать показания по этому делу? — Да мисс Колфилд. Черт, черт, черт. Вот блять. Мне придется столкнутся с Прескоттом. Мне придется давать показания по делу убийства моей лучшей подруги. Так, стоп. А если попробовать помочь ему, ну не за просто так, конечно. Мне нужна его помощь. — Хорошо, я поняла.