Где находится ад?

Любовь Аластора жестока. Она оставляет узор из синяков, она до крови прокусывает кожу, она слизывает кровь с губ, она до боли стискивает запястья и сжимает шею до тех пор, пока дыхания почти не остается. Габриэлла часто задавала себе вопрос, что Далтону больше по душе – любить ее или причинять боль? Что ему приятнее – стоны удовольствия или крик боли? Руссо не была наивна, у нее было достаточно мужчин, чтобы понимать, что любовь этого – больная, извращенная. Это была не грубость, это не было сделано случайно, в порыве страсти. Аластору просто нравилось делать больно. - Когда-нибудь ты меня убьешь, -она лежала, положив голову на грудь Далтона и смотрела в стену задумчивым взглядом, - Рано или поздно ты просто не остановишься вовремя. - Это будет нескоро, - последовал ответ. Он обнял ее и чуть сжал плечо. Габриэлла перевела взгляд на своего любовника. Его лицо было спокойным, он улыбался, смотрел на нее и не отводил взгляд. Сейчас Аластор казался таким мирным. Таким добрым. Словно бы это не он в очередной раз прокусил ей плечо. Словно бы это не из-за него Габриэлла перестала носить открытые платья. Но она точно знала, что это просто маска. Теперь знала. Девушка видела тьму в его глазах, видела там зло. Настоящее, а не такое, что описывали в святых книгах. И она касалась этого зла, чувствовала его в себе, выгибалась ему навстречу и все чаще ловила себя на мысли, что ей нравится эта жестокость. Что ей нравится эта боль. Габриэлла понимала, что это ненормально, что ее влечение нездорово, но не могла ничего с собой поделать. Но больше всего удивлял тот факт, что при свете дня, в компании других людей, даже когда они просто оставались наедине, Аластор был на удивление добр. Они не ругались, даже не спорили. Он не то, чтобы поднять руку, голоса на нее не повышал. Он был настоящим джентльменом. Обаятельным и обходительным. Как же эти качества могли уживаться в нем? Габриэлла думала, что жестокие люди жестоки во всем. Но теперь она не была в этом уверенна. Была ли это любовь? Нет. Это была изуродованная пародия на нее. Габриэлла точно знала, что не любила Далтона. Страсть, похоть, влечение. Можно подобрать десяток слов, подходящих под ее чувства. Но только не любовь. И она знала, что Аластор ее не любит. Все чаще Руссо ловила себя на мысли, что она для Аластора не более, чем средство для удовлетворения его потребности в жестокости. Мало женщин бы это терпели. Даже если бы он женился. В конце концов женщина уже может подавать на развод. - Значит, все же может быть? Она откидывается назад, заправляет мундштук и закуривает. В отличии от большинства женщин Габриэлла не спешит одевать нижнюю сорочку. Она лежит совершенно обнаженная и курит, выпуская дым в потолок. - Все может случится. Но тебя это не пугает. - Нет, - после пары секунд молчания, ответила Руссо, - Мы все когда-нибудь умрем, а я бы хотела уйти из жизни пока я молода и красива. Не хочу превратиться в сморщенную старуху. И смерть во время любви не самая плохая, - она повернула голову к Аластору, - Я думаю, что это самый сладкий способ умереть. Она всего лишь на минуту закрыла глаза и открыв из увидела прямо перед собой лицо Далтона. Он рассматривал Габриэллу задумчивым взглядом, а его пальцы начали очерчивать свежие синяки. - Ты совершенно не боишься меня? - Нет, - улыбнулась она, обхватывая рукой его шею и притягивая к себе, чтобы коснуться его губ своими, - Я только хочу, чтобы ты любил меня.

***

Хед не умела долго страдать. Вообще. Не было в ней такого качества. Как и тяги к апатии. Она пострадала лишь день, лежа на диване, куря травку и запивая это все виски из личных запасов. Те, что она обычно приносит вип-клиентам. Такого в аду маловато. И клиентам такое точно не карману. Прямо из верхнего мира, где к производству алкоголя относились более серьезно. Она прикрывала глаза ладонью, пила и слушала треп Аластора о том, как низко она пала, как разрушена ее репутация, а все что она делала полностью уничтожено. Причем говорил демон настолько убедительно, что Хед почти поверила. А потом… Ну ей надоело слушать все это. В конце концов, она прошла через такую жопу ради чего? Чтобы это красный засранец полностью растоптал ее дух и поверг в пучину отчаянья? Он же только этого и добивается. А вот хрен ему в рыло. - Мисс Хедшок, - Мойра подлетела к ней сразу, как только Хед оказалась в зале, - Я все закончила. Вот, - она протянула ей листы. - Это что? - Убытки. Хед опустила взгляд на документы, где стройными рядами пестрели цифры, от одного взгляда на которые демонице стало плохо. - А это номера ремонтников, - продолжила она, - Я нашла несколько вариантов. Недорогих. Персонал остается на месте. Даже те, кого убили. Трупы убрали еще вчера. Сфинкс пока еще не возродился, так что я оставила этого придурка в холодильнике. - Умница, - кивнула Хед, а потом подняла взгляд на танцовщицу, - Быстро сориентировалась. - В прошлой жизни я создала сеть магазинов, - чуть улыбнулась Мойра, - С нуля. А тут почти нет отличий. Бизнес есть бизнес, даже в аду. Принципы те же. - Почему не сказала? - Мне понравилось танцевать, - дернула плечом демоница, - Эти ноги должны заставлять мужиков дрочить. Скрывать их настоящее преступление. - Придется скрыть. Ты повышена, - заявила Хедшок. Больше всего шипоголовая ценила профессионализм. И меньше всего любила некомпетентность. И сейчас Мойра показала ей этот самый профессионализм. Именно она контролировала ситуацию и сделала все, чтобы снизить потери. Глупо было оставлять такого демона трясти сиськами у шеста. *** Из бара она не вылезала добрых четыре дня. Нужно было максимально быстро привести это место в надлежащий вид. Ремонт, бумаги, подсчет расходов, размышления о том, что теперь делать с разрушенной репутацией. А еще пытки. А что? Вы думали, что она оставит сраного кота безнаказанным? О нет. Он очень дорого заплатит за свои действия. Мало того, что он не справился со своими обязанностями, так он еще и ограбить ее под шумок решил. Думал, что Хед не узнает. Зря. И она не спустит подобное. Иначе ее репутация не просто будет разрушена. Она будет стерта с лица ада. - Хед… пожалуйста… Кот сплюнул кровь вместе со своими зубами и снова поднял голову на Хед, которая сидела на столе. Тот факт, что ее рука была на привязи не мешал ей дубасить несчастного Сфинкса. Просто делала она это медленнее, чем хотела. Из костяшек демона торчали короткие шипы, а сама рука была окровавлена. Кровь неугодного Хедшок смешалась с ее собственной, рука болела, но Хед было совершенно плевать на это. - Пожалуйста, что? Отпустить тебя? Пожалеть? Может еще и премию выписать? – прищурилась демон, - Ты думал, что сможешь меня наебать? Меня?! – новый удар. Хед била быстро и точно, как профессиональный боксер. - Я ошибся… - Ошибся – это постирал белое с цветным. А ты проебался, - она подошла к полке и взяв оттуда небольшую статуэтку, зажала ее в руке, - Я могу так долго, - ласково сообщила она, - Потому что мне это нравится! Она вновь нанесла удар. А затем еще и еще. Она била, не выбирая места куда именно бьет. И да, сейчас Хед наслаждалась. Не то чтобы она была садисткой, но она никому не прощала предательства. Это было то, что демон ненавидела еще с прошлой жизни и то качество, что она перенесла из нее в жизнь адскую. И да, именно за предательство она карала жестче всего. А попытка обворовать, пусть даже и провальная, рассматривалась Хедшок именно как предательство. - Развлекаешься? – раздался позади нее мужской голос. Временно прекратив избивать полуживого кота, демоница обернулась. На экране телевизора, что был закреплен на стене, был никто иной как Вокс. Его Хед знала давно. Лет сорок как. Правда приятелями назвать их язык не поворачивался. Даже друзьями. Просто этот демон часто заказывал у нее столик, если ему нужно было поговорить о делах с кем-либо. Хед его обслуживала и, как умная девочка, быстро забывала все, что видела. - Учу, - хмыкнула Хед. Похоже, ее ждет важный разговор. Вокс вряд ли бы связался с ней лично, если бы разговор не был важен. И для светской беседы они были слишком плохо знакомы. Она отложила статуэтку на стол. - Этот умник решил меня обокрасть. - Глупо, - хмыкнул демон, наблюдая за тем, как Хед подходит к коту, которого почти покинуло сознание и обхватывает ладонью его шею. Не прошло и секунды, как с другой стороны горла Сфинкса выскочил окровавленный шип, а сам кот, захрипев, испустил дух. Правда, ненадолго, - Я говорил, что ты удивительная женщина? - Нет, - хмыкнула шипоголовая, садясь за стол и наливая себе виски. - Так вот я и говорю. Настолько безжалостную и жестокую сукину дочь еще поискать надо. - Мистер Вокс, еще немного и я решу, что вы со мной флиртуете, - на губах Хедшок появилась усмешка. Демон в ответ лишь улыбнулся еще шире, чем всегда. Вообще Хед заметила, что и Аластор, и Вокс, и Рози, за которой демонессе удалось понаблюдать, всегда улыбались. Отсюда возникает закономерный вопрос - улыбка это часть сущности высших демонов или что? – Вы ведь связались со мной не для светской беседы. Что вы хотите? - Тебя. Хед поперхнулась виски. Вот такого она точно не ожидала. Вообще. А вариантов было очень много. В том числе и тот, что Вокс действительно решил просто поболтать. - Женщины, - засмеялся демон, - Вечно думают одним местом. Не обольщайся, Хед, ты не в моем вкусе. Я хочу позвать тебя в свою команду. - Неожиданно, - только и смогла ответить Хедшок после того, как прокашлялась, - А с какой радости? - Импонирует твоя безжалостность. Да уж… Если честно, Хед не хотела идти к Воксу. Как, впрочем, ни к какому другому демону. Она слишком ценила собственную свободу, чтобы подчиняться кому-либо. Кроме того, приглашение в «команду» - это не пропуск в большую игру, это красный билет. Подчиняясь кому-то из высших демонов, будет куда как сложнее выйти на равные с ними позиции. Сейчас, конечно, Хедшок такого не планировала, не ее уровень. Но кто знает, что будет в будущем. У нее есть целая вечность, чтобы возвысится до высшего демона, что означает, что рано или поздно демоница все же решит поймать рыбку покрупнее и захватить большую территорию, чем у нее есть сейчас. Просто всему свое время. - Спасибо за предложение. Я обдумаю его, если не возражаете. - Обдумай, - кивнул Вокс, - Но не слишком долго. И отключился. А Хед осталась одна. В тишине, с трупом кота, привязанного к стулу и полном охреневании от происходящего. *** Она выехала за границу города и притормозила на пустыре. Взяв с переднего сиденья лопату, Хед приметила место и начала копать. Насвистывая уже давно приевшуюся песенку Чарли, которая всех уже задолбала, но все продолжали мурлыкать ее себе под нос, она раскапывала яму. Не самую глубокую – метр на полтора. И еще три метра в глубину. Но этого вполне должно хватить, ее груз не отличался большими габаритами. К счастью. Закончив работу, она закурила и отпив из бутылки, подняла взгляд в небо. Она улыбалась. Радостно. Так, словно в ее жизни в кой-то веки произошло хоть что-то хорошее. Отбросив сигарету, демон вытолкнула с заднего сиденья холодильник для мороженого и толкнув его в яму, открыла крышку. Потом багажник. Вот именно там и лежал ее груз. А именно Сфинкс. Он был связан так крепко, что мог пошевелить разве что пальцами. И теперь Хед волокла его к яме. Сняв кляп, она швырнула кота туда и присев на корточки, уставилась на него. - Просто, чтобы ты был в курсе. Этот холодильничек будет гнить лет десять-пятнадцать. - Н… не надо. Пожалуйста, - взмолился кот, - Я все понял. Я больше не буду! - Не-а. Не понял. Вот полежишь тут, подумаешь… И тогда может чего и поймешь. Ну ладно, бывай. Она захлопнула дверцу и повесив сбоку замок, принялась засыпать яму обратно, слушая приглушенные крики, которые становились все тише и тише. Грешники в аду не умирают. Ты можешь превратить их в пепел, но со временем из этого пепла они возродиться вновь. На том же месте. Сфинксу же уготована самая незавидная участь. Он будет задыхаться, умирать, возрождаться снова и опять умирать. Очень-очень долго. К тому моменту, как веревки на его руках сгниют, а холодильник проржавеет настолько, что его можно будет сломать, этот парень сойдет с ума. Кто бы не сошел? Быть под слоем земли в течении пятнадцати лет и в течении пятнадцати лет страдать от асфиксии. Ад совсем не похож на то, что нам говорит священное писание. Но кто сказал, что мы не можем создать его сами?