Мамаша пиратов

До оранжереи пришлось идти довольно далеко, но план корабля и указатель, висящие где-то на периферии зрения, не давали сбиться с пути. По дороге Дахатур несколько раз останавливался, чтобы хоть поверхностно осмотреть помещения. Чаще всего попадались склады, но вот одно заинтересовало особенно. Глава Ночного Умана ни разу не видел того места, где шаатар Цитадели проводили свои изменения, но вот на подпольные лаборатории насмотрелся вдоволь. И сейчас ни секунды не усомнился в предназначении этого зала. По центру большого, хорошо освещённого помещения стояли три стола, окружённые множеством приборов, чьи манипуляторы сейчас были подняты к потолку. Десяток кресел, явно медицинского назначения, стеллажи с маркировкой и несколько тёмных экранов. А самое главное — алтарь, точнее, структуризатор, только намного больше и функциональнее, чем в Цитадели. И всё это, судя по светящимся символам, полностью рабочее. Коснувшись пальцами гладкого бока структуризатора, но так, чтобы не задеть ни один из символов, Дахатур удовлетворённо оскалился. Предлагая сделку Тагураю, он рассчитывал именно на алтарь Цитадели, но теперь о нём можно было и вовсе забыть. — Сколько тайн ты хранишь в себе, творение Ишитар! — потрясённо выдохнул Дахатур, касаясь рукой стены. — Откуда же вы пришли к нам со своей мудростью? Последние слова, произнесённые вслух, заставили его зашипеть от разочарования. Он помнил, что как раз путь до своего мира и искал Кьери-ра в тех данных, что принесли ему пуховики из Цитадели. И не нашел. Дахатур пообещал себе обязательно узнать всё, касаемо мира Иши, но позже. Сейчас у него совершенно другие заботы. План корабля однозначно указывал, что Кьери находится буквально за соседней дверью. Поэтому, оставив любопытство на потом, Дахатур коснулся знака входа. Оранжерея заставила его буквально застыть на пороге. Первым, что навалилось на Дахатура, были запахи. Влажная земля, прелая листва и ещё что-то не поддающееся распознаванию. Дахатур даже пожалел, что у него нет вживлённого анализатора, как у Тагурая, чтобы можно было с уверенностью отсечь опасные примеси. Он целую минуту простоял у самых дверей, прислушиваясь к своему организму и готовый вернуться обратно в лабораторию сразу же, как только почувствует слабость или головокружение. Но время шло, а ничего не происходило. — Вот же, тупорылый земляной червь… — сквозь зубы обругал сам себя Дахатур. — Всё думаю о себе, как об умане, забывая, что теперь один из Ишитар! А значит то, что не вредит им — не может навредить и мне! Осмелев от собственных мыслей, Дахатур уверенно пошел вглубь по металлическому покрытию дорожки, всё же не решаясь наступить на растения. На отсек космического корабля оранжерея никак не походила. Скорее, на кусочек Дневного Умана, каким-то образом оказавшегося посреди Ночи, только всё незнакомое. Хотя… Уман велик, может и на нём где есть кусты, способные скрыть под собой малый челнок или трава тёмного, почти синего цвета. Ведь нигде, кроме как в пределах Цитадели, Дахатур не был. К удивлению Ночного, оранжерея оказалась вовсе не такой большой, как ему показалось сразу. Просто из-за высоких кустов не было видно её стен, так что Иши он нашел буквально за пару минут. Кьери-ра сидел прямо на траве, опершись спиной на ствол дерева. Это был первый раз, когда Дахатур увидел Иши после той странной близости и теперь просто не знал, как вести себя дальше. Поэтому, просто сойдя с дорожки, пристроился рядом, не решаясь первым нарушить тишину. Кьери продолжал молчать, но подвинулся ближе, прислонившись спиной и откинув голову на плечо. Его пряди коснулись лица Дахатура и Ночной замер, боясь даже пошевелиться лишний раз, чтобы не потерять этот момент. — Ты ждёшь от меня каких-то действий… — вдруг произнёс Кьери и это был не вопрос, а скорее, констатация факта. — Но я не понимаю. И твой бета от меня сбежал. Хотя, они всегда сбегают. Мои родители своего бету три года ловили. Дахатур с изумлением взглянул на Кьери. Иши впервые заговорил о чём-то личном, тем более, о семье. — Они были на «Первопроходце»? — осторожно спросил Ночной. — Только дед и отец. Их бету Ра-Илле оставил на Рнейме, чтобы подготовить второй рейс и забрать оттуда папу и остальных омег рода. И меня здесь быть не должно было. Просто очень хотелось увидеть другой мир. Я был любопытным подростком. У меня даже бет не было. Зато сейчас уже четырнадцать. По одному — за каждый год, прожитый на «Первопроходце». — Я видел капсулы, — признался Дахатур. — Они все пустые. — Потому что тела переработал корабль. На удобрение. Они все здесь… — показал Кьери рукой на сад. — В этих растениях. — Там несколько капсул стояли отдельно. Такие же, как твоя. В них были ещё Иши? — Иши? Мы все Илле: и я, и мои дети, и все, кто летел на этом корабле. Почему ты называешь так только омег? — Все остальные — Ишитар… — задумчиво произнёс Дахатур. — Тар ты произносишь, как бета. А альфы? — Воины. Варо. Их было мало и все они подчинялись Иши. Так поётся в Песне. Варо охраняли, Тар строили, а Иши несли мудрость Света. Так продолжалось двести лет, пока не открылись врата и Ишитар не ушли. — «Цитадель» была пассажирским кораблём, — кивнул сам себе Кьери. — Там были омеги, поэтому их искали так много лет. Омег всегда ищут. — Значит, и тебя найдут? — спросил Дахатур. — Меня не будут искать. Никто не знает, что я полетел на этом корабле. Та капсула, которую я занял, — медицинская. Мне это один из бет рассказал. Их не используют в полёте, поэтому я был уверен, что о моём присутствии на борту никто не узнает. Кроме корабля. Но он бы не открыл капсулу, даже по приказу капитана. Потому что омеги — приоритет. Он сам так сказал. И поддерживал столько, сколько мог. Даже не представляю, сколько лет я в ней провёл. Ведь в капсуле время для лежащих застывает. А когда ресурсы истощились — корабль меня разбудил. Это очень страшно — проснуться одному, — вздохнул Кьери. — Ты скучаешь по своей семье? — Нет. С момента появления на свет Шиане, моя семья — это мои дети. Вот по ним я скучаю. — Разве они покинули тебя? — удивился Дахатур. — Они же все рядом! — Но я их больше не чувствую. Я никого больше не чувствую. Это так грустно. — Тебе нужен ребёнок, — Дахатур невольно вспомнил слова того Тар, который держал его в кубе. — Мой ребёнок, который станет мостом между нами. — Да. Но твой бета от меня бегает. — Сумахад? При чём здесь он? — ощетинился Дахатур. Его кольнула злая ревность, и появилось желание пойти и немедленно оторвать голову своему бойцу. — Мне нужно сравнение. Я должен знать, что мой яд в тебе изменил, чтобы ребёнок родился живым и сильным. Но если этот бета тебе не нравится — я могу выбрать другого. — Нет! — решительно заявил Ночной. — Пусть будет Сумахад! Сбегает, говоришь? Кьери, если так нужно — я ему гребень сломаю и делай с ним, что хочешь! — Не нужно ничего ломать, — улыбнулся Кьери. — Он же бета, а не альфа. Их надо поощрять. Но ведь ты не за этим пришел. — Ночь взбунтовалась, — посерел Дахатур до полного отсутствия цвета. — Мне нужна твоя поддержка и твой корабль. — Альфы твоего рода бросили тебе вызов? — чуть прищурился Кьери. — Но я выбрал тебя. Как мне помочь тебе?