Я хочу "котёнка"

Всё то же прекрасное утро, всё те же звуки рутины, доносящиеся с улицы, всё тот же дом, всё те же люди. Дети медленно вставали, шли в ванную, умывались, а после некоторое время тратили на себя, после чего начинали собираться. Старшие помогали младшим, а Кёджуро уже готовил простой завтрак, расходуя последние продукты из холодильника… Ах да. Вы же хотите узнать, что же произошло тогда, той неспокойной ночью для Танджиро и в некоторой степени для Кёджуро, после столь странных, смущающих и немного неуместных слов неко-человека, обращённых к старшему сыну семейства Камадо. Хорошо, прямо сейчас вы всё узнаете. … Танджиро замер, не смея даже лишний раз вдохнуть. Постепенно, от какого-то неизведанного страха, из-за которого сердце не унималось, ноги становились ватными. В ушах начало звенеть, а в груди начало щемить. Вот и дожили. А Кёджуро всё так же смотрел немного исподлобья, но тоже молчал. И только в тот момент, когда вся эта гнетущая тишина начинала давить, старший сын быстро вскочил с места, направляясь к своему единственному спасению от стыда. Да только вот у него ничего получилось. Всё-таки, сейчас Танджиро испытал те чувства, после которых и вправду довольно трудно совладать со своим телом, тем самым временем как мужчина ничего такого делал, так что достиг двери в несколько раз быстрее, чем мальчишка. Старший сын еле успел затормозить, но перед его глазами уже была шея неко-человека. Танджиро отвёл взгляд и начал потихоньку отходить назад, уже пытаясь придумать хоть что-нибудь, дабы избежать всей этой жуткой неловкости. Но… — Мальчик мой. — его быстро схватили эти сильные, горячие и крепкие руки за талию. Танджиро уже просто горел от стыда алым пламенем, и начал принимать попытки вырваться и закрыть своё лицо. Но Кёджуро не дал ни того, ни другого. Обняв теперь старшего сына лишь одной рукой, другой он мягко схватил мальчишку за запястья, но держал крепко, дабы тот точно не вырвался. Танджиро всё равно принимал столь жалкие попытки вырваться, будто бы это что-то изменило. — Танджиро. — Более серьёзно произнёс Кёджуро, пытаясь посмотреть виновнику в глаза, но это никак не получалось. — Танджиро, успокойся. — Еле уследив за мотанием головы мальчишки, мужчина немного смазано поцеловал его в губы. Это заставило Танджиро, наконец, замереть и в некоторой степени успокоиться. Можно было наблюдать, как постепенно его глаза всё больше распахивались от удивления. Кёджуро это показалось очень милым. На некоторое время после этого в комнате вновь стало тихо. Мужчина мог подумать, что мальчишка уже покинул мир живых, но его немного сбившееся дыхание и сильное сердцебиение говорили об обратном, так что неко-человек терпеливо ждал, когда Танджиро придёт в себя, даже не двигаясь. — Ч-что ты только что… сделал? — Танджиро был более чем шокирован. Он никогда не ожидал получить поцелуй от того, в кого так совершенно внезапно и нечаянно влюбился, от того, кто совсем недавно его отверг. Старший сын даже не побоялся посмотреть прямо в пламенные глаза Кёджуро, в которых совсем немного отблескивал свет стоящего позади ночника. Как же это… завораживающе. Мужчина лишь, чуть поморщив нос, выдохнул, и вновь улыбнулся. — Ты же сам знаешь ответ. По крайней мере, я добился своего. — Танджиро вновь отвёл взгляд в сторону. Ему было настолько стыдно за всю эту ситуацию, что сейчас он хотел лишь провалиться сквозь землю и больше никогда в своей жизни не видеть Кёджуро. — И так же, почему ты пытался сбежать? Неужто не хотел этого? Ведь какое-то время назад ты так горячо признался мне в лю… — Кёджуро, пожалуйста, хватит… я знаю, что ошибся, знаю, что сделал неправильно. — Танджиро был всё таким же красным, но зато страх сейчас отступил, и теперь в ушах не звенело, а ноги, наконец, могли нормально держать мальчишку. Сейчас он нервно покусывал свою нижнюю губу, и было ощущение, что старший сын пытается не плакать. Кёджуро отпустил его запястья, и после, взял за подбородок, чуть поднимая. Но даже так, Танджиро отводил взгляд. — Нет, мой мальчик, ты всё сделал правильно. — Его голос звучал так пленяющее. Он проговорил это спокойно, проводя по щеке старшего своей рукой, а после убирая одну прядь вишнёвых волос за ухо, нечаянно касаясь до одной из карточных серёг. Сам Кёджуро наблюдал за тем, как Танджиро то краснел, то бледнел от его действий, и было ощущение, что он постепенно расплывается в руках неко-человека. Мужчина не знал наверняка, как сейчас отреагирует мальчишка, но всё-таки решил попробовать сделать это. Наклонившись к этому миловидному красному лицу, Кёджуро так аккуратно прикоснулся к пухлым от неистовых укусов губам своими, прикрыв от удовольствия глаза. Да, в какой-то степени он скучал по этому странному ощущению и вкусу чужой, розовой кожи. Но если быть честным, то сам Кёджуро доподлинно не знал, почему же это сделал. И до сих пор делает, обнимая одной рукой мальчишку за талию, а другой зарываясь в вишнёвые волосы, тем самым ещё не давая отстраниться. Но то, что он знал точно, так это то, что ему это безумно нравится. И в этот момент, Кёджуро, наконец, очнулся от некого транса, сразу прерывая затянувшийся поцелуй, хотя это и были лишь простые соприкосновения губами. Сейчас мужчина как-то обеспокоенно смотрел на старшего Камадо, ибо эти алые глаза начали слезиться, а нижняя губа у него так предательски дрожать, так ко всему этому мальчишка почти задыхался, и уже как рыба глотал свежий воздух. Так и знал. — Ох, Танджиро, пожалуйста, только не плачь. Прости, я не знаю, что на меня нашло. С моей стороны было глупо полагать, что ты ещё чувствуешь ко мне тёплые чувства. Я не сделаю этого больше. Ни за что. Прости... – Кёджуро начал гладить мальчишку по голове, пытаясь успокоить это чудо. Он уже начал чувствовать, как его кофта начинает намокать там, где прижался Танджиро своим лицом, и в этом месте ткань начала немного неприятно прилипать к коже. Но сейчас неко-человеку было явно не до этого. Его беспокоило состояние старшего сына и мучала совесть. Очень подло с его стороны, очень. Совсем внезапно, Танджиро крепко обнял Кёджуро. Кажется, они вдвоём уже забыли о том, что произошло совсем недавно и то, что сейчас старший сын выглядит малость в непотребном виде. — Кёджуро, я люблю тебя… так сильно люблю… — Горячо шептал Танджиро, будто бы в бреду, сжимая в своих ладонях одежду Кёджуро. Со стороны могло показаться, что он хватается за мужчину как за последнюю надежду на спасение. Но сам неко-человек против этого ничего не имел, ему это… нравилось? Да, безусловно. Он продолжал гладить мальчишку по волосам, будто бы приглаживая взъерошенные пряди. Теперь так хотелось, дабы это не заканчивалось. Но уже через несколько минут, Танджиро чуть отошёл от мужчины, вытирая свои глаза рукавом пижамы. — Но я всё равно должен… ненадолго отойти… — Пролепетал мальчишка, покрываясь багровым румянцем, и вскоре, наконец, выходя из комнаты. Он думал, что его вообще не выпустят отсюда этой ночью. Но чудо всё-таки произошло, и теперь он мог смыть с себя этот «позор». Вне комнаты было очень тихо и в своей степени жутко, хотя в такой же степени было и атмосферно, так как одна полоса уличного света всё-таки могла осветить хоть что-либо. Казалось, что сейчас что-то да нападёт из-за угла, или же выйдет из темноты, показывая свою ужасающую сущность… Танджиро сразу понял, что его мысли пошли немного не в то русло, и поспешил скрыться за дверью ванной комнаты, не желая больше находиться в этом неосвещенном помещении. Он мог бы взять свой телефон и освещать свой путь, но… Как можно думать об этом, когда твои мысли до отказа забиты лишь одним? Хотя сейчас Танджиро был более, чем спокоен. Такое облегчение на душе… Но, может быть, это лишь затишье перед бурей, ибо с того момента, как отец оказался в больнице, в их жизни случился не самый лучший период...откинув такие мысли подальше, мальчишка, наконец, перестал разглядывать своё отражение в зеркале и начал снимать с себя одежду. М-да. Надо было думать наперёд, ибо это он уже отставить на себе не может. И вот, вода звонко бьётся об кафель, тем самым временем как Танджиро лишь сидит и смотрит в одну точку, не отрывая взгляда, в глубине души надеясь, что так никого не разбудит. И именно сейчас он начал задумываться, не был ли их поцелуй слишком громким, не был ли их разговор слышен… Это заставляло Танджиро обильно краснеть и даже когда он один переводить взгляд в другое место, пряча своё лицо за рукой. Нужно быстрее заканчивать с этим! Через несколько минут Танджиро медленно отворил дверь ванной, оглядываясь по сторонам, прислушиваясь и надеясь, что будет тихо. Но нет. Он слышал тихие разговоры, и пока мальчишке было сложно разобрать, кто и о чём говорит, но в одном был уверен точно: кто-то в этой компании должен быть Кёджуро. Значит, разговаривают в их комнате. А он… он в одном полотенце. Но чего ему стыдиться? Все знакомые и большая часть родни, живут под одной крышей… Но он никогда не позволял себе разгуливать дома нагим. Хотя сейчас на его теле красовалось полотенце. Постояв ещё какое-то время и собираясь с духом, Танджиро быстро выключает свет в ванной и так же быстро вбегает в свою комнату, придерживая единственную белую ткань, которая закрывала причинное место. Но какая его картина там ждала… — О, ты наконец пришёл. Я уже хотел идти за тобой. Что-то случилось? — с широкой улыбкой на лице громким шёпотом говорил Кёджуро, сидя на футоне и опираясь на стенку, а рядом с ним, на футоне поблизости, сидела… Незуко. Да, она сидела ровно так же, как и мужчина, и так же смотрела на только что вошедшего брата, и на её лице тоже сияла улыбка. Танджиро начал чувствовать себя жутко некомфортно, ибо теперь ему казалось, что они говорили о нём. Но сейчас, мальчишка ухмыльнулся, подходя к шкафу. — Нет, ничего такого. Просто немного задумался. Кстати, Незуко. — Танджиро повернулся лицом к своей сестре, уже держа сменную одежду в руках. — Почему ты пришла сюда? Неужели мы настолько громко говорили, что разбудили тебя? — Мальчишка чуть покрылся румянцем, вспоминая их разговор и то, что произошло до и после него. Ему сейчас главное услышать ответ и после он переоденется спокойно в ванной. — Ну… Сон ко мне и так шёл с трудом, так что я слышала многое. — Танджиро сильно испугался и начал путь к двери, дабы если у него спросили что-либо смущающее, это осталось бы на Кёджуро. — Хотя как слышала… для меня это были лишь невнятные мычания. — и мальчишка вздохнул спокойно, уходя за дверь. Незуко перевела свой взгляд на Кёджуро, который сейчас до сих пор смотрел на недавно закрытую дверь и бил кончиком своего хвоста пол. — Кёджуро? — А? Что? — Кёджуро чуть дёрнулся и перевёл взгляд на Незуко, всё так же широко улыбаясь. — Прости, иногда такое со мной бывает. Ну, знаешь, как у котов. Они иногда смотрят в одну точку. — Кёджуро неловко почесал затылок и уже чуть глупо улыбнулся, прикрывая глаза. — Так о чём мы с тобой говорили? Я уже не помню… — открыв один глаз, он посмотрел на девушку, теперь уже ожидая ответа. — Честно? Я сама не помню… Ну а если мы не помним, значит, это было не так важно! — Девушка говорила это шёпотом, хотя он практически переходил на нормальный тон голоса. И тут, её будто осенило. В глазах начали плясать огоньки интереса. — Кстати. Я никогда не находила повода для этого разговора и даже не знала, как к нему подступиться. Но сейчас ночь и мне кажется, что это самое лучшее время. Помнишь, примерно день назад, ночью, был шум. На балкон кто-то заходил. И у меня возникает вопрос. Что вы делали вместе с Танджиро на балконе? — А ты слишком много знаешь, да, Незуко? — Кёджуро тихо засмеялся, но в этот момент зашёл Танджиро, и всё внимание переключилось на него. — И ты вновь заходишь в самый неожиданный и немного неподходящий момент. — Даже если это и было похоже на упрёк, сама интонация говорила, что это не так. Мальчишке начало казаться, что всё, что произошло совсем недавно, лишь плод его воображения, ибо неко-человек вёл себя так, будто бы ничего и не было. Но сейчас они не будет говорить об этом. Сейчас состоится другой разговор. — Вы можете продолжать свой диалог. Если что, вы сейчас говорили о случае на балконе. Мне тоже интересно, почему ты был там, Кёджуро. — С такими словами он подходил к этой компании из двух людей, а после сел напротив них. Мужчина понял, что теперь ему от этого разговора не сбежать, и лишь тягостно вздохнул, пытаясь не думать о том, что сейчас его сверлят взглядами. — Ладно, ладно, только не смотрите на меня так пристально. Аж жутко. — И после этих слов сестра и брат Камадо отвели взгляд в сторону, но зато напрягли свой слух, готовясь внимательно внимать всё, что будет им говорить Кёджуро. — Так вот. Я, честно, не думал, что такое произойдёт, но могу подметить, что для себя уснул довольно рано. Наверное, это и было моей ошибкой. Я думаю, вы посчитаете меня сумасшедшим, если буду рассказывать свой сон, так что могу лишь кратко сказать: это было что-то на подобии кошмара, а после такого тяжёлого дня… ну, вы сами понимаете, не сдержался, дал себе слабину, и вот… Получилось то, что получилось. Надеюсь, я удовлетворил ваш интерес? — Он так же улыбался, и теперь поочерёдно смотрел то на Танджиро, то на Незуко, пока первый вновь не начал говорить. — Нет уж, расскажи нам, что тебе приснилось. За сумасшедшего точно не примем, ведь сон это сон, он не обозначает твоё психическое состояние. К слову, у меня тоже был… Не очень приятный сон. — Танджиро немного заёрзал на месте, будто бы устраиваясь как можно удобнее. Но теперь и он заинтересовал присутствующих. Но только Кёджуро открыл рот, дабы что-то сказать, как его обгоняет Незуко. — Ох, мне тоже тогда приснился сон! Но, наверное, это не то, чтобы кошмар… Но лишь единственный момент мне не понравился… — Теперь внимание переключилось на девушку, и лишь по взглядам было понятно, что они ждут продолжения её фразы. — Кёджуро... — Незуко немного промолчала, бросила косой взгляд сначала на мужчину, потом на своего брата, и сказала чуть тише и быстрее, будто бы уже не хотела, дабы её слышали. — Он умер. И тут, Танджиро почти подскакивает на месте, но сразу понимает, что это было зря, и садится на место, чуть пристыдясь своего поведения. На несколько секунд в комнате опять воцарилась тишина, но теперь никто не хотел её нарушать, ибо тема была самая неприятная, но все на подсознательном уровне понимали, что и другие двое так же всё поняли. Хотя сидеть в тишине всю ночь было бы неправильно и инициативу взял Кёджуро. — Я умер. — Со вздохом сказал Кёджуро, будто бы подтверждая, что ему снился точно такой же сон, что Незуко такая не одна в этой ситуации. За ним тяжело вздохнул Танджиро, и решил вставить своё слово. — Умер. — Кратко кивнул мальчишка, смотря на свои руки и ноги, боясь поднимать взгляд на свою сестру и неко-человека. Хотя они сейчас тоже помалкивал и явно осуждать его не хотели. Теперь они словесно убедились, что снилось им одно и то же. Можно ли это обсуждать, если всё и так понятно? Ответ: да. — Но мне показалось, что в этом сне вы практически ворковали друг с другом. Конечно, утверждать не могу, так как не всё время была близко, но… — Незуко разрядила обстановку как можно лучше, заставляя покрываться пунцовым румянцем своего старшего брата, а Кёджуро неловко смотреть в пол, ибо сейчас он казался ему довольно интересным и познавательным. Девушка засмеялась. — Да ладно вам! Я не настолько глупа, что не знать, что вы любите друг друга. Да вы всегда вместе! Особенно ты, Кёджуро. Практически всё время рядом с ним, а для других столько времени не уделяешь, хотя мы тебя брали вместе с Танджиро! — Она говорила это уже не то, чтобы шёпотом, но всё равно довольно тихо, дабы не разбудить тех, кто находится вне этой комнаты. — Незуко… давай лучше не будем об этом, просто... Получается, Кеджуро проснулся тогда, когда умер во сне, да? — Танджиро смотрел на Кёджуро, выжидая от него ответа. Тот, наконец, оторвался взглядом от пола и посмотрел на старшего сына, всё также улыбаясь, но уже явно не от радости, и уголки его губ немного подрагивали. — Да, как-то так это произошло. Но, получается, вы проснулись после того, как… Умер я? — В ответ последовал немой кивок с двух сторон. — Чего только не происходит во снах… ну, по крайней мере, я почувствовал себя сильным. — Неловко посмеялся Кёджуро. — Да это было просто великолепно! Я до сих пор помню, насколько это было завораживающе! Кстати, там же ещё были Иноске и Зенитсу… А вдруг и тоже приснился этот сон? Это было бы так круто! Хотя мне кажется, что Иноске там был ну уж слишком диким… Но мало ли? Как раз завтра… — Незуко вежливо поправила его на сегодня. — Да, сегодня в школе спросим у них! — Танджиро ловко перевёл разговор с восхищения Кёджуро на своих друзей, и всё показалось, что так и надо. — И ещё… Кёджуро, ты так давно хотел рассказать о своём детстве, но мы так ничего и не знаем! Сейчас же ночь наших откровений, так почему бы и нет? — Танджиро всё так же смотрел на огненное чудо, а тот, в свою очередь, прижал уши, и уставился куда-то в пол рядом с Незуко. Он горестно вздохнул. Ему больше незачем скрывать, ведь эта семья давно доказала, что достойна знать о нём всё, да и тот момент больше не тяготит так сильно. — Да, я обещал рассказать, но всей семье… Но вы меня явно не отпустите отсюда, пока не расскажу, ведь так? — Кёджуро как-то нервно хмыкнул, а после так же тяжело вздохнул, как и Танджиро некоторое время назад. — Понимаете ли… Меня взяли тогда, когда я был ещё очень добрым ребёнком. Как говорится, был солнышком. Но одна проблема тогда присутствовала: у меня было слишком мало опыта. И, конечно, это привело к некоторым… — Мужчина нервно прикусил губу, и практически до ко крови своим клыком, но всё обошлось и без этого, и он продолжил. — ...проблемам. Часто всё из рук выпадало, а это порождало всё больший страх у меня… Я верил в лучшее. Да только зря. Сначала, конечно, всё шло гладко. Они были спокойными и вежливыми, даже добрыми… Но, наверно, сами доподлинно не знали, насколько будет сложно. Вот и начали срываться… Бить меня… Хотя вначале говорили, что они будут заботливы… При проверках всегда каким-то чудесным образом могли скрыть всё, что творили со мной, но только до того момента, пока сама заведующая не заподозрила неладное и не взяла с собой. И только тогда я смог всё рассказать… И меня забрали от них, заставив ещё заплатить за то, что испортили меня как какую-то вещь. Во всех смыслах… Но ладно! Это уже не так важно! Нужно жить настоящим, а не прошлым, правда? — Кёджуро лучезарно улыбнулся, и под конец даже голос стал громче, и он, наконец, поднял свои уши, мотая хвостом. Это насторожило двоих детей. Старший сын набросился на Ренгоку с объятиями, из-за чего у мужчины появился лёгкий румянец. Хотя это сделала и Незуко, но будем честными, Кёджуро зациклился на своём мальчике. — Хэй, вы чего? Всё ведь хорошо! Это прошло, да и вы мне помогли прийти в норму. За это вам спасибо. — Пока Незуко уже отпустила мужчину и просто смотрела на неко-человека, тем самым временем как Танджиро начал гладить это огненное чудо. Девушка лишь немного хмыкнула, зато Кёджуро, разнежившись, начал мурлыкать и подставляться под руку мальчишки. Но продлилось это недолго: ровно до того момента, как мужчина очнулся и полностью раскраснелся. Старший сын умилился этому, и даже стало легче из-за того, что неко-человек больше не грустит. — Да ладно тебе, Кёджуро. Я всё равно не должна была приходить. Оставлю вас наедине. Вам наверняка ещё много нужно обсудить между собой, ведь так? — Незуко широко улыбнулась, явно не сдерживая какого-то детского счастья. — Я никому не буду говорить о том, что узнала. — Танджиро уже хотел что-то сказать, но девушка лишь отмахнулась, закрыв глаза. — Я уже сказала, вам надо многое обсудить. — И так скрылась за дверью, оставив их наедине. Старший сын сразу же напрягся. На спине он почувствовал тёплое прикосновение рук. — Если мы остались вновь одни… Не мог бы ты мне поведать, на кого же ты такое творил? О ком ты думал? — Мужчина начал гладить по спине мальчишку, заставляя краснеть всё больше и больше. Как же он должен сказать это? Танджиро нервно выдохнул, пытаясь сконцентрироваться, продолжив гладить Кёджуро. Неко-человек явно был не против такого вовсе. — Ты же сам знаешь ответ… Очень глупый вопрос, не находишь? Да и вообще, пора спать. — С такими словами Танджиро выбрался из не очень крепких объятий Кёджуро, быстро пересаживаясь на свой футон, ложась и быстро прячась под одеялом. Он соврёт, если скажет, что не был готов к такому вопросу, но стыдно было всё равно. Мужчина же не хотел смириться с таким ответом. — Нет, Танджиро, я хочу убедить в своих догадках. Мало ли, я ошибаюсь! — С такими словами Кёджуро медленно начал ложиться на футон, но оставаясь напряжённым, дабы в любой момент среагировать, если это потребует ситуация. — На тебя! О тебе я думал! Теперь доволен?! — Повысил голос Танджиро, сильнее укутываясь в одеяло, а Кёджуро тем самым временем расслабился, полностью ложась с мягкой улыбкой на лице. Теперь он полностью спокоен. — Спокойной ночи, мой мальчик. — И наконец, они начали засыпать. … — Танджиро! Хватит тянуть кота за яйца! Все только тебя и ждём! — Громко говорил Такео, явно раздражённый, тем самым временем как Кёджуро нервно взглотнул, прижимая уши и отходя подальше от этого скопления детей, а Танджиро как раз-таки наоборот, выбежал из своей комнаты со скоростью пули и сразу же открыл дверь, выпуская всех детей, а после оборачиваясь к мужчине. — Хорошего тебе дня, Кёджуро! — Смущаясь, произнёс громко старший сын, а после скрываясь за дверью вместе с остальными членами семьи, оставляя мужчину одного на втором этаже. А он к этому привык. Только сегодня скучно ему точно не будет. Через некоторое время, все дети семьи Камадо были в своих школах, и там наш Танджиро первым делом спросил у своих друзей, приснилось ли им что-нибудь в ту самую ночь. И реакция не заставила себя ждать после того, когда старший сын сказал, что ему приснился точно такой же сон, как и этим двоим. И ещё Незуко. С Кёджуро. — Что-что?! Тебе тоже это приснилось?! Это точно значит что-то плохое! Мы все умрём! Точно умрё… — Зенитсу не успел закончить своё любимое нытье по поводу и без, как ему врезал Иноске прямо по голове, заставив златовласого мальчика чуть взвизгнуть, но в итоге всё-таки замолчать, обиженно потирая место, в которое совсем недавно так сильно ударили. — Нытик, задолбал. — Цыкнул Иноске, отводя взгляд в сторону. — Да и вообще это лишь тупой сон, он не значит ничего! Ну приснился и приснился. А вы вообще готовы к урокам? Я вот да! Представляете? Но больше все уроки делать не буду. Это до жути скучно и раздражает. Я и без всяких ваших школ и академий вполне себе умный! Я прав, Манджиро? — Иноске начал светиться от счастья, тем самым временем как старший сын семейства кратко кивнул в знак согласия. — Вот видишь! Даже Тонджуро так считает! — Удивительно, насколько быстро женоподобный мальчишка смог переключиться с одной темы на другую. Ну ничего страшного, никто и не расстроился… — Танджиро! Хватит потакать этому придурку! Такими темпами он ничему не научится, и будет такой же дубиной! — Вновь начал Зенитсу, за что получил ещё раз, но уже по шее и не так сильно. В ответ теперь он лишь фыркнул, уходя в класс. Сейчас ещё было время до урока, но Танджиро сразу скрылся за дверьми, как совсем недавно сделал его друг, ведь он уже видел издалека для него такого страшного и беспощадного Гию, а после так сделал и Иноске, ибо оставаться один в коридоре он не хотел, да и выбора большого у него не оставалось, ведь с другими этот мальчишка практически не говорил, да и не за чем. … Домой Танджиро вернулся немного раньше, если учитывать то, что он ходил к своему отцу. Ну, впринципе, ему было незачем там задерживаться, ибо Танджуро чувствовал себя не очень хорошо и был жутко уставшим, и именно из-за этого поход не задержался, ведь и Танджиро, и Незуко понимали, что сейчас их родному человеку нужен лишь отдых и больше ничего. Домой первым зашёл старший сын, а только потом его сестра, потому что девушка заговорилась снизу со своей матерью, хотя посетители в пекарне были. Да только смысл того, что он пришёл первее сестры? В любом случае, Кёджуро их не встретил, а вот дети как раз сбежались к своему брату. Такео лишь не сильно ударил своего брата по плечу, вновь начав восклицать по поводу того, что тоже хочет ходить и навещать своего отца и хочет, дабы в следующий раз его взяли. Танджиро лишь тихо посмеялся, гладя по волосам этого мальчишку. Ну что поделать? Придётся. — Вот как раз в воскресенье и навестим его всей семьёй. Я обещаю. — С улыбкой сказал Танджиро, и сейчас не только Такео, но и другие обрадовались. Они очень обрадовались, хотя Рокута был в смешанных чувствах, ведь не видел своего отца так много, как другие дети, но это вскоре исправится. — Ты же побудешь с нами, ведь так?... — С надеждой сказал Шигеру, но Танджиро лишь отрицательно покачал головой, ведь понимал, что сейчас точно не сможет, ибо уроки сами себя не сделают, как бы сильно этого не хотелось. — А сегодня Кёджуро провёл с нами время. И часто говорил о тебе! — вставила Ханако, как-то хитро улыбаясь. Танджиро немного не понял, к чему это было сказано, и девочка замолчала, будто бы ожидала совершенно другой реакции. Больше никто, кажется, говорил не хотел, так что обняв каждого из своих братьев и сестру, он ушёл в комнату, и в этот момент как раз пришла Незуко. Теперь и её замучают. Но она, кажется, была даже рада такому, хотя ей хотелось пообщаться и с Кёджуро, ведь когда Ханако сообщила, что неко-человек был с ними, смотрел вместе телевизор и играл с Рокутой, Незуко начала немного завидовать. Но сейчас не об этом. Когда Танджиро пришёл в комнату, Кёджуро уже был готов к уроку. Он сидел на своём футоне и в наушниках, и было видно, как он сгорает от нетерпения. Интересно, какого именно?... Внутри старшего сына начало появляться какое-то странное чувство и разливаться какой-то необъяснимой грустью и злостью. Это… ревность? Ужасно. Первые минуты их урока Танджиро был сосредоточен на учёбе, но после начал прислушиваться к тому, что говорит Кёджуро. Конечно, он мог включить свою музыку и успокоиться, но нет. Танджиро хотя и старший, но это не значит, что он не будет поддаваться своим порывам ревности, учитывая то, что впервые… любит. Ему очень сильно не нравилось, как его Кёджуро говорил с девушкой. Так бодро, весело. Хотя он и разговаривает подобным образом со всей семьёй Камадо, но эта девушка ведь не из их семейства! Да и вообще, если опять поворошить то, что было вчера и не только, можно понять, что или Кёджуро нравится Танджиро, или же он просто играется со старшим сыном когда захочет. Второй вариант точно не устраивал мальчишку. — Кёджуро. — Не выдержав какого-то гнёта всей этой прекрасной атмосферы между этими двумя, Танджиро встаёт со своего места и подходит к футону неко-человека. Мужчина не отвлекался на это то ли из-за того, что не слышал, то ли из-за того, что не хотел слышать, и не обратил внимание даже тогда, когда старший сын сел рядом с ним, пристально смотря, кажется, на висок. Или глаза. Это, наверное, и взбесило мальчишку. Зато как только мужчину грубо потянули за воротник худи, Кёджуро обратил внимание на это. Танджиро будто бы утаскивал его за пределы камеры, а после, как только Ренгоку хотел что-то возразить, старший сын впился в его губы, сразу просовывая свой язык в чужой рот, начав облизывать просто всё, до чего дотянется. Мальчишка совершенно не умел целоваться, и лишь в порыве какой-то глупой ревности решил сделать то, что никогда не делал. Это был грязный, совершенно неправильный, но такой чувственный поцелуй, на который сейчас мог быть способен Танджиро. Вначале, Кёджуро был очень напряжён, будто бы хотел оттолкнуть от себя столь напористого старшего сына, но со временем расслабился, хотя понимал, что после этого поцелуя отчитает его. Точно отчитает. А пока… Пока сам Кёджуро поддаётся такой страсти, кладёт одну руку ему на талию, а другой зарывается в его волосы. И именно на этом моменте, Танджиро отстраняется и стыдливо отводит взгляд куда-то в сторону, а мужчина хмурит свои густые брови, хотя и сам сейчас был полностью красный. Но для начала… посмотрев в камеру, он видит насколько покраснел и выключает камеру. А девушка по ту сторону экрана делает вполне нормальный довод. — Кажется, ваша девушка ревнует… — Как-то стыдливо проговорила девочка на той стороне, явно смущённая тем, что услышала и немного увидела, ибо понимала, что ни то ни то не должна была делать. Кёджуро сначала растерялся, а после почти шёпотом произнёс. — Это… Не девушка…. — И Кёджуро выключает микрофон. Только чудом на неко-человеке остался капюшон, но сейчас он должен отчитать за такой поступок Танджиро. Как хорошо, что сейчас мужчина лишь помогает с тестом, и пока есть время до следующего вопроса, воспользуется этим. Да и навряд ли она сейчас что-то скажет после слов Кёджуро, ведь ей надо обдумать полученную информацию. — Танджиро. Какого дьявола ты только что сотворил?! — Почти сквозь зубы проговорил Кёджуро, изображая из себя сердитого «старшего брата», хотя он совершенно не был зол или сердит, нет. Лишь для банального приличия. — Я ревную. — Спокойно и без какого-либо угрызения совести произнёс старший сын, смотря прямо в глаза Кёджуро с полной уверенностью в том, что ничего такого ужасного не совершил, вспоминая вчерашние события. — И ты вчера поступил так же. — С такими словами Танджиро вновь сел за свою домашнюю работу, но думал он явно не о ней. Эти руки, этот поцелуй– всё в этот момент сводило с ума. По крайней мере Танджиро и его подростковые мысли, которые в эту пору из-за играющих гормонов были самого странного содержания. Но опять-таки, Кёджуро его не винил. Урок закончился через несколько минут, и Кёджуро решил сразу пойти готовить ужин, а уже потом сложить ноутбук. Старший же сын просто вышел из комнаты, явно утомившись из-за домашней работы. Конечно, было ещё несколько недоделанных предметов или номеров, но сейчас Танджиро вообще навряд ли хоть что-то нормальное сможет написать. Зато в своей беде он был не один: Шигеру тоже был в зале, но в отличие от своего брата лежал на диване, смотря телевизор и издавая какое-то мычание, будто бы это было его последние звуки. Хихикнув, Танджиро сел рядом с мальчиком, начав смотреть зомбоящик. Как-никак, а за просмотром мультфильмов мозг и вправду может расслабиться. … Ночь наступила совершенно незаметно. После ужина Кёджуро помог Шигеру доделать домашнюю работу, а после очень короткого объяснения материала пришёл в комнату. Танджиро лежал головой на столе, на открытой тетрадке, и смотрел в пустоту. Сейчас старший сын сидел уже в пижаме, а значит потратил время на переодевание. Даже когда зашёл мужчина, он ничего не сделал. Кёджуро подошёл к нему и лишь положил руку на плечо, чуть потряся, приводя в сознание. — Всё хорошо, не беспокойся обо мне, я почти доделал… — бормотал себе под нос Танджиро, тяжело вздыхая практически после каждой фразы. Ему сейчас совершенно ничего не хотелось делать. И разговаривать не очень хотелось. — Ладно. Удачи тебе, мой мальчик. — Кёджуро ласково поцеловал Танджиро в щёчку, растянув улыбку на лице. Так много произошло за это время, а сейчас всё так обыденно и привычно, пробирает аж до приятной дрожи по всему телу, и так мягко сжимает сердце внутри. Как же хочется, чтобы так продолжалось вечность. Хочется всегда видеть рядом с собой всю эту большую семью, хочется узнать её ещё ближе, и хочется всегда обнимать это прекрасное красновласое чудо, защищать от столь несправедливого внешнего мира… — Мне понравился твой поцелуй. — Чуть краснея, тихо произнёс Кёджуро, отходя от мальчишки, который тотчас же получил заряд для того, чтобы доделать оставшуюся домашнюю работу. А на футоне мужчина понял, насколько влюбился в этого несносного, но светлого мальчика.