Глаза тьмы

      Парень прижимает Эонию к стене келии, как только за ними закрывается дверь. Его огромная рука душит её, сжимаясь всё сильнее на шее девушки, и ей кажется, что вот-вот она потеряет сознание.       — Варахиил, она не может дышать, — неуверенно шепчет брат Море, пока девушка впивается ноготками в его жилистую руку.       — Она хотела убить Амелию! — хрипит Вар, но хватку всё же ослабляет. — Кто ты?! — шипит ей в самое ухо.       — Отпусти, — Эония делает наконец-то долгожданный вдох, кислород наполняет её лёгкие, и девушка теперь задыхается от подступившего кашля.       Вар ещё больше ослабляет хватку на её тонкой шее, борясь с острым, неожиданно возникшим желанием, наклониться и облизать её нежную кожу, убедиться, на самом ли деле она такая сладкая, как её запах, который будоражит его кровь.       Парень чувствует её пульс под своими пальцами и он может поклясться что, этот ритм повторяет его собственное сердцебиение.       — Кто ты?! — снова задаёт он вопрос.       — Придурок, ты почти задушил меня! — Эония сверлит его взглядом своих огромных зелёных глаз.       — Если будешь грубить, я доведу начатое до конца, — он поднимает перед её лицом другую руку, и показывает девушке шприц. — Ты хотела убить её, так что говори немедленно, кто ты такая, и может я сделаю твою смерть менее болезненной.       — Да пошёл ты! — Эония почему-то улыбается, может наконец то Бог ответил на её молитвы, и сейчас заберёт её жизнь, прекратив тем самым её жалкое существование. — Я не боюсь смерти, как и тебя.       Вар начинает сходить с ума от злости, и то что эта сумасшедшая девчонка не боится его, бесит парня ещё больше.       — Что в шприце?! — меняет он вопрос, понимая, что ответа на первый он вряд ли добьется.       — Вода, — выплёвывает она, пытаясь оттолкнуть от себя парня.       — Вода? — Варахиил щурится, по прежнему сверля её взглядом.       — Вода, ты что глухой?! — Эония делает очередную попытку вырваться из его хватки, и на этот раз парень разжимает руку.       — Ты думаешь, мы такие тупые что поверим в то, что ты пришла сюда, чтобы сделать Амелии укол чистой воды? — приподнимает бровь, он по прежнему преграждает ей путь, поэтому единственное, что сейчас может сделать Эония, это протереть шею, и ушибленные при падении рёбра.       — Не знаю насчёт остальных, — говорит она тихо, осипшим голосом, — Но ты то явно не блещешь умом.       — Господи, человек, тебе жить надоело?! — делает шаг к ней, снова прижимая девушку к стене, но теперь своим телом…       — Дай! — она указывает на шприц в его руке. Эония видит, как сразу все четверо за спиной парня напрягаются, другой большой парень, сразу прикрывает Амелию собой, и на мгновение девушка чувствует боль, её никто никогда не защищал, кроме конечно горгульи — Варахиила, который, кажется, сейчас собирается сам её убить.       Вар замирает, он смотрит в глаза девушки и молча протягивает ей шприц, он знает, что Амелия в безопасности, единственный, кто сейчас в зоне риска, это он сам. Вернее, девушка скорее всего так думает, она точно не знает, что нет такого яда, который способен убить горгулью.       Девушка берёт шприц из его руки, и парень ждёт нападения, если она сделает это, то его злость по отношению к ней будет оправданной. Но, но эта маленькая сумасшедшая девушка в одно мгновение направляет иглу себе в бок и опустошает всё содержимое. Долгие секунды царит молчание, и наконец его нарушает смех девушки.       — Я никогда не убила бы никого, — говорит она, сползая на пол между стеной и его телом. — Отец приказал убить тебя, Амелия, — девушка слегка наклоняет голову, чтобы увидеть лицо девушки, за мускулистыми, обтянутыми грубой материей джинс, бёдрами Вара что по прежнему стоит перед ней.       — Я должна была отравить тебя, и забрать артефакт. Но моя миссия провалена, так что, приятно было с вами познакомиться, брат Море, спасибо, что дали мне время, побыть наедине с моим каменным другом.       Каменным другом, сердце Вара пропускает удар, интересно, эта его реакция вызвана тем, что она прощается с братом Море, или потому, что назвала каменный образ его самого, другом.       — Ты же сказала, что в шприце вода. — говорит Амелия, когда отец Бонье и брат Море молча выходят из кельи, оставляя их одних, видимо решив, что угроза для жизни позади.       — Вода, — девушка проводит руками по лицу и поднимает взгляд на парня, который по прежнему возвышается над ней, как чёртова колона. — Но разве вы не убьете меня за нападение?       — Пока нет, — говорит Вар, парень садится на корточки перед ней, и Эония только сейчас замечает, что помимо всего остального он ещё и чертовски привлекателен. Стоит девушке подумать об этом, как её пульс ускоряется ещё больше.       Что-то в нём притягивает её, как магнит, и она борется с острым желанием коснуться его, но нет, нельзя этого делать. Мужчины под запретом, плотские наслаждения под запретом, в конце концов, не зря она пол года лежала в подвале с ожогами от клейма по всему животу и бёдрам, это наказание она получила за то, что поговорила с парнем в цветочном магазине.       — Убейте меня, — Эония смотрит на Вара, парень сидит неподвижно, словно и вовсе не дышит. — Или отпустите, — продолжает девушка, всматриваясь в его суровые черты.       Вар встаёт и подходит к Гидеону и Ами. Сейчас, когда они убедились, что девушка не собиралась убивать Амелию, они немного расслабились, хотя расслабленность — не то состояние, которое сейчас чувствует Вар.       — Ты веришь ей? — спрашивает брат, и Вар может поклясться, что никогда в жизни он не хотел так сильно верить кому-либо, как сейчас этой взбалмошной и сводящей его с ума девчонке.       — Не знаю, — отвечает честно. — Может они это устроили, чтобы мы ей доверились.       — Зачем им это делать? — говорит обеспокоено Амелия.       — Вы ведь в курсе, что я вас слышу? — спрашивает девушка, привлекая к себе внимание.       — Для пленницы ты слишком много говоришь, — шипит ей Вар, в два шага оказываясь снова рядом.       — А ты для человека слишком много рычишь, — отвечает она непринужденно и с явной издёвкой, в её голосе нет и намека на страх.       Вар сжимает кулаки.       — Я не человек, — произносит он утробным голосом, от которого стены дрожат. Как эта сумасшедшая посмела сравнить его с людьми?!       — Ладно, успокойся, — девушка поднимается на ноги, но вдруг замирает. — Что это? — говорит она удивлённо.       Все, включая и самого Вара пытаются понять, о чём она.       — Этот звук, мелодия, — она снова замирает, прислушиваясь. — Боже, — закрывает глаза, и прикусив полную нижнюю губу, тихо стонет.- Как приятно, — Она начинает глубоко дышать, и её грудь в коротком топе привлекает внимание Вара. На мгновение парень забывает, что должен прислушаться к неизвестному звуку, он сосредоточенно слушает стук её сердца, который снова повторяет ритм его пульса, только на этот раз в паху, а точнее в члене, который уже напрягся до боли.       — Я ничего не слышу, — шепчет Амелия.       — Я тоже, — говорит Гидеон. — Вар, ты что-нибудь слышал?       Вар не отвечает, парень по прежнему сжимает кулаки. Он изо всех сил пытается не коснуться девушки, ведь каждый её вдох, каждый раз, как тонкий материал топа натягивается на её груди, распаляет в нём огонь желания с такой силой и скоростью, что он уже продумывает варианты, где и как он сможет трахнуть её. Желание, оказаться в ней немедленно, испытывает не только парень, но и его внутренний зверь, что ещё больше затрудняет их положение.       — Варахиил! — строгий голос брата, возвращает его в реальность. — Ты начал превращаться, в чём дело?!       — Всё нормально, — парень отступает от девушки, и та сразу же бросается к двери, но не той, что ведёт на свободу.       — Что там? — она прижимается к деревянной двери, пытаясь открыть её.       — Это дверь в подвал, — говорит Амелия. — Там саркофаги основателей собора.       — Мне нужно туда, пожалуйста, — Эония смотрит на Вара, её мольба удивляет парня, ведь до этого она вела себя совершенно иначе. Вар подходит к ней, наконец выйдя из оцепенения, и толкает тяжёлую дверь.       Вниз они спускаются молча, если не брать во внимание чертыхание Эонии, которая подскользнулась раз пять, пока парню не надоело её ловить, и он просто сжал свою сильную руку на её плече. Музыка исходит из каменного саркофага, Эония прижимается ухом к камню и вздыхает.       — Это здесь, — шепчет она, девушка пытается изо всех сил отодвинуть камень, но у неё ничего не получается. — Слишком тяжёлый камень, наверное здесь тонна веса, не меньше. — говорит, поднимая взгляд на парня, что стоит рядом, скрестив руки на груди. — Надо позвать кого-нибудь на помощь, может бригаду спасателей, или пожарных.       — И что ты им скажешь? — спрашивает парень с явной издёвкой в голосе.       — Скажу, что там моя киса. — не думая ляпает она, всё ещё опираясь руками о камень. — И ей нужно помочь.       — Правда? — хрипло спрашивает Вар, внезапно прижимается к ней сзади и кладёт руки на плиту по обе стороны от её рук. Эония замирает, затаив дыхание девушка слушает его дыхание, которое такое же неровное, как её, а на тех местах, где их тела соприкасаются, она чувствует странное покалывание, словно электрические разряды проходятся по ней. — А я думаю, твоя киска совсем в другом месте, и я с удовольствием ей помогу.       — Что ты делаешь? — девушка резко поворачивается к нему всем телом и сразу же жалеет об этом. Его красивое лицо совсем близко от неё, его рот слегка приоткрыт, и обжигает Эонию горячим дыханием, его глаза сверкают в полумраке, подтверждая его слова о том, что он не человек, но чёрт возьми, она никогда в жизни не видела ни одного человека, кто бы мог гордиться такой красотой.       Вар шумно втягивает воздух носом и отстраняется от девушки. Эония ненавидит внезапно возникшее чувство потери от его отстранения. Парень не смотрит на неё, он обходит саркофаг, и приложив руку к плите толкает камень. Эония не успевает придумать остроумную шутку по поводу его самомнения, как плита двигается под его напором, словно весит не больше, чем пластиковая крышка сундука её крестной.       — Как? — удивленно шепчет девушка.       — Я не человек, тебе пора к этому привыкнуть, — говорит он, и она почему-то уверена, что он просто так не отстанет от неё.       Спустя долгие секунды девушка наконец опускает руку в саркофаг и поднимает предмет, что звал её. Это небольшой медальон на длинной цепочке.       — Это ведь артефакт? — смотрит на парня, но тот совсем не удивлён, судя по его спокойному выражению лица.       — Именно.       Поднявшись обратно в келью Эония садится на деревянную скамью, девушка пытается переварить информацию. Если артефакт звал её, значит она тоже избранная.       Пока Гидеон, Амелия и Варахиил шепчутся в сторонке, она принимает решение.       — Я отдам его отцу, — говорит, поднимаясь.- Скажу, что убила тебя, — смотрит на Амелию.       — Нет, — коротко отвечает Варахиил, и девушка пытается понять, что именно мелькает в его голосе, гнев или беспокойство.       — Почему нет? — смотрит вопросительно на парня. — Разве это не решит все ваши проблемы? От вас отстанут.       — Я сказал, нет! — повторяет он, Эония смотрит на Амелию, затем на Гидеона.       — В чём дело?       — Ты собираешься ей сказать? — обращается Гидеон к Варахиилу поверх её головы.       — Сказать что? — не унимается Эония.       — Да, наверное мне придётся, — отвечает тот, игнорируя Эонию.       — Так, мне всё это офигеть, как надоело! — девушка сжимает в руке артефакт. — Понятия не имею, как ты их терпишь, — говорит Амелие. — Но я точно не собираюсь.       — Тебе придется, — улыбается девушка ей в ответ.       — С чего бы это? — Эония подозрительно смотрит на каждого из них и останавливает взгляд на Варахииле.       — С того что, ты моя!