Где бы ты ни был

Голова закружилась. От неожиданного шума зазвенело в ушах и Гарри распахнул глаза. Он все ещё был на Кингс-Кросс. Только теперь на настоящем, живом, полном детей и провожающих их родителей. Платформу затягивали клубы пары, в клетках сердито ухали совы, а люди вокруг смеялись, болтали, здоровались и прощались. Гарри непонимающе оглянулся поверх бесчисленного множества голов окружавшей его толпы. Первое сентября. Очевидно, оно. Но как? Почему? Что он тут делает? Где его родные? Кругом не было ни одного знакомого человека. Гарри вглядывался в лица ровесников, пытаясь найти хоть кого-то со своего потока, но не узнавал никого. Это заставило его крепче перехватить палочку и ручку небольшого чемоданчика. Поттер тут же уставился на неожиданный багаж и с облегчением понял, что палочка была его собственной, целой и невредимой. А вот чемоданчик он видел впервые. Только оттиск фамилии «Поттер» на бежевой обивке удержал парня от порыва отпустить явно чужую вещь. Хогвартс-Экспресс издал короткий гудок, и дети торопливо поспешили к поезду. Поттер растерянно, поддавшись движению толпы, пошёл следом. Ученики Хогвартса глядели на него с интересом и Гарри тускло понял, что выше некоторых совсем взрослых ребят. Еще пару минут назад он был бы им по плечо. — Профессор? В коридоре людного вагона раздался громкий оклик. Поттер невольно обернулся, желая увидеть хоть кого-то знакомого, но на него в упор смотрела молодая женщина со всклокоченными белыми волосами. Казалось, это его она назвала профессором. — Мадам Трюк, — дама протянула руку и Гарри тут же её узнал. Только сейчас его бывший профессор по полетам была совсем ещё юной девушкой. — О, — растерялся парень. Он нахмурился, но руку пожал, ощущая пальцами горячую мозолистую ладошку. Трюк широко и диковато улыбнулась. — Что, непривычно вернуться в Хогвартс спустя столько лет? Профессор не отпустила руку Гарри, а наоборот, схватила крепче и деловито потащила парня вперед состава, в купе для учителей. Она громко безостановочно болтала, изредка отпуская грубоватые шутки, но хотя бы не требовала ответов. Вскоре за ними, отсекая шум детского гомона снаружи, захлопнулась дверь последнего светлого купе с креслами вдоль окон, и Гарри был принудительно втиснут в одно из кресел вместе со своим чемоданчиком. Трюк уселась напротив, давая Поттеру минуту оглядеться. Он никогда тут раньше не был, поэтому осматривался с большим интересом. — Знаете, мистер Поттер, я окончила Хогвартс три года назад, но совершенно вас не помню. Вы старше всего на два года, да? Ума не приложу, почему не заметила вас в школе. Лукавые, похожие на совиные глаза сузились от любопытства. — Я был сильно ниже, — тихо буркнул Поттер, теряясь всё больше. Трюк расхохоталась, словно сочла слова парня шуткой, и продолжила трещать о чем-то отстранённом. Гарри производил в гудящей от усталости голове несложные подсчёты. Если Трюк сейчас около двадцати, то ему, по её словам, двадцать два? Двадцать три? Но где, черт возьми, он потерял пять лет своей жизни? Смущало то, что девушка назвала его мистером Поттером, значит, ошибки быть не могло. Парень принялся рассматривать себя, стараясь делать это не слишком очевидно. Он ощущал собственное тело иначе — Гарри явно сильно вытянулся и набрал мышечную массу. Вместо заношенных джинсов на нём были хорошие простые брюки, на ногах — чёрные кожаные ботинки, а не драные кроссовки, доставшиеся от Дадли. Так же удивляли совсем уж несвойственные Поттеру предметы гардероба: пиджак, выглаженная белая рубашка, а сверху — распахнутая черная мантия. Учительская мантия. Совсем как… Очков, кстати, не было. Никаких характерных «велосипедов» с перемотанной скотчем дужкой. Но и без них Гарри видел отлично, что тоже сильно выбивало из колеи. Рука дёрнулась ко лбу. Шрама все так же не было. — Голова болит? — участливо поинтересовалась Трюк. И тут же продолжила, не дожидаясь какого-либо ответа. — Я, кстати, Роланда. — Гарри, — парень ответил напряженной улыбкой. — Знаю, — беспечно отозвалась девушка и снова диковато улыбнулась. — Оставим формальности? Мы почти ровесники! Она снова начала болтать. Гарри минуту честно пытался вникнуть в быстрый монолог про полеты и любимую метлу девушки — новейшую модель «Сокол», но вскоре потерял нить повествования. Гарри двинулся, усаживаясь поудобнее, и опустил судорожно прижатый к груди чемоданчик на пол. В кармане раздался знакомый хруст пергамента и Поттер тут же залез в складки мантии, доставая на свет два небольших конверта. Оба были вскрыты и на обоих адресатом значился «Гарри К. Поттер». Он в замешательстве уставился на незнакомые инициалы, но вскоре понял, откуда взялась чужеродная «К», если его вторым именем всегда было «Джеймс». Развернув первое письмо, он быстро пробежался глазами по аккуратным строкам. «Сынок. Сегодня я узнала, что Альбус пригласил тебя на работу в Хогвартс. Не удивлена, что ты не сообщил нам с папой, но мог написать хотя бы младшему брату. Джеймс всё ещё очень скучает по тебе, и давно перестал злиться из-за того, что ты ушёл. В любом случае, мы с Карлусом рады, что ты жив и здоров. Если вдруг однажды ты всё-таки захочешь рассказать нам, почему исчез и чем мы так тебя обидели — ответь, пожалуйста. А ещё лучше приезжай домой. Хотя бы на денёк. Я очень соскучилась по тебе, родной, а отец… Он обязательно тебя простит. С любовью, мама.» Вот оно как. Гарри оглушёно сидел, стискивая в пальцах письмо, даже не замечая, что поезд тронулся с места и двинулся вперёд, набирая скорость. Он раз за разом перечитывал письмо, силясь вспомнить имя своей бабушки, которая почему-то обращалась к нему, как к сыну. Которая почему-то всё ещё была жива. Он вдруг понял, что жив и Джеймс. Его отец. Но в письме значилось, что тот считал его, Гарри… Старшим братом? Поттер решил бы, что это чья-то злая шутка, но чутьё вопило — никто и не думал шутить. Ему захотелось патетично обхватить голову руками, как делала тётя Петуния в моменты тяжёлых размышлений, но вместо этого парень дрожащими руками развернул второе письмо и уставился на изумрудные строки. «Гарри, мой мальчик! Я так рад, что ты вернулся в Британию и написал мне! Конечно же, я с удовольствием предоставлю тебе место профессора по Защите от Темных Искусств, ты всегда был блестящим учеником по этому предмету. Жду тебя первого сентября в Хогвартсе. Снова твой старый директор, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор.» Дальше, до боли знакомым витиеватым почерком, шло небольшое послесловие: «Напиши, пожалуйста, Дорее. Они с твоим отцом места себе не находили все эти годы.» Дорея. Вот как звали его новоиспеченную мать. Гарри открыл было рот, чтобы узнать у Трюк какой сейчас год, но быстро себя одёрнул. Не хватало только выставить себя полным идиотом перед коллегой ещё до начала учебного года. Эта мысль заставила его внутренне вздрогнуть. Если допустить хотя бы на миг, что всё это — действительно правда, и он не лежит в коме на опушке Запретного Леса и не видит длинный реалистичный сон, то Трюк и правда теперь его коллега. А Дорея — мать. А Джеймс — младший брат. А он теперь профессор Поттер, работающий в Хогвартсе и преподающий ЗоТИ. Боже, ну и безумие! — Роланда, у тебя, случайно, нет свежего выпуска Пророка? — невзначай поинтересовался он. Девушка деловито подобралась и, подскочив, подбежала к креслу в начале вагона. Гарри обернулся через плечо и увидел в одном из кресел тучного моложавого мужчину с круглым лицом и пышными пшеничными усами. Гарри мгновенно узнал в нём Слизнорта, своего профессора зелий, только эта его версия выглядела гораздо моложе, чем в воспоминаниях парня. Гораций что-то ответил Роланде, посмотрел на Поттера и, добродушно улыбнувшись, благосклонно поделился газетой. Через секунду Гарри держал её в руках, разглядывая напечатанную на хрупкой бумаге дату. «1 сентября 1977» Два года до свадьбы Джеймса и Лили. Год до того, как четверка Мародеров выпустится из школы. Значит, Джеймс сейчас на седьмом курсе? И Лили, и Сириус, и Ремус и все их ровесники. А Гарри будет у них преподавать. У них и у… Поттер не мог в это поверить. Он станет учить Снейпа? Он действительно будет профессором для того, кто преподавал ему Зелья на протяжении шести лет в какой-то далёкой прошлой жизни? Да уж. Его «вперёд» действительно исполнилось в полной мере. В этом мире были все, кого он так хотел увидеть, шагая в белую дымку небытия. А те, кого пока не было — родятся позже. Дядя Вернон однажды важно сказал: «бойся своих желаний, мальчик», услышав фразу в передаче по телевизору, и теперь Гарри прекрасно понимал, что он имел в виду. Поттер откинулся на спинку своего кресла и вдруг понял, что смертельно устал. Какой-то час назад он погиб от заклятия своего злейшего врага, пару часов назад терял близких и сходил с ума от дерущей в груди боли, а сейчас вдруг перескочил пять лет своей жизни и оказался в совершенно другом мире. И пускай голова болезненно трещала от впечатлений, догадок и новой информации, впервые за долгое время Гарри позволил себе расслабиться. Мысль о том, что здесь и сейчас его близким ничего не угрожало, действовала как ударная доза успокоительного зелья. Вскоре он просто задремал под мерное покачивание поезда и болтовню Трюк. — Вставай, Гарри! — казалось, прошло пару секунд, прежде чем девушка принялась трясти его за плечи. Но за окном уже давно стемнело, а в вагоне зажглись тёплые тусклые лампы. Поттер несколько мгновений просто пытался понять, где он и что происходит, а когда вспомнил — резко собрался, выпрямляя затёкшую спину. — Проснулся? Преподаватели едут в самой первой повозке, так что не отключайся больше, мы почти приехали! И действительно, поезд явно снижал ход. Гарри повернулся к окну и вдруг отчётливо увидел в стекле своё бледное отражение. Это всё ещё был он. Видимо, гипотетическая смена родителей не повлияла ни на характерные растрёпанные тёмные волосы, ни на яркие зелёные глаза. Это было самым странным открытием, учитывая, что глаза передались ему от Лили, но парень банально устал удивляться. Он только растерянно подумал, что выглядит старше и мужественнее, что ни капли его не портило. Только без очков лицо казалось совсем уж непривычным. Вскоре они вышли из поезда и тут же пересели в карету с фестралами. Слизнорт предпочёл покинуть их общество и поспешил в сторону Хогсмида, пробормотав что-то о «прекрасном вечере» и «милой мадам Розмерте». Или Гарри и в этой жизни доводилось встречать Смерть, или магия души так работала, но парень прекрасно видел этих скелетообразных коней. Узнав это, Трюк пришла в неописуемый восторг и принялась засыпать Поттера вопросами. — Мечтаю однажды полетать на таком! — с маниакальным блеском в глазах объявила девушка, а Гарри тихонько фыркнул, прекрасно зная, какое это сомнительное удовольствие. С каждой минутой приближения к Хогвартсу, он начинал волноваться всё больше. Было странно возвращаться в школу в роли профессора. Странно, что он с такой легкостью мог попасть в знакомый до последнего закутка Замок, не захваченный никакими Пожирателями. И ещё страннее, конечно, было то, что он мог встретить там своих родителей. Живых. Молодых и влюбленных, как на фотографиях в его альбоме. И Поттер будет преподавать у них Защиту. «Интересно, каким я буду учителем?» — Гарри немного занервничал. Весь его опыт преподавания заключался в учебных дуэлях и путанных лекциях на собраниях Отряда Дамблдора, да и для лекций программу готовила Гермиона, вечно поправляя своего «учителя» и дословно цитируя строчки из многочисленных книг по ЗоТИ. Воспоминания о друзьях заставили Гарри нахмуриться и вздохнуть. Он отчётливо понимал, что для него нет дороги назад, и мысленно уговаривал себя стараться не вспоминать о прошлой жизни. Тревогу на лице парня Трюк расценила почти верно, но по-своему. — Ты не волнуйся из-за учёбы. Половина девчонок, да и некоторые мальчишки гуськом будут к тебе на дополнительные занятия напрашиваться. — Почему это? — растерялся Гарри. — Ты красавчик, — бесхитростно сообщила девушка, широко улыбаясь и пожимая плечами, будто это всё объясняло. — Кстати, твои вещи уже отправили в комнату. Гарри только сейчас сообразил, что его чемоданчик куда-то исчез. — Какую комнату ты выбрал? — не отставала Трюк. — Я вроде даже не выбирал. — Значит, дадут за кабинетом, — со знанием дела сообщила Роланда. — Ух, какая я голодная! Гарри начал привыкать к манере общения этой девушки и её прыжкам с темы на тему. Он почему-то подумал, что они могут подружиться. В Хогвартсе они тут же пошли в Большой Зал, пересекая непривычно пустой, но до боли знакомый холл с песочными часами факультетов. Гарри так же впервые довелось пройти вдоль пустых столов учеников под торжественными штандартами, и подняться на возвышенность к столу преподавателей. Там уже восседал Дамблдор, совершенно седой, но все же не такой старый, каким был в школьные годы Поттера. А вот сидящая рядом МакГонагалл была значительно моложе и внезапно улыбнулась Поттеру, жестом показывая сесть рядом с ней. — Гарри! — обрадовался Альбус. — Как я рад снова тебя видеть! Ты очень повзрослел. — Добрый вечер, профессор, — вежливо отозвался Гарри, глядя прямо в голубые глаза-рентгены за стёклами очков-половинок. Он всё ещё был крайне слаб в окклюменции, но попытался на всякий случай закрыть сознание самым мощным щитом, на который только был способен. И неожиданно ему это удалось. Так легко, что Поттер немного растерялся от своего открытия, впрочем, всё равно удерживая щит. Губы Альбуса едва заметно дрогнули, на мгновение руша его добродушную улыбку, но вскоре он отвёл глаза и громко хлопнул в ладоши. — А вот и дети! И правда, в Зал один за одним начали заходить ученики. Гарри сидел на возвышении и мог с лёгкостью вглядываться в лица учеников. Конечно, он старался найти маму с папой, и, даже будучи немного готовым к этому, всё же не смог сдержать невольной дрожи, заметив в толпе огненно-рыжую макушку. Лили шла, смущенно поправляя выбивающуюся из копны прядку, пока рядом, закинув ей руку на плечо, шагал высокий юноша, ужасно похожий на самого Гарри. За его плечом вальяжно и уверенно шёл не менее высокий длинноволосый парень. Сириус был ужасно красивым и статным, с мятежно перекинутым через шею незатянутым галстуком. И непоколебимо рядом с Джеймсом, как всегда. За ними пробирался через толпу ещё один гриффиндорец. Ремус был совсем юным на вид, но таким же усталым, бледным и потрепанным, как и «тогда». За всей этой компанией торопливо шагал краснощекий Питер Петтигрю, но Гарри он интересовал в последнюю очередь. Его куда больше волновали родители и их настоящие друзья. И те, судя по всему, были очень красивой и веселой компанией. — Твой брат? — сидящая слева Трюк показала на Джеймса. Гарри просто кивнул, пытаясь проглотить подступивший к горлу ком. — Он отлично летает! — гордо заявила девушка, словно это была её личная заслуга. Гарри улыбнулся. В этот же момент Джеймс повернулся к учительскому столу и мгновенно перестал смеяться. Он недоверчиво рассматривал Гарри, не в силах отвести глаз, а Поттер только криво ухмыльнулся и изобразил подобие приветственного кивка. Юноша побледнел, а потом расплылся в наисчастливейшей улыбке, игнорируя тычки под рёбра от Сириуса. Парень отвёл глаза только тогда, когда МакГонагалл грациозно вышла из-за стола и поставила на пол колченогую табуретку со старушкой-шляпой. Вскоре она привела первокурсников и началось привычное для Поттера распределение. Гарри продолжал невольно обращался глазами к Лили и Мародерам, но они теперь глазели на него всей компанией, взбудоражено перешептываясь, что немного смущало. Поэтому парень старался изображать живой интерес к первокурсникам, выхватывая из списка знакомые фамилии. Наконец, распределение закончилось и Дамблдор встал со своего кресла-трона, заводя традиционную речь. Он любезно поприветствовал учеников в стенах Школы, посетовал на «выветрившиеся из головы знания», вскользь упомянул опасности Запретного Леса и вытравил анекдот слегка сомнительного содержания. Только потом директор поднял руки и объявил: — Друзья! Прежде, чем мы приступим к долгожданному праздничному ужину, я хотел бы представить вам двух наших новых коллег и ваших покровителей. Во-первых, преподаватель нумерологии — Септима Вектор! Сидящая на другом конце стола черноволосая взрослая женщина поднялась и степенно кивнула на раздавшиеся аплодисменты. — И, по старой доброй традиции… — Альбус тихо хмыкнул в бороду. — Новый преподаватель Защиты от Тёмных Искусств! К сожалению, прошлый профессор уволилась за пару дней до конца прошлого учебного года, пожелав, как она сказала, «пожить ещё хотя бы немного». Справедливости ради, в таком преклонном возрасте… Минерва гневно кашлянула, а среди учеников пронесся рокот смешков. Дамблдор тут же виновато улыбнулся и продолжил: — Ах да, новый профессор Защиты от Тёмных Искусств! Гарри поднялся со своего места, взволнованно шаря глазами по Залу. Ему хотелось сфокусироваться хоть на чём-то, чтобы не робеть под сотнями взглядов. И внезапно из сотен лиц он выхватил всего одно. Нездорово бледное, обрамленное сальными черными волосами, с острыми чертами и внушительным носом. Совсем некрасивое на первый взгляд. Это был Северус Снейп. Совсем юный, но в чёрных глазах уже читалось неизменное подозрение. В его взгляде прямо на Поттера не хватало только чего-то ещё. — Прошу любить и жаловать, — торжественно продолжил директор. — Профессор Гарри Поттер! Вот теперь Гарри увидел весь спектр знакомых эмоций в удивительных черных глазах. К подозрению добавилось неприкрытое презрение. Под бурными аплодисментами Гарри вдруг тихо и взволнованно подумал: «С новым учебным годом».