Приговорённые к жизни

И снова здрасте, дорогие вы мои! Ну или дешёвые…А хрен вас разберёт! И снова мы встретились, два одиночества…развели на дороге костёр... А делать не хер – вот и разводим костерки-то. И опять мы видим старый добрый Мухосранск… Вечер. Атмосферное давление в норме, ветер юго-восточный 3 м/с… Ой, ё! Опять я на прогноз погоды перешёл! Ну да ладно… Мухосранск. Всё тот же самый засранный городишка… Тот же проспект Блядского… Тот же театр Засерушкина, который успели засрать так, что засирать уже нечего. Консерватория Пиздакова тоже ничем не блещет. Только если отвратительным пением! Фу! Слушать противно! О, и конечно, тот же Едрид Мадридыч Ебанько, который всё также чистит дворы, дома и театр. Вот как раз Мадридыч заканчивает собирать говно. Рабочий день подходит к концу. Дом Баков. Грегори смотрит телевизор и жрёт яблоко, а Джулиетта решила почитать книжки. Опять. Она уже мильонный раз пересматривает и перебирает все эти сраные полки в поисках чего-нибудь нормального. Встав возле книжной полки, Джулиетта стала читать названия книг. «Так… что тут у нас интересненького?.. “Камасутра на все случаи жизни”, “Серый Бом, красная срака”, “Развалившийся жёлудь”, “Как выжить среди идиотов?”, “Что делать, если я дура?”, “Приключения Шарлатана Коли и доктора Васи”… Да что за идиотские книги?! Тут есть что-нибудь нормальное?! “Штучки-дрючки”, “10 рецептов приготовления говна в винном соусе”, “Сборник сочинений Гандона Бестолкового”, “Всё о королях: Гей III”, “История Мухосрани в 7 томах: том 1”… Опять эти короли! “Всё о королях: Гей XIV”…Да сколько ж этих Геев-то было?! “Страшная книга о страшилищах”, “Жопа с ручкой, писька с ножкой – давай побалуемся, крошка”…» «Дорогая, - Грегори обнял Джулиетту за талию сзади. – С кем это ты побаловаться собралась, крошка?» Джулиетта чуть не обосралась от страха. «Грегори! У меня же так инфаркт будет!» - она тихо засмеялась. «Прости, любимая, - Бак нежно поцеловал её в шею. – Я больше не буду». «Ты бы хоть пошумел, когда входил чтоли!» - Джульетта чистила муженька. «Ну Джулиетта… - Грегори Бак снова пытался свести с ума свою жену. – Прости… А ты хочешь книжку почитать?» Бак кинул взгляд на книжную полку. Джулиетта вздохнула. «Да. Грегори, тут есть что-нибудь приличное? А не какая-нибудь там история Мухосранска в 7 томах! И я что-то не хочу читать сочинения Гандона Бестолкового!» Грегори хихикнул. «Гандона Бестолкового? – он почесал затылок. – Там ещё были сочинения Гниды Дикого и стихи Гилморта Долбадзе». Джулиетта метнула в него злой взгляд. «Грегори! Моя душа не лежит читать какие-то идиотские стишки!» - сказала она. Её муж (объелся груш. Ну а жена, видать, объелась говна. Ладно-ладно, я заткнулся) пытался сдержать так и рвущийся наружу ржач. «Джулиетта, я тут посижу, послушаю, что у нас там за книжки. Ты читай вслух». Грегори развалился в кресле. Джулиетта тяжеленно вздохнула и чуть не лопнула. Конечно, задохнуть за раз столько воздуха! Но она не лопнула, как мы с вами видим, а стала читать названия своему мужу. «Так… "Как гадить в лесу: экологический подход к забытому искусству", “Основы технологического моделирования кульков для различных видов семечек”, “Техника группового секса”, “Позы для сидения за ноутбуком”… Да что за идиотские книжки?! “100 полезных советов, как достать соседа”, “Пособие по выживанию: что делать, если ваш сын нашёл плутоний?”,“Триумф тёти Муськи из Простодырово”, “Всё о животных: собака – это моё сердце, бьющееся возле ног”… - Джулиетта всё сильнее выходила из себя, читая очередные названия. А Грегори тихо угарал, валяясь на кресле. - “Готовимся к отпуску: учим финский мат за 7 дней”, “Где бы ты хотел быть похоронен? Лучшие места для вас и вашей семьи”, “Краткий курс физики и стриптиза”… - когда Джулиетта прочла название этой книги, Бак возбуждённо вздохнул и запустил руку в штаны. Но его жёнушка стояла к нему задом и не видела этого. – Таааак… “Война и Мир в комиксах”, “Как увеличить сиськи до 4 размера с помощью зубной пасты”. - Джулиетта остановилась. – Вот! Ну наконец-то я нашла нечто нормальное!» Джулиетта рывком открыла книжку и начала лихорадочно читать. Грегори закрыл глаза и начал мечтать, не выпуская руки из штанов. В общем-то ясно о чём он там мечтал: что он сделает, когда сиськи Джулиетты будут 4 размера? Вот тебе и мечты. Хотя, его можно понять. Нормальный мужик! Пока Грегори раздумывал, что же можно сделать с Джулиеттой, она лихорадочно перелистывала страницы и чуть не порвала книгу. Вот вандализм, а! Нисколько не жалеет домашнего имущества! Что бы сейчас сказал Сержио? Эээ…ну что-то мы отвлеклись! Вечер уже близится к концу. Да что там близится? Он просто несётся на всех парах к концу! А потом догонит и ещё раз пронесётся. Вдруг раздаётся телефонный звонок. Джулиетта от неожиданности подскочила, а Грегори чуть не порвал свои штаны. «Ну кому там не спится?!» - разозлилась Джулиетта и пошла брать трубку. Домашний телефон разрывался. Это звонил граф Гендальф. «Дочка, ты дома?» - обеспокоенно спросил он. Джулиетта чуть не расхохоталась. «Пап, ты звонишь на домашний телефон», - сказала она. «Ах, да… Чем занимаешься?» - невинно поинтересовался Лысоухий. Видимо, он надеялся прервать жаркую ночку. «Читаю книжку, папа,» - хихикнула Джулиетта, мгновенно раскусив старого графа. Он охренел. «Книжку? Какую книжку?» - спросил он. «Да обычную! Увеличение груди!» - уже начала раздражаться Джулиетта. «Увеличение?! Грегори не нравится твоя грудь?! Ну я приеду! Я найду на него управу! Что это такое?! Грудь ему не нравится! Ишь ты, хитрый какой!» - орал Гендальф в трубку. Да так, что трубка чуть не оторвалась. Бедная Джулиетта Бак чуть не оглохла. Даже Грегори слышал ор Лысоухого. Он огромными глазами смотрел на Джулиетту. Не понятно, каким образом они ещё не вылетели и не укатились на хрен. «Пап,» - Джулиетта пыталась прервать словесный понос папаши. «Вот фалан, а! Ки ляй со ля бит! Так и передай ему! Ун бет!..» - орал Гендальф. Так что Джулиетте не пришлось трудиться что-нибудь передавать. Гендальф орал так, будто его резали там. Или чего доброго насиловали. Джулиетта протянула руку с трубкой на метр и всё равно слышала вопли папаши. Грегори сидел не шелохнувшись. Бедняга. Его же на хутор послали! Отдыхать ё моё! Он одними губами спросил Джулиетту: «Он говна поел?» Джулиетта не нашлась, что ответить. Наконец, граф заткнулся. «Пап! Грегори хороший! И не смей его материть!» (Для нас, простых говяшек, выраженьице ‘’ки ляй со ля бит’’ означает ‘’пусть идёт на хуй’’. Гендальф матерится?! Вы в шоке? А я в сникерсе!) «Ну я прямо не знаю! Увеличение ему подай!» - всё возмущался старик. «Пап, всё, спокойной ночи! Маме привет!» - и Джулиетта повесила трубку. Грегори всё сидел и смотрел на неё с открытым ртом. Джулиетта подошла к мужу и села к нему на колени. «Грегори, ты чего?» - спросила она, погладив мужа по головке. По какой головке, интересно?.. Что-то у меня снова пошлятина в голове! «Я же… я же…» - булькал Грегори. Джулиетта хихикнула и поцеловала его. «Я просто книжку читаю. Отец уже с ума сошёл. После смерти Тиберта…» - она вздохнула. Грегори уткнулся лицом ей в шею. «Жаль твоего брата,» - тихо сказал он. «Тиберт сам виноват, - твёрдо сказала Джулиетта. – Не фиг было строить из себя крутого». Бак улыбнулся и поцеловал жёнушку в шею. «Я хочу тебя… здесь и сейчас…» - сказал он, прижимая Джулиетту к себе и страстно целуя в губы. «Я даже не успела купить зубной пасты, чтобы увеличить грудь!» - вдруг вспомнила Джулиетта. Грег закатил глаза. «Я купил. И на данный момент она тебе не нужна…» - он ухмыльнулся и перевёл взгляд на декольте Джулиетты. «А презервативы у нас есть?» - вспоминала Джулиетта. «Да есть! Я запасся! Штук триста у нас ещё,» - быстро отвечал Грегори, целуя жену в шею. Джулиетта всё не затыкалась. «А соли ты купил? Я собираюсь засолить алоэ с жасмином!» «Да ё моё! Купил я соли!» - Грегори уже раздевал жену, но ей всё неймётся. «А ты купил мне лифчик? Старый порвался прошлой ночью!» - говорила она, ничего не замечая. «Блять! – не выдержал Грег. – Купил! Я купил всё, что ты ещё сейчас скажешь!» «И даже гель для туалета?» - уточнила Джулиетта. «Да! И даже гель для кухни!» - отвечал муж. «Как ты всё это унёс?» - охренела Джулиетта. «Твою мать! Джулиетта! – взорвался Бак. – Я сегодня смогу тебя нормально трахнуть, без лишних вопросов?! Или я так и буду выслушивать про гели, лифчики, соли, зубные пасты, презервативы и всякую хрень?!» «Ох, ладно, - вздохнула Джулиетта и улыбнулась. – Трахай на здоровье». Грегори просиял. «Вот спасибо!» Что вы угараете? Вот что вы угараете? Сидите и лыбу давите! Угарают они! Ишь, хитрые какие!.. Грегори прав! Что ещё за выёживания? Раз хочет трахнуть – значит, надо раздвинуть ноги навстречу традиции, а не выёживаться! Тоже мне!.. (Возмущение) Ну ладно, ладно, я молчу. Итак, Грегори с Джулиеттой занялись своим обычным дельцем. 1 сраную ночь LATER… Прошла ночь. Весь Мухосранск снова ожил. Хотя, он и не умирал. Хрен уснёшь, когда у тебя за стеной Баки трахаются. И ничего смешного в этом нет! Это кошмарно! Слушать всю ночь стоны Джулиетты, когда тебе завтра хер знает, когда вставать на работу! Людишек развозить. Да-да, сосед Грегори и Джулиетты, который находится по ту сторону стены, именно немец Генри Иваныч Папагей. Настоящая его фамилия Папагай, но пишется она Папагей. Все в Мухосранске так называют старика водилу. Он уже привык и совсем не обижается. Бедняга. Ему вставать ни свет ни заря, а тут стоны! Ни стыда, ни совести! Пока мы тут с вами жалели беднягу-немца, Грегори и Джулиетта уже успели встать. У них сегодня был выходной, потому что в театре им. Засерушкина сейчас ремонт. Актёры же не будут бегать обои клеить. Обляпаются там ещё. Провалятся куда-нибудь. Кто их потом доставать будет?.. Вот и отдыхают. Хоть и утро, а жарища невыносимая! Джулиетта открыла окно и насыпала хорьку Иисусу в плошку сушёных мышиных хвостов. Грегори их вчера специально купил для Иисуса. Хорёк у них не живёт, но иногда приходит. Внизу уже во всю трудился Едрид Мадридыч. Вот как ещё говно в Мухосранске не перевелось?.. Это был риторический вопрос. Генри Иваныч заводит свою “Пежо-колымагу R-500” сборки 1945 года. А в театре во всю валит ремонт. Вон новое пластиковое окно вывалилось и чуть не разбило тачку немца. Что-то прогремело, кто-то звезданулся, и послышался голос: «Да блять такая!! У тебя руки откуда растут?!» Джулиетта покачала головой и начала готовить завтрак. А пока Джулиетта там прыгала по кухне, Грегори зырил телек и жрал апельсин. Яблоки у них закончились. Конечно, столько жрать! Такими темпами не только яблоки переведутся! И вот, Грегори прыгал по каналам и напал на канал хуй-тв. Там шёл мультик про Владимирский вокзал. Бак ржал, как конь, и чуть не подавился апельсином. Мультик закончился, и начались новости. Он увидел дикторшу и офигел. Ей уже никакая книга не нужна! Даже арбуз покажется миллипиздрическим, по сравнению с её грудью. И она начала базарить. «Здрасте, в эфире новости на канале хуй-тв. С вами Тамара Ублюдова. Мы начинаем наш экстренный выпуск. Внимание жителям Мухосранска! Из Амстердама сбежал заключённый Антонио Мудак. Он был ранее судим за изнасилование, за убийство и за побег. Осторожно! У него балалайка! Этот беглый балалаечник – первый слуга всем нам известного Володи-из-МОРГа, – сейчас держит курс на Мухосранск. Как выяснилось ранее, у него там родня. Прошу вас, уважаемые мухосранцы, если вы владеете какой-либо информацией, просьба позвонить на холодный зигзаг, который сейчас пройдёт по экранам, - пока Тамара Ублюдова говорила это, Джулиетта полетела к окну. Ага, надеется увидеть там Антонио Мудака и позвонить на зигзаг. – А мы продолжаем наш выпуск новостей. Как мы все знаем, Мухосранск скоро будет отмечать день города. Родному Мухосранску исполняется 450 лет. Юбилей. Он будет проходить послезавтра в 22.00. по мухосранскому времени. Праздник будет проходить на главной площади города – Сраной Аллее. Мухосранск приедут поздравить такие широкомасштабные звёзды, как Ариэль Тимохина, Гаврила Балда, Алекс Еблан и Перкосрак Бляндель. Также готовятся и другие номера. Короче, приходите на Сраную Аллею послезавтра в 10 вечера и сами всё увидите. Досвидос! Увидимся!» Я знаю, вы спросите: а поближе маньяка не нашлось? Своего, так сказать, мухосранского производства. А я хрен вам отвечу. И не потому что я жопа, а потому что сам не вкуриваю. Грегори всё ещё не мог отойти от шока. Так и сидел с открытым ртом и огромными глазами. Джулиетта прыгала сама не своя. Ведь Антонио Мудак – это её сводный брательник. Вот кого имела в виду Тамара Ублюдова. Баков. Именно к ним сейчас спешит Антонио. Повидать сестрёнку. Во, влетели! Что сделает граф Гектор де Ла Терре, когда узнает, что Джулиетта – сводная сестра Мудаку по линии матери?! Мда… Реально влетели Баки. Прилетели и залетели. Эммм… в каком смысле?! Не, Джулиетта, хвала Богам, не залетела. Ещё не хватало! Тут объявляется Тони, а она залетит?! Ну щас! Тут она вспомнила про мужа и понесла ему завтрак в зал. «Дорогой, поешь,» - сказала она тихим голосом. «Ты слышала, к нам направляется маньяк из Амстердама! Балалаечник Антонио Мудак! У него родственники тут в Мухосранске!» - ошеломлённо сообщил он. И не успела она ответить что-то мужу, как раздается звонок в дверь. Джулиетта поставила поднос на стол и пошла открывать. Грегори подскочил и пошел за ней. Джулиетта открыла, а на пороге стоял Антонио. Он подскочил на месте и хохотнул. «Аааааа! Узнали меня?! Я беглый балалаечник дядя Тони!!!» – заорал он и ворвался в квартиру. Грегори и Джулиетта смотрели на него, открыв рты и вытаращив глаза. «Что ты здесь забыл?!» – шагнул вперёд Бак. «Да сеструха у меня тут живёт!» – заявил Тони. «Здесь живём мы! И мы тебя вообще не знаем!» – ответил Грег. «В натуре чтоли?! – балалаечник охренел. – Джулька, я шо-то не вкурил! Ты не рассказала своему мужику про меня?! Про меняааа?! Про беглого балалаечника дядю Тони!!! Как ты могла предать брата, Джулька?!» Грегори сам ни хрена не вкурил и резко развернулся к жене. «Джулиетта, как это понимать?!» – спросил он. Джулиетта стояла ни жива, ни мертва. «Эмм… дорогой, понимаешь…» - начала она. «Нет, не очень пока что!» «Грегори… Антонио Мудак – мой брат,» - сказала Джулиетта, смело посмотрев в глаза мужу. По лицу Бака было видно, что он сейчас либо дрюкнется в обморок, либо сойдёт с ума. «К-к-как?..» - тихо спросил он, зыря на Джулиетту. Она закатила глаза и вздохнула. «Его отец ночью сделал Тони с моей матерью. Ещё до папы. Вот так он и получился. Всё очень просто, дорогой,» - сказала Джулиетта, слегка улыбнувшись охреневшему муженьку. Антонио подошёл к сестре и встал рядом с ней. «Щёлкни на память, Грег, - ухмыльнулся Тони. – Ну, сестрёнка, чииииииз!» «Да идите вы!» - Грегори развернулся и ушёл в зал. Мудак в недоумении посмотрел на сестру: «Чёй-то с ним?» Она смотрела вслед мужу печальными глазами. «Он расстроился…» - тихо сказала она. «Вот шо я тебе скажу, сеструха! Перед мужем не робей, бери кирпич и в рожу бей!» - фыркнул Тони. Джулиетта убила его взглядом. «Зачем ты сюда приехал?!» - гневно спросила она. «И я рад видеть тебя, сестрёнка!» - хохотнул балалаечник. «Да иди ты!» - махнула рукой Джулиетта и ушла за Грегори. Антонио разулся. «Да ладно тебе! Так-то ты встречаешь старика-братишку!» - он проорал это и пошёл исследовать дом. А Джулиетта нашла Грегори, курящего сигары “Кэмэл”. «Грегори…не сердись на моего брата…» - сказала она тихо и обняла его. Грегори выкинул сигару в окно и попал кому-то на башку. «Он ворвался в наш дом! Чем вообще занимается Похлёба Говняевна?!» Послышался не то всхрап, не то хрюканье. Это Похлёба Говняевна в ту секунду видела себя в облике свиньи. «Ну…ты уже слышал. Ты ведь не выгонишь Тони из дома?» - Джулиетта посмотрела на мужа глазами кота из Шрека. В эту секунду в кухню вошёл Тони в халате Грегори и с полотенцем Джулиетты в руке. «А где у вас тут помыться можно? А-то у нас в Амстердаме хрен вымоешься!» - покачал головой он. Грегори охренел… «Мой…халат…» - промямлил он. Тони осмотрел себя. «Да-да, Грегорашка, ты не против, если я у тебя позаимствую? Свои манатки я ещё в Амстердаме просрал. Джулька, я взял твоё полотенце. Где душ у вас тут?» - невинно поинтересовался маньяк. «Я…не Грегорашка! – прошипел Бак, злобно смотря на Мудака. – А моя жена не Джулька!» Но видимо, Тони не услышал этого, так как Джулиетта указывала брату, где душ. «Рядом с кухней. Сверни там направо,» - сказала она. «Вот спасибо!» - улыбнулся Антонио и ушёл в ванную. Грегори смотрел ему вслед, обтекая говном ( не в прямом конечно смысле). «Грегори…» - пискнула Джулиетта. «Он взял мой халат даже не спросив у меня разрешения!» - исходил злобой Бак. «Милый…Не ругайся…» - Джулиетта встала на цыпочки поцеловала муженька. Это всегда действовало на Грегори успокаивающе. Он расслабился. «Ладно…не буду больше…» - сказал он, целуя Джулиетту. Из ванны послышалось громкое пение: «Ехал на ярмарку Ванька-холуй за три копейки показывать ху… дожник, художник, художник молодой, нарисуй мне девушку с разорванной пи… ликала гармошка, играл аккордеон, а маленький Тимошка натягивал га… га – северная птица, морозов не боится и может на лету почесать свою пи… раты, пираты вёслами гребли. Капитан с помощником девушку ебли!» Грегори хренел всё больше и больше. «Дорогая, где он этого понахватался?! - гневно спросил он. – А если его здесь увидят?! Что с нами будет? Граф де Ла Терре по головке не погладит!» «Грегори, он же судим за изнасилование,» - вздохнула Джулиетта. «А если он тебя изнасилует?!» - Бак схватил Джулиетту и прижал к себе. «Он тогда больше уже никогда не сможет никого изнасиловать!» - сверкнула глазами Джулиетта, прижимаясь к Баку. «Боже мой! А Гендальф знает о том, что у твоей матери есть ещё один сын?» - спросил Грегори. «Нет. Папа не знает. Мама не сказала, потому что не хотела позориться,» - ответила Джулиетта спустя несколько секунд. «А где рос твой брат?» «Тони воспитывал его отец. Тони знает нас с Тибертом ещё сопельками,» - улыбнулась Джулиетта. «Грег! Тут на сушителе твои трусы висели! Я их надел!» - орал Мудак из ванной. «Нет, ну это уже ни в какие ворота не залезает! Ладно, халат! Но трусы!!!» - взорвался Грегори. «Грегори, не злись…» - Джулиетта гладила мужа по голове. «На-на-най, на-на-най! - из душа вышел Тони в трусах Грегори и вошёл в кухню, вытирая голову полотенцем Джулиетты. – Давно я так не мылся! Красота!» Джулиетта метнула в него гневный взгляд и ушла в зал. Грегори важно прошествовал мимо Антонио и прошёл за Джулиеттой. Всё бы хорошо, да он запнулся об порог и чуть не звезданулся. Мудак хмыкнул. Джулиетта села на диван и устремила свой взгляд в точку на стене. Грегори сел с ней рядом и обнял её. Она положила голову ему на плечо и вздохнула. Вошёл Тони и сел в кресло. «Эх! Как давно я тебя не видел, сеструха!» - сказал он, обводя взглядом зал квартиры Баков. «Зачем ты приехал, Тони?» - строго спросила младшая сестрёнка. «Повидать вас,» - невинно ответил старший братишка. Джулиетта скептически смотрела на братца. «Ну ладно, ладно! Скажу! Я сбежал из Амстердама и теперь скрываюсь,» - начал он. «И что?» - спросила Джулиетта, нетерпящим возражения тоном. «Вы ведь знаете, что такое Лига Палёного Дерева?» - спросил Мудак, смотря на сестру и её мужа. «Я не знаю,» - ответил Грегори. «Ну и плевать. Короче, в этой Лиге состоят все, кто против Володьки-из-МОРГа. Ну вы знаете, кто это. Так вот. Володька когда-то был нормальным мужиком. Я короче с ним учился в ГЕИ. Ну типа в Гражданской Ебанутой Инспекции, - расшифровал он, смотря на недоумённые лица Баков. – Бывал я там старшим ментярой. Володьку тады кликали Ебалаем Гнидой. Он был старше меня по званию. Вот сука! Короче Володька бывал у нас младшим срулём. Ну а я с ним пару раз пересекался в столовке и узнал, что Ебалай основал у нас в колонии херь под названием Секретный бункер. Там он собирал Гопников на Совет. А я короче хотел угарнуть над Ебалашкой и запер их там в бункере. Его и гопников чуть не смыло в Сраное озеро. Ебалая и его корешей достали, а меня наказали. 3 дня потом драил сральни. Да ещё и два наряда вкатили. Вне очереди. Твари. Но я потом сдал Володьку с потрохами. Его и Гопников выперли из Инспекции. Позже он основал ГОВНО. То есть Гоповская Организация Восстановления Независимости Отряда. Но Володька всегда боялся нашего Сервелата Валерьяныча Фигвама. Эт был наш зав.частью. Володька хотел завладеть всей ментурой, но Фигвам ему всячески мешал. Он и основал Лигу Палёного Дерева. И теперь все мы сражаемся против Володьки и Гопников. Володька ещё в Инспекции занимался колдовством. У нас в ментуре эт запрещено было. Если кого запалят – пиздец. Совали башкой в унитаз. Во как учили. С нами долго не церемонились, да и перед завхозом не больно-то и повыёбываешься. Но у нас вся ментура спецами по колдовству была. Да, нас ловили, но наша часть допетрила основать Орден Красной Звезды, и мы занимались тайно. Собирались в сральнях. А больше негде было. Потом наш разведчик доложил нам, что Ебалашка пока на дно залёг и устроился работать в местный морг. И имя сменил. Теперь зовётся Володя-из-МОРГа. Аристократ херов. Имя ему новое подавай!.. Эх, жаль нашего разведывалу. Запалили его Гопники и грохнули по-тихому. Хранчузом был. Пьер Длиннозуб кликали. Потом развалился наш Орден, и мы решили в Лигу вступить. Да не успел я. Сука Володбка подстроил всё так, будто я отпетушил одну бабу. А я всего-то поссать захотел! Ну короче меня увидали тама, да и знамо дело, обвинили в изнасиловании. Все короче думали, что это я трахнул девку, да и сослал меня Барбарис Фарш в Амстердам на трёхлетку в ВЕЗ срок катать…» Джулиетта прервала брата. «Подожди… Фарш – это же министр внутренних дел Мухосранска!» - удивилась она. «Ну тип да. А ВЕЗ – это Высшее Едрёное Заточение. Тюрьма короче. Охранялами там зомби были. Им ваще посрать: виновен ты, али нет. Дёрнешься – дрюкнут. И хер им чё за это будет. Ооо, ВЕЗ – страшная штука! Там ежели не дрюкнут – так с катушек слетаешь. Оттуда мало, кто возвращается. Смотря какой срок вкатили. Больше года там никто не тянет. Начинают бредить, видеть то, чего нет… А когда совсем херово становится – того и гляди, зомби грохают. Короче если попал в ВЕЗ – считай, что влетел по-взрослому. А я невиновен был, вот что. И крыша моя на месте осталась. Однажды зомби припёрли завчик, а и дёрнул от них. Вот так и сбежал. Купил себе балалайку – да и начал брынькать. Смотрю, везде листовки с моей фоткой и именем. Да ещё и подпись: “Особо опасен для женского населения.” Сволочи, - Мудак фыркнул. – Они все решили, что я первый слуга Володи-из-МОРГа. Ну короче Гопник. Только они насиловали баб по подворотням да и дрюкали ради забавы. Как раз. Когда я слинял из ВЕЗа, Володька и Гопники подняли восстание. И все убедились в моей “преданности” Володьке. Идиоты! Думали, что я к нему сбежал! Эх, мать их! Но мятеж Гопников быстро подавили. А меня к тому же запалили на свободе…» - Тони продолжал рассказ, но его снова перебила Джулиетта (как некрасиво! Фу!). «А ты правда зачем сбежал, если не к Володе?» - спросила она. «Да ты слухай, я же рассказываю! – ответил Мудак. Джулиетта кивнула и снова положила голову на плечо мужа, который хмурился. Мудак продолжил. – Так что меня снова захапали и вместе с Гопниками отконвоировали обратно в Амстердам до ВЕЗа. А Володьку не смогли поймать. И некоторые Гопники тоже улизнули. С тех пор мятежей больше не было, а Володя ваще испарился. Но никому ещё не удавалось дёрнуть из ВЕЗа и остаться целёхоньким и невредимым. Скажу сразу, Гопники побаивались меня. А в Мухосрани поговаривали, будто Вова одарил меня неизвестной Силой. Как же они ошибались! Всё то время, что я пробыл на воле, я выискивал ту тварь, которая напала на меня и подстроила свою гибель. Именно ради этого я и сбежал из ВЕЗа. Я хотел найти эту сволочь и расквитаться с ней за всё. Его звали Акакий Грязный. Вот, кто был первым слугой Володьки. Вот, кто отпетушил девчушку до смерти, а потом напал на меня с воплем: “Сууууука!” Именно Акакий Грязный был виновен во всех смертных грехах. Он кстати учился с нами в Инспекции. Ууу, бля! Но этой грязной твари удалось смыться! Трусливая скотина! Увижу – ёбну на хер!!!» «Тони, а как тебе снова удалось сбежать из тюрьмы?» - в сотый раз уже прервала Джулиетта. «Да в общем-то было не так уж и сложно. Фарш приезжал к нам на днях в Амстердам тюрьму проведать. Весь в форме такой. Крутым себя считает. А по мне – так по крутости с ним говно сравнится, - фыркнул Тони. – Так вот, он кады заглядывал в камеры, я выпросил у него газетёнку. Он отдал. А там как раз на первой полосе вы крутились. Ну я и решил дёрнуть в Мухосранск и тебя повидать, сестрёнка. Позыпать, как ты тута устроилась, в моём родном городке. Зомби были заняты Фаршем, а на нас никто внимания не обращал. Сидим да сидим себе. Вот тут я впервые за всё это время нарушил закон. Я открыл дверь колдовством, прихватил свою дорогую балалаечку и драпанул. Кореша то ли меня боялись, то ли с катушек слетели, но меня они не задержали. Даже словца не кинули. Так что путь был свободен. На входе усыпил зомби и по-тихому слинял. Вот так…» «А почему тебя прозвали балалаечником?» - подал голос Грегори. Антонио хохотнул. «Не тупи, Грегорашка! Я думал, эт и так понятно. Балалаечником прозвали за то, что я много играл и пел. А пою я, знаете ли, не тихо. А беглым зовут, потому что два раза улизнул из ВЕЗа, смекаете? Вот и получил я на зоне имя: беглый балалаечник дядя Тони. Такая вот история,» - закончил рассказ Мудак. «А сейчас у нас какая ситуация?» - обеспокоенно спросила Джулиетта, глядя на брата. «Ну а сейчас Володя-из-МОРГа, слыхал я, набирает силу втихую. Фарш ни в какую этого не признаёт, а Сервелат Валерьяныч староват ужо будет. Вовка на Мухосрань пойдёт. Точно вам говорю. Сравнять с землёй хочет, урод в жопе ноги. А на нынешнюю нашу ментуру хрен положишься. Тем более, хер кто поверит словам осуждённого хер знает, за что, беглого балалаечника. Захапают и сикир-башку сделают, чего доброго. Так что о планах Володьки знаем только мы с вами,» - ответил Тони. В его глазах поселилось странное выражение. «Так нужно что-то делать! Пока Володя-из-МОРГа не испортил нам весь День Города!» - воинственно заявил Грегори. Антонио посмотрел на Бака. «Слушай, какой ты умный! Мы бы ни за что не догадались! - сказал он, резко встав. – Хотя ты прав. Только вот что делать?» «А Фарш подчиняется графу де Ла Терре?» - спросила Джулиетта, после недолгого молчания. «Ну а-то! Ещё бы! Вся ментура подчиняется Мухосранскому главе,» - кивнул Тони. Грегори поднял бровь и посмотрел на Джулиетту. «Что ты задумала?» - спросил он. «Нужно рассказать обо всём Гектору!» - сказала она, тоже вскочив. «Это плохая идея, Джулиетта!» - в один голос проорали Грегори и Антонио. Джулиетта даже охренела. «Вот блин! А я думала, хорошая…» - она вздохнула и села обратно на диван. «Надо найти этого Акакия Грязного и представить Фаршу!» - сказал Грег. «Хорошая идея. Всё бы хорошо, да где его искать и как доказать его вину?» - спросил безнадёжно Антонио. Бак загадочно улыбнулся (Совет: если ваш кот утром загадочно улыбается – то тапочки одевать не стоит. Ну хотя Грегори у нас не кот. Так что тапочки не должны были пострадать). «Ну с этим проблем не будет,» - тихо сказал он и важно прошествовал в кухню. Джулиетта улыбалась ему вслед. Тони охренел. «Это ж какжеш такжеш он собирается отрыть Грязного?!» - открыв рот, спросил он сестру. «Я догадываюсь,» - ответила Джулиетта и пошла в кухню. Тони за ней. Из кухни послышался дикий свист. Это Грегори призывал кого-то. «Хули свистишь?! Бабла не будет!» - заорал Олень Херофеевич, сосед Баков. Едрид Мадридыч перестал подметать двор и поднял голову вверх. «И хтой-то там свистит ни свет ни заря?! Погляди-ка, свистун нашёлся!» - крикнул он. И тут все увидали хорька Иисуса, несущегося на всех парах к Грегори Баку. Он ловко взобрался по стене дома и влез в окно. «Это что ещё за картинка?» - спросил Антонио, смотря на Иисуса. «Это не картинка! Это наш маленький питомец!» - улыбнулась Джулиетта и погладила хорька по голове. «Фу! Эт кого с кошкой скрестили?» - скорчил рожу Мудак. «Тебя! - гневно ответил Грегори и снова повернулся к Иисусу. – Иисус, у меня есть для тебя задание». Хорёк кивнул. «Тебе нужно во что бы то ни стало отыскать Акакия Грязного и заманить его сюда. Ясно?» - Грегори объяснил суть дела. Иисус снова кивнул и дёрнул обратно на улицу. Грегори повернулся к Тони и Джулиетте. «Ну вот. Грязный у нас в кармане,» - сказал он. Тут прогремел выстрел, и кто-то запищал. «Эм…ну не совсем в кармане… - тихо сказал он, поворачиваясь к окну. – Вот лажа!» «Стоп! Пистоли есть только у ментов!» - громко сказал Антонио. «Значит, это кто-то из Володькиных! - быстро сказал Грегори. – Никто больше бы не убил хорька. У нас это карается законом». «Так пойдёмте во двор! Живо!» - заорал Антонио и замахал руками. Джулиетта и Грегори побежали к двери. Мудак за ними. Они вылетели во двор, а там ни фига не было. Только машина проехала: “Отстрел бездомных”. И как раз вносили местного бомжа Маклая Дрисняевича. Едрида Мадридыча не было видно. Иначе он бы поднял крик, увидя беглого балалаечника. «Вот идиот!» - заорал Грегори и пошёл обратно в дом. Джулиетта с Тони поспешили за ним. «Слава богу, Иисуса не тронули! Это был Маклай Дрисняевич!» - утешила мужа Джулиетта. «Ну и хорошо!» - вздохнул спокойно Тони. День близился к вечеру. Все были, как на ножах. Завтра день города, а тут ещё Володя-из-МОРГа свалился, как снег на голову! Джулиетта на кухне варила целую кастрюлищу пельменей. Грегори до того извёлся, что опять закурил. Тони сидел в кресле уже в шортах Грегори и в его футболке. «Иду я по кладбищу, “Кэмэл” курю. На холмик могильный с опаской смотрю. Вдруг голос из гроба: “Тебя проводить?!” И так очень просто я бросил курить,» - улыбнулся он. Грегори посмотрел на него, как на придурка, и хотел уже выкинуть окурок в окно, да Тони вскочил и остановил его ором: «Покурил! Оставь бычок! Не кидай его в толчок! Положи на унитаз. Мы покурим еще раз!» Бак уже начал злиться. Он всё равно выкинул бычок в окно. Тут раздался звонок в дверь. Грегори пошёл открывать. На пороге стояли…Сержио де Ла Море и Самсон Бертран. Грегори смотрел на них охренело. «Я еле влез. Меня толкали. Коленки, локти - все в ходу! Меня в автобус не пускали! Неправда! Все равно войду!» - заорал Самсон, потирая бок. Сержио прожёг его взглядом. «Здравствуй, Грегори!» - сказал он, улыбнувшись. «Что за автобусы у вас тут?!» - возмущался Самсон. Грегори пропустил их в дом. Они увидели Антонио Мудака и чуть не сдохли от страха. Джулиетта вышла и сама чуть не охренела. Потом она пошла варить ещё пельменей, а Грегори с Антонио вкратце рассказали всю историю. «Мдаааа…» - протянул Самсон. «Честно признаюсь, я шокирован,» - кивнул Сержо. «Да мы сами в шоке,» - сказал Грег. Джулиетта позвала всех к столу. Все растеклись по стульям. А Тони ещё и добавил: «Я – мужик обыкновенный, с незатейливой душой, на обед себе в пельменной закажу пельмень большой». Все промолчали, но трое друзей переглянулись, а Джулиетта вздохнула. Наконец, все нажрались и пошли в зал. Долго сидели, базарили, но тут опять звонок в дверь. Бак выругался, но пошёл открывать. «Вашу мать! Кого там опять тяжёлая приволокла?!» Оказалось, на этот раз тяжёлая приволокла графа Гендальфа Монтегю. Белый Маг опять же был в плаще и с посохом. «А вы что тут делаете?!» - в шоке спросил Бак. «В гости приехал, - ответил Монтегю и разулся. – Надеюсь, разрешишь тестю пройти?» И он за Грегори последовал в кухню. Там уже все жрали. Джулиетта увидела отца и закатила глаза: «Да ё моё! У меня пельменей больше не осталось!» «Здравствуй, дочка. Приветствую вас, мсье Сержио, - он кивнул графу де Ла Море. – И вас, мсье Бертран, - он кивнул Самсону. – А вы кем приходитесь, молодой человек?» Граф Лысоухий смотрел на Антонио. Что-то в нём напомнило ему его жену леди Мэри. «Пап, это мой брат. Тот самый Антонио Мудак, о котором говорили по телевизору,» - на одном дыхании выпалила Джулиетта. Граф охренел. «Как брат?! Каким образом?! И что вообще этот убийца делает за столом?!» - заорал он. Пришлось усадить графа Гендальфа и рассказать ему ту же историю уже в третий раз. «Я состою в Лиге Палёного Дерева, - сказал старый Монтегю. Все охренело на него посмотрели. – Да. И Сервелата Валерьяновича Фигвама знаю лично. Я сам колдун». «Отлично! - хлопнул в ладоши Самсон. – Нас уже много против Володьки! Короче мы его сделаем!» «Самсон, заткнись, будь другом!» - прошипел Сержио. «Именно поэтому я и прибыл к вам. Я знаю, что Володя-из-МОРГа уже на пути в Мухосранск. Мне удалось засечь одного из Гопников,» - посмотря внимательно на всех, сказал Гендальф. «Но завтра же День города!» - в ужасе сказала Джулиетта. «Да. Нам нужно как-то помешать Володе сорвать праздник,» - кивнул граф де Ла Море. «Я знаю полезные заклинания, - предупредил граф Монтегю. – Полагаю, и ты, Антонио, знаешь?» Мудак посмотрел на Лысоухого. «Да. Ещё как знаю,» - ответил он. «Так. Завтра у нас сложный день! – сказал Грегори, вставая из-за стола. – Где будем спать?» О, это был щекотливый вопрос. Джулиетта подняла брови. Самсон хмыкнул. Сержио поскрипел стулом. Антонио фыркнул. Граф Гендальф забарабанил пальцами по столу. Короче все издали какие-то звуки. «Так…мы с Грегори спим на своей кровати. Это точно. Потому что, кроме меня здесь все мужчины. А я буду спать только со своим мужем. Папа, Тони, вы ляжете в зале вальтом. Диван раскладывается. А вы, Сержио и Самсон, ляжете в кухне. Решите уже, кто на полу, а кто на софе,» - командовала Джулиетта. Главное никто не возразил. Все легли, как было сказано. «И ещё, - добавил Грегори, уходя в комнату. – Нужно, чтобы кто-нибудь патрулировал дом и смотрел в окно. Каждый час патрульные будут меняться. Надеюсь, ночь будет спокойная.» Все завалились дрыхнуть, кроме Самсона. Он встал на стражу дома. 3 часа LATER… Спустя два часа, как раз на дежурство встал Сержио, на улице появились разные звуки. Кто-то хихикал, шуршали кусты… Да ещё и откуда-то шёл свет. Фонарь на проспекте Блядского перегорел. Только Антонио завалился спать после дежурства, Сержио заорал: «Ааааа! Караул! Убивают!» Все переполошились и вылетели на кухню. Там зажёгся свет, и все увидели графа Гендальфа. «Вы чего? Я просто попить встал!» - сказал он, наливая в стакан воду. «Вашу мать! - выругался Грегори. – Сержо, что за выкрутасы?! Я думал, тебя режут!» «Совсем уж дочка взрослая стала, - сказал тихо граф Монтегю. – Замуж тебе пора.» Джулиетта чуть не дрюкнулась в обморок. «Пааап, я замужем,» - сказала она. Гендальф был как не от мира сего. Глаза его, светившиеся в сумраке пронзительным голубым светом, сейчас были пустые и мрачные. «Володя близко…» - сказал граф, смотря куда-то мимо Сержио. «Граф? Граф Монтегю! – Сержио поводил рукой у лица графа. – Гендальф!» Лысоухий встрепенулся. «А? Что? Звали?» - спросил он, будто очнувшись. В этот момент улицу взорвали крики и вспышки света. «Это Володя!» - заорал Самсон и кинулся к двери. Все дёрнулись за ним. Выйдя на улицу, они встретили… самого Володю-из-МОРГа и пятерых Гопников. «Ну, здравствуй, Володя!» - фыркнул Антонио. «О, кого я вижу! Антонио Мудак собственной персоной!» С ним рядом стоял и гнусно улыбался Акакий Грязный. У Володи на руках был пушистый белый кот, похожий на Володю. Такой же безносый. «А чего это у тебя с рожей, Володька? - хохотнул Самсон. – Кто это тебе так вмазал?» (Один ноль в пользу команды “Кусок Лиги Палёного Дерева”) Володя залился смехом. «Я пострадал в результате неудачного варения зелья!» - сказал он. «А по мне, так ты просто надрался, как свинья, да тебе кореша потом рожу-то набили!» - крикнул Антонио. «Не умничай, Мудак. Тебе не идёт,» - ответил Володя, и Гопники заржали. (Один один. Ничья) «Слушай, безносый, молчи вообще! Смотри, как бы тебе зубы не выбили!» - высказался Сержио. Все охренело посмотрели на графа де Ла Море (Два один в пользу “Куска”). «Короче! Они задрали базарить! Мои верные слуги, ату их!» - заорал Володя. Гопники пошли в битву. Да не тут-то было. Гендальф поднял посох и мощно заорал: «АХАЛАЙ-МАХАЛАЙ, ЛЯСЬКИ-МАСЯСЬКИ, СИМ-САЛЯБИМ!!!» Но ничего не произошло. «Твоё заклинание не работает, старик! - на повышенной ноте фыркнул Володя. – Ты и твои дружки сейчас умрут! ФИГЛИ-МИГЛИ!» Но палочка Володьки загорелась и задымилась. Гендальф и его команда заржали. «Ну так я и знал! Мейдэ ин Чайна!» Он выкинул сломавшуюся палочку и достал новую. Гопники понеслись прямо на Гендальфа, но врезались в невидимую стену и попадали на землю. «Ну теперь-то ты не так силён, Володя!» - хмыкнул Бак. «Заткнись! - ответил Володька и отпустил белого кота. Дантес, беги!» Кот дёрнул от места битвы, но тут, откуда ни возьмись, вылетел хорёк Иисус и кинулся на Дантеса. Кот и хорёк, сцепившись, укатились в неизвестном направлении. «Вы не сможете помешать мне сравнять с землёй этот поганый городишка! Тем более, никто не верит, что я вернулся! Вы бессильны!» - захохотал Володя. Гопники начали подавать признаки жизни. «Антонио! Срочно хватай Акакия Грязного и беги к Гектору де Ла Терре!» - приказал грозным голосом Гендальф. Тони кивнул. Он нашёл Акакия, взял его за шкирку и исчез. Гендальф ещё раз создал щит с помощью Ахалая-махалая. Так что заклинания Володьки отскакивали рикошетом. Потом он захохотал и отрыгнул пламя. Оно разбило защиту Гендальфа и задело Сержио. Молодой граф упал. А тем временем, на проспект уже прилетел Барбарис Фарш, Гектор де Ла Терре и несколько ментяр. Володя сразу же исчез в вихре пыли, но главы Мухосранска успели его увидеть. И поверили наконец, что Володя-из-МОРГа вернулся. «Невероятно!» - сказал Фарш, сняв фуражку. Граф де Ла Терре оглядывал Гопников. «Короче, министр, распорядитесь, чтобы этих уродов отправили в ВЕЗ. Там их бует судяк ждать,» - приказал Гектор. «Слушаюсь, ваше высокопреосвященство. А что делать с Акакием Грязным и Антонио Мудаком?» - спросил Фарш. «Позже я свяжусь с вами, чтобы вы выслали мне парочку зомбяр для Грязного. Мудак невиновен. Все эти злодеяния, кои мы тип повесили на Мудака, сварганил Грязный. Так что вот так. А ща – уводите этих Гопников,» - граф встал. Фарш кивнул ментярам, и они грубо отволокли Гопников в Министерство. «А вам я выражаю огромную благодарность,» - кивнул Фарш в сторону Гендальфа и его команды. «А чё с вашим?» - спросил граф, подойдя к раненому Сержио. «Да его Володя ранил,» - ответил Бак, отходя от раненого друга. «Ну кады мы Вовку поймаем – ему сикир сразу сделаем,» - уверил Гектор де Ла Терре. «Папа, ты знаешь заклинание исцеления?» - обеспокоенно спросила Джулиетта, гладя Сержио по голове. Монтегю задумался. «Ну… вообще-то знаю,» - кивнул старик. «Так давай же! Папа, исцели графа де Ла Море!» - Джулиетта умоляла папашу. Граф Гендальф прокашлялся и слегка коснулся посохом до разорванного бока Сержо. «Я заряжаю тебя силами огня на востоке, юге, западе и севере. Я заряжаю тебя силами земли, воздуха, огня и воды. Я заряжаю тебя силами солнца, луны и сияющих звезд,» - вымолвил Лысоухий, закрыв глаза. Из его посоха вырвались светящиеся языки пламени и обвили Сержио, соединившись в тонкую сияющую цепь. Рана затянулась. Сержио открыл глаза. «Ну как ты, дружище?» - спросил Самсон. «Отлично!» - он потрогал свой бок. Он был целёхонек. «Вы кумекаете, граф Монтегю, что ща нарушили важный закон Мухосрани? Можно сказануть, что вы меня на хер послали, - серьёзно заявил Гектор де Ла Терре. – Но так уж и быть, я прощаю вас. Вы помогли нам в битве с Володькой. А эт много стоит». Гендальф улыбнулся. «Благодарю вас, граф,» - склонил голову он. Грегори помог Сержио подняться. «Ну а щас давайте-ка все рассасываемся по хатам, - командовал де Ла Терре. – Давно ужо тихий час, а мы тут шастаем». «Граф, а что будет с моим братом?» - спросила Джулиетта, прижавшись к мужу. «Ну я допрошу его, и он к вам вернётся. Но ничё с ним не будет. Даю слово графа Гектора де Ла Терре, - сказал Гектор, положа руку на сердце. – Завтра я жду вас усех на Дне города. Вы будете моими почётными гостями, - сказал граф, развернувшись. – И, да, Бак, я жду от тебя пламенной речи!» И граф де Ла Терре отправился в замок, где ожидали его Антонио Мудак и Акакий Грязный. Все живенько послушали главу Мухосранска и пошли в дом. Вдруг, Сержио осенило: «А где Иисус?» - спросил он, остановившись. Но ответить никто не успел. Хорёк нёсся к ним на всех парах. Сержио наклонился к нему, а он прыгнул ему на плечо. Они всегда дружили. Даже когда молодой граф был на том свете. И потом все с чистой совестью прошествовали в дом. Разлеглись так, как ложились раньше. Только никто уже ни хрена не сторожил. А на хрена сторожить? Если Володька исчез… 1 ночь LATER… Прошла ночь. Утром город никто не узнал. Он был разряжен. Всюду висели разноцветные гирлянды. Всё-таки не каждый год исполняется 450 лет! Грегори во всю готовился к пламенной речи. Под утро к ним вернулся Антонио. В пиджаке, брюках и рубашке. Ему их подарил граф де Ла Терре. «А всё-таки этот граф нормальный мужик!» - сказал Антонио, когда вернулся. Джулиетта весь день выискивала пылинки на своём элегантном чёрном платье. Грегори полдня искал свою нормальные брюки. Сержио всё пытался позвонить Валери. Самсон угарал вместе с Антонио. Беглый балалаечник дядя Тони наигрывал мелодии на балалайке и распевал. «Я всегда громче всех в мире пел! Мой предел миллион децибел!» - пел дядя Тони (на мотив песни Лепса). Гендальф чистил свой плащ. Короче всё время чем-то занимались (в хорошем смысле). 12 часов LATER… Вот подошло время всем отправляться на Сраную Аллею. Там готовился праздник в честь юбилея города Мухосранска. Народу там было видимо-невидимо! И Дуринья Долпедовна, и Едрид Мадридыч, и Похлёба Говняевна, и Генри Иваныч, и Митяй Тимошенко! Короче Баки ходили там как попугаи: «Здрасте да здрасте,» - только и говорили. Вся компания заняла места в середине первого ряда, рядом с самим Гектором де Ла Терре. На их местах висела табличка: “Почётные гости графа. Не толкать, не обсирать, не убивать”. Наконец, наступило 22 часа. Граф поднялся и взошёл на сцену (её готовили 5 месяцев). «Здорово, Мухосранск! - поприветствовал город граф, подняв руки. – Сегодня мы тут собрались в честь нашего города! Ему сегодня стукнуло четыреста пятьдесят годков! Большая дата, а? Вот то-то же. И сейчас состоится парад звёзд. После парада я приглашу сюда человека, у которого есть, что вам сказануть. Следом пойдёт банкет и вечеринка. А сейчас – радуйтесь. На сцене звезда широкого масштаба, высшей категории… Ариэль Тимохина! Встречайте!» Граф спустился и сел на своё место. На сцену вышла женщина. Сразу видно, что много понтуется. «Приветствую вас, Мухосранцы! – начала Ариэль высоким голосом. – Я сегодня не буду для вас петь. Я просто скажу: поздравляю! Не каждый день исполняется четыреста пятьдесят лет! Так вот, сама я, Ариэль Тимохина, желаю вашему городу процветания. Ну конечно он уже цветёт, потому что сама я к вам приехала…» Ариэль болтала там ещё что-то… ну короче понтовалась по-взрослому. «Похоже, эта Ариэль возомнила из себя широкую звезду!» - фыркнул Самсон. Сидящие рядом пронзили его гневными взглядами. Одна только команда тихо хихикнула. «…А сейчас на сцене Перкосрак Бляндель с песней “Почеши меня”! Встречаем!» Ариэль свалила со сцены, а на неё вышел мужик с гитарой. Его группа заиграла песню (на мотив “Позови меня”). И Перкосрак запел: «Почеши меня тихо по вымени, Ключевой водой напои меня. Отзовётся ли сердце Бурёнушки, Пожевавшей куст травки на солнышке? А быки снова ходят бессонные, Снова дарят мне взгляды бездонные. Мне кивает сирень и смородина - Позови за надоями родина! Почеши меня - прям за выменя! Почеши меня, грусть-печаль моя, Почеши меня… Я исполню своё обещание, Я пройду через дойки-страдания. Молоком пусть цистерны наполнятся, А быку... будут просто любовницы! Колокольчик мычания, смеха ли, Пастухи на кобылах проехали. Напылили - копытные вроде бы?... Позови за надоями родина! Почеши меня - прям за выменя! Почеши меня, грусть-печаль моя, Почеши меня…» Весь Мухосранск громогласно захлопал. Бляндель поклонился и ушёл, явно довольный. Снова выперлась Тимохина. «Встречаем Гаврилу Балду с песней «Бухло!» - и живо свалила. Вышел ещё один мужик. Только патлатый. Он кивнул бессменной группе, и она заиграла его песню (на мотив “Белых роз”). Гаврила запел: «Мне много теплее за бухлом, и в злые морозы Себе наливаю я стакан до самых верхов! Важнее купить себе пузырь, чем белые розы! Оо! И лучше себя подарить жене, чем веник цветов! Белые розы, белые розы стоят, как ящик вина, Белые розы, белые розы не получит жена! Белые розы зимою в морозы - это развод и обман, Лучше пусть выпьет в натуре супруга водки гранёный стакан. А люди приносят водку домой, и пьют вечерами, И кто же придумал бабам дарить букеты цветов? Не лучше ль послать их далеко на хутор стихами, (Антонио фыркнул и прокомментировал, наклонившись к Грегори: «Ох, правду говорит, смекаешь?») Ведь в жизни и так хватает без роз колючих шипов! Белые розы, белые розы стоят, как ящик вина, Белые розы, белые розы не получит жена! Белые розы зимою в морозы - это развод и обман, Лучше пусть выпьет в натуре супруга водки гранёный стакан!» И опять же Мухосранск разразился бешеными аплодисментами. «Чему хлопают?» - спросил нахмуренный Сержио. Он никогда не позволял себе материться. Да ещё и в присутствии женщин. Аристократ хренов!.. Э…что-т я заболтался опять. Опять выперлась Тимохина (задрала!). «А сейчас… на сцене любимец всех девушек… Алекс Еблан!» - сказала она, и Мухосранск захлопал. На сцену выпрыгнул (по-иному не скажешь) такой весь из себя крутой парень. Изобразил, будто не слышит криков и аплодисментов. К лору идти надо на приём! Раз глухота замучила! Людишки топают и визжат, а он, понимаете ли, не слышит! Ну наглость!.. Эээ… и опять группа заиграла песню (на мотив “Невозможное возможно”). Алекс запел: «Такой огромный хуй, ребята, у меня! Куда его несу? Не лезет никуда. И шарахаются все девчонки от него Сто сантиметров – нет, не выдержит никтооо! А мне кричат девчонки: «Это невозможно!» Такую палку отрастить довольно сложно! И когда он встаёт – такое дело плохо! Сознанье я теряю от кровотока! Пойду я прямо в парк! Слониху отъебу! Лишь со слонами я любовь познать могу! Эх, вот где бы мне найти девчонку под размер? Сто сантиметров грудь – эх, я бы охерел! А мне кричат девчонки: «Это невозможно!» Такую палку отрастить довольно сложно! И когда он встаёт – такое дело плохо! Сознанье я теряю от кровотока!» Еблан раскланялся, и тоже свалил. Мухосранск всё топал и вопил (как земля не провалилась?!). Опять выперлась Ариэль Тимохина. «А сейчас у нас последний номер! Его старательно готовили сами жители Мухосранска! Встречаем песню “Нотр-Дам”!» - Ариэль свалила. «Кто поёт?» - спросил Бак графа Гектора. «Сейчас узнаете,» - улыбнулся граф. Нас цену вышли три смерти. Ну реально! В чёрных балахонах и капюшонах. Группа уже не играла. Включилась фонка (на мотив “Belle”). Вперёд вышла Смерть номер один. Начала петь и стянула капюшон. Все узнали Генри Иваныча. «Жил. Тихо я в степи с своей подругой. Слыл. Первым казаком я в Трахтенбурге! Был! Как гоп со стопом прост мой женский идеал, Но появился Нотр-Дам и всё засрал! Из Мухосрани, слышен где был песен звон, Теперь горбатого хранчуза слышен стон! Нет! И даже ночью мне не обрести покой! Всё время слышу я Джулиетту за стеной! (Смерть номер два и три заткнули уши и закачались. Джулиетта возмутилась и покраснела. Сержио готов был лопнуть от злости. Антонио чуть не расхохотался) И душу дьяволу я хера с два продам! В аду наверно тоже крутят Нотр-Дам». (В проигрыш вышла Смерть номер два. Генри Иваныч остался рядом и смотрел на Смерть номер два. Вторая Смерть откинула капюшон, и все узнали Едрида Мадридыча) «Свет. Свет зелёный мне по жизни светит Нет. Происходит что-то в туалете Да. Вам тет-а-тет скажу: я понял с давних пор, Что путь к успеху открывает нам “Санфор” И мыть эстраду тридцать лет ведь рабский труд! Смотреть, как все бегут, бегут…Куда бегут? (Смерть номер три изобразила бег на одном месте) Бред! Вопрос обид в моей душе рождает крик! Приехал мюзикл, а куда уехал цирк?.. И в Мухосранске, чтоб не слышать Нотр-Дам, Я над Парижем пролечу, как дельтаплан». (Мадридыч изобразил дельтаплан) (Наконец, вперёд шагнула Смерть номер три и тоже откинула капюшон. Все увидели Митьку Тимошенко) «Петь. В мюзиклах любил, и в этом каюсь Нет. Просто Митькой быть я зарекаюсь. Ведь, зачем, скажите, нашим бабам Нотр-Дам? Когда есть свой, родной любимый Мухосранск! Ну что за мода Квазимод сюда везти?! Своих уродов не один, а целых три! Нет. Пусть сам я с детства – это знает весь народ – Люблю ту женщину, которая поёт! Но если слушать в сотый раз всё тот же хит – Полюбишь женщину, которая молчит». (Генри Иваныч, Едрид Мадридыч и Митька подошли друг к другу и взялись за руки) «И днём, и ночью "Нотр-Дам" передо мной! И эта бель уж задолбала, Боже мой! Да! И срут теперь кругом в театре и тут, и там. (Трое певцов сорвали с себя плащи, и все увидели их костюмы) В рабов техничек превращает "Нотр-Дам"! О, сраный мюзикл, теперь мы вечно моем, И никогда мы не расстанемся с тобою Мы вечно моем!..» Именно им больше всего хлопал город. Люди визжали, как могли! Антонио угарал так, что чуть не сорвал себе голос. Самсон тоже ржал, как конь. Сержио просто кипел от злости. «Ну как так можно?! Петь такое перед дамами?!» - возмущался он. «Сержо, заткнись, а! Будь добр!» - сказал, ржа, Грегори. Джулиетта надулась, как пиранья. На сцену снова взобрался граф де Ла Терре, и люди заткнулись. «Так! Ну а ща сюда выйдет Грегори Бак, знаменитейший актёр нашего города и других стран! – он выделил эти слова. Угнал эту понтующуюся Тимохину. – Кхм-кхм, - тихо усмехнулся он. – Я считаю, ему есть, что сказать! Выходи, Грегори!» Под не менее оглушительные аплодисменты, Грегори Бак вышел на сцену. Гендальф шепнул: «Удачи!» Грегори улыбнулся. «Друзья! Все мы сегодня собрались в этом месте. Нас всех объединяет этот замечательнейший из городов, город Мухосранск! - он улыбнулся и посмотрел на Джулиетту. Она улыбалась мужу. – И я от всего своего сердца поздравляю наш город с юбилеем. Хоть сам я не отсюда, Мухосранск стал мне по-настоящему родным городом! Ведь именно здесь я обрёл любовь и понял смысл дружбы. Теперь я готов встать на защиту Мухосранска, чего бы мне это ни стоило! Как вы знаете, Володя-из-МОРГа вернулся. Он хочет сравнять наш родной Мухосранск с землёй (Люди негодующе зашептались)! Но ведь Володя никогда не знал ни любви, ни дружбы. Он думает, что и мы все такие. Но он глубоко ошибается! Ведь мы – одна команда! И если мы будем вместе, то нам ничего не страшно! Мы сможем победить Володю! Поэтому я говорю вам: живите. И будьте вместе. Только так мы станем непробиваемы. Только так мы сможем защитить наш город. Помните это. Любите ближних, как бы вы хотели, чтобы любили вас,» - сказал Грегори и спустился вниз со сцены. Ему хлопали так, как не хлопали никому ещё. Люди прослезились. Граф де Ла Терре пригласил весь народ на банкет по случаю юбилея города. А ведь прав был Грегори. Только вместе мы станем непробиваемы. Не стоит предавать своих друзей. И относитесь к другим так, как бы хотели, чтобы относились к вам. Ведь это ещё не конец. Это только начало. Начало конца…