ЛИАМ ПЕЙН ИЗ ONE DIRECTION ЛЖЕТ О ТОМ, КТО ОН ТАКОЙ? Анонимный источник, близкий к группе, вышел на связь и сообщил, что Лиам Пейн не та светская Бета, за которую себя выдает. Как стало известно на самом деле, он — Омега, которая долгое время притворялась Бетой. По-видимому, не так давно выяснилось, что Пейн в течение некоторого времени принимал запрещенные препараты — Омега-подавители, чтобы скрывать свою истинную сущность. Никаких заявлений или подтверждений о том, было ли известно о подавителях остальным участникам группы или как они восприняли эту новость, поскольку все четверо находятся в публичных Альфа-Омега отношениях, частью которых Лиам никогда не был, не поступало. Источник также заявил, что тайна Лиама была раскрыта случайно, и что он никогда не хотел, чтобы мир узнал, что он действительно является Омегой.
Дальше в статье приводились и объяснялись различные причины, по которым Омега может прибегать к употреблению подавителей: насилие, давление и состояние здоровья, но ясно было одно — в статье Лиам представляли, как какого-то монстра, который ненавидит Омег и никогда не хотел быть одной из них. Лиаму тут же становится плохо, и он знает, что могло быть ещё хуже. — Оу, — это всё, что он говорит вместо этого, потому что Альфа-команда заставляет Лиама оставаться спокойным, но даже если его тело реагирует нормально, то он всё равно не может избежать беспорядочных мыслей в своей голове. — Лиам, мы проверяем всех и каждого, но кто бы ни говорил с этим изданием, сейчас исчез. К тому же, мы уже подключили к этому пиар-команду и менеджмент, они тут же всё исправят, — мягко говорит Гарри. Но ничего уже нельзя исправить. Теперь все знают, все возненавидят его. Возможно, уже ненавидят. Он лжец, он лгал всем и каждому. Никто не должен быть добр к нему после всех тех ужасных вещей, которые он сделал. — Я должен исправить это, я тот, кто всё испортил. Я могу зайти в Твиттер или..., — Лиам пытается предложить решение, но Зейн обрывает его. — Нет. Тебе не нужно это исправлять, ты не сделал ничего плохого. Мы не хотим, чтобы ты пользовался Твиттером. Лиам не уверен, стоит ли ему обижаться на такое решение или нет. Но его вроде как задевает это. — Но…, — снова пытается возразить Лиам. — Нет, Лиам, все в порядке, мы сами разберемся. Я знаю, что ты не хотел, чтобы все вышло именно так, но всё наладится. Тебе не о чем беспокоиться, — заверяет его Луи, вот только Лиам ему совсем не верит. Это не нормально. — Нет, — говорит Лиам, и внезапно его тело начинает реагировать: он в бешенстве спрыгивает с кровати, — нет, вы не можете этого исправить. Никто не может, все узнают, все УЖЕ знают, и они возненавидят меня. Я всем врал! Они уже ненавидят меня! — он расхаживает по комнате, когда говорит, а Луи спокойно наблюдает за ним. — Лиам, все не так уж плохо. В глазах Лиама стоят слёзы, и он срывается: «Не так уж плохо? Не так уж плохо?! Луи, они будут ненавидеть меня! Я долгое время всем врал! И я без понятия, как быть чёртовой Омегой! Мне придется вернуться к подавителям и притвориться, что ничего из этого не происходило. И если уж на то пошло, то мой отец всё равно прибьет меня, как только прочтет эту статью и узнает, что я больше не принимаю таблетки. Так будет лучше, я могу начать заново притворяться. И вам не нужно будет выгонять меня из группы, ведь я вернусь к тому, что было». Он не осознает, что плачет, до тех пор, пока не чувствует, как его лицо становится мокрым. Луи осторожно подходит к нему и крепко обнимает. Поначалу Лиам пытается сопротивляться, но Луи крепко удерживает его, укладывая руку на шею сзади и слегка сжимая. После этого энергия быстро покидает тело Лиама, и он безвольно падает в объятия Луи, позволяя мальчику схватить его, так что они оба оказываются на полу. Лиам вцепился в Альфу так, словно от этого зависела его жизнь. — Дыши глубже, детка, вот так, медленно вдыхай и выдыхай. Давай дыши для меня, успокойся, — воркует Луи, сильнее прижимая Лиама к себе, пока тот всё ещё плачет, медленно успокаиваясь. Через несколько минут Лиам восстанавливает дыхание, может ясно мыслить и понимает, какую сцену он только что устроил. Когда он осознает это, то замирает и напрягается. Но Луи естественно ощущает это: «Нет, не стоит, детка. Давай же. Тебе нужно расслабиться, не нужно смущаться. Успокойся». Старший Альфа снова кладет руку ему на затылок и сжимает на мгновение, и Лиам вновь обмякает и чувствует, как его охватывает спокойствие, пока чужие руки удерживают его. На этот раз Лиам позволяет себе оставаться спокойным, он медленно моргает и смотрит на Луи: — Что это такое? Луи хватает приличия не выглядеть самодовольным, он с застенчивой улыбкой объясняет: «Это Альфа-Омега объятия, детка. Они помогают Омегам успокоиться и расслабиться, когда вы нуждаетесь в этом. Тут нечего стесняться, это просто показывает нашу с вами связь. И сейчас я просто хочу, чтобы ты был спокоен. Ты можешь сделать это для меня?» Лиам смущен, он никогда не испытывал подобного раньше, но он слышал об этом. Даже видел, как они иногда проделывали такую вещь с Найлом. Вот только видеть это со стороны и самому быть в такой ситуации — абсолютно разные вещи. Он полностью отдавал весь контроль другому человеку, позволяя ему определять собственное состояние. Это немного пугало его. — Ты в порядке? — медленно спрашивает Луи, все еще не отпуская Лиама, держа его так, чтобы он сидел на его коленях. Лиам медленно кивает и легкий румянец заливает его щеки, когда он понимает, что за ними наблюдают, но, по крайней мере, Пол догадался оставить их наедине. — Используй слова, — повторяет Луи, и эта фраза автоматически становится одной из наименее любимых для Лиама. Лиам сглатывает. — Немного смущен, — честно отвечает он, не видя смысла в том, чтобы врать. И кажется, что это было правильное решение, потому что лицо Луи тут же просияло и он наклонился поцеловать Лиама в висок: «Всё хорошо». Лиам не уверен, что все в порядке, но он позволяет Луи поднять себя на руки, чтобы положить на кровать рядом с Зейном. Лиам колеблется лишь мгновение, прежде чем забраться на колени к брюнету, который встретил его с распростертыми и крепкими объятиями. Лиам все еще смущен, но пока не хочет расставаться с утешением от Альф. Их объятия успокаивают его, позволяют нормально дышать. Он не готов с этим расставаться. Луи садится напротив него и смотрит решительно: «Итак, у нас есть несколько вещей, которые необходимо решить». Лиам не хочет ничего решать, но вслух об этом не упоминает. — Во-первых, — начинает Луи, — никто тебя не возненавидит. Да, ты солгал, но как бы то ни было, это не важно, пиар-команда уже оценила ситуацию и собирается организовать некоторые вещи, а затем, когда ты будешь готов обратиться к общественности, мы проведем интервью. Но только когда ты будешь готов, Лиам, и мы поддержим тебя на 200 процентов во всем, мы всегда будем рядом. Понятно? — Да, — кивает Лиам, потому что знает: если он ничего не скажет, они не будут счастливы. — Во-вторых, твои родители должны будут посоветоваться с нами тремя, прежде чем предпринять что-либо. Ты не должен бояться своего отца, Лиам, и, если я посчитаю, что он оказывает на тебя дурное влияние, я буду счастлив убедиться в том, что у него не будет возможности связаться с тобой, пока он не сможет проявить себя с лучшей стороны. Я знаю, что он твой отец, Лиам, но вся эта ситуация просто пиздец, и, если он причина того, почему ты не был Омегой в течение трех лет, то он точно не тот человек, с которым я хочу, чтобы ты общался. Лиам горбится, чувствуя себя менее уверенно: он любит своего отца. Он действительно его любит. Но он также знает, что произошедшее не было нормальным и что его отец поступил неправильно. И часть Лиама просто счастлива, что у него теперь есть три человека, которые любят и уважают его таким, какой он есть, хоть его отец и всегда говорил ему обратное. — И в-третьих, мы никогда не оставим тебя, Лиам. Такой вариант даже не рассматривается, и ты тоже должен перестать думать об этом. И если ты хотя бы ещё раз произнесешь слово «подавители» и «принимать их снова» в одном и том же предложении, ты будешь наказан. Ты, кажется, не осознаешь, насколько они опасны, Лиам, это не игра. А ты — наша Омега, и ничто не причинит тебе такого вреда, как они. Луи звучит твердо и грозно, когда говорит это, смотря Лиаму прямо в глаза. — Ясно, — говорит Лиам и затем решает добавить, — прости. Он слышит, как Зейн стонет: «Ещё одно правило: перестань извиняться без повода. Перестань извиняться за то, что существуешь». Он говорит это в шутливой манере, но Лиам может сказать, что он абсолютно серьезен, так как Лиам действительно часто извиняется. Лиам улыбается Зейну и слегка утыкается носом в его грудь, как бы молча извиняясь, и Альфа, кажется, принимает это, в ответ поглаживая его спину. — Ну ладно, если с этим мы закончили, то давайте посмотрим фильм или займемся чем-нибудь еще, — говорит Луи, выглядя измученным и заваливаясь всем телом на Лиама и Зейна. Они немного борются, прежде чем Луи устраивается рядом с ними, и Лиам смотрит на него. — Ты, правда, уверен, что всё в порядке? Статья уже вышла и.., — начинает он, но его обрывает Найл, швырнувший в него подушку. — Еще одно правило: больше никаких переживаний. Лиам, тебе больше нельзя волноваться. Всё в порядке, — игриво говорит Гарри, и Лиам заливается румянцем. Ну конечно они должны были заставить его покраснеть. — Может, тебе стоит посвятить Лиама во все правила, пока ты их придумываешь, — фыркает Найл. — Мы не работорговцы, Найл, у нас нет правил, — закатывает глаза Зейн. Найл недоверчиво смотрит на него и имитирует медленный брэдфордский акцент: «Не волнуйся и не извиняйся, и не залезай высоко, потому что ты можешь упасть и травмироваться. Не готовь самостоятельно, потому что ты уже обжегся однажды, и никаких походов по клубам в одиночку. Никакого вождения на гольфкаре вокруг полей для гольфа и никакой погони за инструкторами. Никаких попыток увидеть, что взрывает фейерверки изнутри. Никаких игр с огнетушителем. Кроме того, не груби, потому что мы чувствительные Альфы нового века». Лиам хоть и смеется, но он ошеломлен тем, что Найл действительно так разговаривает со своими Альфами. Зейн выглядит потрясенным: «Хорошо, да, это всё правила, но мы установили их только потому, что ты нелепый! Они все нужны для того, чтобы ты не смог снова навредить себе! Эти правила нельзя назвать необоснованными!» — То есть Лиаму нельзя волноваться, а мне нельзя веселиться! Всё ясно! — Найл не перестает препираться, но Лиам точно может сказать, что он шутит, пытаясь сохранить хорошее настроение у Альф. К счастью, это, кажется, работает. — Я не обязан это выслушивать, — говорит Зейн, и внезапно Лиам теряет опору и своего партнера по объятиям, потому что Зейн перепрыгивает через кровать и теперь стараясь защекотать Найла до смерти. — Скажи, что тебе жаль, солнышко! — Зейн смеется, щекоча Найла, заставляя мальчика кричать и хихикать под ним. Гарри отодвигается от Зейна и помогает ему, хватая Омегу за запястья и подтягивая их вверх, чтобы у Зейна был хороший доступ к телу мальчика. — Н-нет! Ты жульничаешь! Пе-перестань! — Найл безумно смеется, но Зейн не щекочет достаточно сильно, чтобы не обратить легкие и забавные манипуляции в пытку. — Это наказание за то, что ты смеешься над своим Альфой, скажи, что ты сожалеешь! — Зейн ухмыляется, явно наслаждаясь этим ребячливым поддразниванием Омеги. Найл еще немного возится, неудержимо хихикая, прежде чем Зейн перемещается к его мягкому и чувствительному животику и пробегает пальцами от пупка до бёдер и обратно. — НЕТ, НЕТ, УБЕРИ СВОИ РУКИ ОТТУДА, МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ, МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ! Как только эти слова звучат Зейн мгновенно останавливается, а Найл пытается отдышаться. — Спасибо, ты прекрасен, солнышко, — говорит Зейн. Найл закатывает глаза, но тянется к Зейну, чтобы поцеловать его. Лиам счастливо наблюдал за происходящим обменом репликами, наслаждаясь смехом Найла, совсем не замечая растущей ухмылки, играющей на губах Луи. Не заметил он и того, как близко к нему подобрался старший Альфа. — Эй, ребята, — медленно произносит Луи, — может быть, малыша Лиама нужно наказать за то, что он сказал? На долю секунды Лиам верит, что его действительно жестоко накажут за то, что он накричал на своего Альфу, пока он не осознает, к чему именно клонил старший. Тогда Лиам пытается слезть с кровати, но, к несчастью, Луи оказывается быстрее и проворнее, он прижимает его обратно к кровати, оседлав его бедра, в то время как Гарри прыгает на кровать и хватает его запястья, удерживая их, оставляя слишком большую часть торса Лиама беззащитной перед Луи, который выглядит словно особо опасный злодей. Будучи Бетой Лиам никогда не подвергался атаке щекоткой, никто никогда не подходил к нему так близко. Тем не менее, его уже несколько раз тыкнули пальцем под рёбра, и он знает, что мальчики заметили, как он активно вздрогнул при прикосновении. И по выражению восторга в глазах Луи, становится понятно, что он более чем уверен в своей правоте, он даже выглядит так, как будто уже давно ждал момента, чтобы прибрать к своим рукам Лиама. Что ж, Лиам обречен. — Ты знаешь, почему это должно произойти, Лиам? — спрашивает Гарри, как тот, кто никогда не даст ситуации выйти из-под контроля и гарантирует Омеге, что происходящее безопасно. Лиам все еще новичок в подобных отношениях, и он не хочет напугать его, даже если это всего-навсего щекотка. Их главная забота — сделать Лиама как можно более счастливым. Он может этого и не знать, но щекотка должна помочь. — Потому что Луи садист, — выпаливает Лиам, пытаясь вырвать руки из мертвой хватки Гарри. Гарри закатывает глаза: «Нет. Ну отчасти, но нет. Причина в том, что мы не принимаем самоуничижительные мысли, и они должны быть отброшены прочь с помощью щекотки». После этих слов Луи тут же атакует его ребра, терзая щекочущими прикосновениями его чувствительную талию, Лиам полностью беззащитен и тщетно пытается сдержать смех. Это явно подстегивает старшего, и через несколько мгновений его живот подвергается нападению, отчего Лиам начинает трястись, выпуская из себя приступ безумного смеха. — Прими наказание, как и положено Омеге, Лиам! — игриво требует Луи, заставляя младшего смеяться. Для Луи это определенно один из любимых звуков в мире, и он найдет все возможные способы, чтобы заставить мальчика смеяться и улыбаться вот таким образом. — Л-Луи, п-пожалуйста, — смеется Лиам, и Гарри отпускает его руки, позволяя Омеге свернуться в клубок. Луи перестает щекотать и несколько раз похлопывает Лиама по животу, чтобы тот восстановил дыхание. Слегка отдышавшись, Лиам осознает, что всё было не так уж и плохо, и знает, что Луи был с ним помягче. Однако ему интересно, все ли наказания такие нелепые. Он не уверен, что хочет, чтобы его всё время щекотали. — Смотри, теперь, когда всё сделано, мы можем видеть твою милую улыбку, — поддразнивает Луи и целует Лиама в копну волос, которая теперь торчит во все стороны из-за того, что он ёрзал по постели. Лиам только презрительно надулся на него. В последнее время Лиам вообще немного вещей принял с достоинством, поэтому, может быть, ему просто стоило сдаться? — Не дуйся, детка, а то останешься вот таким, — смеется Гарри и притягивает Лиама к себе, спиной прижимаясь к изголовью кровати, — даже если это и выглядит мило. Лиам старается не краснеть и кладет голову на грудь Альфы, позволяя себе погрузиться в комфорт. Луи включает новую часть фильма «Мстители» и устраивается по другую сторону от Лиама, прижимаясь к нему. После того, как все успокоились и Лиам почти погрузился в приятный сон, Гарри наклонился и прошептал: — Ты в порядке, малыш? Всё нормально? Лиам улыбнулся и тихо пробормотал: «Да».Часть 13
18 июля 2020 г. в 08:15
После долгого дня в бассейне они наконец возвращаются внутрь отеля и направляются на ночь в номер Луи, в котором они все расположились. Лиаму вообще не предоставляли большого выбора, многие вещи с сегодняшнего дня решались за него Альфами и самое странное в том, что его это даже не беспокоило больше. Обычно он был очень напористым.
Это заставило его задуматься, поменялось ли его поведение потому, что он перестал принимать подавители и поддался желаниям своей внутренней Омеги, или просто потому, что он доверяет мальчикам.
Он не уверен, по какой причине действительно изменилось его отношение к происходящему, но ему хотелось, чтобы так всё и оставалось.
Гарри проследил за ним во время обеда и ужина, настаивая на том, чтобы он съел всё, и даже тогда, когда Лиам заявил, что не голоден, он не получил никакой реакции, кроме хмурого взгляда, который заставил его доесть свою еду без лишних слов.
Когда они вошли в коридор, Лиама мягко направили в комнату Луи, где Зейн вручил ему стопку одежды с зубной щеткой, а затем его подтолкнули к ванной, чтобы он мог помыться. К тому же, Лиам почти на 100% был уверен, что кто-нибудь присоединился бы к нему в душе, если бы он дал свое согласие, потому что он явно находился более чем в одном футе от одного из Альф. Но он рад, что они дали ему пространство. Ему нужно было побыть наедине с самим собой какое-то время.
Приняв душ и смыв с себя всю грязь, он переоделся в свои шорты и одну из старых футболок Гарри, которую тот ему дал. Она слегка свисала с его плеч, что заставило его вспомнить о том, что теперь ему позволено носить их одежду. Они были его Альфами.
Эта мысль ошеломила его и в тоже время успокоила.
Но все хорошее когда-нибудь кончается, потому что, когда Лиам выходит из ванной, он ощущает, как изменилась атмосфера в номере, став жуткой и напряженной. Найл, скрестив ноги в позе лотоса, сидел на кровати между ног Гарри, а Зейн расположился на соседней рядом с ними кровати. Луи же выглядел разъяренным, разговаривая вместе с Полом в маленькой столовой.
Когда Лиам появляется в помещении, все тут же смотрят на него, а Зейн подзывает его к себе. Он колеблется мгновение, но всё-таки направляется к Зейну. Он не уверен, должен ли он сидеть рядом с ним или на нём, как обычно это делал Найл, но, к счастью, Зейн замечает его дилемму и тянет его вниз, на место рядом с собой, и осторожно перекидывает руку через плечо Лиама. Этого жеста достаточно, чтобы дать Лиаму комфорт, но также и пространство, если ему это понадобится.
В тоже время Луи и Пол по-прежнему яростно перешептываются, а когда Лиам смотрит на Найла и Гарри, то Омега лишь бросает на него страдальческий взгляд в ответ.
— Что происходит? — спрашивает Лиам, стараясь не звучать испуганным, хоть он и знает, что что-то пошло не так.
Зейн вздыхает рядом с ним и зовёт старшего Альфу: «Лу!».
Луи, кажется, не заметил, как Лиам появился в комнате, потому что теперь он побледнел, прижимая газету к груди. Даже со своего места Лиам легко мог сказать, что в его руках находится таблоид Daily Mirror, и это не может означать ничего хорошего. В последний раз кивнув Полу, Луи подходит и садится на кровать рядом с Лиамом и Зейном.
— Лиам, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал, ладно? — интересуется Луи, при этом его голос звучит в разы мягче, чем когда-либо слышал Лиам, и это мгновенно приводит его в панику. Луи никогда не бывает нежным, так что он, скорее всего, просто осторожничает в попытке сообщить новость о том, что на групповом обсуждении с парнями они все пришли к выводу, что принять Лиама в стаю — плохое решение.
Он дерьмовая Омега, и он им не нужен. Наверное, они собираются вышвырнуть его из группы. Сообщить ему, что он лишний.
— Ладно, — говорит Лиам, несмотря на мысли, роящиеся в его голове.
— Мне нужно, чтобы ты оставался спокойным, — медленно проговаривает Луи, и это Альфа-команда: голос звучит мягко и приятно, но нет никаких сомнений в том, что это приказ.
Лиам не в порядке, но хотя бы мысли в его голове перестают крутиться, и он чувствует себя спокойнее. Даже если он этого не хочет.
— Хорошо, — говорит Лиам, потому что ему больше нечего сказать. Он Омега.
— Мы не знаем, кто это сделал или как, но Пол и его команда уже работают над этим, пытаясь выяснить кто может представлять опасность. Ваша с Найлом безопасность — наша главная забота, и вам не нужно не о чем волноваться. Но сегодня утром кто-то говорил с репортером из Daily Mirror, и вот, что было опубликовано, — Луи протягивает Лиаму газету, которую тот берет дрожащими руками, когда начинает читать статью.