Мой карманный Микрокосмос

POV. Yoongi             Снег сегодня выпал впервые с того дня. И он, знаешь, какой-то особенно белый. Ты всегда говорил, что он, как начало чего-то нового, неизбежно хорошего. И улыбался, приникая теплыми ладошками к ледяному стеклу, чтобы на час зависнуть за наблюдением кружевного танца снежинок. ⠀ ⠀ ⠀ Так и случилось ровно две недели назад. Первый снег занавесой пролёг между нами, очертив для тебя что-то новое и непременно хорошее. Без меня. Ты всегда говорил, что первый снег - это начало новой жизни для всего живого. Что ж, видимо я мертвый давно внутри, раз для меня пелена белой смерти оказалась ничем иным, как крышкой ментального гроба. ⠀ ⠀ ⠀ Натягиваю капюшон моей, твоей любимой, черной толстовки, скрывая выжженные прядки от колючего снега и прикрывая глаза. Эта метель даже режет болезненно, словно крошечные сюрикены витают в воздухе, намеренно задевая, чтобы больнее. Ежусь, одёргивая тонкую черную парку, что даже застегнуть не успел, вылетая из дома. Да и к чему оно всё? Я давно не чувствую холода. Я им стал, разрастаясь глыбою льда изнутри, закаляя бледную кожу тонким инеем, как бронёй. ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Я пытаюсь сохранить свои искалеченные внутренности, замораживая их. Знаешь, как криокамера на двух пеших? ⠀ ⠀ ⠀ По инерции, складывая ладони в замок, слегка дышу на них едва тёплым воздухом, потирая сухие костяшки, и невольно утопаю в мимолётном флэшбеке, взрывающемся под прикрытыми веками. ⠀ ⠀ ⠀ Твои мягкие, пухлые губы, прижатые к покрасневшей и иссохшей от мороза коже, трепещущие ресницы прикрытых глаз и мягкие пальчики, цепляющиеся за мои дрожащие, словно утопающий за соломинку. ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ - Хён, обещаю, что подарю тебе перчатки, как только получу зарплату. ⠀ ⠀ ⠀ Я выкинул их в окно, вслед за твоей тенью, что исчезала за углом моего, некогда нашего, дома. Ты уходил, забирая тепло с собой. ⠀ ⠀ ⠀ Достаю из переднего кармана парки изрядно помятую пачку сигарет и грустно смотрю в приоткрытую пасть самой медленной смерти. Оттуда, как два одиноких клыка, на меня уставились болтающиеся там с того дня сигареты. ⠀ ⠀ ⠀ Ты всё время мечтал, что я брошу курить, а я перестал лишь, когда больше не мог видеть мило сморщенного, от душного дыма, носа. Я словно бы раньше курил тебе на зло, только чтобы видеть недовольное, такое любимое лицо, и слышать заботливое, вперемешку с угрожающим: ⠀⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ - Хён, когда ты умрёшь от этого - я к тебе на могилу не приду. ⠀ ⠀ ⠀ И ты не соврал. Сейчас, если я загнусь прямо на этой детской площадке - ты не придёшь. Ты вообще ко мне больше не придёшь. ⠀ ⠀ ⠀ Чертыхаясь, хватаю, с рыком, зубами фильтр и забрасываю пачку обратно в нагрудный, подцепляя замерзшими пальцами зажигалку. ⠀ ⠀ ⠀ Чирк. Шипение. Мягкое пламя игриво струится вверх, лаская кончик сигареты и позволяя ему разгореться, пока я глубоко втягиваю и выдыхаю горьковатый дым. Одновременно с тем, как боязливо исчезает пламя, скрываясь обратно в зажигалку, словно джин в лампу, усиливается и снегопад, пытливо забираясь мне под капюшон и царапая щеки и шею. ⠀ ⠀ ⠀ Затяжки короткие, но глубокие. Непривычные и такие едкие. Вместе с ядовитой сигаретной слюной я силился выплевать все свои чувства, но лишь дошел до того, что снег окрасился в бледно-розовый. От усердия, прокусил себе щеку вновь, отплёвывая теперь металлическую на белоснежные, нежные бугры. ⠀ ⠀ ⠀ Контраст кроваво-красного с кристально-белым. Как твоего ярко-рыжего с моим бледно-пепельным. ⠀ ⠀ ⠀ Плюю напоследок, уже не чувствуя кончика языка от дешёвых сигарет и верблюжьих манипуляций, и поворачиваю истощенное тело в сторону кофейного автомата, что на углу моего, некогда нашего, дома. ⠀ ⠀ ⠀ Звон монет, тихий стук стаканчика о пластмассовый поддон, журчание блеклой жидкости. А я утыкаюсь взмокшим лбом в ярко-светящийся холод автомата, вспоминая то, как впервые брал тебе здесь горячий шоколад. Ты больше мне улыбался довольной чеширской, нежели грел онемевшие пальцы о теплый картон, со сладкой жидкостью внутри. ⠀ ⠀ ⠀ Забираю стаканчик, когда противный писк, врезается в виски, уведомляя о том, что отрава для бедных готова. Сразу же отхлёбваю, шипя и обжигаясь, а после хватаясь зубами за самый краешек и чуть сжимая его. ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Дурная привычка. Тебе никогда не нравилась. Но нравился необычный, тогда ещё, я. ⠀ ⠀ ⠀ Обжигая горло и внутренности, едва ли не в один глоток, почти осушаю стакан, морщась. Даже, если бы это был твой любимый кокосовый, или мой мятный, латте - мне было бы также больно и неприятно его пить. Всё, связанное, так или иначе, с тобой, теперь до колючих ежей в груди - неприятно. И больно. ⠀ ⠀ ⠀ Сажусь на край детской качели, что ты так любил занимать, прибегая быстрее меня во двор. Словно ребенок. Ты так радовался простым мелочам, а я так готов был тебе отдать их все. И, раскачивая тебя сильнее, готов был вечность слушать визгливый от счастья смех, что заполнял меня изнутри и служил моим топливом. ⠀ ⠀ ⠀ Сжимаю пальцы, слыша тихий, невнятный хруст. На самом дне, теперь смятого, бумажного стаканчика еще одиноко плещется, уже остывший, растворимый кофе. Примерно на таком же дне и моё эмоциональное состояние. Примерно такое же мерзкое, давно утратившее тепло и искусственное. Прямо как улыбки, которые я щедро раздавал всем вокруг эти две недели, а дома лишь выл, запираясь по-плотнее от внешнего мира за хлипкой железной дверью. ⠀ ⠀ ⠀ Я пытался так спрятаться от себя. У себя же. ⠀ ⠀ ⠀ Горько усмехаюсь, бросая окурок в непонятного цвета жидкость и наблюдая за тихим шипением тлеющего огонька. Так тлеет моя жизнь сейчас, обрываясь на самом краю. Так тлели наши отношения, когда мы засыпали в разных углах кровати, в последний месяц. ⠀ ⠀ ⠀ Опускаю голову и ясно чувствую, как снег уже тяжёлой ладонью ложится на затылок. И будто гладит. Я так жалок, что меня жалеет даже острый, разъедающий легкие, снег. ⠀ ⠀ ⠀ Слышу, как сквозь наушники, тяжелые вздохи. Отрывистые, яркие, звонкие. Такие, словно кто-то вот-вот готов будет выплевать свои легкие на белоснежный ковер под ногами. Это я так дышу, после скуренной, впервые за две недели, сигареты. ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Это ты так дышал всегда, когда нам приходилось сбегать от, заставшего нас врасплох, ливня. ⠀ ⠀ ⠀ Я вздёргиваю голову, испуганно раскрывая глаза и не веря им. Пушистый, уже вовсе не бритвенно-острый снег, лишь мягко кружится, не царапая, а бережно кутая твое хрупкое тельце, что спрятано в огромную твою, мою, белую парку, распахнутую на вздымающейся груди. Огненные пряди, глотают, захлёбываясь, резные снежинки, что лезут к тебе, будто в объятия. Пухлые губы о чем-то бормочут, дрожа и едва ли синея, но я ничего не могу расслышать. ⠀ ⠀ ⠀ Меня как затапливает, кровь бьёт в виски, заливая мгновенно щеки, а я всё смотрю на тебя и не верю. ⠀⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀- Хён? ⠀ ⠀ ⠀ Долетает не сразу, столь теплое, но далёкое. ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ - Хён, первый снег, - отчаянно цепляешься пальчиками за рукава, что так велики. Кусаешь замёрзшие губы, ведь так слёзы меньше будут щипать глаза. ⠀ ⠀ ⠀ А я, как в тумане, восстаю, словно мертвый, и нетвердыми шагами к тебе. Тяну руки, как увидевший в то, что веровал, и в немом раскрываю губы, искажаясь гримасой слёз. ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ - Хён, первый снег. Это же всегда новое начало, помнишь я говорил? ⠀ ⠀ ⠀ Как болванчик киваю, хватаясь столь крепко за рукава, что вот-вот, если дернешься - точно их оторву. Ровняю лица, заглядывая блестящими, в слезах тонущими, глазами - в точно такие же глубокие омуты, с плескающимся наружу - небезразличием. ⠀ ⠀ ⠀ Готовый скулить, сцепляю лишь челюсти, когда чувствую горячие, даже в такой холод горячие, пальцы на оледеневших, от слез и вьюги, щеках. И глотаю счастье комком, почти давясь и задыхаясь от того, то казалось несбыточным. Но ты здесь и, сквозь боль расползаясь в улыбке губы, разрезают мою грудную напополам: ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀- Хён, мы можем начать сначала..? ⠀ ⠀ ⠀ И впускают под ребра твоих, моих, снова наших - бабочек... ⠀ ⠀ ⠀