Мой карманный Микрокосмос

...

      Чимин ворочается, путая рыжие прядки по светлой наволочке. Ёрзает неугомонно, вздыхает, кряхтит. И в какой-то момент достаёт даже Хосока.       - Иди достань чаёв каких из запасов Джуна или Джина, попей и возвращайся, - злобно и сонно щурится он, выставляя Чимина за дверь. Та хлопает перед самым аккуратным носиком да так громко, что должны были проснуться все. Но все спят. А Чимин нет. Обнимая себя руками, он шлёпает босыми ногами по полу и плетётся в кухню. Делать нечего и Чон прав. Если за два часа бесцельного кручения волчком в кровати он не уснул, тут только молитвы да волшебный чай помогут. Он включает свет, морщась от неприятной яркости, залезает в шкаф и перебирает коробки́ разноцветные.       - Бергамот, мелисса, шиповник, - бормочет он, привставая на цыпочки, - о! Лаванда и мята. Удовлетворённо кивая, он достаёт цветной квадратик, разрывая зубами варварски, кидает в первую попавшуюся с сушилки кружку, и только потом щёлкает чайником. Устало трёт ладонями лицо и опирается поясницей о столешницу. У них в кои-то веки выходные, а он уснуть не может. То в гримёрках засыпает под руками визажистов по щелчку, а то в тёплой, пушистой кровати глаз не сомкнёт. Но, возможно, стресс так и сказывается? Потеря сна, отчасти аппетита(нет, конечно, это не диеты, нет.) Но впереди целая неделя выходных и Чимин искренне надеется, что бессонница огорошила его лишь в первый день. Шипит и отщёлкивает вскипевший чайник. Вздыхает, наливая воду, Чимин. Все спят. А он сидит за кухонным островком и нехотя прихлёбывает не самый вкусный, вообще-то, чай. Когда кончается вторая кружка, уже успевшая сводить его в туалет, а сна так и ни в одном глазу, Чимин готов плакать. Потому что организм явно уставший, пальцы едва не просыпали сахар мимо кружки, а рот упустил пару капель горячего чая прямо на пижамную футболку. Всё кричало о том, как сильно он хочет спать. Кроме мозга, которому, кажется, было пофиг. Выхода особо не было. Мобильный остался в комнате, книжки тоже, поэтому Чимин тащится в гостиную, падает на диван и включает первый попавшийся канал на телевизоре, выключая звук. Мельтешение ярких картинок точно его убаюкает. Идёт какое-то шоу, он ничерта не понимает без звука, но так и нужно. Мозг не должен обрабатывать информацию. Он должен смотреть цветные картинки, гипнотизироваться и ... Входная дверь тихонько щёлкает замком и Чимин весь напрягается, впиваясь пальцами в подушку на своём животе. Кто может пробраться в их квартиру посреди ночи? Менеджер? Бан Пи-Ди? Уборщицы?? Он уже тянется за пультом, чтобы, на всякий случай, использовать его, как орудие защиты, как в дверях появляется помятый Юнги.       - Чимин-а? - хрипит он устало и стягивает с блондинистой головы капюшон чёрной толстовки. - Ты чего не спишь?       - А ты?? - выпаливает Чимин на автомате, замечая, как бешено от страха бьётся сердце. Всего лишь Юнги. Он в безопасности.       - Я был в студии. Предупреждал Джуна. Он вам не передал? Чимин отрицательно мотает головой и внимательно следит за тем, как длинные пальцы ерошат светлую чёлку, снимают очки в толстой чёрной оправе и трут переносицу. Юнги вздыхает тяжко, а затем медленно подходит к нему, опускаясь на диван рядом.       - И? Почему ты тут-то? - он поворачивает голову, сонно и не до конца моргая. Бледную кожу подсвечивают лавандово-розовые всполохи от телевизора, а в тёмных глазах что-то, что Чимин разобрать не может, как не пытается. Сердце возобновляет бешеный ритм. Но уже не от страха.       - Я не могу уснуть, хён, - шепчет он, не отводя взгляда от длинных ресниц, оставляющих на мягких щеках тени.       - В самом деле? А чай Джина пробовал?       - И два часа смотреть в потолок тоже.       - О...это кажется безвыходной ситуацией, - бурчит Юнги, забавно дуя губы и отворачивая лицо к экрану телевизора. - И думаешь кулинарное шоу в три часа ночи тебе точно поможет?       - Не знаю? Я отчаялся. Чимин криво усмехается, но давится воздухом, когда Юнги усаживается удобнее, сдвигается к нему, а затем перекидывает руку через плечи, прижимая вдруг к своей груди.       - Ну, тогда составь компанию моему сну. Я сейчас точно просплю часов пять без задних ног, - хмыкает Мин.       - Хён, н-но...у тебя же есть...кровать? - задушенно лепечет Чимин, жмурясь и притираясь щекой к уютной толстовке в районе сердца.       - Мне уже не хватит сил подняться и дойти. К тому же, - длиннее пальцы вплетаются в рыжие прядки, и Чимин клянётся, едва не мурчит. - Я уже пригрелся. Не заставишь же ты хёна терять тепло и тащиться в холодную постель, Чимин-а? Юнги звучит насмешливо, мило и совсем сонно. Но Чимин всё равно чувствует, как его собственное сердце будто взрывается на тысячи маленьких конфетти. Он осторожно, боязливо даже, тянет руку и укладывает поперёк живота Юнги, на что тот вдруг шумно и будто облегчённо выдыхает, ласково перебирая пушистые волосы.       - Если вдруг мой храп будет тебе мешать, - неразборчиво ворочает языком Юнги куда-то в рыжую макушку, - просто брось меня здесь замерзать и спасайся, ладно? Чимин прыскает смешком и смелее утыкается носиком в широкую грудь. По-домашнему уютно, тепло...как нужно. Как и должно быть.       - Хорошо, хён, - шепчет он, решаясь обнять покрепче и свернуться удобнее под боком Юнги.       - Вот и славно. А теперь, прости, но... Он не договаривает и начинает дышать спокойнее и глубже. Чимин в очередной раз удивляется этой способности удивительной - засыпать везде и в любой позе. Сам он, как оказалось, умеет так не всегда. Однако он ощущает неожиданную тяжесть, опустившуюся на веки, тепло, пробирающееся в каждую клеточку тела и расслабляющее мыщцы. Чувствует, как сон чужой постепенно забирает и его в свои объятия, кутая перед этим в заботливые руки Юнги. Чимин улыбается перед тем, как провалиться в долгожданный сон и думает о том, что хотел бы так засыпать не раз, и не два, а ещё очень и очень долго. Быть может, всегда?              И, засыпая на груди Юнги, спустя семь лет, под какое-то скучнейшее кулинарное шоу, на диване в их огромной общей гостиной, Чимин улыбается вновь. Счастливо, уверенно и с любовью. Потому, что да. Всегда.