Мой друг художник

Ацуши сам не заметил, как стал отдаляться от друзей и от Люси, и как стал чаще проводить время с Тацухико. С ним было легко, с ним можно было говорить обо всём, с ним он чувствовал себя свободным. Как и сегодня, после позирования Тацу пригласил его прогуляться, а после повёл в какое-то незнакомое место. Сперва подросток даже немного испугался, когда они подошли к двери, которая вела в подвал. Но альбинос взял его за руку и улыбнулся: - Со мной тебе бояться точно нечего. После они спустились вниз по лестнице. По пути Накаджима услышал приглушённую музыку. Это клуб? Караоке? Наконец они наткнулись на дверь, которую Тацухико открыл, слегка толкнув её. Это оказалось огромное помещение, играла музыка, было несколько диванов, на стене висело несколько неоновых надписей, но в глаза Ацу бросилась ярко фиолетовая и гласила "Для своих". Люди кто танцевал на специальной площадке, кто отдыхал на диванах или потягивал напитки. Пока подросток оглядывал обстановку, Тацу продолжал держать его за руку и отпустил только, когда они подошли к барной стойке. За ней стоял молодой мужчина, одетый в красную майку с надписью "Metallica", сверху жилетка чёрного цвета, на правой руке кожаный браслет, а на пальцах обеих рук несколько серебряных колец в готическом стиле. В правом ухе красовалась серьга в виде кристалла белого цвета. А волосы были странно окрашены: левая сторона в жемчужный, а правая в лиловый. Увидев подошедших, он улыбнулся и обратился к альбиносу: - Тацу! Рад тебя видеть! Они обнялись через барную стойку. - Привет, Сигма! Вижу, у тебя как всегда оживлённо. - А то! Вижу ты не один. - Ага, Сигма это Ацуши, - представил Шибусава своего натурщика, слегка махнув рукой в его сторону. - Ацуши, это Сигма, один из немногих моих друзей и местный бармен. - Очень приятно, - кивнул Накаджима. - Взаимно. Ацуши, не бойся, тебя здесь никто не покусает. Первый раз в таком месте? - Нууу, как бы да. Простите, а это клуб? - Хехе, мне кажется Сигма тебе на этот вопрос не ответит, - засмеялся Тацухико. - он и сам не знает! По этому называет это место "для своих". На эту реплику бармен дал альбиносу лёгкий щелбан по лбу, на что тот возмутился: - Панибратство с клиентом! Позовите менеджера! На это Накаджима рассмеялся, наконец немного расслабляясь и снова осматриваясь. Несмотря на странную обстановку, место действительно оказалось уютным, словно это одна большая вечеринка в огромном загородном доме у хорошего друга, и все друг друга знают. Он повернул голову и наткнулся на внимательный взгляд Шибусавы, от которого мгновенно покраснел, но сразу же улыбнулся. - Тут уютно, - произнёс он. - Хаха, не поверишь, но каждый кто приходил сюда в первый раз говорил именно это, - ответил алоглазый. Спустя минуту к стойке подошёл Сигма и поставил на неё два коктейля приятного синего цвета, внутри была долька лимона и трубочки для питья. - Вот, сегодня за счёт заведения, - сказал он, довольно улыбаясь и скрещивая руки на груди. Оба друга посмотрели на принесённое угощение. И спустя несколько секунд Тацухико спросил с подозрением: - Ты туда что, средство для мытья посуды намешал? Бармен тут же слегка скривился от такого предположения, а Ацуши закрыл рот рукой, сдерживая смех. - Это "Голубая лагуна", придурок, - процедил оскорблённый Сигма. - Ну, что голубая я вижу, - скептически произнёс художник, размешивая напиток трубочкой. - А он алкогольный? - спросил Накаджима, уняв смех. - Мне ещё восемнадцати нет, и такое вряд ли можно. - Ацуши-кун, это один из слабоалкогольных коктейлей. Не волнуйся, с него не "улетишь". Да и потом, - он наклонился к подростку. - пока молод, надо наслаждаться всеми прелестями жизни. Пепельноволосый вновь посмотрел на коктейль и всё же решился отпить немного из бокала. Сперва вкус показался странным, но после было приятное сладковатое послевкусие. - Странно, но вкусно, - неуверенно произнес подросток. - Ну вот, я же говорил, - подмигнул ему бармен. Ацу повернулся к Шибусаве, который смотрел на свою юношу. - Ч-что? - спросил пепельноволосый подросток. - Да нет, ничего. Посмотрю, что с тобой будет через полчаса, тогда и выпью. - Да ты достал, он нормальный! - при крикнул мужчина. - пей, пока я на голову тебе его не вылил! Альбинос взял в руки бокал и отпил немного. Сперва скривился, но после причмокивая распробовал и отпил ещё. - Господи, как с ребёнком, - сделал фейспалм Сигма. *** После этого ребята пересели на один из свободных диванчиков, где Тацухико в наглую развалился и положил голову на коленки Ацуши. - Тацу! Имей совесть, тут же люди! - смущённо произнёс подросток. - Да плюнь ты на них, никто не смотрит, - парировал Шибусава, устраиваясь поудобнее. Так они сидели несколько минут, пока Ацу не заметил, как гладит художника по волосам, пропуская мягкие пряди сквозь пальцы. Но Накаджима тут же убрал руку, краснея еще сильнее, и казалось вот-вот превратиться в помидор. - Ну и чего остановился? - спросил Тацухико, поворачиваясь к нему лицом. - так приятно было, хочу ещё~ - Тацу, не наглей. И вообще слезь, мне в уборную надо! - буркнул пепельноволосый, стараясь сделать голос обидчивым, но получилось не очень. В итоге альбинос всё таки слез с него и сел на диван, смотря вслед уходящему подростку. Его давно одолевали мысли об Ацуши, но он старался держать свои порывы под контролем. Накаджима был слишком хорошим и светлым, не хотелось пугать его тем, что Шибусава к нему чувствует. Но и неизвестно, что будет после выпуска, хотелось быть с этим солнышком как можно дольше, касаться его маленькой, но такой тёплой руки, рисовать этот прекрасный профиль. "Ох, кажется ты попал, Шибусава. Ты потерялся в этом мальчишке, - размышлял он. - он похож на ангела, которому сковали крылья. Так хотелось бы их освободить их, чтобы он наконец почувствовал настоящую свободу…" В своих мыслях он пребывал, пока рядом на диван не плюхнулся вернувшийся Накаджима. И тут же он полез в сумку, достал аккуратно свёрнутый в несколько раз листок и краснея протянул его Шибусаве: - Это тебе! Я первый раз рисовал, так что он не идеален, но я старался! Алоглазый моргнул и развернул лист. Увидев то, что было нарисовано, он замер на несколько секунд, не зная как продолжить дышать. На рисунке был изображён он, стоящий на коленях, руки были сложены в молитвенном жесте, голова поднята и взгляд направлен в небо, а за спиной были крылья. Ацуши был прав, рисунок был не идеален по профессиональному взгляду, но Тацухико не обратил на это внимание, всё его внимание захватили крылья, которые были сложены, но так же были готовы в любой момент расправиться и поднять своего владельца в небо. Накаджима смотрел на поражённое лицо художника и не знал, что делать. За всё время их знакомства он никогда не видел, чтобы тот впадал в подобный ступор. "Неужели всё так плохо? Ему не понравилось?" - обречённо думал подросток. Он даже не знал, в каком немом восторге находить альбинос. Но вот он наконец отмер и посмотрел на Ацуши, который тут же приготовился услышать, что ему не стоит продолжать рисовать. Но вместо этого, длинноволосый притянул подростка к себе обнимая одной рукой и прошептал на ухо: - Ещё никто не рисовал мне таких прекрасных крыльев. Спасибо, Ацуши. И в тот же момент, пользуясь замешательством Накаджимы, Тацухико наградил его за подаренный рисунок лёгким поцелуем в щёку. После этого, он отпустил Ацу, который выглядел ни живым ни мёртвым. - Эмм, Ацуши? Ты, ты живой? - Шибусава пощёлкал пальцами у него перед носом. Это помогло и Накаджима моргнув уставился с серьёзным лицом на художника спрашивая: - Тебе правда нравится? Честно-честно? Не обманываешь? Альбинос рассмеялся и ответил: - Да, мне очень нравится, Ацуши, но, кое-чего не хватает. Он взял свою сумку и достав оттуда карандаш протянул своему натурщику, который моргал и не понимал, что от него хотят. - Свои работы принято подписывать, - объяснил Тацу и подмигнул ему. Пепельноволосый взял карандаш и в нижнем левом поставил дату и подписал рисунок красивым почерком. - Вот, теперь твой шедевр завершён, - произнёс Шибусава, принимая обратно карандаш и убирая его в сумку. Они посидели ещё минут десять, решив пропустить ещё по одной "Лагуне", когда вдруг стихла музыка из колонок, и со сцены раздался звук того, как кто-то ударил по струнам гитары, а народ принялся одобрительными криками приветствовать появившихся на небольшой сцене музыкантов. Это были три парня, один ударник, двое других - гитаристы. И тут из-за сцены вышла девушка. Её короткие волосы тёмного цвета были заколоты заколкой в виде бабочки и немного отливали пурпурным. Одета она была в кожаную мини юбку, слегка порванную майку, сверху кожаная куртка, на ногах колготки в сетку и ботфорты на невысоком каблуке. Парни начали играть, а она осторожно прикоснувшись к микрофону произнесла: - Добрый вечер. Мы Outcast. И сегодня мы сыграем для вас!