Овладеть тобой полностью

— Ранее я слышал свои мысли, витающие внутри моего черепа, с тем же, эммм… тоном, акцентом, тембром, как если бы они исходили из моих уст. — А теперь? — Теперь… Мой внутренний голос звучит как твой. Я не могу выкинуть тебя из своей головы.

Технологии развиваются быстрее, чем Уилл когда-либо смел предположить. В его детстве у них дома не было даже обычного телефона, а пересматривать пятый раз подряд «Терминатора» с одолженной VHS-кассеты казалось роскошью. В принципе, видеопроигрыватель тоже был чуть ли не признаком мажорства, поэтому ходили в гости со своими кассетами и закусками. В восьмидесятых думали, что к двадцать первому веку человечество будет ездить на Марс как на ферму к дедушке, а андроиды станут умнее среднестатистического рабочего. Но никто и предположить не мог наличие сверхмощных мобильных устройств, которые полностью вытеснили стационарные компьютеры, или же настолько гигантского прыжка медицины. Длительность жизни значительно увеличилась по крайней мере у тех, кто не чувствует стеснения в деньгах, ведь теперь любой орган можно вырастить в пробирке из генетического материала самого человека. Уилл не перестаёт подкалывать Ганнибала тем, что тот не дожил до таких вот прекрасных времён. Пожалуй, при удешевлении технологии всю мясную продукцию также будут выращивать в пробирках, и таким образом исчезнут все принципиальные вегетарианцы. На скоростной поезд «Балтимор — Куантико» теперь можно пересесть, не покидая метро, оплата проезда по всей стране идёт с индивидуальной карты. У Уилла их не меньше десяти, а также почти дюжина паспортов: может же он позволить себе тайное хобби коллекционирования. Он осматривает вагон на наличие камер, те достаточно примитивные, чтобы счесть содержимое его мобильного с такого расстояния. «Давай подождём ещё одно дело. Или так хочешь заполучить себе именно этого?» «Разве ты сам не хочешь его убить? Убить своими руками, а не бездушно, при задержании». Ответ звучит в голове, и его не засечь любой из видеокамер. Уилл стирает вопрос и пишет следующий. Если за ним наблюдают со стороны, то решат, что он, как минимум, ненормальный. Впрочем, это не новость. «Как быстро они заметят, что я падок до крови?» «Ты очень хорошо это скрывал для всех. Годами. Но не скрыл от меня». Уилл закрывает глаза и прячет мобильный в рукав, складывая его вдвое. Было бы отлично поспать оставшееся время пути, дома же они смогут побеседовать без лишних ограничений. До сих пор Уилл не склонен переезжать из Вулф Трап, хоть его население с шестнадцати тысяч снизилось до шести. По крайней мере, жизнь в глубинке даёт гарантию, что вездесущие технологии не доберутся до него так быстро. Последние десять лет после падения Уилл несёт ответственность не только за свою жизнь — за жизнь их обоих. Ужины всегда готовит Ганнибал: выискивает рецепты в сети, подбирает ингредиенты, сверяет их наличие с имеющимися на кухне, некоторые заказывает тоже через интернет, другие выискивает на ярмарках в выходные дни. Редко, крайне редко они употребляют собственно добытые ингредиенты. Всё это время, пока Ганнибал занят готовкой, Уилл дрейфует, полностью позволяя себе отрешиться от накопившихся за день вопросов и следовать указаниям, это ведь так удобно — когда кто-то готовит каждый вечер для тебя. Не так скучно, как смотреть новости со складного экрана с закосом под голограмму, вот только есть один минус. Ганнибал запрещает Уиллу питаться фастфудом и пить дешёвый кофе даже в рабочее время. Так что ему пришлось притащить в поведенческий отдел собственную кофеварку, презентовав её как подарок Джеку. А ещё периодически закупаться дорогими сортами кофе для всех сотрудников Бюро — Ганнибал никогда не испытывал жадности, прививая другим собственный вкус. Вот только брать судочки с собственноручно приготовленными блюдами Уилл наотрез отказался — это бы выглядело подозрительным — поэтому приходится питаться низкокалорийными и не особо вкусными салатами из местной столовой. Единственным видом блюд, который Ганнибал счёл более-менее приемлемым для организма Уилла. Иногда этот режим питания напоминает диктатуру. На местах преступления, в моменты совещаний и ставших за десятилетия привычных обсуждений преступников прямо над трупами жертв Уилл всегда опасается, что, высказав мнение Ганнибала, подставит себя. Но никто ни разу не догадался. Как-то Уилл ловит на себе подозрительный взгляд Джека, но тут же напоминает себе, что Джека, как и прежде, волнует только репутация отдела, и, следственно, раскрываемость. А раскрываемость у Уилла — точнее, у Уилла с Ганнибалом — находится на самом высоком уровне. Исключение составляют только те, кого они находят быстрее, чем Бюро. Единственное, чего по-настоящему боится Уилл — это появление в отделе более смекалистого сотрудника, который раскроет закономерность, не побоявшись авторитета «того самого великого» агента Грэма. Уилла выбешивает, когда Ганнибал подсказывает ему эпитеты и сравнения прямо во время лекции — мог бы сформулировать их заранее. Тем не менее тот обычно бывает настолько настойчив, что Уиллу приходится менять очерёдность выкладываемого материала, лишь бы ему угодить. В качестве компенсации он замечает, что в такие дни студенты гораздо чаще подходят к нему после лекции, чтобы поблагодарить или задать дополнительные вопросы. Многие удивляются тому, что Уилл прочёл гораздо больше книг по классической литературе, чем он прочёл их на самом деле. Иногда Ганнибал подбивает Уилла записаться лектором на ещё один курс, но тот вполне разумно отвечает, что просто не будет поспевать за мыслями Ганнибала, и со стороны их совместный процесс преподавания будет выглядеть как крайне интересная лекция от умственно отсталого преподавателя. Ещё Ганнибал делится своими впечатлениями о внешности молодых студентов и студенток, и в такие моменты Уиллу становится неловко. До того, как они с Ганнибалом начали делить совместную сексуальную жизнь, Уилл и не предполагал, что такой приличный с виду человек обладает настолько грязными фантазиями. Десять лет назад заголовки пестрили яркими новостями, суть которых чаще всего была вариацией одного из трёх основных тезисов. Менеджер компании видеосвязи Фрэнсис Долархайд, известный общественности под именами «Зубная Фея» и «Большой Красный Дракон», мёртв, его прах предан земле, родственников у покойного не обнаружено. Доктор Ганнибал Лектер, бывший психотерапевт и популярная светская личность Балтимора, прославившийся под прозвищами «Ганнибал-каннибал» и «Чесапикский Потрошитель», задержан доблестным агентом Грэмом и на данный момент пребывает в коме после серьёзного ранения. Его состояние определяется как крайне тяжёлое. Специальный агент Уилл Грэм, следователь по делу Чесапикского Потрошителя и Зубной Феи, в прошлом преподаватель Академии в Куантико, госпитализирован с серьёзными телесными повреждениями. Его состояние идёт на поправку, но от интервью агент отказывается. Одни средства массовой информации винили Федеральное Бюро за провал дела, другие хвалили за отлично проведённую операцию. Джек давал интервью одному каналу за другим, перекручивая одну и ту же версию правды, как ему было удобнее. Уиллу было абсолютно всё равно, что все лавры достались другому. Фредди Лаундс прокралась в дом на обрыве и выложила целую фотосессию кровавых пятен внутри самого здания, на террасе, размытых крыльев дракона и разбившегося от выстрела стекла. Она даже не забыла упомянуть марку открытого Ганнибалом вина и намекнуть на романтическую связь между ним и Уиллом. Самая главная преднамеренная глупость, или скорее дерзость Лаундс — не затереть геометки на фотографиях, чтобы любой желающий мог прибыть на место и устроить личную фотосессию на фоне памятной битвы. В целом вся история протекала ровно по тому сценарию, который Уилл и предполагал. Здоровье тоже восстанавливалось согласно намеченному плану. Кроме одного рецидива, повлёкшего за собой повторную и крайне болезненную очистку раны, никаких казусов не случалось. Уилл уныло шагал с костылями, а позже с палочкой, разрабатывая сломанную в двух местах ногу. Шрам на плече затянулся относительно быстро, щека заживала подольше, было бы быстрее, если бы не приходилось питаться и разговаривать. К счастью, ранение было достаточным аргументом, чтобы избежать последнего. Расспрашивали Уилла долго и часто, на протяжении целого месяца. Он заполнил массу форм и подписал не менее дюжины различных протоколов. Стоимость лечения компенсировало Бюро, Уилл просто не выражал никаких протестов. Не протестовал Уилл и в тот день, когда адвокат пришёл с заявлением на развод; с этим делом тоже было покончено в кратчайшие строки. Молли он написал единственную смс, и та касалась оставшейся у неё стаи. Ответа, естественно, не последовало. После возвращения в Академии ему аплодировали как герою. Это было мерзко и неуместно. Встречи с Ганнибалом Уилл добивался ещё три месяца. Сначала следовали запреты Джека, потом врачей. Никакие родственники запретить их общение не могли, просто потому что живых родственников у Ганнибала не было. По словам Джека, однажды приходила Чио, взглянула на полуживой труп — и больше не появлялась. Когда Уилл впервые переступил порог палаты, он знал, что не сможет остановиться, пока не испробует все доступные методы. — Я просто не позволю этой мрази уйти безнаказанной, — сообщил он Джеку достаточно равнодушным голосом, уже зная, что Джек не верит ему. — Врачи не ставят никаких прогнозов, — ответил тот. — Мы не имеем права отключить его от питания, пока мозг жив. — Он слышит и чувствует? — спросил тогда Уилл. Ответа не последовало.